Моя крушить!
К вечеру остановились на отдых у подножия горного ущелья.
Спустя несколько минут появился один из высланных вперед разведчиков.
– Бу-Гор! Впереди группа огров из четырех голов. Я видел, что они пытаются завалить проход. А еще пируют. Через ущелье теперь не пройти, они его охраняют. И сидеть огры тут могут целую неделю.
Старший орк нахмурился.
Задавать вопросы в такой момент я не решился, а потому спешно пытался разобраться в обстановке самостоятельно. По всему выходило, что огры – это огромные и очень сильные великаны, не отличающиеся интеллектом. Сталкиваться с ними орки не любили, потому что силы были неравны, от слова «совсем».
Бу-Гор о чем-то спорил с двумя орками, то и дело показывая на меня. Я услышал, что тот что-то говорил про силу.
– Ну что, Барриса Чака, покажешь, какой ты великий воин? – наконец-то окликнул меня командир отряда. – Будешь бить огров?
Я хмыкнул, повернулся на голос старшего и, подумав, ударил себя в грудь кулаком. Блин, зачем я все время это делаю?
Остальные орки довольно загудели. Тот кулачный бой, где я отработал Краштуга, видели немногие, но слух разлетелся очень быстро. Силы-то у меня много, а вот как ее применять?
Помимо топора, мне выделили несколько элементов защиты. Наплечник из какого-то черного металла, кожаный нагрудник с ремнями и наручи. Еще был шлем, но моя голова оказалась слишком большой для него и в итоге осталась без защиты.
– Пойдем ночью! Возьмем стоянку огров в кольцо. Если будет дозорный, валим его первым, – решил Бу-Гор, после чего дал команду выставить часовых и отдыхать.
Огров я никогда не видел. Ну, то есть в фильмах-то видел, но проблема в том, что наш человеческий кинематограф в разных фильмах представлял огров по-разному. Чтобы понять, против кого придется сражаться, я поинтересовался у Краштуга:
– Кто такая огра? Бальшая?
– На четыре головы выше любого нашего воина. Может оленя руками разорвать. Мозгов мало, а дури много. Оружие носят редко, обычно большая дубина или вырванное дерево, – подумав, ответил Краштуг. – Барриса, а в твоем мире есть зло?
– Конечно, есть и много, – с глупой улыбкой подумал я. Интернет, налоги и фастфуд. Но вслух озвучил другое.
– Бандита, вора и тарариста! – как можно более внятно выговорил я, но все равно получилось плохо.
– Кто такие тарариста? – поинтересовался Краштуг, проверяя заточку топора.
Вот что ему ответить? Да я даже толком объяснить не могу – рот не позволит. Беда. Ладно, попробую.
– Тарариста эта плохая орка, которая делать бух другим орка.
– А-а! Так это ж гоблины! – немного подумав, хищно улыбнулся бугай. – Они делают мины и бомбы, летают по Лианору. За деньги готовы взорвать что угодно. Но орков боятся, потому что мелкие и трусливые.
– Не, я ни так сказала, – отрицательно покачав головой, я сбил с толку Краштуга. Остальные орки тоже с интересом прислушивались к моему исковерканному рассказу. – Тарариста это те, кто убивать просто так. Мирная женщин. Дитей.
Если бы я слушал себя со стороны, то у меня точно не хватило бы терпения переваривать этот бред – в лучшем случае рассказчика словарем бы стукнул. В худшем рот скотчем заклеил. Или зашил.
– Понятно. У вас тарариста – это зло! А еще?
– Правитэльства! – подумав, снова произнес я. Насчет этого сомневался. Политика меня никогда не прельщала, поэтому мне было фиолетово.
– А это кто такие? Тоже взрывают?
– Хужа. Эта многа вождь, которая делает, чтобы жить плоха было. Всем.
Повисла пауза. Орки переглянулись.
– Зачем вожди делают вам плохо? – пробурчал Краштуг. – С головой беда?
«Вот это точно», – подумал я, но ничего не ответил. Лишь кивнул. Обнаружил такую вещь, что когда я пытался что-то объяснить, то быстро уставал. Все больше замечал, что мне чаще хотелось молчать.
– Все, хватит болтать. Всем отдыхать, – это вернулся хмурый Бу-Гор, закончив кормить волков. – Подъем через четыре часа.
***
Меня разбудили, как положено. Все остальные уже были на ногах, готовясь к ночной вылазке. Окинув их взглядом, я усмехнулся – ну прям орочий спецназ.
– Барриса! – негромко начал Бу-Гор, протягивая мне щит. – План простой. Краштуг и Хурра-Ган обходят стоянку огров сзади. Я и Баро-Бан зайдем с фланга. Остальные с востока. А ты с фронта. Сначала гасим костер. Огры тупые, видят плохо. Слух хороший. Заметил просыпающегося орка – сразу бей.
– Ясна, – кивнул я и для убедительности хотел снова ударить себя в грудь, но передумал.
Выступили рано утром, когда у всех тварей, умеющих спать, самая глубокая фаза сна. Прошли вперед около семи сотен метров и наткнулись на стоянку огров, прямо посреди входа в ущелье.
Их было четверо. Трое спали, а один облокотившись на огромную дубину, дремал у входа. Впрочем, всех все устраивало. Конечно, можно было попробовать прокрасться мимо и спокойно миновать стоянку огров по-тихому… Но тогда пришлось бы бросить волков и часть вещей, а до гор было еще очень далеко.
С тихим треском догорал огромный костер. На вкопанных в землю кольях, больше похожих на бревна, была перекинута висящая на штыре наполовину сожранная туша то ли кентавра, то ли еще какого-то парнокопытного. Ну, копыта там точно были, в количестве четырех штук. А нет, трех с половиной.
Сами огры оказались огромными жирными толстяками, под три с лишним метра ростом. От них жутко воняло тухлыми носками, немытыми телами и какой-то травой. Когда я пробирался по краю поляны, стараясь держаться за кустами, один из спящих великанов повернулся ко мне задницей и громко испортил и без того испорченный воздух.
От невыносимого смрада я даже на пятую точку сел.
«Бздит как мамонт!» – подумал я, едва не закашлявшись. Взгляд упал на повернувшуюся ко мне жопой тушу огра. Одежды на нем не было, только какая-то рваная и грязная жилетка. Зрелище кошмарное – бомжи и те чище.
Только собирался двинуться дальше, как толстяк снова издал неприличный звук, громче предыдущего. Я чуть не задохнулся, отвечаю.
– Ну-у, на хрен! – едва подавляя приступы тошноты, пробурчал я. Мне показалось, что спящие огры совершенно беззащитны и покромсать их на салат будет просто. Я же орк, блин. Да во мне дури на пятерых.
Недолго думая, вытащил топор и, выбравшись из кустов, решительно зашагал к лежащему с краю поляны воняющему толстяку.
Вот, казалось бы, я опытный боксер и должен взвешивать каждый шаг, продумывать стратегию. Сломя голову бросаться на противника – не наш метод работы. А поди ж ты – поддался животным инстинктам, вспомнил, что я здоровенный накачанный орк. Потерял самоконтроль. И еще у меня топор, ага.
– Барриса! Н-нида! – раздался предупреждающий бас Краштуга из кустов, но я не обратил на него внимания.
– За орду-у-у! – яростно заревел я и, размахнувшись, изо всех сил всадил топор по самую рукоять. Чавкнуло.
Бу-Гор, поняв, что первоначальный план накрылся, не придумал ничего лучше, как заорать:
– За орду-у! – он громко повторил мой боевой клич и все орки, словно тараканы, размахивая оружием, посыпались из-за кустов. Ничего не понимающие толстяки принялись неуклюже вскакивать на ноги, реветь и выть. Правда, спросонья движения у них были вялые и медленные, что оказалось нам на руку. На лапу. Ну, вы поняли.
– Огра убивать?! Ах! Мелкая наглая орка! – возмущенно проревел раненый мной огр, вскочил на ноги, огромной лапой откинул меня в сторону. Я, с треском ломая кусты, приземлился в густые заросли. Зарычав, вскочил на ноги и снова бросился на врага.
В голове сам собой приклеился мотив:
Моя крушить, моя ломать
Моя всегда всегда хотеть пожрать
Моя всегда служить вождю
Сейчас вам бошки проломлю
Моя не знать, любви, тепла
Моя всегда хотеть война
Всегда наточен мой топор
Лок'Тар Огар, мы все помрем
– Н-на, патла! – заорал я, снова ударив топором повернувшегося боком противника. Удар получился мощным, но неуклюжим – ну сражаться с топорами меня никто не учил. Как получилось, так и ударил. Отрубленная лапа полетела на землю. Зато огр, яростно взревев, изловчился и пнул меня ногой, так, что я снова начал набирать высоту. Приземлившись на землю, я очень ощутимо пропахал затылком пару метров, остановился, выдохнул. Наглотался пыли, но ничего – жить можно.
Подняться не успел – раздались приближающиеся бу́хающие шаги и вдруг меня ухватили за ногу и, резко крутанув, снова швырнули в сторону.
– Ах ты красная орка… Я тибя буду шатать!
На этот раз я прилетел в скалу. Со смачным таким шлепком. Рядом приземлился кто-то из наших, но почему-то без головы.
– Да что ж такое? Я же свирепый воин-орк, а не сопливый гоблин какой-нибудь. Я же вдвое, а то и втрое крупнее себя самого… Ну, точнее прошлого себя, еще в теле человека. А меня швыряют, как жалкую крысу?! Щас!
Вскочил, отплевался, и с досадой обнаружил, что топора у меня больше нет.
– Барриса! – раздался хрипящий голос слева. – Помоги!
Я резко обернулся.
В пяти метрах от меня, огр-часовой, сжимал в ручищах Краштуга, намереваясь сломать ему кости. Зрелище еще то – одна гора, сделанная из мяса, пытается раздавить другую, пусть и раза в два поменьше. Присутствовало стойкое ощущение того, что все это происходит во сне, а совсем не наяву. Красивый сон, яркий такой. Но получив пинка, я понял, что удар под зад был очень даже реальным.
Взгляд упал на объеденную, запеченную на костре тушу. Подбежал, яростно зарычал и сдернул дрын с кольев. Стряхнув с него остатки копытного животного и, перехватив его как копье, ломанулся к той твари, что пыталась поломать Краштуга.
– Падохни-и! – мой заточенный штырь проткнул огра насквозь. Здоровяк что-то булькнул, выронил орка и рухнул на колени.
Бу-Гор и еще двое воинов совместными действиями завалили другого огра, покромсав его на бифштекс. Третий же огр, которому я отрубил руку, с громким ревом унесся прочь – надо же, тупые, а инстинкт самосохранения все же имеется.
А четвертый, оставшийся в живых огр, перегородив вход в ущелье и вооружившись выкорчеванным молодым деревом, яростно махал им направо и налево, не подпуская к себе орков…
– Мелкая орка, пшла прочь! – яростно ревел он, перегородив проход в ущелье. – Ты не пройдешь!
Это очень ярко напомнило мне сцену из старого фэнтезийного фильма, где колдун стоял на мосту и не пускал на него рогатую образину, горящую изнутри. Здесь было менее эпично, зато куда реальнее.
– Э-э, гавно! – заревел я, глядя на взбесившегося от ярости огра.
Удивленный огр на мгновение замер. Опустив бревно и уставившись на меня тупыми глазками, он пытался понять смысл жизни и смерти.
– Зачем гавно? Твоя гавно! Моя тибя крушить! – заревел гигант.
– Это моя тебя крушить! – с пафосом возразил я. Тяжело пыхтящие от ярости орки в нерешительности остановились и удивленно переглядывались.
– Нет, моя!
Да твою мать, в самом деле, ну не опускаться же до словесной перепалки с тупой, жирной образиной?
Вздохнув, я быстро осмотрелся и, подобрав с земли увесистый камень, размахнулся и швырнул его в толстяка. На редкость тупой противник с любопытством наблюдал, как снаряд летит точно ему в будку.
Прилетело.
Противно хрустнуло. Потрясенный эффектом огр затряс головой, взвыл. Выронил бревно и схватился лапами за морду. Было больно, но совсем не критично и чего он так расстроился?
Черт, вот почему у орков нет дальнобойного оружия? Ну, арбалетов там или луков. Я бы и от огнестрела не отказался, но чего нет, того нет. Если здесь есть гномы, то это к ним.
– У-у! Мачи-и-и! – заревел я и, вырвав из лап Краштуга топор, без тени страха бросился на гору мяса.
– Ма-чи-и! – подхватили орки и рванули за мной. Кажется, огр уже пожалел, что не сбежал, потому что наказывали мы его долго и больно…
Глава 4. В которой появляется Лектор
Керн насобирал уже с десяток копий. Бить туповатых и агрессивных болотников оказалось довольно веселым занятием, а главное ‒ результативным.
– Где ж я вас всех хоронить-то буду? – промелькнула у него мысль в голове, но так же успешно рассеялась. Это не его проблема, а родственников погибших.
Преступник здесь – преступник там. Точнее, наоборот.
Метать кривые копья Керну понравилось, но быстро надоело.
И само болото тоже.
Разобравшись с очередным противником, считающим бескрайние болота домом родным, Керн решил во что бы то ни встало добраться до берега. Грязь и жижа ему порядком надоели. Про запах гнили он старался не думать.
– Тролль, значит? – задумчиво бормотал он, разглядывая свое отражение в воде. К счастью, дождь наконец-то соизволил закончиться, и откуда-то даже высунулось солнце. – Ну, неплохо. Я же говорил, что вернусь?
Действительно, тело тролля оказалось ловким и сильным. Мышцы как будто были заточены под метание увесистых колюще-режущих предметов. Выносливости тоже было выше крыши. Под два метра ростом, со страшной клыкастой мордой и форменным ирокезом… Жуть. А впрочем, если посмотреть на тех же обезображенных болотников – он еще красавчик. Стильно, модно и натурально.
В общем, можно сказать, что экспансия по болотам шла успешно, пока он вконец не выдохся. А тут еще и темнеть начало. Забравшись на небольшое тощее дерево, ветви которого спускались прямо к воде, он решил переночевать прямо там, а заодно стал свидетелем того, как мимо пролетало что-то очень похожее на дирижабль…
– А вот это уже интересно… – задумчиво пробормотал Керн. – Тут еще и авиалинии имеются?
Дирижабль, тарахтя двигателем, скорее всего паровым, пролетел над болотами и унесся куда-то в закат. Из ладьи слышался истеричный хохот и восторженные вопли.
Предположив, что в том же направлении имеется и берег, Керн решил отдохнуть и продолжить путь на рассвете. Конечно, ночевать на тонком и хлипком дереве ‒ задумка так себе, но за неимением лучшего – ноги-то сухие? Сухие! И не пахнут…
Очень длинная ночь прошла нормально, только Керн ни хрена не выспался. Снились какие-то жуткие кошмары, что за всю его человеческую жизнь вообще было редкостью. Новоявленному троллю снились армии каких-то уродов, закованных в черную броню. Они уничтожали все на своем пути, магией жгли деревни и города, истребляли население… А руководило ими что-то странное, похожее на огромного, светящегося в воздухе призрака с короной на черепе… Именно так, на черепе.
Ну и еще над болотами периодически выла какая-то тварь. Чтобы было веселее, Керн не заметил, как начал говорить сам с собой, в итоге получился сидящий на дереве, голожопый, спятивший тролль, монологом развлекающий самого себя. Сначала это было даже забавно.
– Блин! Что это за тварь воет?
– Да какая-то обезьяна рожает. Забей и спи.
– Не могу. Ты вообще кто?
– Я – это ты. Ты – это я. Не можешь спать? Тогда вой в ответ, чего расселся?
– Холодно. И неудобно.
– Превозмогай! Ты Керн или кто?
Не на шутку перепугавшись, что у него началось раздвоение личности, тот силой воли подавил подобные развлечения.
Кстати, неожиданно ему пришла в голову мысль, что хорошо бы придумать себе новое имя. Валить всех встречных он не собирался – болота когда-нибудь закончатся и рано или поздно ему попадется цивилизованный населенный пункт, куда полетел дирижабль… Там ему нужна информация. Очень много информации. А когда она есть, ею можно оперировать… Ну и раз так, нужно новое имя, напрямую отражающее характер, ум и силу того, кем он стал. Интуиция подсказывала, что сила в этом мире является, чуть ли не первостепенным критерием. А имя Керн звучало уже как-то несерьезно.
Креативом ‒ придумывать себе новые имена, он никогда не отличался. Керн и Керн, какая разница? Все-таки возраст его был за сорок, уже цели не те. А вот грамотно и изощренно проводить жертву в мир иной – это у него получалось с душой. Всегда.
– Трепещите, болота! Лектор пришел в ваш мир… – наконец заревел он, чем только распугал спящих болотных птиц… Получилось эффектно, жаль, зрителей почти не было.
Утро следующего дня он встретил в воде. Ну, почти.
Корни дерева, на котором он спал, за ночь не выдержали возросшей массы, в итоге все это дело опустилось в болото. Намочив задницу, новоявленный Лектор разразился трехэтажным матом, но заметив, что привлек к себе внимание аж десяти болотников сразу, поторопился покинуть ставшее бесполезным убежище.
Почувствовав голод, он серьезно озадачился вопросом пропитания. Что можно есть на болотах? Ягоды, лягушки, червяки… Ничего этого здесь не оказалось, а жевать болотную траву он решительно отказался. Понаблюдав за слеповатыми обитателями болот, он заметил, что те таскают из воды каких-то крупных мясистых жуков и с удовольствием жрут.
Этих насекомых вокруг оказалось много, но Лектор терпеть не мог китайскую кухню. А куда деваться? Голод не бабка, блинов не напечет, ага.
Пришлось пробовать жука. Сунул в рот, прожевал. Пожалел. Едва не стошнило. Решил потерпеть и не пихать в топку что попало.
Ближе к полудню, когда Керн, вернее, уже Лектор, отработал еще нескольких агрессивных болотников, впереди показался долгожданный берег. Точнее, сначала деревья, росшие прямо из воды, а затем и сам берег. Еще около километра он выбирался на более-менее твердый участок суши.
Выбравшись, голый тролль некоторое время отдыхал на траве, после чего двинулся дальше и вскоре наткнулся на брошенный лагерь. В нем имелись следы недавней борьбы, но никаких тел он не нашел.
Зато здесь имелись остатки пищи, сломанное оружие, какие-то вещи. Самое ценное забрали неизвестные, но кое-что осталось. Наскоро соорудив себе что-то вроде набедренной повязки и жилетки без рукавов, Лектор обнаружил кусок недоеденного жареного мяса. Жрать хотелось неимоверно, поэтому переборов в себе отвращение, тролль принялся грызть.
К приему пищи тоже пришлось привыкать – мешали торчащие в разные стороны клыки. Но разве это проблема?
Кое-как насытившись, он решил подобрать себе самое толковое оружие. Метать копья ему понравилось – сила и ловкость позволяли. Жаль только, что сами копья, позаимствованные у болотников, были дерьмовыми и хлипкими. Сломанная дубина ему не понравилась. Хорошо осмотрев весь мусор в разгромленном лагере, Лектор нашел и опробовал пару небольших топориков. Метать их оказалось гораздо удобнее…
И тут он обратил внимание, что на ближайшем дереве, сидит очень крупная, серо-белая сова. Смекнув, что это неплохая мишень, Керн уже собирался опробовать топорик, когда сова повернула к нему голову и отчетливым человеческим голосом заорала:
– Ты чего удумал, ущербный?
Сказать, что Лектор охренел, значит, ничего не сказать. Так и замер с топором в руке.
– Да это… Я так, разминаюсь… – он сделал пару разминочных движений, потянулся. – Не знал, что совы говорят.
– Не говорят.
– А это ты сейчас что делаешь? – уточнил тролль. – Смс-ки мне в голову шлешь?
Та недовольно щелкнула клювом, затем повернула голову на двести градусов, отчего у тролля где-то в области затылка аж заныло. – Ну что, переродился?
Керн не ответил. Это уже интересно – совы разбираются в тонких вопросах жизни и смерти? Откуда она узнала?
– Я не сова! Я Вестник!
Этот мешок с перьями не только говорит, но и мысли читает. Лектор промолчал, ожидая продолжения.
– Значит так, пока ты там с болотниками развлекался, в этом мире кое-что произошло. Древнее зло пришло.
–Зло? Это любопытно! – осклабился тролль.
Если бы сова могла, она бы изобразила фэйспалм.
– Заткнись и слушай. Тебе нужно найти Баррису! И Бензобаха! Они переродились так же, как и ты!
– Никого я искать не собираюсь, – самоуверенно фыркнул Керн, подбросив топор вверх и тут же ловко поймав его. Он Лектор. Легенда. И маньяк. Еще какие-то белые говорящие куры ему будут диктовать, куда идти и что делать.
– А придется… – сова сверкнула глазами. – Мир в опасности. Все вокруг будет уничтожено. По древнему пророчеству, вы трое – решение проблемы.
– Ясно. Понятно. Неинтересно.
– Ничего тебе непонятно, ущербный. Найди их, а то пожалеешь!
– Да ладно. И что ты сделаешь? В задницу заклюешь?
Сова реально нахмурилась, если так вообще можно выразиться. Взмахнула крылом и что-то произошло.
В голове у Керна неожиданно сильно зачесалось. Заболело. Он тряхнул головой и громко охнув, скривился от сильной боли. А затем, совершенно неожиданно, внутри головы заговорил голос. Очень знакомый голос, который уже болтал с ним на болотах.
«А во-от и я! Соскучился?»
Лектор в ужасе сел на задницу, еще раз тряхнул головой. Случился кошмар всей его жизни – раздвоение личности. У маньяков такое бывает. Иногда. Но это не точно.
А когда тролль вновь посмотрел на дерево, загадочной совы там уже не было.
«Чего косишься? – резким противным голосом произнес другой он. – Туда глянь – у нас гости! Повеселимся?»
Повернув голову, Лектор заметил, как на краю поляны показалось странное существо, похожее на кабана…
***
– Все, Бензобах, прилетели! – грустно произнес Трах-Бабах, разглядывая застрявший на дереве и покореженный дирижабль.
Николай, глядя на обломки «Небздящего», спешно соображал, что можно сделать.
Буря, в которую угодил их напичканный барахлом дирижабль, была странной во всех смыслах. Во-первых, без дождя. Ни капли. Лишь сверкали голубые молнии и гремели оглушительные раскаты грома, а над холмами творилось что-то совсем странное. Поднявшийся ветер нагнал целую стену пыли, которая заволокла собой все, сократив обзор до нескольких метров.
Бензобах, управляя дирижаблем, был вынужден уйти за облака, но там они столкнулись со стаей обезумевших птиц… Аварийно посадив транспорт на опушке огромного леса, Трах-Бабах был готов поклясться, что бурю вызвал какой-то сильный колдун, что на Лианоре было в порядке вещей.
– Я могу починить. Но нужны запасные детали, – выдал вердикт слесарь, после быстрого осмотра средства передвижения.
– Сам вижу. Да где ж их взять? – расстроился Трах. – Мы на краю Верденского леса, а тут и торговать-то не с кем. Даже не знаю, есть ли поблизости хоть одна деревня. Хотя, я слышал, что где-то в этих местах, под землей гномы живут.
– Значит, нужно их найти.
– Угу… Эти черти бородатые еще те сволочи. Ну да ладно, договориться всегда можно. Давай так, ты иди искать, а я посторожу обломки, – предложил находчивый и не в меру хитрый гоблин.
– Ага, это ты хорошо придумал, – возразил Бензобах, затем усмехнулся. – Но так не пойдет. Вместе пойдем!
– Чой-та? А дирижабль?
– Да куда он денется? Кто его, голуби отожмут?
– Какие еще голуби? – не понял владелец транспорта. – Кто это?
– У-у, да ты что, про них ничего не знаешь? Птицы такие. Огромные, хищные. Гоблиноеды! – отбрехался Бензобах.
Не на шутку испугавшийся Трах-Бабах не нашелся что ответить, лишь втянул голову в плечи и затравленно осмотрелся.
– Не сцы, днем они спят! Собирайся!
Они собрали самые нужные вещи – Николай еду, воду и доделанный перед крушением огнемет, а барыга ‒ добрую половину содержимого трюма. Естественно, мелкий жадный гоблин хотел утащить с собой все, но физические параметры не позволяли. Никак. Из-за этого тот злился и нервничал.
После целого часа ненужной возни, Трах-Бабах отобрал самые ценные артефакты, закидал в огромный рюкзак и, взвалив его на щуплые плечи, потащился в чащу.
Далеко не ушел – застрял в зарослях.
– Трах-Бабах, оставь все тут, – образумил его Николай. – Пойдем налегке!
Физиономию гоблина нужно было видеть, как будто последние трусы отдавал. Еще двадцать минут он пытался делать по-своему, но продвинулся вглубь леса всего на десять метров. В итоге, все-таки выступили налегке, хотя упрямый барыга заморочился собственноручно замаскировать свое добро в кустах.
– Пошли, однако!
Николай заметил, что иногда гоблин говорил внятно, а иногда, наоборот, ежесекундно коверкал слова. Как оказалось, Трах с поводом и без употреблял довольно крепкий алкоголь, причем делал это как-то незаметно. Именно алкашка и являлась причиной того, что у гоблина сбивались языковые настройки.
– Ты знаешь, что пьяный гоблин – горе в семье? – между делом спросил Коля.
– А что это такое?
– Семья?
– Ну да.
Николай задумался. Ну и как тут объяснить?
– Это когда один гоблин живет с другим гоблином. И у них есть маленькие гоблинята. Вот это и есть семья.
– Зачем жить с другим гоблином? – удивленно возмутился барыга. – Я нормальный. С гоблиншей можно, хотя они жадные и воняют. А гоблинята орут и крадут вещи.
После такого заявления охреневший Николай исполнил фэйспалм и в дальнейшем решил помалкивать. А то до бобра точно не доживет.
Они двинулись в лес и прошли так пару километров, когда внезапно Трах-Бабах остановился как вкопанный и тревожно завертелся по сторонам. Намочил зеленый палец, поднял вверх и хмыкнул.