Войдя в полутемное помещение, аккуратно прикрыла за собой дверь. Осмотревшись, досадливо поморщилась. Здесь было все, что нужно для жизни девушки, да вот только моя предшественница чересчур любила мрачные тона.
Подошла к большому окну, резко распахнула плотные темно–коричневые шторы. Солнечные лучи тут же радостно ворвались в комнату и наполнили ее светом.
– Так получше, – пробормотала себе под нос.
Уверенно открыла дверцу двустворчатого шкафа. На многочисленных полках аккуратными стопочками лежала одежда – вся как на подбор черного либо коричневого цвета. Взяв полуспортивные штаны и футболку, открыла вторую створку. Глядя на нижнее белье, мысленно чертыхнулась, борясь с брезгливостью.
С трудом убедив себя, что белье надевали на это тело и, следовательно, оно не чужое, взяла с полки первый попавшийся комплект. Стараясь не думать о том, что после купания предстоит надеть чужие ношенные трусики, отправилась отмываться. К сожалению, в этой квартире из шести комнат ванная одна. Так же, как и санузел.
Выйдя за дверь, тут же увидела Надежду. Стоя чуть поодаль, она нерешительно переминалась с ноги на ногу, явно переживая.
– Я в ванную, – негромко сказала обеспокоенной женщине. – Приготовь мне перекусить.
Неуверенно улыбнувшись, Надежда кивнула и ушла на кухню.
Торопливо пройдя по пустому коридору, я шмыгнула в ванную комнату. Тщательно закрыв за собой дверь на замок, включила воду. Присев на краешек большой, видавшей лучшие дни ванны, прижала к груди чужую одежду, смотря на тугую струю, льющуюся из крана.
И лишь сейчас, за закрытыми дверями, позволила себе расслабиться. Шанс–то, конечно, мне кто–то неведомый дал. Да вот… Чужое тело. Чужой мир и куча проблем разного масштаба. Как не свихнуться и не сломаться?
Всхлипнула, и слезы горько–соленым водопадом потекли из глаз. Мне было очень страшно. Но… Сдаваться или позволять страху одержать верх не в моем характере!
Шмыгая носом, торопливо расплела косу и сняла одежду. Избегая смотреть на стену с большущим зеркалом, осторожно опустилась в горячую воду. Ощущая приятное тепло, принялась отмывать ароматно пахнущим шампунем волосы и смывать с лица кровь. Делая такие привычные вещи, пыталась ни о чем не думать. Спустив грязную воду, по новой набрала ванну.
Сделала глубокий вдох и, не зажмуриваясь, полностью погрузилась под воду. В это же мгновение мир вокруг засиял! Не веря своим глазам, я лежала под водой и смотрела. Повсюду летали золотистые искорки: малюсенькие звездочки, размером с песчинку, загадочно мерцая, парили везде, куда бы я ни перевела взгляд. Они были и в воде, и в воздухе.
Не понимая, что происходит, с шумом вынырнула. Тяжело дыша, завертела головой. Искорки–звездочки мгновенно пропали, словно их и не было. Настороженно посмотрев на воду, нахмурилась. Вновь задержав дыхание, плавно опустилась. Золотистые искорки тут же вернулись.
Раз за разом я повторяла свой незатейливый эксперимент. Как только задерживала дыхание, искорки появлялись. Начинала дышать – пропадали. И так было даже без воды.
Вытираясь насухо пушистым бледно–розовым полотенцем, я, морща лоб, постаралась отыскать информацию в памяти предшественницы. Как только до меня дошло, что это, не удержалась и прямо так, голой попой, плюхнулась на край прохладной ванны. Даже по меркам этого необычного мира я отличалась…
Комкая в руках полотенце, попыталась переварить информацию, пока не представляя, что с этим со всем делать.
Искорки, которые я вижу, когда задерживаю дыхание, – эфир. Он тут повсюду. Во всем живом и неживом. Как кровь струится по венам, так же маленькие золотистые звездочки наполняют энергетические каналы.
Из века в век одаренные учились пользоваться эфиром. Он многократно усиливал физические способности одаренных, и аристократы с древних времен совершенствовали свои навыки. Это как с музыкальным слухом – он либо есть, либо его нет. В какой семье больше шансов вырастить лучшего музыканта? Естественно, в той, где все занимаются музыкой.
У простых же людей способности проявлялись крайне редко.
Погружаясь в воспоминания девушки, я смотрела техники, которые применяли аристократы, и не могла поверить, что такое бывает наяву. Огонь и лед срывались с рук мужчин и женщин; твердые, как камень, панцири мгновенно покрывали тела; упругие струи воздуха закручивались в безумном танце и несли разрушение. Сильных аристократов в моем родном мире, скорее всего, сочли бы за богов, сошедших с Олимпа. Тех, кто послабее… приняли за божественных детей–полукровок.
Однако даже среди самых сильных аристократов есть те, кто может гораздо больше. Их называют мастерами–универсалами, и они владеют всеми известными видами техник: огонь, вода, воздух, земля. В моей голове не укладывалась мощь этих людей. Нет, скорее сверхлюдей. У них непостижимая регенерация, и они практически неуязвимы. В России таких всего четверо, и все князья: Западный, Восточный, Северный и… Южный.
Вспомнив о васильковых глазах мужчины, тяжело вздохнула. Нас разделяла пропасть. Князь Игорь Владимирович Разумовский – военачальник над всеми войсками Южного княжества, глава министерства внутренних дел, самый крупный землевладелец и хозяин огромного промышленного кластера в Южном княжестве. Если коротко – он силовик и олигарх. А я…
Махнув рукой непонятно кому, по–прежнему сидя голой на краю ванны и стараясь избегать мыслей о князе Южном, продолжила анализировать информацию.
Способность видеть эфир вне тела – особенность женщин рода Изотовых. Из поколения в поколение боярыни Изотовы делились сакральными знаниями с дочерями. Софью, как старшую, мать учила с младенчества. Чисто теоретически способность видеть эфир можно применять и для боевых техник, но женщины рода предпочитали использовать свой дар в мирных целях, изготавливая ценнейшие артефакты. Этим–то и занималась мать девушки после гибели супруга. Большого дохода не было, но на плаву маленькая семья держалась.
Очень редко, но случалось, что у женщин рода Изотовых проявлялись способности к фантастической регенерации и подавлению чужой воли. Софья родилась такой жемчужиной: в ней гармонично сочетались все лучшие качества рода.
Аристократы тщательно следили за своим генофондом и при любой возможности старались его улучшить. Если бы об особенности девушки узнали, то, несмотря на бедность, нелюдимость и замкнутость, заполучить ее в свой род захотели бы многие.
– Малотого что потомственный артефактор, так еще и завидная невеста, – обреченно вздохнув, пожаловалась несуществующему собеседнику.
Осторожно встав, прицельно бросила в корзину для белья мокрое и порядком истерзанное в раздумьях полотенце. Закусив губу, подошла к зеркалу. Бойся не бойся, но на новую себя рано или поздно придется посмотреть. Не откладывая дело в долгий ящик, пристально всмотрелась в зеркальную гладь.
Зеркальный двойник смотрел большими ярко–зелеными глазами. Влажные пряди длинных черных волос резко контрастировали с белоснежной кожей и, стыдливо прикрывая высокую, упругую грудь, стремились к тонкой талии.
Постаравшись максимально избавиться от эмоций, внимательно изучила доставшееся в наследство тело. Что тут сказать? Девочка юна, отлично сложена и, безусловно, красива. Но очень сложно поверить, что эта длинноногая брюнетка – я.
– Привыкну, – пробормотала и принялась одеваться.
Не знаю, кто и когда вложил мне это в голову, но я четко понимала – возврата в родной мир нет. Либо жить здесь и сейчас, либо не жить вовсе.
Принимая неизбежное, коротко усмехнулась. Раз к былому нельзя вернуться, то мой выбор очевиден: буду жить. Возможно, в этом мире я обрету то, о чем мечтала и чего так не хватало – счастье.
Глава 3
Днем ранее
Два солнца опускались за горизонт. Окрашивая пушистые облака огненно–красным и малиновым, отбрасывали блики на оконные стекла московских домов.
На верхнем этаже элитной высотки в Москва–сити возле панорамного окна стояла стройная светловолосая женщина в темно–сером брючном костюме. Она смотрела на небо, однако редкое атмосферное явление не вызывало восторга. Для беспокойства причин не было, но непонятная тревога скребла когтистыми лапками сердце.
Подняв руку, посмотрела на дорогие наручные часы. Времени до окончания рабочего дня было достаточно.
«Что–то не так… Может заехать в офис?» – нахмурившись, подумала женщина.
Обведя задумчивым взглядом роскошную гостиную, вновь бросила взор на небо. Тревога не отпускала. Быстро взяв с идеально чистого, стеклянного стола телефон, разблокировала и, нажав кнопку вызова, поднесла к уху. Спустя мгновение негромко спросила:
– Ты где? Хорошо. Выхожу.
Сжимая мобильный в руке, вышла из комнаты и, пройдя по широкому, светлому коридору, остановилась возле обувной полки. Выбрав ботинки на невысоком каблуке, обулась и привычным жестом отодвинула дверцу шкафа–купе.
Оглядев ряд шуб, достала длинную, невесомую шубку из шиншиллы редкого окраса: сапфировый эбонит. Надев, посмотрела на свое отражение в большом настенном зеркале. Мимолетно улыбнувшись зеркальному двойнику, вышла из пентхауса.
Несмотря на холодный зимний вечер, возле капота белоснежного дорогущего автомобиля представительского класса замер в ожидании ее личный водитель. До офиса на Арбате можно было бы дойти пешком, но она предпочитала передвигаться по мегаполису с комфортом.
Увидев знакомую фигурку, водитель предупредительно открыл заднюю пассажирскую дверь. Подав руку, помог хозяйке сесть в приятно пахнущий кожей салон. Спустя несколько мгновений автомобиль Натальи Петровны неспешно выехал с закрытой территории.
Поглядывая на мелькающие за стеклом яркие вывески магазинов и ресторанов, женщина продолжала нервничать. Она не понимала, о чем шепчет ей интуиция, но судьбе, конечно же, было все равно.
Отсчет времени запущен.
***
До окончания привычно тяжелого рабочего дня оставалось двадцать пять минут. Встав из–за стола, седовласый, полноватый руководитель отдела продаж в очередной раз подошел к прозрачной перегородке, отделяющий его персональный кабинет от рабочей зоны.
