Кредо убийцы

Глава 1

Его глазами:

Золотой рассвет тёплыми лучами весеннего солнца заглядывает в окна серого, облупившегося здания. Солнечные зайчики, отражаясь от старого разбитого зеркала, прыгают по комнате. «Ушастые» играют в догонялки на грязном полу. Наполовину разрушенная и наполовину засраная квартира – мой дом, точнее, временное пристанище. У таких, как я нет дома, впрочем, семьи тоже нет. Уже нет.

Старый продавленный диван издаёт жалобный скрип. Кровь стынет в жилах от этих пронзительных звуков. Видавшее лучшие времена лежбище едва-едва выдерживает вес моего тела, грозится развалиться на части с минуты на минуту. Об удобстве я вообще молчу. Длинные ноги свисают с обшарпанного подлокотника. Мне приходится спать в позе эмбриона, подтянув колени к груди. Неудобно.

Неохотно открываю глаза. Взгляд натыкается на жёлтый, прокуренный дешёвыми сигаретами потолок. Извилистые продольные трещины рисуют замысловатые орнаменты на древней штукатурке. Кое-где не хватает внушительных кусков. Выгоревшие от старости обои рваными клоками свисают со стен, обнажая зелёно-чёрный грибок. Рыжие усатые тараканы величиной с небольшую мышь облюбовали огромные дыры в прогнившем деревянном полу. Мрак… Впрочем, в крохотной спальне ещё хуже. Там нет окон и, кажется, не работает вентиляция. Тошнотворная вонь канализации может пробить даже хронический насморк. Ну а что ты хотел? Гостиницу пять звёзд? Огромную королевскую кровать? И толпу покорных служанок?

На самом деле, это не самое поганое место, где мне приходилось обитать во время выполнения заданий. Подвалы, кишащие крысами, пыльные чердаки, наркоманские притоны и даже сырая, мёрзлая земля. Это далеко не полный список основных убежищ.

Яркий солнечный блик падает на лицо и заставляет жмуриться. Тёплый свежий ветерок слегка покачивает грязную застиранную тряпку, именуемую шторой. Нос улавливает запах распускающихся листочков и молодой травы. Наверняка нежно-зелёная дымка уже оплела деверья причудливыми узорами. Весна окончательно вступила в свои права, радуя жителей города мягким теплом.

Для многих это время года – символ новой жизни и перерождения. Кто-то однажды сказал: «Когда теряется всякая надежда, приходит весна…», не помню, где я видел эту фразу, да и неважно… Это просто пустые слова. Моя надежда уничтожена, сожжена дотла. Голубоглазой красавице весне не вернуть меня к жизни… Внутри я мёртв и полон тьмы. Душа погибла вместе с женой и нерожденным ребёнком, оставила обугленную головешку вместо сердца. Заслуженная «награда» вот-вот падёт на виновного.

Кристиан Белл… Непроизвольно сжимаю челюсти до скрипа ровных белоснежных зубов. Избалованный сынок главы мафиозного картеля. Безжалостная эгоистичная мразь изнасиловала беззащитную женщину. Каким же омерзительной тварью нужно быть, чтобы так поступить с девушкой. С беременной девушкой. Подонок затащил мою жену в машину и грубо надругался над ней. Насмехался над слезами и мольбой, хохотал в испуганное лицо и говорил, что трахаться с беременной, всё равно что в групповухе участвовать.

Гвендалин… Имя единственной любимой женщины отдаёт ноющей болью с горечью полыни и жгучим, как перец чили, раскаянием. Я не смог защитить её… Клялся перед лицом господа-бога хранить и беречь… И не сдержал обещание. Не уберёг ни жену, ни ребёнка.

У Гвен случился выкидыш. Долгожданный и желанный малыш так и не увидел свет. Полиция неохотно приняла заявление, открыла следствие, но быстро прекратила дело. Продажные слуги закона подтасовали результаты экспертизы, удалили записи с видеокамер, а всемогущий Джеферсон Белл, отец засранца, сумел предоставить алиби Кристиану. Мой милый ангел не вынесла позора и несправедливости, вскрыла вены в детской комнате. Прямо у новенькой колыбели. Слепая Фемида отвернулась от нас.

Вы подписали себе смертный приговор, ублюдки. Смерть – моя профессия. Только вот раньше я «трудился» на благо страны. Был армейцем и воевал под знамёнами родного флага. А теперь я убийца… Настоящий. Глупо искать справедливость в этом проклятом мире. Она миф. Сказка для детишек. Я стал карающим мечом правосудия.

Именно тогда чёрная лютая ненависть высунула свою косматую, зубастую голову и вцепилась в сердце. Эта тварь так плотно вонзила в меня клыки и когти, что уже и не выберешься…Живым точно. Но, именно оно – чувство, убивающее всё светлое и доброе, помогло пережить трагедию и не тронуться умом. Жажда возмездия и смерти упоротого козлёныша породила монстра по прозвищу – Виртуоз.

Дебильная кличка. Никогда мне не нравилась. Виртуоз – высокопрофессиональный киллер, его мастерство за гранью возможностей обычных наёмников. За пять лет существования боец ликвидировал более пятнадцати объектов. Цели снайпера – значимые фигуры в преступном мире, люди, до которых очень сложно добраться. Особенно с точки зрения закона. Этот высококлассный убийца не продаётся, его нельзя нанять или купить. Он сам выбирает свои жертвы. И Виртуоз – это я… Рано или поздно я доберусь до тебя, Кристиан Белл. На моём лице расцветает хищная улыбка.

Ещё один предсмертный вопль мягкой мебели разрывает утреннюю тишину душераздирающим стоном. Пора вставать. Поднимаюсь, лениво потягиваюсь, быстро переодеваюсь и отправляюсь на стадион. Ежедневные физические упражнения помогают держать себя в форме. Бег пять-шесть раз в неделю, два-три раза брусья, турник, отжимания и пресс. Плюс упражнения на развитие вестибулярного аппарата. И обязательно плавание. Стандартная тренировка снайпера. Никаких качалок, гантель и тяжёлых весов. Мышцы стрелка должны равномерно распределяться по телу без переломов и перегибов, обеспечивать устойчивость и плавность.

Лёгкий тёмный спортивный костюм не стесняет движения и не привлекает внимание. Неприметный внешний вид – лучший камуфляж, особенно для человека, за голову которого объявлена награда в пятьдесят миллионов долларов. Большие мафиозные шишки не поскупились. Главы кланов забыли о разногласиях, объединили усилия и даже скинулись. Паника бандитов безмерно льстит моему самолюбию. Бешеные деньги за шкуру Виртуоза. Да вот только получить их – большая проблема. Никто ни разу не видел мастера смерти и понятия не имеет как и где искать снайпера.

Это вполне объяснимо: я не беру заказы, не выхожу на связь. Все жертвы разбросаны по разным штатам огромной страны. Разные люди и между покойниками нет ничего общего. Кроме одного – все они редкостные мудаки, чьи руки по локти в крови. А у кого-то по самую шею. И каждого я пристрелил, как бешеную собаку. Без малейших сожалений. Малоизвестный журналист в глупой статейке местной газетёнки назвал меня героем. Но, как говорил Дэдпул: «Я не герой! Я, сволочь, которая гасит ещё больших сволочей!». Мститель. Но у меня есть собственное кредо1. Правила, которые помогают выжить.

Погрузившись в раздумья, быстро добираюсь до стадиона. Первое правило – используй только общественные, проходные места, там, где постоянно трётся народ. Никто и не подумает искать профессионального убийцу в уличном городском спорткомплексе. И даже в столь ранний час одинокий бегун никого не удивит. Мало ли повёрнутых ЗОЖшников.

Сделав разминку и хорошенько разогревшись, приступаю к тренировке. Сегодня бег, брусья и отжимания. Отлично.

Чуткий слух опытного охотника улавливает тихий женский всхлип со стороны трибун. Что это? Бесшумно подкрадываюсь к месту, откуда исходил звук. Какого хрена? От увиденной картины мои глаза нагло лезут на лоб. На бетонном полу, скрючившись на старой кожаной куртке, крепко спят два человека. Совсем юная девушка крепко прижимает к себе ребёнка, мальчишку лет семи. Так и задницу отморозить недолго. Пристально рассматриваю незнакомку – будущую подругу простуды. Маленькая, худенькая, даже хрупкая фигурка. Копна вьющихся непослушных волос. Интересный цвет. Локоны юной незнакомки самого необычного оттенка. Мягкие медовые кудряшки с ярко-рыжим отливом, озорными пружинками прыгают вокруг милого лица. Смуглая кожа, правильные черты, вздёрнутый носик, по-детски пухлые щёчки и полный сочный рот.

Странное желание смять приоткрытые губки грубым поцелуем вспыхивает в теле и прокатывается огненной волной, отдавая тянущей болью в паху. Какого хера?

1 Прим. автора: Кредо – убеждения, взгляды и основы мировоззрения.

Глава 2

Его глазами:

Какого хера? О чём я вообще думаю? Этой соплячке на вид не больше восемнадцати. Можно сказать, дитя дитём! С какого перепуга вдруг зашевелилось желание? На пару с членом!

После Гвен я никогда не хотел ни одну женщину в полном смысле этого слова. Просто секс. Обычный, примитивный, грубый и ни к чему не обязывающий. Просто удовлетворение физической потребности. Ни игр, ни страсти, ни блеска в глазах. Ничего. Похоронив жену, я аннулировал членство в БДСМ-клубе и больше там не появлялся. И не хотел. Так почему же именно сейчас нежданно-негаданно во мне просыпается жажда обладания юной незнакомкой.

Весна… Не иначе… Видимо, вопли мартовских котов под окнами бомжатника сработали на уровне подсознания. И генов. Тело повинуется зову природы, пробуждается от многолетнего сна и выбирает себе «самку». Кстати, о самке и пробуждениях. Взмах частокола длинных, густых тёмно-коричневых ресниц и девица открывает огромные глаза. Глазища… Охренеть… На этом всё. Мой острый ум и довольно высокий уровень интеллекта крепко обнимаются, весело помахав лапками на прощание, выходят из чата. Проще говоря, я мигом отупел. Светло-коричневая бездна цвета лесного ореха, окаймлённая дымчато-серым оттенком по краю, заставляет забыть обо всём. Лучистый, пристальный взгляд проникает в душу. Золотисто-зелёные озорные искорки вспыхивают в янтарной глубине. Девушка молча рассматривает меня. Минута, другая и…

– Пожалуйста, только не снимай штаны, – дерзкие словечки вылетают из сочного рта. Да я чуть не упал от неожиданности.

– Что? – удивлённо переспрашиваю. Мало ли, вдруг послышалось.

-Не хочу начинать утро со старых писюнов, – хамит «зелёная» засранка и нахально улыбается.

– Чего?! – громкий рык эхом разлетается по стадиону. Мелкая дрянь фыркает, поднимается, осторожно перекладывает спящего мальчонку на лавочку и заботливо накрывает сверху чёрной курткой.

– Ты разве не из тех извращенцев, которые женщин караулят в парках? – колко хмыкает девчонка.

– А что? Похож? – пристально смотрю на золотоволосую козявку.

-Немного, – бормочет незнакомка. От злости скриплю зубами. Мощные челюсти ходят ходуном. Со своего немалого роста нависаю над кусачим клопом и хриплю:

-Нахалка! А если я тебе задницу надеру?

Изогнув красивую тёмно-коричневую левую бровку, маленькая стерва криво усмехается:

– Ух ты! Угрожаешь прямо как мой дед!

Дед?! Борзота! Руки чешутся придушить! Непроизвольно делаю шаг в сторону дерзкой соплячки. Угрожающее шипение вынуждает замереть на месте:

–Не боюсь! Знаешь ли… Есть у меня один секретик, – девушка засовывает руку за пояс и медленно вытаскивает пистолет. Чёрный гладкий металл бликует в лучах утреннего солнца. Ого, а малышка-то с подвохом. Прямо, как тайские красотки. Ну и что ты собираешься с ним делать? Три шага навстречу. Господи боже, эта малолетка держит ствол одной рукой. Похоже, крошка пересмотрела боевиков. В настоящей жизни так не стреляют. Только если в упор. Даже взрослому сильному мужику не снять предохранитель одной рукой. А про тощую козу и говорить нечего...

Не каждый способен равнодушно выстрелить в живое существо. К счастью… Но прекрасному полу спустить курок особенно сложно. Инстинкты… Что бы ни кричали сторонники феминизма, с точки зрения физиологии женщина – это мать, дарующая новую жизнь. Забрать чью-то – пойти против своей природы. Преодоление психического барьера дорого обходится дамам. В такие моменты я всегда вспоминаю кадры из советских фильмов о Второй мировой войне. Только что обученные девушки-снайперы убивают противников, бросают винтовки и плачут навзрыд. Горе, боль, отчаяние и неприятие. Совсем юным женщинам приходилось убивать. Война – суровое бремя для всех.

Внимательно рассматриваю оружие. Ёпт, да в руках у крошки Desert Eagle2. Усилием воли давлю рвущийся из груди дикий ржач. Ты собралась стрелять из этой дубины одной рукой? Интересно, оглушённое тельце мелкой засранки отбросит на метр? Или на два? Утрирую, конечно, но отдача у этой штуки убойная. Как минимум попятится. Или оружие выронит.

– Стой на месте! – количество децибелов в голосе незнакомки заметно растёт. Кажется, она начинает нервничать.

– А то что? – нагло ухмыляюсь, глядя прямо в золотистые глаза.

– Выстрелю! – устрашающе пыхтит соплячка.

– Окей! Вперёд и с песней! – подхожу к девушке вплотную и упираюсь грудью в широкий ствол. Целый спектр эмоций пробегает на милом и невинном лице. Не сможешь… Даже случайно не получится. Нос улавливает восхитительный цветочно-фруктовый аромат. Чёрная смородина и груша придают запаху кислинку. Жасмин, ирис и апельсин принося пудровый букет и лёгкую горечь. Ваниль, пралине, пачули сводят с ума своей очаровательной сладостью. С наслаждением делаю глубокий вдох.

– Я не шучу… – шепчет малышка.

– Угу… – киваю.

– Я уже использовала его по назначению! – лепечет девушка.

– Да ну? – язвительная ухмылка растягивает мои щёки. Растерянность и лёгкая паника делают огромными и без того большие глаза. Невольно погружаюсь в охровую бездонную глубину и тону в давно забытых чувствах: нежность и сострадание. Какого дьявола со мной происходит? Девичье дыхание становится тяжёлым и рваным. Я отчётливо слышу, как маленькое сердечко бьётся раненой птицей об хрупкие стенки грудной клетки.

– Да… Отойди, пожалуйста… – выдыхает незнакомка.

– Врать старшим нехорошо. Ты никогда не стреляла из пистолета. Особенно из такого, – припечатываю «снайпера».

Тяжёлое массивное оружие дрожит и ходит ходуном в крохотной ладошке.

– Могу дать пару полезных советов… Во-первых, никогда не позволяй дулу упираться в тело жертвы, – безжалостно скалюсь. Хлопнув густой ресничной тайгой, малышка ошеломлённо задаёт логичный вопрос:

– Почему?

Без всяких лишних слов, резким и сильным движением бью по хрупкому запястью соплячки, заставляя отвести худенькую ручку в противоположную сторону. Поворачиваюсь спиной, резко выкручиваю маленькие пальчики и вырываю пистолет.

– А-а-а-а-а-а-ай… – тихий всхлип. На тонкой оливковой коже остаются красные следы. Какая нежная… Ты везде такая нежная? Воображение рисует сочную сексуальную картинку – дерзкая кудряшка лежит поперёк коленей и смачно получает стеком-хлопушкой по аппетитной заднице. На упругой попке расцветают алые узоры. А с пухлых приоткрытых губ слетают глухие сладостные стоны. Приди в себя, идиот!

Вытаскиваю обойму и внимательно рассматриваю патроны. Боевые… И где ты раздобыла такую диковинную игрушку?

– Во-вторых, держи пистолет двумя руками, особенно этого здоровяка. У него чрезвычайно мощная отдача, – продолжаю вводную лекцию.

– Откуда ты это знаешь? – удивлённо тянет девушка.

Я открываю рот, чтобы частично рассказать правду. Выложить пару историй о тёмном армейском прошлом. Правило второе – избегай вранья, а если сказать правду затруднительно, следуй пословице: молчание – золото. Но хриплый тяжёлый кашель семилетнего мальчика прерывает образовательный процесс. Загадочная девушка мгновенно кидается к ребёнку.

– Марк! Сейчас, малыш! – молниеносно стаскивает с себя кофту и теплее укутывает дремлющего парня. Быстро хватает сумку, вынимает заправленный шприц из тканевого кармана рюкзака, вмиг делает пацану укол и протягивает аэрозольный металлический баллончик.

– Что с ним? – вытаращив глаза, наблюдаю за сценой из сериала Доктор Хаус. Бледное детское лицо мальчишки покрывается испариной. Шкет нездоров.

– Заболел! Астма и простуда, скорее всего, бронхит! – едва слышно шепчет незнакомка. Опасное сочетание! Слова малолетки выводят меня из себя. Обычно спокойный голос звучит резко и грубо:

– Совсем дурная? Срочно в больницу!

Бездонные глаза моей неожиданной находки мгновенно наполняются большими и блестящими слезами, девчонка тихо воет:

– Мы не можем! Нельзя! Нас найдут!

В мягком женском голосе больше нет игривости и неслыханной дерзости, только горькое отчаяние. Пристально рассматриваю малышку. На оливковой коже красуются неестественно длинные синяки и местами поджившие свежие ожоги необычной формы. Такой след оставляет хлыст. И… сигарета? Кто-то от души прошёлся длинной, гибкой плетью по хрупкому телу и затушил об крошку с десяток папирос.

– Что это? – спрашиваю мягким голосом.

Незнакомка плавно укачивает мальчонку, крепко прижимая к себе, и хранит молчание. Прекрасные глаза упорно буравят бетонный пол. Я видел такой взгляд раньше – затравленный, запуганный, измученный. Взгляд жертвы. Эта девочка столкнулась с физическим насилием. Мощная вспышка ярости ослепляет разум. Правило третье – никогда не трогай беззащитных женщин и детей. Убью… Кто бы ни был ваш обидчик – собственными руками выпущу кишки и повешу на них. Сам не знаю, почему малышня пробуждает рыцаря в сверкающих доспехах.

– Нам нельзя в больницу… Он найдёт нас, – отмирает молчунья и начинает лепетать. Раз за разом повторяя эти слова словно магическое заклинание. Будто заговор придаст обычным звукам волшебной силы, а неизвестный безжалостный враг внезапно потеряет след детей. Но сегодня не ваш день, ребятки…

– Вот вы где… – омерзительно скрипучий голос громким эхом разлетается по стадиону. Три здоровенных мужика медленно приближаются со стороны южного входа.

2 Прим. автора: Desert Eagle – самозарядный крупнокалиберный пистолет. Производитель: Magnum Research и Israel Weapon Industries. Пятидесятый калибр, длина – 27,5 сантиметров, масса с заряженной обоймой 2050 граммов.

Глава 3

Его глазами:

Трое… Дюк Уокер – исключительный кусок говна, правая рука Кристиана. Высокий, мощный темнокожий амбал с пронзительными чёрными глазами. Дьявольски жестокий и безжалостный, язык не поворачивается произнести вслух, человек – дознаватель и начальник внутренней охраны криминального семейства Белл. По совместительству лучший друг моей главной цели. Дюк без труда нашёл беглецов. Неудивительно. Первоклассный профессионал. Само собой, имя Уокера старшего тоже в моём «особом» списке. Свидание со смертью гарантировано. Он и пара шестёрок неторопливо приближаются.

– Малышка Лил… Туки – туки! Мы нашли тебя, – омерзительно-сальная улыбка перекашивает безобразное лицо темнокожего маньяка. Шепелявый голос мужчины пропитан парализующей волю отравой. В чёрных глазах царит чистое безумие и безудержная жажда насилия. Неистовый блеск опаляет яростным огнём. Не будь я безжалостным убийцей, обделался бы от страха. «Бойцовая псина» Беллов скалится острозубой ухмылкой. Хищник загнал добычу в угол. Очень лёгкую добычу. Но… Не повезло тебе, говнюк. Сегодня не твой день, Уокер.

Крошка с ужасом следит за ленивым приближением тройки редкостных подонков. Смертельная бледность покрывает нежные щёки, отравляет смуглую золотистую кожу тусклым, серым оттенком. В ореховой глубине поразительных глаз мечется дикий животный ужас. Она сильнее прижимает к себе тело спящего шпингалета. Делаю большой шаг вперёд и закрываю детей собой. Это он оставил отметины? Издевался над девчонкой?

– А ты большая умница, кисусь. Ловко вырубила тупицу-охранника. Стащила мой любимый ствол, – тошнотворная усмешка на морде ублюдка становится по-настоящему зловещей, – Но… Поиграли в прятки и будет. Незапланированная прогулка закончена. Милому непослушному котёнку пора вернуться в клетку.

Крупная истерическая дрожь колотит хрупкую девичью фигурку. Пацана не урони! Дюк чувствует запах глубокого отчаяния и продолжает скалить кривые зубы. Страх. Мои кулаки бешено зудят. Чертовски хочется сломать горбатый шнобель. Врезать пятернёй, да так, чтобы хрустнуло и хлынуло. А урод всё никак не заткнётся, испытывает моё терпение на прочность:

– И закончить наше обучение…

Нетрудное слово из восьми букв загорается красными мигающими огоньками в моей голове, сигнализирует о чём-то важном.

– Обучение? – удивлённо спрашиваю. Какое ещё, мать вашу, обучение?! До меня долетали тревожные слухи. Говорят, что сексуальные предпочтения Криса весьма своеобразны. Подонок любит девственниц и зверские забавы. Жестокие и совсем недобровольные развлечения. Но белобрысый хорёк на дух не выносит необученных строптивиц и с радостью отдаёт девушек для первоначальной дрессировки Уокеру.

– С дороги, парень! Кудрявая крошка – новая игрушка Белла. И мы научим сучку повиновению, – засранец на редкость болтлив. – Порезвимся, крошка? Сначала Кристиан, а потом все остальные. Да, Лил?

Барышня сжимается в комок, бурные слёзы катятся ручьём по перепуганной мордашке. А в моей чёрной душе пробуждается ледяная злоба. Следы… Похоже, недозрелую соплюху принудительно погружают в тёмные воды БДСМ. Даже топят… Против воли. Лепят из малышки покорную рабыню, жестоко избивая и унижая. Страшно подумать, что ждёт девушку дальше. Очень хочу разрядить всю обойму. Прямо в пасть! Каждому.

– Лил… Шевели жопой! А то я передумаю… И подарю твоего чудного симпатичного Уэсли, – злобно шипит Дюк. Одна из шестёрок похотливо облизывается, глядя на беспокойно дремлющего ребёнка. Ну, конечно, где же ещё извращенцы найдут приют? Само собой, у Беллов. Педофил… Они манипулируют и угрожают. Суки.

Переживания полностью подчинили разум девушки. В ореховых глазах только ужас и паника. Эй! Приём! Я задаю вопрос тихой, максимально ровной, но твёрдой интонацией:

– Синяки, ожоги… Это он?

Хвала сатане и всем демонам ада, девушка услышала меня с первого раза. Хлопнув длинными мокрыми ресницами, она едва заметно кивает в ответ. Кровь закипает в жилах, методично уничтожает ледяную спокойную злость. Ненависть изливается вибрирующими потоками. Делаю глубокий медленный вдох. Ещё один и ещё. С трудом беру под контроль бушующие эмоции. Задаю следующий вопрос:

– Бежать можешь?

Она отрицательно качает головой.

– Я так и думал. Закрой уши мальчонке.

Вытаращив зарёванные глаза, кудряшка молниеносно выполняет мой приказ. Передёргиваю затвор, обхватываю рукоятку пистолета двумя ладонями и вскидываю оружие. Громкий щелчок предохранителя, шум спускового крючка.

Ба-а-а-а-а-а-а-а-а

Движение затвора на меня и первая стреляная гильза с металлическим звоном падает на пол. Свист рассекающей воздух пули предрекает чью-то смерть. Сильная отдача мощной волной толкает назад запястья. Чваканье свинца, врезающегося в череп. Возвратное движение затвора. Я мысленно вижу, как новый патрон заходит в патронник. Грохот рухнувшего безжизненного тела. Сайонара, придурок!

Ба-а-а-а-а-а-а-а-ах!

Аривидерчи, скот! Следующий выстрел. Раскалённая гильза отлетает мне в руку, оставляет круглую красную отметину. Неприятно для новичка, но для профессионала вполне привычное дело. Если присмотреться, то можно найти парочку хорошо заживших рубцов. Сдавленный предсмертный вскрик. Второе тулово быстро падает на холодный грязный бетон.

Ба-а-а-а-а-а-а-а-ах!

Оревуар, недоносок! Последний мудак начинает остывать, разбросав свой мозг в паре метров от меня. Перепуганный голос крошки звучит протяжно и жалостно: