– Животных ест? – уточнил вещник.
– Всё ест.
Они сидели в роскошном обеденном зале, окна которого выходили на посеревший, затянутый тучами Океан. Стены были украшены старинными гобеленами, под потолком сияли магические светильники. Стол протянулся метров на десять и был рассчитан на большую семью. Из-за того, что трапезу накрыли на двоих, возникало ощущение дискомфорта.
Умберт вздохнул и забарабанил по столу костяшками пальцев.
– Что скажете? – не выдержал кормчий.
– Эта дрянь пришла из Внемирья, – заявил экзорцист. – Опасная и древняя субстанция, насколько мне известно. Совершенно безмозглая. Есть такая планета, называется Санктум. Это образец тамошней фауны. Размножается бесконтрольно, замещает собой всё живое. Вы кому-то здорово насолили, господин Дункан.
– Я? – удивился кормчий.
– А кто ж еще. Рано или поздно эта штука доберется до дворца. Найдет способ, как обойти ваши продвинутые фильтры. Скит вымрет, если хищника не остановить прямо сейчас.
– Вы справитесь?
– Думаю, что справлюсь.
– Но почему я?
– Добыть эту тварь очень сложно. Еще сложнее переправить в чужой мир. Требуется создать хранилище, запечатать его по всем правилам, а потом выпустить субстанцию в правильном месте. Это спланированная и очень дорогая операция. Вряд ли на Мосту найдется много людей, ради которых стоило бы затевать такой геноцид.
– И что всё это значит?
– Будем искать вашего заклятого врага, сударь. И опрашивать погонщиков браннеров. Надо найти того, кто привез хранилище и управляет действиями существа.
– Что вам нужно для этого? – в голосе Дункана послышалась надежда.
– Для начала – тихая комната. Как можно дальше от центральных галерей вашего замка.
8
По городу начали рыскать гвардейцы кормчего и расспрашивать хозяев постоялых дворов о странных путешественниках. Не видел ли кто группу лиц, таскающих за собой громадный сундук или заколоченный ящик с неведомыми письменами. Хозяева пожимали плечами – такие пришельцы у них не останавливались.
Скит накрыло волной жути.
Кто побогаче, стал перебираться на континент или другие облачные островки, намереваясь переждать кризис. Бедняки держались подальше от туалетов, почти не мылись. В тавернах перешептывались о проклятии, постигшем Мост из-за давних прегрешений Дункана. Ропот еще не перерос во что-то опасное, но атмосфера была гнилой.
Облачный властитель нервничал.
Поначалу сгусток нападал на зверьков и маленьких детей. Затем тварь окрепла и стала переваривать подростков. А еще через пару дней начали исчезать взрослые горожане.
Человек в капюшоне знал, что его ищут. Но покидать Скит не собирался. Он часами сидел в своей комнате, закрыв глаза и пребывая в нездешней реальности. Руки постояльца плавно двигались в воздухе, губы шевелились. Изредка он отвлекался, чтобы съесть принесенный портье обед. Всё, что происходило вокруг, лежало за гранью интересов странника.
Ему был нужен лишь один обитатель Преддверья.
Дункан.
9
– Санктум, – задумчиво проговорил вещник, в упор глядя на собеседника. – Что вы знаете об этом мире, кормчий?
Дункан пожал плечами:
– Ничего.
– А жаль. Потому что тварью умеют управлять лишь отдельные маги, поселившиеся там.
– Как интересно.
Похоже, Дункан не собирался развивать эту тему. Умберт тоже не любил подобные разговоры, но почему бы не скрасить ожидание.
– Позвольте вас просветить, – вещник сделал глоток из чашки, наполненной горячим отваром. По стеклам обеденного зала барабанил нескончаемый дождь. – На Санктуме обосновалась каста переделанных. Бывает, что могущественный правитель какого-нибудь королевства узнает о том, что его почтенная супруга понесла от другого мужчины. Понятно, что такой ребенок не должен унаследовать трон.
– Почтенная супруга, – сухо произнес Дункан, – тоже обязана понести кару.
– Разумеется, – в голосе Умберта властителю почудился сарказм. – Женщину найдут с удавкой на шее в восточном крыле дворца. Таковы ваши обычаи.
Дункан перестал есть десерт.
– А паренька, – как ни в чем не бывало продолжил вещник, – затолкают в портал и переправят в горный Урхат. Там есть один колдун с редким даром перекраивания. Внешность мальчика необратимо меняется – теперь он выглядит, как смесь человека и рептилии с фиолетовыми глазами. Тело покрыто чешуей, метаболизм замедлился, а так… руки и ноги на месте. Здорово, правда?
– Бывает.
– Отца этого бедолаги, кстати, тоже убили. Прямо на глазах у сына. Я слышал, перерезали горло и бросили в камин. История неприятная, но что же дальше? Теперь наш герой способен жить не только в человеческих мирах, он отлично приспособлен для Санктума. Оттуда никто не возвращается, ведь единственная Дверь, связывающая вашу планету с реальностью плотоядных сгустков, расположена высоко в стратосфере. Чтобы спуститься, путешественник вынужден нанять браннер, выведенный для таких условий. Очень дорого, почти невозможно.
– К чему всё это? – прищурился кормчий.
– А к тому, – с напускным равнодушием проговорил Умберт, – что у переделанных в Урхате детей появляется интересная способность. Они могут подчинять своей воле разную дрянь с Санктума и манипулировать ей на больших и малых расстояниях. Угадайте, кем становятся ребята из этой касты? Правильно – самыми элитными ассасинами в пределах Дверной Сети.
– Не возьму в толк, – хмыкнул Дункан. – К чему такие сложности? Почему бы паренька не отправить вслед за его папашей?
– И я над этим размышлял, – благодушно ухмыльнулся экзорцист. – Решение кажется простым, но за нашего героя заступились. Точнее – им заинтересовались. Тот самый урхатский умелец, помните? Чтобы производить ассасинов, требуется подходящий материал. Ребенок должен быть талантлив. Нашего героя выкупают, но не за деньги, нет. Правитель получает тайное знание. Теперь на него работают люди, способные выводить стратосферных браннеров и готовить погонщиков высочайшего класса. Правитель укрепляет свои позиции, расширяет торговые связи, избавляется от неугодного мальчишки и больше никогда не женится.
– Неплохо, – одобрил собеседник.
– Вот только мальчишка вырос, – заметил Умберт. – И ничего не забыл. Лишенный родителей и своей человеческой природы, он грезит о мести. Шутка ли – двадцать лет потрачено на подготовку. Холодное блюдо, эталон стиля.
– Вот как, – ухмыляется кормчий. – Получается, это его рук дело?
Умберт пожал плечами.
– Так говорят в кабаках.
– Вряд ли местная пьянь знает о Санктуме.
– Не знает, – согласился вещник. – Поэтому мы переходим к самой занимательной части истории.
