– Ответ на твой вопрос: Матерь-Тьма, – послышался позади нее голос Спиннока.
«Что ж, будем об этом молиться», – подумала Фарор.
– Между прочим, об этом писал поэт Галлан, – сказала она.
– И почему я не удивлен? – усмехнулся Спиннок. – Продолжай же, моя прекрасная сестрица. Послушаем очередную цитату…
Она ответила не сразу, пытаясь успокоить внезапно заколотившееся сердце. Спиннок вступил в ряды смотрителей год назад, но сейчас впервые пытался с ней флиртовать.
– Ладно, раз уж тебе так хочется. Галлан писал: «В смертельной тьме ждут все ответы».
Лошади с хрустом ступали по неровному грунту.
– Так я и думал, – помедлив, буркнул Спиннок.
– Что именно?
Он рассмеялся:
– Вполне достаточно горстки поэтических слов, чтобы перестать что-либо понимать. Подобное искусство не для меня.
– Проницательности можно научиться, – возразила Фарор.
– В самом деле? – усмехнулся он. – Может, теперь, умудренная сединами, ты отважишься погладить меня по руке?
Она обернулась:
– Я тебя чем-то обидела, братец?
Спиннок беззаботно тряхнул головой:
– Вовсе нет, Фарор Хенд. Но нас разделяет не так уж много лет.
Она долго смотрела ему в глаза, а потом снова отвернулась.
– Скоро стемнеет, и Финарра разозлится, если к ее возвращению не будет готов ужин. А также поставлены шатры и приготовлена постель.
– Финарра разозлится? Никогда еще не видел ее в ярости, сестрица.
– Надеюсь, что и сегодня ночью мы тоже этого не увидим.
– Она найдет нас в темноте?
– Ну разумеется, по свету нашего костра, Спиннок.
– В месте под названием Чаша?
– Ну да, я совсем забыла. В любом случае ей хорошо знаком этот лагерь, поскольку именно она первая его обнаружила.
– Значит, Финарра не заблудится?
– Никоим образом.
– Стало быть, – весело продолжал Спиннок, – эта ночь не принесет никаких открытий. И в свете костра не найдутся никакие ответы.
– Похоже, ты прекрасно понял Галлана, Спиннок Дюрав.
– Я с каждым мгновением становлюсь старше.
– Как и все мы, – вздохнула Фарор.
Капитан Финарра Стоун остановила лошадь, уставившись на лежащую на неровном берегу моря тушу. В воздухе чувствовался тяжелый сладковатый запах гниющей плоти. Она много лет патрулировала равнину Призрачной Судьбы и Внешние пределы на границе моря Витр, но никогда прежде волны не выбрасывали на берег какое-либо существо, живое или мертвое.
Финарра уехала далеко от своих спутников и знала, что, прежде чем сумеет к ним вернуться, уже стемнеет. Вообще-то так случалось сплошь и рядом. На этот раз, однако, она пожалела, что с ней никого нет.
Тварь была огромной, но большую ее часть пожрали ядовитые воды Витра, и трудно было понять, что это за создание. Вдоль спины массивной туши виднелись обрывки чешуйчатой шкуры, полностью выцветшие и лишенные окраски. Ближе к земле толстые мышцы сменялись похожим на кривой забор рядом красноватых ребер. Находившийся внутри этих ребер бледный мешок лопнул, вывалив гниющие органы наземь, туда, где на кварцевый песок медленно накатывали волны моря.
Ближайшая задняя конечность, согнутая по-кошачьи, уходила к выступающей тазовой кости, на уровне глаз сидевшей верхом Финарры. Кроме того, виднелись остатки толстого, суживавшегося к концу хвоста. Передние лапы как будто тянулись к берегу; когти одной из них зарылись глубоко в песок, словно бы тварь пыталась выбраться из Витра, но усилия ее оказались тщетными.
Голова и шея отсутствовали, а обрубок между плеч выглядел так, будто его отгрызли чьи-то гигантские клыки.
Финарра не могла понять, сухопутное это животное или водное; насколько она знала, мифические драконы имели крылья, но никаких признаков таковых за сгорбленными лопатками не наблюдалось. Может, это какой-то нелетающий родственник легендарных элейнтов? Трудно сказать. Сама она в этом не разбиралась, да и вообще лишь немногие среди тисте могли похвастаться тем, что когда-либо видели дракона. До сих пор Финарра отчасти считала подобные рассказы преувеличением: ни одно живое существо в мире не могло быть настолько огромным, как их изображали.
Чувствуя, как под ней нервно переступает с ноги на ногу лошадь, капитан Стоун вгляделась в обрубок шеи, пытаясь прикинуть, насколько тяжелой была голова, которую поддерживали на весу эти могучие мышцы. Был отчетливо виден какой-то крупный кровеносный сосуд, возможно сонная артерия, в отверстие которой вполне мог пройти кулак взрослого мужчины.
Порыв ветра донес до них тяжелую вонь, и лошадь Финарры попятилась, ударяя копытами по песку.
Обрубок твари приподнялся, словно бы реагируя на звук.
У женщины перехватило дыхание. Замерев, она смотрела, как ближайшая к ней лапа зарывается глубже в сверкающий песок. Задние лапы напряглись, подтянулись. Туловище поднялось, а затем тяжело рухнуло чуть дальше, заставив берег содрогнуться. Внезапно осознав грозящую ей опасность, Финарра отвела лошадь назад, глядя, как жуткий обгрызенный обрубок слепо шарит вокруг. Рядом с передней лапой появилась вторая, вонзив в песок длинные, будто охотничьи ножи, когти.
– Ты труп, – проговорила Финарра. – Тебе оторвали голову. Твою плоть растворяет Витр. Пора покончить с твоими мучениями.
На мгновение наступила тишина, будто тварь каким-то образом услышала и поняла ее слова, а затем отвратительное существо устремилось вперед, прямо к всаднице, с невероятной быстротой сокращая разделяющее их расстояние и рассекая воздух одной лапой.
Лошадь заржала и встала на дыбы. Когтистая лапа с размаху ударила ее по передним ногам, разбив деревянные доспехи и подбросив животное в воздух. Финарра почувствовала, что валится влево, а затем ощутила на себе чудовищный вес лошади. Не в силах поверить в происходящее, ошеломленная близостью возможной смерти, капитан ощутила, как одна ее нога выскальзывает из стремени, но они уже вместе падали наземь.
С другой стороны появилась вторая лапа. Все поле зрения Финарры заполнили мелькнувшие когти, затем последовал удар; конское ржание внезапно оборвалось, и женщина, кувыркаясь, отлетела в сторону.
Тяжело приземлившись на левое плечо, она увидела труп лошади, у которой были оторваны голова и большая часть шеи. Мерзкая тварь вновь рванулась вперед, раздирая лапами туловище несчастного животного. Послышался хруст костей, на песок хлынула кровь.
А потом демон снова застыл неподвижно.
Плечо Финарры пронзила боль. Кость была сломана, руку жгло огнем, кисть онемела. Женщина пыталась задержать дыхание, чтобы тварь ее не услышала, – она не верила, что та мертва, да и вообще сомневалась, что подобное существо способно умереть. Возможно, ему придавало жизненную силу некое колдовство, первобытная мощь, бросающая вызов рассудку, и даже если бы море Витр полностью растворило это страшилище, пожрав его вплоть до костей, на берегу все равно осталось бы нечто бесформенное, раскаленное добела и не менее смертоносное.
Сжав зубы от боли, Финарра начала отползать в сторону, зарываясь пятками в песок, и тут же замерла, увидев, как монстр дернулся и обрубок его шеи задрожал. Затем по всему телу прошла судорога, достаточно мощная, чтобы разорвать плоть, и демон будто обмяк. Шкура на его боку пошла пузырями, а затем лопнула, и сквозь нее показались сломанные концы ребер.
Немного подождав, Финарра продолжила медленное и мучительное отступление по песчаному склону. В какой-то момент под ее сапогом хрустнул камень величиной с кулак, но тварь никак не отреагировала на звук. Осмелев, женщина подобрала под себя ноги и поднялась во весь рост. Распухшая левая рука безвольно свисала. Повернувшись, капитан заранее мысленно проложила путь к отступлению среди валунов и осторожно двинулась вперед.
