ПЕРЕВОДЧИЦА. Книга 1
Майор криво ухмыльнулся, удовлетворенный своим тщеславием.
– Вить, нежность и ласка нужны женщине, а я предоставляю их в неограниченном количестве. Ты бы лучше со своей женой меня познакомил.
– Скоро увидишь, – вздохнул Виктор. – Приехали, наконец.
Машина остановилась у ворот бело-голубого особняка. Мужчины прошли по выложенной брусчаткой дорожке, мимо ухоженных цветников и клумб к пристроенной к дому террасе. За богато сервированным столом, вполоборота к входящим, сидела молодая женщина. Широкие поля черной гипюровой шляпы немного скрывали ее лицо. Виктор подошел к ней и, чмокнув жену в щеку, произнес:
– Дорогая! Позволь представить тебе моего друга, фронтового товарища.
– Андрей, – прозвучало за ее спиной.
Женщина медленно повернулась на голос, и …он узнал в ней свою бывшую возлюбленную.
– Светлана.
Не моргнув даже глазом, она небрежно протянула ему руку для поцелуя.
– Вы, как всегда очаровательны, – произнес он на французском, нависая над утонченным запястьем женщины.
– Вы, как всегда элегантны, – вторила она ему.
– Не боитесь, что муж догадается? – продолжал Андрей.
– Нет, он по-французски ни бельмеса, – парировала Светлана.
– Господа-товарищи, а я вам не мешаю? – поинтересовался Виктор, уже разливая вино по бокалам.
– Прости, дорогой. Ты же знаешь в этой глуши не с кем поговорить на родном языке Дюма, Гюго и Жюль Верна. Я искренне рада любому человеку, более или менее говорящему по-французски.
– Просто помешана на своем «шерше ля фам», – проворчал муж.
– Чем ворчать, лучше бы учил этот божественный язык, – театрально ответила ему супруга.
– Мне и так неплохо. Давайте, поедим, наконец. Хватит с меня ваших изысканных манер. От них сыт не будешь.
– Мужлан! – обронила Светлана по-французски, чем вызвала ухмылку на лице Андрея.
– Товарищи, вы как хотите, а я водочки, – улыбнулся Виктор, не обращая никакого внимания на жену.
Он налил себе и Андрею до краев.
– Андрюха, ты не представляешь, как я рад, что мы опять вместе. Три года не виделись. Давай, за встречу!
Мужчины звучно чокнулись стопками, и выпили, с удовлетворением отмечая, как алкоголь приятно обжигает внутренности, затуманивая мозг. Андрей невольно взглянул на бывшую любовницу. Закинув одну ногу на другую, Светлана томно потягивала из бокала красное Бордо.
– Милый, закусывай, а то опять быстро опьянеешь, – не отрывая взгляда от майора, качнула головой она в сторону мужа.
Андрей закинул в рот кусок сыра с беконом и, прищурившись снова заговорил ней на французском:
– Мадам, если вы будете так на меня смотреть, то скоро просверлите во мне дырку.
– Отнюдь, я предпочла бы, наоборот.
Такой ответ вызвал у мужчины снисходительную улыбку.
– Хм, к сожалению или, к счастью, это уже невозможно. Все когда-нибудь заканчивается.
– Память остается, – несколько резковато изрекла она и сделала глоток из бокала.
– Что это вы опять не по-нашему? – прервал их диалог Виктор. – Я уже начинаю сомневаться, что вы никогда не были знакомы.
– Виктор! – ответила ему Светлана на французский манер. – Не говори глупостей. Вы лучше посидите вдвоем, тем более, вам есть о чем поговорить. Я пойду, прилягу. Голова что-то разболелась. Жарко сегодня.
Она поднялась с плетеного кресла, и высоко подняв голову, направилась к дому. Мужчины проводили взглядом ее стройную, в длинном атласном халате, фигуру.
– Вообще-то, принято вставать, когда поднимается женщина.
Андрей с улыбкой поднял стопку.
– Слушай, Андрюха! Ты-то хоть мне мозг не выноси. Брось эти свои буржуйские замашки. Мне и так дома всего этого хватает.
Григорич провел ребром ладони по горлу.
– Я только на работе отдыхаю.
– С кем? – подтрунил его Андрей. – С той бухгалтершей? Так, ничего себе. Тебе нравятся блондинки?
– Мне все, Андрюха, нравятся, кто ноги раздвигает.
– А как ты со Светланой…
– Познакомился?
Андрей вынул из кармана галифе серебряный портсигар.
– Подожди, у меня есть кое-что получше.
Виктор подошел к сервировочному столику на колесиках и открыл стоящую на нем инкрустированную шкатулку из красного дерева.
– Кубинские сигары.
Майор с благодарностью взял сигару, затем поднес к носу экзотический презент и глубоко вдохнул табачный аромат плотно скрученных коричневых листьев. Закрыв глаза, он в наслаждении выдохнул:
– Витя, я даже боюсь у тебя спросить, откуда они у тебя.
– Тесть балуется и меня приобщил, так скажем. Так вот, насчёт жены, если тебе интересно… Только давай сначала выпьем.
Он снова наполнил до краев стопки.
– В сорок пятом я был по делам в Наркомате обороны и на одном фуршете познакомился со Светкой. Вернее, меня с ней познакомил мой сослуживец. Она была там с его женой по случаю годовщины Октябрьской революции. Отец ее работает в нынешнем министерстве внешней торговли, не последний там человек. Вес, так, скажем, имеет. Позже, при разговоре с ним я понял, что ему нужно было пристроить свою непутевую дочь. Видишь ли, у нее еще до войны был роман с одним молодым офицеришкой и после, того, как тот ее бросил, Светка долго лечилась в психиатрической лечебнице после аборта…
Григорич затянулся и выпустил дым из ноздрей.
– Не знаю, что она во мне нашла? – продолжил он, после некоторых раздумий, – Мы с ней разные совсем… Сначала просто переспали, потом мне даже понравилось быть в ее обществе и когда она сама, почти в шутку предложила жениться на ней, я не отказался… Потом через своего отца выбила мне назначение на эту должность.
Виктор замолчал. Андрей сосредоточенно смотрел на друга в ощущении некоего дежавю. В горле вдруг запершило, и он прокашлялся.
– Что, крепкие? – кивнул на сигару Виктор.
– Отличные. Ничего подобного не пробовал, – пытался отшутиться Андрей. – Так что дальше? Светлана понимала, куда она едет?
– В том-то и дело. Светка сказала, что устала от светской жизни и хочет поселиться на периферии, но я-то знаю, что она до сих пор пытается убежать от несчастной любви. Иногда ездит к родителям, поживет там с месяц, два, опять приедет. Мы с ней пытались завести ребенка, но видно не судьба… Несчастный случай. А сейчас, так скажем, в свободных отношениях. У нее свои друзья, увлечения, а я в основном живу работой, иногда бывают на стороне…
Он снова выпил и закусил.
– Блондинки, – снова поддел его майор.
– Блондинки, брюнетки, рыженькие, толстенькие… и так далее, – продолжил Виктор, затягиваясь сигарой.
– Она говорила, кто он?
– Кто? Этот ее любовник? Не-а. Тайна, покрытая мраком. Давай еще по одной. Слушай, Андрюха, а ты-то как? Лиза где? Пацан твой?
– Вить, брось. Ты же знаешь, я Лизу с начала войны не видел. Она сейчас с сыном живет у своих родителей. Я, конечно же, им помогаю, но видеться с ней не хочу.
– Зря ты Андрюха, такая баба!
– Вить, лучше давай о наших поговорим…
– Сначала выпьем, – перебил его Виктор, до краев наполняя стопки. – Ты я так понял, до самого Берлина дошел?
– Да, до последнего был командиром в составе снайперской группы. Мои ребята делали зачистки в завалах от фашистских снайперов… даже после объявления капитуляции. Сколько еще наших из-за них полегло… И не только. Те еще повадились отстреливать офицеров союзных армий…
Виктор покачал головой.
– Андрюха, давай за Победу, а?
Фронтовые друзья выпили и продолжили разговор о пережитых годах военного времени, не замечая, как сгустились сумерки. Включился свет на террасе и мужчины услышали стук женских каблучков по брусчатке.
– Идите уже в дом, поздно, – послышался уставший голос Светланы.
– Посиди с нами, – заплетающимся языком выговорил Виктор, пытаясь обнять жену.
– Вить, тебе уже хватит. Андрей, пожалуйста, помоги его увести в дом.
Майор, поддерживая друга под руки, повел его в дом.
– Куда его? – почему-то шепотом спросил он Светлану.
– Сюда, – тоже шепотом ответила она.
Мужчина протащил друга в одну из темных комнат и уронил его на широкую кровать. Пока жена возилась, раздевая мужа, Андрей вышел в просторную гостиную. Единственным ее освещением был слабый огонь горящих поленьев в камине. Майор сел в стоящее напротив кресло и закрыл глаза, вслушиваясь в чарующие звуки потрескивающей смолы.
– Не думала, что когда-нибудь снова увижу тебя, – услышал он рядом мягкий голос Светланы. – Ты очень изменился, возмужал. Стал еще привлекательнее. Наверное, от женщин отбоя нет?
Андрей повернул голову в ее сторону и холодно спросил:
– Почему ты не сказала, что была от меня беременна?
– Это что-нибудь бы изменило?
Андрей, помедлив, ответил:
– Думаю, что нет.
– Я знала, что ты меня не любишь, но все же надеялась, как и любая другая любящая женщина. Я сделала большую ошибку, о которой буду жалеть всю оставшуюся жизнь. Хоть какая-то память осталась бы о тебе. Хотела сделать больно тебе, но оказалось, совсем наоборот.
– Света, я тебе ничего не обещал…
– Ты, вообще, имеешь представление, что такое любить по-настоящему? Ты знаешь, каково это ждать и мучиться, когда нет любимого человека рядом? Когда не можешь ни есть, ни спать, проживать пустые дни и ночи без близкого, родного… Я думала, что сойду с ума без тебя… Андрей, я не виновата, что полюбила тебя и не виню тебя, что ты не любил меня. Так уж вышло. У меня после тебя что-то вот здесь сломалось, – хлопнула она себя ладонью по груди.
– Света, не устраивай мне сцену. Ты прекрасно знаешь, почему мы расстались. Кстати, Виктор знает о твоем увлечении?
– Знает, – ответила она после некоторой паузы, – И про фотографии знает.
– Как он к этому отнесся? – ухмыльнулся Андрей, бросив ироничный взгляд на женщину.
– Он прощает мне мои слабости…
– Кто бы сомневался, – хмыкнул он.
– Виктор хороший муж. Он помог мне пережить душевную боль. Мы абсолютно разные, но в этом вся прелесть брака. С тобой я не смогла бы так жить… Вообще бы не смогла.
– Почему? – равнодушно спросил майор.
– Потому, что ты делаешь близких тебе людей несчастными…
– Да, наверное, ты права, но если бы я не увидел собственными глазами… как ты с этой девицей…
– Мне было тоскливо от долгих ожиданий с твоих командировок, и я жутко ревновала тебя к жене.
Она подошла к камину, что-то нашаривая рукой на полке. Через тонкую ткань халата Андрей увидел изящные очертания тела женщины. Светлана закинула в догорающий очаг одиноко лежащее на полу полено и прикурила от огарка щепки. Сладкий сигарный дым медленно стал расплываться перед сидящими.
– Я тебе говорил, что мы всегда были с ней чужими. Нас, кроме ребенка, ничего не связывает.
– А сейчас?
– Сейчас тем более.
– У тебя есть женщина? – поинтересовалась Светлана.
Андрей повернулся к ней.
– Прости, но я не собираюсь обсуждать с кем-либо мою личную жизнь. Я с дороги очень устал. Где я могу прилечь?
После недолгого молчания она ответила:
– Я постелила тебе в комнате рядом с нашей спальней. Если хочешь, прими ванну. Чистое полотенце в шкафчике.
– Да, пожалуй, я сполоснусь, – с шумом выдохнул мужчина и, расстегивая на ходу ремень, устало направился в ванную комнату.
…Он проснулся от холода. Вода в ванной давно остыла, вызывая жуткий озноб всего тела. Обернув бедра широким махровым полотенцем, Андрей проследовал в свою комнату. Услышав громкий храп Виктора, ухмыльнулся: – «Как Светлана с ним спит?»
Вдруг, сзади он почувствовал на своем теле теплые прикосновения женских рук. Полотенце тяжестью упало на пол. Светлана прижалась голой грудью к мокрой спине мужчины и нежно провела своими ладонями по его обнаженному торсу.
– Меня всегда возбуждали твои шрамы, – прошептала она.
Закрыв в томлении глаза, женщина прижалась губами к его спине.
– Мы не должны делать это, – тихо произнес он. – Света, я тебе уже все сказал. Не играй с огнем.
– Я очень хочу тебя, – продолжала она, целуя его кожу, – Я так долго тебя не чувствовала в себе…
– Ты должна понимать, что я тебе не принадлежу, и ты не можешь так вести себя, – произнес он.
Светлана недовольно подобрала с пола свой халат и, покачивая роскошными бедрами, удалилась восвояси.
Андрей устало залез под одеяло и до утра забылся крепким сном.
Глава 3
– Я все в толк не возьму, почему именно тебя назначили на эту должность?
Виктор сел на край стола и засунув руки в карманы галифе, наблюдал за другом.
– Чего ты не можешь понять? Мы с тобой боевые товарищи, плечом к плечу прошли огни и воды, – в задумчивости ответил Андрей, внимательно рассматривая записи подшивок из сейфа. – Витя, давай так, – наконец оторвал он взгляд с документов. – Хоть и мое отделение не подчиняется тебе, но мне легче будет работать с тобой в одной упряжке. У меня особое распоряжение насчет некоторых немецких офицеров. В твоем ведомстве ждет репатриации бывший эсэсовец.
– Откуда такие сведения?
– Архивы, Витя, архивы. Твоя Беляева хорошо знает немецкий?
– Ну, да, – в некотором замешательстве ответил Виктор.
– Ты мне можешь дать ее на несколько дней?
– В каком качестве?
– В рабочие дни, конечно, – усмехнулся Андрей.
– А-а-а, а то я подумал… – подозрительно посмотрел на друга подполковник.
– Григорич, ты не о том, сейчас. Нужно сделать перевод некоторых секреток «Вермахта» и мне срочно нужен помощник… помощница.
– Она же вольнонаемная.
– У тебя есть альтернатива? – холодно произнес Андрей.
– Насколько я знаю, товарищ майор, ты неплохо владеешь немецким, – сузил глаза Григорич.
– Времени мало, Витя, – отбивался Андрей. – Не успеваю.
– Нет, но это нарушение…
– Она подписывала документ о неразглашении?
– Ну.
– Что, «ну»? Подписывала или нет? – взорвался Андрей.
– Куда она денется?
– Сколько она у тебя секретных документов перелопатила, ты считал? Сам говорил, что она чуть ли не твоя правая рука. Витя, времени нет. У меня приказ.
Виктор опустил голову.
– Бери, но сильно рискуешь ты, Андрюха, – выдохнул он.
– Под мою ответственность, – умоляюще посмотрел на друга майор.
– Ох, если что, то нам всем несдобровать. Головы у всех полетят. У меня в первую очередь…
– Ладно, ладно, не ворчи. Да, кстати, мне же нужно ее туфли в ремонт отдать. Пришли кого-нибудь из мастерской лагеря.
Виктор исподлобья взглянул на товарища.
– Ладно, распоряжусь. Когда тебе Беляева-то нужна?
– Прямо сейчас, – спокойно ответил майор, углубляясь в бумаги.
– Только два дня.
– Три.
– Без ножа режешь.
– Хорошо, два, так два.
В дверь постучали. Приоткрыв обновленную масляной краской створку, вошла Дарья. Поверх черной юбки-карандаш, на ней была обтягивающая в темную полоску блузка. Мужчина невольно бросил взгляд на пикантное углубление над пуговицей в области груди девушки.
«Довольно смело, очень даже, – промелькнула мысль в голове у Андрея, – В мужском-то коллективе…»
– Можно?
– Да, Даша, проходи, – ответил он ей низким бархатным голосом.
Стуча каблучками черных лакированных лодочек, Дарья прошла вглубь небольшого кабинета.
– Здравствуйте, Андрей Павлович! Виктор Григорьевич сказал, что я вам нужна по срочному делу.
Майор кивнул, то ли в приветствии, то ли ответив на вопрос.
– Даша, давай договоримся обращаться по имени и на «ты», – встал он со своего места, двинувшись в направлении девушки. – Так нам будет проще работать. Кстати, нога больше не болит? – продолжил он, лукаво улыбаясь глазами.
– Нет, я не сильно подвернула, – смущаясь, ответила она.
Андрей подошел к ней и слегка приобняв за талию, подвел к столу, полностью заваленным потрепанными номерными папками с документами.
– Даша, – приблизился к ней майор так, что она даже могла слышать его дыхание. – От тебя сейчас нужна работа, требующая особо повышенного внимания. У нас с тобой очень мало времени. Можно сказать, почти нет. Ты прекрасно наслышана о немецкой педантичности и скрупулезности. Немцы каждый свой шаг, каждый свой «подвиг» фиксировали документально. Смотри. Вот личные дела некоторых военнопленных нашего ведомства.
Андрей положил ладонь на подшивки, лежащие отдельной стопкой.
Девушка только сейчас разглядела на них штампы орла с распростертыми крыльями. Пока еще не понимая, что от нее требуется, она принялась перекладывать папки одну за другой.
– Эти военнопленные сейчас находятся на жесткой проверке. В данное время формируется отправка на родину больных, увечных и дождавшихся своей очередности. И вот, чтобы их репатриировать, им нужно железобетонное алиби, в том, что они не принимали участие в карательных акциях против мирного населения и не работали в концлагерях. Хотя они изначально проходят тщательную проверку, но случается путаница, присвоение чужих документов и всякое такое…
Майор повернул к собеседнице голову. Они встретились взглядом. Даша, молча, наблюдала, как его глаза с интересом обследовали каждый сантиметр ее лица. Потом его взгляд остановился на ее губах, повторяя их плавные очертания, и снова поднялся к влажным необычайно яркого оттенка глазам.
– Даша, ты, правда, очень красивая, – с какой-то особой теплотой подметил он.
– Это к делу относится? – смутилась девушка.
– Ч-ш-ш.
Андрей коснулся шершавой подушечкой большого пальца ее нижней губы и провел по ней, словно стирая помаду. Даша инстинктивно приоткрыла рот, завороженно глядя в выразительно красивые глаза майора. Она боялась пошевелиться, тем самым прервать его движения…
Звонкая трель еще довоенного телефонного аппарата разрушила эту идиллию.
Андрей нехотя выпрямился и, не отрывая взгляда от девушки, поднял трубку телефона.
– Майор Рудин слушает! – строго произнес он приятным баритоном.
После некоторой паузы он снова ответил:
– Так точно.
На другом конце провода что-то долго говорили. Андрей нахмурился, на время, потеряв всякий интерес к Даше.
Его ровные брови сошлись у переносицы, образуя между собой глубокую морщину.
– Да, уже работаю над этим вопросом, – ответил он, снова бросив взгляд на девушку. – Так точно, товарищ полковник, будет исполнено в срок.
– Ну, что, Дарья Кирилловна, – серьезным видом произнес майор, водружая телефонную трубку на свое законное место, – Теперь одна у нас с вами задача.
– Мы же на «ты» и по имени, – быстро нашлась девушка.
Андрей улыбнулся уголком рта и продолжил:
– Так вот, Даша.
Он сел на край стола.
– Ты должна понимать, что все это является секретной информацией и дальше этого кабинета…
– Я поняла, – прервала его Дарья. – У меня только один вопрос, а как я среди этой кипы документов найду нужного нам человека?
– Эти фигуранты имеют непосредственное отношение друг другу. У тебя на рассмотрении несколько папок с интернированными. Все они встречались в разные периоды по своей службе. Поступил сигнал, что среди них есть офицер, который служил в дивизии СС, а в лагере он скрывается под видом обычного солдата. Я запросил из архива документы с фотографиями некоторых из них. Нужно сравнить архивные данные и наши. Даша, особая просьба – внимательно просматривай фотографии. Хорошо? Это нужно сделать как можно скорей. Архивы мне дали только на несколько дней. Ферштейн? – улыбнулся он.
– Да, – ответила девушка тоже по-немецки. – Андрей, а вы тоже говорите по-немецки? – поинтересовалась она, переходя на родной.
Майор снова улыбнулся и дотронулся до ее плеча.
– Ну, не настолько, чтобы делать такие переводы как ты. Все работай, не буду мешать. Я пойду пока на площадке развеюсь, – кивнул он головой в сторону окна. – Да, еще, документы со стола не отдавать никому, ни при каких обстоятельствах. Если нужно выйти, ключ в замке.
Он толкнул тяжелую дверь и растворился в душном коридоре. Даша с волнением выдохнула: – «Что это было?»
Она повторила движение пальца Андрея на своей нижней губе. «Зачем он так сделал? Мне не нужно впредь позволять подобных вольностей. Господи! Но почему было так приятно? А если бы это был другой мужчина, мне бы так же было хорошо рядом с ним? Фу, – выдохнула она. – О чем это я? Хватит, глупости себе какие-то навыдумывала. Работать пора».
Даша расстегнула еще одну верхнюю пуговицу блузки и короткими движениями руки обмахнула разгоряченное тело. Это не помогло освежиться. Бросив взгляд на плотно закрытые оконные рамы, втянула в легкие прокуренный воздух помещения.
«Душно, сил нет. Еще от старых бумаг противный запах стоит», – подумала она и решительно направилась к окну.
Еле открыв тугие щеколды, она потянула на себя стеклянные створки. Взору девушки открылась огромная площадка комендатуры с самодельными спортивными снарядами в центральной ее части. По широкой беговой дорожке строевым шагом маршировали солдаты.
Даша уже хотела развернуться, как небольшое столпотворение офицеров возле тренажеров привлекло ее внимание. Они о чем-то оживленно разговаривали и громко хохотали. За ними девушка разглядела стройного полуобнаженного мужчину в галифе и сапогах на турнике, выполняющего упражнение «Солнышко».
Он спрыгнул, раскинув руки в стороны. Затем его сменил другой, жилистее телом, офицер. Краска бросилась в лицо девушке. Это был Андрей. Он высоко подпрыгнул над землей, и цепко ухватившись обратным хватом за железную перекладину, на мгновение повис в воздухе.
Слегка приноровившись, майор подтянулся к ней подбородком, затем легко выпрямился на вытянутых руках, снова подтянулся, выпрямился. Девушка, не отрывая взгляда, издали наблюдала за игрой накачанных мышц на загорелом торсе мужчины. Затем он поднял ноги под прямым углом и снова подтянулся несколько раз…
В дверь вдруг постучали.
– Андрей Палыч! – раздался высокий голос бухгалтерши.
– Он на площадке, – недовольно ответила ей Даша, кивая головой в открытое окно.
– А ты что здесь делаешь? – удивленно надула губы в яркой помаде блондинка.
Подозрительно глядя на девушку, она проследовала по ее кивку и, удостоверившись там в наличии майора, ахнула:
– Боже! Какой мужчина!
Бухгалтерша скрестила пухлые наманикюренные пальцы на глубоком декольте обтягивающего ее объемный бюст креп-жоржетового платья.
– Я вам должна отчитываться, Любовь Васильевна? – взглянула на нее исподлобья Дарья.
Бухгалтерша с неким пренебрежением оглядела девушку с ног до головы и процедила сквозь зубы:
– Не рано ли тебе, деточка, так одеваться?
– Позвольте уже мне решать, как мне одеваться! – огрызнулась Дарья, сердито взирая на женщину.
– Ты не хорохорься. Твое время еще придет, а мое уже стремительно уходит, – с унылой грустью вздохнула бухгалтерша, переключая свой взор через окно на объект своего обожания.
Даша села за стол и разложив перед собой раскрытые папки, принялась карандашом делать пометки на чистом листе бумаги.
– Ладно, позже зайду.
– Лучше бы вообще тебя не видеть, – буркнула девушка, не глядя на бухгалтершу.
Любовь Васильевна замешкалась у двери, видимо желая что-то еще гадкое добавить, но передумав, вышла, оставляя в кабинете отвратительный запах своих цветочных духов.
Через некоторое время на пороге появился Андрей. Он был уже в небрежно застегнутой гимнастерке с закатанными по локоть рукавами. В руке он держал кожаный ремень. Волнистые волосы на его голове были смешно взъерошены, а на загорелых щеках проступил юношеский румянец.
Майор взял край вафельного полотенца, перекинутое через шею и грубо обтер им свое обветренное лицо.
– Ну, как у нас дела? – улыбнулся он. – Хм, зачем Любовь Васильевна приходила?
– Наверное, чтобы на вас полюбоваться, Андрей Павлович, – съязвила Даша, поджав губы и кивнув на открытую фрамугу, снова погрузилась в бумаги.
– Нет, надо ей подарить другой парфюм, а то меня уже скоро начнет от нее тошнить, – пробурчал майор, небрежно бросив на стол ремень.
Пряжка глухо ударилась о суконную поверхность.
Вытирая влажные волосы, Андрей остановился возле оконного откоса, и молча поглядев на построения солдат на площадке, в задумчивости произнес:
– Даш, если ты не хочешь со мной ужинать, может, согласишься пообедать?
Она в замешательстве подняла голову.
– Это тебя ничем не обязывает, – уже глядя на нее, продолжил майор.
– Андрей Павлович, право, неловко как-то, – смутилась она. – Будут еще что-нибудь про нас говорить…
– Даша, перестань. Мне на остальных наплевать, что будут о нас говорить. Сейчас главное для нас работа, я должен обеспечить своего подчиненного горячим обедом, а по возможности и ужином.
– Хорошо, до обеда еще полчаса, я подумаю, – в ответ улыбнулась девушка и снова уткнулась в записи.
…Майор довольный своей первой маленькой победой привел себя в порядок и под завистливые взгляды сослуживцев, проследовал по лестничному пролету управления в сопровождении юной красавицы.