Книга Небесный механик - читать онлайн бесплатно, автор Петр Крамер. Cтраница 4
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Небесный механик
Небесный механик
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Небесный механик

Конечной целью Ева наметила Лондон. Там жила тетка Ричарда, которую она никогда не видела, но слышала о ней много хорошего. Покойный муж считал тетушку истинной леди, постоянно обещал свозить Еву в Лондон и познакомить с ней. Уверял, что тетушка будет от нее без ума, что они непременно подружатся… Ева запомнила адрес.

Но мало помнить адрес, нужно добраться туда без происшествий. Добраться скрытно, обманув преследователей. С людьми в масках она сталкивалась дважды. В первый раз в доме Бремена, куда они заявились, явно не подозревая о ее существовании. А вот во второй… Похоже, эти незнакомцы пришли в пакгауз целенаправленно за ней.

Что же им нужно?..

Ясно было одно: каждая лишняя минута в Берне может стоить ей жизни. Уточнив утреннее расписание поездов у мадам Буше, Ева решила купить билет незадолго до отхода ближайшего и сесть в него в последний момент. Нужно ехать не за границу, а в глубь страны, и уже оттуда выбираться за пределы Швейцарии, дирижаблем. Или же скорым до Парижа и там пересесть на дирижабль… Или сделать иначе – доехать до северного побережья Франции и пересечь Ла-Манш на пароме.

Вариантов множество, только бы выбраться из страны!

Она услышала, как на вокзальной башне часы пробили восемь. Решив, что картонный тубус слишком приметен в руках, к тому же надо куда-то упаковать старые вещи, которые не хотелось выбрасывать (лишний наряд с профессиональными особенностями всегда пригодится в гардеробе), Ева обратилась к хозяйке лавки с просьбой подыскать подходящую сумку для тубуса, и мадам Буше, просияв, вынесла из кладовки вытянутый увесистый чехол. В чехле оказался телескоп. Конечно, краденый.

Еве телескоп был не нужен, мадам Буше тоже. Ева торопилась, мадам Буше не хотела упускать шанс избавиться от бесполезной вещи. В итоге женщины сторговались на полутора франках. Ева взяла чехол, а телескоп оставила мадам Буше и покинула лавку.

На вокзале у касс уже было много людей. Но Ева направилась в дальнюю, фешенебельную часть, где продавались билеты на люксовые поезда. Краем глаза она заметила, что от газетного ларька туда же шагает импозантный господин в дорогом пальто и лакированных штиблетах. Почувствовав его взгляд, Ева присмотрелась внимательнее. В одной руке держит шляпу, в другой саквояж, на переносице пенсне в золотой оправе. Лысоват, под сорок. Ничего необычного.

У заветного окошка кассы господин все-таки оказался первым. Ева случайно задела его сумкой, он оглянулся и обратился к ней на немецком с явным баварским акцентом: «Фройляйн торопится?» Ева кивнула, и тогда господин уступил ей место. Она торопливо шагнула к окну, снова задев баварца сумкой, – очень неловко получилось, – быстро пробормотала извинения и спросила у кассира, есть ли билеты на «Короля Георга», после чего взяла один в последний вагон.

Денег у Евы почти не осталось, но это ее не пугало – в конце концов, можно по дешевке продать одну из украденных картин, пока не найдется истинный ценитель. Осталось дождаться отправления поезда и сесть в вагон в последний момент. Ева поспешила на перрон, но на всякий случай не в сторону «Короля Георга», а к путям, откуда уходили составы за границу, – она заметила, что там полицейских больше, чем обычно. Рассуждала Ева просто: рядом с полицейскими сейчас безопаснее, при них люди в масках не рискнут напасть.

«Король Георг» отходил примерно через пятнадцать минут. Ева изучила плакат со схемой вокзала – от путей для заграничных поездов перекинут пешеходный мост, по которому можно перейти к внутренним линиям, – и спокойно отправилась туда. Но на подходе к мосту поняла, что совершила ошибку: мост был на ремонте.

Ругая себя за оплошность, она кинулась обратно к зданию вокзала – «Король Георг» уже стоял под парами. Раздался предупредительный сигнал локомотива, поезд тронулся. Ева, едва успев добежать до своего вагона, закричала, размахивая драгоценным билетом, кондуктору, чтобы помог, протянула ему руку и на ходу запрыгнула на подножку.

– Успела! – радостно выдохнула она и достала из кармашка жакета франк. – Вот, возьмите.

– Благодарю, мадемуазель. – Кондуктор приподнял форменное кепи с красным верхом, взглянул на билет Евы и улыбнулся: – Рад приветствовать вас в лучшем поезде Европы! У вас второе купе, мадемуазель.

– Спасибо.

Кондуктор закрыл наружную дверь и хотел взять у Евы чехол, но она не позволила:

– Я сама донесу. Где будет первая остановка?

– Во Фрайбурге, мадемуазель. Через полчаса.

– Отлично. Прошу меня не беспокоить.

– Конечно, мадемуазель. Приятного путешествия.

Ева быстро прошла в купе и заперла дверь.

Уф, вырвалась! Она бросила чехол с тубусом на кровать и стала раздеваться. Ужасно хотелось принять душ.

На плескание в туалетной комнате у нее ушло минут десять. Все-таки «Король Георг» стоил потраченных денег: горячая вода, набор ароматических масел и шампуней от лучших парфюмерных домов, мягкие бархатистые турецкие полотенца. Как жаль, что путь до Женевы займет чуть больше двух часов. Ехать бы так до самого Лондона!

Еще минут пять она повертелась перед зеркалом, смазывая слегка смуглую кожу душистым маслом. Ей показалось, что в купе кто-то постучался, в коридоре зазвучали голоса, но прерываться на шум не хотелось – наверное, случайность. Кондуктор знает, что ее не следует беспокоить. Может, пассажир какой-нибудь ошибся. Придирчиво осмотрев себя напоследок в зеркале, Ева подмигнула отражению и наконец вышла из туалетной комнаты.

Ну, теперь посмотрим, каков улов… Завернувшись в полотенце, она присела на кровать, откинула мокрые волосы назад и достала из чехла тубус. Откупорила крышку…

Нет. Нет и нет! Ева вытряхнула содержимое, заглянула в тубус – не может быть! На кровати лежали три пожелтевших от времени листа бумаги. Черточки, кружочки, треугольники, какие-то символы… Вроде бы схема, но в ней ничего не понять. Минутку…

Ева судорожно ощупала шею в поисках медальона. И вспомнила, что потеряла его в доме Бремена. На медальоне были похожие символы. Нет, именно такие, как на листах. Но как такое возможно?!

Ева прикрыла глаза, восстанавливая в памяти выгравированную снежинку на круглом увесистом кусочке металла. Она не ошиблась. Только это совпадение ей уже ничем не поможет.

Бесполезные бумаги полетели на кровать. Ну и что теперь делать? Денег хватит доехать до границы. Листки эти никто не купит, ими только подтереться можно в отхожем месте, ну еще камин растопить…

В гневе топнув ногой по мягкому ковру, Ева встала с кровати и принялась одеваться. Шелковая сорочка, кружевные панталоны, чулки… Она остановилась. А если именно эти документы интересовали незнакомцев? Раз люди в масках готовы убить за них любого, листки представляют серьезную ценность. Но как выяснить, кому нужны эти бумаги и зачем?

Она потянулась к купленной у мадам Буше юбке, но передумала и надела свою, особую, с потайными карманами и складками.

Через пару минут Ева была при параде, осталось расчесать волосы и нанести макияж – даме, путешествующей «Королем Георгом», нужно выглядеть достойно. А после можно немного выпить… Но не успела она открыть косметичку, в коридоре опять зашумели и раздался стук в дверь.

Ну как так можно? Дала кондуктору целый франк, просила не беспокоить… Настойчивый голос, почему-то требующий покинуть вагон, и повторившийся стук разозлили Еву. Она все-таки выглянула из купе.

– Берегись, Аскольд! – раздалось поблизости.

Ева повернула голову – тот самый лысоватый баварец, с которым она столкнулась у кассы, только уже без пенсне и пальто, лишь в белой рубашке и брюках, стоял в коридоре, сжимая в вытянутой руке пистолет. Лицо у него было красное, глаза блестели, Ева ощутила легкий запах алкоголя. Мужчина целился в…

Черт! В двух шагах тот самый русский, Аскольд, боролся с человеком в маске, пытаясь выбить у него револьвер.

– Пригнись! – крикнул баварец.

Русский оттолкнул противника, присел. Человек в маске врезал ему ногой по лицу, и Аскольд опрокинулся на спину прямо перед Евой.

Выстрелы в вагоне громыхнули одновременно. Ева вскрикнула. Баварец схватился за грудь, где появилось багряное пятно, и рухнул замертво. Русский на полу ударил противника каблуком в голень. Незнакомец в маске охнул, наводя на него ствол, но выстрелить не успел – Аскольд выбил оружие ногой, вскочил и саданул противника кулаком в лицо.

В следующую секунду он, не церемонясь, впихнул Еву плечом в купе, ввалился следом за ней и запер дверь.

– Вы!

– Ты! – воскликнули они почти одновременно, когда русский обернулся.

Мгновение смотрели друг на друга не моргая. Ева успела удивиться – откуда у русского усики и бородка?

– Прочь от окна! – вдруг крикнул Аскольд и втолкнул ее в спальню.

Вовремя. Раздался хруст стекла, в купе ворвались громкий перестук колес, шум ветра. Мелькнула тень. Ева, упавшая на кровать, перевернулась и села – русский сцепился возле мини-кухни с новым противником.

В ход пошли чашки и блюдца. Вновь раздался хруст, на этот раз фарфора, разбившегося о физиономию в маске. Русский провел уже знакомый Еве по стычке в доме Бремена апперкот, и незнакомца отбросило обратно к окну. Аскольд шагнул следом, но Ева не смогла увидеть, что там происходит, потому что оба противника оказались за перегородкой, разделявшей купе на две комнаты.

Когда она сунулась к выходу, Аскольд выпихнул незнакомца в окно. Только тот, против ее ожиданий, не исчез за стенкой вагона, а завис в воздухе, как в цирке. Маски уже не было на его лице – видимо, слетела в драке, – на щеке виднелось уродливое родимое пятно. Но не оно привлекло внимание Евы, а кожа незнакомца – цвета темной меди – и еще слегка необычные усы-скобочки. Такие редко носят в Европе.

Незнакомец был без сознания, руки болтались плетьми, он покачивался и медленно поворачивался в воздухе… И вот тогда Ева увидела трос, пристегнутый карабином к поясу у него за спиной.

– Назад! – Аскольд вновь швырнул ее на кровать.

И опять вовремя. В коридоре загремели выстрелы, в двери появились дырки. Звякнув, выпал поворотный замок вместе с ручкой. Дверь отъехала в сторону, но проникнуть в купе из коридора человек в маске не смог.

Аскольд ребром ладони стукнул его по кадыку и почти одновременно всадил в затянутую перчаткой кисть вилку. Незнакомец надсадно хрипнул, уронил револьвер и, получив локтем в грудь, отлетел в коридор.

– Кто они?! – не выдержала Ева.

– Наемники. – Русский подобрал с пола револьвер. – За мной, живо! – И протянул ей руку, стоя в дверном проеме.

Его рубашка и брюки были порваны, из носа текла кровь. Ева подалась к нему, но в окне появился третий наемник и сразу начал стрелять. Аскольд был вынужден укрыться в коридоре, где тоже загрохотали выстрелы.

Все, сейчас ее убьют! Ева в испуге взялась за край одеяла, прикрылась им, будто мягкая ворсистая ткань могла защитить от пуль. В комнате появился наемник, проникший в купе через окно.

– Где бумаги? – рявкнул он с сильным акцентом на английском. – Бумаги! – И влепил Еве пощечину. Потом увидел тубус на кровати, схватил его, встряхнул. – Бумаги!

Наемник вновь ударил Еву так, что у нее на миг потемнело в глазах. Очнулась она на полу. Человек в маске сбросил туда же постельное белье, открыл шкаф, выкинул из него купленную у мадам Буше одежду.

Ева начала отползать в сторону в надежде выскользнуть в коридор, где по-прежнему звучали выстрелы, и напоролась взглядом на свой медальон.

Откуда он здесь?.. Она накрыла медальон рукой и спрятала в потайной карманчик за поясом юбки. Наверное, был у Аскольда все это время и, когда тот дрался с наемником на кухне, выпал из порванного кармана…

Свет в окне заслонила новая широкоплечая фигура. Мужчина выкрикнул что-то по-испански. Ева поняла лишь слово «документ». «Но ай!» – ответил ему наемник, рывшийся в спальне. Те же слова повторил широкоплечий, зависший в окне, адресуя их кому-то на крыше вагона. И это определенно означало, что искомого документа нет.

Сквозь грохот выстрелов в коридоре, шум ветра и перестук колес в купе долетел третий голос. Кто-то явно отдал приказ. Тогда оба наемника обратили лица к сидевшей на полу женщине. Широкоплечий в окне что-то быстро сказал, кивнув на нее, и спрыгнул в купе.

– Нет-нет-нет! – запротестовала Ева. – Вам нужна не я!

Но мужчины рывком поставили ее на ноги. Один снял с себя пояс с карабином и застегнул на Еве. Не обращая внимания на протесты, ее вытолкнули в окно.

Мир закачался, дыхание перехватило, сердце зачастило в груди. Ева зажмурилась, но когда поняла, что ее продолжает тянуть вверх, заставила себя открыть глаза – и снова зажмурилась.

Одно дело – когда стоишь на палубе дирижабля, вокруг стены, в которых есть маленькие иллюминаторы, и ты чувствуешь себя в безопасности за ними. Другое – если вокруг столько пространства, ты несешься в пустоту на высокой скорости и, кажется, вот-вот оборвется трос…

Голова закружилась, перед глазами поплыло, начало мутить.

И в это время внизу грянул взрыв.

Глава 7

Снова сыщик

Оказавшись в коридоре, Аскольд выстрелил в маячившую у купе кондуктора фигуру наемника. И попал. Правда, не убил, а лишь ранил.

Человек в маске отступил в межвагонное «суфле», Аскольд – в свое купе, напротив которого лежал мертвый Горский. Аскольд знал, что передышка будет недолгой: ему удалось сосчитать людей, спускавшихся на крышу вагона. Их было шестеро. Двоих он вывел из игры, одного ранил. Но остались еще трое, и возможно, к ним спустилось подкрепление. Они точно не заставят себя ждать.

Хорошо, пассажиров вовремя предупредили – все покинули вагон. Жаль, Еву не успели увести к себе – почему-то не отозвалась на стук в дверь. Как она вообще оказалась в одном поезде с ними?.. Кондуктора тоже жаль, смелый был человек, не пожелал уйти, пытался добраться до шнура связи с машинистом, высунувшись в окно, за что и поплатился, поймав пулю от наемников с крыши вагона…

Рассуждения прервали выстрелы. В коридоре мелькнула тень. За стенкой раздались голоса. Похоже, в купе у Евы пополнение. Наемники переговаривались на непонятном языке, вроде бы на испанском.

Аскольд тоже выстрелил и быстро перебежал в следующее купе. Он решил выбраться на крышу – в конце вагона была открытая площадка, с нее можно подняться наверх и открыть огонь по наемникам и дирижаблю.

Взгляд упал на тело Горского. Ох, Мишель… Куратор лежал на спине, закинув руку. Лицо закрывал локоть, рубашка на груди пропиталась кровью.

Пуля в сердце. Умер сразу.

– Прости, – сказал Аскольд убитому куратору, – но мне придется на время оставить тебя здесь.

Он опять высунулся, выстрелил и рванул в дальнюю часть вагона. Ногой вышиб дверь. Оказавшись на площадке, сунул револьвер за пояс, ухватился за край крыши и рывком подтянулся.

Дирижабль по-прежнему висел над составом – большая остроносая серебристая капля, обтянутая металлизированной тканью, парила в вышине, бешено вращались пропеллеры, все боковые двери кабины были открыты, вниз свисали отклонявшиеся в противоположную движению сторону тросы с пристегнутыми к ним наемниками.



Хотя нет, на одном была Ева, ее быстро поднимали в кабину, выбирая трос. На крыше вагона остался лишь один рослый наемник.

Аскольд вскинул револьвер, надавил на спусковой крючок.

Щелчок.

Он взвел курок и еще раз нажал на спуск – патроны в барабане закончились.

Наемник отшвырнул в сторону дымящийся, плюющийся искрами шнур, ткнул в Аскольда пальцем и резко ударил себя по локтевому сгибу – мол, мы тебя сделали.

Дирижабль быстро пошел вверх, и человек в маске, повиснув на натянутом тросе, последовал за ним к облакам. Задержать его Аскольд уже не мог и побежал по крыше в начало вагона, куда упал огнепроводный шнур.

Едва устояв на краю, он громко выругался – шнур сбегал по каучуковым складкам «суфле», возможно, в тамбур-переходник, а возможно, и под вагон. По всей видимости, там закрепили бомбу. Шнур будет гореть минуту или две, а после бомба взорвется.

Но зачем взрывать пустой вагон? Аскольд поднял взгляд.

Постепенно снижая скорость, поезд приближался к Фрайбургу. Впереди показались фермы железнодорожного моста через устье реки, впадавшей в озеро Шиффенен, на темной волнующейся поверхности воды пестрело бликами солнце. Если взрыв случится перед мостом, последний вагон сойдет с рельс, слетит в реку, и все улики вместе с телом Горского уйдут под воду. Но вагон потянет за собой весь состав – пострадают десятки невинных людей!

Аскольд сместился в сторону, глядя вдоль стенки вагона. Наемники предусмотрительно перерезали шнур связи с машинистом, поэтому состав не остановился. А на мосту, согласно своду правил железнодорожников, останавливаться нельзя. Даже если обеспокоенные пассажиры сообщили машинисту или начальнику поезда о происшествии в последнем вагоне, состав проследует дальше. И похоже, машинист с начальником приняли решение ехать до станции. Они ведь видели: дирижабль набрал высоту, и вполне могут думать, что угроза миновала.

Аскольд сунул револьвер за пояс, ухватился за латунный патрубок закрепленного на торце вагона газового фонаря, дернул его, проверяя на прочность, и осторожно свесил ноги в просвет между вагонами. Затем повис на руках, коснувшись носками туфель узкого выступа, приваренного рядом с нижним краем «суфле».

Теперь все зависело от того, насколько он гибок и насколько длинны его ноги. Аскольд повернулся боком к стенке, оказавшись лицом к «суфле», сильно оттолкнулся одной рукой в сторону движения поезда и уперся ногой в стенку противоположного вагона, угодив подошвой на такой же выступ.

Так долго не простоять, выступы слишком узкие, зато можно заглянуть в щель на смычке «суфле» между вагонами.

С трудом раздвинув плотные каучуковые складки, Аскольд не обнаружил бомбу в тамбуре-переходнике и, ругаясь, полез под вагон.

Впрочем, полез – громко сказано. Прямо под ним по рельсам стучали колеса, проносились шпалы, сливаясь с гравием в одно сплошное темное полотно. Достаточно неловкого движения – и он сорвется. И еще неизвестно, умрет от удара о шпалы сразу или успеет осознать тот миг, когда угодит под колеса.

Сначала пришлось поставить ноги на железную раскачивающуюся цепь, провисшую между вагонами, присесть так, что брюки затрещали, расходясь по швам, и перехватиться руками за край железной площадки, по которой пассажиры обычно переходят из вагона в вагон внутри «суфле».

Утешало одно – перед мостом поезд сильно сбавил ход. Аскольд сунул руку в щель между каучуковыми складками и все-таки не удержался на цепи – ступни соскользнули. Ободрав плечо о железные звенья, он вытянулся в струну, чувствуя, как саднят от напряжения мышцы спины и пресса, и зашарил другой рукой под площадкой, в поисках за что бы ухватиться. Нащупал скобу, вцепился в нее и только после этого целиком сместился под вагон, закинув ноги на цепи справа и слева от себя.

Своей цели он все-таки достиг: оказался под вагоном и обнаружил бомбу. Но обезвредить ее не мог – обмотанные огнепроводным шнуром динамитные шашки были закреплены перед колесной тележкой последнего вагона. Слишком далеко, он не успеет к ним добраться прежде, чем прогремит взрыв.

Наемники основательно подошли к делу. Видимо, пока он дрался и перестреливался с ними в вагоне, один или двое, рискуя жизнью, трудились здесь. И поезд теперь можно спасти, лишь расцепив вагоны.

Аскольд потянулся к поворотной штанге сцепной муфты, чтобы выкрутить ее, но вовремя сообразил: если разомкнет соединение, страховочные цепи будут по-прежнему удерживать вагоны вместе.

Пришлось сместиться немного вперед, ухватиться за демпферы, напоминавшие шляпки огромных гвоздей, поочередно скинуть цепи с крюков и уже после выкручивать штангу муфты.

Дело шло медленно, дымок огнепроводного шнура уже добрался до динамитных шашек и безудержно приближался к запалам. Вот-вот прогремит взрыв.

Аскольд с силой ударил по штанге, выкрутив ее до конца. Сцепка разомкнулась, ушла вниз – получилась удобная подставка для ног. Последний вагон начал терять скорость и постепенно отдаляться от состава, когда дымок на огнепроводном шнуре достиг запалов.

Шум колес на мгновенье исчез. Вернулся, но был уже не таким отчетливым – поезд выехал на мост. Локомотив просигналил на всю округу, издав тяжелый длинный гудок на одной ноте. Аскольд напряг мышцы, держась за демпферы.

Громыхнул взрыв.

Приотставший вагон подпрыгнул на передней колесной тележке, оставив облако дыма в стороне, наискось ушел перед мостом с рельс, быстро заваливаясь набок, съехал по насыпи и ухнул в воду, подняв большую волну.

Некоторое время казалось, вагон так и останется на поверхности, но спустя пару секунд изо всех щелей выстрелил вытесняемый водой воздух, потревоженная поверхность реки вздулась от пузырей, и вагон почти целиком скрылся в мутной колышущейся толще.

Всё. Аскольд выругался про себя. Тело Горского, саквояж с документами и деньгами – все ушло на дно реки. Наемники улетели вместе с Евой и, вероятно, похищенными ею бумагами Ларне. Да, люди в масках действительно сделали его…

Он получше утвердился ногами на штанге сцепного механизма, протянул руку к краю площадки и рывком сместился к нему, на свой страх и риск отпустив межвагонную балку.

Вспотевшие от напряжения ладони скользнули по площадке, Аскольд понял: еще немного, и сорвется. Но чьи-то руки схватили его за плечи, не дав опрокинуться назад.

Аскольд задрал голову. Незнакомый усатый господин в костюме и шляпе помог ему выбраться на площадку невредимым.

Повезло, что подол рубашки выпростался из-под ремня и рукоятка револьвера была не видна.

– Месье?.. – начал господин, подкручивая пышный ус на добродушном круглом лице.

– Грубер, – вовремя сообразил Аскольд назваться именем, под которым Горский покупал себе билет. – Михаэль Грубер.

– Герр Грубер, вы всех спасли! – легко перешел на немецкий усатый незнакомец. – Вы знаете тех людей на дирижабле?

– О нет. Мне просто не повезло задержаться в вагоне. Крепко спал. Они убили на моих глазах ехавшего в четвертом купе коммерсанта и, кажется, похитили молодую фройляйн. Нужно вызвать полицию!

– Об этом уже позаботились. – Француз неопределенно взмахнул рукой. – Через десять минут будем во Фрайбурге, там сможете сделать заявление.

Похоже, он не совсем поверил словам Аскольда, но высказывать подозрения не осмелился.

– Ваша одежда… – незнакомец поцокал языком, – превратилась в лохмотья.

Он любезно предложил Аскольду пройти в его купе, чтобы переодеться.

– Мы с вами почти одного роста, только в талии я слегка шире, – говорил француз, шагая по коридору впереди.

– Благодарю. Э-э… извините, не знаю, как к вам обращаться… – Аскольд прикрыл лицо рукой, прячась на всякий случай от глаз кондуктора, выглянувшего на голоса из своего закутка в передней части вагона.

Похоже, здешний кондуктор не обладал решимостью и отвагой своего коллеги, погибшего в перестрелке.

– Простите, не представился – Морис Леблан. – Француз обернулся, слегка поклонившись. – Я журналист. – От него явно не укрылась настороженность, промелькнувшая во взгляде Аскольда, потому что он быстро добавил: – Но вообще-то больше писатель, чем журналист. Ах, если бы вы знали чуть больше о том, что случилось у вас в вагоне, я бы использовал это для сюжета будущей книги!

– Пишете детективы? – Аскольд шагнул в купе, дверь которого перед ним любезно открыл Леблан.

– Пока нет. Но издатель настоятельно рекомендует обратиться к этому жанру.

– Что ж, попытайте удачу. – Аскольд натянуто улыбнулся, опустившись на сиденье, и услышал взволнованный голос кондуктора в коридоре, просившего пассажиров проявлять спокойствие и не покидать свои купе.

– Надеюсь, вы позволите использовать ваше имя в романе? – осведомился Леблан, роясь в гардеробе. – Я бы хотел дать его главному герою.

Аскольд едва не крякнул. Не хватало еще конспиративной фамилии вкупе с происшедшим всплыть на страницах бульварного чтива! А если роман станет популярным, что тогда делать?

– Лучше не стоит, – сказал он. Плотнее прикрыл дверь и небрежно заметил: – Вам будет сложно писать о немце, вы ведь француз.

– Пожалуй, вы правы, – легко согласился Леблан и протянул Аскольду немного помятые рубашку и брюки. – Можете переодеться в спальне.

На это у Аскольда ушло не больше двух минут. Он торопился – хотел до прибытия на станцию заглянуть в купе Горского. Там остались саквояж и документы куратора, там были оружие и деньги, без которых дальнейшее путешествие не имело смысла.

– Уже уходите? – удивился Леблан, когда Аскольд, поблагодарив за одежду и прихватив свои старые брюки и порванную рубашку, в которую незаметно завернул револьвер, направился к двери.

– Извините, но мне нужно в Женеву, а полиция на станции будет долго разбираться. Поэтому я должен поскорее…