Космическая сага. Альфа Центавра. Книга вторая

Глава 7. Срочная эвакуация

Всякий, кто слишком приблизится к Солнцу,

будет ослеплён его великолепием,

притянут его теплом и сожжён его огнём.

Ник Лисицкий

Когда моя спутница падает в обморок, я разворачиваюсь к ней и неловко пытаюсь подхватить её и падаю вслед за ней. В этот момент я правой рукой, расстёгиваю скафандр на груди и молниеносным движением выхватываю плазменный пистолет. Всё это происходит настолько быстро и незаметно для окружающих, что среагировать, они не успевают, стоящий за спиной сержант не мог видеть, как я достаю оружие, а от сидящего передо мной офицера я прикрылся, прижав левой рукой к себе девушку во время падения. Когда я с руганью пытаюсь подняться, то стреляю сквозь стоящее передо мной кресло, прикрученное к полу и несмотря на результат своего выстрела, я сразу же стреляю, не оглядываясь назад. Пытаясь попасть в стоящего уже сбоку от меня сержанта. Все выстрелы я делаю вслепую по предположительному местонахождению противника. В ответ я слышу два выстрела и пули в сантиметрах от моей головы под углом входят в пол и рикошетят от него.

Мне удаётся повернуть голову и добить держащегося за грудь сержанта, точным выстрелом в голову.

Когда я пытаюсь подняться, со стороны офицера происходит серия выстрелов, но, судя по разлёту пуль, они идут во все стороны. Не разгибаясь, я делаю нырок в сторону, огибая кресло, и вижу, как капитан СБ медленно сползает с кресла и постепенно затихает. Я вскакиваю и осматриваюсь. Оба офицера СБ визуально мертвы, но меня это не устраивает, и я делаю каждому по два контрольных выстрела в голову. За моими действиями ошарашенно наблюдают прикованный к креслу второй пилот и Ольга, лежащая на полу. На её лице написаны чувства ужаса и шока. Я забираю оружие у офицеров СБ и, осмотрев его, перезаряжаю, меняя магазины, после чего обыскиваю, забирая из карманов заинтересовавшие меня предметы. Нахожу специальные браслеты и ключ к ним, после чего с трудом поднимаю ошарашенную Ольгу и, усадив в соседнее кресло, пристёгиваю её.

Только после этого я позволяю себе на секунду расслабиться и прикрыть глаза, пытаясь снять нервное напряжение, но при этом внимательно отслеживая действия своих новых пленников.

Это позволяет мне заметить, как притихший пилот пытается что-то сделать ногой, поэтому я подхожу к нему и ударом рукоятки пистолета по шее, отправляю его в глубокий обморок.

Нагнувшись, я замечаю чемоданчик, пристёгнутый к ножке соседнего кресла.

Это специальный чемодан для перевозки сверхсекретных данных, и обычно его пристёгивают к руке, но в таком случае он будет мешать в случае необходимости драться или стрелять из пистолета. Скорее всего, капитан отстегнул его уже давно, и раз он сразу не взорвался, то, может быть, привязка к здоровью носителя не была сделана. Сама по себе находка довольно опасная, так как в кейсе в стенки встроена мощная взрывчатка и открыть его довольно проблематично, но в то же время, эта находка может быть очень важной. Такими кейсами пользуются очень редко, и обычно информация в них бывает очень важной.

Вскрыть такой кейс могут попробовать на базе, и шансы будут один из трёх, но если привязка не сделана полностью, и его опечатывали в спешке, то шансы на успешное вскрытие увеличиваются в разы.

Эта находка немного подняла моё настроение, но трогать кейс сейчас я не стал, а подойдя к панели управления, пытался понять, что можно использовать для своего спасения. Сев на место убитого капитана, я пристегнулся и вначале попробовал запустить реакторы корабля, не все обозначения и переключатели я понимал, но схожесть в изначальных образцах техники и надписи помогала мне сориентироваться. Выведя координатную сетку системы, я, немного развернув корабль, дал лёгкое ускорение в намеченную мной точку. Найдя на панели тумблер экстренной помощи, я, сняв пломбу, активировал её. Теперь, как только мы выйдем из зоны действия глушилок, сигнал поймает ближайшее судно.

– Кто ты? – неожиданно спросила пришедшая в себя девушка.

– Ты всё равно не поверишь, поэтому не мешай и наслаждайся полётом. Будем надеяться наш сигнал поймают, и нас спасут, как ты того и хотела.

– Ты – повстанец?

– Нет. Я – свободный человек и никогда повстанцем себя не считал. Хотя мои родители и бежали от гегемонии Земной Федерации на Проксима Центавру.

– Нас убьют? – спросила она через несколько минут, пока я проводил диагностику имеющихся запасов.

– Навряд ли, но такой шанс всегда есть, поэтому постарайся идти на сотрудничество, и, возможно, ты выживешь.

– Это ты взорвал «Дору».

Отвечать на столь очевидный вопрос я не стал и, расслабившись в кресле, попробовал отдохнуть, так как я даже не смог вспомнить, сколько времени назад я спал.

Так я и дремал, постоянно вздрагивая от любого шороха, но неожиданно меня разбудили треск динамиков и резковатая команда.

– Неопознанный борт, включите торможение и после остановки выключите двигатели.

Я произвёл торможение с достаточно большой для этого корабля перегрузкой, отчего тела сотрудников СБ отлетели в дальний угол. После завершения манёвра на остатках топлива я обесточил корабль.

Включив общий канал, я произнёс:

– Говорит капитан Волков, мой личный жетон Омега пять дробь шестьсот тридцать четыре, корабль частично под моим контролем, в трюме много солдат противника, спасённых с эвакуационных капсул, возможно наличие лёгкого стрелкового оружия. В кабине пилота со мной два захваченных солдата противника и два мёртвых сотрудника службы безопасности противника. При них я обнаружил кейс высшей защиты, поэтому нужен специалист по взлому, он пристёгнут, и возможны встроенные сюрпризы.

– Какой на фиг капитан Волков? – нервно перебил меня говорящий.

– Тот, который может пристрелить любого из вас и ему за это ничего не будет, так как адмирал Кортушев – мой личный вассал. И не разводить демагогию в эфире, а свяжись со службой безопасности, они знают, что делать, – ответил я.

Но говоривший не хотел воспринимать меня серьёзно, поэтому мне пришлось перейти на нецензурный флотский жаргон, на котором умели ругаться только наши пилоты, и после пяти минут непрерывного потока нецензурной речи, в которой я ни разу не повторился, говоривший с уважением, уже более спокойным голосом, переспросил:

– А можно ещё раз ваш личный лётный жетон?

– Личный жетон Омега пять дробь шестьсот тридцать четыре.

– Я отправил запрос на базу флота, минут десять придётся подождать. Судя по номеру, вы ещё из первой волны, но как вы оказались на вражеском корабле?

– А ты думаешь, дредноуты взрываются изнутри сами по себе? Так я открою тебе секрет, это далеко не так. Приходится кому-то прилично побегать и пострелять при этом. И даже мне, пилоту, приходится бегать ножками.

Если я замолчу, ты не переживай, я уже пять или семь суток практически без сна. На пару минут меня может вырубить.

– Вы не ранены?

– Не уверен, – сказал я, понимая, что меня напрягало последнее время. В левой ноге было неприятное ощущение и онемение, осмотрев себя внимательно, я заметил на левом боку небольшое отверстие. Как я не заметил попадания пули, я не знаю. Вот и объяснение моей внезапной сонливости. Потеря крови. Скафандр, смог затянуть столь небольшое отверстие, но остановить кровь не мог, и теперь она скопилась внутри скафандра.

– Я не расслышал. Вы ранены?

– Да, походу, в процессе перестрелки меня зацепило, только сказать, на сколько серьёзно, я сейчас не смогу.

– Ладно, сейчас проверим, если всё подтвердиться, мы попробуем не затягивать.

Когда спецназ ворвался на корабль, я уже с трудом удерживал своё сознание на грани и последнее, что я помню, это как разблокировал с пульта дверь в кабину пилотов и потерял сознание. Очнулся, как это обычно бывает после многих своих боевых вылетов, в медицинской капсуле, полностью здоровым, и что было необычным, совершенно выспавшимся. Когда я вылез из капсулы и оделся, то ко мне в медицинский блок вошёл Адмирал Кортушев.

– Ну, здравствуй, как твоё самочувствие?

– Давно я так хорошо не отдыхал, сколько времени я провёл в капсуле?

– Полтора месяца. Врачи уже начали беспокоиться, да и вообще для чего себя было доводить до такого состояния? Когда тебя доставили с захваченного транспортника, то ты был в ужасном состоянии, проведя обследования, на твоём теле нашли множественные повреждения как внутренних органов, так и костей скелета. Множественные не залеченные до конца травмы в итоге чуть не убили тебя, многие не верили, что ты выживешь, так как твой организм начал воспринимать твои повреждённые органы как враждебные, и пришлось проводить несколько операций по восстановлению клеток твоего организма. Было даже предложение заменить некоторые органы на искусственные, но в итоге твой организм справился, но впал в кому, и только медицинская капсула поддерживала твоё тело в живом состоянии. Твой организм начал бороться против самого себя, но мы все рады, что ты выкарабкался в очередной раз. Твои жёны просто замучили всех требованиями сделать, хоть что-нибудь, чтобы спасти тебя.

– Как дела в системе? Мы отбили атаку противника? – спросил я.

– Нет. Нам пришлось в срочном порядке покинуть систему, оставив заградительный отряд и уничтожив большинство инфраструктурных объектов.

– Но ведь, по последним данным, мы отбили атаку флота вторжения, и нам ничего не угрожало, ведь подкрепление должно было прибыть через несколько лет?

– Эта информация была для нас, на самом деле ещё один флот подходил с другой стороны, совершив обходной манёвр, он на подлёте разделился, и мы сражались с малой его частью, а основная часть заходила с верхней полусферы эклиптики, с целью отрезать наш флот и не дать нам эвакуироваться с системы. Большая часть кораблей не смогла бы покинуть систему Проксима Центавра и достичь Альфа Центавры. Транспортники – это не военные корабли, и они берут разгон по прямой, и делать широкий облёт они не могут. А прыгать в другую звёздную систему не имеет смысла, так как все они были построены и рассчитаны только на один полёт до ближайшей звезды. Это было бы полным поражением, и мы приняли решение провести экстренную эвакуацию, оставив добровольцев на последнем рубеже защиты. Мы успели выскочить из ловушки в самый последний момент, и всё это благодаря тому кейсу, который ты смог нам раздобыть. Мы вначале даже не придали значения той информации., что там содержалась, так как там были координаты точек встречи с другим флотом, но, прогнав эти данные через наш лучший компьютер, мы выяснили о возможном появлении второго флота и, перенастроив радары дальнего обнаружения на другой сектор космоса, через пять дней получили шокирующие данные об огромном флоте, заходящем нам в тыл. Мы с огромным трудом сумели организовать экстренную эвакуацию, потеряв при этом большую часть кораблей флота. Тех, кто оказался подбит, и повреждённые корабли нам пришлось бросить на поле боя. Они все подорвали свои корабли, так как мы выяснили, что всех, кого захватывают в плен, вначале безжалостно пытают, а потом пускают на органы, фактически убивая.

– Но в таком случае мы оставляем систему, в которой они смогут закрепиться и если флот большой, то они смогут накопить ресурсы и совершить прыжок к Альфа Центавре. Они смогут создать свою базу в системе Проксима и постепенно развиваться, продолжая распространять свою гегемонию на окружающие звёздные системы, а наша цель была полностью разгромить противника. Значит проект «Армагеддон» не имеет смысла?

– Не совсем так. Небольшое количество антиматерии получить всё же удалось. Его недостаточно для взрыва звезды, но на красном карлике Проксима Центавра оно может запустить цикл очень мощных вспышек, и в скором времени это произойдёт. Перехватить ракету практически невозможно, поэтому всё свершится в ближайшие недели. Процесс этих вспышек, должен серьёзно повлиять на человеческий организм и если люди и выживут, то большинство из них останутся стерильными, да и техника должна практически вся выйти из строя, поэтому шанс на их выживание минимален. Проект «Армагеддон» в скором времени должен быть завершён, и угроза из Солнечной системы будет устранена навсегда. Я сожалею, что мы не смогли найти другого решения этого вопроса и потомки, скорее всего, нас не поймут, но тут только вариант или мы, или они.

Единственное, что не удастся сделать, так это остановить флот преследования, он уже вылетел нам вслед. Они изначально планировали вести преследование до Альфа Центавры. Поэтому завершив перегруппировку, они отправились за нами. Через несколько месяцев, когда мы достигнем новой системы, нам придётся вступить снова в бой, и наши силы опять оказываются в меньшинстве. Сражение за новую систему будет очень яростным, и совет, скорее всего, примет решение о начале операции «Сеятель». Большая часть кораблей уже готова к гиперпрыжку, и они ждут, когда вы придёте в себя, чтобы провести голосование по этому вопросу.

Глава 8. Абордаж

– К оружию! На абордаж!

Врешь, не отнимешь! – кричал он.

Толстой Л. Н. «Война и мир»

Весь полёт я занимался восстановлением своего организма, как оказалось, моя болезнь вернулась, и надолго я не мог удерживать своё внимание, при больших нагрузках через полчаса у меня начинали дрожать руки и рассеиваться внимание, сконцентрироваться долго на одном предмете я не мог. Помимо этого, у меня часто возникали необоснованные вспышки ярости и неконтролируемой агрессии. Врачи только разводили руками и не могли ничего сделать, при этом медицинская капсула утверждала, что я совершенно здоров. Через несколько месяцев всевозможных процедур врачи высказали гипотезу, что мой организм находится в стадии развития, и в итоге всё вернётся в норму. У меня действительно увеличилась скорость реакции и возросла физическая сила, помимо этого, скорость регенерации у меня сильно выросла. Поэтому мне назначили комплекс упражнений и постоянный контроль у докторов.

Весь полёт проходил в очень стеснённых условиях, так как людей на корабле было очень много, многие спали в коридорах и в подвесных гамаках, практически всё свободное пространство было занято людьми, система жизнеобеспечения работала на пределе и постоянно выходила из строя. Чтобы как-то поддержать физическую форму людей, раз в пять дней всех по очереди отправляли на тренажёры для поддержания физических нагрузок, чаще сделать это было нельзя, так как питание было серьёзно урезано, а вода уже на второй месяц приобрела резкий запах химических реагентов. Корабли хоть и готовили к перелёту, но никто не думал, что их придётся забивать под завязку людьми.

Самое плохое заключалось в том, что вражеский флот постепенно догонял нас, и войти в систему Альфа Центавра мы должны будем практически одновременно. С Альфа Центавры уже началась эвакуация с использованием новых двигателей и кораблей, для нас оставят несколько носителей, но какое-то время нам придётся сражаться с флотом противника, чтобы перевести людей на новые корабли. Именно поэтому всех свободных пилотов постоянно гоняли на тренажёрах с целью наработки навыков космического сражения. Мне приходилось участвовать в этом обучении постоянно, тренируя новичков и преподавая азы высшего пилотажа опытным пилотам. Со своими жёнами у меня были натянутые отношения, и мы мало общались. Когда возник этот конфликт между нами, я сказать не мог, но я старался держаться в стороне от них, и со временем они с этим смирились, хотя попыток наладить отношения они не оставляли. Мои вспышки необоснованного гнева и ярости заставляли меня держаться в стороне от остальных, и я стал одиночкой в окружении очень большого количества народа. Ко мне даже присылали несколько раз психиатра, но он не нашёл серьёзных причин для беспокойства и рекомендовал поменьше общаться с окружающими. Проще говоря, мне нужно месяц или два побыть совершенно одному, но на огромном транспортнике, заполненном беженцами, сделать это не представлялось возможным.

В последние дни до нашего прибытия в систему, когда наши корабли сбрасывали скорость, все находились в серьёзном напряжении, и обстановка на всём корабле была очень напряжённая. Все понимали, что в ближайшие дни решится их судьба, поэтому нервное напряжение просто зашкаливало. Я сам стал очень раздражительным и поэтому старался держаться от всех подальше, насколько это вообще возможно.

Во время длительного перелёта я многократно участвовал в Верховном Совете. Месяц назад началась масштабная операция по дальнему полёту к новым звёздам. Программа «Сеятель» была запущена, и человечество сделало первый шаг для глобального переселения в дальний космос. Корабли были достроены, и целыми партиями они совершали прыжки к новой жизни. Внезапно возникшую проблему по наличию посадочных кораблей для приземления на планету удалось решить в кратчайшие сроки, получив информацию с захваченных кораблей противника. За эти годы они существенно продвинулись в технологиях взлёта и посадки на поверхность Земли, и нам не пришлось ничего выдумывать. У нас тоже были корабли способные приземляться на поверхность планеты, только расход топлива на них был в сто раз больше, чем на последних моделях земных кораблей.

По графику выходило, что мы должны беспрепятственно пристыковаться к космической станции и успеть покинуть систему до подхода флота противника, поэтому, когда наши корабли начали стыковку с несколькими космическими станциями, все немного расслабились, и нападение десантного флота противника было для всех полной неожиданностью.

Когда наш корабль пристыковался к одной из станций, прозвучал сигнал общей тревоги, а потом сигнал о высадке десанта на станцию. Все начали действовать согласно штатному расписанию, и благодаря многодневным тренировкам, проводимым во время полёта, удалось избежать паники и неразберихи.

Сигнал тревоги застал меня в моей каюте вместе с моими жёнами, в связи с моей болезнью участвовать в боевом вылете я не стал, тем более, что количество истребителей на транспортнике было очень небольшим. Я отправил Леру к истребителю, а Мелису – в медицинский госпиталь, а сам облачился в пехотный скафандр, хоть и устаревшего образца, но с усиленными бронированными пластинами, полностью заряженным аккумулятором экзоскелета и современной плазменной винтовкой. Уже через минуту я нёсся по коридору среди перепуганных беженцев, вливаясь в поток таких же солдат, следующих на точку сбора. Моё капитанское звание при участии в противоабордажных операциях заменялось на лейтенантское, но так как я ещё являлся сотрудником СБ, то имел много преимуществ перед остальными. В какой-то момент путеводитель вывел меня к боковому шлюзу, где собрались другие сотрудники Службы Безопасности. Увидев меня, майор СБ передал мне чип с новой информацией и моим заданием. Использование открытых систем передачи данных во время операции сотрудникам СБ запрещалось. В кристалле памяти, который я загрузил в свой интерком, содержались новые коды связи, что позволило мне подключиться к общей волне отряда и услышать команды, передаваемые майором. Я, конечно, мог отказаться от участия в подобных операциях, тем более, учитывая своё положение, но, если честно, то за весь полёт я только и мечтал, как окунуться в атмосферу сражения и битвы. Летать в ближайшие полгода мне категорически запретили решением Верховного Совета, а вот о моём возможном участии в спецоперациях Службы Безопасности никто не подумал, и подобного запрета не сделали, а я своё участие никому не афишировал.

Согласно поступившим данным, большой десантный корабль землян под невидимостью сумел приблизиться к станции и произвести массовое десантирование. Это произошло одновременно на двадцати крупных станциях, расположенных на орбите Альфа Центавры. Атаке подверглись те станции, где располагались межзвёздные космические корабли, способные совершать гиперпространственные прыжки. Положение нашей станции осложнялось тем, что к нашей станции пристыковалось два десантных корабля, а это значит, что количество десантников будет в два раза больше. Станции были надёжно защищены и имели противоабордажные системы, так как строились с расчётом именно на отражение десантных атак, но количество нападавших было очень большим. Каждый десантный корабль высадил по десять тысяч солдат противника, а это значит, что нам противостоят двадцать тысяч профессиональных военных, которых специально обучали преодолевать системы обороны станций. Они при этом имели и существенный перевес в тяжёлых скафандрах, а значит, их намного труднее будет уничтожить. Все основные средства защиты мы оставили на станциях Проксима Центавра, а у нас в наличии были стандартные пехотные скафандры, серьёзно уступавшие по бронированию скафандрам противника. Согласно высветившейся карте противник застрял на внешних рубежах обороны, и только два отряда смогли проникнуть достаточно глубоко в наши системы. Именно ими нам и предстояло заняться. Нас разделили на два отряда по пятьдесят человек и отправили наперехват. Нам в усиление дадут по сотне пехотинцев, но у них более слабые плазменные ружья, и их пехотные скафандры не имеют усиленной брони. Нам предстояла непростая задача остановить и по возможности уничтожить прорвавшуюся группу противников. Судя по их маршруту движения, они пробирались в реакторный зал с целью отключить системы питания и вывести из строя реакторы. Согласно поступившему приказу я должен взять под командование десять пехотинцев и направиться в один из боковых коридоров, куда могут свернуть нападавшие. Моя задача в случае их обнаружения связать их боем и дождаться подхода подкрепления. Силы самообороны станции в это время сдерживают проникновение других групп противника, поэтому помочь нам не смогут.

Получив инструкции, я поставил маркер на одном из переходов и послал сигнал командиру отделения о месте, где мы встретимся. Как только я отправил распоряжение, у меня на тактическом экране высветился мой отряд, и я увидел, что они побежали к указанной точке встречи. Задерживаться я не стал и последовал в том же направлении.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.