Холодное пламя: Гори!

Глава 1

По грязным трущобам, зачастую морщась от смрада, за мелким босяком следовал широкоплечий мужчина.

– Долго еще? – спросил он, поглядывая на заинтересованные лица прохожих.

– Почти пришли, господин, – кивнул малец и указал на узенький домик, встиснувшийся в проулок.

Как только они подошли к двери, пацан обернулся и требовательно вытянул руку.

– Уговор! – заявил он. Выглядел он уверенно, но по дрожи в руке было понятно, что парень все равно боится.

Широкоплечий мужчина вытащил из кармана медную монету и протянул ее пацану. Тот схватил ее, тут же засунул за щеку и, шлепая по пыльной мостовой, скрылся в проулке.

Незнакомец же подошел к двери и постучался могучим кулаком по двери. Ответа не было, и он постучался еще раз, громко произнеся:

– Эй! Есть кто живой?

Спустя пару секунд послышались тихие шаги. Скрипнул засов на двери, и в щели показалось детское личико.

– Рус здесь живет? – спросил мужчина, глядя на перепуганную мордочку.

– Рус – здесь, – осторожно ответила она.

– Где он?

– Болеет, – тихо ответила девочка.

Мужчина нахмурился и представился:

– Меня зовут Торк. Он работает в моей кузнице. Давно он слег? Его три дня не было.

Девочка завозилась и, что-то подвинув, отворила дверь, впустив внутрь кузнеца. Тот вошел внутрь и огляделся.

Дом оказался внутри еще меньше, чем снаружи. Небольшая открытая печь, деревянная кровать и стол. Больше в него ничего не влезло. Вся посуда и теплые вещи, скорее всего, хранились на крыше.

На столе Торк обнаружил корзину с яйцами, которые он выдал работнику несколько дней назад в качестве премии за отличную работу. Парень выстоял две смены на мехах и помимо двойной платы получил от кузнеца корзину с яйцами. Корзина была почти полной.

– Он не ест ничего, – проследив за взглядом, ответила девочка. – Только пил, а сегодня уже не просыпается. И не пьет.

Кузнец взглянул на ведро, в котором едва треть воды наберется, а затем указал на парня.

– Чего голый лежит?

Девочка достала из-под кровати обрывки горелой ткани.

– Рубаха на нем тлеть начала, я испугалась, что загорится. И простыню тоже убрала.

Кузнец взял тряпку и, вымочив ее в ведре, положил на лоб парня. В этот же момент раздалось шипение, и потянулся пар.

– Я сегодня три ведра на него извела, – тихо ответила девочка.

Кузнец нахмурился и протянул руку к работнику, но тут же отдернул, почувствовав нестерпимый жар.

– Худо дело, – произнес он.

– Эй! Рус! – раздался голос с улицы. – Ты работать собираешься?

Кузнец удивленно взглянул на девочку, а затем поднялся и вышел из дома. Там его встретил пухлый мужичок, недовольно переминающийся с ноги на ногу.

– Ты кто такой? – спросил он. – И где Рус? У меня рук не хватает, тесто того и гляди упадет, а его три дня нет.

– Торк, кузнец из мастеровых, – протянул он руку по виду пекарю.

– Сулим, – протянул в ответ руку толстяк. – Хлебных дел мастер. Из Сладкого переулка.

– Наслышан, – кивнул кузнец. – Рус, выходит, и у тебя работал?

– Выходит – да. А я еще думал, чего он все в саже постоянно приходит?

– А я удивлялся, почему от него рогаликами ванильными пахнет. Думал, деньги на Сладкий переулок несет.

– Если не секрет, – смущенно произнес повар. – Сколько вы ему платили?

– Восемь монет за смену. Когда две смены отстоит – продуктами помогал. Но у него рука к металлу не лежит. Он только на мехах стоял да вторым молотом работал, – пожал плечами Торк и, так же хмурясь, спросил: – А вы?

– Десять, но он не просто тесто месил. Он и хлеб формовал, и рогалики лепил. Ушлый малый. Работы не боялся. Сейчас таких не хватает.

– Все хотят рогалики есть, но зарабатывать на них никто не хочет, – кивнул кузнец и указал в сторону дома. – Получается, что он утром то с тебя начинал, то с меня?

– Выходит так, – кивнул пекарь и добавил: – Восемнадцать медью в день. А работал он у меня всегда на славу. Два раза в месяц выходной брал.

– У меня так же.

Двое мужчин взглянули на дом и первым витавший в воздухе вопрос озвучил Сулим:

– А куда он деньги, интересно, девал?

– Куда девал – уже не скажет. Слег он с жаром.

– Сильно?

– Я такого раньше не видал, – покачал головой Торк. – Жар у него такой, что тряпка на нем шипит, да пар идет. Сестра говорит, что под ним простыни тлеть начали.

Сулим недовольно зашевелил усами и хмуро взглянул на кузнеца.

– Родители у него есть? Или он сирота?

– Сирота, за то он сам говорил. Только девка малая в доме одна.

– Сестра это, – пояснил Сулим. – Видал ее, помогала как-то к карнавалу, когда рук не хватало. Присыпку по цветочным корзинкам сыпала.

– Корзинки были что надо, – похвалил Торк, припомнив, как на осенний карнавал пробовал кремовые пирожные. – Моя Дола от них визжала прям.

– За похвалу спасибо, конечно, – улыбнулся толстяк. – Но что делать будем?

– Надо спросить сестру. Если он деньги дома прятал, то вызовем лекаря. Может, хоть посоветует чего, – произнес Сулим. – Жалко работящие руки.

– А если нет?

Пекарь хмуро глянул на кузнеца и спросил:

– Сами заплатим, а на него долг положим. По-людски, с отсрочкой.

– А если его боги приберут?

– А если приберут, то значит, мне не стыдно будет к нему на погребальный костер прийти, – пожал плечами пекарь и протянул руку. – Ну, как?

– Не по-людски рабочие руки оставлять, – кивнул Торк и пожал руку.

Лекарь остановился перед дверью и выжидательно уставился на сопровождавших его пекаря и кузнеца.

– Пожалуйста, – произнес кузнец и вложил три серебряные монеты в руку худощавого старика.

– Ну-с, – вздохнул он и, напялив на лицо маску с прорезью для глаз, вошел в дом.

Там он оглядел скудное убранство, покачал головой и подошел к кровати, на которой лежал больной. Он протянул руку к его лицу, но, не прикоснувшись, тут же одернул.

Брови старичка поднялись вверх, и он полез в принесенную с собой кожаную сумку. Вытащив из нее огромные кожаные перчатки с фиолетовым отливом, он тут же принялся их надевать. После этого он приподнял голову парня и, жмурясь от исходящего от него жара, оттянул ему веки.

– Вот как, – пробормотал старичок и аккуратно положил его обратно.

После этого он повернул его на бок и взглянул на доски кровати, которые уже почернели, а местами виднелись красные угольки.

– Третья степень, не меньше, – вздохнул он.

После этого он оглянулся и, найдя на полу тряпку, начал искать воду.

– Вода вот, – произнесла подскочившая сестра Руса.

– Благодарю, – произнес старичок и спросил: – А вы, барышня, кто будете?

– Сестра.

– А звать вас как?

– Луна.

– Какое интересное имя, – улыбнулся старичок. – Скажи мне, Луна, сколько твой брат так лежит?

– Третий день.

– А перед этим он на что-то жаловался?

– Да. Говорил, что жарко постоянно. Два дня не ел, только пил. Теперь уже не пьет.

– Угу, – кивнул старичок и смочил тряпку в ведре. Затем он достал небольшие песочные часы и, приготовив их, поставил на стол, одновременно положив тряпку на лоб больного. – Одежда где его?

– Я сняла. Рубаха его тлеть начала, вот я и испугалась, – призналась девочка. – И постельное убрала.

– Правильно сделала, – кивнул старичок, наблюдая, как идет пар от тряпки. Когда пар заменил дым, и тряпка начала чернеть, старик мельком глянул на песочные часы и вздохнул. – Четвертая степень.

– Он поправится? – с надеждой спросила девочка.

– Пока я не могу тебе точно сказать, – ответил старичок. – Надо переговорить с людьми, которые оплачивали его… осмотр.

– У Руса деньги были, – тут же затараторила девочка. – Двадцать серебром есть! Мы копили…

– Боюсь, этого для лечения будет мало, – задумчиво произнес старичок. – Да и лечением это не назвать. Тут скорее будет “временное решение”.

Старичок поднялся и, сложив в сумку инструменты, вышел из дома, где его ожидал пекарь с кузнецом.

– Жить будет или?.. – произнес кузнец, глядя на старичка.

– Начнем с самого главного, – хмыкнул старичок. – Это не заразно. Это не лихоманка и не синий круп. Бояться тут нечего.

Старик достал небольшую трубку и мешочек с табаком, усевшись на крыльцо дома, принялся набивать табак.

– С мальчиком случилось то, о чем мечтают многие благородные и обеспеченные люди. У него проснулся дар, причем очень сильный. Четвертая степень – это очень хороший показатель… Для нашего захолустья.

– Он магом будет? – недоверчиво спросил Сулим.

– Если все оставить так, как есть, то он будет трупом, а не магом, – старик набил трубку и достал небольшую огнивку, кончик которой от одного дуновения тут же заалел. – Дар слишком большой. Сам он не справится, и сила просто сожжет его тело.

– Сам не справится? – уточнил кузнец.

– Обычно хорошим даром считается третья степень. И чтобы справиться, используют множество алхимических рецептов и уловок. Здесь же вообще четвертая. Не каждый с таким даром выживает даже при вливании зелий. Проще говоря, без профессиональной и дорогостоящей помощи, парень сгорит меньше чем за неделю.

Пекарь с кузнецом переглянулись.

– Руки рабочие – это хорошо, – осторожно начал кузнец. – Но сколько стоить будет его на ноги поднять?

– Десять золотых, не меньше, – покачал головой лекарь и выпустил клубок дыма. – Это только алхимия. Выходить его после этого тоже денег стоить будет, если вы, конечно, лично не согласны им заниматься.

Сулим стал совсем мрачным, а Торк склонил голову.

– У нас денег таких нет, да и если бы было…

– Я именно поэтому с вами об этом разговариваю, а не даю отмашку собирать деньги на погребальный костер, – улыбнулся старичок. – У нас с вами под носом лежит очень прибыльная жила.

Кузнец и пекарь тут же навострили уши.

– Да, нам всем придется вложиться, – начал лекарь. – Однако мы можем получить очень важный и ценный ресурс.

– О чем ты?

– О маге. Вы подумали, что будет, если у нас получится вытянуть его из этого состояния?

– Ничего не будет. Заберет его к себе какой-нибудь маг в ученики, ну а если повезет – уедет в столицу империи и поминай, как звали, – произнес Сулим.

– Так и есть, но у нас есть шанс повесить на него обязательство, – снова пыхнул трубкой лекарь. – Вы ведь знаете, что такое контракт, скрепленный силой?

– Знать-то знаем, но кто его делать будет? – задумчиво произнес Кузнец. – Такой договор стоит не меньше пяти золотом.

– И у меня есть такой, – кивнул лекарь и тут же пояснил вылупившимся на него кузнецу и пекарю. – Один пациент им услугу оплатил. Не каждый маг знает, что делать, если прихватит бл… одна болезнь, сопровождающая девиц легкого поведения.

– Сколько стоит алхимия для него? – задумчиво произнес Сулим.

– Если я ее буду варить сам – думаю, в восемь золотом уложимся, – кивнул Лекарь.

– Получается, тринадцать золотом? – нахмурился Кузнец. – По четыре золотых на каждого.

– Рано считать договор, – покачал головой Лекарь. – Для того, чтобы его считать, надо чтобы у нас получилось, и он выжил.

– Если ты умеешь алхимию сам для него делать, то зачем тебе мы? – спросил Сулим, быстро прикинув варианты.

– Во-первых, чтобы разделить потери, если он все же не выживет, – ответил старичок, выпустив дым через ноздри. – Во-вторых, уход. Это большая затрата времени. Я бы сказал, что просто гигантская. У благородных для этого всегда найдется парочка слуг, а у меня таковых нет. И не думаю, что найдутся у вас. Но если с меня контракт, то с вас я потребую именно уход.

– Хлопотно? – тут же задумался кузнец.

– Хлопотно, – кивнул лекарь. – Если у него дар пошел жаром – скорее всего, пламя ему стихией будет, но тоже не факт. Бывает, что и две, а то и три стихии берет. А его сейчас надо будет в холодное место отнести и водой холодной обливать. Если жар сбить получится – он в себя придет ненадолго. Как придет – его кормить надо силой. Да так, чтобы до отвала. Потом пару часов, и тело снова в жар уйдет, и так по кругу. Снова в холод и в воду ледяную. Это помимо алхимии моей. Одна алхимия ничего толком не сделает.

Кузнец с пекарем переглянулись.

– Если восемь золотых на троих поделить – по два с половиной золотых выйдет, – сказал Сулим. – Не шибко уж и дорого.

– Тут подумать можно, – кивнул Торк.

– Подумайте, – кивнул старичок и, в последний раз затянувшись, вытряхнул угли и пепел из трубки на землю. – Только недолго. День-два, и даже я не возьмусь его из стихии вытаскивать.

– Нечего думать, – вздохнул Сулим. – Я в деле! С договором или без, но посадить мага в должники свои – дорогого стоит!

Кузнец взглянул на толстяка и кивнул.

– Надо пробовать, а как уж там выйдет… Может, и вправду маг в должниках будет.

– Где я? – спросил Рус, как только открыл глаза.

Над головой были ветки деревьев, а под ухом журчала вода.

– У ручья, – послышался голосок сестры. – На север от города.

Парень попытался приподняться, но сил хватило только на то, чтобы повернуться на бок.

– Лежи! Не вставай! – начала ругаться на него сестренка. – Лекарь Жулье сказал, что тебе двигаться нельзя. И поесть обязательно надо.

Сестра показалась с глубокой тарелкой и ложкой.

– Похлебка уже остыла, но я и не думала, что ты в первый день в себя придешь, – девочка уселась рядом и поднесла ложку ко рту. – Ешь давай!

– Не хочу… мутит меня.

– Жулье сказал, что если есть не будешь – умрешь.

– Не помру. Я же не…

– Ты три дня в себя не приходил. Тебя кузнец с пекарем выволокли из дому. Я тебя день колодезной водой поливала, чтобы тебя отпустило. Только когда сюда тебя перевезли, ты в себя пришел, – хлюпая носом, произнесла сестра. – Я боялась, ты совсем умрешь… А я что без тебя делать буду? Я не хочу, как Шали, в портовые шлюхи идти…

– Никто тебя в шлюхи не отдаст, – сглотнув ком в горле, произнес парень.

– Ты не отдашь, только не умирай… Покушай… Ну? Жулье сказал, есть не будешь – точно помрешь.

– Давай… – усмехнулся парень и открыл рот.

Сестра тут же сунула ему в рот ложку, а как только тот проглотил холодный мясной бульон, перемешанный с толченым картофелем, попыталась засунуть вторую.

– Ты где мясо взяла? – успел спросить парень, но тут же получил еще одну ложку в рот.

– Ты не болтай, жуй давай! – повторила любимые слова брата Луна и, пока тот проглатывал, начала рассказывать: – Торк и Сулим тебе лекаря оплатили. Тот опознал, что в тебе дар живет магический. Если тебя выходить и алхимией помочь, то ты не умрешь, и выйдет из тебя настоящий маг.

– Причем тут магия? – возмутился парень и приподнял голову.

Тут он обнаружил, что лежит всем телом в ручье, а голова и плечи лежат на плоском камне. Чтобы его не снесло водой, его привязали за подмышки к вбитому в землю колу.

Вверх по течению ручей был обычным, а вот вниз по течению он испускал пар, словно горячая вода.

– Почему я в воде?

– Потому что тело твое силой греет так, что на тебе рубаха сгорела, – буркнула сестра и, зачерпнув похлебки, снова сунула ложку в рот. – И водой я тебя поливала без устали, но тебя ни одна вода не брала. Ты как кочерга раскаленная, воду грел, она кипела, а тебе хоть бы что.

Парень открыл было рот, чтобы что-то спросить, но Луна и звука не дала произнести, тут же запихнув ещё порцию.

– Мне никто ничего не говорит, я толком не знаю, но тебя за помощь в долг взять хотят. А за сам долг они ничего не говорят. Только за тобой смотрят и еду возят.

Брат хмуро глянул на сестру, а та снова выждала момент и снова засунула ему ложку в рот.

– Съешь все сначала, потом я тебе зелье дам, а уж после него можешь хоть уболтаться. Жулье говорил, что ты сразу не встанешь и надолго в себя не придешь. Потому меня к тебе и приставили, чтобы ты поесть успел, когда в себе будешь.

– Что с домом?

– Кузнец запер его, – пояснила Луна. – Замок свой принес и на ключ запер.

– А…

– Деньги я все с собой унесла. – кивнула девушка, засовывая в рот очередную ложку. – Одежду тебе взяла теплую, ботинки твои и еду, что у нас оставалась.

Тут девушка засунула руку в воду и осторожно выудила из-под спины брата вареное яйцо. Тут же постучав, она принялась его чистить.

– Сколько они в долг мне ставят?

– Не знаю, говорю же. Только переглядываются и бормочут что-то.

Парень вздохнул и сморгнул. Его мгновенно потянуло снова в сон.

– Спать хочу, – произнес он, и сестра тут же подскочила.

– Стой! Не спи! Я тебе зелье еще не дала!

Девочка сбегала до шалаша и принесла оттуда небольшой керамический флакончик.

– Выпей все! Я понюхала – пахнет отвратно, так что пей в один глоток.

Парень открыл рот и тут же получил вязкую, терпкую и горькую субстанцию. Сморщившись от вони, он с трудом себя пересилил и сглотнул все, при этом еще и закашлявшись.

– Дрянь какая, – выдавил он, с трудом сдерживая кашель.

– Вкусных лекарств не бывает, – ответила сестра и тут же схватила плашку с похлебкой. – Ты зажуй! Оно так легче будет!

Парень начал открывать рот и с трудом осилил еще пять ложек. После этого усталость взяла свое, и он выдохнул:

– Мочи нет… спать хочу…

Луна подтянула свой лежак поближе к брату и сложила теплое одеяло вдвое. Ночи стали холодать, а тело брата на седьмой день принялось остывать.

Он все чаще приходил в себя, а проточная вода смогла остужать его тело достаточно быстро. Он больше ел, чаще разговаривал, но при этом и больше волновался.

Сегодняшний разговор с Торком, попавшим на пробуждение парня, закончился известиями о долге перед пекарем, кузнецом и лекарем, которые взялись за лечение парня. Ни о какой сумме он не сказал, и это взволновало парня еще больше, чем само известие о долге. Однако парень оказался слишком слаб, и даже такие дурные вести не смогли долго поддерживать его тело в бодрствовании. После очередной порции еды и зелья он снова отправился в забытье.

– … Когда север закружит юг, – начала Луна сказку, которую часто рассказывала мать. – А свежий бриз понесет песок на запад и восток…

Под звездным небом, в свете молодой луны, девочка смотрела на угольки догорающего костра и ощущала, как спину греет тепло брата. Из ее уст звучала старая сказка о розе ветров, находящейся в центре мира, о тоскующем великом маге, сыне короля, который покрыл всю землю песком, и о том, как одна девушка превратила самого принца в камень, а песчинки в цветы.

– В спицах колеса наши полюса… – прошептала девочка и зевнула, заканчивая сказку.

– В центре всех миров роза их ветров, – закончил мужской голос.

Из темноты вышел мужчина в черном балахоне. Он оглядел шалаш и нехитрую утварь, лежащую на пригорке, а потом остановил взгляд на девочке.

– Здра-а-а-а-асть! Могу я узнать, что тут делает столь юная особа в одиночестве? – спросил он.

Девочка вскочила с плетеного лежака и затравленно оглянулась. Под рукой не было даже палки, чтобы защитить брата. Она вернула взгляд на незнакомца и только сейчас заметила, что радужка его глаз светится едва заметным красным цветом.

– Упырь… – едва слышно произнесла перепуганная Луна.

Глава 2

– Не подходи! – сжав зубы, произнесла девочка и схватила камень у ног.

Мужчина слегка наклонил голову и удивленно взглянул на ребенка.

– Ты действительно думаешь, что сможешь мне помешать?

– А ты попробуй! – девочка со всей силы швырнула в него камень и схватила еще один.

Маг с усмешкой уставился на снаряд, стукнувший его по сапогу, и снова поднял взгляд на Луну.

– Очень интересная реакция на облаченного силой, – задумчиво произнес он. – Интересно, что твои родители рассказывали про нас? Мы едим детей? Злодеи и порождения бездны?

Девочка затравленно оглянулась на пребывающего в бессознательном состоянии брата, а затем снова взглянула на мага и повторила:

– Не подходи!

– Не буду, – хмыкнул незнакомец и вытянул в ее сторону руку.

На кончиках пальцев вспыхнул черный клубок нитей и тут же погас, заставив мага вскинуть брови.

– Человек? – растерянно произнес он и сделал шаг к лежащему по грудь в воде парню.

Луна тут же бросилась к магу, замахнувшись рукой с камнем. Одного небрежного движения противника хватило, чтобы девочку отбросило на несколько метров.

– Я рассчитывал на малый прорыв стихии, – забормотал незнакомец. – Но уж точно не человека…

Он подошел к Русу и задумчиво вгляделся в его лицо. Его рука нависла над грудью парня. Под пальцами снова появился сложный узелок с кучей нитей, в который потянулась тонкая струйка пламени из груди парня.

– Кто бы мог подумать, – с улыбкой произнес он. – Что в человеке может быть столько силы…

В этот момент пламя полыхнуло сильнее обычного, и пришедшая в себя Луна четко увидела длинные клыки, выступающие из пасти незнакомца.

Страшилки, которые рассказывали ребята в подворотне про темных выродков с красными глазами и острыми клыками, тут же встали перед глазами, как живые.

Девочка тут же подхватила камень, вылетевший из рук, и пулей метнулась к противнику. Она подскочила к нему и, ухватившись за мантию, подпрыгнула к его голове и со всей силы влепила по затылку камнем.

– Вот тварь, – рыкнул противник, под руками которого развалилось плетение.

Огонек исчез, а сам противник тут же обернулся к ребенку с перекошенной от злости гримасой.

– РУС! – закричала Луна с перепугу.

Незнакомец на глазах преображался, превращаясь в изуродованную силой тьмы тварь. Уши вытянулись, нос вытянулся, а кожа стала белее снега.

– Ах, ты! – прошипел противник, вытянув когтистую лапу в сторону девочки.

На ней тут же полыхнул красным квадрат, внутри которого красовался бараний череп, но в следующий миг за его спиной полыхнуло пламя.

Очнувшийся Рус обнаружил перед собой спину лысого незнакомца и перепуганную сестру, в сторону которой противник вытянул руку. Дожидаться эффекта от заклинания парень не стал и метнулся к нему. То, что его тело тут же объяло пламенем, парень даже заметить не успел.

Подскочив к противнику, он кинулся ему на спину, попутно влепив ногой под колено. Тело противника тут же завалилось назад, а красный луч, ударивший из лба бараньего черепа, ушел куда-то в звездное небо.

– Уршаловуш! – невнятно прохрипел незнакомец. Рус уже рукой нырнул под подбородок и принялся душить врага.

Однако вопреки привычной анатомии, голова неизвестного мага провернулась на сто восемьдесят градусов и открыла пасть, чтобы вцепиться в лицо Русу.

– Это упырь! – закричала сестра в попытке помочь брату.

Парень тут же сориентировался, отпустил шею противника и ухватил голову двумя руками. Большими пальцами он вдавил глаза темной твари, заставив ее истошно завизжать.

Девочка перепуганно стояла в отдалении, не зная, как помочь. Упырь визжал и изворачивался, а на нем сидел полыхающий пламенем брат. Как помочь, она просто не представляла.

Тварь тем временем с хрустом вывернула руки и сдавила шею Руса, несмотря на то, что руки шипели от пламени парня. Началось противостояние.

Рус задыхался, но продолжал душить противника, видя, как под руками кожа пузырится и осыпается пеплом. Тоже самое происходило и с кистями упыря.

В критический момент, когда в глазах начало мутнеть, он взревел от ярости, и его тело ударило волной голубого пламени. Тварь, как и трава вокруг, обратились в пепел. Камни у берега потекли и сплавились в один огромный булыжник, а вода из ручья в один момент превратилась в облако пара, поплывшего к звездам.

– Рус? – морщась от жара, произнесла Луна.

– Все хорошо, – глубоко дыша, произнес парень. – Все хорошо…

Пламя сменило цвет с голубого на обычное.

– Сейчас… я немного передохну… – парень поднялся и, пошатываясь, сделал пару шагов к ручью. – Все хорошо…

Еще два шага, и он рухнул лицом в высушенное русло ручья, которое только начало наполняться водой. Поток воды, идущий с гор, тут же объял тело парня. В небо устремился столб пара.

– РУС! – взвизгнула Луна и метнулась к парню.

Не обращая внимание на невыносимо горячую воду и плечи брата, обжигающие руки не хуже каленого железа, девочка смогла вытащить его к берегу так, чтобы голова была на поверхности.

Глава стражи опустил взгляд и уставился на клыки. Его брови отчаянно поползли вверх, но он изо всех сил постарался вернуть их на место.

– Это не волчьи, – произнес он, не решившись озвучить факт.

– Это клыки принадлежат упырю. Тому самому, с горного хребта, – ответил Жулье.

Он сидел в кресле перед начальником стражи и внимательно следил за его мимикой.

– Клыки, как вы видите, белые и не успели пожелтеть. Вот тут и вот тут остались ткани, свидетельствующие о недавнем извлечении.