Тень из сновидений. Часть I

– Что-нибудь на ваш выбор, – Джеймс протянул официантке меню. Он решил не затягивать время, чтобы подкрепиться и отправить всех на продолжительный отдых.

– Сегодня наш шеф радует гостей только рыбой. Надеюсь, никто не возражает? Можете курить в зале, – сказала с улыбкой официантка.

Вскоре она принесла на всех жареную речную форель с дольками лимона и картофелем в растительном масле. Виктория проглотила в себе капризного ребенка, который в домашней обстановке никогда не питался ничем подобным. Все же в сравнении с тем, что предлагают на выбор заведения общественного питания, ее мама готовила просто несравнимо вкусно.

Внутри дала о себе знать заживающая рана, в горле комом встали слезы. Стараясь отвлечься от того, как ей хотелось бы вновь оказаться дома рядом с семьей, Виктория, не ощущая вкуса пряного картофеля, представила мягкую постель, в которую с радостью после двух дней в пути окунется и обомлеет от тепла. Но перед этим сходит в прохладный, освежающий каждую клеточку тела душ. А затем долгий исцеляющий сон… На этом ее хорошие ожидания заканчивались, и начиналось полное неизвестности будущее, где ее благополучие зависело от компании малознакомых людей и, наверное, удачи.

Когда с едой было покончено, Джеймс оставил чаевые официантке, внимательно обслуживавшей их стол, и предложил всем разойтись спать. Изучив цифры на брелках, они направились в ту часть мотеля, где расположены их номера.

Мимо них по коридору прошла группа высоких и опасно выглядящих мужчин в кожаных куртках, их сопровождал малоприятный аромат перегара, звон цепей на одежде и громкий вульгарный смех.

Эмма боязливо спряталась за Макса и потупила взгляд. Гарри и Джеймс заметили беспокойство девушки, остановились, сложив руки на груди, и подождали, пока вся компания не скроется за углом, провожая тех убийственными взглядами.

– Мы здесь всего на одну ночь, – Джеймс почувствовал свою ответственность за чувство безопасности юных знакомых. О дружбе было говорить пока рано, однако отношения необходимо было наладить для того, чтобы всем, если не доверять друг другу, то хотя бы поддерживать и стараться находить понимание, особенно в стрессовых ситуациях. Он протянул ладонь с двумя брелками: – Сами решайте, кто и где.

– Спасибо, – Алекс принял оба ключа.

– У меня такое чувство, будто те неприятные люди натворят этой ночью дел, – Эмма обхватила себя руками за плечи, большими круглыми глазами смотря в пустоту. Она поджала губы и тихо произнесла: – Боже, я ведь спать теперь не смогу…

– Милая, хоть сделай вид, что веришь в то, что я смогу тебя защитить, – Макс заботливо приобнял возлюбленную за плечи, слегка встряхнув напряженную девушку.

Эмма подняла голову к его лицу и нахмурилась. Она полагала, что разделит один номер с другой девушкой, ведь им вдвоем было бы ночевать спокойнее и удобнее всего.

– Приятного отдыха, – пожелал Джеймс на прощание.

Джеймс, Гарри и Эдвард направились к своим номерам, Стивен задержался и обернулся:

– Зато не на улице, – ухмыльнулся он и скрылся в номере, в который зашел Эдвард.

– Нужно будет отблагодарить парней как-нибудь, – вздохнул Макс, когда они остались вчетвером.

Алекс кивнул. Ключом открыл один из номеров, раскрыл дверь, позволяя заглянуть внутрь. Комната покрыта полумраком от задернутых бордовых штор, выделяются очертания двуспальной кровати, кресло и угол от большого шкафа. На столике напротив кровати стоит телевизор двадцатилетней давности, рядом еще более древнее радио.

Эмма осмотрела номер, который по стилю ей даже немного понравился. Было что-то в его старине элегантное и строгое. Затем вернулась взглядом к кровати.

– Интересно, у парней тоже двуспальные кровати? – удивилась она.

– Не думаю, – задумчиво произнес Макс, не представляя как взрослые и на вид серьезные парни лягут в одну постель.

– Похоже, нам придется спать в вместе, – Эмма перевела взгляд на Викторию.

– Да, – Алекс протянул Максу ключ.

Тот всего на мгновение бросил взгляд на Викторию, которая тоже не ожидала такого поворота событий. Она посмотрела на Алекса, задаваясь вопросом, однако так ничего и не возразила. Макс решил тактично промолчать.

– Вот как, – нарушила затянувшееся молчание Эмма. Она подозревала, что Виктория питает симпатию к ее другу, но у нее даже мысли не возникало, что Алекс испытывает нечто подобное. Эмма прямо сейчас смотрела на своего друга и не видела в нем ни намека на то, что его сердце не на месте. В данный момент она бы даже сказала, что это последнее, что подумает о своем уставшем от всего на свете друге.

– Спокойной ночи вам, – немного рассеянно проговорил Макс. Затем знаком головы предложил своей девушке пройти в их номер.

***

Эмма включила светильник в номере, явивший светом все недостатки. Но девушка настолько устала и была благодарна, что будет ночевать под крышей над головой, что не нашла в себе желания придираться даже мысленно. На самом деле, в подобных условиях она будет ночевать впервые в жизни. Возможно, она была слишком избалована судьбой, что всегда спала в чистой постели из натурального хлопка, а не на синтетике сомнительного производства и качества. Окинув оценивающим взглядом номер, убрала покрывало с кровати, которое при контакте с ее волосами стало их электризовать. Провела ладонью по постели и сочла ее вполне приемлемой.

Lagom10.

Эмма сделала глубокий вдох, вспоминая свою маму и то, чему та учила ее последние три года, пока она жила в Стокгольме, проходя обучение в университете. После того, как девушка закончила школу, ее родители окончательно разошлись. Мать забрала дочь на скандинавскую родину и стала пытаться привить ей философию каждого уважающего себя шведа. Как будто, пока они жили в Америке, мать не вспоминала свою принадлежность к шведским корням и не знала слова «умеренность». Но, видимо, развод изменил ее и заставил пересмотреть свои взгляды на жизнь. Хотела ли она вернуть своего супруга? Вряд ли. Скорее желала иного будущего для своей единственной дочери.

Сняв через голову толстовку, она повесила ее в пустой шкаф, в котором не нашлось даже пары халатов. Осталась в белых кроссовках на платформе, светлых джинсах с высокой талией и в белом топе, открывающим плоский живот. В ванной обнаружила пару маленьких наборов из зубной щетки, шампуня и геля для душа. Количество шампуня ее несколько огорчило, хватило только промыть корни волос. Стараясь не задумываться о том, какой состав у всех этих продуктов, приняла душ, растягивая время под струями чистой воды. Искала в себе силы и терпение. Однако куда заманчивее казалось обсудить с кем-то все свои переживания, чем мысленно продолжать вести монологи наедине с собой.

Она искренне надеялась, что будет делить номер вместе с Викторией. Ей хотелось познакомиться с ней, узнать поближе. Им было бы о чем поговорить. Ее удивило решение Алекса разделиться. Что в тот вечер, что сейчас: он как будто не хотел подпускать своих друзей к ней. Только какой в этом смысл, она пока не понимала. Возможно, в этом была замешана его работа и гражданство другой страны, что в будущем могло повлиять на их отношения, и раньше времени Алекс не собирался расстраивать девушку тем, что он не вечен. Эмма слишком хорошо знала своего друга, чтобы рассматривать такую вероятность. Он не всегда поступает честно и старается держаться определенной грани, чтобы больше не пятнать свою совесть. Однако никто в этом мире не вечен. И она понимала, что ей придется рассказать Виктории всю правду об Алексе, если он не сделает это в ближайшее время сам. Все же хорошие и доверительные отношения не могут построиться на сокрытии темного прошлого. А Алекс так не любит поднимать это прошлое со дна. «Без своих друзей он бы совсем пропал», – вполне оправданно заключила Эмма, усыпив этим свою совесть, которая начала задаваться вопросами о том, почему она хочет влезть в чужие отношения.

Макс вышел из ванной и застал обнаженную Эмму сидящей в расправленной постели, спрятавшей под пододеяльник ноги. Девушка руками распутывала мокрые локоны, так как расчески и спрея для расчесывания густых волос у нее при себе не было. У нее с собой вообще ничего не было. Макс захотел погладить по голове свою не теряющую духа принцессу, однако к ее волосам старался не прикасаться – подобное всегда ее заставляло нервничать. Макс поцеловал девушку в лоб, на что Эмма подняла взгляд.

– Кажется, я начинаю осваивать уроки своей матери, – произнесла она с сарказмом, пальцами держа прядь перед своим лицом, отделяя каждый золотой волосок. – Может, это все наши родители затеяли, чтобы мы познали, что означает жизнь без подушки безопасности?

– Кто знает, – Макс достал из карманов одежды все содержимое: несколько купюр, пластиковую карту, мятные леденцы и севший телефон. Новый смартфон Эммы остался, к несчастью, на зарядке в салоне угнанной машины. Он выложил все свое имущество на прикроватный столик. – Но я такого никогда бы не ожидал. Я бы попробовал еще раз связаться с родными. Ненавязчиво так уточнить некоторые детали, которые известны только нам.

– Я бы тоже сейчас все испробовала. Мне эта неизвестность покоя не дает. А еще знаешь… Макс, тебя ведь как и меня тревожит поведение Алекса?

– После такого сумасшедшего дня предлагаешь мне перед сном поговорить об Алексе? – он со вздохом опустился на постель. Слегка растрепал потемневшие мокрые волосы ладонью. – Хорошо.

– А что не так? – на лице Эммы возникло недоумение. – С чего ты так злишься на него?

– Я не злюсь, просто Алекс слишком много на себя берет, – произнес он с плохо скрываемым раздражением.

Эмма взглянула на слишком серьезное выражение лица возлюбленного и издала смех. В ее глазах Макс напомнил десятилетнего мальчишку, которому сказали, что у кого-то игрушка лучше, чем у него.

– Макс, это же наш Ал, – Эмма произнесла это как очевидность, которую он не мог не знать. – Почему я его не узнаю?

– Не знаю, как по мне: он такой же. Хотя нет – еще больше распушил свой хвост.

– Вспомни, с чего все началось. Когда Виктория чуть под машину не попала, Алекс запер нас. Зачем он это сделал?

– Он ведь потом, когда Виктория ушла, объяснил, что не хотел, чтобы мы увидели нечто шокирующее. И решил не вмешивать нас, сама прекрасно видела, как Виктория была напугана случившимся.

– А куда он потом направился? – тревожно спросила Эмма. – Если он дома не ночевал.

– Спроси об этом у него, – Макс даже задумываться не хотел о том, где черти носили Алекса всю ночь.

– Макс, мне кажется… Алекс совершил ошибку, что связался с Викторией, – поймав непонимающий взгляд, она вздохнула и пояснила: – Надеюсь, ей хотя бы шестнадцать есть. Я была бы только рада, если бы у них сложились хорошие отношения, тем более, когда мы остались совсем одни. Но Алекс как-то внезапно изменился. Я его едва ли узнаю. Не знаю, почему ты не замечаешь ничего в его поведении. Но Алекс до того вечера и после – словно два разных человека.

– Алекс уже взрослый мальчик, – напомнил Макс и сонно зевнул. – И люди имеют такую привычку: меняться со временем.

– Макс, мы уже упустили его однажды, – с грустным лицом Эмма обиженно посмотрела на возлюбленного, не торопившегося вникнуть ее переживаниям. – Я не хочу, чтобы он вновь оказался на самом дне, ненавидя свою жизнь. А судя по его поведению, по тому, как он стал скрываться от нас, к этому все и идет…

– Он нам обещал, помнишь? – Макс сел ближе к девушке, взял в свои ее руки, ставшие очень мягкими от воды. В этих теплых руках словно была вся его жизнь. – Что если его снова начнут привлекать темная сторона и печеньки, он маякнет нам об этом.

– Он уже вовсю нам сигналит! – она на эмоциях всплеснула руками, освободив ладони. И дрожащим голосом произнесла: – Просто не может выразить в словах.

– Я поговорю с ним, – успокаивающе заверил Макс, сдавшись.

Он как никто другой понимал, что для всеобщего благополучия лучше поступить так, как настаивала Эмма. Однако его не радовала перспектива откровенного разговора с Алексом. Он все еще чувствовал злость на друга несмотря на то, что их будущее стало неопределенным. Все это еще не означало, что его друг оставит свои одержимые планы. Макс ждал первого шага от Алекса, какой бы абсурдной эта мысль ни была, но он не собирался напрасно пытаться влезть ему в душу, считая, что если Алексу действительно не все равно на происходящее, то он обязан первым пойти на контакт и объяснить, что его так беспокоит. Раз уж он Первый во всем.

– Хорошо, – Эмма счастливо улыбнулась, прижавшись к возлюбленному. – Мы вместе.

***

В соседнем номере, только зайдя внутрь, окинув взглядом то, что предложил среднестатистический сервис, Алекс перевел взгляд на Викторию. Девушка стояла посреди комнаты, как предмет мебели, в ожидании команды или слов, не проявляя инициативы и никак не показывая желания поскорее отдохнуть. Подобное поведение действовало на нервы.

Виктория все еще не могла поверить в то, что Алекс при своих друзьях сказал, что будет спать на одной кровати с ней. Его друзья были в таком же легком шоке, как и она.

Но причина, по которой Алекс решил остаться на ночь в одном номере, была очевидна – он не собирался оставлять свидетеля преступления наедине с кем-либо другим. Виктория сама себе не доверяла, и не могла утверждать, что сможет надолго сохранить содеянное ими в тайне. Но выдавать его осознанно – она бы точно не решилась.

– Пройдемся? – предложил Алекс, когда в его голове возникла одна мысль.

Она в готовности кивнула, и они покинули номер. Вышли на улицу, где на небе догорал закат, становясь мрачнее и в фиолетовых тонах. Было шумно от работающих моторов и разговоров водителей. Возле уличного кафе заняли стол несколько увиденных ранее мужчин, создающих впечатление недружелюбных и крайне грубых. Поток их ругани был слышен за десятки метров, они выпивали и пытались добиться внимания официанток, которые старались держаться от вульгарной компании подальше.

Алекс направился вдоль стоянки по направлению к кафе и супермаркету, приближаясь к опасной компании. Виктория старалась держаться рядом со своим спутником, не отставая, и чувствовала страх, который слишком сильно проявлялся. Она протянула дрожащую руку и ухватилась за край его рукава, не решаясь взяться за ладонь. Алекс не сразу заметил, как что-то слегка стало тянуть его в сторону, бросил взгляд на девушку у своего плеча. На ее большие глаза, в которых было только одно желание: оказаться как можно дальше отсюда. Но от настоящего невозможно убежать.

– Пойдем купим тебе нижнее белье, – Алекс остановился, чтобы открыть дверь, ведущую в супермаркет.

Виктория вскинула голову, крайне удивленная и смущенная услышанным. Она смотрела на него в упор своими пугающе большими зелеными глазами.

– Что? – он чувствовал, как на него начинал воздействовать этот взгляд. Однако он оставался полностью спокоен. – У меня остались деньги, думаю, на девчачьи трусы должно хватить.

Алая, вплоть до скрытого челкой лба, она зашла в душное помещение. Стало еще труднее дышать. В супермаркете с фиксированной ценой на все товары первой необходимости нашлось даже нижнее белье для женщин. Виктория склонилась над прилавком, выбирая свой размер, однако до сих пор не могла поверить в то, что парень будет покупать для нее что-то личное, знать, что оно на ней надето и, кроме того, это будет первым подарком, которым ее одарит Алекс. Успокаивая себя верой в него, Виктория выбрала подходящее белье, скомкав в ладонях, и посмотрела на спутника в готовности.

Алекс искоса посмотрел на застеснявшуюся девушку, усмехнувшись уголком рта. Иронично было, на его взгляд, пытаться скрыть свое нижнее белье после того, как позволила оценить себя без него.

– Большое спасибо, – она спрятала подарок в рюкзак и увидела выглядывающие из внутреннего кармашка деньги, на которые собиралась купить продукты домой.

– Ты ведь девушка, – Алекс произнес это очевидно. Она удивляла его все больше. Не то чтобы он имел большой опыт общения с представительницами противоположного пола, однако все его знакомые всегда были обеспокоены своим комфортом и ставили это в приоритет в любой жизненной ситуации. Удивительное же создание перед ним словно устраивали все неудобства: от возможного повреждения внутренних органов в результате удара об машину, отравление едой и заканчивая перспективой спать голой.

Виктория снова смутилась. На сей раз тому, что парень был куда более осведомлен и ответственен, нежели она, будучи почти совершеннолетней девушкой.

– Я вспомнила, что у меня есть немного денег, – она стала доставать свернутые купюры из рюкзака на плече.

– Оставь, еще пригодятся, – Алекс сразу отказался.

– Но тебе ведь тоже нужны деньги, – она сожалеюще нахмурилась, расстроившись, что не вспомнила об этом раньше. Достала деньги и протянула.

– Я сказал: оставь себе, – он взмахнул рукой, показав свое нежелание продолжать, и отвернулся.

Виктории пришлось смириться с его отказом. Она посмотрела на его спину, застегивая рюкзак, подумав, что при случае вернет долг. Поправила лямку и закинула за плечо.

В следующую секунду Алекс посмотрел далеко в сторону. Его взгляд встретился со взглядом Джеймса Стейси, стоящим неподалеку от входа в мотель и внимательно за ними наблюдающим.

Алекс наклонил голову в его сторону, Виктория поняла это как желание подойти.

– Есть курить? – Алекс навалился назад и столкнулся со стеной, возле которой стоял Джеймс. Однако не рассчитал расстояние и удар оказался ощутимее, чем он предполагал. Алекс слегка нахмурился от боли, вцепившейся в верхнюю часть спины.

– Не курю, – тот ответил не сразу, перед этим оглядел встреченную пару на улице.

Алекс разочарованно вздохнул.

– Плохая привычка, – высказал свое мнение Джеймс. – В первую очередь потому, что сильно ударяет по балансу.

– Действительно, – горько усмехнулся в ответ.

Слушая разговор, Виктория почувствовала себя неловко, ведь у Алекса был выбор купить себе сигареты или потратить деньги на нее. И вновь испытала желание вернуть долг. Однако следующие слова Джеймса заставили ее отказаться от попытки настоять на возврате:

– А во вторую очередь вредна тем, что портит здоровье. Неплохая возможность бросить.

– У меня в жизни не возникало такой сильной тяги к сигаретам как в последние дни, – он говорил об этом, и желание только сильнее охватывало его разум. – Впервые выкурил целую пачку за один день.

– Что же, бывает, – Джеймс справедливо пожал плечами. – При желании можно бросить курить.

– При желании, – повторил Алекс. Затем обратил внимание на то, что заинтересовало его сильнее всего: – Вышел воздухом подышать?

– Не только, – Джеймс сложил руки на груди перед собой. Посмотрел в сторону компании, которая по виду еще долго не собиралась расходиться. – Слежу за обстановкой, так скажем.

– Помощь нужна?

– Отдыхайте, – Джеймс скользнул взглядом по тому, как устало выглядела Виктория, притягивая к себе взгляд. Очень тихая, однако производила впечатление девушки со своим характером, который не проявляется без причины. На данный момент ее осторожное поведение занимало его сильнее всех остальных. Гарри дал ей крайне немногословный портрет. – Ничего пока не создает проблем.

– Ладно, – Алекс перестал наваливаться на стену, выпрямился и направился в мотель.

Виктория на прощание взглянула на Джеймса, стараясь взглядом передать свои добрые пожелания и благодарность, затем направилась за своим спутником, начиная привыкать уже всюду следовать за ним.

Проводив взглядом ушедших, Джеймс наклонил голову к воротнику, за которым было спрятано устройство внутренней связи.

– Они вернулись в мотель, – произнес он, когда вызов был принят. – Все тихо. Не похоже, чтобы кто-то был заинтересован в нас.

– Трак присмотрит за улицей, – раздался голос Гарри в наушнике. – Тоже возвращайся.

– Принято.

Вчера, 27 июня, около 8 утра, Джеймсу Стейси пришло анонимное сообщение с координатами и инструкцией. Коротко, без подробных деталей, будто отправителю сильно поджимало время.

В сообщении было несколько пунктов. Первым описана внешность и имена двоих молодых людей и требование их защитить. Вторым было указание представиться им как люди, о которых стерта память и любые упоминания, а также не сообщать этим двоим правду о принадлежности одному отряду. И третий пункт содержал информацию о месте и человеке, которому нужно доставить этих двоих.

Сначала он не воспринял всерьез это сообщение, однако его удивили координаты – они совпадали с теми, куда он и его группа ехали на задание. Когда Джеймс Стейси попытался вспомнить, кто дал ему задание, у него случился когнитивный диссонанс: он не мог логически связать цель своего задания со своими знаниями. Возможно, ему было необходимо добраться до места, и там уже разобраться что к чему. Однако это таинственное сообщение, а затем встреченные на дороге подростки, двое из которых подошли под описание – все это казалось больше, чем просто совпадение.

***

У окна с биноклем на стуле сидел Стивен Трак, забросив ноги в кожаных ботинках на подоконник. Эдвард собирался вздремнуть несколько часов, после сменить его. Тот что-то напевал себе под нос, со скрипом навалившись на хлипкую спинку.

– Как думаешь, кто из них наша цель? – поинтересовался Стивен, прижав оптику к лицу и рассматривая застолье пьяных амбалов на расстоянии пятидесяти метров, которые даже стоять были не в состоянии, находясь чуть ли не на полу. Никто не приближался к ним, даже обслуживающий персонал держался в стороне, отдав под их контроль уличную часть заведения.

– Ты про ту банду? – уточнил Эдвард, снимая с плеч рубашку, оставаясь в белой футболке и не снимая платка, закрывающего всю шею.

– Неа, про наших детишек. Я вообще не понимаю, зачем Стейси приказал следить за бандой придурков. Они ровно в таком состоянии, про какое я врал с утра.

– Только не надо никому рассказывать об этом, – строго напомнил Эдвард. Оставив ботинки на полу, он лег на кровать в брюках и футболке и устроился затылком на подушке.

– Я хоть и псих, но могу обидеться, – Стивен снизил тон и ухмыльнулся: – Скажи, а неплохо я подвел разговор к самой сути? А то вы бы еще долго ходили как пингвины вокруг до около…

– Стейси до тебя вполне доступно донес, что ты прошелся по охрененно тонкому льду, едва все не испортив.

– А я все равно думаю, что мое заявление было как раз кстати, – Стивен слегка покачнулся на стуле. Он самодовольно улыбался, продолжая кичиться своей выходкой.

– Ясно. Я спать, – предупредил Эдвард, после чего закрыл глаза.

– Когда я остаюсь в тишине, эти голоса становятся громче, – произнес тихо Стивен, разглядывая заполненную автомобилями стоянку. Не прошло и минуты, как он заскучал.

– Ну, вот и разговаривай с ними, – отозвался глухо Эдвард, не открывая глаз и не поднимая головы от подушки, начиная чувствовать раздражение, что именно ему пришлось делить ограниченное пространство вместе с ним.

– Эти голоса мне говорят, что либо наш наниматель находится по тем координатам, либо он уже с нами, – вполне серьезно высказал Стивен.

– Фрост сказал, что вероятность последнего крайне мала. Ни один не похож на того, кто нанял бы нас. Они еще дети.

– Тогда почему их не двое? – оглянулся Стивен. – Почему с ними еще кто-то? Мы вообще не должны за ними всеми присматривать. Договоренность была только о двоих.

– Ты прекрасно слышал, что с ними какая-то хрень сотворилась. Факты подтвердились: личностей под их именами не существует. Разберемся с ними, когда прибудем на место. И почему их четверо в том числе. Может, наниматель еще свяжется с нами.

***

Алекс со вздохом опустил телефонную трубку, заказав в номер пол-литра наиболее достойного крепкого алкоголя, что нашлось в баре. Он нисколько не сомневался в том, что, когда Джеймсу выставят счет, он сразу догадается, кто решил порыться в его карманах.

Но это были деньги Алекса. Снятые со счета, который был открыт еще много лет назад его родителями для того, чтобы он смог приобрести себе собственную квартиру или дом. С того же счета он оплачивал свое обучение в университете. Те же деньги он перевел на счет матери Полковника Джеймса Стейси. То, что оставалось, он собирался перевести после того, как они встретятся и будут решать, как именно построят защиту вокруг Эммы и Макса. Но потом случилось то, что случилось. Их всех забыли, в том числе и Полковник Стейси, а счета оказались обнулены.

Алекс без укора со стороны своей еле живой совести сообщил официанту, что принес в номер арманьяк, что оплатит утром гость из 11 номера, где и находился Стейси.

Как только они вернулись после небольшой прогулки, Виктория отправилась в ванную. Закрыла дверь, повернув замочек золотого цвета и осмотрелась в маленькой комнате с розоватой плиткой. В самом номере стоял специфический запах чистящих средств, в пустом шкафу, где на вешалке она оставила свою ветровку, пахло полиролем, а в ванной через вентиляцию просачивался запах сигаретного дыма с улицы. Все вместе создавало терпкий букет, напоминающий о чем-то взрослом.