О чем они? О чем я должен узнать? Я вышел как раз тогда, когда мать уже открыла рот, чтобы ответить отцу. Увидев меня, она шумно выдохнула:
– Алекс…
– Мам, пап? Все нормально?
– Все хорошо, сынок, все хорошо… – пробормотал отец. Его руки легли мне на плечи, мы сели на диван. Он посмотрел на обеспокоенную маму и, глядя куда-то в сторону, тихо сказал:
– Алекс, мы с мамой разводимся. Нет-нет, не сейчас, мы дождемся, когда ты пройдешь тестирование на гражданство.
– Разводитесь? – В горле мгновенно пересохло. – А я?
– Да, ты… – Папа посмотрел на маму. – Элен?
– Нет уж, сам затеял, сам и говори. Не хочу, чтобы он возненавидел меня на всю жизнь!
– Я затеял? – взъярился он. – Это ты должна была думать о сыне, когда…
– Марк! – зашипела мама. – Не при Алексе!
Отец снова кинул на нее бешеный взгляд, но сдержался. Воздух искрил от напряжения, казалось, еще мгновение – и пространство разорвет ветвистая молния.
– Да что такое? Можете спокойно объяснить?
– Алекс… – Папа откашлялся. – Мы не потянем твою учебу. Прости.
– Да почему? – Мне показалось, что я ослышался. – Почему?!
– Развод автоматически понизит наш гражданский статус до уровня G. На оплату университета денег не хватит, и помогать тебе мы сможем только в первое время, пока ты не обустроишься. Тебе придется начать работать, сынок.
Работать? Без образования? Интересно кем? Но они же откладывали мне на учебу! Или…
– А как же сбережения? – я все-таки решился спросить, уже предвидя ответ.
– А вот так! – особенно мстительно ответила мама, глядя на отца. – На что мы живем все это время, как ты думаешь? У нас давно не было успешных проектов!
Я беспомощно посмотрел на папу, и он, играя желваками, отвел взгляд. А мама продолжила меня добивать:
– Наших доходов будет едва хватать на самих себя. Поздравляю, Алекс, теперь ты взрослый и должен будешь сам…
И грянул гром.
Я не слышал ни ее, ни отца, говорящего пустые слова поддержки. У меня в голове не укладывалось, как наша семья может так распасться! А следом обожгло осознание последствий: значит, никакой учебы? Никакого космоса?
– Это неправильно! – взорвался я. – Мама! Папа! Ну вы что? Какой развод, о чем вы? У нас же все хорошо! Ну да, ссоритесь иногда, но так у всех! Я знаю, все пары ругаются, но они же не разводятся!
В горле застрял ком, и, чтобы не зареветь, как маленький, при родителях, я отвернулся.
– Прости, сынок. Мы уже все решили, – откуда-то издалека донесся папин голос. – Вырастешь – поймешь…
Чувствуя мое настроение, мне о ногу потерся наш котопес Эйты. Он мурлыкал и толкался лобастой башкой. Я машинально схватил его, сунул под мышку, вернулся в свою комнату и только там дал волю беззвучным слезам, уткнувшись в подушку.
Работу не получить без высшего образования. Образование не получить без денег. Социального пособия будет хватать только на каморку в жилье низшей гражданской категории L и безвкусные универсальные питательные смеси.
То есть все, что мне остается, это Дисгардиум?
Глава 2. Возвращение в игру
Настроения смотреть материалы марсианской экспедиции не было никакого, учитывая, что мой путь туда закрыт, и, может быть, даже навсегда. Ведь стипендию я не получу, для этого надо быть выдающимся учеником в рамках хотя бы своего города, а у нас достаточно ребят и поумней. Может, Эд Родригез и считает меня «умником», но я никогда не увлекался учебой настолько, чтобы выходить за рамки обязательной программы.
Не знаю, сколько я провалялся, бесцельно глядя в потолок. Я не обращал внимания ни на родительский скандал в гостиной, вспыхнувший с новой силой, ни на сигналы коммуникатора.
Привычный мир рушился, а я лихорадочно думал, как его собрать обратно, отказываясь принимать новую действительность и надеясь на то, что все можно исправить. Даже попробовал снова поговорить с мамой и папой, но попал под горячую руку, и все стало еще хуже. Казалось, они так ненавидят друг друга, что плевать им и на меня, и на мое будущее, а важно только поскорее забыть и никогда больше не видеть друг друга.
Тогда-то и пришло четкое осознание – такую разбитую чашку точно не склеить. И мне придется разгребать, то есть самому искать деньги на образование. А сделать это можно только в Дисгардиуме.
Почему-то принятое решение меня успокоило. Теперь я знал, что надо делать, хотя пока и не понимал, чем буду заниматься в самой игре.
Но как туда возвращаться? Это может показаться глупым, но меня беспокоила реакция Эда, Тиссы и компании после всего, что я наговорил. Что мне мешало просто промолчать?
А еще я жалел, что не вступился за Еву. Ведь получалось, на сегодня она мой единственный близкий друг, а я даже не посмотрел ее сообщение!
Чувствуя угрызения совести, я взял в руки комм и включил запись.
– Привет! Как ты там?
Голограмма Евы транслировалась в центре комнаты.
– Эти уроды отстали от тебя? Не обращай на них внимания, Алекс! Они просто завидуют… – Она умолкла, не решаясь продолжить. – Э… В общем, помнишь, ты говорил, что собираешься что-то посмотреть? Если хочешь, я могла бы прийти к тебе. В общем, это не срочно и не обязательно, просто я подумала…
Она окончательно смутилась, выпалила «Пока!», и сообщение оборвалось. Я оценил ее тактичность – не стала звонить, а отправила сообщение, на которое можно не отвечать. Но я ответил, правда, коротко: «Возвращаюсь в Дис. Объясню при встрече».
Потом сходил на кухню за едой, чтобы без аппетита, практически не пережевывая, съесть остывшие сэндвичи и запить газировкой. Я планировал провести в капсуле много времени, а у меня не та версия, что обеспечивает питание.
Из головы не выходила мысль о разводе родителей. Что в их жизни пошло не так и когда?
В бездну все это. В чем смысл бесцельно страдать и отмахиваться от неизбежного? Пора.
Раздевшись, я подошел к капсуле, и моя ладонь легла на сенсор. Он считал отпечаток, вспыхнул зеленым и приветливо пискнул. Створки капсулы распахнулись.
Зайдя внутрь, я взялся за поручни и активировал запуск. Капсула закрылась, свет выключился, и интра-гель быстро заполнил пространство. Я рефлекторно зажмурился.
Погружение…
Я открыл глаза. Сделал вдох, набирая полные легкие пахнущего хвоей воздуха и чувствуя припекающие кожу лучи местного солнца. Меня окружал светлый и удивительный лес. Огромная бабочка, пролетевшая мимо, крылом щекотнула щеку. Пытаясь ее словить, я сделал неловкий шаг – под ногой хрустнула ветка. Босую ступню пронзила боль, приглушенная игровыми фильтрами, и я, чертыхаясь, некоторое время провел на придорожном камне, вытаскивая занозу.
Закончив с этим и оглядевшись в поисках враждебных мобов, я решил прикинуть план действий. И начать стоило с оценки персонажа.
На этот раз я изучал статы совсем не от скуки – просматривал их внимательно и с пристрастием.
