Агентство «Последний путь» – 2
– А теперь давайте думать, где нам подрезать оружия и как можно больше светлых.
– Мы… мы вчетвером… – задумчиво произнесла Мара. – Что мы вчетвером вообще можем сделать?
– Вчетвером – немного, – кивнул Верша. – Есть мысль, где найти ещё помощников.
* * *Огромный черный тролль крутанулся и с размаху влепил бревном по воину в латах.
БУДУМ!
ХРУСТЬ!
Противник улетел в сторону, а дубина, являвшаяся обычным бревном, разлетелась в труху.
ФЬЮТЬ!
ФЬЮТЬ!
Еще две стрелы с красным росчерком от примененного умения вонзились в грудь гиганта.
– ЗАК! Я ПУСТОЙ! – заорал во всю глотку лучник.
Тролль развернулся к телеге, с которой стрелял лучник, и сделал пару шагов.
– Блять, блять, блять! – закричал мужчина в кожаных доспехах и рванул к лучнику.
Шаг, ещё один.
Тролль был ранен. На ногах было две глубоких раны, в которых виднелось красное мясо исполина. Спина была усеяно десятком стрел, пяток торчал в груди. На лице было два мощных шрама. Огромная туша сплошь была покрыта кровью, но тролль все ещё держался и шёл к телеге.
В ней связанные по рукам и ногам лежало трое детенышей. Один из них был уже без дыхания. Судя по исполосованной ножами коже, он пытался сопротивляться и хотел вырваться, но обильное кровотечение сделало своё дело, и детеныш погиб. Остальные, видя судьбу своего собрата, сидели смирно.
– Стой, сука! – взревел Зак, вскочив на телегу и схватив детеныша за волосы.
Он приподнял его так, чтобы тролль видел и поднёс нож к шее пищавшего ребенка.
– Стой, или он умрёт!
Гигант остановился.
Из шрама на лице всё ещё сочилась кровь. Она струйками стекала по морщинистому лицу, сбегала по губам и торчащим клыкам, опускалась на подбородок и каплей за каплей падала на землю.
– Иришь… – пробасил чёрный тролль.
Воин мельком глянул на лучника. Тот быстро нагнулся и достал сверток ткани, в котором была завернута одна единственная белоснежная стрела.
– На колени! – рыкнул Зак и указал ножом на землю. – На колени, тварь, или я прирежу его!
Исполин медленно разжал лапу, из которой на землю упали остатки бревна. Затем его колени подогнулись, и он встал на колени.
– Фред, если ты промажешь – я прирежу тебя, – тихо произнёс воин.
Лучник натянул стрелу и выстрелил.
ФЬЮТЬ!
Белоснежная стрела ударила в грудь тролля, но не остановилась, а пробила его насквозь.
Детеныши тут же подняли визг, а воин отпустил своего заложника и выдал пару пинков.
– Заткнулись! Заткнулись, суки, кому сказано!
Гигант не шевелился. Он так же продолжал стоять на коленях, лишь опустил голову. Из приоткрытого рта потянулась струйка тонкой кровавой слюны. Руки повисли плетьми.
– Фред, зубы! Бегом рви его клыки и валим нахер отсюда!
Лучник бросил лук и рванул к поверженному гиганту. Выхватив нож, он потянулся к его голове.
ФОХ-ФОХ-ФОХ…
Из кустов вылетел топорик, который пролетел у самой морды поверженного исполина и отрубил руку лучника. Тот секунду смотрел на обрубленную культю недоумевающим взглядом, а затем заорал во все горло.
– Твою мать! – соскочил с телеги воин и выхватил клинок и небольшой кинжал во вторую руку.
Из кустов вышел Верша, за ним вышла лучница и магесса. Позади шёл Бэк.
– Вы кто такие? Вы хоть понимаете, на кого лезете? Мы отряд загонщиков при шахтах его сиятельства епископа Шеридана! – рыкнул воин. – Вы с церковью решили пободаться?
Верша молча достал второй топорик из-за пояса и продолжал приближаться к противнику.
– Вы, суки, решили на костер отправиться? Или вам интересны подвалы инквизиции?!! – продолжал орать воин, изображая гнев.
На самом деле Зак прекрасно понимал, что происходит. Все прекрасно знали, что детенышей ловит церковь. И неизвестные, помешавшие ему уйти с добычей, вполне осознают, на кого нападают.
– Думаете, никто не узнает? – хмыкнул Зак и сделал пару шагов. – Вас найдут, ублюдки. Найдут и спустят шкуру…
– Бэк – тролль на тебе, – произнес Верша и перешёл на легкий бег.
Зак, сначала принявший боевую стойку, тут же развернулся и рванул в противоположную сторону, надеясь скрыться в густом кустарнике. Использовав умения, он ускорил свой бег до максимума.
ФОХ-ФОХ-ФОХ…
Среагировав на звук летящего в спину топора, воин рванул в сторону, пропуская смертоносный снаряд в сторону. Зак бросил оружие, стараясь уйти на максимальной скорости – единственном преимуществе, которое у него осталось.
Секунда, вторая, и он влетает в кустарник.
Ветки в лицо, в глазах темнеет от перенапряжения, но тут у оврага в грудь бьет что-то с безумной силой. Воин падает и катится по крутому склону, а когда наконец останавливается, то с удивлением обнаруживает у себя в груди рукоятку короткого кинжала.
– Что… – хрипит он и с удивлением оглядывается.
По склону к нему спускается молодая симпатичная девушка. Она подходит к нему и нагибается к оружию. На глаза опускается темная пелена, в груди чудовищно сжимается, дышать становится невозможно, а она просто молча вытаскивает клинок.
Вдалеке, на краю сознания, обрывается истошный вой лучника.
* * *Бэк упёрся ногой в грудь гиганта и, поднатужившись, смог выдернуть последнюю стрелу из груди.
– Пап? Он не дышит, – обернулся к отцу сын.
– Тролли живучие, – вздохнул Верша. – Не тяни. Может, ещё успеешь.
Бек кивнул и активировал навык лечения. Прикоснувшись к животу исполина, он поднял взгляд на его лицо. Ничего не происходило, и секунда тянулась за секундой.
Треть силы мальчишки, за ней еще одна. Раны от стрел начали затягиваться, дыра от белоснежной стрелы тоже сузилась и медленно затянулась. Когда у мальчишки остались крохи сил, огромный гигант с натугой и бульканьем вздохнул.
– Пустой? – спросил отец, когда Бэк убрал руку.
– Да, – кивнул мальчишка.
– Вот тебе и прокачка исцеления, – хмыкнул Верша и обернулся к телеге, на которой притихли детеныши.
– Пап… Зачем? Зачем они это делали?
– Деньги, – вздохнул Верша. – В шахтах работать тяжело, а тролли очень выносливые. Детенышей отлавливают и растят, постоянно избивая. Превращая их в трясущихся от страха тварей.
– Зачем?
– Чтобы те работали в шахтах и не думали бунтовать, – вздохнул берсерк. – Детеныши, выращенные под постоянными избиениями, превращаются в послушных рабов. Они даже вякнуть ничего не могут. Так и пашут в тех шахтах, пока не сдохнут.
Берсерк подошёл к телеге, запрыгнул на неё и принялся развязывать перепуганных детенышей.
– Так нельзя, – тихо произнёс мальчишка, смотря на детей, сползающих с телеги.
Один ребенок сразу рванул к едва дышащему гиганту с криком «Анэ!» и принялся его теребить.
– Анэ!.. Анэ!..
Верша тем временем тоже спустился с телеги и взглянул на Мару, которая стояла над лучником с перерезанным горлом. В руках у неё был нож, а сама она выглядела угрюмо.
– Дали? – спросил берсерк.
– Дали. К меткости и ловкости, – кивнула она, нагнулась к лучнику и вытерла об его одежду нож.
Верша обернулся и взглянул на Гару, которая шла, вытирая кинжал пучком травы.
– А тебе дали?
– Да, – кивнула она.
– Хорошо, – вздохнул Верша. – Уже что-то.
Бэк взглянул на ревущего ребенка и остальных детей, которые обступили тролля и, спрятавшись за его спиной, поглядывали на людей. Он пару секунд поразмышлял, а затем пошёл в сторону кустов. Усевшись под молодым деревом, он схватился руками за его ствол и молча уставился на тролля.
– Бэк? Ты чего?
– Так силы быстрее вернутся, – пояснил мальчишка.
Отец нахмурился и взглянул на дерево, листья на котором начали желтеть и опадать.
– Надо долечить его, – пояснил мальчишка. – И уходить.
Верша огляделся.
Помимо телеги с абсолютно флегматичной лошадью, на поле боя было больше десятка переломанных тел.
– Что будем делать? – подала голос Мара, доставшая ледяную корону из своей сумки. До этого она её так и не решалась надеть. Мысли о том, где побывал этот артефакт, заставляли её зеленеть и с отвращением убирать подальше. – Мы дойдём до этих шахт?
– Там охрана. И не простые оболтусы, а паладины, – хмыкнул Верша. – Разьебут нас в щепки.
Берсерк оглядел девушек и хмыкнул.
– Что, неужели мести захотели?
Гара перехватила клинок и убрала в ножны на поясе. Мара взвесила в руке белоснежную стрелу, а Шара, сжав губы в тонкую полоску, надела на голову ледяную корону.
– Вы, суки недотраханые, даже одного паладина не потянете. Хотите мести? Качайтесь, – воин кивнул в сторону трупов. – А пока – проверить трупы. Кто живой – добить. Шмотки все в телегу.
Гара отправилась к трупам, Мара последовала за ней, а магесса подошла к берсерку вплотную.
– Но ты ведь этого так не оставишь?… Не оставишь ведь?
– Месть надо подавать холодной, – глядя ей в глаза, произнес Верша. – Пока гнев в заднице пылает – только херню сотворишь и сама подохнешь.
Шара выдержала взгляд, кивнула и отправилась к остальным. Верша проводил её взглядом, задержав его на пару секунд на заднице девушки и хмыкнул.
– Пап, я готов, – произнёс Бэк, вышедший из кустов.
Берсерк кивнул и взглянул на совершенно сухое дерево, торчащее из кустарника.
– Если готов – делай, – задумчиво сказал Верша. – Надо валить отсюда.
Глава 3
– Верша, – сглотнув ком в горле, произнесла Мара. – Что они делают?
– Хули не понятно? Едят, – вздохнул берсерк.
Команда сидела в большой пещере, где на огромном плоском камне лежал мёртвый тролль. Три взрослых гиганта стояли рядом и методично нарезали небольшие куски мертвой плоти. Отрезав его, они клали его себе в рот и медленно пережевывали, а в это время отрезали ещё один и отдавали своим соплеменникам.
– Верша… они… каннибалы? Они своих едят? – шепотом спросила Шара.
– А по ним не видно? – буркнул Верша и заметил, как самый большой чёрный тролль отрезал кусок мяса и направился к нему.
Подойдя к берсеркеру, он протянул кусок мяса и пробасил:
– Грор был хорошим воином. Грора нельзя закапывать, – произнес он. – Грор должен остаться в нас.
Верша взял кусок руки и взглянул на громилу, внимательно смотрящего на него. Что-то решив у себя в голове, он кивнул и вцепился в мясо зубами.
– Твой баба умеет убивать, – заметил исполин. – Я принесу ещё.
– Они мясо не едят, – прожевав кусок, произнёс Верша. – Только кашу жрут.
– Только каша – плохо. Дохлый будешь, – нахмурился чёрный тролль.
Верша взглянул на побледневших девушек и хмурого сына, а затем на ходу придумал:
– Мясо им нельзя. Сильные будут – меня бить начнут.
Тролль грустно улыбнулся и кивнул. Он уже направился к своим соплеменникам, но берсерк его окликнул:
– Эй, как тебя зовут?
– Том.
– Том, часто к вам светлые приходят?
– Бывает, – ушёл от ответа здоровяк.
– Том, что ты знаешь о тёмных? – спросил Верша, заметив, как соплеменники внимательно следят за своим лидером.
– Тьма… тьма – это плохо, – отозвался тролль. – Паладины приходят, когда тут тьма. Они приходят и убивают.
Верша покивал и спросил:
– А кто послал этих уродов, воровать ваших детей, знаешь?
Том оглянулся на соплеменников, а затем взглянул на воина.
– Светлые. Церковь платит за наших детей.
Верша покивал и спросил прямо:
– Я хочу убивать светлых. Хочу убивать паладинов. Пойдёшь со мной?
– Ты убить одного паладина, а сюда прийти десять. Они убивать мой род. Моя женщина и моя дети, – пробасил гигант. – Тьма приходить сама, звать бить светлых. Ты приходить и звать бить светлых. Мой род жив, потому что я быть строг. Мы не убивать светлых. Мы не убивать людей. Нас оставить в покое.
– А сегодня что? – хмыкнул Верша. – Так, поговорить молодчики зашли?
– Такое бывает. Мы такое не прощать.
– Ты сегодня должен был умереть, – сделал шаг вперёд Верша и взглянул в глаза гиганта. – Сегодня твоих детей должны были увезти в шахту и превратить в скот, добывающий руду. Сегодня убили твоего соплеменника…
Берсерк сделал ещё один шаг и подошел к гиганту вплотную.
– Сколько раз они сюда приходят за год? Два? Семь? Двадцать? Как скоро в твоём племени не останется детей? Как скоро ты состаришься в одиночестве, потому что всех твоих родичей перебьют?
Повисла пауза. Тролли за спиной вождя замерли, даже жевать перестали.
– Нас перебьют, как косулей на охоте, – пробасил Том.
– Так, может, лучше сдохнуть в бою, чем прятаться по лесам и предгорьям? Нет? Один хер же перебьют. Или в бою, или как зверей по лесам, по одиночке. Так в чём разница?
Верша выпрямился и громко объявил:
– Я, берсерк Верша, предлагаю вам отправиться в поход. Мы вместе будем бить светлых, забирать у них оружие и еду. Будем убивать их до тех пор, пока не соберём достаточно товара, чтобы идти в тёмную цитадель – место для таких, как вы. Темных, кого церковь резала и будет резать всегда.
Верша сделал шаг назад и добавил:
– Мы придём туда как воины, как настоящие бойцы, а не как твари, которых выгнали с их собственных земель. Если вы со мной, согласны слушать меня – я поведу вас! Если нет…
Тут берсерк взял лапу гиганта и вложил в него оставшийся кусок мяса.
– То таковая ваша участь!
Том опустил взгляд на лапу, а затем поднял его на Вершу.
За спиной послышался утробный рык соплеменников и недовольное сопение самок.
* * *– Точно тут? – хмуро спросил Верша, глядя на довольно большой, но очень старый замок. – Это больше на старый форт похоже.
– Это и есть старый форт, – подала голос Мара. – Отец частенько выпивал с кардиналом Слифусом. Перед тем, как я сбежала, у них была пьянка, и он жаловался, что из-за какого-то там инквизитора Игнеса его спихнули на дерьмовую должность.
– Чё за должность?
– Его назначили хранителем арсенала «Тревоги», – начала пояснять лучница. – Там куча старого оружия. И он ворчал, что заработать там нереально. В его ведомстве этот форт, в подвалах которого всё свалено и всё. Нормальное оружие уже всё продал предыдущий кардинал, а ему остались объедки, за которые в любой момент могут спросить.
– Старое ржавое дерьмо, – вздохнул берсерк. – Но это лучше, чем ничего. Даже если мы их оденем, то уже будет дело. Что там вообще, кроме клада с ржавым дерьмом, есть?
– Про кузницы, он, вроде бы, ещё рассказывал, но я не уверена, – призналась девушка.
– Так, – вздохнул Верша и оглянулся.
Перед ним стояло больше десятка крупных троллей с деревянными дубинами в руках, остальные девушки и довольный Бэк, жевавший какой-то корешок.
– Вокруг мобы, максимум пятнадцатого. Логично думать, что и охрана тут не старше семнадцатого… хрен с ним, двадцатого. Одного-двух двадцаток я потяну. А вот, что с вами делать? – спросил Верша, глядя на девушек.
– Мы тоже кое-что можем, – подала голос Шара и поправила корону на голове. – У меня ледяные иглы появились и эффект промерзания.
Верша вздохнул и ещё раз взглянул на форт. Задумчиво почесав голову, он произнёс:
– Нас слишком мало для штурма. Надо что-то придумать или собирать отряд побольше. Хрен его знает, сколько там стражи. Да и непонятно, есть ли там паладины.
– Тогда что будем делать?
– Думать, – недовольно буркнул Верша и вздохнул. – Думать.
В этот момент из кустов позади появилась одна из самок троллей и что-то прорычала главному.
– Что? – спросил берсерк.
– Телега. Одна. Большая. Человек на телеге. К форту едут.
Верша оглядел собравшийся отряд и кивнул.
– Действуем!
* * *– Херня, Крал, – хмыкнул полный стражник, вид у которого был мягко говоря неопрятный.
Замусоленные в жирных пятнах штаны, кираса, одетая кое-как. Из-за живота передняя пластина и задняя не сходились и прижимались обычными веревками. На голове был помятый шлем, а в руках копьё, наконечник которого имел следы ржавчины.
– Свалит этот кардинал, да и будет всё по-старому. Надо просто перетерпеть, – проговорил он и вздохнул. – Будем спокойно в сторожке сидеть, а не как болваны у ворот торчать.
– Да, он совсем озверел! Ты слышал, что начальник сказал?
– Что?
– Кардинал приказал провести опись всего склада! Всего, Ган!
– Бля-я-я-я… – выдохнул толстяк. – Ты серьёзно?
– Йонаха и Гека уже отправили туда. Они выгребают проход, чтобы можно было зайти.
– Срань господня, да эти завалы уже двести лет как никто не трогал!
– Вот и я про то же, – вздохнул напарник и с обреченным взглядом взглянул в сторону дороги, на которой показалась огромная телега с тремя запряженными телегами.
– А это ещё что за?
– Торгаш к нам должен только через неделю приехать, – задумчиво произнёс Карл. – Да и телега у него не такая.
– Старшего позвать нужно.
– Зови, – кивнул напарник.
Телега неспешно, поскрипывая колёсами, поплелась к воротам. Там её уже ожидал старший караула с заспанным лицом и приличным амбре от перегара.
На телеге сидел мужчина средних лет с лысиной и короткой бородкой.
– Кто такой? По какому делу? – громко спросил Ганс.
Стоявший рядом старший караула, от громкого крика стражника сморщился, но вмешиваться не стал.
– Поставка, для его преосвященства Слифуса, – ответил незнакомец, оглядев стражу, большую напоминающую ряженых разбойников.
Карл подошёл к телеге с тентом, отбросил полог и заглянул внутрь. Оценив десяток огромных бочек и сваленные мешки, среди которых виднелись сырные головки, он кивнул напарнику.
– Проезжай, – махнул рукой Ганс, но тут вмешался старший караула:
– Стой! А вдруг вино отравлено? – сказал он. – А ну-ка! Открывай полог! Надо попробовать…
– Бочки запечатаны, – возразил незнакомец. – Я сначала роспись его преосвященства получу, а потом уж хоть запробуйтесь.
– Нет, сейчас пробовать будем! – возразил стражник.
Ганс с Карлом переглянулись и, глазами обозначив действия, тут же подхватили под руки начальника караула.
– Езжай, давай. Склад, вон там, где куча железа валяется, – махнул рукой Карл и стражники потащили своего начальника в караулку.
– Вы чё?.. да вы охренели! Да я вас…
Сидевший на телеге мужчина хмыкнул и подстегнул лошадей, направившись к складу. За его спиной заскрипели крышки бочек, из которых начали осторожно вылезать тролли.
– Без моей команды не вылазить, – обернувшись назад, буркнул извозчик.
Телега подъехала к небольшим, но крепким воротам, ведущим в подвалы. У этих ворот уже была свалена куча кирас и отдельной горой лежали наконечники копий.
Верша, изображавший извозчика, спрыгнул к телеге и обратился к двум мужчинам, что вытаскивали кирасы.
– Эй, мне сказали бочки с вином сюда выгрузить!
Один из них оглянулся и хмуро взглянул на незнакомца.
– Склад не тут. Тебе с другой стороны надо.
Верша кивнул.
– Понял… А народ-то у вас есть? Бочки большие.
– Какой народ? Нас тут семнадцать душ. Пять баб, двое детей, – вздохнул другой, скинувший кирасы в кучу и снова направившийся на склад. – Еще этот кардинал, чтоб ему…
– Десяток охраны, – кивнул Верша и, обернувшись к телеге, скомандовал: – Вылезайте!
Из телеги выпрыгнули три девушки, один мальчишка и начали выбираться тролли.
– Эт, че? Тролли-то откуда? – недоумевающе спросил один из мужчин, а через секунду получил стрелу в шею.
– Это как? Это почему? – возмутился второй и ринулся в сторону, но в спину стражнику тут же улетел увесистый ледяной шип, сваливший его с ног.
– Без криков и шума, – обернулся к отряду Верша. – Гара – дуй в донжон. Найди тут главного. Не трогай, просто смотри за ним. Мара и Шара, со мной. Том, бери своих и по-тихому во двор. Сильно не светитесь, потихоньку к воротам идите. Получится вплотную подобраться – молодцы. Нет – похер. Стражу на воротах перебить, сторожку тоже не забудьте. Из форта никого не выпускать! Это самое главное!
Чёрный тролль кивнул и развернулся, чтобы отправиться выполнять поручение, но Верша его остановил:
– Стой. С кулаками пойдёшь?
Исполин взглянул на свои руки и кивнул.
– На склад, – кивнул Верша. – В броню вас не закуем, но хоть оружие нормальное дадим.
* * *Гара сделала шаг и подошла к двери.
За ней слышался неспешный разговор двоих мужчин и звон вилки о тарелку.
– Зря вы так, ваше преосвященство. Это дело богоугодное. Тут давно пора навести порядок.
– Хель, порой твоя набожность и правильность просто бесит, – фыркнул другой голос, который убийца сразу узнала. – Все это назначение не для того, чтобы тут порядок навести. Несмотря на то, что я сделал для церкви, несмотря на мои безупречные заслуги, меня отправили сюда уж точно не для порядка.
– Вы накручиваете, – вздохнул собеседник. – Слухи о бардаке тут ходят даже в столице.
– Слушай, – вздохнул голос Слифус. – Сколько назначенцев от верховного совета сюда назначалось за десять лет?
– Не припомню. Вроде, пять или шесть.
– Десять. Каждый год назначенец тут менялся и все с позорной формулировкой «За безответственную службу». Знаешь, что это значит? Нет?…
– Ну-у-у-у… Примерно начинаю понимать. Никто не справился?
– В этом-то и дело. Сюда ссылают тех, кого решили подвинуть из Синода. Раз и навсегда. Путь сюда – это путь в один конец, до первой инспекции. Теперь понимаешь, отчего я так нервничаю?
– То есть, никто не смог решить проблемы тут?
– Да. По факту – это невозможно.
– А если у нас… если у нас получится?
– Хель, у нас должно быть оружие и обмундирования на десять тысяч солдат. Десять! Откуда по-твоему оно возьмётся? Ты видел, что творится в арсенале? Там же половина – ржавое дерьмо, а вторая половина – труха.
– Ну… может, что-то ещё можно сделать?
– Да, черта лысого ты там сделаешь, прости господи, – вздохнул Слифус. – Форма и знамена – сгнили еще со времён отца Никоса, а на самом складе лет сто никто не то что не обмазывал оружие маслом. Там даже учёт последний проводился при Патрике Лучезарном. Никто не знает, что там творится и даже не представляет, как это разгребать.
– Боже милостивый, – вздохнул паладин.
– Можешь сколько угодно молиться, но нам придётся разгрести весь бардак, что тут устроили, – вздохнул кардинал. – Я так просто этим уродам не сдамся. Хотели меня утопить? Хрен вам! Слифус Егерский не тонет!
В этот момент с улицы послышался вскрик, а после разъяренный рык и звуки глухих ударов.
– Чёрт побери! Не хватало, чтобы эти идиоты тут передрались и устроили разборки, – недовольно проворчал кардинал. – Хель, выйди и утихомирь этих кретинов. Ей богу, как только получу момент, пригоню сюда хотя бы десяток нормальных бойцов. От этих проку не больше, чем от голубиного помёта на соборе.
– Слушаюсь, – вздохнул паладин и направился к двери.
Гара тут же нырнула в тень и активировала навык, пропуская воина света мимо себя. Тот прошёл и направился к лестнице, а убийца осторожно приоткрыла дверь и медленно вошла в комнату.
Кардинал сидел за столом с кубком легкого вина в руке и смотрел в окно, за которым виднелась полоса серых облаков, что надвигалась на форт из-за горизонта. С улицы слышались звуки драки, но его это не беспокоило.
– Сраные старики… – вздохнул и пригубил вина, не отводя взгляда от надвигающегося серого фронта облаков.
Гара тем временем медленно начала подходить к столу. Двигаясь, как учил Верша, с пятки на носок, она не издавала ни звука. В руках у неё был кинжал, в груди колотилось сердце от предвкушения встречи, а в глазах жажда мести.
На подходе к столу умение закончилось, и лёгкий отвод глаз спал. Однако Слифус всё так же смотрел на небо, задумавшись о своём. Девушка села на место паладина, взяла бокал в руки и откинулась на спинку, положив кинжал на стол. Второй она продолжала держать в руке, рассматривая мужчину напротив.
– И как это разгребать, – пробормотал кардинал и поставил на стол бокал.
Повернув голову, он обнаружил перед собой Гару и замер с широко раскрытыми глазами.
– Мерис?.. Мерис, это ты?
– Я, – кивнула девушка. – Рада, что узнал.
– Мерис, где ты была? Куда исчезла и… что вообще произошло?
Девушка вздохнула.
– Так непривычно слышать своё имя, – произнесла она с грустной улыбкой. – Вроде, и приятно, но… не из твоих уст.
Кардинал нахмурился, а девушка пригубила вина.
– Знаешь, – произнесла она, поставив бокал на стол. – Я тут тебя вспоминаю… частенько.
– Хочешь сказать, что скучала?
– Вспоминаю, когда вижу шрамы на ногах, на спине моюсь и чувствую рубцы на ней. Рёбра… знаешь, они уже не болят. Очень долго болели, когда я ушла. Наверное, месяц. Не меньше.
Слифус поджал губы.
– Ты сама в этом виновата, – произнёс кардинал. – Или скажешь – нет?
– Нет, муж мой. Нет. Ни одной измены, что ты тыкал мне в лицо, когда избивал, не было.
– Сэр Грегори, по-твоему…
– Знаешь, если я сейчас возьму нож и медленно, с зельями и травами, начну тебя резать… Неглубоко, так, на сантиметр, чтобы мясо надорвать. И буду делать это часами… – Гара облизнула губы. – Я заставлю тебя написать собственноручное признание о том, что ты… Допустим, что ты мастурбировал на алтарь в Великом соборе.