Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

«Взвод…»

«Женщина сморозила глупость…»

«Правда…»

«Я пьян…»

«Красные портьеры…»

«Пойти в кино…»

«Говорили…»

«Опьянел после первой рюмки…»

«Посреди белесой тундры…»

«Дети…»

«За гостиницей белое поле…»

«В архангельских лесах…»

«Продается…»

«Север теперь не страшен…»

«Впечатление впечатано в снег…»

Когда у меня хорошее настроение, стихи сами сочиняются. Только не до конца… без рифмы…

«– Кто ты дух?..»

«Небо весело…»

«Над морем вспышка…»

«Вы пьете пиво…»

В АЛЬБОМ

«Истосковался…»

«Ты – моя Лаура…»

«Наплевать…»

«Озираюсь…»

«Вертолет…»

«Памятник жертвам интервенции…»

«– Не знаете вы Севера…»

ПРОЛОГ. СЧАСТЬЕ

ПОЛУДЕННОЕ БЕЗУМИЕ

«С ума сойти» – гладит и печет – «Ну в общем психопатка» – просвечивает лист ландыша – витая свеча – «стояла у твоих окон и смотрела» – жгло сердце – вчера мы провожали Машу – ПОНТ АВЕН – гладит и печет – сирень увяла – (я это знал) – принципы мовизма – «затравлена по телефону» – акустика мистика – солнце просвечивает – оптика эпилептика – сквозь увядающую сирень – г л а д и т   и   п е ч е т – «поэзия – отдаться языку» – с ума сойти! – «между поэтом и обществом связи чисто негативные» – (я это знал) – «конечно психопатка» – гладит и печет у в я д ш а я   с и р е н ь – печет невыносимо! – в окне балкона – ПОНТ АВЕН – голубь промелькнул – темная зелень поблескивает – печет и   ж ж е т – прохладно волнуется – сквозь шелковый платок – радужная призма – принципы мовизма – «конечно психопатка» – сладкий запах увядшей сирени – печет зеленое сукно – с   у м а   с о й т и   о т – гладит и печет

АРХАНГЕЛЬСКОЕ

Европа – Юлий Цезарь – Азия – Вакх – геральдические львы (один похож на Холина, другой – на меня) – уступами просторной планировкой – балюстрада ступени – вдоль газонов с двух сторон – все ниже ниже – санаторий спокойные больные – ниже к Москве реке – и снова луг – и выше роща – и вверх уступами далекие леса

И тут два московских поэта-философа – спор и поток информации – отбор информации – ассоциации – «Какие к черту ассоциации?» – прямо в упор еще теплые свежетрепещущие – зеленая зелень! – небесное небо! – и солнечные воды! – и вопли – и голые пятки – (живу!) – летящие в воду – и мои – и твои – и его ощущения

И превращения: время исчезло – музейные кресла – ты видишь картину какого-то века – я вижу: грека-негоцианта царицу царя генерал-адъютанта – ты видишь: левкои левкои левкои – я вижу: лакеи лакеи лакеи – Юсупов и длинные доги стоят на пороге дворца – и нас кто-то видит гуляющих в парке и видящих все что мы видим – и этого «кто-то» и нас и царей и богов другой обязательно видит – и этого тоже – и так без конца

Я слушал вчера пианиста (Джон Броунинг) – и в амфитеатре паря над огромною залой как чистые звуки Шопена – я вспомнил:

каменные скамьи – и беспредметный спор – и солнце – гримасы мраморные в солнце – полифония построенья – и желтая гроза на горизонте

я понял – (пальцы пианиста – взмок от напряженья – улыбка похожа на рыдание – аккорды!) – что основное это планировка – просторная – широкие ступени – все выше выше – и река луга – и дальше лиловые леса до истончения зрения и слуха

И – (если верно выбрать угол падения и отражения) – все есть! – всегда! – одновременно! – Джон Броунинг и Юсупов – автобус и философ – и лес и ресторан – и все подряд поэзия: музей – приехали на дачу – холодная бутылка пива – транзистор – «кажется гроза» – читаю чьи-то мемуары – велосипед – веселая Алиса – и девушки и небо и вода – АРХАНГЕЛЬСКОЕ и МОСКВА

И краснолапый голубь на балконе

Как вылепленный

Смотрит на меня

ПОХМЕЛЬНАЯ ПОЭМА

Георгию Баллу

Матрешка – чертова Матрена – деревянный в цветах и колосьях живот – (я – из него, он – из кого-то) дурак рождает идиота – и тут внутри еще какой-нибудь балбес

Друг Жора мы с тобою влипли – поблескивает риза алтаря – хоть перекраситься в индейца – мы тут – нам никуда не деться – мы любим купола церквей – и небо низкое – поля и перелески – проще говоря мы русские – и что ни говори – как русские и каждый раз с похмелья обречены решать свои треклятые вопросы

Правдоискатель князь Хворостинин

Лжеклассичный Ломоносов

Ученый русский дьяк О! Тредьяковский О!

Мурза самодержавный Державин

Пушкин – полурусский полубог

И Блок —

Кудрявый как цыган профессорский сынок

И Хлебников как хлеб и как венок

И ты и он и все —

Р о с с и я

Р о к

Дождь зарядил – нас мучат мысли о бесплодии – уже не день не год слыхать небытие – отяжелела зелень – мы чувствуем свою нелепость – сомнительно поблескивают крыши – свою огромность и свою ненужность – и небо кажется устало от дождя

И все равно нам – не двадцатилетним

Нам нынешним а не вчерашним

И все равно нам не взирая на!

Спокойно повествующим о страшном

Опохмелясь без лишнего веселья

(Мы любим жизнь-старуху)

Рыгнем похлопаем себя по брюху

Затем благословясь беремся за перо

О СМЕРТИ

Оса искала следы какао – ползет – по липким доскам дачного стола – детсад – отклеивая лапки – разглядываю близко-близко – на жопке ядовито-желтые полоски – ужасно хочется потрогать

И больше ничего не помню кроме большого страха в темном доме – когда проснулся ночью весь в слезах – и понял – это Я – и все что происходит – в самом деле – со мной – в трусах и майке – трет резинка – Я – а не другой умру – Меня не станет – МЕНЯ на самом деле – а не того о ком я думал – это я —

Все дети спят – а ночь гудит от ветра – пахнет слежавшимся матрасом – маленькое сердце: мама! мама! – и дерево наполненное бурей огромное ночное за окном

Мать умерла от рака – сначала не обращала внимания – но клетки уже переродились одичали – рука была тверда и горяча – чужое мясо

Как мучилась! —

Говорила все о каких-то пустяках – кажется она не понимала – «открой окно» – что все на самом деле – «дай апельсинового сока» – с ней – ни с кем иным – лепетала как младенец

Как мучилась! —

И уходя в свое первоначало – в свое спасение от боли – просила передвинуть телевизор к ногам постели – потом уже не она кричала – другая женщина – родные оперировать хотели – которая желала чтоб кончилось все это поскорей

Сегодня выйдя из метро – троллейбус липы ресторан СОФИЯ – улицу я знаю наизусть – впервые ощутил – (продажа мужских носков – отмеченные солнцем лица – скучающая продавщица) – что это ЕСТЬ – и только ЭТО – реальность из которой хода нет – улица устало клонилась к западу – недоуменье оставило – поток машин вливался в солнце что стояло над шпилем Белорусского вокзала – сияла каждая пылинка – и было счастье! – к вечеру слышнее пахли липы – сознание что вижу и дышу – на самом деле – и что умру Я а никто другой

ОШИБКА

И люди толпились – я думал что это какая-то снедь – строились очередью у стола – мясо с зеленью – но люди толпились – и это был гроб – в алых гладиолусах

ВСТРЕЧА

Где косое солнце – падая в папоротники – синим дымом встает – не увидел скорей угадал – (так вообразишь белый гриб – вон там под елкой – прямую ножку молодецки накрыла шляпка – и вот он здесь каким-то чудом) – сначала дуновение – дыхание и теплый острый запах – затем трава примятая копытом – сухая – почему-то поле – движение игольчатых ресниц – слетела зазвенела муха – и вот он тут каким-то чудом к о н ь

Не говоря о том что я давно подметил – стрекозиного крыла узор – изнанку сыроежки – ветвистое строение листа – ногу сплетенную из трав и сухожилий кузнечика – и треск его сухой как летний полдень – и свет такой высокий и реальный – что призрачным в нем становилось все

Поле-призрак – серое былье – и конь белый – почти стертый – лишь пыльные космы гривы – и я серый – почти стертый – почти призрак – протянул руку – а воздух ощутим – погладил нервный храп – и дрожь – отпрянула заржав – тревога и симпатия касаний – волны предчувствий и прямых прикосновений из времени идущего на нас

Сколько позади его осталось – неизжитым – свободно протекало сквозь меня – и все же было – подумать только! – все эти листья мысли люди встречи – которых не существовало – во времени – лишь потому что не было во мне – где высветлены дымными лучами – где папоротник длинными слоями – и где однажды в глубине леса —

АКТ

Как это было? – как вчера – когда в какую-то квартиру вполпьяна – ужасно волновался – разделась – тоже раздевался – тяжестью мужской предчувствовал – лежала как овечка – вдруг осечка получится – Не надо! – страх! – так горячо и нежно целовать! – немеют бедра пошло пошло поехало – простая механика обрадовала – да Он с каждым разом все глубже уходил в свое начало – (набухли жилы, рот полураскрыт) – быстрей! острей! – сейчас меня не станет! – конечно Он хотел чтобы не стало – стоило поглядеть со стороны – кощунство! – Он хотел освободиться в падении – и уничтожиться – сейчас – опираюсь – не станет – о крутые бедра – вдруг —

н и ч е г о __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __ __

выблевал и содрогнулся – фонтаном звезд! – содрогнулся и снова выблевал – заголосила вселенная! – уже обмяк и ускользает – подумал трезво: тьфу какая мерзость – и вернулся в самого себя

Раковина чертит песчаное дно – чайка белым отразилась на волне – бабочками в вышине поворачиваются радары – провода и разговоры:

– Она купила – Игорь это ты? – чулки – я написал поэму – про что? – чулки и грацию – приеду и прочту – Сергей дурак! – алло алло алло электромеханический? – послушай начало – да дежурный слушает – прошу вас не мешать – конкретно говоря она ему дала – кому? – нахал повесьте трубку! – ва-а а вы? – а мы – эге – эгегеге – ваааа – ававававава – элоара – лоара экзистенция – халтурб! – люпуск щедрит! – не крамить! не харбить! —

Трубка давно лежит на телефоне – нервы зудят – спутаны как провода – лучи и волны – отовсюду – приемник – со звезды ближайшего завода – скрип снега с улицы – постели за стеной – как любят! – как хотят соединиться! – как все – нейтрино и фотоны – зима и лето – Юлий Цезарь и Людвиг Фейербах – революции и целые системы – все сущее и мыслимое даже – летит – сливается – куски материи пожирают друг друга с жадностью – пустота поглощает пустоту – все идет в один котел со свистом! – вот тогда ты понял что все – одно живое существо

Свет лампы спокойно нам сигнализирует: уют – но драма очевидна – Создатель и Создание – и дочь Моя и книга Моя – но есть же расстояние – недаром первая моя жена боялась смотреть на звезды – «Смотри над белой площадью чужие!» – до ужаса – не мог ее понять

Лишь теперь находя свои черты – я слышу как она лепечет – с недоуменьем отмечая – в шкафу порядок – бритва в ящике стола – глядя в зеркало которое глядит – подозреваю не больше и не меньше как обман – и недоумевая – Я не Он! – странно глядеть на самого себя на звезды – какой масштаб! – как несоизмеримо! – как все во всем – и все во всем разъято – и все – один божественный плевок

ПОРТРЕТ КАРДИНАЛА

Белый луч очей повелевающих – ледяное понимание – сохранение порядка прежде всего – высокие помыслы об архитектуре государства – рука крепко опирается о подлокотник кресла – резная морда льва – силой не оторвать – ухо в седых завитках внимательно к льстивым устам – красиво очерчены красные губы – вещать и судить и любить

Голубые лучи глаз повинующихся – верность и честность – дружба дружбой служба службой – и какая-то прозрачность – некая неуловимость – скажет глазом не моргнет – а рука сама играет то ли просто так бумажкой то ли смертным приговором – разговаривая с вами он как бы все время слышит музыку каких-то высших сфер

Совершенно без лучей глаза шпионов – стукачей

О Иерархия! – Епархия – Архимандрит! – Архимонархия! – Архиархиархия! – О вы любезнейшие майоры и подполковники с ледяными слюдяными глазами старца Олимпия – игумена где церковь на крови – О вы тени моей тени – стоит только оглянуться – вот она прошла не глядя – в комнате так мало места – но и тут они гостят – и ты молодой литератор в кафе Дома Литераторов – что-то всегда ускользает – «выпьем!» – и какая-то милая подлость – «ты гений старик!» – в этих теплых собачьих глазах

ПЕТУШИНАЯ ГОЛОВА

Брат положил на плаху петуха – примерился – и аккуратно оттяпал голову – пустил его гулять без головы

И вот голова сама по себе – жемчужной пленкой затянуло глаз – бородка отливает синим перламутром – восковой клюв полуоткрыт – кротко самоуглубленно – что мозга там в кости! – но и ему открылась тайна – как сладко не существовать

И меж тем как голова размышляет о главном – тело – фонтанируя брызгая кровью – не согласно! – взлетает и падает – шпоры царапают землю – топчет курицу! – вслепую носится по кругу – кричит и протестует сила жизни пока из черного горла не выхлещет вся!

Мне хотелось бежать – бежать куда-нибудь – и я глядел: какие безумные алые брызги! – на дровах на земле на топоре

Я дремал высоко нахохлясь сберегая тепло своего тощего тела (я снов не видел никогда) – но чуя холодок перед рассветом я просыпался глупый злой и сонный – и первый крик из горла выталкивал! – пронзительный и красный!

Сквозь щель солнце – ключ отмыкает веки – чистые голоса разносятся в утреннем воздухе – торжествует великая цельность – (и такая минута была будто там в вышине дрогнули и двинулись все колокола)

Кто умирает? – Я умираю? – тело мое фонтанируя кровью бьется о стенки сарая – а голова не жива не мертва – не грустна не весела – глаза прикрыты плотной пленкой – в тайну сна посвящена

Я вижу себя со стороны глазами десятилетнего мальчишки – я вижу голову и сталь с налипшим белым перышком так ясно и детально – что ясно понимаю: это сон – обманчивая логика событий – бессмысленный – без пробужденья – без надежды на пробужденье – сон реальней самой реальности – «А ну чеши отсюда!» – крикнул брат

СЕРДЦЕ ОТЦА

Когда стал пенсионером – он обернулся и вернулся в детство – дело в том, что стал он старым – голос матери моей бормотанье голубей – шорох крыльев наполнил жизнь отца – ясный ветреный день как само бытие – он брал их в руки – замирали – сквозь перышки и кости под руками прощупывалось бойкое сердечко – и мальчику – отцу казалось: он осторожно сжимает собственное сердце – но отпустил – и выпорхнуло полетело

Вот отец лежащий на диване – двое в белом над телом – черный ящик похож на адскую машинку – заняты привычным делом – сын бледен: никакой надежды – дочери нехорошо – а между тем никто не видит – как сердце бедного отца расхаживает на балконе – и лукаво склонив головку клюет граненую крупу

Анализируйте! – пожалуйста берите! – а вот и не дается не поймать – не верю что отец и мать гниют на станции Востряково – (электричка 20 минут) – как пахнет летом! – подброшенные в небо стаи! – весь город в воздухе нагретом! – он полюбил когда ей было 12 лет – в 15 сыграли свадьбу – и были вместе до самой смерти – она и вскоре он – которой как известно нет – лишь сердце выпорхнет из рук

ВЕТЕР

Первый желтый лист – подает весть – пусть – наизусть я это знаю – ветер будет дуть – все выдует – обиду и досаду – продует комнату и выдует меня

Из форточки – пожалуйста сквозняк! – заносит ногу за порог – тащит за полу плаща – толкает в спину – ну ну потише я и так – почти бегом – я сам туда – из рощи (вижу) выдувает все птичьи трели все тепло (поймать хоть что-нибудь) все листья пух и перья – толкает в спину – налитая сизой синью звенит – и тут опустошенье – летит газета середины лета – весь воздух продувает над рекой – чтоб не осталось памяти о том —

что было там —

кустом любовью лодкой —

Ну ну потише – я тебе не перышко не воспоминанье – вот тут в ложбинке усядусь и не сдвинусь с места – ведь я еще храню тепло земли

Утих – сосредоточиться – согреться – вот белый и сухой цветок – от сердца тепло как бы от рюмки коньяку – сижу обняв свои колени – как обнимал ее колени – а поверху проносит облака – и впереди как в аэротрубе – машины продувает по шоссе

И от земли вступает в кости сырость – я знал что это только передышка – цветы дрожат сухой и нервной дрожью – зачем такая спешка? – Ах это место тоже стало пусто! – несколько помешкав я поднимаюсь – и всей спиной – холодная плита – сопротивляясь твоему напору – стою и вижу что ничего уж не осталось

ПАДЕНИЕ

Толчками падал в ночь меж туч —

                                      снижался самолет

            вот оно –                        в ничто

    и сердце ах! –                 и снова ах! – в ничто беззвучное падение в лифте – стоп – снова вниз – желудок подкатывает к горлу – мы падаем? – ленивый разум разверни секунду в сорок лет – дай! дай! дай! мне! – но есть же ценное – все пережить сначала – и сокровенное – стоп – снова ах! – вкус цвет запах – что? – женщина? – не эта – та первая – соседка наклонилась над пакетом – падение – вверх или вниз? – огромный влажный трилистник земляники – под ним я прячусь – лиловые ладони пахнут – ах! – дождем большим как небо – ах! – черникой прекрасной как любовь – бегу с горы – и страх и радость невероятные как ужас без конца