Путевой дневник. Том 1. Хозяйка демонов

Глава 2

Этот её чёрный конь, огромный, свирепый конь с горящими глазами мчался так быстро, что я зажмурился и вцепился в плащ Металлии.

Сложно сказать, что меня захватывало сильней – страх или ликование. Я буду писать историю жизни настоящего древнего, узнаю обо всём, так сказать, из первых уст. Да мое произведение прославится и отзовётся в веках! Но, в то же время, мне становилось не по себе, как только я вспоминал, что нахожусь рядом с древней, одной из перворожденных. О них говорили разные вещи… если хотя бы сотая часть является правдой, то вряд ли я выживу. Вряд ли… но, может, успею написать хоть что-то и отослать это в Империю, в Палаты, дорогому Учителю.

Спустя некоторое время Металлия сбавила ход. Можно сказать, мы даже стали скакать очень медленно, плестись прям-таки.

Конец лета, а я уже разглядывал запорошенные снегом, и от того серебристые деревья, каменные глыбы, высохшие кусты. Внезапный снегопад застал врасплох жителей столь отдалённых от Лемна мест, и я наблюдал снежинки словно впервые. Мы поднимались в горы. Вокруг стояла тишина и спокойствие, блаженная, молчаливая красота, да такая, что я забыл, где нахожусь. Казалось, никуда я и не уезжал из родного города, а просто замечтался и уснул в кабинете. Уже наступил вечер, спокойный зимний вечер. Вот ещё миг, и я проснусь, соберу вещи и отправлюсь домой через главную площадь. Буду месить сапогами грязный снег и разглядывать прохожих.

Но нет. Я не проснулся ни через миг, ни через пару мгновений, даже через полдня этого не произошло.

Тем временем, мы, по-видимому, достигли цели. Между скал теснился вытянутый замок из серо-желтоватой породы с множеством арок, башенок и лепных узоров. Причудливое, красивое строение. Не замок вовсе, скорее необычайный дворец.

Но вблизи пелена рассеялась, и я заметил неприглядную правду. Дворец неумолимо ветшал, сбрасывая с себя вычурные украшения и лишние детали, словно деревья, отторгающие пожелтевшую листву в преддверии зимних холодов.

У замка нас встретил тощий, хмурый привратник с позеленевшим лицом. Металлия спрыгнула с лошади, я последовал её примеру. Последней спешилась красавица, имени которой я до сих пор не знал. Зелёный и угрюмый взял поводья и повел лошадей в сторону. Мы прошли в имение. Внутри всё выглядело гораздо хуже, чем снаружи. Холодно, темно, пыльно. Нас встретила высокая, привлекательная и ухоженная женщина, хозяйка копны длинных, незаплетённых волос. Кажется, я разглядел длинные уши. Она что, значится, эльф?! Металлия передала пришедшей свой плащ, отороченный серебристым мехом, и произнесла спокойным, протяжным тоном:

– Науна, прикажи растопить камин в главном зале и подать ужин на двоих. Покажи этому человеку, где его комната, – воительница говорила всё это удаляясь от двери в направлении центральной лестницы, – и покорми чем-нибудь Игн Сеха, а то он сожрёт неподходящую жертву.

Кто такой Игн Сех я не знал, но то, что тварь может кого-нибудь сожрать, мне совсем не понравилось. Я растерянно топтался у порога, пока женщина расправлялась с плащом. Вошла бледнолицая красавица, пошатнулась и чуть не упала. Опёрлась о стену. Я слышал, как тяжело она дышит.

– С Вами всё в порядке? – тихо спросил я, обращаясь к темноволосой незнакомке.

Она не ответила. Только сбросила накидку на пол и попыталась пойти за Металлией, но споткнулась. Я подхватил её под руку, но вместо слов благодарности был одарён обжигающим взглядом. Она злобно прошептала:

– Не прикасайся ко мне, смертный

«Смертный» у неё особенно презрительно получилось. Странная особа.

Прибежала ещё одна служанка, миловидная молоденькая девчушка, и помогла красавице найти равновесие и увела её прочь.

Ну я и влип. Подозрительное какое-то местечко.

Наконец, и меня проводили в нужную комнату. Вполне пристойную, к слову. Кровать (даже большая), письменный стол с подсвечником, стул, пара сундуков для одежды, окно. Всё.

Поскольку вещей у меня особо не водилось, сундуки казались даже излишними. Все пожитки пришлось оставить на втором этаже той треклятой таверны, где я чуть не расстался с жизнью. Сразу приступил к записям, но думать по делу как-то не удавалось, в голову всё лезли и лезли мысли о древних, Диких Землях и их тайнах, о славе…

Мирсварин? Часлнат? Что всё это значит?

Прошло немало времени, прежде чем в дверь постучали и пригласили на ужин. Уже стемнело. Следом за служанкой я спустился по винтовой лестнице и свернул в левое крыло. Попал в огромный, тускло освещённый зал. Пара массивных подставок для свечей, камин, коптящие лучины. У огня грелась та мерзкая рогатая тварь.

В зале почти не наблюдалось мебели, за исключением длинного деревянного стола и стульев. Посередине стола покоился подсвечник, жареный ягнёнок, ещё кое-какие блюда. За противоположным концом восседала Металлия, уже без шлема, кирасы и кольчуги. Я стоял молча, не зная, как следует себя вести, что дозволено говорить. Я ведь даже не представлял, кто такие, эти перворожденные древние.

– Ну, что замер? Проходи, присаживайся, – спокойно сказала жутковатая госпожа замка, указывая на стул рядом. – Голоден? Ягнёнка будешь?

Конечно буду, что за вопрос? Последний раз ел день назад.

Ягнёнок очутился слегка не прожаренным, но всё равно вкусным. Особенно вместе с вином. Дрейк ела спокойно, тоже запивая вином, не отнимая взора от тарелки. Её кусок показался мне совсем уж не доготовленным, с кровью. Кухарке бы не помешало руки оторвать. Мы долго молчали, видимо, госпожа заметила, с какой жадностью я поглощал мясо.

– Ты боишься меня? – лукаво прищурившись, произнесла Металлия, когда я обгладывал косточку.

– Нет! – выпалил я, но потом добавил. – То есть да, боюсь. Дрожу, как видите.

Она звонко и добродушно рассмеялась. Я улыбнулся в ответ, но по-прежнему чувствовал зловонное дыхание омерзительных мыслей. Неужели я и вправду теперь чей-то раб?!

– Да задрожат звёзды! – произнесла Металлия, искря разноцветными глазами, и страх мой только усилился, ведь я совершенно не понимал, о чём она толкует. И не знал, что случится дальше. – Чего ты хочешь, человек, одинокий, безнадёжный странник? Что ищешь ты?

Она склонила голову на бок и увела взор в сторону, так отрешённо. Безразлично.

– Что я ищу? – повторил я, ведь сам не мог дать вразумительного ответа на такой вопрос. – Что я ищу… наверное, ищу правды. Я хочу исследовать Дикие Земли, это тёмное пятно на картах Империи. Местные народности, обычаи, язык. Верования. Особенно меня интересуют верования.

– Да, да, да… это я уже слышала, – сказала она так, будто этот разговор ей уже сильно наскучил, потом хмыкнула, – но я имела ввиду нечто иное. Зачем ты явился в «дикие земли»? Посмотри на себя… кинжал на поясе, а позволил тем трём наглецам, вооружённым лопатой и кулаками, себя обокрасть! Здесь таким не место. Не разумней ли будет вернуться домой?

– Так значит, Вы верите мне! – радостно воскликнул я, не обращая внимания на упрёки в неумении размахивать клинком. – Нет, я не посмею вернуться, так бесславно провалив возложенное Империей и Палатами задание. Я сам хочу написать этот труд. Великий трактат.

Собеседница лишь печально хмыкнула, подпирая подбородок рукой, всё ещё облачённой в перчатку.

– Вы только взгляните! – устало протянула Металлия. – Ещё один смертный в поисках славы и материальных богатств. Как это предсказуемо.

– Вы меня не так поняли, благородная госпожа, великая перворожденная! Слава – лишь побочный продукт, меня интересуют знания. История этого края, язык, могучие, древние верования, след которых просматривается и в Ривер-Немме! – тут меня понесло, и я забылся. – Нечто общее, всеобъемлющие, что пронизывает невидимыми нитями все предания различных народов! Я хочу написать о древних. О Вас. Конкретно, о Вас.

Наконец, она взглянула на меня и взмахнула пару раз ресницами.

– Ты смелый, и странный. Неспроста слова «странный» и «странник» имеют общее происхождение.

Я усмехнулся, но вскоре улыбка медленно сползла с лица, по мере того, как Металлия продолжала свою речь:

– Видишь меня впервые, а уже засыпал нелепыми просьбами. Кто я, по-твоему, такая? Глупое божество, питающееся мольбами и подобострастно исполняющее чужие прихоти в угоду идолопоклонникам? Я ведь могла попросту тебя убить, – на этих словах в горле у меня вновь появился ком. – По правде говоря, мне следовало тебя убить. Освободила бы тем действом и себя, и тебя самого, незадачливого хозяина бестолковой головы. Но я не сделала этого, отнюдь. Взяла с собой, притащила сюда, и теперь кормлю. Неслыханно! Единственно верный выход – избавиться от тебя прямо сейчас, а то мне всё это довольно дорого обойдётся, я чую это, а чутье лунгов никогда не подводит…

Я дрожал.

Металлия подняла с тарелки съеденный наполовину кусок мяса и поболтала им около пола. Эта отвратительная рогатая вещь, всё время спокойно спавшая у камина, оживилась и примчалась к хозяйке. Чудище начало облизывать Металлии руку, с его огромного розового языка на пол капала слюна. Меня стало тошнить. Наконец Дрейк швырнула кусок мяса в сторону, и существо вожделенно бросилось за ним.

– …но я этого не сделаю, видимо. Опять не хватит воли, решимости, чего там? Что такое милосердие, человек? Бросить червя в поле, полном голодных воронов, или же раздавить его немедля, одним резким движением сомкнув руку в кулак? – она взглянула на меня безразлично и едва улыбнулась. – Но ты не боишься меня, как сказал сам. Ведь так? Или не боялся прежде? Вероятно, оттого, что не знал, кто я такая.

– Я и сейчас не знаю, – произнёс я как можно твёрже и уверенней, но по спине моей скользил неприятный холодок, а руки не слушались.

– Это верно. Что же касается твоего… задания… да будет так. Ты мой раб теперь, я выкупила тебя за три дайна – цена немалая, достойная первоклассной клячи. Проводи свои исследования, сколько душе угодно, но не смей втискиваться, куда пространство не позволяет. Не принимай глупые решения и не совершай бездумные поступки, хотя бы без моего ведома. Я позволю тебе быть рядом, пока ты соблюдаешь эти нехитрые правила. Никто и ничто не посмеет тебя тронуть, пока ты мой. Таково моё слово.

Я танцевал в душе. Танцевал, потому что сейчас уже знал – вернусь на родину знаменитым.

Я пил вино, она пила. Опять долго молчали, но потом я всё же спросил:

– А где та прекрасная девушка, которая ехала с Вами? Она не ужинает?

– Мина? – Металлию явно удивило моё любопытство. – Она сильно устала, ей требуется отдых.

– Знаете, – я решил резко сменить тему, подумав, что уже начинаю лезть не в своё дело, – может, Вы мне скажете, как называются горы, в которых мы сейчас находимся?

– Элез Марэ, – спокойно ответила госпожа.

– Чего? Это на каком языке? – недоверчиво переспросил я, улыбаясь, словно деревенский дурачок.

– На языке твоих загадочных древних, или же лунгов. На хатре.

Мы полночи пили вино и разговаривали. Таким образом я выяснил, что помимо общепринятого (имперского), которого здесь именуют часлнатом, и эльфийского имеется ещё и язык древних, или же лунгов – хатр. Кстати, самый первый из всех, судя по заверениям моей благосклонной госпожи. В Диких Землях, или же Мирсварине, как это место называют разумные обитатели, существуют и другие наречия – некий м’трин, или же просто трин, и аранский, которые, все вместе и создают большую пятёрку.

Название горного хребта, так опрометчиво обозначенного мною Безымянным, переводится как Сверкающие горы (Элез – сверкающие; марэ – горы). Злополучная таверна, в которой мне выпала «честь» останавливаться, зовётся Нарум Лиффа, что означает Одинокая Таверна. Которая, к слову, когда-то была «славным» аванпостом на пересечении главных дорог Мирсварина, уводящих за границы владений лунгов. А замок, в котором мы сейчас находимся – Ар Катур, или же просто Катур, потому, что он жёлтый.

Металлия долго смеялась и вопрошала, как же могло так приключиться, что некто, родом из столицы Империи и притом учёный, имеющий непосредственное отношение к образованию, может ничего не знать о хатре. Но нас такому не учили. Как бы она удивилась, оказавшись в Лемне и просто поговорив с местным лавочником. Человеком, ничего не подозревающим ни о хатре, ни о Мирсварине. Даже о том, что где-то вообще может существовать хоть какой-то иной язык, помимо его собственного. Древние для него окажутся всего лишь страшной сказкой на ночь.

Спать я отправился сытый, пьяный и довольный. Впереди много дел!

Ночью меня мучали кошмары, в которых злобная и жёсткая госпожа, ныне гордая рабовладелица, продала меня на рынке первому встречному за пригоршню поломанных имперских медяков, не имеющих ни хода, ни ценности в Диких Землях.

Утро выдалось туманным. Я не мог толком вздохнуть оттого ли, что воздух стал слишком влажным и тяжёлым, или у меня случилось жуткое похмелье, я не знал. Говорила ведь мне Дамала, чтобы я не увлекался продуктами брожения… С великим трудом выбрался из постели, затем из покоев, и отправился на поиски кухни – на поиски свежей воды.

Кухню не нашёл. Зато в том самом зале, где вчера перебрал вина, так сказать, на столе покоился прозрачный кувшин, полный воды. Холодной, прекрасной, невероятно вкусной воды… стенки сосуда покрылись лёгкой испариной. Я жадно вцепился в него и принялся хлебать. Весь облился, разумеется. Затем поставил на место предмет моего вожделения, отдышался (нет, воздух сегодня определённо мне не нравится) и только потом заметил…

У открытого окна стояла она, та неприступная красавица с длинными волосами. Видимо, она не очень-то отдохнула за вчерашний вечер, потому что выглядела ещё более бледной и растрёпанной. Мина, так, вроде бы, её зовут? Плохо помню. Она уныло смотрела вдаль и не двигалась, словно статуя. Я взглянул на кувшин, взял его и протянул ей, пролепетав следующее:

– Не желаете выпить?

Глупо конечно. Почувствовал себя несмышлёным болваном. Подобным образом можно сомнительной девице в таверне эль предлагать, но мы то не в таверне… и особа эта уж точно не сгодится на роль непритязательной распутницы. Да и вместо эля у меня вода.

Хвала Всевышним, она не ответила, даже не обернулась. Может, не слышала просто?

– Э… Мина? – я всё-таки решился повторить попытку завести разговор. …но такой реакции не ожидал.

– Да как ты смеешь, жалкий смертный! Кто тебе позволил разговаривать со мной? Что ты вообще такое? Ты – жалкая мерзость, не смей…

Она так злостно орала на меня, что я опешил. Как столь прекрасное существо может так орать? Единственное, что пришло в голову – подойти и успокоить её.

– …не смей! Не смей приближаться ко мне! Мне противен твой вид, человечек!

Девушка задёргалась, как загнанный зверь, будто я разносчик смертельной заразы!

– Но Металлия мне сказала…

– Металлия тебе сказала? – она продолжала повышать и повышать голос… нет, я не выдержу… –Что она тебе сказала? Что бы она тебе не говорила, ко мне это не имеет никакого отношения! Держись от меня подальше, на почтенном расстоянии! Не разговаривай со мной, не смотри на меня. Даже не смей обо мне думать.

Мне стало не по себе. Что я такого сделал этой девице? Чем так её раздосадовал?

– Лучше бы ты исчез прямо сейчас! – продолжила завывать черноглазка. – Пока туман не рассеялся и не обнажил правду… Госпожа пожалеет, что приютила тебя, словно бродячего пса!

Ветер за окном уныло и слабовольно задувал, развевая и без того не уложенные волосы Мины, злобной гарпии – самой скверной из всех дев, коих мне довелось повстречать. И в тоже время, самой прекрасной.

– Я бы на её месте прямо сейчас с тобой покончила. Ты никчемная обуза, кусок гниющей плоти…

– Ты не слышала? Я теперь новый раб госпожи. Кажется, она ко мне благосклонна, – ухмыльнулся я, желая выйти победителем.

– Хорош раб!..

Но тут она замолкла. Я успел подобраться вплотную. Красавицей же, всё-таки, была эта гадюка. Не шипела бы, так вообще чудо!

Из окна виднелись ворота замка. За воротами – острые, сизые горы с заснеженными вершинами, вдалеке, между ними – петляющая речушка цвета чистого льда, наполовину сокрытая полупрозрачной дымкой. Снег растаял и наполнил воздух тёплой влагой, местами превращающейся в настоящий туман. И всё же я смог различить у самых ворот тёмный силуэт. Пригляделся. Кажется, всадник.

Мина, совершенно позабыв обо мне, перегнулась через подоконник и высунулась наружу, вглядываясь в силуэт чёрного наездника. Подул слабый, лёгкий ветерок и раскидал её волосы по каменным плитам. Такой тихий, волнующий пейзаж. Белый, сизый, сероватый, и сине-чёрный. Я вздрогнул от непонятного звука.

Оказывается, это жирный лоснящийся ворон уселся на подоконник и орёт себе. Довольный. Я резко вздохнул, потому что люто ненавижу птиц, и принялся размахивать руками, чтобы отогнать назойливого, незваного гостя.

– Только не это… слишком рано, – сладко прошептала девушка.

– Что ещё за «это»? – сердито спросил я, сражаясь с неуёмным пернатым.

Она, конечно же, не ответила мне. Но разоряться снова, к счастью, не стала. Лишь аккуратно спряталась за стену, чтобы, не допусти Всевышние, всадник её не заметил… Молодая красавица так романтично смотрелась, вся напуганная, взволнованная, прижимающаяся к стене и теребящая в руках длинный рукав платья.

Я попытался тщательней разглядеть причину столь смятённых чувств черноволосой, но, увы, не удалось. Ветер стих, туман сгущался. Кажется, неизвестный оказался гонцом, к нему подбежал привратник, принял из рук какой-то конверт и поспешил удалиться в «замок».

Ворон ещё раз громко и противно каркнул и улетел. Я одолел проклятую птицу! Конь заржал, всадник тронулся в путь.

– Не к добру… – прошептала Мина.

– Птица или всадник? – небрежно спросил я, потирая руки и пытаясь избавиться от вороньего духа.

– Всадник, – ответила она, но потом поперхнулась. Видимо, от переизбытка чувств забыла о нашей ссоре, если так можно выразиться.

– Старый знакомый?

– Сам всадник роли не играет, впервые его вижу… – видимо, надменная девица решила дальше не сопротивляться.

Ура, что можно ещё сказать? Бой выигран. Очутился трудным, но гораздо сложнее договориться с пьяным и злобным стражником Империи.

Мы оба молчали. Черноволосая обречённо вздохнула и повернулась ко мне спиной.

– Меня зовут Дами́на Ма́нназ, если твой разум не в состоянии это воспроизводить каждый раз, как будешь ко мне обращаться, можешь звать меня Миной.

Не уж-то владычица ледяного сердца оттаяла? Вот они, женщины, слишком часто любят менять мнение. Хотя, в этот раз, оно мне на руку.

– И что же в этом такого? Гонец принёс почту, великое дело! – тут я вспомнил, что Металлия запретила втискиваться туда, где и без того тесно, но я уже спросил…

Королева льда издала надменный смешок и проговорила:

– Спроси об этом свою госпожу.

Чудесно. Вообще ничего не понимаю. Утро, туман и похмелье никак не совместимы в одной картине с кричащей Даминой Манназ, почтовыми трудностями, омерзительным вороном, зловещими всадниками и недомолвками.

Раздался шум. В зал вошла хмурая Металлия, держащая письмо в руках, и подлетела к Мине. На меня даже не взглянула.

– Что произошло? Что там сказано? – спросила черноволосая. Я было открыл рот, желая вставить и своё веское словно, но меня опередили.

– Не вовремя всё это… – прошептала древняя, не оборачиваясь в мою сторону, не замечая меня.

Дрейк нахмурилась ещё больше.

– Придётся мне вернуться в Ббудн, – молвила она почти по слогам, обращаясь исключительно к Мине.

– Мы только что оттуда, видимо, не следовало и отъезжать, – печально вздохнула красавица. – Они что-то обнаружили? Ту девицу? Ну… сама знаешь.

– Ничего значительного, – твёрдо ответила Дрейк. – Но что же нам теперь делать? Вернёшься в Эль’Кавре без меня?

Мина лишь безвольно кивнула головой. Затем извлекла из рук госпожи письмо. Прочитала. И разорвала бумагу в клочья, разбросав их по сторонам. Белые кусочки листа медленно, плавно опустились на пол, словно хлопья снега. Снег идёт здесь, в странном, разрушающемся замке Ар Катур.

Металлия хмыкнула, но затем отчитала подопечную:

– Не следует сорить. Подобные послания необходимо предавать огню. Всему тебя учить приходится.

Древняя замельтешила по комнате туда-сюда, побегала так немного, потом успокоилась, села на стул и приняла задумчивую позу. Некоторое время мы провели в тишине. Затем Металлия, спокойным, властным тоном объявила:

– Мне нужно отправляться в Темноводный исток Ас-Клайо́м немедленно, так что, скачи без меня, Дамина, обратно в замок, к своей Малоане. Ты не вынесешь этого путешествия…

– Спасибо, госпожа…

– Но у нас с тобой ещё имеется одно маленькое дело, ты понимаешь, о чём я? – Металлия загадочно приподняла одну бровь и коварно улыбнулась.

Мина улыбнулась ей в ответ.

– Разумеется. А что с этим делать? – Манназ указала на меня длинным, изящным пальчиком. – Мне его с собой прикажешь взять? Гиблое дело!

Она неприязненно хмыкнула, окатив меня морозным взглядом.

Металлия недоумённо посмотрела на Мину.

– Он ещё здесь? – недоверчиво спросила владелица замка.

Во взгляде её читалось неподдельное удивление.

– Конечно, я здесь! – громогласно вступил я. – Где же ещё мне быть?

– От этого мне не легче, – расстроенно обронила Дрейк.

– А давай бросим его тут! – насмешливо предложила Мина.

– Тогда замок вконец развалится и погребёт его бренное тело под останками. Слишком славная могила для такого…

Древняя наверняка хотела произнести «ничтожества», но отчего-то не сделала этого. Лишь глядела на меня, слишком пронзительно, и улыбалась.

– Видимо, придётся ему со мной отправиться. Человек сам избрал свою судьбу! – возвышенно объявила Металлия.