Незваная невеста
– И что же дальше? – во мне начало закипать возмущение.
– В идеале, одна из этих девушек должна забеременеть. Ее ребенок, как правило, это девочка, и станет талисманом процветания для империи до следующего правителя.
– А если забеременеют несколько, а то и все? – я нервно усмехнулась.
– Исключено, – вздохнула Агата. – Или одна или вообще никто. Да, последнее тоже случается, тогда империю ждут годы бедствий и разрухи. Повторить подобный ритуал одному и тому же ноэр-ган можно лишь через сотню лет.
– Какая жалость, – произнесла я без всякого сочувствия. – Но что дальше происходит с матерью ребенка?
– Ничего, – Агата развела руками. – Забирают ребенка, а мать остается в своем мире…
– Но это жестоко! – воскликнула я. – Как и ужасен весь этот ритуал. Это ведь преступление! Насилие в прямом смысле! О женщине, с которой все это произошло, кто-то подумал?
– Ну… Ей обычно притупляют боль от потери, иногда даже подтирают память, так что она продолжает жить обычной жизнью, но уже без ребенка…
– Все равно это жестоко! – повторила я, чувствуя, как в глазах вновь закипают слезы.
– Согласна, – кивнула Агата. – И я их ничуть не оправдываю. Цивилизованная страна, но дикие законы. С иномирянами оханы вовсе не считаются, они для них – низшая раса, как и обычные люди, живущие в их мире. Но к их прискорбию, только от иномирянок у них может родиться дочь, способная защитить империю от многих бед.
– И таким талисманом стала моя дочка?
– Увы…
– Почему же мне они не притупили боль, не стерли память? – с горечью усмехнулась я. – Просто украли ребенка – и все.
– А вот этого я не знаю, – Агата покачала головой. – Я узнала тебя, потому что сама открывала дверь миров, видела, как тебя перемещали в Бордвейн. И удивилась сегодня, заметив, что ты убита горем. Хотя не должна.
– Возможно, это случилось потому, что с ребенком в момент похищения находилась не я, а подруга? – догадалась я.
– Да, это вполне могло быть так, – согласилась Агата. – На нее их магия не подействовала, потому что она не виетта, а оханы и не поняли, что это не мать. Ведь лица виетт видели лишь храмовники, занимающиеся подготовкой к ритуалу. Даже перед ноэр-ганом девушки были в масках.
– Как и он сам, – вспомнила я с напускной неприязнью. А перед глазами против воли возникли губы, целующие меня. В животе сразу стало горячо, и я ущипнула себя, прогоняя наваждение. – Зачем эти маски? Чтобы не было противно исполнять ритуал?
– Скорее, чтобы не возникло ненужной привязанности. Связи, – усмехнулась Агата. – Ведь и на старуху, точнее, охана, бывает проруха. Вдруг его виетта заинтересует больше, чем следует? А ему еще жену выбирать… Среди себе достойных. Но это мое мнение. Возможно, у оханов на это есть иное объяснение.
– Ладно, давайте все же вернемся к моей дочке, Агата, – с не свойственной мне жесткостью, сказала я. – Я хочу забрать ее из этого дикого и сумасшедшего мира.
– Исключено, – ответила та. – Я могу отправить тебя туда, к ребенку, но назад, если захочешь вернуться, то сможешь только одна. Мои ворота не пропустят твою дочь.
– То есть выбор у меня невелик: или здесь, но одна, без дочки, или с дочкой, но в мире этих безумных демонов? – уточнила я.
– Правильно понимаешь. Выбор сложный…
– Не такой уж сложный… В моем мире меня особо никто не ждет, – от осознания этого защемило сердце. – Ни меня, ни дочь. Разве что Сашка… Но вы ведь передадите ей письмо от меня? Я хочу хотя бы попрощаться…
Агата кивнула.
– Но учти, в Бордвейне тебя никто тоже не ждет. И к дочери так просто не подпустят…
«Это мы еще посмотрим», – во мне родилась такая решимость, смешанная со злостью, что я готова была на все.
– Придется хитрить, что-то придумать, чем-то пожертвовать, чтобы оказаться рядом с дочерью и, возможно, даже не сметь признаться, что ты ее мать? – продолжила Агата. – Готова к такому?
И я без всяких сомнений ответила:
– Готова.
Глава 3
– Казначей составил отчет о тратах на встречу и содержания невест первого этапа отбора. Не желаете взглянуть, ноэр-ган? – советник Ламин с поклоном протянул Санару свиток.
– Не желаю, – тот бросил на него равнодушный взгляд, вздохнул и направился дальше по дорожке сада. – Пусть Геральд посмотрит, он лучше разбирается в финансах.
– Ноэр-ран, – советник с учтивым видом повернулся к брату правителя.
Геральд молча взял свиток, развернул его, пробежался глазами по строчкам.
– Траты немалые, – заключил после. – Неужели это все необходимо? Тут даже наряды и украшения включены. Разве у невест своих нет?
– Это подарки. Ничего, казна не прохудится, – отозвался Санар, благостно оглядывая пруд, мимо которого они как раз шли. – Пусть ниры ни в чем не нуждаются, пока будут у нас гостить. Правители нашей Империи всегда славились своей щедростью, и я не собираюсь становиться исключением.
– Щедрость не есть расточительство, – тихо заметил Геральд и отдал свиток Ламину. – Но воля твоя, Санар.
Они подходили к дворцу, когда навстречу им выбежали две служанки: пожилая Вирга и молодая, которую Геральд видел впервые. Она-то, приблизившись, первая склонилась перед ним чуть ли не до земли и выпалила:
– Приветствую вас, великий ноэр-ган.
Повисла неловкая пауза. Ее нарушила покрасневшая Вирга, с шипением ткнув молоденькую в бок. Затем она согнулась уже перед Санаром:
– Простите ее, непутевую, великий ноэр-ган. И вы, ноэр-ран, – поклон в сторону Геральда, – Тина новенькая, все перепутала.
– Не гневайтесь, великий ноэр-ган – Тина, осознав свою оплошность, уже сама едва не плакала. – Больше этого не повторится.
– Я прощаю тебя, – ответил Санар, снисходительно улыбнувшись. – Ты ведь не виновата, что мы с ноэр-раном похожи как две капли воды.
– Она скоро научится вас различать, ноэр-ган и ноэр-ран, – с жаром пообещала Вирга, – я прослежу за этим.
Геральд усмехнулся: некоторые, даже прослужив во дворце не один десяток лет, порой отличали их лишь по знакам принадлежности к власти: перстню огненных оханов, особому плетению узоров на головном уборе и прочих деталях. Лишь единицы различали их, не задумываясь. Геральд даже не был уверен, что Вирга одна из них. Возможно, она просто наблюдательна и хитра.
– Вы что-то хотели от ноэр-гана, вэды? – строго спросил советник. – Говорите же! Не задерживайте правителя и его достопочтенного брата.
– Мы по поводу нирины-ган, – быстро произнесла Вирга. – Она отказывается есть и спать, постоянно плачет. Отвергла уже двух кормилец, а больше в столице нир, что недавно родили дитя, нет. Мы в растерянности и даже панике…
– Поищите кормилицу в других местах, – ответил Санар со свойственной ему невозмутимостью. – В ближайших городах… Это мой приказ. Если какая нира ослушается, окажется в Башне Пепла. Чтобы завтра у нирины-ган была постоянная кормилица. Моя дочь должна быть здоровой и сытой. Отвечаешь за это своей головой, Вирга.
– Да, ноэр-ган, слушаюсь, – служанка сразу сникла. – Сделаю все, что от меня зависит.
***– Одежда , одежда… Тебя нельзя отпускать туда в таком виде, – бормотала Агата, стоя у открытого шкафа. – Иначе голову снесут раньше, чем увидишь дочь.
Я мысленно содрогнулась от такой перспективы.
– И вы их еще называете цивилизованными? – проговорила тихо и отложила ручку, которой писала записку подруге. – Варвары они…
– Все относительно, – усмехнулась Агата и достала наконец какой-то невзрачный балахон. – Вот это подойдет…
Следом нашлись еще и простые туфли на тонкой подошве.
– Голову обмотай этим, – передо мной лег шарф из тонкого серо-синего хлопка. – Запомни, без головного убора могут ходить только ниры, женщины-оханы, все остальные должны прятать волосы под платками. И ты не исключение.
– Точно варвары, – прошептала я, снимая с себя свою одежду. – А что с бельем?
– Можешь оставить, – Агата быстро глянула на мой бюстгальтер. – Нормальное белье есть только у оханов. Вэды, простолюдины, в своем большинстве ходят без него. Так, еще надо решить вопрос с языком, – и она направилась на этот раз к комоду, откуда достала широкую коробку и вернулась с ней к столу.
Внутри коробка была разделена на ячейки, заполненные разноцветными таблетками-капсулами.
– Так… Где у нас Бордвейн?.. – Агата принялась водить пальцем по названиям ячеек. – Вот!
Она взяла желто-красную пилюлю и положила передо мной.
– Выпей.
– И я начну понимать их язык? – я осторожно подняла капсулу.
– Будто родилась с ним! – заверила Агата, захлопывая свою коробку. – Но действует она ровно до того момента, пока ты не покинешь Бордвейн. То есть, если решишь вернуться, то больше не сможешь говорить на нем. Мы, ключницы, пьем эти капсулы перед каждым переходом в другой мир. Правда, многим расхожим фразочкам уже и без них научились, – усмехнулась она.
– А что такое "вальдах"? – слово из того не-сна внезапно всплыло в памяти. Мужчина, точнее, этот ноэр-ган, произнес его в ответ на мой вопрос, кто он. Я думала, он назвал свое имя, но судя по всему…
– Молчи, – сказала Агата. – Это означает «молчи».
Вот как… Оказывается, «великий ноэр-ган» попросту попросил меня заткнуться.
– Готова? – Агата уже снова заводила свои часики.
– Да, – я поправила свое балахонистое платье и шарф на голове. – Готова.
– Значит, слушай сюда, – быстро заговорила ключница. – Я не могу перенести тебя прямо во дворец. Опасно для твоей же жизни. Выйдешь в городе, в толпу. Там точно никто не обратит внимания на твое внезапное появление. Потом ищи дорогу до дворца. Попробуй найти Виргу, она там старшая служанка. Скажи, что от меня и тебе нужна крыша над головой, может, работа. Она не будет задавать лишних вопросов. Должна помочь. Вот еще пару местных монет, купишь себе хлеба или еще чего поесть, если вдруг не сразу встретишь Виргу. Это медные ролли, самые мелкие. Есть еще серебряные и золотые ролли, но у меня такие не водятся.
– Спасибо, – я спрятала монеты в потайной кармашек, который обнаружился вшитым в боковой шов платья. – За все спасибо вам, Агата.
Та махнула рукой:
– Лишь бы толк был от этого! Береги себя! Если надумаешь вернуться, подойди к зеркалу и просто напиши пальцем мое имя. Я потом найду способ связаться с тобой.
– Спасибо! – проникновенно повторила я.
– Удачи, – и Агата приложила часы к выемке.
Зеркало подернулось пеленой, и я шагнула в него, словно нырнула в воду. Даже на миг зажмурилась и затаила дыхание. А когда открыла глаза, на меня обрушилась целая лавина из новых звуков, запахов и красок.
Я оказалась посреди настоящего восточного базара. Справа торговали расписными коврами, чуть дальше легкий ветерок трепал пестрые ткани, а продавец нараспев приглашал всех прикоснуться к ним и ощутить их шелковую гладкость. И я действительно понимала то, о чем он говорит, будто это мой родной язык.
Слева раскинулся прилавок со сладостями и выпечкой, и от него шел такой умопомрачительный аромат, что желудок сразу просяще сжался, а во рту собралась слюна. Рука сама потянулась к монеткам, спрятанным в кармане, но я тотчас одернула себя и отругала. Время для трат еще не пришло! Мало ли для чего пригодятся деньги! Да и как можно наслаждаться сладостями, когда твой ребенок неизвестно где и неизвестно с кем?
Так, соберись, Лиза! Сейчас нужно поскорее найти дворец.
Мои мысли прервал топот лошадиных копыт. Впереди заклубилась пыль, сквозь которую просматривались силуэты всадников. Прохожие сразу разбежались, уступая дорогу, продавцы взволнованно замерли, вытягивая шеи и вглядываясь вдаль.
– Опять куда-то поехали… – услышала я, как перешептываются между собой два старика. – Не сидится им во дворце…
– Расступись! – раздался громкий окрик.
Пыль развеялась, и силуэты стали четче. Пятеро всадников, смуглых, статных, как на подбор. Четверо из них в темных одеждах и головных уборах ехали, образовывая крест, в центре которого был пятый. Его туника и плащ отличались богатой вышивкой, на руке сверкал крупный перстень с каким-то желтым камнем. Порыв ветра сорвал с его головы капюшон, открывая темные, слегка растрепанные волосы. Красивое лицо, суровый взгляд, сжатые губы, едва заметная щетина на щеках и подбородке – в нем было что-то неуловимо знакомое…
Ноэр-ган? Тот самый? Сердце пропустило удар.
– Чего стоишь как истукан? – меня внезапно толкнули в спину. – Жить надоело? – и рядом какая-то женщина опустилась на колени. Прямо на землю.
Я оглянулась и поняла, что все вокруг сделали то же самое: кто упал на колени, кто просто низко склонились перед всадниками, опустив головы и глаза. Я торопливо последовала за ними. Не хватало еще привлечь к себе ненужное внимание. А в голове билась только одна мысль: «Это он, он, он…» Незнакомец из сна. Виновник всех моих бед. Отец моей дочки. Ноэр-ган, правитель империи Гортионы.
Топот вскоре стих, и рынок тотчас вернулся к прежней жизни, точно его сняли с паузы, на которую поставили во время проезда правителя. Я снова огляделась. Исходя из того, что говорили старики, всадники куда-то выехали, значит, дворец находился в той стороне, откуда они скакали. Отлично! Нет худа без добра… И я уже уверенней зашагала вперед.
Вокруг меня продолжал шуметь рынок, а взгляд невольно приковывал то один, то другой прилавок с яркими товарами. Я рассматривала людей, их наряды, поведение, пыталась привыкнуть к ним, повторить, стать похожей, чтобы меньше выделяться из толпы. Чтобы никто не понял, откуда я здесь и зачем.
Солнце между тем поднималось все выше, становилось жарко, хотелось пить. На мое счастье, на пути мне попался фонтан. Люди без стеснения подходили к нему, ополаскивали лицо, зачерпывали в ладони воду и пили ее. Значит, и мне можно немного утолить жажду. Я, осмелев, тоже подошла к нему, набрала в руку холодной воды и с наслаждением сделала несколько глотков.
Рынок вскоре закончился, и мимо потянулись жилые дома, все как один побеленные, с плоскими желтыми крышами, стены некоторых украшали вьющиеся растения, а дворца все не было видно. Я уже начала бояться, что зашла не туда, поэтому решила уточнить дорогу у детворы, стайкой носившейся рядом с одним из домов.
– Да, дворец там, совсем близко, – махнул, показывая вперед, один из мальчиков, лет пяти-шести на вид. А затем поинтересовался со всей детской непосредственностью: – А вы невеста ноэр-гана?
Я не успела ответить, его одернула девочка постарше, зашептала рассерженно:
– Какая невеста? Думай, что говоришь? Это обыкновенная вэда, посмотри на ее платье…
– Но она красивая, – ответил так же шепотом мальчик.
– Ну и что? Не красивее нир…
Я поспешила оставить их, но признание меня детьми красивой позабавило и даже вызвало невольную улыбку. Мелочь, но приятно… Однако в следующую секунду сердце уже сжималось от тоски: Аня, моя девочка, поскорее бы увидеть тебя…
Наконец впереди, на возвышении, показался дворец, невысокий, но раскинутый в длину. Даже издалека была хорошо видна роскошная мраморная отделка фасада и блестевшие на солнце золотые узоры на куполообразных крышах. Дворец окружал парк, от ворот до крыльца бежала дорожка из белого камня, всюду пышно цвели кусты роз, шелестели огромными листьями пальмы, по периметру росли высокие тисы, создавая дополнительную живую ограду.
У ворот стояло двое стражников. Они сразу устремили на меня воинственные взгляды.
– Добрый день. Прошу прощения, – я поклонилась, подражая тому, что видела на рынке. – Как мне найти старшую служанку Виргу?
– Это в помощницы наниматься, видимо, – сказал один стражники другому и обратился ко мне уже более миролюбиво: – Тебе вход с другой стороны, спросишь Виргу там. Ее позовут.
– Спасибо, – я поблагодарила стражников и быстрым шагом направилась туда, куда мне показали.
Глава 4
Обходить дворец пришлось долго. Его территория оказалась еще больше, чем я думала. Наконец сквозь ограждение я рассмотрела нечто похожее на задний двор и принялась искать взглядом, где же очередные ворота. Неприметные, скорее, похожие на калитку, они нашлись неподалеку, рядом же маячил одинокий стражник. Судя по его скучающему виду, на главных воротах стоять было веселей и престижнее.
– День добрый! – я приблизилась к нему. – Мне бы Виргу найти. Я пришла наниматься. Помощницей, – уточнила, вспомнив, что упоминали другие стражники.
Он окинул меня недоверчивым взглядом, затем оглянулся за ограду и громко свистнул, подзывая девочку-подростка, которая, сидя на крыльце, что-то перебирала в корзине. Она не спеша поднялась, вытерла руки прямо о серое платье и подошла к нам.
– Виргу позови, – сказал ей стражник. – И пошустрее. А то ходишь,точно спишь на ходу.
– Может, и сплю, – огрызнулась девушка и так же неторопливо двинулась в обратную сторону, вскоре скрывшись за дверями.
В ожидании ее возвращения мы со стражником молчали и делали вид, что не замечаем друг друга. Наконец на крыльце показалась рослая полноватая женщина. Я сразу узнала ее: видела в зеркале Агаты. Именно она держала мою дочку на руках, пытаясь успокоить.
– Мне не нужны уже помощницы, всех набрали! – крикнула она мне хмуро и взялась за ручку двери, собираясь уйти.
– Я от Агаты! – торопливо воскликнула я.
Вирга замерла и медленно обернулась. Посмотрела на меня уже другим взглядом и направилась в мою сторону.
– Впусти ее, – сказала она уже стражнику, а после мне: – Заходи.
Кажется, получилось! Еще раз спасибо, Агата!
Я проскользнула в открывшиеся ворота, которые стражники тотчас закрыл за мной.
– Я не знаю кто ты и откуда, – тихо заговорила Вирга, ведя меня к крыльцу. – Спрашивать не буду. Помогу чем могу, но наглеть не советую.
– Это не в моем характере, – ответила я. – Буду благодарна за крышу над головой и еду. Меня, кстати, Лиза зовут.
– Лиза… Понятно, – Вирга рассеянно кивнула. – Надолго к нам?
– Еще не знаю, – ответила я. – Может, и навсегда.
Вирга покосилась на меня с удивлением.
– Так долго я кормить тебя и опекать не смогу…
– Что вы, я и не прошу об этом, – улыбнулась я. – Мне бы работу какую, при дворце…
– Именно при дворце? А если в другом месте найду?
– Мне бы лучше при дворце, – я посмотрела на нее умоляюще. – Это важно…
– Важно? – хмыкнула женщина с подозрением. – Ладно, я обещала, что не буду ничего спрашивать… Пристрою тебя куда-нибудь на кухню. До того, чтобы служить в дворцовых покоях еще постараться надо… Но может и придумаю что-нибудь. Тебе повезло, что грядет отбор невест для ноэр-гана. Событие редкое, гостей будет много, понадобится больше прислуги, любой…
Значит, ноэр-ган уже и невесту себе подыскивает? Сделал ребенка, украл у матери, теперь устраивает свою личную жизнь… Расчудесно, что и сказать. В эту минуту этот тип у меня вызвал еще большую неприязнь, граничащую с ненавистью.
Вирга провела меня в просторную кухню. В глаза сразу бросалось всякое отсутствие техники, что, впрочем, было ожидаемо. Зато в углу пыхала жаром каменная печь, а у открытого очага плотный мужчина жарил на вертеле тушку какого-то крупного животного. Длинный стол в центре обступили несколько девушек и со скоростью, которой позавидует кухонный комбайн, чистили и шинковали всевозможные овощи. Неподалеку женщина постарше в большом чане с горячей водой мыла посуду, а вторая протирала ее и расставляла на полки в буфете. На меня, когда мы появились в кухне, никто не обратил особого внимания. Я удосужилась лишь нескольких взглядов, но и в них не читалось какого-то удивления или интереса.
– Голодная? – спросила меня Вирга.
– Немного, – призналась я.
Вирга кивнула и исчезла за невысокими дверьми, похоже, кладовки, а вернулась с куском ветчины и ломтем хлеба. После передо мной появилась чашка с простой водой.
– Какую же работу тебе дать? – вздохнула Вирга после, оглядывая кухню. – Что умеешь?
– Наверное, все, – я пожала плечами. – Могу мыть посуду, чистить овощи, готовить тоже умею… Я не боюсь никакой работы, – добавила с жаром.
Вирга вместо ответа взяла мою руку, покрутила, разглядывая ее, затем вздохнула:
– А работать ты особо и не привычная. Ни мозолей, ни трещин…
– Я все смогу! – заверила ее я.
Только бы как-то попасть к моей малышке, только бы увидеть ее…
И в этот миг, словно некое провидение сжалилось надо мной, в кухню выбежала раскрасневшаяся девушка и сразу бросилась к Вирге:
– Я больше так не могу! Не могу… Она плачет и плачет.
– Ох, Галлео всемогущий, – Вирга вздохнула еще тяжелее и всплеснула руками. – Вот же еще и эта напасть!
– Сил моих нет больше…– продолжала девушка. – Сердце разрывается от жалости, уши глохнут, а руки отваливаются укачивать ее…
– Может, я могу чем помочь? – с замиранием в голосе спросила я.
– Да чем ты поможешь? – отмахнулся Вирга.
– Вы же о… ребенке говорите, да? А я умею с детьми обращаться.
– Ребенок… – грустно усмехнулась Вирга. – Это не просто ребенок! А нирина-ган, дочь правителя… Только кормить ее некому. Голодает дитя. Ничью грудь не признает! А уж скольких кормилец перепробовали… Завтра утром должна еще одна приехать, да как дотянуть до утра-то?
– Я могу покормить… – предложила я, уже дрожа от нетерпения, а еще страха, что мне откажут. – У меня есть молоко…
– Что ж ты… А ребенок где? – Вирга уже глядела на меня по иному.
Я на это развела руками и опустила глаза, а она поняла мой жест по-своему. Похлопала сочувственно по плечу и сказала:
– Ничего, крепись. Дитя свое всегда тяжело терять…
– Но я могу покормить… – робко повторила я. – И укачивать могу сколько угодно.
– Не можешь, – Вирга сокрушенно покачала головой. – Нирину-ган должна кормить только нира, из охан, а вэдам нельзя… Не положено.
– Но ребенок же хочет есть! – отчаянно воскликнула я. – Разве не жестоко заставлять его голодать из-за каких-то предрассудков и предубеждений?
– Тише, – шикнула на меня Вирга. – Чего раскричалась? И почему ты решила, что нирина у тебя грудь возьмет?
– Но можно ведь попробовать… – я проникновенно посмотрела на нее.
– А и правду, Вирга, – зашептала девушка. – Пусть попробует. Выбора у нас все равно нет. И сил тоже нет. А если нирина-ган ее примет, то мы просто никому не скажем…
– Слушайте, но неужели вашему ноэр-гану правила важнее жизни дочери? – уже более возмущенно спросила я.
Мало того, как он поступил со мной, так еще и над дочкой издевается!
Вирга начала нервно кусать себе губы, раздумывая, а после махнула рукой:
– Ладно, идем. Попробуем, варшан с тобой… У самой сердце неспокойно из-за нирины-ган, тяжело выносить ее плач…
Вирга шла медленно, чуть подхрамывая, и я с трудом сдерживалась, чтобы не обогнать ее. Длинные коридоры, лестницы – я даже не смотрела по сторонам, ничего не замечала, все мысли были только о дочке, а сердце бешено стучало в предвкушении долгожданной встречи. Тина, вторая девушка, тоже шла с нами и, сдвинув брови, что-то тихо шептала себе под нос.
– Главное, чтобы тебя никто не заметил, – ворчала Вирга, постоянно оглядываясь.
– Я пойду вперед, проверю, чтобы никого не было, – предложила Тина и сразу ускорила шаг, удаляясь от нас.
– Вы боитесь, чтобы ноэр-ган меня не увидел? – мой вопрос против воли прозвучал язвительно, но Вирга, если и заметила это, то не подала вида.
– Ноэр-ган здесь не бывает, а вот тех, кто может ему донести о посторонних в покоях нирины, можно и повстречать ненароком, – ответила она
– А где мама девочки? – спросила я осторожно.
– Нет у нее матери, – резко отозвалась Вирга.
– Умерла?
– Нет, живет далеко.
– Как так? – я очень старалась, чтобы в этот момент мой голос не дрожал.
– Сложно объяснить. И долго. Нирина-ган – не просто дочь правителя, она наше спасение, наш оберг… Рождена от иномирянки, как того велят Огненные писания.
– Действительно, сложно… – отозвалась я тихо.
Но тут услышала детский плач, и сердце сжалось от боли и радости одновременно. А следом появилась Тина и со словами:
– Все спокойно, – приоткрыла одну из дверей и жестом поманила за собой.
Я вошла в комнату – и забыла обо всем на свете. Подбежала к детской кроватке и взяла дочку на руки, прижала к себе, стараясь не заплакать от переизбытка нахлынувших чувств. А малышка сразу стихла и закряхтела.
– Глянь ты, замолчала… – донесся до меня удивленный шепот Тины.
Я между тем уже одной рукой торопливо расстегивала ворот своего неудобного платья, чтобы высвободить грудь. Дочка припала к ней сразу, цепляясь за нее маленькими пальчиками и жадно глотая молоко. Как хорошо, что оно не успело перегореть…
– Вот те на… – это уже Вирга подошла ближе. – Ест! Она наконец ест! Глазам не верю…
– И ушам, – хихикнула Тина.
Я же отрешенно улыбалась, наслаждаясь близостью с малышкой. Мы снова вместе, снова…
Анюта насытилась быстро и тут же уснула.