Баллада о тамплиерах
– Ах, это чувство! Будто в прошлой жизни оно было гостем и в моей душе. Я искренне поздравляю тебя, мой юный друг! – вздохнул собеседник. – Сердце любой дамы начнёт биться чаще от щедрости мужчины. Я знаю в этом толк, поверь. Однако не всякая женщина способна оценить это.
Ювелир поднёс к свету камень великолепной огранки, мгновенно превративший полутёмную лавку в сказочный дворец с мерцающими огнями. Оба залюбовались сиянием.
– Твой подарок равен сотне жалований королевского стражника. Ты либо безумен, либо безнадёжно влюблён. Впрочем, это – одно и то же, – заключил старый человек.
– Завтра состоится турнир. Я непременно одержу победу! – гордо сказал молодой человек и добавил: – Однако не думаю, что, если вы станете раздавать подобные советы, ваше дело будет процветать.
– Ах! Я не старался тебя огорчить. К сожалению, мое дело будет жить и без безнадёжно влюбленных, и даже без меня самого. В этом мире для роскоши и жадности всегда будет припасена широкая скамья, чего не скажешь о чувствах или здравом смысле.
Юноша поклонился и покинул лавку.
Если бы каменная сова на фасаде собора ожила, то она, возможно, мудро вмешалась бы в происходящее. Вейлор торопился к друзьям. Человек в сапогах из кордовской красной кожи тоже спешил. Эти двое неслись по улочкам навстречу друг другу, чтобы на углу столкнуться лбами. От неожиданности каждый схватился за меч. Тот, что постарше, сообразил, что перед ним совсем мальчишка, поэтому просто повысил голос, чтобы вразумить юнца. В свою очередь, Вейлор не желал терпеть грубый тон. Назревала ссора.
– Остановитесь, глупцы, – вмешалась слепая старуха, сидевшая у собора, – вам лишь бы силой меряться. Сама Судьба захотела этой встречи, а вы противитесь року. Гордецы! Мните, что мир вертится вокруг вас. Звёзды сошлись, дабы свести вас с такой силой лицом к лицу. Пренебрегший замыслом небес обречен на крах и забвение!
Старуха умолкла, уставившись в пустоту мутными, не моргающими глазами. Вряд ли слова её были поняты, но скрипучий голос старой женщины возымел действие: он остудил пыл. Мужчины едва заметно кивнули друг другу, и каждый поспешил по своим делам.
Глава 5
Капитан пробудился от неожиданного стука упавшей чаши. Она выскользнула из уставших пальцев. Звук удара о дощатый пол рывком выдернул моряка из сна. Чаша продолжала катиться, издавая характерный звук, пока не замерла, столкнувшись в углу со стоптанными сапогами.
Очнувшись на стуле с высокой спинкой, где его и сморил сон, Пьёвро удивился, как быстро и незаметно человек может свалиться от усталости. Казалось, ещё мгновение назад он перебирал бумаги, лежавшие перед ним на столе, вчитывался в каждое слово, рылся, пытаясь отыскать связь среди бесконечных строк, цифр и имён.
Белый сияющий свет уже сменился тёплым красноватым свечением заходящего солнца. Спрут задумчиво смотрел в окно, не замечая волнующего очарования закатного неба, упуская всю магию игры осенних красок. Не видел он и того, как осторожно крались оранжевые тени по фасадам прибрежных домиков и рыбацких лачужек, перебегая с крыши на крышу. Красный диск таял на горизонте.
Нужно было возвращаться к работе. Разум капитана был рассеян и нем. Последние несколько дней его жилище напоминало палатку маршала перед боем, куда спешили люди с донесениями. Корабли ещё только швартовались в порту, а имена их нанимателей капитану уже были известны. Золото и вино делали своё дело: они быстро развязывали языки и открывали нужные двери. Учётные книги, перечни грузов, финансовые бумаги приносили разные люди. Они оставляли донесения и уходили за новыми. Любопытное ухо слушало, а глаз подглядывал.
Недостатка в сведениях не было. Репутация Ордена тамплиеров имела большой вес, а влияние распространялось повсюду. Его услугами пользовались короли, знать, купцы и простой люд: все, кто нуждался в защите в пути или берег лишнюю монету. Десятки построенных дорог связывали города, королевства и порты. Рыцари Храма охраняли все эти направления, создавая безопасный путь людям и грузам, чужим и своим финансовым потокам.
И теперь было не важно, прибыл ли ты торговать мехами или ждал поставку вина, взял ссуду или нанял команду для ловли сардин – ты представлял интерес. Даже те, кто не мог рассчитаться за услуги, или бедолаги, разорённые порчей груза, попадали в этот увеличивающийся с каждым днём список. Спрут пытался упорядочить этот поток. Торговые бумаги, морские карты и прочие документы постепенно заполняли всё его жилище. Стопки росли, росло и количество вопросов.
Пьёвро прошел в угол комнаты, где стояло ведро со свежей водой. Сделав несколько шагов, он пересёк место, куда укатилась чаша, но даже не обратил на неё внимания. Остановился, чтобы умыться. Мозолистые руки медленно опустились в ведро. Вода не была ледяной, но ещё сохраняла свою естественную прохладу. Зачерпнув ладонями живительную влагу, он омыл лицо. И в этот момент подумал о зелёном обитателе жилища, которому тоже пора было утолить жажду.
Сон окончательно отступил, и капитан вновь погрузился в размышления. Проницательность и упрямство были сильными сторонами Пьёвро. Так же, как и способность делать правильные выводы. Но во всей бумажной шелухе попадалось мало полезных зерен. Всё это было не то, явно не хватало нужных сведений. Однако среди бесчисленных обрывков и клочков бумаги было кое-что их объединяющее: в них не было ни строчки, ни слова, даже намёка на заговор против христианства. К удивлению Спрута, даже те, кто недолюбливал храмовников, отмечали их заслуги. В Ордене обездоленные всегда могли отыскать для себя работу, будь то усердное дело землепашца или иное ремесло, – во всяком случае, те, кто не отвергал труд. Некоторые удостаивались чести вступить в ряды прислуживающих братьев, неся ответственную службу. Храмовники помогали вдовам, сиротам, беднякам. Люди дивились тому, как запущенные, заболоченные земли, попадая в руки тамплиеров, расцветали, словно по волшебству, и начинали приносить пользу.
Спрут раздумывал: «Я не борец за чистоту веры. Мне ли разбираться в грехах Ордена? И вряд ли один я удостоился у короля такой чести. Что-то затевают «золотые лилии»?! Скорей всего, Корону интересует, не замышляют ли чего тамплиеры и какие секреты хранят».
Он снова беспокойно заходил по комнате.
– Я стою перед нужной дверью со связкой ключей! Какой же из них подойдет к замку?
Он мысленно разбирал варианты, с чего начать: воинские заслуги, торговые связи, могущество…
– Сильный воин, наделённый сокрушительным ударом, зачастую неповоротлив, – продолжал он своё рассуждение, – а ловкач не в силах поднять быка. В превосходстве каждого скрывается изъян. Корень могущества тамплиеров подскажет, в каком направлении продолжать поиск.
Разобраться в бумагах было непросто даже для капитана.
– Сам я не вижу, может, не туда смотрю… Здесь непременно что-то есть, – задавался он вопросом, кружа по комнате. – Быть может, мне необходим другой глаз? А лучше пара.
Заморское растение с желтыми плодами, стоящее у окна, приветливо кивало от лёгкого ветерка, впитывая последние закатные лучи. Спрут вылил немного воды в глиняный горшок с подсохшей почвой.
– Сколько будет пользы, – отвлёкшись, подумал он, – если вырастить такое сокровище на корабле. Хорошо, что опытный садовник обучил меня, как ухаживать за этим полезным кустом, что приносит воистину золотые дары. Даже здесь Бог подумал про моряков, одарив эти кисловатые плоды такой полезностью.
И снова мысли о деле.
– Рыцари, казначеи, слуги – это сотни людей, тысячи!!! Словно целый город! Как стольких прокормить? Кто же за всё это платит? Пора проверить этот ключик.
Пьёвро взглянул на кучу бумаг, улыбнулся и… понял:
«В этом деле мне тоже понадобится опытный «садовник».
В этот вечер одна из ниточек привела его в Фонтане.
Пьёвро попросил своих людей выяснить, есть ли среди братьев цистерцианского аббатства тот, кто занимается финансами? Ответ пришёл скоро: «Есть такой».
«Мне нужен этот человек!» – решил Спрут.
Глава 6
Всю ночь перед празднеством, что устроил бургундский герцог, никто не спал. Люди ожидали, когда загудит рог, извещая о наступлении долгожданного рассвета. Под открытым небом всюду пылали костры. Стражникам со стен рыцарский лагерь напоминал крепостную осаду.
Юноша в тёмно-вишнёвом плаще искал друзей, вглядываясь в штандарты. Кисть руки, застыв в благородном жесте, уверенно покоилась на круглом навершии рукояти меча. С улыбкой и гордостью вспоминал он всегда, как торжественно, вместе с клятвой, принимал это бесценное сокровище в подарок. И то, как величественно выглядел отец в старых, но добрых доспехах, что сейчас привычно сидели на нём. Однако, повзрослев, Вейлору пришлось раскошелиться на свой собственный шлем – топхельм отца был великоват. А также на новую сбрую для своего быстроногого коня. Выбора особого не было: либо стесняться простоты воинского облачения, либо овладеть мастерством настолько, чтобы не задумываться о первом. Стремясь к лучшей жизни, полной изобилия, он избрал символом своего герба «Полуденное Солнце», добывая мечом желанную славу на турнирах.
Наконец над двумя стоявшими рядом шатрами рыцарь из Шампани увидел «Драконов» на развевающихся полотнах. Вздыбленный Красный Дракон на белом поле изрыгал огонь, стоя на страже неприкосновенности своего Дома. На другом гербе в языках пламени возлежал Желтый Дракон, охраняющий ключи власти. Молодые дворяне, Уго из Бретиньи и Тибо из Роморантена, радостно встретили друга. Оба франка, облаченные в синие плащи с золотой лилией – символом своего королевства, были ровесниками Вейлора. Ещё с первой встречи на турнире молодых людей объединила страсть к поединкам. Так состязания оказались началом их дружбы, но и дух соперничества, присущий юности, был им не чужд.
Уго в обществе шампанца, как всегда, вытянулся и напрягся. Сидевший в обтяжку тёмно-зелёный бархатный камзол с пряжкой ему только мешал, сдерживая развитую мускулатуру. И случись быть турниру по кулачному бою, он, несомненно, одержал бы много заслуженных побед.
На фоне графа из Бретиньи стройный шатен с маленькой курчавой бородкой и тоненькими усиками казался хрупким. На первый взгляд, для Тибо больше подошла бы лютня, чем меч. И если бы не кольчужка, поблескивающая из-под василькового сюрко, можно было бы предположить, что тот здесь находится случайно. Но друзья не раз были свидетелями того, как тонкий расчёт и силища жилистых рук не оставляли шансов на успех недооценившим его соперникам.
Друзья коротали время за лёгкой беседой, подшучивали друг над другом, стараясь не выказывать волнения. Но вскоре их расчёты о предстоящих сражениях переросли в шутливую перепалку.
– Ставлю пять золотых флоринов, – воскликнул Тибо.
– Тот, кто обойдёт двух других, заберёт всё, – ударив себя в грудь кулаком, поддержал его Уго.
– Дела громче слов! – ответил Вейлор.
– У вас нет шансов, – манерно изрёк Тибо, хвастаясь новым шлемом, украшенным перьями.
Его желание покрасоваться не уступало желанию победить.
– В таком наряде, Тибо, шансов нет ни у кого, даже у самого чёрта! – засмеялся Уго.
Молодые рыцари неторопливо бродили меж палаток в ожидании рассвета. Коротая время, люди у костров пели, рассказывали истории, хвастались подвигами. Друзья оценивающе разглядывали остальных участников турнира, отпуская по сторонам язвительные шуточки. Тыча пальцем в одного из рыцарей и найдя его забавным, Уго указал на обладателя герба «Белый Гусь с красными лапами»:
– Смотрите, смотрите! Какая важная птица к нам залетела!
Оглянувшись, Вейлор с удивлением узнал «Белого гуся» – рыцаря из Зарганса. Свет факела на длинном древке, воткнутом в землю, хорошо высвечивал гладко выбритую голову и морщинистое лицо мужчины: суровый взгляд исподлобья, плотно сжатые губы, мощный подбородок, заросший жесткой бородой. Несмотря на свой возраст, зарганец был хорошо сложён. Скрестив руки на груди, он стоял твёрдо, широко расставив ноги, обутые в сапоги из кордовской кожи.
– Я уже встречался с хозяином этих красных сапог, – отозвался Вейлор, – он чуть не сбил меня с ног. Нахрапистый, наглый старик. Не думал, что подвернётся шанс научить его манерам.
– Заодно посмотрим, насколько умело эта «птица» держится в седле, – пошутил Тибо.
Друзья расхохотались.
Затрубил рог, и всё мгновенно пришло в движение. Несмотря на кажущуюся суматоху, участники состязаний, их оруженосцы и слуги знали своё дело. Начались последние приготовления.
После утренней службы все устремились на поле, обсуждая на ходу, кто из доблестных рыцарей прибыл на турнир. Трубы приветствовали горожан и гостей. День выдался солнечным и тоже настраивал на праздничный лад.
Арена была окольцована деревянной оградой. Зрительские трибуны щедро украсили тканями и коврами. Для праздника возвели ложи для прекрасных дам и судей. Но самые роскошные, с балдахином, ожидали герцога и герцогиню со всей их пышной свитой.
Люди выстроились по обе стороны дороги: каждому не терпелось увидеть участников турнира. Когда показались первые боевые кони, толпа загудела. Лучшие воины со всех земель собрались помериться мастерством, крепостью копья и выучкой коней. Могучие жеребцы были в нарядной сбруе и ярких попонах, расшитых геральдическими знаками известных Домов. Они гордо несли своих хозяев в парадных облачениях.
"Львы", "Кабаны", "Орлы", "Драконы" скалились с полотен, устрашая соперников. Сильные и отважные мужчины возвышались над толпой, принимая как должное собственное превосходство. Рыцари выехали на ристалище великолепной кавалькадой в сопровождении знатных особ, благородных дам и девиц. Весь цвет рыцарства и женской красоты медленно проплывал над восторженной толпой. Было на что посмотреть!
Пылающий взор, сияющие доспехи и громкие титулы – всё это поражало и волновало собравшихся здесь людей.
Рожденные для славы вступали в её зенит!
Но и люди, пришедшие на них поглазеть, являли собой живописную картину. Задолго до турнира прибавилось хлопот у ювелиров и портных. Изысканные наряды и лучшие украшения были на женщинах. Мужчины не уступали им в желании прилюдно покрасоваться, показав собственную значимость и достаток. Пестрели дорогие одежды, сверкали лучшие доспехи, гарцевали самые крепкие и выносливые кони. Сегодня каждый стремился перещеголять других роскошью нарядов, великолепием оружия и количеством свиты.
Несомненно, что впечатлений, разговоров и сплетен людям хватит до следующего яркого события или потрясения. Сколько бы копий ни сломалось, сколько бы ни треснуло щитов, как бы тяжело ни ранило рыцарей и сколь бы сильно ни повредило их лошадей, молва неизбежно приумножит потери и раздует увиденное. Поскольку во все времена это излюбленный людской способ быть сопричастным к грандиозному явлению.
Вейлор не скрывал радости. Пришло его время! Прошел год изнуряющих тренировок, и юноша был готов заявить о себе – явить миру свою смелость, ловкость и отвагу. Встречая в толпе детские восторженные взгляды, он вспоминал себя, того мальчишку, который так же с восхищением смотрел на рыцарей и мечтал.
– Я сдержал данное себе слово! – шептал он про себя, улыбаясь.
Но турнир для шампанца означал кое-что ещё: от победы зависело его будущее.
Нарядная восторженная толпа проводила взглядами своих кумиров. И наконец, открытие турнира было объявлено. Поединки следовали один за другим. Искусное мастерство выбило хвастовство. И первыми ристалище бесславно покинули лентяи, что с трудом помещались в доспехи. За ними последовали старые воины, пережившие дни своей славы. Пламя в их сердце угасло, как и сила в руке. Бахвальщики и задиры быстро заполнили палатку лекаря.
Друзья были рады, что вместе оказались среди лучших, опередив в мастерстве десятки рыцарей. Наступал их час!
Тибо готовился к очередному поединку. Он был в самом изысканном облачении. Волнистые каштановые волосы спадали на плечи. Ветерок трепал большие перья на его шлеме. Этот высокий рыцарь уже успел снискать симпатии зрителей, особенно прекрасных дам. Сопереживая другу, Вейлор пристально следил за его сшибкой. Всё шло хорошо, и молодой шампанец на мгновение отвлекся, ища глазами на трибунах свою возлюбленную Алейну.
И в этот момент толпа ахнула! Тибо вылетел из седла. Немыслимый удар сокрушил наездника. Копьё разлетелось в мелкие щепы. Это была безоговорочная победа германского рыцаря. Вейлор вскочил со скамьи, испугавшись за друга. Зрители замерли.
Рыцарь из Роморантена лежал неподвижно. Удар был мощным, как таран. Судя по металлическому грохоту, с которым свалился франк, так сильно ещё никому не досталось на турнире. Слуги бросились на помощь к своему господину. Дамы лишились чувств. Напряжение перерастало в тревогу. Тибо так и не шелохнулся. Яркие перья с его шлема, разлетевшись в стороны, валялись на земле.
– Ах! – облегченный вздох пронесся по рядам зрителей, когда правая рука рухнувшего всадника медленно поднялась вверх.
Щит принял удар на себя.
– Рыцарь жив! Повержен, но невредим! – громогласно возвестил герольд.
Зрители загудели. Люди ликовали, приветствуя такой исход. Слуги осторожно отнесли Тибо в шатёр. Несмотря на поражение, благосклонность прекрасного пола была явно на стороне молодого франка.
Вейлор и Уго с нетерпением ожидали своих поединков. Соперников остались единицы. Тибо, снимая с помощью слуг повреждённые доспехи, приходил в себя, когда друзья пришли его поддержать.
– Как ты, дружище?
– Я стал жертвой несправедливости! – громко возмущался Тибо. – Вы видели его коня? Это был самый настоящий бык! Я не преодолел и половины пути, как тот снёс меня, словно взяв на рога!
– Твои поклонники до сих пор сердиться на твоё невезение. Но сегодня ты превзошел себя, – ободрил его Вейлор. – Ты славно бился!
– А его копьё? – продолжал негодовать Тибо. – Оно явно длиннее моего. Слуги проверят. Я уже распорядился.
– Я думал, что этот громила тебя оставит калекой, а то и того хуже, – посочувствовал шампанец.
– Оставь дурные затеи, – советовал коренастый силач, – в следующий раз ты можешь дорого заплатить.
– Ах, Уго! Знал бы ты, сколько я заплачу за починку этих доспехов! Таких ещё ни у кого нет! За все то время, что соперники ломали об меня свои копья, я понял, что у Судьбы есть иной замысел! Ей не нужна моя пустая погибель, она желает меня разорить! И только, – с горькой усмешкой ответил Тибо.
– Дорого, но не серьёзно, – заключил Уго, продев палец в свежее отверстие в доспехах роморантенца.
В шатёр заглянул слуга. Пришло время следующего поединка. Уго вышел. За ним последовал и Вейлор, но Тибо порывисто схватил друга за рукав:
– Будь осторожен. Германец самоуверен. Он рано запрокидывает голову. Это всё, что я заметил перед тем, как наелся пыли из-под копыт его лошади, – гримаса боли на мгновение исказила его лицо. – Достань его!
Вейлор утвердительно кивнул и вышел.
Зрители радостно приветствовали рыцаря из Труа. Внешне Вейлор явно проигрывал германцу. Он видел соперника без лат лишь мгновенье: тот был высок и нетерпелив. На этом малом знании рыцарь из Шампани и построил тактику боя.
Флаги вновь взмыли вверх.
Выдох. Контроль. Бросок. Эклер, не смея подвести всадника, вложил в рывок все свои силы. Копыта вырвали и взметнули земляные комья. Ещё не все куски дерна коснулись земли, когда чёрный скакун приблизил своего наездника к моменту решающего удара. Соперник Вейлора запрокинул голову. Остриё его орудия смотрело в цель.
– Вот оно! – мелькнуло в голове шампанца. – Он слеп! Пора!
Юноша, вспомнив напутствие Тибо, выставил копьё для атаки.
Удар!
Орудие германца ударило вскользь в щит, лишь пошатнув Вейлора в седле. Тот, в свою очередь, угодил германцу прямо в шлем, и соперника откинуло назад. От столкновения его жеребец вздыбился. Тяжёлый наездник вместе с конём рухнул на землю.
Свидетели боя повскакивали с мест. Удивление и восторг охватили зрителей. Рыцарь «Полуденное Солнце» был неподражаем на своём вороном скакуне.
– Вейлор! Вейлор! – восторженно закричали друзья.
Толпа подхватила имя победителя.
– Смотри, Уго! Это я указал ему на слабое место противника, – важно сказал Тибо и мысленно похвалил себя: «Не такой уж я дубина!».
– Да был бы у меня такой конь, – отозвался тот, не особо веря словам друга, – мой соперник валялся бы рядом, как побитый пёс.
Уго, глядя на арену, злорадно засмеялся:
– Посмотрите на него! Проигравший никак не может снять шлем. Как его замяло! Если бы ты, Тибо, вышел против Вейлора, то сейчас твоя башка сорвалась бы с тощей шеи и улетела в толпу.
От удивления глаза Тибо расширились, и он поморщился от этих слов.
Справившись со шлемом, германец стал искать взглядом своего соперника, пытаясь понять, как мальчишка смог вырвать победу у него, непревзойдённого в турнирах рыцаря?!
Вейлор тем временем следовал в свою палатку восстановить силы. Он благодарил коня и шептал ему в ухо:
– Молодчина. Я горжусь тобой.
Юноша воздал хвалу Богу, а также мысленно поблагодарил своего наставника. Старый Мастер каждый раз напутствовал его: «Победить можно любого противника. Главное – отогнать свой страх. И помни, что для птички подходит силок, а для рыбки нужна сеть».
Зрители, удивлённые неожиданной развязкой, шумно приветствовали нового победителя. Светловолосый юноша старался казаться невозмутимым, но взгляд привычно выхватывал из толпы улыбки красавиц, и душа его парила над землёй. От заветной награды его отделял всего один поединок.
Оставшиеся счастливчики боролись за место в главном сражении, поскольку в этих состязаниях лишь один победитель.
Герольд вещал:
– Люди! Герцоги и герцогини! Графы и графини! Бароны и баронессы! Горожане и гости! Мужчины и женщины! Взгляните на этих отважных мужей! Рыцари "Белый Гусь" и "Красный Дракон" одержали равное количество побед. Грядущая сшибка решит исход поединка. Участники сойдутся на ристалище, дабы решить, кто из них достойнейший!
Распорядитель турнира попросил рыцарей приготовиться и ждать сигнала.
Уго вывел коня на позицию. Светлые кудрявые волосы с вихром на крутом лбу делали его похожим на молодого резвого бычка. Он держался уверенно, понимая, что, как только он проучит заносчивого старика, ему выпадет возможность помериться силой с Вейлором и наконец-то расставить всё на свои места. Решительным движением Уго опустил забрало.
– Пусть победит сильнейший!
Флаг описал дугу, и толпа взревела.
Исход был близок. Соперники уже сломали по два копья. И вот их кони понеслись друг на друга. Все затаили дыхание. Копья скрестились. Железо, что противостояло удару, треснуло. Раздался металлический скрежет. Гость турнира мастерски поразил молодого франка. Тот повалился на землю. Нога выбитого из седла всадника застряла в стремени, сыграв с ним злую шутку. Конь продолжал тащить своего хозяина, поднимая клубы пыли. Встревоженный оруженосец бросился на подмогу.
Хотя удар сразил рыцаря, но не причинил серьезных ранений. Пострадала лишь его честь. Доспехи исполнили свою защитную роль на совесть. Уго высвободился. Он снял шлем и с силой швырнул его в слугу. Лицо покраснело от злости. Рыцарь был в гневе!
– Поглядите! «Дракона» пощипал «Гусь»! – выкрикнули из толпы.
– Проклятье! – ругнулся Вейлор, глядя на происходящее.
Шампанец был раздосадован проигрышем друга. Тибо же не преминул съязвить:
– Вы только гляньте! Кто сказал, что удел пахаря не для высших сословий? По-моему, у молодого графа к этому талант. Из него выйдет отличный плуг!
Вышедший из схватки победителем рыцарь из Зарганса уже ожидал своего очередного соперника. Он знал своё дело. Все смельчаки, желавшие его одолеть, уже извалялись в грязи. Его крепкая рука отправила их по домам ни с чем. Хозяин красных сапог преподал урок каждому. Судьба была сегодня не прочь пошутить: зарганец удивил всех. Вейлор ожидал чего угодно, но только не этого. Именно старик с «Гусем» на шлеме стал его главным препятствием на пути! Но рыцарь "Полуденное Солнце" не собирался расставаться с желанной победой. И тем более, отдавать её легко:
– Я так просто не дамся. Пусть попотеет. Сойдёмся, а там как решит Бог! – думал молодой шампанец.
Слова старухи у собора не выходили у Вейлора из головы.
«Зачем судьба столкнула нас? Мы бы и так разобрались друг с другом на ристалище. Зачем ей нужно было свести нас раньше? – размышлял Вейлор. – Выиграл бы я или проиграл – это не имеет значения, мы бы всё равно встретились, если этого захотели на небесах. В чём же всё-таки состоял замысел?»
Шлем непривычно сдавливал голову, Вейлор еле справлялся с волнением. Пот лился ручьём. Плечо перестало ныть. Оно просто онемело и не слушалось хозяина. Шампанец готовился. Позади остались два удачных манёвра. Соперники шли шаг в шаг, никто не хотел уступать. Напряжение росло. От заветной награды юношу отделял один хороший и меткий удар.