Второй стих. Роман

© Дмитрий Мартынов, 2024

ISBN 978-5-0055-7221-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– Смотри, как удобно!

Илья повернулся на табуретке и дотянулся до хлебницы, стоящей на буфете. Он взял очередной кусок ржаного каравая и с аппетитом откусил его. А затем продолжил опустошать тарелку с супом.

– Тебе, конечно, удобно. Ты сюда заглядываешь, только чтоб желудок набить. А я на этой кухне целый день торчу у плиты как проклятая. Развернуться негде, – обиженно заворчала Вероника.

– Всё-всё. Извини. – Илья примирительно поднял руки: в одной была ложка, в другой хлеб.

Обычно в семье последнее слово оставалось за мужем, и Вероника с этим соглашалась. Но все, что касалось кухни, питания, продуктов – безоговорочно признавалось ее царством. Она здесь была абсолютной самодержицей. Остальные же члены семьи имели право совещательного голоса – и не более.

– Пошутил я просто. Сам знаю, что кухонька у нас маленькая…

– Мне неудобно, – продолжала ворчать женщина.

– … Тебе неудобно, – эхом повторил Илья. – И вообще квартира у нас маленькая. В ванной ни постирать, ни белье развесить.

Этот разговор происходил уже не в первый раз, и мужчина прекрасно знал все претензии жены. Поэтому легко и без запинки перечислял их, копируя ее выражения и интонацию:

– И в туалете не посидеть как следует. И в коридоре не шкаф, а ящик деревянный. И комнат у нас всего две, прямо жить негде. И вообще в доме дышать нечем.

– Да, дышать нечем, – упрямо повторила Вероника. – Я в таких условиях…

– …жить отказываюсь, – иронично закончил Илья.

Вероника была не сварлива, чему способствовало почти армейское воспитание в семье, где отец – военный. Но иногда на нее, что называется, находило. В детстве пожаловаться или поделиться своими девичьими неприятностями было не с кем, так что после знакомства с Ильей она стала делиться эмоциями с ним. А Илья был вовсе не против исполнять роль ее «жилетки».

– Да ладно. Сам я все понимаю, – уже серьезным тоном сказал он. – Заработаем еще немного – возьмем в ипотеку большой дом двухэтажный. Будут у нас там комнаты у каждого своя.

– Нам с тобой и одной хватает, – скромно возразила жена.

– Нет. Спальня-то у нас само собой останется общей. – Он игриво шлепнул жену по заду и добавил: – Ты у меня красавица. Тебе нужен будуар.

– Чего? – улыбнулась Вероника.

– Будуар, – повторил Илья. – Надо же тебе где-то красоту наводить. Затем мне – кабинет, где я буду железки хранить и собирать.

– И мне кабинет! – запросила Вероника. – Мне клиентов принимать где-то надо.

Илья не стал спорить.

– Хорошо, но только самый маленький, – озвучил условие муж. – Тебе для скайпа главное, чтоб был кусок стены приличный, а дальше все равно ничего твои клиенты не увидят. Затем громадная кухня с баром…

– И с большим кухонным столом. На нашем столе ни овощи толком порезать, ни пироги сделать.

– У тебя там будет отдельный холодный цех, горячий цех и цех для стряпни, – расщедрился муж.

– Как в лучших домах Лондона и Парижа? – хитро спросила Вероника рассмеявшись.

– Как в лучших домах, – кивнул Илья.

– И для Даниэля отдельная комната.

– Да что комната! – воскликнул муж и начал перечислять, загибая пальцы:

– Спальня – раз. Кабинет для игр и встреч с товарищами – два. Он же вырастет уже к тому времени, – заметив удивленный взгляд жены, уточнил Илья. – Три – учебный кабинет для домашних заданий. Четыре – спортзал.

– Точно! – все больше увлекаясь игрой, подтвердила супруга. – А еще нам позарез необходим зимний сад с птичками. И прямо-таки не обойтись без бассейна с подогревом!

– Чего уж тогда мелочиться! Мангальная зона и пивной погребок!

– Это все в двухэтажном домике? – уточнила жена.

– Ага. Далее – каминный зал, биллиардная и богатая библиотека с древними фолиантами.

– Все, господин владелец домика? Вертолетную площадку на крыше и причал для яхты не забыл? – засмеялась Вероника.

– Нет, – с серьезным видом ответил муж. – Вертолет и яхта слишком нерентабельное вложение денег. Достаточно подземного гаража на шестнадцать машин.

– Да. И все это в ипотеку. Глядишь, праправнуки расплатятся. Ешь давай, Мюнхгаузен!

Илья продолжил уплетать суп, Вероника с любовью смотрела на супруга.

Назаровы действительно планировали улучшить свои жилищные условия. Хотя двухкомнатная квартира в центре города была не так уж мала, мысль о собственном доме привлекала их как новый этап в жизни семьи.

А пока… В большой комнате обитали Илья с Вероникой. Помимо двуспальной супружеской кровати и большого шкафа здесь смогли выделить приличный угол для рабочего стола. Супруги трудились за ним попеременно. Илья возился с техникой клиентов, приводя ее в порядок. А когда Веронике надо было провести консультацию по скайпу, Илья уступал ей место, чтобы жене не надо было беспокоиться о фоне.

Из комнаты был выход на балкон, который в теплое время года стараниями Ильи превращался в веранду. Зимой Вероника хранила там домашние заготовки и другие продукты.

Вторая комната, слегка поменьше, была целиком отдана Даниэлю. Здесь мальчик проводил основное время. Родители постарались оборудовать детскую с максимальным комфортом. Современный уголок с кроваткой на втором ярусе, столом и шкафом очень нравился пятилетнему ребенку. Сюда входила не только вся его одежда, но и игрушки. Около стола удобно висела полочка с книжками и альбомом для рисования. На ней также аккуратно были расставлены поделки Даниэля. В углу у окна расположился спортивный уголок с лесенкой, кольцами и канатом. Вся мебель в комнате была украшена наклейками с любимыми героями мультфильмов.

Родители не запрещали ребенку самовыражаться таким образом, справедливо считая, что мальчик должен иметь личное пространство и уметь отвечать за него.

Сейчас мальчик сидел за столом и был поглощен просмотром мультиков на компьютере, купленном для его развития. Даниэль для своих пяти лет был достаточно развитым мальчиком: с живым, пытливым умом, сообразительнее большинства сверстников. Как все маленькие умники, он часто ставил взрослых в тупик неожиданными, «не по возрасту», вопросами, а его философские выводы порой приводили любящих родителей в священный трепет.

«И в кого он у нас такой? Откуда только всего понабрался?» – разводил руками отец, глядя на мать. Та в ответ лишь улыбалась и пожимала плечами.

Илья заканчивал обедать, а Вероника повязала фартук и взялась за мытье посуды, когда раздался звонок в дверь. Должен был зайти сосед, чтобы вернуть взятую вчера дрель. Илья нехотя выбрался из-за стола и пошел открывать. Смотреть в глазок он не стал. Зачем? Десятый этаж – чужие здесь не ходят.

На лестничной площадке стояли трое: два молодых человека и девушка. Длинные белые балахоны, широкие рукава, накинутые на головы капюшоны, пояса – бельевые веревки (у того, что стоял в центре, в пояс искусно вплетена золотая нить). Самому старшему на вид лет тридцать. Мужчины имели солидные ухоженные черные бороды. Распущенные белокурые волосы девушки ниспадали на плечи и выглядывали из-под капюшона. На груди у каждого висела на шнурке самодельная иконка с изображением седого бородача в таком же белом одеянии. Слева на груди балахонов был изображен четырехконечный крест, как у крестоносцев.

Старший начал перебирать в руках четки из отшлифованных до блеска белых камешков. Юноша и девушка, стоящие по обеим сторонам от него, сложили на груди руки в молитвенном жесте и стали мелко кланяться.

– Да благословит вас Великий! Да внушит он вам чистые помыслы! Мы посланники…

Илья от неожиданности и удивления впал в ступор. Он с минуту разглядывал диковинных пришельцев, пытаясь сообразить, что делать. Наконец решив, что с сектантами лучше не разговаривать, захлопнул дверь и уже собрался возвращаться на кухню, как услышал на лестничной площадке голоса, заунывно произносящие нараспев:

– Даниэль спаситель! Даниэль, пришедший спасти нас!

«Они знают имя сына? Что это означает?»

Мужчина вновь открыл дверь и с плохо скрываемым раздражением поинтересовался:

– Че надо? Кто вы такие?

– Мы посланники Храма Второго Пришествия. Старший магистр рек нам, что Великий послал в этот мир своего сына Даниэля, чтобы спасти верующих в него, чтоб привести в стадо овец заблудших, чтоб покарать грешников и нечестивцев. Старший магистр указал путь нам и объяснил, как найти его. И вот мы здесь.

Илья хмыкнул:

– Наврал вам ваш магистр. Даниэль мой сын, а не Великого. Так что валите отсюда, пока я полицию не вызвал.

– Мы уйдем сейчас. Но ваш сын – земное воплощение сына Великого, и мы пришли поклониться ему…

Илья понял, что перед ним не мошенники, а безобидные чокнутые, поэтому решил не пугать их, а постараться выпроводить мирно.

«Кто их знает? Будут еще сюда постоянно таскаться. Лучше поговорить терпеливо и отвадить раз и навсегда».

– Да с чего вы взяли-то, что именно мой Даниэль сын вашего Великого?

Старший стал объяснять:

– Наш Храм имеет много последователей. Наши церкви есть в разных городах здесь и за границей. Совет магистров долго изучал древние священные послания, в которых зашифрованы пророчества. Наши ученые пришли к выводу, что грядет Армагеддон. Но накануне конца света пришлет Великий сына своего – Даниэля – творить Суд страшный. Они высчитывали его местоположение. Мы рассмотрели все варианты и пришли к единственному возможному выводу. Даниэль, сын Великого, – здесь!

– Бред! – возмущенно фыркнул Илья.

Из кухни, вытирая руки, вышла Вероника. Она увидела людей в рясах и перекрестилась. Женщина часто ходила в церковь и уважала «божеских» людей. Что за иконки на груди у визитеров, она не разобрала.

– Позвольте нам увидеть Даниэля!

– В чем дело? Это странствующие монахи? – обратилась Вероника к мужу.

– Чудаки это на букву М, – резко отозвался Илья.

Все происходящее ему категорически не нравилось. Мужчина уже пожалел, что не выгнал этих ненормальных сразу, а затеял с ними разговор. Он бы без малейших угрызений совести сделал это сейчас, но появившаяся в коридоре жена не позволит. Она набожна и старается к людям относиться по-доброму, даже если они этого не заслуживают. Так что теперь Илье приходилось терпеть и ждать, пока женщина сама не решит избавиться от гостей. Чтобы это решение пришло скорее, он сделал первый шаг:

– Даниэль, видишь ли, не наш сын.

Женщина удивленно взглянула на мужа.

– Он, видишь ли, сын какого-то магистра их великого. И теперь эти клоуны хотят лицезреть свое божество.

Такая интерпретация возмутила девушку в балахоне. Она воздела руки к потолку и стала что-то произносить громким шепотом. Юноша также воздел руки к потолку, но молча. Старший посланник пристально уставился в глаза Веронике. Вдруг его взгляд затуманился и он заговорил монотонным голосом, соблюдая гипнотический ритм:

– Пройдет две тысячи лет после того, как Христос покинул Землю, и взойдет на небе кровавая звезда Нибиру. Наступят последние времена. Люди погрязнут в пьянстве и разврате. Станут поклоняться Золотому Тельцу. И во всем мире будут бушевать войны. Множество бед натворят одержимые. И наступит Второе пришествие. Спустится на Землю сын Великого. Будут звать его земное воплощение Даниэль. Начнет он вершить Страшный суд. Спасет он тех, кто будет поклоняться ему. Обратит в веру истинную, а не фальшивую тех, кто сомневается. А затем наступит Армагеддон. Огонь очистительный уничтожит врагов Великого – нечестивцев поганых, бесом одержимых. А мы, миссионеры Храма Второго Пришествия, будем орудиями возмездия в руках его, проводниками воли Великого.

С четок, перебираемых пальцами посланника, вдруг сорвался лучик света и попал Веронике в глаза. Наверное, это была случайность. Женщина на секунду зажмурилась.

С верхнего этажа по лестнице кто-то спускался. Слышно было, как приближаются шаги.

Старший посланник заговорил вновь, уже нормальным тоном:

– Это пророчество из священной книги «История второго пришествия». Разрешите нам пройти, а то в квартире сквозняк. Даниэль простудиться может. Да?

– Да, – автоматически согласился Илья.

Вероника обернулась к мужу:

– Чего мы, как нехристи, людей за дверями держим? Пропусти их.

Мужчина отошел в сторону. Люди в балахонах скользнули в коридор. Илья закрыл дверь.

Старший посланник обратился к женщине:

– Простите, как вас зовут?

– Вероника.

– Меня зовут Илларий. Посланник, миссионер Храма Второго Пришествия Старший брат Илларий, – представился он. – Мои спутники посланники-миссионеры брат Евлампий и сестра Феодора. Скажите, Вероника, вы замечали что-нибудь необычное в поведении Даниэля?

– Нет. Обычный пятилетний мальчик, как у всех.

– Может, вы замечали у него какие-нибудь особенности?

– Да какие особенности могут быть в этом возрасте. Как все играет, рисует, всем интересуется, иногда капризничает.

– Может, он рисует как-то необычно?

– Ой, верно. Картинки у него получаются интересные такие, необычные.

– Вот видите. А чем интересуется? – продолжал допрос Илларий.

– Всем. Разные вопросы задает. «Как это устроено?», «А почему так?» А иногда просто замирает, если что-то привлекает его внимание.

– Конечно! Это доказывает его божественное происхождение. Как Сын Великого, он должен познавать разные явления этой жизни. Он может понимать ее суть.

Вероника обрадовалась. Ей было приятно, что сына хвалят. Как и любой матери, Веронике казалось, что у нее самый умный, самый необычный ребенок, который обладает кучей талантов.

– Ой, как здорово! А иногда он такое выскажет – нам с Ильей такое в голову никогда не приходило. А он подумает и сделает совершенно неожиданный вывод.

Илья хмыкнул. Когда его племянники были в пятилетнем возрасте, его сестра частенько рассказывала что-то подобное о своих детях. Теперь оба племянника уже учатся в школе и ничем особенным от своих сверстников не отличаются.

– Вот, например, недавно мы с ним шли из садика и разговаривали о его будущем, – с энтузиазмом продолжала Вероника. – И Даниэль сказал: «Я бы очень хотел управлять миром», а потом замолчал. Я уже переключилась на что-то другое. А сын продолжил: «Но, скорее всего, я вырасту обыкновенным дядечкой с толстым животом и в кепке и буду работать в каком-нибудь магазине, где мало денег».

Ее сообщение вызвало оживление у пришедших. Брат Евлампий и сестра Феодора вновь воздели руки и возгласили: «Хвала Великому, что ниспослал на Землю сына своего Даниэля! Даниэль спасет достойных и уничтожит нечестивцев. Хвала Даниэлю!»

А Старший Брат Илларий обычным голосом заверил мать:

– Он будет управлять миром. А мы, посланники Храма Второго Пришествия, будем помогать ему в этом.

– Нет уж! – грубо прервал его Илья. – Мы уж как-нибудь сами поможем сыну. А вам, наверно, идти пора.

– Нельзя так с людьми! – Вероника строго посмотрела на мужа. – Имей уважение к гостям.

Илья промолчал. Он не собирался при посторонних спорить с супругой. А выгнать ненормальных прямо сейчас – значит поссориться с ней. Но и терпеть эти глупости больше не было сил. Он возмущенно пожал плечами и ушел на кухню. Сидя за столом, он все-таки прислушивался к тому, что происходило в коридоре.

А Вероника продолжала рассказывать о сыне.

– Однажды он вдруг сказал: «Я не выбирал эту жизнь. Я не мог управлять ее началом, но я могу управлять ее концом».

– Как мудро! – восхищенно прокомментировал Илларий. – Расскажите нам еще о Даниэле. Может быть, его поступки такие же мудрые, как его мысли?

Вероника задумалась. А потом ахнула. Тогда на эту историю не обратили никакого внимания – обычное совпадение, даже не совпадение, а закономерное развитие событий. Но теперь-то она поняла настоящее значение произошедшего.

– У нас есть знакомый, который курит. Однажды, Даниэлю тогда три года было, мы с ним вышли на улицу, где этот знакомый стоял с Ильей. Мужчина курил и сильно кашлял. Наш сын подошел к нему, и глядя в глаза, сказал:

– Ты умрешь.

Мы растерялись, а этот знакомый засмеялся и спросил:

– Тогда скажи, куда я попаду: в ад или в рай?

А наш сынуля так серьезно ему отвечает:

– Попади к доктору.

И что вы думаете? Знакомый пошел к доктору, и у него в легких обнаружили уже запущенную пневмонию. Его, конечно, вылечили. Жив до сих пор. Выходит, это Даниэль его спас? – закончила свой рассказ мать.

– Конечно, – убежденно произнес Илларий. – А вы говорите, он рисует красиво?

– Очень! Мы недавно к родственникам ходили, и Даниэля с собой брали. А там ребенок в пятом классе учится. Так Даниэль от скуки у него в альбоме аппликацию сделал. А на следующий день мне звонит мать этого пятиклассника, смеется и рассказывает, что ее обалдуй сдал аппликацию Даниэля на ИЗО как свою. Учительница очень хвалила и поставила пятерку. Вот!

– Мы видим, это божественный ребенок. – Илларий вновь заиграл каменными четками. – Уважаемая опекунша земного воплощения сына Великого Вероника, позвольте нам лицезреть ребенка, чтоб мы могли разнести всему свету весть о Втором Пришествии сына Великого. Пусть последователи истинной веры возрадуются, а нечестивцы и сомневающиеся трепещут. Грядет Страшный Суд! Армагеддон близок!

Пораженная Вероника стояла и молчала, не в силах оторвать взгляд от четок, которые Илларий быстро перебирал в пальцах. – Евлампий и Феодора собрались было войти в детскую комнату, но тут из кухни вылетел разъяренный Илья.

Пока супруга хвасталась достижениями Даниэля, он снисходительно улыбался. Рассказы женщины были правдой, хотя Илья в этом и не видел ничего сверхъестественного. Но услышав, как Старший Брат назвал мать их сына опекуншей, он вскипел. С ненормальными спорить, конечно, бесполезно, но всему есть предел!

– Ты какую здесь еще опекуншу увидел?! Совсем уже охренели?! Вон отсюда! Убирайтесь в свой долбаный «храм»! Мало того, что какие-то психи врываются в квартиры к нормальным людям, так еще и оскорбить норовят! Совсем уже охамели!

Гневная тирада мужа вывела Веронику из блаженного оцепенения. Было похоже, что она пропустила слова, из-за которых так разозлился муж.

– Илья! Илья! Тише ты! Как не стыдно?

А Илларий продолжал перебирать четки.

– Вы отвечаете за сына Великого до его совершеннолетия. Вы сейчас должны его опекать и заботиться о нем. Это ваша миссия.

Дверь детской открылась, и на пороге возник пятилетний белокурый мальчик с красивыми, необычайно выразительными голубыми глазами.

Все это время он рисовал в своей комнате. Он слышал, что кто-то пришел. Но поняв, что это чужие дядьки, не стал выходить. А на разговоры взрослых в коридоре он обратил столько же внимания, сколько и на шум компьютера, с экрана которого перерисовывал волшебника из диснеевского мультика. Скопировать портрет получилось гораздо лучше, чем честно нарисовать самому. Мальчик тщательно раскрасил рисунок, отодвинул его и посмотрел издалека. Он в кино видел, что так делают художники. Результат понравился юному живописцу, и ему немедленно захотелось похвастаться родителям.

Даниэль решил их разыграть – скажет, что сам выдумал волшебника из головы и полностью сам нарисовал. А после того, как родители восхитятся и похвалят, а может и дадут конфетку, расскажет, как было на самом деле. А потом они все вместе посмеются над этой очень хитрой шуткой. То, что мама разговаривает с чужими дядьками, его не остановило. Рисунок показать важнее, и сделать это надо немедленно.

Даниэль уставился на пришельцев. Ему стало смешно, что взрослые дядьки закутались в простыни, но как воспитанный мальчик, он знал, что над незнакомыми смеяться неприлично. Тем более, родители тоже не смеялись. Отвести взгляд от этих чудаков Даниэль был не в силах. Он даже забыл, что хотел сказать родителям. Рука с листком бумаги опустилась. Рисунок увидели все. Евлампий и Феодора зашептались: «Великий! Великий!»

Даниэль с удивлением увидел, как эти чудаки в простынях бухнулись на колени. От неожиданности он отшатнулся и спрятался за маму. Вероника почувствовала в своей руке детскую ладошку. У нее путались мысли. Женщина не понимала, что делать. Пришельцы вторглись в ее квартиру, но это – «божьи» люди. Посланники испугали Даниэля, но они пророчили ему великое будущее. Как поступить правильно, по-христиански?

Зато у Ильи сомнений не было. Он чувствовал только одно – надо защитить родных.

– Вон отсюда! Убирайтесь!

Мужчина схватил за грудки Иллария и поставил его на ноги. Старший Брат резко освободился от захвата.

– Хорошо-хорошо. Мы уходим. Мы убедились, что Даниэль именно тот, о ком было пророчество. Мир вам, добрые люди!

Посланники развернулись и, шурша рясами, вышли из квартиры. Илья с грохотом захлопнул за ними дверь.

Минуту в коридоре стояла тишина. Взрослые приходили в себя, а Даниэль переводил взгляд с мамы на папу и обратно и тоже молчал. Он не понимал, почему родители сердятся. Что он сделал неправильно? Наконец, так и не дождавшись объяснений, мальчик несмело дернул мать за руку.

– Мам, а это кто такие?

Вероника ничего не ответила, зато к сыну развернулся отец.

– Даниэль, это были плохие люди, и мы их прогнали.

Илья посмотрел на жену. Что она скажет?

– Пап, а они хотели в мешок меня посадить и утащить, как Лиса Петушка утащила в сказке?

Вероника наконец-то вышла из ступора.

– Нет, милый. Никому мы тебя не отдадим. Наш папа самый сильный, он нас всех защитит.

– А почему дядьки в простынях были? Это, что ли, клоуны?

– Нет, не клоуны, – сказал Илья и, чтобы избежать дальнейших вопросов, на которые и сам не знал ответов, мягко добавил: – Иди в комнату, сынок.

Даниэль открыл дверь в свою комнату, но задержался на пороге. Он обернулся к родителям и серьезно произнес:

– Жалко этих дядек. Они ходят в простынях, потому что им некуда положить подушки и пододеяльники. Они расстилают простыни и спят на земле. У них нет домика, и они живут в лесу. А в лесу живут только разбойники. Значит, они разбойники. Но это добрые разбойники. Они заберут у богатых золото, а потом плачут. Они, наверно, приходили к нам, чтобы золото забрать, потому что они голодные. Им не на что купить пирожок в пекарне внизу нашего дома. В следующий раз, когда пойдем из садика, мама, не покупай мне пирожок. Лучше отдай им. Тогда они станут совсем добрыми и никому не причинят зла.

Даниэль так и не разыграл родителей с портретом диснеевского волшебника.

Глава 2

Даниэль открыл глаза. Первое, что он увидел расплывчато, были неподвижные белые силуэты. Мальчик рефлекторно потер глаза. Теперь в комнате никого не было. Наверное, это остатки сна, решил Даниэль, не стану больше о них думать. С улицы послышался птичий гомон. Уже было совсем светло. Мальчик вылез из-под жаркого одеяла и поплелся на кухню. Мама вовсю шуровала у плиты. На столе стояла тарелка с бутербродом и горячий чай с молоком в такой же кружке, как у папы, только поменьше.

– Здравствуй, солнышко! – увидев свое непричесанное, еще толком не проснувшееся чадо, заулыбалась Вероника. – Разоспался сегодня, засоня. Давай иди умывайся и завтракать. А то в садик опоздаем.

Она чмокнула сына в щеку.

В комнате у Ильи тоже зазвенел будильник. Мужчина потянулся. Эх, не удалось договориться на более позднее время. Илья покосился на стол, где лежала нужная флешка. Он достал ее еще вчера и положил на видное место, чтоб не забыть. Заказчик был серьезный человек и не привык терять время зря, поэтому и пригласил Илью настроить жесткий диск пораньше. А потом у него уже начнутся разные дела.

В коридоре продолжались сборы в детский сад. Илья оделся и вышел из комнаты. Сегодня семейство выдвигалось из дома всем составом.

Обычно Даниэль по утрам куксился, но то ли потому, что светило яркое солнце, то ли потому, что сегодня он шел с обоими родителями, у мальчика было хорошее настроение. Ребенок разбаловался: он вприпрыжку бежал между папой и мамой. А иногда подпрыгивал и, зависнув на родительских руках, некоторое время летел над асфальтом. Поскольку времени было в обрез, а идти таким образом получалось быстрее, чем обычным шагом под бурчание невыспавшегося сына, родители не протестовали. Так они «доскакали» до трамвайной остановки.

Народу было мало. Трамвай только что ушел, основная масса пассажиров подтянется попозже – минут через пятнадцать. Студенты нервно ждали ближайшего трамвая. Работяги, напротив, никуда не спешили, точно рассчитав путь на работу. И не престало им, как юнцам, выскакивать из дома пораньше.

Гремя всеми своими железными членами и скрипя на повороте, показался желто-красный вагончик. Трамвай подкатил к остановке. Двери с вечной надписью: «Не прислоняться» на грязном стекле с шипением разъехались. Вагон принял в свое чрево всех желающих, в том числе и Веронику с Даниэлем. Они удобно устроились на сиденьях в полупустом салоне и помахали папе ручкой. Илья помахал в ответ и направился к переходу. Заказчик жил в паре кварталов отсюда.