Завеса Правды и Обмана

Analeigh Ford

A VEIL OF TRUTH AND TRICKERY

Печатается с разрешения автора и литературного агентства Reverse Publishing House LLC.

© Analeigh Ford, 2021

© Лазарчук А., перевод, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глава первая

Над миром нависло проклятье.

И этим проклятьем была я.

Я появилась на свет, напоминая сияющую звезду: голубая кожа, волосы цвета выбеленных солнцем костей. Именно тогда меня и отметили фейри, обрекли на жизнь в сопровождении косых взглядов и перешептываний.

«Проклятая», – слышалось в шепоте. «Проклятая», – читалось во взглядах.

Я была живым воплощением фейри, а значит, в покое меня не оставят никогда.

С годами кожа приобрела более человеческий оттенок, но волосы по-прежнему выдавали меня. Именно из-за них самые суеверные считали меня подменышем, существом из царства фейри. Остальные просто думали, что мне не повезло. Большинство жителей деревни, однако, не принимали какую-то конкретную сторону: они не пытались сжечь меня на костре, но все же, завидев меня, на всякий случай переходили на другую сторону улицы.

Неизменным оставалось только одно.

Куда бы я ни пошла, мне бы, скорее всего, не стали доверять. А уж тем более считать своей.

Я не могла их за это винить. Едва ли.

Фейри, отметившие меня, славились своей хитростью и вероломством, они играли людьми. То, что их не видели уже десятилетиями, а кое-где даже веками, не имело никакого значения.

Они оставили след, когда еще были здесь. И последним, судя по всему, была я.

За годы, последовавшие за печальными обстоятельствами моего рождения, я так и не заметила проклятья, нависшего надо мной, но, полагаю, скоро все изменится. Большинство проклятий проявлялось в двадцать первый день рождения, а мой должен был наступить совсем скоро. Чем ближе, тем больше перешептываний и взглядов я притягивала. Вся деревня ждала, следила, затаив дыхание, за приближением момента истины.

И я ждала больше всех остальных… но не по той причине, которую можно вообразить.

Они надеялись, что освободятся от страха.

Я же… втайне я надеялась оказаться проклятой.

Мне была противна мысль, что после стольких лет жизни изгоем я внезапно узнаю, что все это было напрасно.

– Делф, если ты сейчас же не отнесешь бутылку, Рафул тебе голову оторвет.

Я не сразу вышла из ступора, руки настойчиво продолжали полировать и без того уже чистую серебряную тарелку, лежавшую передо мной на буфете. Я так усиленно ее натирала, даже удивительно, что дыру не протерла.

Как всегда, я вздрогнула при виде своего отражения, когда ставила тарелку обратно на полку – один из немногих символов былого богатства поместья Отто. Поместья, давным-давно превратившегося в руины.

Руины или нет, а поместье дало мне работу, когда другие отказали… и, несмотря на сокращающееся с годами количество слуг, продолжало держать меня на службе вопреки советам деревенских. Я сбилась со счета, сколько раз слышала один и тот же вопрос. Уже привыкла не обращать внимания на слова, следующие за суеверными взглядами, ведь интересовало их всегда одно и то же.

«Зачем держать девушку, отмеченную фейри, так близко?»

– Да что с тобой сегодня, Делф? – голос Асциллы снова ворвался в мои мысли, рука, уже готовая отвесить мне оплеуху, зависла в воздухе, когда в узком подвале между нами возник Леофвин, камердинер лорда.

– Ай-ай-ай, Асцилла, – промурлыкал он с насмешливым неодобрением в голосе. – Разве можно себя так вести, когда на носу Мидсоммар?[1] Если Рафул об этом узнает, то нерасторопность Делф будет наименьшей проблемой.

Взгляд Асциллы метнулся вверх, к балкам, пересекающим низкий потолок: потемневшее дерево повреждено крюками, которые в него веками втыкали для подвешивания мяса и высушивания трав.

– Эй, Леофвин, – произнесла я, изворачиваясь, чтобы стукнуть его по затылку. – Я могу сама за себя постоять. Попробуй хоть раз в жизни не совать нос не в свои дела.

Возможно, я не рассчитала силу, он опасно наклонился вперед, пытаясь сохранить равновесие. Естественно, удержаться ему помогла я: его рука обвилась вокруг моей лодыжки, а сам он почти исчез под многочисленными слоями моих юбок.

– А я-то думал, ты только болтать умеешь, – сказал он, хватаясь одной рукой за край буфета, чтобы подняться на ноги.

Возможности ответить не предоставилось – его вторая рука опасно заскользила вверх под юбкой, и я почувствовала дразнящее прикосновение его пальцев на голом бедре прямо над чулками.

Если бы не тусклое освещение кладовки, я не смогла бы скрыть краску, внезапно прилившую к белым щекам. Рука Леофвина не в первый раз находилась там, куда не имела права залезать… в прямом смысле слова. Хотя за последний год моей службы в поместье я тоже позволила себе изучить некоторые части его тела. Между нами царило полное взаимопонимание, тайна, скрытая в тихих стонах и вздохах, а не словах.

Так было лучше, особенно учитывая, что, когда Леофвин открывал рот, мне хотелось его убить гораздо сильнее, чем затащить в постель.

Я выругалась, неуклюже вертя в руках бутылку вина. Я чуть не выронила ее, когда пальцы Леофвина скользнули еще чуть выше.

– Вообще-то, опасаться стоит тебе, – парировала Асцилла, в ее голосе звучало сильное неодобрение. – Ты не так незаметен, как тебе кажется.

– Ну, совсем скоро мне и не придется быть незаметным. Завтра мы затеряемся в толпе празднующих Мидсоммар. Я бы с удовольствием потерялся еще кое-где.

Даже темнота больше не могла скрыть румянец, полыхавший на моих щеках.

– Не выйдет. Я никуда не пойду. Нужна лорду Отто.

– Ой, какая прекрасная новость, да? Совсем скоро ему, может, и не придется больше бояться едва заметной отметки фейри.

Только после того, как пройдет Мидсоммар и я перерасту возможное проклятье.

Ни для кого не тайна, что у нынешнего лорда было две слабости: вино, настолько старое, что ему не по карману, и женщины, слишком для него молодые. Вино меня не смущало. Что же касается женщин – я не боялась. Лорд Отто никогда не распускал свои своенравные руки в отношении меня. Я с нетерпением ждала каникул, когда остальные слуги разъедутся по домам и в поместье останемся только мы вдвоем, когда отсутствие блуждающих взглядов и болтливых языков будет означать, что мы с лордом станем проводить большую часть вечеров, сидя вдвоем у огня. Он никогда не заговаривал о моей метке, а я, в свою очередь, не переставала подливать ему вина.

Я знала, эта безмолвная дружба не может длиться вечно. Лорд Отто женится на новой женщине, слишком молодой, той, которой не понравится отмеченная фейри девушка, снующая по коридорам, или у него все же закончатся вещи, которые он сможет заложить, и ему придется распустить и без того немногочисленных слуг. Я просто не хотела думать о том, что буду делать, когда этот день настанет.

И уж точно мне не хотелось думать, что этот день придет раньше, чем я рассчитывала.

Пустота разъедала меня изнутри, но обосноваться этому чувству не удалось: рука Леофвина резко взметнулась вверх под юбкой. Взвизгнув, я попыталась отпихнуть его.

– Ах ты, мелкий…

– Что здесь происходит?

Голос, присоединившийся к нам в тесном погребе, заставил нас троих вытянуться в струнку.

Рафул, управляющий поместьем, наблюдал за нами из дверного проема, и неодобрение Асциллы не шло ни в какое сравнение с его собственным. Я еще ни разу не видела, чтобы Леофвин так быстро вскакивал.

– Ничего, сэр, – ответил он, поспешно отходя от меня на шаг.

Рафул прищурился еще сильнее, но он пришел сюда не из-за Леофвина. Ему нужна была я.

Щелкнув пальцами, он указал на бутылку вина в моих руках:

– Это сегодня не подойдет. У лорда Отто гости.

Я взглянула на бутылку:

– Но он всегда подает гостям это вино.

– Не спорь со мной, девчонка, – прорычал Рафул. Уголки его рта опустились, отчего он стал похож на рассерженную лягушку. Было бы забавнее, если бы не хруст кожаного хлыста, натянутого между заложенными за спину руками.

Мы втроем – Асцилла, Леофвин и я – вздрогнули от этого звука. В доме только один мужчина позволял себе поднимать на меня руку, и это был он. Даже Отто опасался Рафула сильнее, чем я.

– Это не обычный гость, – произнес Рафул, изучая меня взглядом, как всякий раз, когда он раздумывал, стоит ли меня пороть или нет. Обычно стоило. – Подай то, что на самом верху.

Мой взгляд метнулся к полке, о которой он говорил, и, несмотря на кожаный хруст, я не могла не спросить:

– Вы уверены? Осталась всего одна бутылка. Отто…

– Лорд Отто. – Напоминание Рафула прозвуча-ло сродни удару хлыста. Я, скорее, почувствовала, чем увидела, как Асцилла и Леофвин отступили еще на полшага, когда дворецкий отошел от двери, сократив расстояние между нами. Я опустила взгляд в пол, зацепившись за особенно интересную трещину в досках. – Если ты не забыла, в поместье ты служишь именно ему. Лорду. Мир вокруг нас может трещать по швам, но титул все еще что-то да значит.

Он остановился рядом со мной; этот мужчина впечатлял не только своим ростом. От его близости я напряглась: для человека, целиком и полностью состоящего из сухожилий и костей, он оставил на моей спине слишком много синяков.

– Уж тебе-то точно не нужно напоминать, – произнес он, и я почувствовала его несвежее дыхание, когда он наклонился к моему уху. – Будь моя воля, я бы давным-давно выгнал тебя из поместья. Будь моя воля, тебя бы вообще сюда не пустили.

– Ну что ж, – ответила я, тут же пожалев, что не прикусила язык и не проигнорировала его. – Полагаю, я должна быть счастлива, что от вашей воли ничего не зависит.

Мне уже доводилось видеть, как хмурится Рафул, но в этот раз все было иначе.

Я почти физически ощущала, как на моей спине начинают появляться следы от ударов. Я знала, что меня ждет. Рука Рафула поднялась, и я приготовилась к боли, которая должна была за этим последовать. Так и произошло.

Обе лопатки обожгло; удары были осмотрительно нацелены чуть ниже выреза моего платья, чтобы лорд Отто не заметил. Я стиснула зубы, стараясь не издать ни звука. Такого удовольствия я Рафулу не доставлю.

Наградой за мое молчание послужил третий удар, на этот раз нанесенный не так расчетливо. Я почувствовала, как изменилось положение Рафула перед тем, как кожаный хлыст опустился на тело, слишком высоко – ткани, чтобы смягчить вспышку боли на спине, не было.

Я прикусила язык, чтобы не вскрикнуть; привкус железа во рту был горче желчи.

Рафул выпрямился, лицо его горело, а глаза коварно поблескивали. Он не скрывал, что ему нравится издеваться над нами. Подняв одну руку, он стер пену с губ и подбородком указал на оставшуюся бутылку вина, все еще стоявшую на верхней полке.

– Принеси ее в западную гостиную, а потом отправляйся к себе и больше не выходи. Лорд Отто отдал четкий приказ: слуги не должны беспокоить его гостя. В любом случае ты не в том состоянии, чтобы показываться на глаза кому бы то ни было.

Он имеет в виду мои окровавленные десны и длинный красный след над лопатками.

Естественно, Рафул пришел не для того, чтобы передать мне приказ лорда. Он пришел за изощренным удовольствием и, как обычно, получил его.

– Я поговорю с лордом Отто. Слишком уж хорошо тебе здесь живется. Я его предупреждал, что так и будет. А теперь пошевеливайся, лорд уже заждался.

Я приподнялась на носочках, чтобы достать бутылку, но мои пальцы лишь коснулись края полки. Боковым зрением я заметила, как Леофвин дернулся в мою сторону, чтобы помочь, и тут же отступил под острым взглядом Рафула.

– Уверен, тебе есть чем заняться, пока поместье не закрылось на праздники. Если только не хочешь остаться с Делф.

Леофвин недолго сомневался – кивнув, он отступил:

– Как скажете, Рафул.

Ни Асцилла, ни Леофвин не осмелились встретиться со мной взглядом. Как только мы остались одни, Рафул тут же очутился рядом. Притворившись, что достает бутылку, он всем телом навалился на меня, пока я не оказалась прижата к деревянной мебели. Грудью он вжался мне в спину, пуговицы его формы терлись о свежие раны на коже.

Он задохнулся от возбуждения, когда я не смогла сдержать вскрика. Затылком я почувствовала его горячее дыхание, разящее украденным вином и гнилыми фруктами.

– Еще чуть-чуть, и Отто поймет, что в тебе нет ничего особенного, – сказал он, даже не потрудившись говорить тише. – Думаешь, он защитит тебя? Я вышвырну тебя из этого великого дома прямиком на улицу, где всегда и было твое место. Помяни мое слово.

Свободной рукой он схватил меня за плечо, большим пальцем впиваясь в свежую рану. К глазам против воли подступили горячие слезы, а вместе с ними во мне начала закипать злость.

– Думайте, что хотите, Рафул, – огрызнулась я в ответ, наконец освободившись от его хватки, – но это не великий дом. Уже нет. Причем довольно давно, и дело в таких трусах, как вы, а не во мне.

Выхватив из его рук бутылку, я вылетела из кладовой, пока он не успел снова ударить меня. Я понимала, что ответ был глупым, что поплачусь за него позже.

Мне было все равно. Я никогда не умела вовремя прикусить язык.

В своей слепой ярости я совершенно забыла, в какую из гостиных должна была отнести бутылку. Как только я открыла дверь, то поняла, что выбрала не ту комнату. Внезапно возмездие дворецкого показалось мне наименьшей проблемой.

Ведь прямо передо мной стоял фейри, первый за многие десятилетия.

Глава вторая

Он выглядел не так, как полагалось выглядеть фейри.

Волосы его не имели ничего общего со звездным светом, а сквозь бледную кожу не просвечивала голубая паутинка сосудов.

Но с того самого мгновения, как я его увидела, я точно знала, кто он такой.

Он замер возле кресла у огня, как будто за секунду до того, как я ворвалась в комнату, вскочил от звука моих шагов. Его грудь вздымалась и опадала, легкий летний ветерок колыхал прядь медных волос, упавшую на лоб.

Они мерцали в тусклых лучах, как будто каждый мягкий локон подсвечивался изнутри.

Но на этом мягкость заканчивалась.

Мне захотелось съежиться под суровым взглядом его холодных глаз. Он буквально буравил меня ими, словно заметив то, что мне хотелось скрыть. Подбородок был острым, как нож, а сжатые губы с опущенными уголками могли поразить меня сорвавшимся с них проклятьем.

Он возвышался надо мной: почти семь футов[2] ростом, широкие плечи и руки, способные без труда выжать жизнь из человека. Это было не стройное существо из сказок. Он был крупным, грозным и очень реальным.

Однако дело было не только в этом, не только в его ошеломляющем присутствии. Было какое-то предчувствие. Аура.

Опасная.

Притягательная.

Мужчина – существо – передо мной был свирепее любого дикого зверя, которого я когда-либо видела. Опаснее любого сказочного злодея.

Словно тепло от огня, от него исходила сила. Она кружила голову, одновременно и притягивая, и заставляя неуверенно отступить.

– Мне… Мне не следует быть здесь, – пробормотала я, не осмеливаясь отвести от него взгляд.

Я ошиблась комнатой. В глубине души я знала это с самого начала, должно быть, меня притянула сюда сила фейри. Все-таки такова их природа.

Они – трикстеры[3].

Но в тот момент я боялась вовсе не обмана. Фейри, стоявший передо мной, не выглядел так, будто собирался склонить меня к невыгодной сделке. Нет. Скорее, весь его вид говорил о том, что он мог бы оторвать меня от пола и разорвать на части, словно несчастную тряпичную куклу.

– Я бы не был так в этом уверен.

Я не могла отвести от него взгляд, он же изучал меня с интересом, от которого волосы на затылке встали дыбом. Я видела его впервые, но то, как он смотрел на меня…

Меня совершенно выбила из колеи искра в его глазах, как будто мы с ним старые знакомые. Но еще сильнее меня тревожило то, как он скользит взглядом по моим черным глазам, бледной коже, сияющим белым волосам. Он не отпрянул, как это делали другие гости лорда Отто.

Время застыло, тишина стала почти осязаемой. Так могло продолжаться до тех пор, пока я не превратилась бы в прах, в то время как он так и продолжил бы сиять своей молодостью, не нарушь я молчание. Я отвела взгляд.

Первая моя ошибка.

– Мне нужно идти, – промямлила я, уставившись себе под ноги. Не дождавшись ответа, развернулась, и, когда каждая клеточка моего тела уже кричала мне спасаться от этого хищника как можно быстрее, инстинкты наконец сработали.

Как оказалось, недостаточно быстро.

– Эти следы на твоей коже… Откуда они?

Невольно я остановилась – вопрос застал меня врасплох. Щеки горели от стыда, рука скользнула вверх и легко коснулась следа на спине, все еще причинявшего резкую боль. Я оглянулась на фейри в надежде понять, что же он имел в виду спрашивая. И тут же пожалела об этом.

В его глазах читался новый вопрос, и он не был приятным. Взгляд был беспощадным. Безумным. Костяшки пальцев фейри побелели оттого, с какой силой он вцепился в спинку кресла. На меня смотрели глаза хищника.

«Он меня оценивает», – поняла я. Но зачем?.. Я не имела ни малейшего представления.

Покачав головой, я еле слышно произнесла:

– Я думаю, вы и так знаете ответ.

Фейри собирался что-то сказать, но не успел: послышался скрип двери, ведущей в коридор, и он перевел взгляд с меня на взволнованного и раскрасневшегося лорда Отто, вошедшего в комнату.

Взгляд лорда метался, от вина, уже бежавшего по его венам, движения сделались медленными, а эмоции слишком заметными.

– Так значит, ты уже познакомилась с Калдамиром, – пробормотал он заплетающимся языком. Сделав шаг вперед, он попытался изобразить радушие и потянулся за бутылкой, которую я все еще сжимала в руках. Вторую руку он опустил мне на плечо. Я изо всех сил старалась не вздрогнуть от его прикосновения, каким бы благонамеренным оно ни было. – А теперь ступай. У тебя много работы.

Когда в деле замешаны фейри, речь может идти только об одном.

Заключение сделок.

Я знала, что должна уйти, убраться оттуда, пока еще могла. Я снова перевела взгляд со старого олуха на, вероятно, даже более старого трикстера и остановилась.

– Вы… Вы уверены?

На какое-то мгновение лорд Отто протрезвел. Хватка на плече усилилась, он вперил в меня такой суровый взгляд, какого я еще ни разу не видела на его румяном лице.

– Оставь нас, – велел он, – и передай Асцилле, чтобы отвела тебя домой.

– Но Мидсоммар…

На этот раз он понизил голос, и в нем послышались те самые нотки, которые стали привычными за последние годы службы:

– Неужели ты умрешь, если хоть раз в жизни сделаешь то, что тебе говорят? – спросил он. В горле внезапно образовался комок. – Хоть раз в жизни, Делфина, ради меня.

Я никогда не видела его таким серьезным. В его глазах застыл страх. Страх, который я не ожидала в них увидеть. Страх за меня.

У меня не было выбора, кроме как подчиниться.

Я кивнула и выскользнула из комнаты до того, как кто-то из них успел ответить. До того, как фейри успел заманить меня в ловушку своими сладкими речами.

Во всяком случае, еще дальше.

За эту короткую встречу Калдамир разрушил все мои представления о фейри. То, как он выглядел. Как говорил. Как ощущалось его присутствие – совершенно иначе, чем мне твердили всю мою жизнь.

В тот момент я осознала, что все это время обманывала саму себя. Мое сердцебиение, заглушавшее все остальные звуки, все остальные мысли, открыло мне правду.

Я жаждала проклятья, потому что искренне верила, что не была проклята. Мои ноги начали заплетаться от ставшей реальной возможности проклятья после встречи с фейри.

Фейри больше не были страшной сказкой, рассказанной на ночь.

Фейри. Фейри был здесь.

И он видел меня.

Даже больше: он видел, что я такое… Он узнал меня.

– Да что с тобой? Ты как будто привидение увидела.

Я на удивление быстро догнала Асциллу и Леофвина на выходе из поместья. Ворота все еще были открыты, а в коридорах кипели последние приготовления к закрытию имения перед приближающимся Мидсоммар. Традиционная мера предосторожности от фейри, которые имели привычку сеять ужас в Алдерии, особенно в этот праздничный день.

Такие же фейри, как тот, который на правах гостя сидел сейчас в гостиной лорда Отто.

Ответила я не сразу. Занятая собственными мыслями, я подтянула на плече наспех собранный узелок с одеждой и оглянулась, ища взглядом окно восточного кабинета. Могу поклясться, что на какую-то долю секунды заметила почти изможденное лицо, выглядывающее из окна на верхнем этаже, но оно сразу же исчезло.

Вот бы неприятное ощущение в животе тоже исчезло.

– Черт, Делф… – выйдя за главные ворота, Асцилла внезапно остановилась, а я и полдюжины других слуг едва не угодили под телегу. – Что-то случилось? Серьезно, ты ужасно выглядишь.

Я отпихнула ее руку и потрясла головой, прогоняя мысли о том, что осталось позади.

– Все в порядке, – произнесла я. Но это была неправда. Фейри, Калдамир, – не единственная проблема, оставшаяся по ту сторону ворот. Я еще поплачусь, когда вернусь в поместье.

Рафул не из тех, кто прощает неуважение, каким бы незначительным оно ни было. По возвращении меня ждет порка.

Если к тому моменту от поместья что-то останется.

Кто знает, что здесь делает фейри: пришел заключить новую сделку или же забрать то, что ему причитается? Оба варианта не предвещали разорившемуся лорду ничего хорошего. Отдавать ему было нечего. А новая сделка явно не выглядела хорошей идеей. Не полнейший же он глупец, чтобы пойти на такое сейчас?

Я не была уверена, что слуги вернутся и продолжат работать на лорда, если он заключит сделку с фейри. Я даже не была уверена, что сама вернусь.

У меня и так было достаточно неприятностей от фейри, хоть лично я с ними дела и не имела.

– Что? Отто решил, что прождал уже достаточно?

Вопрос, заданный писклявым голоском, исходил от моей личной гарпии, Лавинии, невесты сводного брата. Она появилась сбоку от Леофвина, ее лицо исказила гримаса, когда она окинула меня критическим взглядом.

– Это был вопрос времени. Ну, знаешь, этот его масленый взгляд… и руки.

– Лорд Отто никогда бы так не поступил, – перебил ее Леофвин; он перевел взгляд на меня и отвернулся. Недостаточно быстро: я заметила мелькнувшую в глазах ревность. – Кроме того, Делф бы не позволила.

Странно слышать от него такое, особенно учитывая, что меньше часа назад он сам добивался того же самого.

– Ну не знаю, – протянула Лавиния, смахивая локон с плеча. – Я слышала, что твоя драгоценная Делфина с радостью уступила бы бесплатно.

– По крайней мере, я не продаюсь, – огрызнулась я. – Не ты одна слухи распускаешь, знаешь ли. Не ты ли рассказала Дрею, что отец промотал твое приданое? Интересно, горел бы он желанием жениться на тебе, если бы знал.

Лавиния продолжала сосредоточенно смотреть вперед, но ее плечи напряглись.

– Перестань, – прошептала Асцилла, легонько пихая меня локтем в бок. – Ты правда этого хочешь? Неужели мы не можем провести эти три дня вдали от поместья спокойно, не втягивая Лавинию?

Мы замедлили шаг, отставая от остальных. По мере того как постройки за стеной скрывались из виду, деревья аллеи, ведущей к поместью, становились гуще.

– Тебе легко говорить, – сказала я, в последний раз оглядываясь на поместье, видневшееся вдали. Как раз в этот момент ворота закрылись, чтобы в следующий раз открыться уже после фестиваля. Я задумалась, не станет ли этот год исключением. Неужели Отто проведет все праздники запертым наедине с фейри? Хотя если фейри все еще был там, то, полагаю, у него были свои способы войти и выйти из поместья, не открывая ворота. – Тебе ведь не придется жить с ней.

Асцилла еле слышно вздохнула:

– Возможно, ты права.

Я отстала еще на шаг, мой взгляд снова обратился к дороге впереди.

– Асцилла… – начала я, смотря куда-то между Леофвином, Лавиней и парочкой других слуг, которые наконец-то достаточно отошли, чтобы не слышать нас. – Мне нужно рассказать тебе еще кое-что.

Но она меня не услышала.

Телега во главе нашей группы резко остановилась.

Перед нами возникли две наездницы, их кобыла вынырнула из леса, словно призрак в ночи.

Я сразу же поняла, кто они такие. А что еще важнее, я знала, зачем они пришли.

Вернее, за кем.

Знали они или нет, но пришли они за мной.