Счастье для богов
– Да что такое? – Адам сам встал с дивана.
– Я… я…
– Ну что? Что?
– Потеряла пистолет Азуры… – Елена слабо захныкала.
– А… Где?
– Не знаю. Наверное, когда мы встретились с Самураем…
– Ну… В общем-то, невелика потеря. Этот револьвер много пользы не принес бы в любом случае.
– Но это был… подарок от Азуры на память! Она первая, кто доверила мне оружие… А все вот так… Ну-у… – Елена снова заплакала.
Адам понял, что в последнее время слишком часто видел ее грустной.
– Хватит, вещи находятся и теряются. Рано или поздно и я расстанусь с этим парнишкой, хочу я этого или нет. – Адам взглянул на свой дробовик.
– И все-таки это был подарок на расставание! Мы ведь больше не увидимся, наверное… Угх… – Елена сжала свои кулачки и начала бегать по кафе, выплескивая злость. – Это все из-за него! Все из-за него! Все! Все на свете!
Елена в гневе ударила по лежащей на боку чашке на одном из столиков в кафе. Та полетела на пол и разбилась.
– Ой! – Елена чуть отошла в сторону и замерла от стыда.
– Поаккуратней, а то сейчас всю заправку снесешь. Хех…
– Про что ты? – Елена оглянулась на Адама.
– Да ничего, я так – просто. – спартанец помахал рукой.
Елена повернулась к кружке и присела на корточки. Второй раз из-за злости она перестала контролировать свои действия и что-то разбила. Первый раз был с Самураем и его рукой, но Самурай это заслужил. Елена решила как раз потренироваться со своими силами и восстановить разбившуюся кружку. Она взяла в руки один кусочек, закрыла глаза и сконцентрировалась, а затем почувствовала, как осколки взлетели в воздух и начали складываться, но не по трещинам. Осколки сливались во что-то новое. Елена открыла глаза, и увидела, что перед ней лежала уже вовсе не кружка.
– А? Чего-сь? Это как? – спрашивала себя Елена. – Папа… Тут…
– Да что такое?
Адам только что улегся на диван, и его опять потревожили. Он повернул голову в сторону и тут услышал громкий хлопок. Точь-в-точь выстрел из огнестрельного оружия.
– Уай! – воскликнула Елена и от испуга выронила револьвер, точно такой же, как и тот, который ей подарила Азура.
С потолка, рядом с ней, посыпалась пыль, и в бетоне образовалась небольшая дырка от пули. Адам соскочил с дивана и подошел к своей дочери.
– Нашла-таки пистолет, а бухтела столько…
– Я… я его не нашла… Я… я… – Елена так и бормотала бессвязные слова, пока ее язык заплетался.
– Да что такое-то? Вот же он лежит. Только на себя его не направляй! И вообще не играйся с ним! Я хоть и не знаю, может ли тебе хоть что-то навредить, но все равно – аккуратней! – Адам раздраженно улегся на диван.
– Да я его не нашла! Он появился из осколков кружки и, похоже… из кусочков пола…
– Что?! – Адам снова вскочил и подбежал к Елене.
Сказала бы Елена это еще месяц назад, когда они еще не встретились со Сборщиком, то Адам точно не поверил бы ей, но сейчас все переменилось.
– Буквально создала из кружки и пола? Как?
– Не знаю… Я хотела собрать кружку из осколков, но собрался пистолет… Я думала о нем просто, как вспомнила о потере, ну и вот…
Адам уселся за стол в этом кафе и облокотился на порванное тряпочное сидение.
– Теперь я и сам почти уверен в этом…
– В чем? – напугано спросила Елена, сидевшая на полу.
– Ты точно не обычный хищник… Ты – особенная.
– Да, я уже поняла, но эти силы… Что они такое? Я ими даже толком не управляю!
– Но, похоже, эти силы все-таки следуют твоим желанием в какой-то мере. Ты создала револьвер почти из ничего… – Адам полез в рюкзак и достал оттуда патрон от дробовика.
– Вот, попробуй сделать такой же.
– Ладно…
Елена какое-то время пыталась повторить содеянное, разбирала патрон и собирала своими силами, но еще один никак не получался. Адам предположил, что эти силы слишком сильно зависят от эмоционального состояния Елены и проявляются тогда, когда она сильно в них нуждается. Просто так она не может их использовать, но это только пока что.
Спустя пять часов после события с пистолетом Елена, вновь вертящаяся на стуле, вдруг остановилась и осмотрелась. Адам в это время читал книгу «1984» Джорджа Оруэлла. Эта книга была запрещена на территории Советского Союза, и все-таки найти ее было легко. Как понял Адам, в Советском Союзе многие люди продавали западную продукцию незаконно, а некоторые даже такую гиперболизирующую тоталитарные и авторитарные режимы и выставляющую их в плохом ключе. Адам тогда думал, что в Советском Союзе было все очень даже хорошо в сравнении с миром этой книги. Конечно, хорошо жили советские люди. О секторских жертвах так не скажешь, но проигрыш в войне – есть проигрыш в войне. Победители испокон веков делают, что хотят. Это Адам хорошо понимал.
– Он здесь… – Елена крутила голову, а потом остановила свой взгляд на стене. – Приперся…
– Кто? Самурай что-ли? – Адам соскочил с дивана.
– Ага… – Елена была крайне недовольна.
Спартанец вышел на улицу. Здесь так и завывал ветер, создающий занавес пыли в воздухе и поднимающий маленький мусор. На небе так и висели темные тучи, которые, однако, воду не лили. Адаму до ветра дела не было, и он оглянулся.
– Эй! – услышал он, как его окликнул голос человека, которого он крайне не хотел слышать и видеть.
В нескольких десятках метрах медленно к заправке по дороге шел костлявый робот из серебристого металла и с головой богомола. У Самурая на спине висел рюкзак, на бердах были нацеплены его лезвия. Адам уже не ощущал страха от его вида.
– Тебе что надо? Зачем приперся? – спросил с недовольством Адам.
– А… Да я, короче, сейчас. – Самурай достал из своего рюкзака маленький по меркам убийцы револьвер. – Ну… Вы это обронили, а я принес!
Адам призадумался над его словами.
– Лен, выйди-ка сюда. – выкрикнул Адам. – И прихвати свой револьвер.
Спустя какое-то время подошла хмурая Елена и встала за ногами Адама, грозно смотря на Самурая, которому это зрелище, однако, казалось только милым.
– Что ему надо? – спросила она.
– Вот, держите. – Самурай подошел поближе и вытянул руку с револьвером.
– Ой… – удивилась Елена и ахнула, посмотрев на него.
Адам спокойно взял револьвер из рук Самурая, и богомологоловый сказал: «Не боишься меня?»
– Знаешь, я тут подумал… – начал Адам, стоящий рядом с Самураем. – Так вот, когда ты отрубил мне голову, моя дочь так пригорела. А что бы было, если бы ты убил меня, я вот только что об этом подумал?
– Э-эм… Ну… Возможно, произошло бы что-то страшное.
– Поэтому ты не будешь пытаться убить меня. Ты вообще ничего не будешь делать против моей дочери, я это уже давно понял. Ты ведь пришел сюда не только для того, чтобы отдать этот пистолетик?
– А ты умный… Ладно, я дал вам вот такой подгон, и теперь хочу… присоединиться к вашей команде!
Адам ничего не ответил.
– Понимаете ли… Я во второй раз за всю свою жизнь увидел чудо! Первый раз был пришествием Бога. Твоя девочка – она… прекрасна. Прекрасна во всем! Она мила и по-детски красива, она любит тебя, она сильная, она самая важная в этом мире. В общем… я тоже хочу помогать вам в вашем путешествии.
– Ты?.. – озадаченно произнес спартанец.
– Да! Я силен и опытен! Со мной такого говна не повторится! Порежу любого, кто к ней захочет притронуться. И я вас никогда не трону, клянусь своей мамой, папой, братом, акробатом, своим телом, своим разумом!
– Клянись, сколько хочешь, но твоя помощь…
– НЕТ! – вдруг воскликнула Елена, чем привлекла внимание двух роботов.
– Но… – начал Самурай.
– Нет! Ты… ты… – она сжала кулаки и подошла к Самураю, остановившись в трех метрах. – Я тебя никогда не прощу!
– Не надо меня прощать, просто прими мою помощь. Так будет лучше…
– Ты все делал, лишь бы навредить мне! Я тебя ненавижу! – Елена убежала обратно в здание заправки.
Адам и Самурай смиренно смотрели на нее.
– Ты неприятен богине, мужик. Забудь об этом… – Адам развел руками.
– Но я же говорю! Я могу постоять за себя, могу защищать вас!
– Похоже, ее никому не нужно защищать… – сказал Адам и загрустил от этой мысли. Ему стало мерзко, он развернулся и пошел к заправке. – Иди своей дорогой.
– Ты… Адам… Мне кажется, ты понимаешь это. Ты говоришь так, словно думаешь, что вы все переживете благодаря ее силам. Ты хочешь, чтобы она еще раз впадала в это состояние или еще что похуже?
Адам остановился и промолчал.
– Мы прекрасно помним, как ты к нам относился вначале. Плюс, ей нужно обуздать эти силы. Но самое главное, что той, кого можно называть тем самым Богом, не следует находиться с таким, как ты. Уходи подобру, Самурай. – Адам снова повернулся к собеседнику.
Мечник вздохнул, помотал головой и уселся на камень.
– Ладно… Вы держите путь в Кремль, да?
– Попрешься за нами?
Самурай не ответил, он потерянно смотрел вниз, на черную землю, а затем встал и зашагал обратно в сторону, противоположную Кремлю.
– Может быть, вы встретите меня еще раз. Тогда я попытаюсь загладить свою вину еще каким-нибудь способом.
– Хватит с меня этих попыток. Если еще раз придешь к нам, мы убьем тебя. – Адам сам не знал, правду он говорил или нет.
Самурай молча зашагал вдаль, а Адам вернулся к Елене. Та без слов отца поняла, что Самурай их покинул. Адам сказал, что пригрозил Самураю, но расстались они на нейтральной ноте. Елена же сказала, что этот человек испортил ей все настроение.
Отец и дочь шли еще несколько дней, за это время Елена успела подрасти еще один раз. Теперь ей внешне было около 11. Вскоре во время странствия по одной из автомагистралей, на которой брошенные машины образовывали почти непроходимые препятствия, они увидели на горизонте какие-то огни. Адам аккуратно приблизился на расстояние, с которого он смог бы оценить ситуацию и понял, что источником огней была какая-то группа людей.
– Могут ли они быть недоброжелателями? – спросил Адам и у Елены, и у своей судьбы.
– Не знаю.
– Стой-ка… – Адам еще раз сконцентрировал свою камеру, он смог разглядеть существо, похожее на корову с белым телом и железными ногами, торчащими, как у кузнечика. – Неужто!?
– Что?
– Мне кажется, что это люди из Яросбурга. Еще одна группа!
Адам зашагал дальше, а за ним проследовала и Елена, держащаяся за его ногами. Подходя ближе, Адам с Еленой могли видеть большие сумки с вещами, разложенные то тут, то там, много фонарей, освещающих эту темную и спокойную ночь, и копошащихся людей.
– А? Кто-то идет! – выкрикнул чей-то приятный женский голос, и его отсюда услышал даже Адам.
Некоторые люди из группы насторожились и взглянули в сторону Адама и Елены. Сейчас спартанец находился в метрах так пятидесяти от этой группы, поэтому мог только примерно наблюдать за действиями людей. Несколько человек встали со своих мест и вышли вперед, у многих из них в руках красовались орудия.
– Мы с миром! – сказал громко Адам и поднял руки вверх.
Спартанец предположил, что если в этой группе находился Носитель или кто-то, похожий на Носителя, то здесь мог быть и Сборщик. Адам бы очень обрадовался, Елена тоже думала об этом и тоже хотела встретить старого знакомого.
– С какой целью приближаетесь? – сказал кто-то.
– Просто погостить. Вместе, говорят, безопаснее! Если что, нам не нужны ни бензин, ни электричество – ничего такого!
– Ладно, тогда можете присоединяться! – сказал еще кто-то, и некоторые из вышедших вперед людей ушли обратно на свои места и занялись своими делами.
– И еще кое-что! – высказался Адам. – Есть среди вас Сборщик? Или, может, вы его знаете?
– А! – вдруг выкрикнул некто, кого до этого не было видно из-за многочисленных сумок. – Адам?!
Человек в своем старом черном плаще вышел с территории лагеря и побежал прямо навстречу новоприбывшим.
– Адам! Елена! – обрадовался Сборщик и подбежал к дочери и отцу. – Не ожидал вас здесь встретить!
Сборщик обнялся с Адамом, а тот обнял его в ответ. Затем Сборщик согнул колени и обнял Елену, та была рада его видеть.
– Привет, дядя… – сказала она.
– О, боже, ты еще выросла…
В это время некоторые люди в этом лагере повернулись к тем троим и прошептали: «Выросла?»
– А, помните, Сборщик рассказывал про спартанца и девочку очень похожую на людей старого мира. Может, они… – сказал кто-то из группы.
– Ага, я красивая? – задала девочка весьма каверзный вопрос Сборщику.
– Ам… Самая красивая, ну почти.
Сборщик положил руку Адаму на плечо и повел его вместе с Еленой к лагерю.
– Ну что? Какими судьбами тут? Рассказывайте!
– Да подожди, дай ты хоть осмотреться.
Адам с Еленой наконец зашли, можно сказать, на территорию лагеря. Здесь лежало много наполненных сумок, где-то расположены были канистры, где-то запчасти, где-то разные ремонтные инструменты. Все освещали разные фонари и лампы, стоящие то тут, то там и придающие ощущение уюта своим мягким неярким светом, будто от костра. Конечно же, неотъемлемой частью лагеря были люди – самые разные. Кто-то был похож на Сборщика, имел человеческое бледное исхудавшее лицо, и еще, может быть, некоторые части тела, содержащие трупную плоть. Но у всех них можно было даже сквозь одежду заметить металлические детали в разных местах. Где-то у них можно было увидеть выпирающие трубки, где-то выпирали разные лезвия. Некоторые присутствующие здесь и вовсе не имели ничего человеческого, по крайней мере, на первый взгляд. Так, например, пара человек выглядели как полицейские роботы. Адам являлся военным роботом, а эти – полицейскими. Они с Адамом были похожи, но толщина бронепластин Адама на теле превосходила полицейских моделей. Также у Адама имелась ракетница за спиной, и вообще он сам по себе выглядел тяжелее. Полицейские роботы также имели более футуристичный дизайн, хоть их краска и слезла. Один такой сидел себе на раскладном стуле и играл в нарды с человеком, выглядящим весьма пугающе. У этого индивида была человеческая голова, но нижняя челюсть отсутствовала вовсе, как и язык. Все это будто было оторвано. Также на месте одного из глаз красовалась вещь, напоминающая бинокль. Бинокль медленно двигался, крутился, удлинялся и сокращался. Что у индивида было человеческого под одеждой – Адам не мог сказать, руки и ноги человеческими не были.
– М? На что смотришь? – спросил безымянный человек.
– А? Ни на что. – Адам отвернулся и взглянул на Елену, которая сильно стеснялась, с опаской смотря на все вокруг.
Тут вдруг к Адаму подошла группа человек, захотевших пожать ему руку и познакомиться. Затем они обратили внимание на Елену.
– Ого! Она совсем как Аня! Только очень белая и мелкая. – сказал человек.
– Ага, и сисек нету пока. – сказал другой.
Однако к девочке эти люди плохо не относились. Они просто обсуждали ее внешность, пока девочка испытывала явный дискомфорт.
– Она как человеческий ребенок, так что стесняется. Ребят, не пугайте ее. – сказал Сборщик и отвел всех любопытных.
Мужчины воссоединились со своими старыми местами обитания. Адам только сейчас задумался. Вокруг и вправду он до сих пор не видел женщин. Сборщик еще давно говорил, что их сейчас меньше, чем мужчин. Но тут вдруг его мысли прервал женский голос: «Кто там похож на меня?» Недалеко перед Адамом и Еленой стояла особа очень похожая на женщину. Это именно она вначале сказала, что кто-то приближается. На ней была одежда, которая отсутствовала на многих здесь присутствующих. Ее лицо и руки выглядели почти такими же, как когда-то у людей. Но даже по меркам тех человеческих женщин она была красивой. У нее был довольно мягкий взгляд, само лицо не имело никаких черт строгости и суровости. Ее каштановые вьющиеся волосы опускались только до шеи. На лице присутствовали человеческие глаза, человеческий аккуратный нос, человеческие губы. При этом кроме всех составляющих человеческого лица Адам видел какие-то разделения между кожей в виде слабо заметных линей. Это и говорило о том, что эта женщина, о которой Сборщик рассказывал, относилась к новому поколению. Кожа ее была совершенно нормальной, далеко не такой, как у Елены – она была человеческой. Одета эта особа была во что-то вроде большого просторного свитера, опускающегося до бедер и облегающие леггинсы, подчеркивающие ее женскую форму ног и прочего. Сквозь свитер также была видна ее довольно внушительная грудь. Самым чудным было то, что при разговоре у женщины двигался рот и все остальные мышцы лица. Она даже могла проявлять свои эмоции.
– О, Аня, дорогуша! – сказал Сборщик. – Это те самые ребята, о которых я тебе рассказывал, как вернулся с путешествия.
– А… Да, точно! Военный робот – спартанец и… – Аня подошла поближе и осмотрела незнакомцев.
– Я – Адам, а это – Елена, хотя ты и так знала, но теперь мы знакомы. – сказал робот.
– Да, я – Аня. Полное имя Анна, но никто меня так не зовет.
Затем женщина нагнулась и уставилась на Елену, пристально осматривая все в ней.
– Да… Она и впрямь выглядит такой… человечной. Привет.
– Здравствуйте… – Елена с виду не испытывала никакого удовольствия от новых знакомств, это было абсолютной правдой.
– Ты стала еще лучше, нежели на той фотографии, которую притащил Сборщик. Расскажешь мне о себе?
– Что рассказать?
– Что ты конкретно такое? – спросила Аня, так и не спуская своего взгляда, который уже начинал пугать.
– Эм… Что? – Елена скрылась за Адамом.
– Не пугай так ребенка, пожалуйста. – сказал отец. – Давай я отвечу тебе на всякие вопросы.
Адам и Елена знали то, что они никогда не будут рассказывать простым интересующимся, даже Сборщику, Азуре и Сифу.
– Она – хищник, вот и все. – сказал Адам.
– Хищник, да, мне Сборщик рассказывал, я тоже… Я чувствую, что ее душа сильнее обычной. Я не так хороша в анализе душ, чтобы сказать, насколько сильнее. – Аня еще ближе подошла к Елене и с большим энтузиазмом продолжала осматривать ее.
– Ладно, мне не нужно от вас то, что мне уже рассказал Сборщик. Если не собираетесь сказать ничего нового, то так тому и быть.
– А чего тебе недостаточно? Она всего лишь хищник со своим особенным телом. Что такого? – нагло врал Адам. Елена это понимала.
– Да, ничего, и все же… я никогда не встречала таких за сколько… 40 лет уже, если не больше.
Тело Ани было сделано под возраст чуть старше 20 лет.
– Ну, с Еленой-то все понятно. Ты знаешь о ней, знаешь обо мне, а вот о тебе Сборщик мне не рассказывал. Мне, знаете ли, тоже интересно узнать о таком роботе, как ты.
Адам, Елена, Сборщик и Аня отошли в место, около которого сиял фонарь и стояли несколько раскладных стульев. Аня развалилась на один из них и пригласила остальных, Сборщик сел рядом, Елена тоже, а Адам сел на землю и сказал, что со своим весом может сломать стул. По пути в это местечко все четверо видели, как на краю лагеря расположились существа, на людей не похожие. Среди них был Носитель Сборщика – все с той же своей пугающей внешностью. Рядом с Носителем стояло еще одно большое существо, напоминающее большого таракана, в котором также можно было увидеть куски бледной плоти, перемешанные с металлом. Также в округе можно было заметить облысевших собак – три особи. У всех из тела торчали разные механизмы, но, по большому счету, они хотя бы напоминали именно обычных собак, только мертвых.
– Кто я такая, да? – сказала Аня, поднесла два пальца ко рту и потерла ими свои гибкие губы.
– Можно, если я все расскажу, то Елена даст мне себя потрогать. Я хочу ощутить околочеловеческое тело во всей его красе. Я так давно этим не наслаждалась…
– Эм… Только под моим присмотром.
– Хорошо… Так вот, я – бабочка. Так нас называли люди, создавшие таких, как я. В магазинах я называлась Бабочка м2 Т56. Бабочки – это роботы-проститутки или стриптизерши, но это для нас было одним и тем же.
– Ой… – Адам посмотрел на Елену. – А это при детях стоит обсуждать?
В это время Сборщик метнулся куда-то и принес свой планшет, отдав его девочке. Та обрадовалась и запустила его, однако все равно внимательно слушала окружение.
– Сколько ей? – спросила Аня.
– Эм… Я не знаю, как сказать. Внешне… ей 11.
– Тогда все нормально… Она же должна узнать о таких вещах рано или поздно, она-то точно должна знать.
– Нет, ни в одной книге не написано, что это все нужно обсуждать при одиннадцатилетнем ребенке.
– Книги, которые ты читал, писались в старом мире.
– Короче! – соскочил Сборщик и подошел к Елене. – Давай отойдем кое-куда, я тебе покажу, как здесь можно играть вдвоем с геймпадов.
Елена ничего не поняла, но пошла за Сборщиком, осознавая, что Адам не хотел, чтобы она что-то подобное слушала.
– Знаешь, – начала Аня, – про возраст. В том заведении, где я работала, у нас была еще одна бабочка – особая бабочка. Ее сделали четырнадцатилетней. Понимаешь, о чем я? Ее так из звали – Нимфа. Нимфа была намного более востребованной, нежели остальные роботы, которые служили в том заведении. Сейчас я понимаю – почему… В Советском Союзе педофилия была строго наказуема, но богатым и проверенным людям все же разрешалось приходить в это заведение и отвалить кучу денег за то, чтобы провести время с Нимфой. При этом информация об использовании технологии таких роботов, как я, на таком юном теле, как у Нимфы, особо не разглашалась. Нас изобрели совсем незадолго до 2147го. Всего где-то за года 4 до всех событий, а наше элитарное заведение «Белый пегас» уже было популярно. Там также были и роботы, чья внешность была сделана под какую-то умершую красивую актрису или актера. Роботы с внешностью под персонажей из игр и мультиков. Причем это был не косплей. Создатели буквально воссоздавали почти точные копии с таким же дизайном. Я сейчас уже и забываю этот факт, но я – Аня Краузе из серии советских игр «Герои очищения». Это довольно популярные шутеры про Третью мировую. Там нужно было зачищать Европу от «западных нацистов», а я там была немецкой женщиной, которая, однако, решила отбросить свою национальную принадлежность, чтобы помогать советским героям. – Аня усмехнулась. – У нас про это сейчас особо не принято говорить, потому что среди нас есть и секторские люди.
– Если ты игровой персонаж, то почему ты так реалистично сделана?
– Глупышка, графически многие игры 22 века сложно было отличить от реальности. Я в самой игре больше похожа на человека, чем здесь. Здесь у меня есть эти полосы, отделяющие части кожи, чтобы мне ее было легче контролировать и симулировать человеческую кожу.
– А ты в игру эту играла?
– Да, она есть у Сборщика на каком-то игровом устройстве. Я забыла, как оно называется.
– И как игра?
– М-м… Нормально. Но мне об этом неинтересно говорить, давай лучше вернемся к прошлой теме. Так вот, про Нимфу. Даже с таким сказочным составом проституток Нимфа была самой востребованной, хоть именно ее внешность не копировала никаких персонажей поп-культуры. С этим все понятно – она была, может быть, единственной в стране, в нашем заведении уж точно. Я, например, часто видела, как к ней приходил министр обороны высших секторов.
Высшими секторами обозначались регионы на территории Советского Союза до Третьей мировой войны.
– Сейчас я знаю, что этот мужик был женат тогда, но его тайну никто из персонала не разглашал. Все-таки влиятельным он был и опасным человеком. Я завидовала Нимфе, ее любили многие богатеи. А ты как думаешь – правильно ли разрешать людям проявлять такие наклонности на, грубо говоря, кукле с учетом того, что в стране сама педофилия наказуема?
– Не у меня спрашивай. Я это все вообще не понимаю…
– Не понимаешь? Если человек полностью асексуален, то он не сможет определить, кто из других людей красивый, а кто – нет. Но мне Сборщик рассказывал, что ты считаешь Елену красивой. Так что ты – врунишка. – и Аня начала похотливо изгибаться на стуле, привлекая внимание Адама.
– Думаю, что красивые люди для меня просто как цветы. Мне нравятся цветы. Ты тоже красивая, но я даже не знаю, как это – испытывать сексуальное влечение к кому-то. Не думаю, что такое для меня возможно.
– Поняла… – уныло сказала Аня. – Ты такой же, как и большинство из нового поколения – скучный как бревно.
– Не надо так клеймить меня, отталкиваясь только от эротики.
– Ладно, продолжу. Сами бабочки были изобретены тогда, когда создали технологию лицевой симуляции. – Аня указала на свое лицо. – Видишь, я могу двигать мышцами лица почти полноценно. Таким образом бабочки – это один из самых высоких уровней в технологиях.
– Ты говорила, что завидовала Нимфе… Ты что, полюбила эту работу? В смысле, когда ты родилась, то поняла, что скучаешь по ней?
– Ну… – рассмеялась Аня. – Пусть и не настолько сильно, как Нимфу, но меня все-таки любили, знаешь…
Адам тоже усмехнулся.
– Любили? Тебя? То, о чем ты говоришь – это не совсем стандартная любовь, понимаешь?
– Мне тогда не было разницы, а когда я проснулась, то на жестком диске была куча воспоминаний, как посетители проводят со мной время с удовольствием. В то время большинству людей такое не нравилось – проводить ночь с роботом, но находились те, кто как раз хотел попробовать с такими умными машинами. И мы были сделаны специально для них. Многие наши посетители заходили к нам еще раз и еще раз. Пусть они и пользовались мной как игрушкой, потому что я была игрушкой, но я с теплом вспоминаю то время. Я нравилась нашим посетителям, поэтому и говорю, что они любили меня. Я же не заслуживала тогда, чтобы ко мне относились как к человеку.