Бессмертная Искра

Террикум щёлкнул тумблером, активизируя оранжевые всполохи. Повернул рукоятку, управляя движением пламени.

– Побежал, – довольно усмехнулся Джорго.

Лес красиво запылал. Клубы дыма устремлялись в небо, деревья поглощала иллюзия смертоносного всепожирающего пожара.

Джорго с нетерпением ожидал развязки представления.

Глупый маленький гуманоид! Очень скоро тебя хорошо накажут!

Красная точка на определителе спешила в лапы ухмыляющегося предводителя дингов.

Вопреки ожиданиям капитана на окраине леса Носитель остановился.

– Что он делает?!

Пламя подбиралось вплотную, мальчишка же оставался на месте.

– Он должен бежать! – бесновался Джорго.

Террикум отвернулся, скрывая ухмылку. Он тоже хотел поймать Носителя, прикоснуться к его разуму. Но не мог скрыть злорадства перед очередным промахом капитана.

Носитель не был, как считал капитан, глупым маленьким гуманоидом. Он являл собой нечто особенное: редкое существо, которым должен заниматься настоящий учёный.

Террикум остановил пожар. Чего зря расходовать энергию?

– Он догадался.

Сеть было не выпустить, мешали деревья.

– Сколько времени осталось для зарядки пространственно-временного блокиратора?

– Половину местных суток.

– Сократите расход энергии! – рявкнул Джорго. – Начинайте экономить!

Фистас перевёл шлюп в режим энергосбережения, отключив кондиционер (местный климат для дингов являлся жарковатым).

Красная точка на определителе погасла.

– Идиот! – завопил Джорго.

– Шлюп в режиме энергосбережения, – невозмутимо заявил Фистас. – Через 6 часов осуществится полная зарядка блокиратора. Если посадить шлюп на опушке леса и снять защитное поле, то блокиратор будет готов к работе через 3 часа.

– Хорошо, – процедил сквозь зубы капитан. – Выполняй!

Глава 15

Тело отказывалось подчиняться, ныла каждая мышца. Желудок выворачивало наизнанку.

Какой сегодня день? Сколько он проспал?

Было светло. Солнце стояло довольно высоко. Значит, ночь и полдня продрых точно.

Матвей вытащил из рюкзака мобильник, раздражённо отбросил его в сторону. Аккумулятор сел, а звонить всё равно некому. Да и что скажешь? Спасите, меня преследуют космические бандиты? В лучшем случае покрутят пальцем у виска. Кто-нибудь точно скажет, что крыша поехала.

Матвей выполз из тени дерева, подставляя онемевшее от холода и долгого лежания тело солнечным лучам. Хорошо, если что-нибудь себе не отморозил!

Пользоваться энергией Искры – нельзя. А уходить – надо. Мальчик чувствовал – динги близко. Опасные, как никогда злые, готовые на всё, лишь бы изловить Носителя.

Но как заставить слушаться это вялое ватное тело? Матвей схватился за тоненькое деревце, используя его как палку. Встал на колени. Постоял, привыкшая к новому положению, ноги не слушались, словно принадлежали не ему, а кому-то чужому. Матвей ткнулся лбом в шершавую поверхность дерева. Разве это жизнь?

"А ты чего хотел? Влез в чужую игру, стал на дороге у каких-то космических отморозков. Конечно, они не успокоятся, пока не схватят тебя и Анабель". Матвей намотал на палец травинку, дёрнул. С каким-то сладким удовлетворением почувствовал, как трава резанула плоть, палец остро заныл.

Живой. Свободный. Это главное.

Ныть и жалеть себя можно сколько угодно. Сетовать на обстоятельства, на несправедливость жизни – тоже. Вот только это не помогло ни одному человеку.

Матвей с усилием разогнул колени и выпрямился. Первый шаг дался с трудом. Потом пошло легче.

"Я победил!" – подумал Матвей, торжествуя.

***

Он старался избегать открытых мест. Подкрепился ягодами, воду нашёл в лосином отпечатке.

Вода была противная, пахла тиной, но жажда мучила и другого источника всё равно не было.

К вечеру Матвей решил обустроиться на ночёвку с комфортом. Наломал еловых лап, покидал травы. Достал из рюкзака предусмотрительно захваченный тёплый толстый свитер. Изнурённое тело тут же упало, погрузившись в крепкий сон.

Наутро та же борьба с ноющими, отказывающими функционировать мышцами. Очень сильно хотелось пить.

Мальчик ползал по мокрой траве, собирая языком росу. Нашёл несколько ягод. В желудке поселилась непереносимая резь.

В какой-то момент мелькнула мысль заявить о себе и сдаться дингам. Он, городской мальчишка, выросший в комфорте под заботливым родительским крылом, не привык терпеть подобные лишения.

Никто в цивилизованных мирах не рисковал связываться с дингами. Оказаться в их лапах – означало не только неминуемую смерть. Произойдет нечто гораздо, гораздо хуже… Его нынешние страдания покажутся у дингов в плену райским наслаждением.

Матвей заставил себя двинуться вперёд.

***

Он вышел к населённому пункту примерно к обеду. Солнце жарило, выбивая пот, словно намеревалось наверстать за один день все упущенные тёплые дни этого лета. Матвей скинул изодранную куртку, затолкал её в рюкзак. Тело плавилось и текло под тёмной футболкой и джинсами, мальчик чувствовал себя, как в сауне.

Посёлок начинался сразу за железнодорожными путями.

Малоэтажные из красного кирпича домики, тихие улицы, утопающие в зелени. Уютная размеренная жизнь.

Сидящие на лавочках бабушки неодобрительно косились на грязного, похожего на бродяжку мальчишку.

Матвей не сразу сообразил, что за несколько дней блуждания в лесу вид у него, мягко говоря, неважнецкий.

Он остановился под вывеской "Продукты".

Желудок требовательно заурчал, но больше всего хотелось пить. В горле словно шелестел песок, такая была сухость. Матвей потянул на себя дверь с облупившейся краской.

Внутри было душно, пахло чем-то несвежим. На мальчишку глянули недоброжелательные маленькие глазки продавщицы.

– Чего надо?

Матвей бегло осмотрел пыльную витрину с сомнительной свежестью товаром. Плевать! Сначала – напиться! Потом – какая-нибудь еда. Лишь бы набить нутро и остановить чувство, что у него поедет крыша, если он сию минуту, что-то не кинет в рот!

– Бутылку воды, пакет молока, пару булочек, – дрожащим голосом произнёс Матвей.

Чтобы избежать дальнейших неприятных расспросов, мальчик вытащил мятую купюру и демонстративно небрежно положил её на старый пластиковый поддон для мелочи. Увидел какие у него грязные, обломанные ногти и быстро спрятал их за спину.

– Сдачи нет! – отрезала тётка.

– А карту к оплате вы принимаете?

– Нет! – заявила продавщица так, будто Матвей был виноват во всех бедах мира.

Подростка охватил гнев, глаза застлала алая пелена. Немного внушения, и эта жирная корова не только бесплатно отдаст ему молоко, но и весь магазин запакует в красивую коробочку!

Матвей быстро вышел на улицу, чтобы не натворить глупостей. Не для того он истязал себя, чтобы сорваться на противной тётке!

Ладно, это же не единственный здесь магазин?

Посёлок быстро разонравился. Маленькая глухая провинция.

Матвей вышел на небольшую рыночную площадь. Товары были разложены прямо на деревянных ящиках, а кое-где и просто – на земле. Чуть подальше – начинались "солидные" торговые ряды, под навесами на самодельных, грубо сколоченных столиках продавались сезонные овощи-фрукты, неизменная для таких базаров зелень, копчёная рыба, мясные продукты. От всевозможных запахов закружилась голова, они просто сводили с ума! Матвею захотелось опуститься на пыльную дорогу и заплакать от невыносимой жалости к себе.

– Мальчик, чего тебе? – спросила худенькая продавщица, торговавшая квасом.

Горло стиснуло от подступивших слёз, в данный момент не было ничего лучше, желаннее напитка из перебродившего хлеба! И это счастье было таким далёким, таким недостижимым! Вряд ли у продавщицы найдется сдача с пятитысячной купюры, которую выдал проклятый банкомат!

Матвей очень старался сдержаться и не зареветь.

Продавщица молча налила в большой пластиковый стакан квас и с улыбкой протянула мальчишке.

– Возьми. Ты хочешь пить.

В далёкой-предалёкой прошлой жизни, когда он был молодым и ещё не познавшим вкус взрослой жизни, Матвей бы гордо отказался. Но здесь, после нескольких дней жестоких лишений, бесконечной жажды, которую он утолял водой из лосиного следа и утренней росой… Матвей принял стакан обеими руками, боясь расплескать от охватившего волнения напиток, пробормотал: "спасибо" и жадно прильнул к запотевшему пластику.

Это было божественно! Невообразимо сладко и вкусно! Самый лучший квас во вселенной! Самая добрая и прекрасная продавщица!

– Да не торопись ты! – женщина засмеялась. – Я у тебя не отниму и денег не возьму.

– Деньги у меня есть, я заплачу, – заспорил Матвей. – Мне только их разменять надо. И он показал купюру с изображением города Хабаровска.

– Ох ты, Господи! – всплеснула руками женщина.

– Банкомат такую выдал, – насупился Матвей. – В магазине не приняли, сказали сдачи нет.

– Ну, походи по рынку, может кто и разменяет, – посоветовала женщина.

В рядах, где продавали шмотки, Матвей расстался со злосчастной неразменной купюрой. Он приобрёл узкие вытертые джинсы, порванные по последней моде в нескольких местах. Там же обзавёлся новой крепкой футболкой, кепкой и неброской утеплённой курткой. Судя по цене и качеству производства, это, как и многое другое, было сделано трудолюбивым народом республики Китай, хотя на ярлыках и красовались бирки известных брендов. Конечно, в городе на распродажах всё это можно было приобрести в два раза дешевле. Но, во-первых, он был не в городе, а во-вторых, чтобы не привлекать в себе излишнего внимания, стоило иметь более-менее приличный вид.

Расположившись на бордюре в тени дерева, подальше от любопытных глаз, мальчик умял мягкую булку с восхитительнейшей ветчиной. Желудок, перестроившийся к принятию человеческой пищи, требовал ещё парочку бутербродов про запас, и Матвей мысленно цыкнул на обжору.

Рюкзак приятно потяжелел. Сушки, бутылка минеральной воды, орехи, сырокопчёная колбаса.

Из недр памяти выскочила реклама сыра Хохланд.

Пикник, бутерброды, человеческая семья.

"Папа, а инопланетяне существуют?"

"Нет, сынок, не существуют".

Космический корабль, бутерброды, зелёные гуманоиды.

И видоизмененный вопрос:

"Папа, а люди существуют?"

"Нет, сынок, не существуют".

Матвей вздохнул, возвращаясь в объективную реальность. Пора было снова выдвигаться в путь.

Глава 16

Матвей, преодолевая инерцию потяжелевшего и осоловевшего от еды тела, поднялся. Зелёная, мягкая, как перина, трава манила к себе не хуже кровати. Упасть бы в неё и поспать пару часиков, но этой роскоши Матвей себе позволить не мог. Со стороны это выглядело бы весьма странным: валяется бомжеватого вида подросток на пустыре, не то обколовшись, не то обкурившись. Найдётся сердобольная душа и сообщит в полицию…

Матвей потянулся к пряжке ремня, намереваясь переодеться. Это был хороший фирменный ремень (практически ковбойский!) из настоящей бычьей кожи фирмы LEE, доставшийся от отца, который носил его, когда был молодой и без пузика. Матвею же всё равно пришлось проделать дополнительную дырку, "такой худенький, будто тебя совсем не кормят", – вздыхала мама. Сейчас в ремне можно было делать ещё одну дыру. Матвей из состояния "худенький" дошёл до стадии "тощий".

"Самая лучшая диета – физические упражнения в виде постоянного бега от дингов, пару дней в лесу на ягодах и воде, воняющей тиной, и ваша фигура не сравнится в стройности с однолетним деревцем".

Матвей застыл под любопытным взглядом мальчишки.

Темноволосый кудрявый пацанчик в очках, лет десяти, в светлых шортиках, белой маечке с изображением человека-паука внимательно наблюдал за Матвеем с противоположной стороны улицы. Не смотрел, а именно – наблюдал. Спокойно так, как натуралист рассматривает пойманную букашку. Возможно, в первый раз увидел подростка, похожего на бродягу. Возможно, по имеющейся у мальчишки другой причине. Матвей представить не мог, чем он так его заинтересовал.

– Привет, – сказал Матвей, пряча раздражение.

Переодеваться при мальчишке ему не хотелось. Вроде бы – ничего особенного, но не хотелось и всё!

Мальчишка широко улыбнулся, демонстрируя брекеты.

– Привет, меня Сёма зовут

– Ма… Миша, – сказал Матвей.

– Моя мама говорила, что одевать новую одежду надо на чистое тело.

– А твоя мама не говорила держаться подальше от подозрительных типов и не вступать в общение с незнакомыми взрослыми? – усмехнулся Матвей. – Вдруг я маньяк? Или насилую маленьких мальчиков?

– Ты не взрослый – возразил Сёма. – И уж тем более не маньяк. Извини, конечно, но на насильника ты тоже не тянешь.

– Откуда ты знаешь? – Матвей покраснел. Ему захотелось побыстрее отделаться от мальчишки… Было в нём такое… Ну, будто тот видел его насквозь. Чушь, конечно, но чувство это было. Матвею даже показалось, что пацанчик знает про то, что Матвей – девственник.

– Я хорошо разбираюсь в людях, – нахально заявил мальчишка. Вплотную подошёл к Матвею и взял его за руку, как старого знакомого.

– Пошли.

– Куда? – удивился Матвей.

– Ко мне домой, примешь душ. От тебя несёт, как от помойки.

Матвей изумлённо захлопал глазами. Чего-чего, а такого оборота событий он никак не ожидал.

– А что скажет мама?

– Мама на работе.

– А папа?

– Папа на вахте, он на севере работает.

– Ну, это неудобно, – нерешительно протянул Матвей.

– Неудобно, когда из дома без штанов выходишь, – глубокомысленно изрёк Сёма и настойчиво потянул Матвея за руку, увлекая того за собой.

Матвей подхватил рюкзак, пакет с одеждой. Он без труда мог вырваться из цепких пальчиков мальчишки, но это выглядело бы проявлением трусости. Шестнадцатилетний подросток испугался десятилетнего пацана!

Глаза мальчишки, карие, наивные (а где-то в самой далёкой глубине вспыхивали хитрые искорки!) лучились предложением помочь. К тому же мысль принять душ представлялась необыкновенно соблазнительной. В сказках на пути героя всегда встречались добрые помощники, почему бы и ему не окунуться в блага цивилизации и немножко не отдохнуть от бесконечной погони? Красная сигнальная лампочка, загорающаяся при первых симптомах опасности, находилась в спящем режиме. Глупо не воспользоваться возможностью расслабиться и набраться сил.

– Далеко идти?

– Не, тут рядом. Прямо, направо, потом опять немного прямо и налево.

– Действительно, недалеко, – усмехнулся Матвей.

Было что-то нелогичное в этой ситуации. Никто ни разу не предлагал Матвею зайти к нему домой и принять душ. С другой стороны, он никогда и не выглядел как бродяга. Ведь существуют же добрые люди?

Сёма привёл Матвея к двухэтажному солидному дому, окружённому высоким кирпичным забором с колючей проволокой наверху. Басовито залаяла во дворе собака, судя по тональности – большая. Кованые ворота с острыми пиками наверху были оплетены виноградом. На небольшом постаменте по обеим сторонам от ворот стояли каменные изваяния львов с раскрытой пастью. На воротах висела предупреждающая табличка с одной из самых банальных фраз на свете: "Осторожно, во дворе злая собака". Слово "собака" было зачёркнуто и снизу корявым детским подчерком выведено "хозяева". Шутка, которой не меньше ста лет.

– Пёс на самом деле злой, – предупредил мальчишка. – Я пройду первым и буду его держать, а ты быстро иди к дому. Стой на крыльце, но дверь не трогай, сначала нужно отключить охранную сигнализацию.

– Как у вас всё серьёзно, – сказал Матвей.

Сёма по-взрослому вздохнул:

– В непростые времена живём.

Да уж, непростые. Космические бандиты… Пространственно-временной блокиратор, электронная сеть… Очень непростые времена…

Мальчишка загородил собой замок с кодом, Матвей демонстративно отвернулся, ощущая обиду и большое сомнение по поводу того, стоит ли ему заходить в этот дом. Он, между прочим, не напрашивался в гости. Если ему настолько не доверяют, стоило ли тогда его сюда тащить?

Сёма набрал код, протиснулся в узкую щель приоткрытых ворот, схватил за ошейник упитанного ротвейлера.

– Фу, Вельзевул! Это свои! Фу!

"Ну и имечко, – подумал Матвей. – А главное, в тему! Действительно, злая собака".

– Иди быстрее! – скомандовал мальчишка. – Только не беги!

Матвею окончательно расхотелось идти к Сёме в гости. Блага цивилизации, включая душ, – не казались такими уж заманчивыми. Ну и уйти, показав свой страх перед собачкой, пусть и с горящими от злобы глазами, он не мог. Вобрав в лёгкие побольше воздуха, Матвей распахнул калитку и пошёл, изо всех сил стараясь не бежать, по дорожке из выложенных плит (это что, розовый мрамор?!) к дому, который выглядел, по мнению Матвея, как дворец.

Глава 17

Ещё молодой бурый медведь шёл знакомой дорогой к себе в берлогу. Он по-прежнему смотрел по сторонам в поисках еды. Вообще-то он был не совсем голоден, а по правде говоря, вообще не голоден. И если бы было самое начало лета, медведь с удовольствием пошёл обходить свою территорию, драть свежие деревца мощными когтями и оставлять следы шерсти, напоминая всем проходящим кто здесь хозяин. Но погода, хоть и стояла ещё тёплая, и купаться было по-прежнему приятно, и рыбка вполне ловилась, но попахивать осенью уже начинало, а у него-то жира нагуляно – хорошо, если четверть веса, а то и всего пятая часть. Это конечно не катастрофа, но лучше наесть побольше, чтоб сладко и беспробудно доспать до тепла весны.

На подходе к знакомой расщелине, от которой уже была видна берлога, медведь почуял запах неизвестного существа. На его территории! И что совсем нагло – возле будущего убежища!

Медведь поднялся на горку и увидел неподалёку движущееся в его сторону существо, которое выглядело, с точки зрения Топтыгина, ещё хуже, чем пахло. То, что существо походило на человека, медведя с толку не сбило. Встречая уже девятое лето в этом прекрасном и большом лесу, он считал себя одним из хозяев его, успешно охотился на своей территории, знал всех обитателей не понаслышке, поэтому и был сытым, здоровым, сильным. Но он ни разу не встречал таких вот, и это настораживало.

Так как наш медведь жил на Руси, грамоты не ведал, телевизор не смотрел, то он не стал задаваться глобальными философскими вопросами бытия типа "Быть иль не быть?", "Кто виноват?", "Куда мир катится?", а как ответственный хищник и адекватный хозяин – весьма громко и свирепо зарычал, развил спринтерскую скорость и рванул вперёд!

***

Предводитель дингов нёсся в человечьем обличье по широкой тропе в густом лесу, практически не смотря под ноги. Он был чрезвычайно зол на свою бездарную команду. Подумать только, его экипаж, принадлежащий между прочим к одной из самых опасных рас во вселенной, не взирая на массу потраченных сил, энергии и времени, до сих пор не поймал обычного юнца на примитивной планетке!

Определитель ожив, зарегистрировал слабый сигнал, и Джорго торопился. Носитель прятался где-то поблизости, наверное, ослаб от страха и голода, теперь ему точно не уйти. Когда капитан вернётся на корабль с добычей, первое, что он сделает – избавится от Террикума. Ему не нравились отголоски мыслей, которые он улавливал от Умника. Террикум вынашивал собственные планы в отношении Носителя. А всё, что касалось Искры и мальчишки, являлось нераздельной собственностью капитана!