Г. П. Федотов. Жизнь русского философа в кругу его семьи

© Константин Борисович Федотов, 2021

© Екатерина Борисовна Митрофанова, 2021

ISBN 978-5-4493-8637-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Георгий Петрович Федотов (1886 – 1951) вошёл в историю как один из ярких представителей русской культуры своего времени. Он известен как выдающийся историк, философ, публицист и религиозный мыслитель русского зарубежья.

Сегодня к личности и творческому наследию Георгия Петровича Федотова проявляют активный интерес учёные, биографы и литературоведы. Материалы добываются по крупицам, поднимаются из российских и зарубежных архивов. Чтобы воссоздать правдивую картину, учёные обращаются не только к философским трудам и корреспонденции самого Г. П. Федотова, но и к воспоминаниям его современников, знакомых, учеников – всех тех, кто каким бы то ни было образом был вхож в круг общения Георгия Петровича, имел счастье наблюдать за ним по жизни и соприкасаться с его уникальной культурой и мировоззрением.

На основе этих материалов написано достаточное количество статей, докладов и биографических работ. Известны, в частности, труды З. Е. Гусаковой, А. В. Антощенко, А. Н. Акиньшина, А. А. Кара-Мурзы, В. В. Ведерникова и других биографов и литературоведов, которые стараются максимально правдиво воссоздать особенности личности Георгия Петровича Федотова и его мировоззрения. Известному религиозно-философскому труду Федотова «Святые Древней Руси» посвящён очерк протоиерея Александра Меня «Возвращение к истокам».

Книга, которая в настоящий момент находится перед вами, уникальна. Её отличие от других биографических работ о Г. П. Федотове заключается, прежде всего, в том, что её автором является один из немногих живущих ныне кровных родственников самого Георгия Петровича – внук его брата, Бориса Петровича – Константин Борисович Федотов. Соавтором же выступает жена Константина Борисовича – писательница и биограф Екатерина Борисовна Митрофанова.

В настоящее время Константин Борисович и Екатерина Борисовна восстанавливают архив Федотовых, хранящийся в их семье, и готовы поделиться этими бесценными реликвиями с новыми поколениями.

К сожалению, одна из основных проблем современных исследований о Г. П. Федотове заключается в фактически полном отсутствии информации о его родных братьях – Борисе и Николае. А между тем, именно с ними Георгий Петрович тесно общался все свои детские и юношеские годы, и именно в кругу братьев молодого Георгия и в кругу его родителей – Петра Ивановича Федотова и Елизаветы Андреевны Федотовой (урожденной Ивановой) – и под их непосредственным влиянием проходило становление личности будущего философа, историка, религиозного мыслителя и публициста и формирование его мировоззрения. И поскольку творческое наследие Г. П. Федотова никак нельзя рассматривать вне связи с его семьёй и братьями, с культурными традициями семьи и т. д., авторы настоящей книги всеми своими силами постараются восполнить эти пробелы на основе имеющейся у них информации и копий документов семейного архива.

Силами Константина Борисовича Федотова и его жены собраны эксклюзивные сведения о родном брате Г. П. Федотова Борисе Петровиче, его семье и потомках (именно его кровным внуком является автор настоящей работы Константин Борисович Федотов).

Также в личном архиве Константина Борисовича сохранились старинные семейные фотографии Федотовых (конца XIX – начала XX века) и документы, связанные с Федотовыми [в т. ч. – рукописные; к примеру, документы личного пользования (по типу дневниковых заметок) Б. П. Федотова, датированные началом XX века], являющиеся ценными реликвиями, которых нет больше нигде.

К таким документам относится, к примеру, старинная фотография Бориса Петровича Федотова с рукописной надписью (и подлинным автографом Бориса Петровича), подтверждающей его потомственное дворянство, заверенная лично нотариусом г. Саратова (1912), а также – старинная фотография матери Г. П. Федотова Елизаветы Андреевны Федотовой (урожденной Ивановой) с одним из сыновей (возможно, Георгием в младенческом возрасте) на руках, фотография всех трёх братьев Федотовых (Георгия, Бориса и Николая) в детские годы с их отцом Петром Ивановичем Федотовым (конца XIX века) и две фотографии всех трёх братьев Федотовых (Георгия, Бориса и Николая) в юношеские годы с их матерью Елизаветой Андреевной Федотовой (урожденной Ивановой) (начала XX века).

Также в семейном архиве Федотовых имеются редчайшие фотографии Г. П. Федотова в кругу его семьи, сделанные, вероятно, в период его жизни, предшествовавший его эмиграции. Фотография отца Георгия Петровича Петра Ивановича Федотова попала к авторам настоящей работы через фонд ГАСО. А фотографии матери выдающегося русского философа (одна из которых – с младенцем на руках, датированная, вероятно, концом 80-х, либо началом 90-х годов XIX века – подана крупным планом), равно как и фотографии обоих его братьев (Бориса и Николая) в юношеские годы являются бесценными фамильными реликвиями Федотовых, которые хранятся в семейном архиве.

Кроме того, поистине уникальными раритетами являются хранящиеся в архиве Константина Борисовича Федотова дневники его деда Бориса Петровича Федотова (брата Г. П. Федотова). Эти документы, как и прочие вышеперечисленные документы и фотографии Федотовых – достались Константину Борисовичу в наследство от его отца Бориса Борисовича Федотова (сына Бориса Петровича). Наверняка они могут быть интересны исследователям и биографам Г. П. Федотова. Ведь, к примеру, по тем же дневниковым заметкам Бориса Петровича можно получить представление о жизни семьи Федотовых – о том, чем увлекались братья (Георгий, Борис и Николай), какие предметы они изучали, какую литературу читали и т. д.. Все это, конечно, в первую очередь касается Бориса Петровича, но, судя по тематике заметок (к примеру, в одном из дневников Бориса Петровича есть запись о мировоззрении Герцена), интересы братьев были схожими. И, если ориентироваться на записи в дневнике, можно понять, что по молодости все три брата (Георгий, Борис и Николай) были очень дружны. В дневниках-календарях есть специальная графа доходов и расходов семьи, и самое большое число расходов приходится как раз на дни рождения братьев Бориса Петровича – Георгия и Николая. А в графе намеченных дел за октябрь 1904 года первым пунктом значится: «Подарокъ Жоржу» (сохранена орфография подлинника – дневника-календаря за 1903/1904 гг.) – то есть, брату – Георгию Петровичу, творческое наследие которого стоит во главе угла тематики этой книги.

Дневники Бориса Петровича (в семейном архиве Федотовых их всего два, но, если внимательно с ними ознакомиться, каждый из них может показать достаточно много любопытных мелочей из жизни Федотовых, из которых складывается весьма интересная картина их культуры и быта) могут стать ценным материалом для будущих исследований по Г. П. Федотову. Во всяком случае, авторы настоящей работы надеются, что эти сведения пригодятся тем, кого интересует молодость Г. П. Федотова, его семья, культура и воспитание. К примеру, в каждом из этих дневников есть разделы, где выписаны дни рождения и именины всех родственников Г. П. Федотова (сами эти записи, разумеется, идут от лица Бориса Петровича – брата Г. П. Федотова и деда Константина Федотова, автора данного исследования, чьими трудами создавался федотовский архив), с которыми общались братья, в том числе – дни рождения и именины матери Г. П. Федотова, его деда и бабушки по материнской линии, а также – всех трёх братьев. Запись от 1 октября1 сообщает о дне рождения Г. П. Федотова: «Рожденie Georges’а» (сохранена орфография подлинника – дневника-календаря за 1902/1903 гг.; датировка по всем документам приведена соответственно – по юлианскому календарю).

На некоторых страницах дневника можно видеть карандашные эскизы рисунков Бориса Петровича Федотова, которые в достаточной мере похожи на рисунки Георгия Петровича – во всяком случае – на те, которые авторам данной работы доводилось видеть в изданиях книг Г. П. Федотова. А также – примеры того, как Борис Петрович вырабатывал свой «автограф» (судя по датировке дневников, Б. П. Федотову на тот момент было около тринадцати-четырнадцати лет). Позднее тот же автограф, но уже в «отшлифованном» варианте появится на фотографии Бориса Петровича Федотова, подтверждающей его потомственное дворянство и заверенной нотариусом города Саратова (1912), где Борис Петрович запечатлен в двадцатитрехлетнем возрасте. Кроме того, любопытны предметы, которые Борис Петрович изучал в Воронежской губернской (1-й2 мужской классической) гимназии3 (у Г. П. Федотова, очевидно, был похожий перечень гимназических предметов), а также – оценки успеваемости Бориса Петровича – он был круглым отличником (также, как и его брат Георгий). Большая вероятность, что он, как и Георгий Петрович, мог окончить гимназию с золотой медалью, поскольку из его дневников следует, что он был переведен как в 5-й, так и в 6-й класс с наградой 1-й степени (круглое отличие по итогам четырех четвертей за оба года).

Вот неполный перечень фотографий и документов, хранящийся в личном архиве Константина Борисовича Федотова, который будет представлен в настоящей работе:

Фотографии:

– старинная фотография брата Г. П. Федотова Бориса Петровича Федотова с рукописной надписью (и подлинным автографом Бориса Петровича Федотова), подтверждающей его потомственное дворянство, заверенная лично нотариусом г. Саратова (1912)

– старинная фотография матери Г. П. Федотова Елизаветы Андреевны Федотовой (урожденной Ивановой) с одним из сыновей (возможно, Георгием в младенческом возрасте) на руках

– фотография всех трёх братьев Федотовых (Георгия, Бориса и Николая) в детские годы с их отцом Петром Ивановичем Федотовым (конца XIX века)

– две фотографии всех трёх братьев Федотовых (Георгия, Бориса и Николая) в юношеские годы с их матерью Елизаветой Андреевной Федотовой (урожденной Ивановой) (начала XX века)

– дневник-календарь ученика IV класса Воронежской мужской гимназии4 Бориса Петровича Федотова за 1902/1903 гг. (все записи в данном документе сделаны братом Г. П. Федотова Борисом Петровичем Федотовым собственноручно)

– дневник-календарь ученика V класса Воронежской 1-ой мужской гимназии5 Бориса Петровича Федотова за 1903/1904 гг. (все записи в данном документе сделаны братом Г. П. Федотова Борисом Петровичем Федотовым собственноручно)

Архивные документы семьи Федотовых:

– запись о мировоззрении Герцена в одном из дневников-календарей Бориса Петровича Федотова

– список литературы, изученной, либо намеченной к прочтению Борисом Петровичем Федотовым (большая вероятность, что Г. П. Федотов читал похожую литературу)

– список литературы, которую изучали братья Федотовы (Георгий, Борис и Николай)

– список книг библиотеки Федотовых

– темы гимназических сочинений Бориса Петровича Федотова, его заметки о драматургии Островского, образах купеческого мира в произведениях Островского, и т. д.

– карандашные эскизы рисунков Бориса Петровича Федотова (очень похожие, на наш взгляд, на рисунки Г. П. Федотова)

– примеры выработки «автографа» Бориса Петровича Федотова в одном из его дневников-календарей

– разделы, где выписаны дни рождения и именины всех родственников Г. П. Федотова, с которыми общались братья, в том числе – дни рождения и именины матери Г. П. Федотова, его деда и бабушки по материнской линии, а также – всех трёх братьев [запись от 1 октября сообщает о дне рождения Г. П. Федотова: «Рожденie Georges’а» (сохранена орфография подлинника – дневника-календаря за 1902/1903 гг.; датировка по всем документам приведена соответственно – по юлианскому календарю)]

– перечень предметов, которые Борис Петрович изучал в Воронежской мужской гимназии (у Г. П. Федотова, очевидно, был похожий перечень гимназических предметов)

– расписание уроков учащихся IV класса Воронежской мужской гимназии периода 1902/1903 гг.

– наименования гимназических предметов, фамилии преподавателей, количество учебных часов Воронежской 1-ой мужской гимназии периода 1903/1904 гг.

– оценки успеваемости Бориса Петровича Федотова (как и его брат Г. П. Федотов, Борис Петрович был круглым отличником)

– список учебных руководств и пособий, рекомендованных к изучению в Воронежской 1-ой мужской гимназии периода 1903/1904 гг.

– специальная графа доходов и расходов семьи Федотовых за 1902/1903 и 1903/1904 гг.

– графа намеченных дел в дневнике-календаре Бориса Петровича Федотова за 1902/1903 и 1903/1904 гг. [в записях за октябрь 1904 года первым пунктом значится: «Подарокъ Жоржу» (сохранена орфография подлинника – дневника-календаря за 1903/1904 гг.) – то есть, брату – Георгию Петровичу, чьим творческим наследием мы занимаемся].

– генеалогическое древо семьи Федотовых с пояснениями по дневниковым записям Бориса Петровича Федотова. Составитель – Митрофанова (Федотова) Екатерина Борисовна

Авторы настоящей работы искренне надеются, что сведения и документы из их семейного архива помогут пролить свет на неизвестные страницы жизни Георгия Петровича Федотова и будут рады, если эта информация послужит ценным материалом для новых исследований и станет важным историческим пластом в культурном наследии семьи Федотовых.

Персоналии

Георгий Петрович Федотов (1886 – 1951)

Значение Георгия Петровича Федотова в русской культуре

ФЕДОТОВ, ГЕОРГИЙ ПЕТРОВИЧ (1886 – 1951), русский историк, философ, публицист. Родился 1 (13) октября 1886 в Саратове. В биографии и духовной эволюции Федотова немало характерного для судеб многих российских интеллигентов начала века. Провинциальный быт небогатой дворянской семьи (Саратов, затем Воронеж), пережитое уже в гимназические годы увлечение марксизмом, в 1904 – 1910 участие в социал-демократическом движении, аресты, ссылки, жизнь в эмиграции. В дальнейшем, однако, Федотов отходит от революционной деятельности. Окончательно определяется круг его научных интересов – средневековая история (окончил в 1912 историко-филологический факультет Петербургского университета, где был учеником известного медиевиста И. М. Гревса). В 1917 – 1924 Федотов преподавал историю Средних веков в Саратовском университете, работал переводчиком в частных издательствах Петрограда, участвовал в деятельности религиозно-философского кружка. С 1925 в эмиграции (Берлин, затем Париж). В 1926 – 1940 – профессор Православного богословского института в Париже. В 1931 – 1939 редактировал журнал «Новый Град». Вскоре после оккупации Франции нацистами эмигрировал в США. С 1943 был профессором Свято-Владимирской православной семинарии в Нью-Йорке, много сил отдавал публицистике (прежде всего в «Новом журнале»).

Еще в России Федотов опубликовал ряд исследований, посвященных европейскому Средневековью: «Письма» Бл. Августина (1911), Боги подземелья (1923), Абеляр (1924), Феодальный быт в хронике Ламберта Ардского (1925). В центре историко-культурных исследований Федотова в эмиграции оказывается преимущественно духовная культура средневековой Руси: Св. Филипп Митрополит Московский (1928), Святые Древней Руси (1931), Стихи духовные (1935), Русское религиозное сознание: христианство в Киевской Руси (1946). Существенное место в творческом наследии Федотова занимает философская эссеистика (более 300 статей). Философия истории и культуры Федотова имела религиозно-метафизические основания: он стремился следовать принципам христианской историософии. Не принимая крайностей антропоцентристского гуманизма, он в то же время критически оценивал и радикальный теоцентризм (в частности, критиковал «теоцентрическое богословие» К. Барта). В целом Федотов позитивно воспринял учение о «богочеловечестве» Вл. С. Соловьева, видя в этой концепции, как и в философии «общего дела» Н. Ф. Федорова, опыт христианского оправдания культурно-исторического творчества человека. Федотов последовательно отказывался видеть в христианской эсхатологии лишь указание на неизбежность конца, отрицающего традицию земного, «общего дела» многих поколений в строительстве мира культуры. Отстаивая в своих работах непреходящее, абсолютное значение культурных ценностей, он полагал, что это значение сохраняется даже в эсхатологической перспективе.

В своей метафизике истории Федотов был принципиальным критиком идеологии исторического детерминизма в его различных вариантах: рационалистическо-пантеистическом («гегельянство»), историческом материализме («абсолютизация косных, материальных сил») и религиозно-провиденциальном («давление Божественной воли»). Христианская историософия, согласно Федотову, признает в истории трагическую мистерию, единственным главным героем которой является человек, каждое действие и каждый выбор которого историчны. При таком взгляде на историю она не может быть сведена к череде даже самых эпохальных исторических событий и объяснена некой «логикой» исторического развития. Для Федотова идея детерминированного прогресса – всеобщими законами или, в религиозной ее версии, волей Провидения, – как и для многих его предшественников в русской мысли (от славянофилов до Ф. М. Достоевского и Вл. С. Соловьева), была неприемлема прежде всего по нравственным основаниям, как игнорирующая или даже исключающая значение свободы нравственного выбора личности.

Традиции, сохраняющей единство истории, постоянно угрожают социальные катастрофы, в первую очередь войны и революции. Федотов не разделял взгляд Ж. де Местра и Н. А. Бердяева на революцию как на «суд Божий над народами». Не был он склонен видеть в революционных потрясениях и необходимое условие социального прогресса. Для него революция – всегда разрыв традиции, результатом чего становятся неисчислимые человеческие жертвы и опасность социальной и культурной деградации. «Великих революций не так много в новой истории. В сущности, русская революция стоит третьей в ряду – после Англии и Франции… Всякая „великая“, т. е. отличающаяся жестокостью классовой борьбы, революция заканчивается личной тиранией». За революционное «величие» приходится платить и тяжким трудом последующих поколений, вынужденных продолжать дело культурного строительства на революционном пепелище. В идеализации революции, в создании революционного мифа Федотов видел опаснейший идеологический соблазн. Не отрицая нравственного содержания лозунгов Французской революции, в которой, по его словам, действовали и «силы добра, и сатанинские силы», он был убежден, что последние в ней возобладали, результатом чего стал невероятный террор, «столетие смут», «сломленный дух» народа, упадок моральной и культурной жизни. В своей критике революционного мифотворчества Федотов не делал исключения и для более мирного опыта английской революции. На протяжении жизни неизменным оставалось его убеждение, что трагедия октября 1917 не была следствием случайных факторов и имела глубокие корни в русской истории. В то же время Федотов не разделял точку зрения, что большевистский переворот стал неизбежным, фатальным итогом этой истории (в частности, он был не согласен в данном вопросе с Н. А. Бердяевым). «Не разделяя доктрины исторического детерминизма, мы допускаем возможность выбора между различными вариантами исторического пути народов». В истории, по Федотову, «царит свобода», это живой, непрерывный процесс исторического творчества, в котором нет места механическому автоматизму, фатальной предопределенности событий. Отвечая на вопрос, был ли неизбежен переворот октября 1917, Федотов утверждал: «Не все в русской политической жизни было гнило и обречено. Силы возрождения боролись все время с болезнетворным ядом. Судьба России до самого конца висела на острие – как судьба всякой живой личности».

Федотов остро реагировал на кризисные тенденции в развитии европейского общества в 20 в., уже в 1920-е годы писал об опасности фашизма и неизбежности военной катастрофы. В то же время в своих оценках перспектив развития человечества он в равной мере отвергал как различные формы утопического прожектерства, так и исторический пессимизм, идею «заката» западной цивилизации. В одной из своих последних работ (Христианская трагедия, 1950) он писал о творческой роли христианства в истории европейской и русской культуры. Среди подлинно христианских художников он называл прежде всего Достоевского6.

Биография Георгия Петровича Федотова (официальная версия)

Родился 1 (13) октября 1886 в Саратове в семье правителя губернаторской канцелярии. В 1904 году с отличием (с золотой медалью) окончил губернскую (1-ю мужскую классическую) гимназию в Воронеже, куда переехали его родители. В числе прочитанных им к тому времени книг были труды Белинского, Добролюбова, Михайловского Горького, Чехова, Андреева и др. В том же 1904 году, скоропалительно предпочтя естественно-научное направление религиозно-нравственному, Федотов поступил на механическое отделение Технологического института в Петербурге. Позднее согласно прошению Г. П. Федотов стал студентом историко-филологического факультета Петербургского университета. После начала революции 1905 года в России вернулся в родной город, где включился в деятельность саратовской социал-демократической организации в качестве пропагандиста. В августе 1905 года был впервые арестован за участие в сходке агитаторов, но был отпущен из-за недостатка улик и продолжил пропагандистскую деятельность. Весной 1906 года скрывался под именем Владимира Александровича Михайлова в г. Вольске. 11 июня 1906 года был избран в Саратовский городской комитет РСДРП, а 17 августа был вновь арестован и выслан в Германию.

Посещал лекции по истории в Берлинском университете до высылки из Пруссии в начале 1907 года, а затем занимался средневековой историей в Йенском университете. После возвращения в Россию осенью 1908 года восстановился на историко-филологическом факультете Петербургского университета, куда был зачислен по прошению ещё до ареста и высылки в Германию. В Петербургском университете сосредоточил свои занятия в семинаре известного медиевиста И. М. Гревса. Летом 1910 года вынужден был покинуть университет без сдачи экзаменов из-за угрозы ареста. В 1911 году по чужому паспорту выехал в Италию, где посетил Рим, Ассизи, Перуджу, Венецию, занимался в библиотеках Флоренции. Вернувшись в Россию, Г. П. Федотов в апреле 1912 года явился с повинной в жандармское управление и получил разрешение на сдачу экзаменов в Петербургском университете. После отбытия сокращенного срока ссылки в Карлсбаде близ Риги был оставлен при кафедре всеобщей истории Петербургского университета для подготовки магистерской диссертации. В 1916 году стал приват-доцентом университета и сотрудником Публичной библиотеки.

В 1918 году Федотов вместе с А. А. Мейером организовал религиозно-философский кружок «Воскресение» и публиковался в журнале этого кружка «Свободные голоса». В 1920 – 1922 гг. преподавал историю Средних веков в Саратовском университете. В 1922 – 1925 гг. – научный сотрудник I разряда факультета общественных наук Петроградского (Ленинградского) университета. Федотов опубликовал ряд исследований, посвящённых европейскому Средневековью: «„Письма“ Бл. Августина» (1911 г.), «Боги подземелья» (1923 г.), «Абеляр» (1924 г.), «Феодальный быт в хронике Ламберта Ардского» (1925). Работа Федотова о Данте была запрещена советской цензурой.

В 1925 г. Федотов получил разрешение поехать в Германию для изучения Средних веков. На Родину он не вернулся. Он переехал во Францию, где с 1926 г. по 1940 г. был профессором Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже. Был близок к Н. А. Бердяеву и Е. Ю. Скобцовой (матери Марии). В центре историко-культурных исследований Федотова в эмиграции оказывается преимущественно духовная культура средневековой Руси, он публикует работы «Св. Филипп Митрополит Московский» (1928 г.), «Святые Древней Руси» (1931), «Стихи духовные» (1935 г.).

В 1931 – 1939 годах Федотов редактировал журнал «Новый град», в публикациях которого была предпринята попытка синтеза нового духовного идеала, объединяющего лучшие стороны социализма, либерализма и христианства. В 1939 году профессора богословского института предъявили Федотову ультиматум: или уйти из института или перестать писать статьи на политические темы в газете «Новая Россия» и других печатных органах леволиберального направления. В защиту Федотова выступил Бердяев.

Вскоре после немецкой оккупации Франции в 1940 г. Федотов уехал в США, где с 1941 по 1943 гг. жил в Нью-Хейвене, являясь приглашённым исследователем Богословской семинарии Йельского университета. С 1944 г. он был профессором Свято-Владимирской православной семинарии в штате Нью-Йорк. В США Федотов по-прежнему много сил отдавал публицистике. Его статьи по злободневным историко-политическим вопросам печатались в «Новом журнале». Среди них можно выделить большие статьи «Рождение свободы» (1944 г.), «Россия и свобода» (1945 г.), «Судьба империй» (1947 г.).