Томо снова залаял, и головная боль Юкико заполыхала с новой силой.
МАЛЕНЬКИЙ ВОЛЧОК, ЕСЛИ ТЫ ПРОДОЛЖИШЬ ЛАЯТЬ, ПРЕВРАТИШЬСЯ В ПЕРЕКУС.
Буруу зарычал, протяжно, низко. Томо поджал хвост и мудро замолчал.
– И вот еще, – оживилась Юкико. Девушка достала потрепанный кожаный бумажник и продемонстрировала его собравшимся членам Кагэ. – Письмо. Мастера-политехника, починившего Петру ногу. Он был пленником гайдзинов, научил Петра немного говорить на шиманском. Если, конечно, это можно так назвать.
– Письмо от гильдийца? – Каори сузила глаза. – Кому?
– Его возлюбленной.
– У гильдийцев не…
– Это правда, Каори. То, что сообщила Аянэ. Внутри гильдии зреет бунт. Мастер-политехник, спасший конечность Петра, был одним из его участников. Послание адресовано его возлюбленной, женщине по имени Мисаки, с просьбой продолжать сражаться и свергнуть Гильдию. – Юкико вытащила из бумажника потертый лист бумаги и поднесла к свету костра. – «И я буду молиться за вас, за всех оставшихся мятежников, чтобы вы могли закончить начатое». И он желает смерти каким-то… Змеям. И вот еще. «Да настанет конец Гильдии. Да освободится Шима».
– Да умрут… кто? Змеи? – Мичи нахмурилась.
Юкико пожала плечами.
Голос Каори стал низким, напоминая шипение:
– Моего отца сейчас пытают в адской яме Гильдии из-за паучьелапой гадины Аянэ. И ты надеешься, что мы поверим ее речам?
– Ложь лучше прятать между правдой. Если в Гильдии сформировалась группа, которая хочет разрушить ее изнутри, а Мисаки существует…
– Ты хочешь, чтобы мы взялись за оружие и встали рядом с чи-монгерами?[3 - Чи-монгеры – производители и торговцы чи.] – В голосе Мичи звучало недоверие.
– Ты же сама сказала, Мичи, что нам понадобится любое оружие, которое мы сумеем достать.
Акихито нахмурился, потирая покрытое шрамами бедро.
– Если в Гильдии действует группировка мятежников, они могли быть среди тех, кого мы убили при нападении на Киген…
– Верно. – Юкико уставилась на огонь, думая о кораблях Гильдии, которые она уничтожила над хребтами Йиши. – Они точно такие же, как и мы. И видят, что творится в мире. А мы их убили.
НА ВОЙНЕ НЕТ УБИЙСТВ.
Мысли Буруу нависли над Юкико грозовыми тучами.
Скажи это тем, кого они любили.
ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ВИНИТЬ СЕБЯ, СЕСТРА. ТЫ НЕ ЗНАЛА.
Но теперь мне многое известно. Мы не имеем права продолжать действовать в том же духе, Буруу. Могут они увеличить силу или нет, нам нельзя их убивать. Как-то… неправильно.
– Разреши взглянуть? – Каори протянула руку.
Юкико передала ей письмо и наблюдала, как Каори просматривает его серо-стальными глазами с холодным, как снег, выражением лица.
Томо залаял и даже пронзительно взвизгнул. Юкико вздрогнула. Проклятие сорвалось с ее губ, и она повернулась к собачке, проникая в череп Томо и готовая резко потребовать тишины.
Острые, как серебряные бритвы…
Она моргнула, зрачки расширились.
Красный глаз смотрит! Плохо, плохо, плохо…
СЕСТРА, ОСТОРОЖНО!
Буруу вскочил, отшвырнул Петра в сторону и запрыгнул на крышу хижины. Две тонны мускулов, клюв и когти разнесли карниз в щепки, Маро тревожно вскрикнул, Томо опять взвизгнул, а собравшиеся разбежались, когда потолок частично обрушился.
– Дыхание Творца, что, черт возьми, с ним случилось? – закричала Каори.
Буруу приземлился среди разбитых бревен, качая головой, будто волк, терзающий добычу. Пока члены Кагэ стояли ошеломленные, он открыл клюв и выплюнул на настил переломанные останки серебристого заводного механизма и тонких паучьих лапок с заводным ключом и светящимся красным глазом.
– Яйца Идзанаги! – прошипела Мичи.
Совет сгрудился вокруг разрушенного механизма размером с горстку пепла. Одна из тонких лапок дернулась, вспыхнули голубые искры, и свет в глазу неторопливо угас. Буруу зарычал, в его груди раздался басовитый рокот.
Однако потом стало мертвенно тихо.
– Что это, черт возьми? – проворчала Каори.
Мичи низко пригнулась к доскам, глядя на разрушенную машину. Перепуганный щенок прыгнул к ней на руки, поджав хвост и не сводя глаз с Буруу. Грозовой тигр фыркнул, махнув хвостом из стороны в сторону с легкой кошачьей грацией.
ХОРОШЕЕ ЗРЕНИЕ, МАЛЕНЬКИЙ ВОЛЧОК. МОЖЕТ, ТЕПЕРЬ Я И НЕ СЪЕМ ТЕБЯ.
– Дрон-разведчик Гильдии, – ответила Мичи. – Во дворце Кигена их полным-полно.
– Для чего они? – спросил Акихито, подтолкнув останки сапогом.
– Они следят и сообщают Гильдии обо всем, что зафиксировали.
Глаза великана широко распахнулись. Он поднял боевую дубинку и ударил по изломанному пауку.
Мичи прижала перепуганного Томо к груди.
– Боги, он уже сломан, Акихито!
Здоровяк пожал плечами, извиняясь, и еще раз стукнул по пауку на всякий случай, окончательно раздавив дрон.
– Откуда он взялся? – поинтересовалась Юкико.
– Может, спрятался на «Куреа»? – Акихито посмотрел на Блэкбёрда. – Сиськи Аматэрасу, ты проверял судно, чувак?
Капитан выгнул бровь.
– С какой стати гильдийцы запускают дроны на борт моего корабля? Если бы они знали, что я сочувствую Кагэ, меня бы заперли в камере пыток быстрее, чем шлюха из Доктауна задерет кимоно, когда флот атакует город.
