Новичок 2. Чемпион

Глава 4

18-ого декабря у нас не было игры, поэтому Тихонов провёл целых три тренировки. Утреннюю, которая была достаточно короткой, затем дневную после обеда и вечернюю.

И вот после вечерней тренировки, когда команда отправилась отдыхать, он попросил меня зайти к нему в кабинет.

Войдя, я увидел, что Тихонов был не один, а с каким-то неизвестным мне мужчиной, который представился как Николай Иванович Русак. Он был первым заместителем председателя Госкомитета СССР по физической культуре и спорту. Должность этого пятидесятилетнего функционера сразу же подсказала мне, о чём сейчас Тихонов со мной будет разговаривать. И это предчувствие меня не подвело.

– Семёнов, – начал разговор Тихонов, когда я зашёл в кабинет и закрыл за собой дверь. – Я предлагаю тебе сразу после молодёжного чемпионата мира перейти в ЦСКА. Николай Иванович обещает поспособствовать этому переходу со стороны Госкомитета СССР по физкультуре и спорту.

С твоими родителями сегодня поговорил мой заместитель, и они тоже не против переезда в Москву, но решать в любом случае тебе. Скажу сразу, что ЦСКА тебе предлагает очень хорошие условия. Ни одному молодому игроку мы таких условий ещё не предлагали. Ты, наверное, знаешь, что Сергей Фёдоров, когда переходил к нам, получил однокомнатную квартиру в Москве. А его родители двухкомнатную.

Тебе же мы сразу предлагаем трёхкомнатную квартиру для родителей и такую-же тебе, которую ты получишь после своего совершеннолетия. Я считаю, что это будет самым лучшим решением для продолжения твоей карьеры.

Не скрою, в любом случае через полтора года ты попадёшь в состав ЦСКА, просто потому, что пойдёшь в армию. И естественно, что в Свердловске ты службу проходить не будешь. Я тебе сразу же заберу к себе в Москву. А раз уж всё равно тебе судьба оказаться в моей команде, то лучше это сделать пораньше.

– А если я откажусь? – спросил я у Тихонова после того, как тот закончил озвучивать свое, безусловно, очень привлекательное предложение.

– Если откажешься, то совершишь большую глупость, – просто и без изысков ответил Тихонов. – Потому что говорю сразу, когда ты попадёшь в состав ЦСКА через полтора года, таких условий у тебя уже не будет, и наоборот всё будет намного скромнее.

И сразу после армии уйти просто так в какую-то другую команду тоже не получится. Единственным твоим шансом покинуть мою команду будет остаться на год вообще без хоккея. Не думаю, что тебя это устроит.

– Есть и другие команды, где можно нести службу, – ответил я на этот прямой шантаж, – то же Динамо. Думаю, что руководство МВД будет рады видеть меня в составе московского Динамо и устроит мне службу во Внутренних Войсках.

– Не устроит, – ответил мне на это Тихонов, – поверь моему слову, что даже мысли ни у кого о таком не возникнет. Нападающий Семёнов в любом случае будет играть в ЦСКА, – сидящий рядом с Тихоновым Русак тут же закивал, соглашаясь с его словами.

– У меня есть время подумать? – спросил я у Тихонова. – Всё-таки это очень серьёзное решение, и я не хочу его принимать впопыхах. Да, и с родителями в любом случае мне надо поговорить.

– Конечно, – сказал согласился Виктор Васильевич. – Сколько тебе нужно времени?

– Думаю, что сразу после матча с чехами я вам отвечу, Виктор Васильевич.

– Без проблем, это меня устроит, – ответил тот, и на этом наш разговор завершился.

Идя к себе в комнату, которую делил с Игорем, я думал о словах Тихонова. С одной стороны, он действительно предлагал мне очень хорошие условия, но, с другой, я просто не хотел играть за ЦСКА.

Меня раздражала манера Тихонова как сорока тащить себе в гнездо всё, что блестит. Да и если разобраться, с точки зрения моей будущей карьеры, переход в ЦСКА при всех своих очевидных плюсах не так уж и хорош. И всё дело в том, что сейчас-то 1987-ой год. Мне шестнадцать лет, в январе будет семнадцать.

А это значит, что в армию меня призовут только весной восемьдесят девятого года. И когда истекут два года, которые я проведу в ЦСКА, на дворе будет уже девяносто первый. А это значит, что можно будет товарища Тихонова с его тонкими намёками на толстые обстоятельства послать далеко и надолго.

Потому что начнётся уже Новое время, в котором его диктаторские методы работы мгновенно станут не актуальными. Мне даже не придётся идти по пути беглецов типа того же Могильного. И не придётся отдавать половину контракта с НХЛ-овским клубом советским чиновникам, как это делали на заре заокеанской карьеры Фёдоров и Ларионов.

Я сам смогу распоряжаться своей карьерой и уже в девяносто первом году, максимум в девяносто втором, дебютирую в НХЛ, и даже лучше будет, если эти полтора года до армии я буду играть не за ЦСКА, а против ЦСКА.

Уже сейчас боссы заокеанского хоккея обивают пороги всех советских кабинетов, договариваясь о том, чтобы лучшие советские игроки пробовали свои силы в НХЛ. И если у нас Сан Санычем получится хотя бы один раз обыграть ЦСКА на длинной дистанции и стать чемпионами Советского Союза, то имея за плечами такой бэкграунд как хоккеист, который обыграл ЦСКА, являясь лидером команды аутсайдера, то моя позиция на драфте будет очень высокая.

Первым хоккеистом из России, который получил заветный первый номер в лотерее новичков, был Алексей Ковалёв. Если мне не изменяет память, как раз в девяносто первом году. И, как мне кажется, у меня есть все шансы заполучить выбор, ну как минимум в первом раунде.

Хотя, на самом деле, я достоин и первого номера намного больше и раньше, чем Ковалёв. Допустим летом следующего года будет драфт, на котором меня выберет какая-то из команд.

И, как я надеюсь, она выберет чемпиона как Олимпийских игр, так и Советского Союза. Ради такого куша, учитывая, что отношения между двумя ядерными гигантами теплеют не по дням, а по часам, боссы одного из клубов НХЛ вполне могут рискнуть высоким номером на драфте.

Так что да, Виктор Васильевич, змей-искуситель советского хоккея, как бы вам не хотелось, но Саша Семёнов откажется от вашего очень выгодного предложения.

Правда, во всей этой схеме был один единственный подводный камень, который мог повлиять на мою карьеру. Не сказать, что это было очень критично, но неприятно.

Как мне тогда казалось, Тихонов – очень мстительный человек. И после моего отказа вполне может прокатить меня мимо сборной, которая поедет в Калгари. И абсолютно неважно, что я – лучший бомбардир первого этапа чемпионата страны, и то, что я, возможно, буду лучшим бомбардиром на Турнире на призы газета Известия, тоже неважно.

Он может меня просто не вызвать, желая отомстить и поставить на место.

Если мне не изменяет память, то о тренере футбольного Спартака Олеге Ивановича Романцеве в девяностых ходили такие разговоры. Что Романцев, совмещая тренерские посты в сборной страны и в Спартаке, использовал сборную как метод давления на футболистов, которых он хотел видеть у себя в команде. Или ты играешь за Спартак, или ты не играешь в сборной.

Не знаю, насколько это правда, но я читал, что такие разговоры ходили. И Тихонов вполне может пойти по этому пути.

Правда, мне тут же вспомнилась одна фамилия, которую часто говорил и Сан Саныч Асташев и председатель Свердловского Спорткомитета Завьялов, – Ельцин.

Борис Николаевич Ельцин сейчас первый секретарь Московского горкома КПСС. И со слов моего тренера и Завьялова, Ельцин пользуется очень большим влиянием. И неравнодушен к Автомобилисту, так как он сам из Свердловска.

Может быть, если использовать этого человека, то удастся смягчить и минимизировать тот вред, который может нанести мне Тихонов. Грубо говоря, выставить всё так, что я как бы и не против перехода в ЦСКА, но люди, родившиеся на Урале, болеют за свердловский хоккей и не хотят отпускать своего лучшего игрока в Москву, в стан прямого конкурента.

Да, в принципе, такая схема может сработать, но мне нужно в любом случае обсудить этот вопрос с Асташевым. И хорошо, что Автомобилист двадцать второго числа улетает в Швейцарию на Кубок Шпенглера. Молодёжный чемпионат мира ещё не начнётся, а кубок на призы газеты «Известия» уже закончится.

Я не думаю, что в Молодёжке будут против, если мы со Стасом и Женей поедем в Шереметьево для того, чтобы проводить командую. А мне, наверняка, удастся переговорить с Асташевым с глазу на глаз и обсудить с ним ситуацию, в которую я попал.

Разбор игры сборной Канады, и сильных, и слабых сторон, у нас состоялся в тот же день, когда должна была состояться игра, только вместо утренней тренировки. Мы провели разминку, разогрелись, а потом вся команда отправилась смотреть традиционное кино.

Сейчас сборная Канады – это не чета той, что будет очень скоро, всего через каких-то десять лет, когда на Олимпиаду в Нагано впервые отправиться НХЛ. На первой Олимпиаде, в которой примут участие игроки из НХЛ, Канада потерпит фиаско, и в финале будут сборные Чехии и России, которые, правда, тоже полностью будут состоять из игроков, выступающих в НХЛ. Но канадцев, а тем более американцев, в финале не будет.

А вот потом, начиная с 2002-го года, начнётся эра доминирования сборной Канады, которая в промежутке с Олимпиады в Солт-Лейк-Сити и до Сочи возьмёт четыре титула олимпийских чемпионов, оступившись только в Турине, в котором выиграют шведы.

Но всё равно, даже и без ведущих игроков Национальной Хоккейной Лиги, сборная Канады представляла собой грозную силу. Например, команда которая прилетела в Москву, была целиком составлена из игроков, которые либо имели опыт игры в НХЛ, либо уже подходили к главной канадской лиге, играя в АХЛ.

Из всего канадского состава мне запомнилось несколько фамилий. В первую очередь это вратарь Шон Бурк, который начал свою НХЛ-овскую карьеру в восемьдесят восьмом, вернее, не начал, а начнёт. Я по-прежнему путаюсь и иногда про себя заговариваюсь, когда речь идёт о тех временах, которые были для меня прошлым, а теперь будут будущим.

Так вот, Шон Бурк больше десяти лет будет защищать ворота клубов НХЛ и в том числе ворота моей Тампе. Ещё одним хоккеистом, который мне запомнился, был Крис Джозеф, канадский защитник, который как и Шон Бурк тоже играл в Тампе в сезоне 1993-94 годов. Так что эта сборная Канады как минимум заслуживала уважение.

19 декабря 1987-ый год. Москва, СССР. Матч Турнира на призы газеты Известия, матч номер 9 СССР-Канада. Спортивно-концертный комплекс Олимпийский, 12 тысяч зрителей.

А вот и она, игра за сборную, которая полностью соответствует этому статусу. Сборная Советского Союза наконец-то встретила достойного соперника, играть с которым было по-настоящему интересно, в отличие от финнов, которые весь матч промышляли грязными приёмами. Это сборная Канады, и играла она по-настоящему, не пыталась ломать нам игру, а наоборот строила свою, и это давало свои плоды.

Уже на 11-ой минуте Тихонов был вынужден поменять вратаря Рижского Динамо Самойлова на Женю Белошейкина из ЦСКА.

Всё дело в том, что вопреки абсолютно всем расчётом и прогнозам и вопреки тому, что я думал об этом матче, к середине первого периода Канада вела 3:0.

На 3-ей и 5-ой минутах дублем отметился Брайан Бредли, сначала реализовав большинство, а потом убежав один на один после провала моей пятёрки. А затем Кен Берри воспользовался, тем что шайба после броска Феликса и отбивания Самойлова попала ему точно на клюшку, и он с метра добил её в уже пустые ворота. Самойлов в это время лежал в другом углу. 3:0.

Тихонов был вынужден поменять Самойлова на Белошейкина. И хуже всего то, что моя личная статистика была −2. Что Брэдли, что Берри забивали, когда я был на площадке.

Непосредственно моей вины в этом не было, потому что я в обороне играл в тот момент очень строго и с другими игроками, не с теми, которые забрасывали шайбы. Пожалуй, только в эпизоде с Берри я мог что-то сделать и помочь Самойлову, потому что был на пятачке вместе с канадцем, но его партнёр по звену Яремчук так плотно связал меня, что Феликса я никак не мог достать.

Но всё равно, минус два для меня это очень плохой результат. Тем более что было видно, что в этом матче Тихонов на меня рассчитывает даже больше, чем в предыдущем, в котором я сыграл целых девятнадцать минут. А для его стройной системы это много, чтобы один нападающий, да ещё новичок, да ещё и шестнадцатилетний, почти треть матча провёл на льду!

С этим надо было что-то делать, и во втором периоде я начал это уже на третьей минуте. В тот момент мои партнеры по звену Лукиянов и Ломакин уже сменились.

А я же немного задержался на площадке, так как находился далеко от нашей скамейки и владел шайбой.

И вместо того, чтобы отдать передачу Бякину и спокойно поехать на смену, решил рискнуть.

Ускорился, пробросил шайбу мимо одного из канадских защитников, потом с помощью борта обыграл ещё одного, под острым углом выкатился на ворота Бурка и с неудобной руки постарался попасть в ближний верхний угол над плечом вратаря.

У меня это не получилось, потому что шайба предательски пошла чуть выше и скользнула по перекладине, а потом перелетела через ворота.

Но я по инерции тоже уехал за ворота. И там подхватив её, сделал полукруг и спокойно уложил шайбу в пустой угол ворот. Бурк в это время хоть и смещался вслед за мной, стремясь закрыть этот угол, но не успел. Его конёк и шайба разминулись буквально в миллиметрах. Таким образом вместо смены у меня получилось размочить счёт.

А буквально через одну смену, едва я вышел на лед, как в меня на полном ходу врезался Уолли Шрейбер. И судьи, главным снова был всё тот же Петр Ульрих Нессен из Швеции, который обслуживал наш матч с ФРГ, незамедлительно выписали канадцу две минуты.

Его удар был достаточно чувствителен для меня, поэтому я не вышел на реализацию численного большинства. Но даже то, что Шрейбер нарушил правила на мне, это уже был достаточный вклад в то, что сборная Советского Союза через каких-то сорок секунд сократили отставание в счёте до минимума.

Макаров, оставшись один в правом круге вбрасывания, бросил, но шайба попала в защитника канадцев, который постарался выбросить её из зоны. Но это не получилось, так как у него на плечах висел Ларионов. И вместо акцентированного выброса у канадца вышел какой-то нелепый тычок шайбы, которая поползла в сторону канадской синей линии, а Вячеслав Фетисов, как следует размахнувшись, щелчком отправил её точно в левый верхний угол ворот Шона Бурка. 2:3 и до конца второго периода было ещё достаточно много времени.

В этот момент канадский тренер понял, что игра ускользает из рук его команды и взял тайм-аут. На какой-то момент показалось, что канадцам это даже помогло, они перехватили инициативу и принялись буквально осаждать ворота Белошейкина, угрожая ему бросками практически из всех позиций. Особенно в бросках старались защитники.

Наши нападающие, конечно, отрабатывали в обороне, но, учитывая то, как акцентировано и нагло их канадские визави лезли на наш пятачок, перекрывая обзор Белошейкину и стараясь сработать на отскоке, нам, нападающим сборной Советского Союза, пришлось играть против канадских форвардов очень активно и помогать своим защитникам, глубоко опустившись в нашу зону.

Несколько минут казалось, что сборная Канады играет в большинстве. В первом периоде они сделали двенадцать бросков по нашим оборотам и в начале второго прибавили к ним четыре. А во второй половине второго периода защитники и канадские нападающие сделали целых десять бросков!

Но нам везло. Как, например, в случае с броском Боба Джойса, когда шайба попала в перекладину.

А где-то хорошо отработали защитники и нападающие. Например, Алексей Касатонов в одной из затянувшихся атаке канадцев дважды лёг под шайбу.

А в следующей же смене уже Игорь Ларионов показал, что его звёздный статус на площадке не значит ровным счётом ничего. Он как настоящий лидер команды тоже отрабатывал в обороне и тоже поймал шайбу на себя.

А в самом конце второго периода, когда Хмелёв и Бредли получили обоюдное удаление, я сравнял счёт.

Мне всегда нравилось играть четыре на четыре, потому что скорость была одной из моих отличительных и сильных сторон, а места на площадке при такой игре очень много, и есть где разогнаться.

Так что мне в очередной раз удался ставший уже фирменным слалом практически от нашей лицевой линии до ворот Шона Бурка, по ходу которого я обыграл сразу троих канадцев и бросил уже в упор.

С первым моим броском Бурк справился, но, на несчастье канадцев, шайба попала в конёк Криса Джозефа, который пытался мне помешать, и заползла в ворота. 3:3, и в начале третьего периода командам нужно было всё начинать заново.

Глава 5

Так исторически сложилось, что клубный хоккей в Канаде был намного более популярным чем игры сборной. Канадцы, придумавшие эту игру, высокомерно считали весь остальной мир вторым сортом. Поэтому только у них и только в НХЛ, по мнению канадских болельщиков, был настоящий хоккей.

Да, после того, как начались матчи между Советской сборной и сборной Канады, составленной из лучших игроков НХЛ, интерес к международным играм в Стране кленового листа вырос.

Но всё равно, когда речь шла о взрослой сборной Канады, то интерес у местных болельщиков вызывало только считанное количество матчей таких, как легендарная Суперсерия 1972 года или Кубки Канады. То есть только те турниры, где действительно играли лучшие, на взгляд этой искушенной хоккеем публики.

Соревнования такие, как Олимпийские игры, чемпионаты мира или выставочные турниры типа советского Турнира на призы газеты Известия, были вторым сортом. Их, конечно, освещали в прессе, и игры канадской сборной ставили в прайм тайм в прямом эфире, но не более.

НХЛ по сравнению с этими турнирами находилась на совсем другом уровне внимания как прессы, так и простых болельщиков. О клубных делах канадцы говорили буквально часами, и, например, виды на драфт новичков их интересовали намного больше чем очередной Чемпионат Мира.

Другое дело молодёжные чемпионаты мира, их, в отличие от взрослых турниров, канадские болельщики любили. Но это было легко объяснимо. Как-никак за молодёжную сборную Канады всегда играли будущие звёзды НХЛ, которые были или уже задрафтованы, или вот-вот готовились выйти на драфт. А посмотреть на тех, кто совсем скоро дебютирует в НХЛ, было очень интересно.

Тем более что молодежный хоккей – это немного другая игра. В молодёжном хоккее намного большее значение имели случайный факторы, и матчи зачастую были непредсказуемые.

Ещё пять минут назад команда, за которую ты переживаешь, без шансов проигрывает своему главному конкуренту, а потом буквально за минуту другую ставит всё с ног на голову.

Таких поворотов на молодёжных чемпионатах мира было намного больше, чем на взрослых турнирах. И уж тем более больше, чем в НХЛ, где в плей-офф на первый план выходил результат. Не зря ведь существует мнение, что регулярный чемпионат выигрывает нападение, а кубок Стэнли – защита.

Молодёжный чемпионат мира 1988 года не был исключением для канадского телевидения. В полном объёме планировали транслировать не только матчи сборной Канады, но и игры других команд, и тем удивительнее был факт, что 19 декабря 1987 года матч на выставочном турнире между сборной Советского Союза и Канады показывали в Стране кленового листа в прямом эфире.

Но удивительным этот факт был только для людей, которые не интересовались делами за океаном. Те же, кто напротив был в курсе того, что происходит в европейских хоккейных лигах, понимали причину, по которой этот матч был в прямом эфире. И у этой причины были имя и фамилия – Александр Семёнов.

В тот день трансляция канала TSN была включена и в кабинете генерального менеджера клуба Квебек Нордикс Мориса Филиона. Мистер Филион уже знал, что в следующем году его сменит Мартин Мэддон, а сам Филион перейдёт на должность вице-президента по хоккейным операциям. Это именно та должность, на которой необходимо львиную долю своего времени заниматься вопросами формирования команды.

Главный тренер Молодёжной сборной Канады несколько раз встречался с мистером Филионом по одному единственному вопросу. Чемберса так сильно впечатлил Семёнов, что он буквально настаивал на том, чтобы Квебек Нордикс задрафтовал этого шестнадцатилетнего русского.

И сейчас, когда Филион и Мэддон смотрели игру между сборными СССР и Канады, они понимали всю настойчивость Чемберса.

– Да, Морис, – сказал Мэддон, когда команды ушли на второй перерыв, – этот парень очень хорош. Но я не уверен, что нам нужно тратить пик в первом раунде на русского. Я даже насчёт европейцев-то не уверен. А здесь школьник из Советского Союза.

– Ты прав, Мартин, – сказал Филион после того, как достал из ящика своего стола гильотинку для сигар и открыл коробку с лейблом Cigar City.

Филион очень любил эту марку флоридских сигар и считал их лучшими на рынке. Раскурив сигары и наполнив стаканы виски, хоккейные функционеры продолжили свой разговор.

– Безусловно, риск есть, и он большой. Но то, что этот парень будет задрафтован, – начал Филион, – вопросов ни у кого не возникает. А в следующем году, ты сам знаешь, у нас будет два драфт пика в первом раунде, и я уверен, что один из них нам нужно потратить на Семёнова.

– Возможно, – ответил Мэддон. – Но если в драфт-лотерее у нас будет первый номер, то я выберу Майка Модано.

– Мартин, это не обсуждается. Модано будет главным призом в следующем году. Но ты сам знаешь, что помимо нас есть ещё много других претендентов на первый пик, и нет никаких гарантий, что Модано достанется нам, а не например Минесоте. А вот Семёнов – другое дело.

– Вряд ли найдётся много генеральных менеджеров, которые будут готовы рискнуть выбором в первом раунде, Морис, – мистер Мэддон сделал хороший глоток виски и, закусив напиток сигарным дымом, продолжил:

– Семёнов – это действительно самая настоящая лотерея. Если большие боссы договорятся, и русских игроков будут всё-таки отпускать к нам в НХЛ, тогда, да, мы сорвём джекпот. А если нет?

– Тогда выбор в первом раунде уйдёт в никуда. И всё равно я считаю, что нам нужно рискнуть, – парировал Филион. – Может быть, ты и прав. Но сам понимаешь, в какой глубокой заднице мы с тобой окажемся, если ошибёмся. Да хозяева команды нас без соли съедят. Тем более, учитывая, какие результаты мы показываем сейчас. Поэтому давай поступим так.

Мистер Филион резко встал, прошёлся по своему необъятному кабинету, в углу которого стоял большой телевизор, на экране которого вот-вот должна была возобновиться игра в Москве, и сказал:

– У тебя на следующей неделе встреча с Зиглером в Нью-Йорке. Постарайся на ней узнать последние новости. Он пару месяцев назад летал в Москву, и у него были переговоры с советскими чиновниками. Наверняка, они поднимали и тему русских игроков, а я полечу в Москву, благо, что у меня есть советская виза.

– И зачем тебе лететь к русским? – спросил Мэддон.

– Хочу своими глазами посмотреть на этого русского. Трансляция – это одно, слова Дэйва или Зиглера – другое. Но личное мнение в любом случае важнее всего, сам знаешь.

– Хорошо, договорились. А теперь давай смотреть игру…

Третий период ещё более убедил мистера Филиона в том, что Семёнов нужен Квебеку. Нет, этот молодой русский парень больше в тот вечер не забивал, ограничившись только двумя шайбами в первых двух периодах. Но он своими импровизациями и резкими сильными бросками доставил немало хлопот Шону Бурку.

Особенно канадцам запомнился момент, случившийся за пять минут до конца матча, когда после удаления Хомутова сборная Советского Союза осталось в меньшинстве. А Семёнов сначала лёг под шайбу после броска Боба Джойса, а потом буквально в следующий смене перехватил шайбу в своей зоне.

На скорости он обошёл двух канадцев и бросил по воротам. Шон Бурк в акробатическом шпагате отбил эту шайбу, и она вышла за пределы площадки. Больше Семёнов на лёд не выходил, видимо, получил какую-то микротравму.

Но в самый концовке игры его партнёр по звену Лукиянов добил шайбу после отскока и сборная СССР выиграла со счётом 4:3. Лучшим игроком матча у сборной Советского Союза был признан как раз Александр Семёнов, и, учитывая то, что он в трёх матчах забросил 8 шайб и отдал две результативные передачи, было понятно, что лучшим нападающим и игроком всего турнира тоже признают Семёнова.