Сведу тебя с ума

Глава 1.

– Сколько он стоит? – касаюсь губами кончика коктейльной трубочки, – мне точно не придется брать кредит, чтобы расплатиться за эту вечеринку?

– За все уплОчено, – хлопает по плечу Эмма, – расслабляем булочки, девочки, и веселимся.

Изобразив невозмутимость и толику усталости, пускаю взгляд прогуляться по тусовке, в гуще которой мы с подружками оказались.

На самом деле я испытываю целый букет разных ощущений. От потрясения и шока до легкой брезгливости. Я никогда в жизни не была на таких вечеринках.

Музыка оглушает округу в радиусе нескольких километров, лазерные лучи полосуют небо. Земля дрожит от этой вакханалии.

– Как они там дышат? – шепчет в ухо Марина, указывая подбородком в сторону громадного бассейна.

По бурлящей от огромного количества купающихся воде плавают прозрачные сферы, внутри которых резвятся девушки. И если зрение не подводит меня, одеты они только в трусы.

– Не знаю. Наверное, отверстия по бокам есть.

– Да не пяльтесь вы так, – шипит Эмма, – у вас же на лбу написано, что вы только позавчера вечером из сарая с коровами вылезли.

– Коров не в сарае держат, – отвечает Маринка с умным видом.

– Заткни-и-и-ись… – стонет та, не снимая с лица светской улыбки.

Эмму можно понять – на ней большая ответственность. Это ее троюродный брат провел нас на эту вечеринку. Опозориться из-за нас перед его друзьями и навсегда забыть дорогу сюда в ее планы точно не входит.

– А кто из них хозяин дома? – меняю тему, пока она не начала душить Маринку.

– Понятия не имею. Какая-то богатенькая сучка. Кирилл говорит, ее родители драг металлами занимаются.

– Почему сучка?

– Это Кир ее так назвал. Не я.

Смыкаю губы на трубочке, тяну в себя коктейль и провожаю взглядом двух девчонок модельной внешности в бикини. Если бы я была тут хозяйкой, то не позволила, чтобы по двору моего дома разгуливали полуголые девицы. Хотя бы из зависти. С моим сдобным задом о таком только мечтать можно.

Заканчивающийся трек с нахлестом переходит в другой, и нас оглушает раскатистый голос диджея. Как по команде поворачиваем головы в сторону крутящейся платформы, с которой он управляет настроением гостей.

– Пойдем, потанцуем! – оживляется Эмма, услышав название следующего трека.

Я не собиралась вообще-то. Мое короткое узкое платье задирается до белья при каждом моем шаге. Но… если Маринка согласится подержать подол, то я с удовольствием потанцую.

– Идите, я вас для сторис сниму, – говорю, забираясь на барный стул.

– Блин, Жанна, – кривится Марина, – я тогда тоже не пойду.

– Идем, – хватает ее руку Эмма, – я тебя зачем сюда привела?..

Тяну через трубочку остатки коктейля, ставлю бокал на барную стойку и разворачиваюсь лицом к танцующим.

Вынув телефон из сумочки, как и обещала снимаю девчонок. Маринка зажимается, а Эмма, упираясь ладонями в колени, выписывает тазом восьмерки. Поглядывая на других, изо всех сил старается им подражать. Подбадриваю ее поднятым  вверх большим пальцем.

Стать частью этого мира – ее заветная мечта. Она, как и мы с Мариной, не местная. Приехала учиться из небольшого городка. На Кирилла, своего троюродного брата, с которым раньше никогда не общалась, нашла выход сама. Знала, что семья у них состоятельная, а значит, и связи нужные имеются.

И как выяснилось, нашла она его очень вовремя. Парень, выпросив у мамы с папой денег, решил небольшой бизнес замутить – Агентство по организации и проведению праздников.

Дальняя родственница с кучей нуждающихся в деньгах подружек оказалась ему как нельзя кстати.

Выбрав наиболее удачное видео, выкидываю его на свою страницу. Жду на него первой реакции и вдруг вижу боковым зрением, как к барной стойке кто-то подходит.

Невольно застываю. Плечи, руки и шею усыпает мурашками. Мышцы деревенеют.

На сторис появляются первые комментарии от Лизы и Насти.

«Это ты где? Почему нас не позвала?!»

Собираюсь ответить, но пальцы не попадают по нужным буквам, и я оставляю затею. Тихо выдохнув, слепо смотрю в экран телефона и замечаю в поле моего зрения движение.

Облокотившись на стойку, парень поворачивает голову в мою сторону. Вижу кроссы и обтягивающие мужские ноги узкие джинсы.

Ноздри запах дорогого парфюма щекочет.

– У тебя стрелка на чулке, – раздается неожиданно низкий насмешливый голос.

Черт!

Вспыхнув, поворачиваюсь и застаю его открыто разглядывающим мои колени. Инстинктивно стискиваю их и буквально получаю ожоги кожи там, куда он пялится.

Колени, бедра, руки, грудь и, наконец, лицо.

Встречаемся глазами. Я перестаю дышать.

Дерзкий взгляд темных глаз, и сложенные в пренебрежительную улыбку самые красивые мужские губы, что я когда-либо видела, вышибают дух.

Моя женская сущность мгновенно выносит вердикт – он мне нравится.

Заломив бровь, парень отворачивается.

А я ему не нравлюсь.

Гадство.

Пользуясь тем, что он не смотрит, сползаю со стула и быстро ретируюсь. Делаю девчонкам знак рукой и, остановившись, верчу головой по сторонам. Где в этом Лас -Вегасе найти туалет?

Но тут же вспомнив, что сказал Кирилл, начинаю двигаться в сторону бассейна. Туалеты там же, где и раздевалки.

Ноги не слушаются, и руки мелко трясутся. Лицо горит огнем, словно на нем волдыри от ожога.

Мерзавец.

Смотрел на меня, как на грязь на своих ботинках!

Ненавижу этих снобов!..

– Эй.. слышь!.. – окликает высокий женский голос, – у тебя стрелка на чулках!

Дальше следует дружный смех и кто-то добавляет:

– Еще бы в рейтузах пришла!..

Ускоряюсь. Стараясь держаться подальше от бассейна с резвящимися полуголыми русалками, потому что то и дело меня окатывает волной брызг, торопливо иду к большому стеклянному павильону.

Едва не поскользнувшись на мокром кафеле, захожу внутрь и открываю дверь женского туалета.

Фу!.. Прямо фу!.. Мне здесь не нравится!

Какие же они все высокомерные и грубые! В гробу я видела этот высший свет!

Закрывшись на защелку, снимаю чулки и выбрасываю их в ведро. Затем в зеркало на себя смотрю. Мне не показалось. На коже красные пятна, а в глазах нездоровый блеск.

Валить надо с этого маскарада.

Вынимаю телефон из сумки и набираю Эмму. Не отвечает. Тут же перезваниваю Мирине. Результат тот же.

Очевидно, танцуют и не слышат из-за громкой музыки.

Выхожу на улицу и шагаю вокруг вращающейся платформы с диджеем в поисках подруг. В сторону барной стойки стараюсь не смотреть.

– Жанна! – слышу вдруг свое имя и, оглянувшись, вижу девчонок в компании парней, один из которых Кирилл, а другой… тот самый говнюк.

Да твою ж мать!..

В замешательстве останавливаюсь, делая вид, что поправляю ремешок сумочки на плече. Кожу ног ошпаривает.

– Жан, ну ты чего!.. – зовет Эмма, – иди к нам!

Иду. Глядя на газон перед собой, медленно к ним шагаю.

– Привет, – выговариваю севшим голосом.

Мне никто не отвечает. С Кириллом мы сегодня уже здоровались. Остальные трое, видимо, считают ненужным.

– Волонтерством занялся? – негромко спрашивает один из них, – помогаешь сирым и убогим?

– Да, завязывай, Андрюх, – отшучивается Кирилл, – Эмма моя сестра, а это ее подруги. Они у меня в агентстве работают.

Активирую экран телефона, чтобы заказать такси. Собираюсь ждать его у дороги, лишь бы не находиться в этом гадюшнике больше ни минуты.

– Это Марина, она у нас за костюмы и бутор отвечает, – продолжает рассказывать, – а это Жанна, аниматор. Она в кулинарном учится. Знаете, какие у нее пироги вкусные!

Парни ржут в голос, а я машинально вскидываю взгляд.

На губах мерзавца насмешка.

– Ткачиха… повариха… – смотрит на нас поочередно, – сватья баба Бабариха…

– Макс!.. Блядь!.. – взрывается его друг и складывается пополам.

Девчонки растерянно глазами хлопают, а у меня красная пелена перед глазами.

– А ты, стало быть, Кощей, что смерть свою в яйце хранит? – цежу в наглую физиономию, – береги яйца, Макс!

Глава 2.

Жара. Электронное табло на здании Электрона показывает 33 градуса. Пекло, при отсутствии ветра и облаков на небе. Кто говорил, что август – уже почти осень?

На мне короткие шорты и розовый топ. На ногах легкие сандалии. Висящий на плече маленький рюкзачок бьет по спине с каждым шагом.

Натянув козырек кепки на глаза, поворачиваю за здание и буквально бегу по раскаленному асфальту. Нырнув под шлагбаум, оказываюсь на небольшой закрытой территории и, взлетев по наружной металлической лестнице, тяну белую пластиковую дверь и захожу внутрь.

Агентство с пафосным названием «Star trek» находится на втором этаже прежнего дома быта и занимает всего шестьдесят квадратных метров. Дешевый ремонт и такая же мебель, но сейчас мне это помещение кажется оазисом среди пустыни, потому что тут работает кондиционер.

– Пфф… Я живая?.. – падаю на низкий диван и вытягиваю ноги, – воды!

Маринка отвлекается от сваленного в кучу разноцветного нечто и наливает мне воды из кулера.

С благодарностью глядя на нее, протягиваю обе руки, беру пластиковый стаканчик и в несколько глотков осушаю его.

– Спасибо! – вытираю губы ладонью и указываю на картонные коробки, – привезли? Все нормально?

– Я еще не все посмотрела. Примерить надо.

– Хочешь сказать, я должна буду все это напялить на себя?!

– Твои костюмы – да! – пожимает плечами, – вдруг что-то подгонять придется.

Конечно, я знала, что сегодня мы получаем сшитые на заказ костюмы для праздников и что все их нужно примерить, но кто запретит мне немного поныть?..

– Ладно, давай смотреть, что там.

Наряды Шахерезады, Чародейки, Лары Крофт и целый набор костюмов для детских праздников.

Так увлекаемся с Мариной, что не замечаем прихода Эммы. Уперев руки в бока, она за нами молча наблюдает.

– Костюм медсестрички оставим тебе, – говорю, указывая подбородком на крохотный халатик.

Поджав губы, берет его в руки и прикладывает к себе.

– Да легко! Мне идет мини.

Все еще злится на меня за происшествие на вечеринке селебрити. Я покинула тусовку сразу после пикировки с чванливым Максом, а девчонки через пять минут после этого. Марина говорит, Эмма горячо извинялась за мое неподобающее поведение.

– Напихаешь ваты в лифчик, и будет вообще огонь! – поднимаю оба больших пальца вверх.

– С моей грудью все в порядке, – чеканит Эмма, откидывая халат в сторону, – а вот с твоим чувством юмора беда!

– Серьезно?

Не отвечает. Изображая максимальную степень занятости, перебирает другие костюмы.

– Может быть, – продолжаю я, – куда мне? Столь тонкий изысканный юмор не для моего среднего ума.

– Девочки, не ругайтесь, – жалобно просит Маринка.

– А кто ругается? Я даже не думаю.

– Нет, Жанн, ну ты, правда древняя какая-то! – восклицает Эмма, – что такого они сказали?

– Я даже спорить не буду, – смеюсь, качая головой, – высший свет не для меня.

– Так и сидела бы в своей дыре, зачем в город приехала?!

– Не приехала, если бы в моей дыре кулинарный был, – отвечаю спокойно.

– Да зачем он тебе? Ты и так офигенно борщи варишь. Тебя бы и без диплома на работу в столовку взяли!

– Девочки, ну пожалуйста, – сложив руки в молитвенном жесте, стонет Марина, – не ссорьтесь!..

– Да не ссоримся мы! – выкрикивает Эмма на эмоциях, – просто я же просила не позорить меня!.. А она меня и перед Киром подставила, и перед его друзьями.

– Но они и правда хамоватые! – выговаривает она с опаской.

– Хамоватые! Да, девочки!.. Они такие!.. Они себе могут это позволить! Высшая каста!..

– А мы?..

– А мы низшая!

– Матерь Божья, – бормочу под нос, – как все сложно…

– А ты как хотела?

– Никак. Я никак не хочу, Эм… Чихать хотела я на их касту.

– Ты знаешь, кому ты в лицо плюнула?

– Макс какой-то, – отвечаю невозмутимо.

– Не какой-то, а Данилов! – заявляет Эмма.

– И?.. Уже можно падать ниц?

– Его отец… Данилов Владимир, – закатывает глаза, вспоминая, – председатель Совета директоров «СибНефть». Ясно?..

– Ясно, – хмыкаю, возвращаясь к костюмам, – я искренне рада за его сына.

– С такими, как он дружить надо, а не кусаться.

– Правда?! – ахает Маринка, – а сколько ему лет? У него есть девушка?

– Двадцать четыре вроде. Девушка есть, – смеется ломано, – каждый день разная.

– Где он учится?

Я вынимаю из полиэтилена костюм девочки – собачки из популярного мультфильма и начинаю в него облачаться. Сама же невольно впитываю все, о чем девчонки говорят.

– В политехе, говорят. Тоже нефтянником будет, – шепчет Эмма благоговейно.

– Он красавчик.

– Видела, да?

– Ага.

– У него и подружки всегда такие же.

Я пытаюсь втиснуться в белые плотные колготки, затем надеваю розовую рубашку с белыми пуговицами и короткую юбку с рюшами. Тут же прею от жары.

– Но характер у него, конечно, – качает Эмма головой, – говорят, даже отец на него управы не может найти.

– А мама?

– Она умерла, когда он еще маленьким был, – продолжает вываливать тонны информации, – представляешь, в четырнадцать лет у отца спортивную тачку угнал и влетел на ней в витрину магазина.

Впечатлительная Марина тихо вскрикивает и выпучивает и без того круглые глаза.

– Надеюсь, не пострадал?

– Тачку в утиль, сам два месяца в больнице провел.

– Откуда ты все это знаешь? – спрашиваю, вынимая из целлофана собачью голову с двумя белыми хвостами.

– Кирилл рассказал, а что?

– Правильнее будет – у Кирилла выпытала.

– А что, это секрет? – вскидывается подруга, – все это знают. Что у него крутая квартира с видом на весь город, и шмотки брендовые из Европы, и тачка такая единственная в городе.

– Ай! – взвизгиваю хватаясь руками за лицо, – глаза!

– Что с ними?! – восклицают девчонки в голос.

– Не знаю, – хнычу жалобно, – посмотри, а!..

– Попало что-то? – подойдя ближе, Эмма разворачивает меня к окну и пытается понять, что со мной, – где болит? Колет, жжет?..

– Посмотри, у меня зрачки там в сердечки не превратились?

Она застывает на мгновение, а затем резко толкает меня в плечо.

– Дура!

Хохочу над ее обескураженным лицом и напяливаю на себя огромную собачью морду из тонкого поролона. Щеки, лоб и подбородок тут же начинают чесаться.

Боже… как я в этом детей развлекать буду?

– А нельзя было остановиться на гриме и белом парике? – кричу, чтобы меня услышали.

– Дети персонажа тогда не узнают, – отвечает громко Эмма.

Пфф…

Держась за нижние края головы, пытаюсь заправить их под ворот блузки. И сделать это так, чтобы прорези в ней были на уровне моих глаз, иначе ненароком растопчу детишек.

– А как я говорить буду?

– Громко!

Зашибись. Кожа лица от моего дыхания быстро мокреет и чешется еще больше. Тушь и подводка наверняка размазались.

Класс!

– Всем привет! – раздается неожиданно голос Кирилла.

Девчонки здороваются в ответ, я лишь поднимаю руку.

– Воу! – выдыхает восторженно, – какая сучечка!..

– Заткнись! – рявкаю как собака и срываю с себя дурацкую голову, – эта роль твоя!..

Не сразу соображаю, что в офисе слишком людно. Сначала мои глаза выцепляют смущенную физиономию Марины, а только потом я оборачиваюсь и вижу хамоватых дружков Кира.

Андрея и… Макса.

– Каштанка? – прижав обе руки к груди, кривляется Андрей, – Муму?..

– Шарик из Простоквашино, – подсказывает Макс.

Эмма за моей спиной предупреждающе шипит.

– А вы оба, видимо, зоофилы, – улыбаюсь кокетливо, – учитывая то, как топорщатся ваши ширинки в мою сторону.

Глава 3.

Бодро отбивая чечетку подошвами сандалий, шагаю по тротуару в сторону сквера, откуда идут маршрутки к дому, где я снимаю комнату. Перебегаю дорогу по светофору и иду, стараясь держаться в тени высокого здания, чтобы не вернуться домой зажаренным шашлыком.

Деятельность в офисе пришлось срочно свернуть. Кирилл не платит мне за сверхурочную работу, поэтому я не обязана развлекать его дружков.

– Эй, повариха! – раздается вдруг неподалеку.

Оглянувшись, вижу, как по дороге вдоль тротуара катится темно – синяя тачка, из открытого окна которой на меня смотрит Андрей. Макс, почесывая пальцем бровь, поглядывает с водительского места.

Наградив их уничижительным взглядом, отворачиваюсь и ускоряю шаг.

– Садись, подвезем, повариха! – не унимается извращенец, – а то булочки свои спалишь к чертям!..

Представив, как они рассматривают мои, скрытые лишь короткими шортами булочки, мгновенно заливаюсь краской.

Черт!..

– Да не бойся!  – смеется он, – наши ширинки больше не будут топорщиться в твою сторону.

– Ты же не в костюме собаки, – с усмешкой добавляет Данилов.

Последняя капля моего терпения срывается вниз. Подняв руку, выставляю средний палец.

– Ох, бля, – успеваю услышать, прежде чем машина срывается с места и быстро теряется в общем автомобильном потоке.

Вот же прицепились!.. Придурки!

Дойдя до остановки, покупаю в ларьке фруктовый лед и обессиленно падаю на лавку под козырьком. Пропустив одну свою маршрутку, с наслаждением съедаю мороженое и только после этого еду домой.

– У тебя где телефон? – кричит из комнаты Лиза, соседка по съемной квартире, едва я переступаю порог, – мне Эмма твоя наяривает.

Скинув рюкзак у порога, вынимаю из кармана шорт телефон и активирую экран. Три пропущенных от Эммы и по одному от родителей.

– На беззвучном, – отвечаю я.

– Она меня разбудила, вообще-то, – бормочет подруга недовольно.

– Соррян.

Снимаю сандалии, мою руки и, усевшись на стул в кухне, перезваниваю маме.

– Мам, не слышала, прости…

– На работе была?

– Да…

– Опять выступления? – спрашивает со смешком.

Не одобряют они то, чем я подрабатываю. И профессию мою будущую тоже. Мама всю жизнь секретарем в местной школе проработала, папа – электриком. Откуда у их дочери желание поваром стать, они так и не поняли.

Долго сопротивлялись моему поступлению и все еще думают, что это временная блажь. Отучусь и вернусь домой как миленькая.

Работа аниматором для них вообще чем-то постыдным является. Что-то между проституткой и клоуном.

– Нет… так, организационная работа… – отвечаю неопределенно, – как у вас дела? Смотрю, от папы тоже пропущенный.

– Я не дозвонилась, решила тебе с его номера набрать, – рассказывает мама, – вдруг ты со мной разговаривать не хочешь.

– Боже… откуда такие мысли?

– Ну в прошлый раз ты чуть трубку не бросила.

– Это когда ты мне работу вахтерши в школе предложила?

– Я не предлагала! Я просто сказала, что Степановна ушла на пенсию, и освободилось место.

– Ну, да, конечно…

Голос этой Степановны до сих пор мне в кошмарах снится.

«Куда прешься без сменки?!»

«А голову дома не забыл?!»

«А ну, не толкаемся!»

«Чья куртка?!»

– Не хочешь вахтершей, могу про педагога продленки узнать…

– Мама!

– Что, мама?.. Если бы могла, устроила бы тебя в столовую, но там сейчас комбинат питания всем заведует.

– Не надо. Меня. Никуда. Устраивать, – чеканю, чувствуя, что вот – вот взорвусь, – мне учиться еще год, и я доучусь, мама.

В трубке тяжелый вздох раздается. Мы обе на некоторое время замолкаем, но не отключаемся, потому что подобные стычки очень близко к сердцу принимаем.

– Прости, – сдаюсь первой, – но мне нравится учиться, и я очень хочу поваром в ресторане работать.

– В ресторане, – фыркает мама, – кто тебя туда возьмет без опыта? Или у тебя есть знакомые?

Одно и то же каждый раз. Слово в слово. Кому ты нужна? Кто тебя возьмет? Тебя там никтоне ждет.

Прикрыв глаза, прижимаю ладонь к лбу.

– Как у папы дела? – спрашиваю, предпринимая последнюю попытку завершить разговор на доброй ноте.

– Да нормально у него дела. Вчера трансформатор какой-то у них сгорел, до одиннадцати на работе задержали.

– У тебя как?

– Да как?.. На даче травы по колено, – говорит с претензией в голосе, – хоть бы приехала, помогла.

– Сейчас работы много, надо успевать заработать. Хозяйка собирается плату за квартиру поднять.

– Картошку-то хоть приедешь копать?

– Приеду, – обещаю я.

После разговора сразу иду в душ. Настраиваю освежающую воду и намыливаю все тело. Закрываю глаза, чтобы смыть пену, а перед мысленным взором похабная улыбочка этого извращенца стоит. Наследника газет – заводов – пароходов.

Засранец с золотой ложкой во рту родился. Вкупе с его внешностью убойная сила.

Если бы не его снобизм и хамство, я бы, наверное, тоже потекла. Потому что его глаза и губы… и фигура, и голос…

Тьфу!..

Прибавляю холодной воды и, задержав дыхание, направляю на себя душевую лейку.

Изыди, демон!..

Освежив тело и охладив разум, надеваю тонкий сарафан на лямках и падаю с телефоном на кровать.

«Что случилось?» – пишу Эмме в ответ на ее три пропущенных.

«Завтра детский праздник загородом, не забыла?»

«В пять вечера. Я помню. Скинь адрес»

«Сейчас скину. Ты Пеппа завтра»

Отлично. Если завтра будет так же жарко, я в этом костюме сварюсь заживо.

«Ок»

«Кстати, друзья Кирилла считают тебя отбитой»

Почему, интересно? Потому что у моих ног не образовалась лужица, как у Эммы и Маринки?..

«Ты ранила меня в самое сердце. Как мне жить с этим, Эмма?!» – строчу, посмеиваясь.

«Больная»

Ага, и лечиться не собираюсь.

Сую телефон под подушку и поворачиваюсь на бок с намерением немного поспать. Кажется, моментально отрубаюсь, а просыпаюсь от раздражающего жужжания под ухом. Разлепляю глаза и, поднявшись на локте, пытаюсь понять, какое время суток за окном.

Падаю обратно на подушку и, сунув руку под подушку, вынимаю оттуда свой телефон.

На экране восемь вечера и… сообщение от неизвестного номера.

Сердце пропускает удар.

«Сохрани контакт, повариха. Пригодится»

Уронив руку с телефоном вдоль тела, быстро облизываю губы.

Кто из них двоих? Андрей или Макс?..

«Как записать? Кощей или зоофил?»

«Запиши – Мой Господин»

Ух ты!..

«Такой контакт уже есть в моем телефоне. Придумай что-нибудь другое»

Ожидаю что-то вроде Мой Повелитель, Мой Владыка, Мой хозяин или даже Султан моего сердца, но вместо этого прилетает:

«МАКС»

Пфф…

Глава 4.

Максим.

Автоматически открывшиеся ворота пропускают меня на территорию усадьбы отца, когда-то бывшей нашим семейным гнездом.

Въезжаю, традиционно притормаживаю у будки охраны.

– Здравствуйте, Максим Юрьевич, – здоровается Михаил.

– Привет, – отвечаю взмахом ладони.

– Юрий Андреич дома.

– Да, в курсе…

Делаю на машине круг по кольцу, как в лучших домах Парижа, и останавливаюсь у широкого крыльца из белого мрамора. По нему тут же кубарем визжащий комок шерсти скатывается – принадлежащий мачехе шпиц Вильгельм – Антуан.

– Здорово, псина, – бормочу, поднимаясь по ступеням.

– Вилли! – раздается за дверью голос Агнии, жены моего отца, – ты чего ругаешься?

Выходит из дома и, завидев меня, улыбается.

– Привет, Максим, – касается плеча, с поцелуйчиками не лезет, зная, как я терпеть не могу эти лобызания.

– Привет, – отвечаю и сразу в дом прохожу.

– Мы уже пообедали, – летит вдогонку, – тебя не дождались.

– Где отец?

– В кабинете работает.

Сейчас орать будет, что опоздал и трубки от него не брал. А я тупо дрых до обеда, а потом два часа с похмелья мучался.

В доме тихо, как в склепе и так же холодно. Слышно только цокот когтей шпица по глянцевому полу.

Крутя связку ключей на пальце, прохожу через круглый холл и сворачиваю в левое крыло, туда, где находится кабинет отца.

Оповещаю о своем приходе стуком костяшкой о дверное полотно и захожу внутрь.

– Здорово, – делаю несколько шагов и падаю на диван.

Отец, сидя в кожаном кресле перед монитором ноута, смотрит на меня поверх очков.

– Оборзел, сынок.

– Проспал.

– Рожа помятая. Пил вчера?

– Пил, ага… – откинувшись на спинку, широко зеваю, – есть, че пожрать?

– Тебя к обеду ждали, – бросает отец, возвращаясь к работе, – перебьешься.

– Я тогда поехал?

– Декан твой звонил, – говорит буднично, – скоро на учебу. Помнишь?

– Помню, в сентябре практика.

– Вот именно. Уже решил, где будешь ее проходить?

Почесав кончик носа, усмехаюсь.

– А я буду ее проходить?

– А что, нет? – отвечает вопросом на вопрос.

Вообще, нет. Собирался продлить каникулы еще на месяц. А может, даже на море смотаться в сентябре.

– Ну, надо, значит, надо…