Когда обман раскрылся, Беня не раскаялся.
Прошенных гостей не бывает
Как-то летом я собралась к родителям в Питер. Выдались длинные выходные – целых четыре дня. Чтобы растянуть отдых, я купила самый ранний билет на «Сапсан». Поезд прибывал в Северную столицу в четверг, около обеда. Папа не мог меня встретить, потому что у него длинные выходные не выдались, зато мой брат, как тот кот, который обнаружил незакрытую масленку на обеденном столе, ждал меня на перроне с нескрываемым удовольствием.
Вначале мы заехали в пышечную, потом за самым вкусным кофе, по мнению брата, там же продавались пирожные, от которых мутится разум, третьим пунктом назначения был китайский ресторан, куда не попасть, но ради баклажан в сладком соусе мы согласились ютиться за барной стойкой. Антон признался, что я единственная женщина в его жизни, в компании которой он не испытывает чувство вины, принимая пищу.
С некоторым сожалением брат сказал, что пора ехать домой, так как через пару часов родители вернутся с работы. Но тут Антон вспомнил, что намедни мама приготовила его любимую запеканку, и улыбка к нему вернулась. Он глянул в навигатор и добавил, что через полчаса мы будем на месте, заодно успеем купить сгущенку, потому что без нее запеканка теряет всякий смысл.
По дороге домой я поинтересовалась у брата, как поживает Беня, он ответил: «Лучше не спрашивай, сама все увидишь».
Брат рассказал, что пару месяцев назад у родителей гостила мамина двоюродная сестра. Беня знал, что чем дальше родственник, тем сильнее к нему любовь и привязанность, так ему всегда мама говорила. В июне расстояние сократилось до минимума. Чемодан вещей и пакет с чем-то явно непродуктового содержания стояли у кота в коридоре. Дальше, по словам Антона, мамина сестра сделала несколько ошибок: сама открыла холодильник со словами «разве наешься самолетной едой», заняла Бенину спальню и переключила канал Animal Planet на политические новости. За секунду бабочки из Занзибара, за которыми наблюдал Бенедикт, превратились в статичные оппозиционные лица. На диван, заботливо застеленный для Бенедикта, присел нежданный гость. Она не постеснялась закинуть ноги, а свободной от пульта рукой подмять под поясницу пуховую подушку. Сила притяжения пригвоздила ее туловище к дивану, да так крепко, что случись гравитация, она бы на нее не подействовала.
«Но знаешь, Вера, какую самую большую ошибку совершила мамина двоюродная сестра?», – продолжал брат, – «она не заметила Бенедикта, как будто тот был частью интерьера».
Здесь следует отвлечься от повествования о понаехавших и рассказать, в каких условиях жил Беня.
После того, как мы с братом один за другим покинули родительский дом, коту в наследство перешла наша спальня. Родители обставили комнату всем, без чего жизнь современного кота можно считать неполноценной: диван для сна, кресло, если надоел диван, игровой комплекс с когтеточкой, телевизор с каналами про животный мир, шкаф с игрушками и ковер, который разрешается драть без последствий для кота. Забыла, еще в спальне есть пуховая подушка, которую мама купила специально для Бени, чтобы ему было мягонько смотреть передачи на Animal Planet.
В туалетной двери папа проделал дыру на уровне роста Бенедикта и вставил туда подвижную пластмассовую штору, чтобы коту было удобно ходить в туалет и не унижаться каждый раз, прося людей открыть ему дверь. А чтобы Беня не утруждал себя и не наклонял слишком низко голову во время приема пищи, папа соорудил на кухне полочку для мисок, аккурат на уровне груди кота. Но она не понадобилась, так как Бенедикт решил, что будет есть за столом со всеми. И знаете, никто не был против.
Вернемся к понаехавшим. Беня намекнул, что мамина сестра слишком много позволяет себе в чужом доме: он подошел к ней и выбил лапой пульт из руки. Женщина решила, что ей померещилось – не мог кот вести себя, как всем известный Бегемот из «Мастера и Маргариты». Как только она нагнулась, чтобы поднять пульт с пола, Бенедикт подскочил и лапой загнал гаджет под кресло. Казалось, уже два этих события должны были создать в мозгу причинно-следственную связь, но она не создалась. Женщине пришлось встать, дойти до кресла, нагнуться и извлечь пульт. Не знаю, кого она вспомнила в тот момент – бога или черта, потому что разогнуть поясницу у нее долго не получалось. Когда ее тело приняло почти вертикальное положение, мечтая о горизонтальном – появился тот, кому она не придала значения – Бенедикт. Он топтал передними лапками свою пуховую подушку, глядя в глаза маминой двоюродной сестре, а когда та открыла рот – плюхнулся на подуху всем телом, перевернулся на бочок и показал женщине безразличную спину.
– А что же мама? – поинтересовалась я.
– Мама сказала Бене, что несколько дней он поживет в родительской спальне. Беня сделал вид, что не услышал. Тогда она добавила: «Договоримся».
Мамина двоюродная сестра приехала погостить на четыре дня. Это был первый полноценный набег родственников на столь длительный срок.
Беня так и не смирился с мыслью, что мамина двоюродная сестра будет ночевать в его спальне. Каждое утро он скрёб закрытую дверь так мерзко, как будто ноготь школьного учителя соскакивал с мела и бороздил доску. А чтобы крепкий предрассветный сон не отвлекал мамину двоюродную сестру от мысли, что ей здесь не рады, Беня напевал песню – фальшиво и громко. Текст примерно такой: «Тебе здесь не рады, не раааааады».
Беня изучил границу терпения несчастной женщины. Как только он слышал шаги маминой двоюродной сестры, которая вставала в ночи, чтобы прогнать кота, он бегом возвращался в спальню к родителям, ложился под бочок к папе и прикидывался, что так и провел всю ночь. Бенедикту верили, маминой сестре нет. За ночь Беня делал несколько набегов к врагу.
А в те ночные часы, когда коту удавалось отдохнуть между боями за территорию, ему снилась его пуховая подушка и бабочки Занзибара, летающие над кромкой океана.
Днем сражения не стихали. Беня, как гениальный стратег, вел бои исключительно тогда, когда родителей не было дома. Так он убивал двух зайцев. Во-первых, маминой сестре никто не верил, что кот мог вести себя безобразным образом, а, во-вторых, Беня отлично знал свою квартиру, отлично в ней ориентировался и, когда терпению женщины приходил конец и она пыталась его поймать, он мгновенно куда-то исчезал. И знаете, кот не пренебрегал ничем, потому как неважно как выиграна война, если она выиграна.
Бенедикт рассуждал логически. Победит тот, кто займет и не сдаст самые стратегически важные позиции. Если бы, например, он был большевиком, то первым делом захватил бы связь и столичный дворец. Так как Беня всего лишь кот – он захватил холодильник. Конечно, он не сидел на броневике с флагом, но к холодильнику все равно не подпускал. Маминой двоюродной сестре так и не удалось извлечь оттуда ни рыбу под маринадом, ни запеканку, ни блины. Продуктовые запасы для Бени священней, чем храм Господень для верующих. Каждый раз, когда женщина пыталась открыть холодильник, возникал кот, он закрывал своим туловищем дверцу, шипел и давал предупредительные сигналы, что сначала пострадает ее рука, а потом и весь организм.
В один из дней женщина не выдержала и спустилась в магазин за продуктами. Когда родители вернулись после работы, мама сказала ей: «Прекрасно, что ты догадалась купить еды, а то гостить четвертый день с пустыми руками как-то неприлично». Беня запрыгнул папе на руки и отчитался, что предложил гостье посмотреть достопримечательности Северной столицы, но ее кроме еды ничего не интересовала. Он был любезен насколько мог, но если культурный код в человеке отсутствует, то даже он здесь бессилен.
Вечером того же дня мама достала свою вышивку, включила Animal Planet в комнате Бенедикта и вместе они смотрели, как львы охраняют свою территорию от непрошеных гостей. Питерскому особенно нравились моменты, когда на пути льва возникала гиена и тот одним прыжком валил ее, вонзая клыки в сонную артерию незваного бедолаги. В этот момент он «месил» передними лапами подушку и вонзал в нее когти.
На четвертый день самолет унес мамину двоюродную сестру на расстояние, на котором родственники начинали сильнее любить друг друга.
«Наверное, следующим летом она не приедет» – сделала вывод мама.
Наследники
С уверенностью могу сказать, что квартирный вопрос испортил не только москвичей, но и питерских котов. Повзрослевший Бенедикт искренне верил, что в квартире должны проживать только он и мои родители. Все остальные – оккупанты, а квадратные метры – не резиновые. Беня очень не любит, когда мама расстилает диван и когда нежданный гость позволяет себе остаться переночевать.
С моим появлением в квартире по улице Камышовая обе нелюбви соединились и действовали коту на нервы.
Когда несколько дней назад я звонила обрадовать маму, что приеду погостить, она просила задержаться на подольше и уверяла, что Беня не будет меня обижать. Еще тогда меня смутил ее неуверенный голос, но мама быстро перевела разговор на погоду и добавила, что в Питере будет плюс пять и местами солнечно. Буду считать, что это тепло, подумала я тогда и повесила трубку.
Ностальгия по родным стенам окутывала, и вся моя взрослая жизнь растворялась в ней, как только я переступала порог. С полок смотрели детские фото, на которых мы с братом не вздорили, а обнявшись за обещание мороженого с шоколадной крошкой, улыбались в камеру фотографа. Каждый раз, переступая порог родительского дома, я чувствовала себя маленьким «фантиком» (как до сих пор называет меня папа) с ленточкой в волосах цвета темной пшеницы (как всегда говорит мама, делая комплимент моей шевелюре).
В этот раз переступить порог квартиры по улице Камышовая мне не удалось. В проеме стоял Бенедикт и, выражаясь матерным кошачьим языком, давал понять, что нечего мне было сюда приезжать. Кот не стеснялся в выражениях и не сбавлял тон. Он перекрыл своим туловищем дверной проем и не собирался уходить. Обойти его не получалось, а мою питерскую прописку он вертел на хвосте. Мама сделала удивленный вид, сказав, что Беня впервые себя так ведет, и взяла кота на руки. Надо сказать, актер из мамы – никудышный. Пока я разувалась и натягивала на ноги меховые летние питерские тапочки, Бенедикт истошно кричал, сидя у мамы на руках, и успокоился лишь тогда, когда она пообещала ему, что я ненадолго. Недовольный, он слез с рук, проследовал в свою комнату и улегся на расстеленный для меня диван. Мама подошла к пульту и включила коту Animal Planet. Там показывали крокодила, который наслаждался свежепойманной антилопой.
«Это его успокоит» – сказала мама.
Весь день Бенедикт сидел в своей комнате и не вышел даже на ужин. Вечером с работы вернулся папа и первым делом пошел в комнату Бени, крикнув мне по дороге: «Привет, фантик». Я не верила своим ушам, папа говорил коту, что все в этой квартире его, каждый сантиметр, а холодильник тем более. Что они с мамой любят Беню больше всех, а дети – это временно. Мама отрывала головы креветкам, ловко извлекала туловища из панцирей и за минуту наполнила мисочку до краев. Потом она постучалась в комнату и отдала их папе, уточнив, что это ужин Бенедикта.
Я, конечно, видела многое: и как имущество на котов переписывали; и как хоронили их, как членов семьи, по мусульманским обычаям; и как переезжали в дома из квартир, взяв непосильную ипотеку, чтобы у кота был сад для прогулок, но я не думала, что и моих родителей накроет эта необъяснимая котозависимость. Сразу стало как-то боязно за наследство.
За кухонным столом сидела печальная мама. Я спросила в чем дело. Мама, как никудышный актер, несколько раз глубоко вздохнула, выдерживая паузы между набором воздуха, потом махнула рукой и сказала: «Все в порядке». Зная, что на пятый раз мама всегда вываливает накопленное в приукрашенном виде, я задала тот же вопрос еще 4 раза.
«Знаешь, Вера», – начала мама, – «Бенечка каждый вечер выходит встречать папу у лифта после работы. Не знаю, как он понимает, что возвращается именно он, но кот никогда не ошибается. Он просит меня открыть входную дверь, выходит и садится напротив металлических створок. Когда папа видит Беню в коридоре, он так радуется, как не радовался даже на нашей свадьбе. Он подхватывает кота на руки, и они еще долго стоят в коридоре, общаясь друг с другом. И, видимо, только когда каждый из них вдоволь пожалуется на меня, они заходят домой. Так вот сегодня, – продолжала мама, – «С тех пор, как к нам приезжала моя двоюродная сестра, Беня не вышел встречать папу».
Теперь мне стало понятно, почему папа первым делом после работы зашел в Бенину комнату.
Мне очень хотелось успокоить маму, и я ответила, что умею обращаться с котами и быстро найду общий язык с Питерским. В этот момент из комнаты вышел Бенедикт. Медленной игривой походкой он прошел в сантиметре от меня, едва коснувшись моей ноги своим белоснежным гордо поднятым хвостом и сказал: «Чтоб тебя куры обосрали» и проследовал на балкон.
Ночь
В жизни питерского кота наметился стресс. Бенина комната и по совместительству моя бывшая спальня благоухала свежепостиранным бельем. Сколько я себя помню, мама всегда сама меняла постель, потому что, если поручить это дело мне, на пододеяльнике я сломаюсь и позову папу, а тот начнет нервничать, потому что, как и я, ломается на этой стадии процесса, но показывать этого не хочет и потом ходит нервный.
Так вот Беня последний раз видел постельное белье на своей кровати, когда к родителям приезжала погостить мамина двоюродная сестра. Для кота этот знак не предвещал ничего хорошего. Он сообразил, что количество расстеленных кроватей приравнивается к количеству людей, участвовавших в ужине, и ему стало нехорошо. Настолько нехорошо, что кот, как сказала мама, промахнулся мимо лотка и навалил кучу в коридоре. Я пыталась объяснить маме, что невозможно промахнуться на два метра, но мама ничего не хотела слышать ни про спланированное «преступление», ни про непростой характер Бенедикта Питерского. «Если кот раньше так никогда не делал – значит, он просто промахнулся», – резюмировала она.
Вечером родители отдыхали у себя в спальне, а я раскладывала вещи в своей бывшей комнате. Бенедикт возлежал на кровати и наблюдал. Вначале я положила одежду на полку комода, но, посмотрев на недовольную морду кота, перевесила вещи в шкаф и закрыла его. Дверь он вряд ли откроет, – подумала я.
Надо сказать, что с появлением кота в квартире на улице Камышовая интерьер претерпел некоторые изменения. На все двери папа поставил доводчики, чтобы в случае сквозняка они не захлопывались резко, а медленно закрывались, потому что кот может в этот момент выходить из комнаты. На каждый подоконник мама положила пледы, чтобы Бене было мягонько лежать. На балконе папа смастерил полки по всей высоте стены для маминых закруток и вина, а одну выделили Бенедикту, чтобы тому было удобно слушать пение птиц, сидя на верней полке. На ней всегда стояла миска с водой и лежала большая перьевая подушка на случай, если кота внезапно сморит сон.
Более половины площади туалетной комнаты занимал крытый лоток Бенедикта. Мама купила самый большой, рассчитанный на мейн-кунов. Она сказала: «Это для того, чтобы у кота не было стесненных удобств». То, что остальным приходилось сидеть в комнате облегчения буквально с подобранными коленками, маму не волновало. Виноватым оказался папа, надо было выбирать квадратуру квартиры с учетом того, что, возможно, в ней когда-то появится кот. Ну не Бене же страдать в конце концов из-за недальновидности человека.
Мой плюшевый медведь, родом из «Совка», потрепанный и позже отреставрированный, перешел Бене, уж очень он полюбил спать с ним в обнимку. Видимо, кот посчитал, что через несколько лет продаст этот раритет задорого.
Как только я легла и натянула одеяло до самого подбородка, Беня взял с полки свою игрушечную плюшевую лошадку для отработки коротких ударов, переместился вместе с ней на кровать и начал драть ее что есть мочи. Я закрыла глаза, пытаясь уснуть. Когда сон унес в сказочные края, Бенедикт вернул меня обратно. Он прыгал своей откормлено-разбалованной массой по моему накрытому, но, как оказалось, беззащитному перед котом туловищу. По моим ощущениям Беня весил килограмм семь, но сила свободного падения добавляла ему еще веса. Вначале он использовал меня как батут для вертикальных прыжков. Видя, что я не реагирую, кот залез на комод и пикировал оттуда прямо мне на спину, наверное, рассчитывая сломать хребет. Хребет не ломался, кот решил залезть на самую вершину комплекса, а это сантиметров на пятьдесят выше, чем комод, значит, его масса при приземлении должна увеличиться еще больше.
Я не стала проверять законы физики эмпирическим путем и в тот момент, когда Бенедикт оттолкнулся для прыжка, перелегла на другою сторону кровати. Кот приземлился на подушку. Подозреваю, что на этот раз его целью была моя голова. Надо отдать должное коту, его нисколько не смутило, что мой череп остался цел. Он сделал вид, что изначально планировал полежать на подушке, а спрыгнуть на нее с комплекса – это самый удобный способ, чтобы оказаться там, где он планировал. Прошло минут десять. Сон как рукой сняло. Передо мной стоял выбор: поверить коту, что попыток убить меня больше не будет, либо перенести его в родительскую спальню. Решив, что я слишком уж очеловечиваю создание на четырех лапах, я приняла решение заснуть хоть как-нибудь.
Сон приблизился ко мне вместе с Бенедиктом. Кот прохаживался по моей подушке, оставляя вмятины от лап прямо перед моим лицом. Я открыла глаза, чтобы оценить, что происходит и, пока мое зрение пыталось сориентироваться в темноте, Бенедикт нанес мне хук правой лапой прямо по лбу. Вы думаете, он убежал после этого? Нет. Он стоял четырьмя лапами на подушке и дышал мне в щеку горячо и с напором.
Вместе с плюшевой лошадью для отработки коротких ударов я перенесла с виду порядочного кота в коридор и закрыла дверь в свою комнату на замок. Оставшуюся часть ночи Беня скребся, как он считал, в свою спальню, обиженно подвывая.
Периодически он замолкал, и тогда до меня доносились звуки того, как кот дерет свою лошадь, лежа на спине, всеми четырьмя лапами одновременно. Задние лапы иногда соскальзывали с игрушки, упирались в дверь, неприятно шкрябали ее когтями. Наконец встала мама и забрала Бенедикта к себе в спальню. Шумоизоляция в квартире по улице Камышовая хреновая, чего не скажешь о настойчивости кота, он драл лошадь и в родительской спальне тоже.
Утро
