Вредное сокровище Чёрного некроманта

Глава вторая

Уже следующим вечером мы, наконец, были в Равнограде.

– Как и обещал, дружище, – Уилльям щедро расплатился с кучером и напутствовал: – Скорее всего, на обратном пути на вас набросится разъярённый маг. Не пугайтесь и скажите ему, что мы свалились в овраг и погибли.

Я уже честно устала ужасаться. И, казалось бы, за четыре года дружбы можно было бы и привыкнуть… но к такому не привыкают! От такого бегут, сломя голову! Спасаются за морями и горами и до конца дней своих живут в страхе того, что этот безумец безголовый может снова тебя найти!

Тяжёлый вздох, он как-то сам собой из груди вырвался. И, уныло глядя на довольного уезжающего возницу, я просто понять не могла:

– Ты совсем псих, да?

Друг невозмутимо пожал плечами, развернул меня за локоть и повёл в глубину маленького, но шумного и полного людей города с широкими чистыми улицами, в основном двухэтажными аккуратными домами светло-зелёных, песочных, бледно-розовых цветов и висящими прямо на зданиях магическими фонарями и всевозможными вывесками.

Людей было много. Нелюдей тоже до Хаоса. Город, собственно, потому и прозвали Равноградом, что располагается он на границе Ирвэнии, нашего королевства, и ежедневно через него проходили тысячи иноземцев: высокие длинноволосые эльфы, крепкие суровые гномы, презирающие всех и вся дроу, загадочные дриады, орки и гоблины с врождённой клептоманией и даже гордые драконы иногда появлялись.

Так говорят. Сама я, сколько ни всматривалась, ни одного дракона так и не увидела. И вот не знаю, к сожалению или же к счастью…

– Коромир за нас головой отвечает, – разъяснил Уилл, уверенно втягивая меня в густую шумящую толпу, и громко добавил: – пусть понервничает.

И мы пошли неизвестно куда. Хобби у Уилльяма такое: делать непонятно что, но с очень уверенным видом.

– Когда он узнает, что мы на самом деле живы, нервничать придётся уже нам, – здраво рассудила я и просто не сдержалась: – Тебя за твои выходки когда-нибудь точно прибьют.

– Ага, – безмятежно согласился боевой маг, не оборачиваясь, – как гадалка и предсказывала.

– Предсказатели в королевском дворце сидят, – сокрушённо качала я головой, идя следом за уверенно петляющим среди людей парнем, – а ты связался с какой-то шарлатанкой!

– Кстати о шарлатанках, – Уилл тормознул на мгновение, сильнее сжал мою ладонь и направился сквозь движущуюся толпу в неприметную лавку с тёмно-коричневой дверью, на стекле которой красовалось невзрачное изображение какого-то сверкающего камушка.

Весело зазвенел колокольчик над входом, оповещая хозяев о прибытии потенциальных покупателей. Внутри оказалось поразительно просторно, вдоль стен тянулись заставленные различной бижутерией прилавки, а у дальней из стен имелся неприметный тёмный проход, из которого и выпрыгнула энергичная, бойкая на вид девушка с двумя смоляными косами-змейками.

Я же невольно зацепилась за тишину, царящую в лавке. На улице шумно, куча людей, голоса, шаги, цокот лошадей, а здесь – тишина. Абсолютная.

– Успеха вашему делу, девушка! – Вежливо поздоровался Уилл, проходя внутрь.

Остановившись практически у самой двери, я повернула голову и скользнула профессиональный взглядом будущего бытового мага на пол. С тёплым удовлетворением обнаружила там алую нить звукоподавляющего заклинания. Правда, совсем бледную, практически истощившуюся.

– Чего изволите, путники? – Немного грубо и резко, словно заранее готовясь к возможным неприятностям, вопросила хозяйка лавки.

Вместо ответа Уилльям несколько удивлённо вопросил:

– На что вам скалка?

Заинтересованная, я повернула голову и поняла, что таки да, в руке девушка уверенно, я бы даже сказала умело сжимала деревянную скалку. И это было так удивительно. В самом деле, зачем лавочнице скалка?

– На всякий случай, – загадочно протянула она, улыбаясь.

Взгляд при этом оставался холодным, настороженным, откровенно недружелюбным.

И уж не знаю, зачем Уилльяму понадобилось заходить именно в эту лавку с сомнительным ассортиментом, но я просто не смогла не сказать:

– Простите, что лезу не в своё дело, но у вас звукоподавляющая нить совсем истончилась. Если её не обновить, через пару дней она совсем исчезнет.

Резко повернув голову в мою сторону, девушка несколько секунд смотрела на меня в искреннем недоумении, затем же лицо её осветилось пониманием и она переспросила:

– Заклинание Тишины?

Я нахмурилась. Посмотрела на стык пола и стен ещё раз, внимательнее, и убеждённо проговорила:

– Это не заклинание Тишины. Это обычная магическая нить.

На какое-то время на и без того тихую лавку опустилась тишина… звенящая такая и откровенно нехорошая.

И я поняла, что не ошиблась в своих ощущениях, когда вооружённая скалкой лавочница этой самой скалкой с грохотом ударила о прилавок и в ярости прошипела:

– Ах он сдёргоумка колобродный! Окаём! Облуд! Белебеня бессоромная!

Это был шок. У меня, и слов таких не знающей, и у Уилльями Казэрта, который сначала молча слушал, а потом демонстративно скинул с плеч Бездонный рюкзак (это потому что вещи в него можно складывать бесконечно, а он как ничего не весил, так и не станет), достал из него блокнот, перо со стержнем, разместил это всё на прилавке и взялся что-то писать!

И вот он писал, а гневная лавочница решила пожаловаться. Мне.

– Вчера вечером маг приходил, – начала она вдохновенно, – пять золотых за работу взял, дал гарантию на год…

– А договор об оказании услуг вы подписывали? – Деловито, не отрываясь от написания в блокноте, осведомился боевой маг.

Брюнетка растеряно взглянула на него, затем печально на меня. Ответ был очевиден, хоть вслух и не прозвучал.

Пять золотых. За что? Даже за установку заклинания Тишины столько не берут. Тут дел-то на три минуты, а сил уйдёт… да маг вообще и не заметит, как они куда-то ушли, потому что там и тратится-то незначительная капля.

И вот именно поэтому, а ещё потому, что лавочницу жалко очень стало, я и спросила, скидывая свой рюкзак на пол рядом с прилавком:

– Можно, я посмотрю?

– Ой, – разом растерялась девушка, – если вам не сложно…

Уилл молча, но выразительно обернулся, не меняя позы и продолжая локтем на прилавок опираться, и пристально на меня посмотрел.

– Ты был прав, – сочла своим долгом сообщить, – тут правда шарлатанством пахнет.

И полезла под один из прилавков в поисках узла, которым маг-обманщик свою звукоподавляющую нить завязал.

И вот ползу я себе, ползу, стараясь не думать о том, что пачкаю ученическую мантию, смотрю на эту тускло сверкающую нить, а сверху раздаётся:

– А будьте так добры повторить, что вы там после облуда сказали? – Вежливо, до крайности вежливо попросил Уилл!

Я от удивления чуть носом в пол не уехала, но дальше было ещё удивительнее:

– М-м, девушка, – повысив голос, позвала лавочница, – а вашему парню плохими словами ругаться можно?

И я таки споткнулась. Рука просто сама как-то подкосилась. Но у меня тут как раз угол почти был, а потому я на четвереньках вывернула, сильно снизу вверх на удивлённую моим поведением девушку посмотрела, с шумом сдула с лица упавшую прядку волос и сказала:

– Во-первых, парень не мой.

– А во-вторых, – встрял Уилл и уверенно закончил: – можно.

А у меня тут… узла не было! И это удручало до крайности.

– Да, – только и сказала я и поползла дальше.

Обогнула лавочницу, приблизилась к дверному проёму, из которого она вышла, когда мы внутрь попали… хмыкнула безрадостно и даже не стала уточнять, есть ли шум в том, другом помещении. Потому что был, точно знаю! Нить эта несчастная в ту комнату и не заглядывала, так по краю помещения и шла!

Дальше я ползла уже очень возмущённо, гадая: будут ли ещё неприятные сюрпризы?

И вот не поверите: случился! Только я доползла до входной двери, под порогом которой и прятался злосчастный узел, как эта самая дверь взяла и распахнулась, чудом не угодив мне по лбу!

– Эй! – Возмутилась я не очень праведно, но… всё же возмутилась! И столь же возмущённо добавила: – Тут, вообще-то, люди!

Тишина. И это удивило! Где шум города? Где шум толпы? Голоса, шаги, цокот лошадей, лай собак, пение птиц?! Где это всё?!

– Шарлатан несчастный! – Пробурчала я, решительно всё так же открытую дверь оползла, нашла-таки узел нити, ухватилась за болтающийся кончик и потянула его на себя.

Звуки города оглушили! Неожиданно и громко они обрушились со всех сторон, вынуждая меня сморщится и тряхнуть головой. Громко! Просто очень громко.

А где-то сверху между тем прозвучало задумчивое:

– А мне говорили, что прекрасных видов в Равнограде не сыскать… приятно быть первооткрывателем.

О, то незабываемое чувство, когда у тебя от стыда даже уши печёт, не говоря уже о лице…

Медленно подняв голову, я, дура последняя, увидела перед собой ноги… откровенно странные ноги. Бледные, лишённые одежды и даже обуви, а ещё я точно видела трещину на правом колене и заросший перелом на голени левой.

Но вместо страха я отчего-то испытала недоумение и даже лёгкую тревогу об этом… человеке, а потому задумчиво обронила:

– Знаете… я бы посоветовала вам обратиться к лекарю.

Откуда-то сверху прозвучало малость удивлённое «Хм!», а позади меня послышались быстрые шаги и голос Уилла, который за насмешкой не очень ловко прятал тревогу:

– Ему уже поздно по лекарям ходить.

Боевой маг наклонился, сжал ладонями мои плечи и настойчиво потянул наверх.

– Почему? – Искренне не поняла я.

А взгляд мой поднимался всё выше и выше, и вот я с удивлением увидела таз, позвоночник, рёбра… череп, из глазниц которого на меня бесстрастно взирало зелёное свечение.

Умертвие.

Это было так удивительно. В смысле, что я стояла прямо перед умертвием и не испытывала по этому поводу никакого страха. У нас в Магической Академии имени Генриха Лучезарного некромантов не училось, я и живых мертвецов никогда в жизни не видела, но предполагала, что в случае встречи меня охватит ужас и я в панике буду спасаться бегством… а оно вон как.

И это удивляло.

И, как оказалось, не одну меня.

– Надо же, даже не визжите, – насмешливый мужской голос прозвучал со стороны скелета, после чего само умертвие шагнуло в лавку, а следом за ним вошёл и мужчина.

В белой рубашке и простых чёрных брюках, с сапогами по колено, с чуть растрёпанными чёрными волосами и хитрыми, насмешливо сверкающими глазами цвета свежей зелени.

– Могу начать, – не очень уверенно произнесла я.

– Не нужно, – некромант, а это был именно он, только не бледный совсем, а с вполне нормальным цветом кожи, широко улыбнулся.

Мои губы невольно дрогнули в ответной улыбке – очень уж она заразная у мага оказалась.

– А позвольте-ка узнать, – весело начал он, не сводя с меня насмешливого взгляда, – чего это вы тут такое интересное делаете?

Я открыла рот, намереваясь ответить, но не успела.

– А не позволим, – вежливо, но как-то не очень, произнёс Уилл, разворачивая меня и подталкивая в сторону, – Нерва, произноси заклинание и пошли отсюда.

– А… вы ничего купить не хотели? – Опомнилась лавочница.

– Хотели, – Уилл на мага нехорошо посмотрел, потом бросил взгляд на меня, после чего развернулся и к хозяйке лавки пошёл, на ходу говоря: – У вас, совершенно случайно, смертельных артефактов нет? Ну, тех, что лет пятьсот назад Орден Артефакторов Смерти разработал и которые тут же, буквально на следующий день, во всём мире запрещены были? Там ещё все записи вместе с лабораториями сожгли, Орден закрыли, участников объявили вне закона…

Хотевшая было извиниться перед некромантом я подавилась воздухом, все слова разом позабыла и негодующе на своего друга посмотрела.

– Нерва, не отвлекайся, – Уилльям, что интересно, ко мне спиной стоял и по идее видеть меня не мог, но при этом взгляд мой всё равно как-то ощутил, – ну так что? Нет рецептика от бабки-артефакторки?

Лавочница, потрясённая и вопросом, и, кажется, полученной информацией об Ордене Артефакторов Смерти, молча покачала головой, во все глаза глядя на боевого мага.

– Жаль! – Искренне расстроился он.

И я поняла, что пора со всем этим заканчивать.

– Извините, – всё же шепнула некроманту, так у двери со своим умертвием и стоящего и смотрящего почему-то на меня.

Сделав шаг в сторону, мысленно выстроила схему заклинания Тишины… и тут же её скомкала. Насколько я поняла, эффект лавочнице нужен был долгий, если не сказать постоянный, и заклинание, пусть даже и мощное, для этого дела не подходит. Тут лучше полог натянуть, а это и подольше, и немного посложнее будет…

Но да ладно.

И перед моими глазами появилась иная схема, раза в два больше и раза в два же легче. Она объёмная, но плетение в ней элементарнейшее – как вязание на спицах. Нужно просто обвязать всю лавку.

– Уилл, никаких запрещённых артефактов! – Запретила я перед тем, как замолчать на долгие двадцать минут.

В этом кропотливом и немного нудном деле отвлекаться было нельзя, иначе бы с начала начинать пришлось.

И я ходила вдоль стен обоих имеющихся помещений, повторяя одно и то же движение… раз пятнадцать прошла, а то и больше. В конце закрепила край, закольцевала энергию и прошептала короткое заклинание, заставляя всю сложную систему работать.

И да здравствует тишина!

– Хух! – Выдохнула устало и повела плечами, снимая напряжение, не отпускавшее во время работы.

– Закончила? – Тут же поинтересовался Уилл, который, зная о тонкостях работы магов, ни разу не отвлекал и другим не позволял, хотя я точно слышала, как несколько раз звенел колокольчик над входом.

– Ещё нет, – я прошла к заметно обеспокоенной лавочнице и попросила: – Листа и карандаша не найдётся?

Необходимое тут же положили передо мной, после чего растроганная в… уж не знаю, каких чувствах, но растроганная точно девушка забормотала:

– Ой, я не хотела так вас напрягать и отнимать у вас столько времени… я заплачу, вы только скажите, сколько…

– Это не сложно, – оборвала я, старательно листок заполняя.

– Тем более, – Уилл рядом со мной встал, – что мы с вами уже с оберегами разобрались.

– Какими оберегами? – Заинтересовалась я.

– Такими, что огонь дракона выдерживают, – важно ответил боевой маг.

– В теории, – мгновенно вставила лавочница, – на практике никто не проверял.

– Ничего, – ничуть не расстроился мой друг, – есть у нас один магистр, который с радостью их на себе проверит.

Да, профессор Коромир будет в восторге!

– А он о своём участии в эксперименте знать будет? – Лавочница поразительно сообразительной оказалась.

Загадочное молчание было ей ответом. Дописав последнее слово, я подняла голову, на друга посмотрела и узрела на его довольной морде пакостливую ухмылку. Кто-нибудь удивился? Я вот совсем нет.

– Вот, – вместо этого девушке листок протянула, – инструкция. Формулы для активации и деактивации полога.

– Ух! – Только и выдохнула она, несмело бумагу из моих рук принимая.

– Всегда пожалуйста, – верно расценив её реакцию за благодарность, пожелал напоследок Уилл и выволок меня из лавки.

А на улице нас ждало умертвие!

В костистых руках живой мертвец держал букет белых хризантем и сложенное два раза письмо, а стоило нам выйти из лавки, как всё это было протянуто мне с коротких хриплых:

– Хы!

Взяла. Деваться особо некуда было.

И, прижимая к себе ароматно пахнущий букет и послание, я с немалым удивлением проследила за тем, как скелет разворачивается и бредёт прочь. Плотная толпа, что интересно, перед ним сама расступалась – правда, молча, многие даже и внимания на зомби не обращали, что говорило об одном: к гуляющим по улицам города мертвецам жители Равнограда привычные.

Когда умертвие затерялось среди живых тел, я, находясь в странном лёгком оцепенении, передала букет белоснежных цветов недовольно кривящемуся Уилльяму и развернула письмо.

На абсолютно чёрной бумаге крупными белыми буквами было выведено:

«Искренне жаль, что не смог дождаться, когда вы освободитесь! Дела.

Надеюсь на ещё одну встречу. Рассветный парк. Восемь часов вечера.

Адриан»

Именно в этот момент прозвучал далёкий звон – часы на городской площади ударили ровно шесть раз, оповещая меня о том, что до назначенной встречи осталось всего два часа.

Но:

– Хм, – я хмыкнула, не сдержавшись, покрутила письмо в поисках ещё каких-либо слов, ничего не нашла и пробормотала: – Простите, Адриан, но нашей встречи не случится.

И Уилльям не выдержал:

– Ты глянь! – И он сам глянул – в сторону, куда умертвие ушло. – Ну и наглость, ты только посмотри!

– Где? – На губах сама по себе расцвела улыбка, которую я при всём желании не могла прогнать.

Говоря откровенно, и желания такого не было.

А вот цветы следовало бы вернуть, как отказ от столь явного знака внимания, но… для этого придётся идти на встречу, а моё появление будет означать, что его предложение я всё же приняла.

Ну и, если совсем уж честно, букет мне понравился, а цветы мне дарят не каждый день, чтобы я могла так спокойно, не дрогнувшей рукой, возвращать их отправителям. Так что я смалодушничала, но решила, что побеспокоюсь об этом как-нибудь в другой раз.

Шагнув к Уилльяму, под его выразительный взгляд молча забрала цветы, невозмутимо прижала к груди и спокойно вопросила:

– Ну, куда идём?

Нам тут жить месяц, надо где-то остановиться. В жизни не поверю, что Казэрта двадцать минут провёл с горожанкой и не узнал, куда нам лучше всего податься.

– А чего это ты сверкаешь, как новенькая монета? – С подозрением вопросил он, с прищуром меня оглядывая.

Но всё же пошёл вдоль по улице, продолжая при этом на меня смотреть нехорошо сверкающими голубыми глазками.

– Тебе кажется, – ответила беззаботно.

– Ну-ну, – не поверил мне друг и дальше пошёл уже нормально.

Мы миновали три улицы, прошли через городскую площадь с большим зданием мэрии с башней и часами на ней, свернули на ещё одну улицу и шли, шли, шли… Пока не увидели фигуру знакомого некроманта!

Честное слово, я не поверила собственным глазам, потом не поверила в такое совпадение, но совершенно точно – дальше по улице рядом с чёрной каретой стоял мужчина, цветы от которого я по-прежнему прижимала к груди и послание от которого покоилось в моей руке.

– Он нам теперь на каждом шагу попадаться будет? – Скривился Уилльям, который некроманта тоже заметил и пошёл куда медленнее, задумчиво глядя на него сквозь толпу.

– Да ладно тебе, – мне почему-то смешно и забавно было, – хорошо, что мы его встретили. Нужно вернуть цветы.

Последнее, к несчастью, прозвучало с тяжёлым вздохом, который я просто не смогла сдержать и который, конечно же, услышал мой друг.

Боевой маг повернул голову и как-то очень странно на меня посмотрел – словно у меня обнаружилась неизлечимая смертельная болезнь и это были наши последние дни, которые мы могли провести вместе.

– Ладно, – сдался он в итоге, – пойдём, вернём.

Но сделать этого нам было не суждено.

Рядом с некромантом вдруг появилась… девушка. Высокая, грациозная, с убранными наверх в сложные завитки тёмно-каштановыми волосами и в явно дорогом платье по столичной моде – из красной ткани, с рукавами-фонариками, массивной брошью на груди, веером и украшенной цветами шляпкой в тон к платью.

И вот эта девушка, приблизившись к Адриану вплотную, вытянула шею и оставила поцелуй на щеке того, кто прикрыл глаза… видимо, от удовольствия, улыбнулся и подал даме руку, помогая забраться в карету, в которую после прыгнул и он сам!