– Коза, говоришь? А знаешь ли ты, Вита, что перед тобой сейчас стоит лучший знаток козьих болезней? Да чего там козьих – любой скотины!
– Не верится что-то – Вита снова смерила собеседника взглядом.
Хвастун, похоже, тот еще…
– Я ученик лесной ведьмы, – поспешил разъяснить парень. – Сейчас вот лекарское дело изучаю. Мне как раз на скотине тренироваться надобно. Коза твоя очень кстати. Идем?
Он протянул Вите раскрытую ладонь в белой митенке.
– Куда? – насторожилась девушка и отступила на шаг.
– В ведьмину избушку за лекарством, – шепотом пояснил Данияр.
***
Мешок с рыбой остался на берегу, зарытый снегом и прижатый к земле куском тяжелой льдины, чтоб не добралось прибрежное зверье.
Данияр первым шел по лесной тропе, Вита за ним. Она волновалась и не верила до конца, поэтому руки не подала – пропустила вперед. И теперь удивлялась, как вспыхивает по краям тропы всполох потайного морока, сливая ее со снеговой толщей, чтоб скрыть следы. Чтоб не нашли.
– Ведьмы точно не будет дома?
– Точно. Она улетела на важную встречу. Будет послезавтра, а то и вовсе к концу недели, если пурга сильная поднимется.
– Ладно тогда.
Данияр зашагал быстрее.
Тропа сузилась, подступили к ней вплотную чешуйчатые рыжие сосны и разлапистые елки. Схватили за одежду, вцепились рьяно, желая одернуть, попытались обернуть назад, заставить одуматься.
Вита ведьму помнила и боялась.
Помнила ее глаза, маленькие, утопленные глубоко в черепе, алые, как угольки. Помнила одежду, бесцветную, тусклую, как паутина, невесомую и одновременно густую. Помнила голос, скрипучий и величественный. Холодный. Не зря говорят, что ведьму опасается сам Властелин Зимы.
Не зря.
Истощенная лесом тропка, наконец, привела их к избушке.
Вита и избушку помнила. Каждое бревнышко, зазубрины от топора справа от тяжелой двери, глубокую трещину на нижнем венце. Там, внутри жилища, сквозь эту трещину дуло. Колкий сквозняк пробирался во тьму ведьминой горницы и трепал лекарственные травы в глиняных горшках. И волосы ведьмы, белые, будто снег.
– Тс-с-с! – провожатый прижал палец к губам, пригляделся, прислушался. – Тихо. Все спокойно. Иди за мной в сени, на крыльце не маячь. Я найду тебе козью настойку и дам, – осыпал распоряжениями и настойчиво схватил за запястье, желая затянуть в дом.
Вита не потерпела прикосновений, ловко вывернула руку и недовольно фыркнула:
– Сама дойду, не трожь.
Данияр обиженно хмыкнул и первым нырнул в темный проем. Вита за ним.
Их окутал запах сухих трав. Свежий аромат мяты и мелисы, острый от календулы, медовый от пижмы, нежный от донника, приторный от жасмина. Вита потерла нос и принялась разглядывать вырезанные на стенах знаки и символы.
– Сейчас найду, а ты готовься, – бросил через плечо Данияр, бодро роясь в настенном шкафу со склянками.
– К чему? – насторожилась Вита.
– Отблагодарить меня надо будет.
Данияр сиял. В его блистающих глазах и мечтательной улыбке отчетливо читалась незамысловатая симпатия, которую парень даже не пытался скрыть. С чего бы? Вита ведь повода ему не давала, наоборот, старалась держаться погрубее и порезче, чтобы опасался. Так спокойнее и проблем меньше, а он, видишь ли, заигрывать вздумал.
– Мы так не договаривались, – прорычала грозно, но Данияр был настойчив:
– Сама могла догадаться. Дело рисковое, нужно отблагодарить. Поцелуй. С тебя ведь не убудет?
– Не договаривались мы на поцелуй.
– Не ломайся. Ишь, недотрога какая…
На улице прошелестели по снегу шаги нескольких визитеров. Троих, кажется. Данияр по-песьи вскинулся и весь затрясся мелкой дрожью.
– Ведьма. Госпожа Ведьма вернулась… – прошелестел одними губами, почти без звука, но Вита услышала и тоже испугалась.
Еще не пойманные врасплох, они живо метнулись за печку и прижались там друг к дружке, как перепуганные воробьи. И вовремя. Спустя миг тяжелая дверь отворилась, впустив в комнату ленты холодного воздуха, и снова закрылась.
– Убери свою магию, Чернороза, я не терплю чужой ворожбы.
Незнакомый властный голос назвал знакомое имя – имя ведьмы. Чернороза. Вита была ближе к выходу из их с Данияром укрытия, поэтому одним глазком наблюдала за происходящем.
Пришли четыре женщины. Знакомая лишь одна – ведьма Чернороза. Она здорово состарилась с тех пор, как Вита видела ее последний раз. Давно это было. Слишком давно, но все же в сморщенном, посеревшем лице угадывались виденные ранее черты – крючковатый нос, густые, сросшиеся брови и наполненные непроглядной тьмой глаза с алыми искрами на дне.
Три спутницы Чернорозы были Вите незнакомы. Одна седая и очень высокая, похожая на серебристую старую березу, вторая коренастая, как подгорный гном, по самые глаза закутанная в цветастую шаль, третья как сама Чернороза, темноглазая и носатая…
Ведьмы начали говорить. Непонятно, коротко, тихо. Это был чужой язык – ни одного слова не понять, но по тревожному тону и тайной обстановке Вита интуитивно поняла, что обсуждается что-то серьезное.
Глава 2. Зверь холода
Ган выскользнул из воды на берег, неуклюже прополз по нему серой тушей до того места, где холодный, посеребренный солью песок сходился со снегом, и поднялся на ноги человеком.
Вода стекала по его дымчатым волосам, по серому с темным крапом плащу, по кожаной, металлического цвета броне. Звериная тень – морской леопард, грозный хищных окованных льдами морей – некоторое время колыхалась в воздухе, а потом исчезла.
Ган ступил на снег и принюхался. Ветер бросил в лицо горсть снежинок, вперемешку с остывшим запахом Игривицы: ароматный дым печей, козий дух, хлеб, молоко, человечья кровь.
Деревня не интересовала слугу Властелина Зимы. В данный момент у него имелось особое задание, важное и неотложное. Отыскать ведьму. Всех ведьм, что, по слухам, по раздобытым немыслимым усилиями сведениям, собрались на пятилетний совет. Выследить их оказалось трудно, почти невозможно, даже тонкий нюх оборотня не помогал против магии, заговоров и чар, против волшебных зелий и трав, способных отвести любой взгляд и спутать любое чутье.
Никто из слуг Властелина Зимы ведьм так и не отыскал. Ган тоже пока не смог, но он не сдался и пошел иным путем: разнюхал про ведьминого ученика, который в отличие от самой ведьмы был не таким усердным в плане хитростей и уловок, а посему умудрился наследить на побережье. Там Ган и отыскал его следы. Жаль, куда они ведут, выяснить не получилось. Свой путь до заветного убежища мальчишка умело скрыл.
Зверь двинулся вдоль берега. Запах Игривицы стал отчетливее, ярче. Теперь стало ясно, что источник его – не случайный порыв ветра. Его на себе принес человек. Женщина. Дева. И запах ее с запахом ведьминого мальчонки перемешан.
Надо найти.
Мальчишку-ученика или деву. Хоть кого-то из них.
