– Ее и все остальные статьи на Dollywould. Это мой сайт.
У Эйприл открылся рот.
– Не может быть. Ты серьезно?
– Ага.
– Сколько тебе… восемнадцать?
– Семнадцать.
– Где же ты была, когда я училась в старших классах?
– В Форрествилле, Теннесси, мечтала стать похожей на тебя. Как ты рекламируешь свой магазин?
– В основном посредством сарафанного радио. У меня небольшой бюджет на продвижение. Иногда, если прибыль за месяц нормальная, даю рекламу в Nashville Scene.
– Что если я подробно расскажу о твоем магазине на Dollywould, а ты сделаешь нам скидку на эти вещи?
Эйприл забарабанила пальцами по прилавку.
– Не знаю даже.
Пока Эйприл раздумывала, Лидия вытащила свой телефон и принялась что-то печатать. Потом положила телефон на прилавок, отошла назад и широко улыбнулась, скрестив руки на груди. Ее телефон почти сразу же начал вибрировать и издавать звуковые сигналы.
– Что там? Что ты сделала? – спросила Эйприл.
– Решила дать тебе некоторое представление о том, что я предлагаю. Ты есть в Twitter?
– У моего магазина имеется аккаунт.
– Я написала твит для своих ста двух тысяч шестисот семидесяти восьми читателей о том, что в настоящий момент стою в лучшем винтажном магазине штата Теннесси, и порекомендовала им тоже сюда заглянуть.
– Bay. Спасибо, я…
Лидия подняла палец и снова взялась за телефон.
– Подожди-ка. Давай посмотрим, что у нас тут. Та-ак, семьдесят пять лайков, пятьдесят три ретвита. «Спасибо за совет, обязательно загляну… Всегда доверяю твоему вкусу… Нужно сгонять в Нэшвилл, может, встретимся и устроим совместный шопинг?..»
– А если…
Лидия снова подняла палец кверху.
– О-о-о, вот это шикарно. Сандра Чен-Либовиц. Это имя, вероятно, ни о чем тебе не говорит, но она – заместитель директора отдела моды в Cosmo. Посмотрим, что она написала… «Отличная рекомендация, я как раз делаю обзор по Нэшвиллу. Спасибо!» Так что твой магазин, скорее всего, попадет на страницы журнала. Я тебя убедила?
Эйприл еще секунду смотрела на Лидию, потом с усмешкой вскинула руки вверх.
– Ладно, ладно. Твоя взяла.
– Наша. Наша взяла.
– Так ты наверняка самая крутая девчонка в школе, я права?
Лидия рассмеялась, и Дилл с Трэвисом засмеялись следом.
– Господи, да, я самая крутая. Но самая ли популярная? Просто скажу, что моя известность в интернете мало влияет на мой имидж среди одноклассников.
– Это имидж с несколько негативной окраской, – добавил Дилл.
– Да, он прав. Что можно сказать о репутации девушки в школе, если у нее есть свое мнение по любому вопросу и она привыкла выражать его вслух?
– Что ж, я под впечатлением, – сказала Эйприл.
– Чудесно. А теперь, пока ты рассчитываешь моего друга, я, пожалуй, прикину, как мне лучше всего потратить здесь свои три сотни долларов.
– А как насчет тебя? – обратилась Эйприл к Трэвису. – Не уверена, что у нас тут много чего есть для такого высокого парня, но что-то, возможно, найдется.
Трэвис залился краской и, подняв глаза, кривовато улыбнулся.
– О нет, спасибо, мэм. Я каждый день ношу практически одно и то же, чтобы не тратить на это время.
Эйприл с Лидией переглянулись. Лидия покачала головой, и на лице Эйприл отразилось понимание.
* * *
Лидия без труда нашла, на что потратить свои деньги. Прежде чем уйти, она попросила Дилла сфотографировать ее в новых нарядах. Они сделали около пятидесяти снимков, на которых она по-разному сочетала вещи, а потом еще около двадцати совместных кадров Лидии с Эйприл. Девушки обменялись номерами телефонов и договорились держать связь.
Не успели друзья выйти на улицу, как их кожа покрылась пленкой пота. На улице было не меньше 35 градусов. Послеобеденное солнце палило нещадно.
Гул цикад напоминал биение сердца на ультразвуковом аппарате.
Лидия жестом подозвала друзей.
– Давайте сделаем пару фоток вместе. Наша последняя школьная поездка в Нэшвилл.
Дилл выдавил из себя улыбку.
– Ну давай, приятель, ты можешь и лучше, – сказала ему Лидия.
Он попытался снова – безрезультатно.
– Слушай, Лидия, можешь сфотографировать меня с дубинкой? – обратился к ней Трэвис.
Лидия была в полном восторге от удачной сделки для Дилла, своих собственных обновок и новоиспеченной стильной подруги. И тем не менее последовательности ради притворилась раздраженной.
– О, ладно, валяй, неси дубину.
Трэвис ломанулся к машине, взял дубинку и, вернувшись, принял мрачный, отрешенный вид.
