Крапива, которая любила читать. Книга 2
– Нам разве что с козлом повезло, – фыркнула мне в шею Ортика.
– А вот с демоном – нет. – Я услышал, как где-то на краю поляны снова тошнит бедного песца. Сумеречные – сама магия, они пусть и медленно, но вырабатывают энергию самостоятельно и не способны без нее жить. Это-то и превращало пушистого Зубастика в ходячий генератор неожиданностей и проблем. И ладно, когда его просто рвало неизвестной флорой и фауной. Порой это были какие-то рандомные заклинания – начиная от банального фаербола и заканчивая поднятием нежити. По-моему, тот скелет мыши до сих пор таскается за своим невольным создателем. Во всяком случае, погрызенный мешок с крупой – явно ее зубов дело.
Правда, не отходящий от демона ни на шаг Люпин был почти счастлив. Он уже успел поймать и рассадить по карманам двух неизвестных науке мохнатых жуков с хоботами и нечетным количеством ног. А на поганки, которые время от времени вырастали на месте приступа, хищно охотилась Магнолия, которой исподтишка руководила Омела.
Но все равно все безумно устали и держались на одном упрямстве и удивительно ненормальном энтузиазме одной конкретной эули. Ну, еще на потрясающем спокойствии и умении организовать уют из ничего леди Ириссэ.
– Зубастик не виноват, – привычно заступилась за сумеречного Ортика. – Раз здесь будет постоянный лагерь…
– Не здесь. – Я вздохнул и мотнул головой. – Придется пройти еще пару тысяч шагов вниз по течению, там долина расширяется, есть пара удобных террас на склоне горы и заводь.
– Откуда ты знаешь?
– Бывал… когда-то. – Я невольно отвел глаза. – Но думаю, дом, в котором я жил, уже давно развалился.
– Ничего, построим новый!
Мне бы ее энтузиазм и веру в светлое будущее…
М-да, они понадобились вот прямо скоро, как только мы все же добрались до нужного места и мои спутники разглядели, куда я их привел.
– Слушай… когда ты, говоришь, бывал тут? Мне всегда казалось, что именно так выглядят руины древних цивилизаций, которым минимум пара тысяч лет. – Ортика скептически осмотрела остатки каменного фундамента и то, что когда-то было стенами. Последние сохранились лишь потому, что без привычной магии мне было легче прорастить семена и огородить территорию живыми деревьями, чем сооружать конструкции из бревен или камней. Так что получилось достаточно своеобразное жилище.
Правда, теперь эти деревья, которым долго не мешали расти, куда им хочется, так переплелись ветвями и даже стволами, что войти в бывший дом при помощи плотницкой пилы – еще постараться надо.
– Действительно, похоже на эльфийские руины. И метод постройки тот же. – Вот только Инермисовых замечаний мне не хватает сейчас для полного счастья. Отличник, чтоб его.
– Ну… – по моей спине прошел легкий холодок, – никто ведь не говорил, что дом построил я.
Уф, кажется, все же сумел подобрать правдоподобное объяснение, раз все расслабились.
– Когда ты врешь, у тебя уши краснеют, – доложила мне эули минут через пять, обнимая за шею и шепча в то самое ухо. – Но я никому не скажу. Эльф, значит?
Глава 5
И. о. Ортики
– Не-а, – уверенно покачал головой цветочек.
– Хм, не покраснело, – согласилась я, трогая пальцем мочку его уха. – Значит, не врешь. Ну и ладно!
– Ортика! – долетел до нас голос леди Ириссэ. – Иди сюда. Мне нужна твоя помощь.
– Хны-ы-ык, – пожаловалась я, отлипая от цветочка с большой неохотой.
– Да, – вздохнул Нарцисс и прижал меня к себе покрепче, а потом отпустил. – Иди, а то мать волноваться будет. К тому же все равно надо обустраиваться, всем хватит работы до самого вечера.
– Внутри, между стволами, действительно есть полость, – отрапортовал нам ненадолго пришедший в себя песец, ранее отправленный на разведку. – Но там живет крупная колония жужукусок, я бы не стал связываться. Хотя мед у них вкусный… даже вкуснее, чем в горах. Магией напитали, да и само место хорошее. Здесь мне намного легче.
– Здесь более-менее стабильный фон, – согласился Нарцисс. – Колдовать все равно нельзя, но растения и звери не так покорежены хаосом. И вода из-за двух водоворотов, направленных в разные стороны выше по течению, более чем приемлема.
– Ортика! – еще раз позвала леди Ириссэ, и я вынуждена была оставить компанию с их интересными разговорами. М-да, не то чтобы маменька так уж пеклась о моих моральных качествах. Просто она, кажется, считала, что одного младенца нам пока достаточно, а второго рожать мне рано, пусть даже пробного. И потому строго-настрого запретила лишние вольности, пока не сварит мне противозачаточное снадобье. Прямым текстом еще в первый вечер так и сказала!
Честно говоря, это было по-настоящему умно и правильно. И вообще, Ириссэ, сбросив маску избалованной дуры, оказалась неплохой теткой. Но блин! А стресс как снимать?! Тут даже пойти и поколотить дерево палкой не получится – то палка окажется замаскированным крокодилом, то дерево попадется со странными гастрономическими наклонностями.
– Займись братом, – велела мать, вручая мне миску с подогретой кашей. В каше плавали кусочки того самого гигантского суслика, жиром которого мы пропитали навес от дождя. Жаль, что этот в высшей степени полезный зверек попался нам только один. Но леди-хозяйка совершенно волшебным образом умудрилась накормить им всю компанию, и не один раз. – Помоги Инермису подкрепиться, умыться и вынь из восьмого тюка смену чистого белья. Верат поможет брату переодеться.
Я повеселела, поскольку старшенький уже отнес среднего именно туда, где сейчас совещались цветочек, Эйкон и Зубастик.
– Остальным слуги сами принесут поесть, – вздохнула маменька, проследив за моим взглядом и услышав, как я сглатываю голодную слюну. Чертов суслик в каше с голодухи пах умопомрачительно.
– Ничего, скоро у нас будут мед и рыба, – утешил меня Нарцисс, когда заметил мой жадный взгляд на опустевшую миску. – А если поставить силки, то можно и птицей поживиться.
Инермис, который лопал так, что за ушами трещало, но только после того, как попытался уступить мне свою порцию и получил отказ, вздохнул. Он тоже ни фига не наелся. Но его аппетит меня радовал – хуже, если бы из-за жара и воспаления брат совсем не хотел есть.
– Рыба – это хорошо, но снастей мы все равно не взяли, – нахмурился Верат. – Я, конечно, попробую соорудить острогу. Но это дело не быстрое, да и в метании копий я еще не тренировался.
– Тут не беспокойся, рыбу добуду я, – вмешался цветочек.
– Умеешь попадать в нее копьем? – обрадовался Инермис, сглатывая слюну.
– Умею, но тут можно без него обойтись. Во всяком случае, первые пару раз. – Нарцисс довольно хмыкнул и посмотрел в сторону реки. – Ортика, умеешь готовить сома?
– Если у меня будет сом, уж как-нибудь я его приготовлю! – Я потерла руки и предвкушающе улыбнулась. – Так, парни! На охоту! В смысле, на рыбалку. Одного сома нам всем может не хватить. Инермис, а ты куда?! Ты не парень, ты раненый!
– Еще чего! Я и так уже несколько дней штаны протираю! У меня все одеревенело и затекло! – возразил больной.
– Я тебя к дереву привяжу и Ландыша дам!
– Ну чего сразу угрожать?! Я рядышком на берегу посижу, подбодрю остальных. Интересно же… и мой старший брат меня не бросит! – Инермис так посмотрел на Верата, что я едва не подавилась воздухом – не знала, что средний хитровредный олеандр так потрясающе умеет изображать котика из «Шрека».
Судя по тому, как Верат этим самым воздухом таки подавился, он тоже не знал.
– Ладно. Если просто рядом сидеть будешь, ничего страшного. Сейчас только коренья дам, заодно почистишь. Очистки можно на приманку приспособить, наверное, – все же озадачила я брата. – Маменька там со слугами разбирается, в Нарциссовом дупле пчелки, которых грабит нематериальный песец. Выгонять мы их оттуда не будем, все же дополнительный источник еды, сахара и витаминов. Значит, надо присмотреть место, где устроим временный дом. Этим я и займусь. И хорошо бы печь соорудить, потому что сковородка на костре – это извращение похуже секса втроем… Эй, что я такого сказала?
Возмутилась я не просто так, а из-за того, что Верат чуть не уронил от моих слов Инермиса, а Нарцисс очень драматично закрыл лицо ладонью. И вздохнул настолько тяжело, будто на его плечах судьба всего мира. Даже песец неодобрительно цокнул и помотал головой, хотя вот кому-кому, а точно не сумеречному демону блюсти мою мораль. Это еще повезло, что маменьки рядом не было. Наверное, пришлось бы откачивать из очередного обморока.
Один Эйкон тихо ржал в кулак и подмигивал. Причем не только мне, но и братьям с Нарциссом. Ага, мечтай! Мои теоретические познания никому ничего не гарантируют. Я традиционной ориентации. Цветочной. Тьфу, блин, Ледяной же жених… М-да, надо будет подумать, как и куда его того… перенаправить. У нас вон, в конце концов, Магнолия непристроенная. Пока она повзрослеет, и этот кошак маленько подрастет. А то он как ледяную маску «для чужих» снял, так и пошел в разнос и вакханалию. Хулиганит даже больше Люпина.
Собственно, Люк в принципе у нас серьезный и дисциплинированный парень, не то что это беловолосое и клыкастое нечто со слегка заостренными ушами. «Полулошадь-полушлюз», как пел один музыкальный комик. Теория Нарцисса об эльфо-орках, конечно, более правдоподобная, но драконы действительно звучат более гордо. Ну и на картинках в книге как раз они выглядели так же безумно хулигански. Так что, может, они с предками Аконита и того… А время все стирает.
Так или иначе, но мужчины ушли к заводи и даже песца с собой забрали. А я задумчиво обозревала близлежащий склон. Потом взгляд скользнул чуть выше и левее. Это что это там у нас такое интересное? О!
О-о-о-о!
Глава 6
Нарцисс
– И зачем тебе бамбук?! – не понял я, с легким опасением глядя в горящие глаза Ортики. Эх, так хорошо было в реке, и сом нашелся там, где я рассчитывал. Правда, я не думал, что за время моего отсутствия эти рыбы вымахают до почти лошадиного размера! Но тем лучше, больше мяса, больше еды. А морда страшная – ну так сомы в целом не красавцы. Особенно в долине между хребтами Хаоса. Главное – съедобные. – Дров из него не получится, сушить долго. А стены замучаемся утеплять. Бесполезная в нашем случае… трава.
– Да ты что! – разулыбалась до ушей эули. – Это же сокровище! Если бы у меня на даче рос бамбук, я бы не только спа со всеми удобствами себе отстроила, но и в космос на нем слетала!
– Чего? – Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не нырять в голову сумасшедшего существа за новым словом. Потому что я сунулся было, узрел там ненормальных психов, которые живого человека в железной трубе выстреливали из огромной пушки в великую пустоту, и в ужасе шарахнулся прочь. До такого даже самые безумные эльфийские маги не додумались! Путешествия?! Хочешь в иной мир – строй портал с требуемыми параметрами, зачем в безвременье-то лезть? Там никому долго не выжить, будь ты хоть обвешан легендарными артефактами. Ни еды, ни ресурсов, ни магии.
Это же медленная и очень мучительная смерть. Ужасная казнь. Зачем Ортике это понадобилось?! Хотя, если мы поймаем того, кто злоумышляет против моих подопечных… я подумаю, может быть…
Хотя нет. Лучше сразу прибить, без затей, но с гарантией. Вдруг выживет. Злые гении, они вообще жутко живучие. Помню, топил одного такого в лаве. Столкнул, посмотрел на красивые брызги и ушел. А эта сволочь возьми и выживи. Проблемы потом, лет через сто, когда эта мразь восстановилась, сыпались как из рога изобилия. Пришлось лично распылять. И пыль потом прикапывать.
– У тебя такое лицо, словно ты не бамбук пилить собрался, а врагов резать, – проницательно заметила эули.
– Обдумываю вашу дурацкую казнь, – буркнул я, с неудовольствием глядя на рощу здоровенных дрынов, чьи листья подметали небо. – Который тебе?
– Все!
– Что?!
– Ладно, шучу. Я еще не решила. Подумаю и скажу. А что еще за наша казнь? Кого из нас ты собираешься казнить и за что?
– Да не ваша! Тьфу ты. Я про железный горящий гроб, в котором вы отправляете приговоренного в пусто… космос.
– Ик… это не казнь!
– Да? А что же?
– Исследовательская экспедиция!
– Н-да. То есть он даже не преступник, просто «доброволец»? – последнее слово я интонацией поставил в кавычки. – Вроде как в жертву науке? Его труп останется в космосе навечно? И много у вас там таких жертв летает?
– Да кто тебе сказал, что он там останется? Прилетит обратно с результатами, и все. Конечно, бывают технические неполадки и несчастные случаи. Но… – все-таки замялась девушка, и я понял, что все далеко не так радужно, как ей бы хотелось.
– Погоди-ка, – заглядывать в память не стал, и правильно сделал. – Так эта железная конструкция еще и обратно упасть может?! И сколько народу умирает после такого падения? Так, пошли отсюда, ни в какой космос никакой бамбук ты запускать не будешь! И остальным скажу, чтобы к этой траве тебя не подпускали.
– Да какой космос! – Ортика вцепилась одной рукой в меня, а другой – в демонову бамбучину. – Я хочу нормальный навес! С крышей! Под которым все поместятся! И водопровод поближе к печке! И чудо-юдо то страшное, которое вы притащили, не хочу руками на вертеле крутить!
– Это всего лишь сом!
– Все равно руками не хочу! Даже руками слуг! Они мне в другом месте пригодятся! – Девчонка чуть ли не ногами по земле топала.
– Делай что хочешь, – мудро решил я самоустраниться. Женщины. Пойду еще одного сома ловить на собственные конечности, все нервы разгружу.
– Нет! – Ортика вцепилась в меня еще крепче. – Сначала скажи им, чтобы пилу мне вернули! Зубами я бамбук пока грызть не умею!
– И слава мирозданию, – пробурчал я себе под нос. – Пилу? А кто ее у тебя отобрал?
– Седрик. И тоже бухтит, что леди в руки такое давать нельзя. Да я еле плотника заборола за этот трофей, а он примазывается. – Кажется, хаос влияет не только на магию, но и на наше мышление.
– Седрик? Хм, зачем тебе пила отдельно от Седрика? – Я аж зажмурился от мстительного удовольствия. Две птицы одним выстрелом – и эули обезопашу, и слугу озадачу. Без магии этот мальчишка самую малость присмирел, но все равно задирал нос и все время косился на меня, как на таракана в королевской тарелке. Вот пусть теперь пилит бамбук. Хорошо звучит.
– Ой, – сообразила наконец девчонка. – И правда… что-то я поглупела от беготни по горам. Седрик с пилой – это гораздо производительнее, чем Седрик без пилы или пила без Седрика!
– Вот-вот. – У меня даже настроение исправилось. – А если попробует возражать или отлынивать – как стимулировать его трудолюбие, ты знаешь. Хоть всю рощу спилите. Можешь даже про космос ему рассказать. Только на практике показывать не надо.
– Хм, магия-то не действует, – задумчиво прикусила губу Ортика, но тут же повеселела. – Зато я видела тут заросли настоящей крапивы!
– Э-э-э, знаешь, несмотря на свой ишачий характер, этот парень понимает слова, – осторожно напомнил я. Не настолько он мне на нервы действует, чтобы держать в лагере еще одного инвалида.
– Да я же просто так, – невинно пожала плечами девчонка. – На всякий случай. И крапива там обычная.
Я подозрительно осмотрел ее с ног до головы, вздохнул и махнул рукой. И сбежал к более безопасным вещам: омутам в запруде и сомам.
Сам виноват, конечно. И ушли мы с парнями далековато. Когда со стороны лагеря послышался истошный женский визг, мы как раз тащили еще одну трехметровую рыбью тушу на берег.
Верат отвлекся и словил нехилую оплеуху хвостом, а Акониту прилетело уже по спине, отчего он рухнул в реку и чуть не захлебнулся. Я же с перепугу забыл о всякой конспирации и мотнул проглоченной сомовой пастью рукой так, что рыбина сама полетела на берег, по пути сломав несколько небольших деревьев и чуть не зашибив еле успевшего увернуться Инермиса. Был бы у парня еще один перелом…
– А что, так можно было? – ошеломленно спросил вынырнувший из реки Эйкон, откашливаясь от попавшей в легкие воды. – Что ж мы его тогда тащили?
– Идиоты! Бегом!
Визг в лагере повторился…
Глава 7
И. о. Ортики
Нет, ну подумаешь! Ну сом. Ну с усами! Ну на вертеле крутится, усами этими машет. А я не виновата, что нож их не взял, я старательно пыталась отпилить – не вышло.
Короче. Рассказываю по порядку. Сначала мы кури… то есть пилили бамбук. На удивление, Седрик даже не пытался со мной спорить. Пилу не отдал, но бамбук валил – бульдозер обзавидуется. Или пилорама.
А все потому, что я в свое время насмотрелась ютуба и начиталась новелл про выживание всяких китайских девушек (и не только девушек) в диких джунглях. Вот где бамбуковое раздолье!
Конечно, я вовсе не рвалась оказаться на их месте. Но раз оказалась – почему не применить увиденное на практике? Особенно если не своими руками, а Седриковыми.
Первым делом мы соорудили подобие водяной мельницы в одном из рукавов быстрой речки. Это нетрудно из бамбука – тренога, на нее сплетенное из более тонких побегов колесо на бамбуковой же оси, на колесо – бамбуковые «лопасти», опустить краем в воду – и завертелось.
Ага. Вторую треногу мы поставили над костром, Седрик так увлекся, что лично вымерил, где рыба будет жариться, а не гореть. Сома насадили на ту самую ось, которая крутилась от водяного колеса, высота огня отлично регулировалась подбросом дров и отгребом углей. Вот только на соминые усы мы не рассчитывали.
Они вообще в процессе потрошения рыбины как-то прилипли к бокам и не лезли под руку. И не отпиливались даже пилой. А когда сом закрутился над костром, вдруг растопырились в разные стороны, и их неожиданно оказалось не два, не четыре, а штук, наверное, сто!
И надо же так совпасть, что покормившая и уложившая Ландыша маменька в сопровождении Омелы и Магнолии вышла к нашему торжеству прогресса над дикими условиями в самый «нужный» момент?
Картина маслом: у костра никого нет, зато из огня на вас летит и крутится страшное склизкое нечто с маленькими выпученными глазками, разинутой зубастой пастью и сотней шевелящихся щупалец!
В общем, маман психанула. К счастью, хоть не взорвалась. Зато теперь у нас не только напуганные фиолетовые женщины, но и фиолетовый сом, фиолетовая я, фиолетовый берег реки и еще куча фиолетовых товарищей над поломанной водяной мельницей. Потому что на матушкин крик с боевым воплем примчались слуги и Рябина с секирой. Валькирия с ходу засадила по усатому нечту так, что и сом, и ось внутри него разлетелись вдребезги.
Прибежавшие на весь этот бедлам мужчины сначала застыли в ужасе, потом чуть не схватились за оружие, приняв нас за местный аналог дроу. Их остановил только Нарцисс, демонстративно поднявший перед ними руку в «краске».
– Это чернила кальмара. А это наши женщины. – Быстрый недобрый взгляд в мою сторону заставил только вздохнуть. – И Ортикин усовершенствованный… бамбук.
– Да бамбук-то тут при чем? – опешила я. – Если уж разобраться, то виноват твой сом. Его когда на вертел насадили, он усы растопырил.
– На вертел? Целиком? – тут удивился уже Аконит.
– Почти. – Фиолетовая краска размазывалась как черт, когда я пыталась ее стряхнуть с платья и рук. М-да, только смывать. Хотя, если это чернила, надо молиться, чтобы хоть кожу можно было отмыть. – Хвост вон там лежит, на уху. Я и голову хотела отрубить, она наваристая, но у него там какие-то пластинки неперепиливаемые.
– Ты же сказала, что умеешь их готовить, – хмыкнул Нарцисс.
– А я и умею. Но у нормальных сомов не бывает столько усов!
– А у нормальных женщин – столько странных идей, – парировал тот. – Ладно, идите к реке, умойтесь. Только в воду глубже чем по колено не заходите, чтобы опять не испугаться.
– Сначала мельницу починим.
– Я починю, госпожа, – тут же выступил вперед наполовину фиолетовый Седрик. Он боком к маменьке в кустах стоял и поэтому слева остался человеком, а справа стал дроу. – Все равно мужчинам не стоит идти к воде, когда леди купаются.
– Верат, тащи свою секиру. Порубим на куски и запечем в углях, – вздохнул Нарцисс.
Я только пожала плечами – часть сома они с вертела не сдернут так, чтобы рыба не развалилась, а голову пусть отрубают, не жалко. Будет и печеная рыбка, и жареная, и супчик, и даже заливное, если до завтра останется что-то в котле. Правда, все фиолетовое… но вроде не ядовитое и безвкусное. В смысле, мамулины чернила только цвет дали, а на вкус не повлияли никак. Я руку на пробу лизнула и убедилась.
– А со вторым что делать?
– А второго на наживку. Все-таки одной рыбой сыт не будешь, нужно разнообразие. – Цветочек деловито осмотрел сома. – Верат, принеси, пожалуйста, соль и во-о-он те большие листья. Если завернуть в них куски, должно получиться неплохо, рыбка станет мягкой и нежной, а чернила вполне сойдут за соус. Во всяком случае, они точно безвредны.
– Эм… – подал голос Инермис, которого брат, даже бегущий на тревожный визг, умудрился притащить на закорках и довольно нежно стряхнул на кучу травы, не потревожив ногу в лубке. – Если ЭТО наживка, то кого ты собираешься ловить? Дракона?
– Птичку, – улыбнулся Нарцисс. – Местную.
– Ты уверен, что это мы будем ее ловить, а не она нас? – Я даже замедлила шаг, прислушиваясь к разговору.
– Если все грамотно обставить, то риск минимален. Тем более у нас есть секретное оружие, – серьезно сказал цветочек. – Миледи, ни о чем не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. Вы можете привести себя в порядок.
Ага, это он маменьке. Я не услышала, что Ириссэ ответила, потому что поторопилась смыться. Судя по лицу родительницы, лучше ей сейчас под руку не попадаться, а то одним фиолетовым лицом не отделаешься. Фиолетовая задница мне точно не нужна.
Дальше все прошло в целом нормально – пачкучая дрянь смывалась даже в холодной воде довольно легко, не то что настоящие чернила кальмара. В этом мире, наверное, другая химическая формула у этого вещества. Да и сами кальмары, по воспоминаниям Ортики, мало похожи на наших головоногих моллюсков.
Платье тоже отстиралось, хотя не так чтобы совсем. Без мыла-то!
Но главное – часть рыбины все же зажарилась на вертеле вполне сносно, хотя Нарцисс и продолжал ворчать. И его сомятина в листьях была тоже очень вкусная. А голову чудища общими усилиями таки откромсали, не знаю только, куда дели.
На мельницу все ходили смотреть по очереди. Отпускали всякие разные замечания в диапазоне от «странно, но интересно» до «что за хрень бесполезная, достаточно было Люпина посадить, он бы вертел».
Люпин, кстати, оценил то, что его не засадили, очень даже положительно и крутился возле водяного колеса почти так же бодро, как оно само.
Маман после сытного завтрака подуспокоилась и больше не прожигала меня взглядом. А бамбуковые «стаканы», сделанные из части ствола с естественной перегородкой, ей даже понравились. Но все равно я чувствовала, что бамбук придется реабилитировать. Чтобы мне не запретили и дальше его кури… пилить.
Глава 8
Нарцисс
Когда мы на следующий день вернулись в лагерь, довольные, как странные звери «слоны» из головы эули (потому что ловушку для птицы удалось наладить в кратчайшие сроки), я сначала даже не понял, куда именно мы попали. Ушли вчера сразу после обеда, нас не было всего одну ночь… ну хорошо, еще полдня нынешних. И что успела натворить эта… ненормальная любительница бамбука?!
Так, давайте по порядку. Вон в странной плетеной корзине (или как назвать данное сооружение, сильно похожее на детскую колыбель?) сидит Инермис, которого не взяли за птичкой, и он разобиделся насмерть, как ребенок.
Сейчас этот переломанный олеандр обиженным не выглядит. У него в руках широкий нож, каким обычно на лету снимают головы мелким летающим кровососам с южной границы. И этим ножом он… а что, собственно, он делает? Странные растительные ленты распускает на еще более странные и узкие? Но это не самое интересное.
Склон горы почему-то дымится. На пожар не похоже, но и на обычный костер тоже. Огня не видно, только дым идет прямо из земли.
По всей долине реки понатыканы некие сооружения. Так. Похоже на палатки из шелка, какие мы ставили на привале, но это не они. То есть шелк-то тот же самый. А вот на что он натянут – непонятно. На что-то высокое и круглое, как шатер. Как оно держится?
– Ух ты, – цокнул за левым плечом Эйкон, и я повернул голову, пытаясь понять, куда он смотрит.
Ага, вот на что натянут шелк. Это опять демонов бамбук! Везде демонов бамбук! Просто расщепленный на желоба, доски, ленты, веревочки. Изогнутый, переплетенный в самых разных сочетаниях.
Вон навтыкали по кругу полоски, причем так, чтобы эти зеленые, но довольно широкие части ствола торчали по направлению от центра врозь, собрали макушки в пучок, изгибая упругие полосы, переплели. И натягивают кривовато сшитые шелка сверху.
Ладно, а там что? Кажется, строят навес. В том направлении суетится больше всего слуг, и слышно, как визжит пила Седрика.