Эстетика Беспредела

– Доброе утро, уважаемые студенты. Как вы знаете, наш университет славится доблестными показателями успеваемости по духовной культуре человека в целом…

– Ой, он сейчас будет разводить монолог на три часа… – вздохнул Кельвин, уняв судорогу в ногах.

– В прошлом году он ничего такого не говорил, – пожал плечами Эв, продолжая слушать митрополита.

– А в этом у старого крыша потекла, – покрутил у виска парень.

– … жизнь не вечна. Распоряжайтесь ею мудро и правильно. Ведь все пути господни неисповедимы. Один из наших студентов пренебрег правилами, данными Господом, и нарушил единый небесный закон, оказавшись раньше положенного времени на небесах.

– Чего? – Эв зашелся сигарный дымом.

– Тихо! – прикрикнул Кельвин.

– … Анна Генхиль не только нарушила правила нашего учебного заведения, но и нарушила закон страны, подставив под удар невинные человеческие жертвы. Вчера вечером произошла жуткая авария по вине нашей студентки.

– Эв… Эв!.... – волнительно захрюкал Кельвин, но парень его тут же толкнул локтем в бок, прерывая его волнение и приведя в чувство.

– …погибли на месте. В крови Анны был найден наркотический препарат, из-за которого и произошел этот несчастный случай, унесший жизнь троим людям. В этот светлый день памяти я, митрополит православного университета Святой Аллы штата Огайо, назначаю этот день – днем против наркотиков. Лекции отменяются. Вместо этого пасторы каждой кафедры проведут с вами лекцию о вреде наркотических средств…

Эверетт немного пошатнулся, но Эфи тут же поймала парня за локоть. Присев на траву, Эв закрыл лицо ладонями, судорожно начиная массировать виски.

– Эв, у нас огромные проблемы, – побледнел Кельвин.

– Знаю. Позже решим, позже… – повторял парень, все больше пугая Эфи.

– Что происходит? – не понимала девушка, глядя на реакцию парней.

Кельвин недовольно посмотрел на Эва, а тот, словно по сценарию, поднялся на ноги и театрально запрокинул на бок голову.

– Анна была девушкой Кельвина. Он хотел сделать ей предложение…

Кельвин удивленно и в то же время хмуро уставился на друга, давая понять всем своим видом полное недоразумение.

– А она умерла. Теперь ясно из-за чего мы вчера так долго стояли в пробке, – подытожил Эверетт.

– Да, все так и есть, – подтвердил его слова друг, все так же озадачено глядя на друга.

– Ужасно… сожалею, – сглотнула Эфи, сморщив бровки на переносице.

– Да… это ужасно больно осознавать… что ж! Пора в кабинет. Новый пастор зачитает нам интересую лекцию! – бодро сказал Кельвин и двинулся в сторону общежития.

Как-никак, а отмена лекций не дает право студентам посещать университет не в студенческой форме.

Зайдя в комнату, Эфи поняла, что ее соседка в ванной. Видимо, после ночной попойки ей на самом деле следовало бы принять ледяной душ, чтобы прийти в себя. Надев учебную форму, девушка подошла к зеркалу с платком в руках. Надев его на голову, оставив лишь пару выпущенных из-под него прядок, она нахмурилась. Не идут ей платки. Вот шарф – другое дело. Но ведь не пойдешь в шарфе в такую жару на учебу! Чуть стянув платок на затылок, девушка развязала его и два конца скинула на спину. Так довольно элегантно.

– Харпер, я пошла. Встретимся в кабинете!

– Какой кабинет? – выкрикнула девушка из ванной.

– Понятия не имею, я кину тебе смс-кой!

И без ответа девушки был понятен ее ответ. Она услышала ее и ждет от нее цифры.

Эверетт и Кельвин ждали девчонок у входа. Все же форма парней напоминала классический костюм, да и на голове они не обязаны носить платки, которые портили прически многих девушек.

– Где Харпер? – спросил Кельвин, не увидев ее рядом с Эфи.

– В душе. Сказала, что скоро подойдет.

– Ясно, – откашлялся Кельвин. – Нам на второй. Опять этот лекционный кабинет с двумя открывавшимися окнами на весь зал.

Поднялись на нужный этаж, аудитория только наполнялась студентами.

– Привет, Эв, – кучерявый парнишка с татуировкой в виде капли на левой щеке протянул парню руку. – Как лето?

– Продуктивно, как твое? – ответил парень.

– Тоже. Две ламповые на закате в мусорке нашли.

– Заглянем, – Эверетт отпустил его руку.

– Что такое ламповые? – не поняла Эфи, когда парень ушел.

– Шины для моего мотоцикла. Кто-то старые колеса мои туда выкинул. Надо будет глянуть, – усмехнулся Эв, ловя на себе пораженный взгляд Кельвина.

Пройдя за самый дальний стол, длиною метра четыре, компания села посередине, заняв рядом с Эфи место для Харпер.

– Привет, Эв, – девушка с выразительными глазами и чуть потрескавшимися губами развернулась к ребятам. – Как ты? Давно не виделись.

– Пойдет, Сью. Все лето в делах и разъездах.

– Как твой братец? – Эфи навострила уши.

– В работе. Трудное лето выдалось, не виделись с ним все три месяца.

– Жаль… – взгрустнула Сью. – Я пыталась дозвониться до него, но он не отвечал.

Эверетт лишь пожал плечами.

– Не знаешь, как с ним связаться? Он сменил номер?

– Уверен, если он захочет, он сможет выйти на тебя.

– Ясно, – поморщилась девушка. – А-а-а… – она покосилась на Эфи. – Ты все еще в деле?

– В деле, – утвердительно кивнул Эверетт.

– Хорошо. В таком случае пересечемся на днях. Слышал об Анне? Ужасно.

– Согласен.

– Не знаешь, чьих рук дело? – сощурилась девушка.

– Понятия не имею, – более черство произнес Эв.

– Не твоих ли? – влез в разговор Кельвин.

– А я не с тобой разговариваю, червь. Я жду номер Энтони.

– Ты сейчас не в тот огород камни бросаешь, Сью, – отчеканил Эверетт, начиная вскипать.

– Это еще камушки, хочешь, закину тебе булыжник под начало учебного года? Я еще раз говорю – дай номер Энтони.

– Я не выходил с братом на связь очень давно. Не нервируй меня, Сью. А то и правда, камни могут посыпаться. Говорят, камнепад намечается. Береги голову.

Девушка фыркнула и хотела еще что-то ответить, как в аудиторию зашел тот самый красавчик, представленный вчера как новый пастор потока, и наступила тишина. Взор каждого был обращен на мощную скалу, вошедшую через такие, как казалось, для него маленькие двери кабинета. Высокий, с крепкими руками, бицепсы которых выпирали из-под белой рубашки, расстегнутой на две верхних пуговицы. Густые брови свелись к переносице, образовывая несколько морщинок. Подойдя к окну, Телониус попытался открыть окна, но те не поддавались.

– Кто-нибудь знает, открываются ли они? – спросил парень, отпуская ручку окна, боясь сломать ее.

– Раньше открывались, потом заело, – сказал один из студентов.

– Ясно.

Приложив несколько усилий, он все же смог распахнуть сломанное уже несколько лет окно, и в аудиторию ворвался чистый осенний воздух.

– Другие также «сложно» открываются? – усмехнулся он, подходя к следующему окну под очарованные взгляды девушек.

Пара минут – и ручка повернулась, распахивая окно на полную.

– Думаю, так всем будет лучше, – улыбнулся парень, возвращаясь к рабочему столу.

Он не подошел к доске, не сел за стул, как обычно это делали преподаватели, а прислонился задницей о край стола, закинув нога за ногу.

– Что ж. Меня зовут Телониус Навелли, я ваш новый куратор и преподаватель. Сегодняшняя новость…

– Простите! – блондинка за первой партой подняла руку и не дождавшись разрешения, спросила: – А разве можно быть преподавателем в церковном университете такому красавчику?

По аудитории разнесся смех.

– Спасибо за комплимент, но мое физическое состояние никак не отражается на тех знаниях, которые я могу вам донести. Ибо спорт – это движение. А движение это жизнь.

– Скажите это половине наших преподов, – усмехнулся парень, сидящий перед Эфи.

– Каждый выбирает свой путь. Ведь как говорил Бог: сердце человека обдумывает путь свой, но Господь управляет шествием его.

– А почему Бог это он? – спросила студентка.

– Хм… – Телониус приподнял брови. – Позвони ему и узнай. Как получишь ответ – сообщи мне.

По аудитории вновь разнесся одобрительный смех. Этот парень начинает завоевывать не только сердца девушек, но и авторитет. Хорошее начало, Телониус.

– Извиняюсь, – в кабинет вошла Харпер.

На ее лице красовались огромные солнечные очки. Похожа она была на девушку с глянцевой обложки журнала. Такая же модная и утонченная. Даже университетская форма сидела на ней по-особенному, а завязанный идеально платок, выпускал сзади ее длинные волнистые волосы.

– Опаздываешь, – заметил Телониус.

– Человеческий фактор, – ответила Харпер, ища глазами своих друзей.

– Даже бриллиант не блестит так, как твоя самооценка. Но лучше бы так блистали твои знания.

– Ваше чувство юмора пропустило стадию зачатия, – поднимаясь по лестнице к последней парте, пробубнила Харпер.

Гулкое «у-у-у», и десятки глаз устремились на Телониуса в ожидании ответа наглой девушке. Но парень лишь одобрительно улыбнулся ее дерзости и произнес:

– Задержись после лекции.

– Блудница – глубокая пропасть, как сказал Господь! Имейте совесть, мистер Навелли! – сорвалось с языка Харпер, когда девушка приземлилась рядом с Эфи, запрокинув назад голову.

– Как тебя зовут? – Телониус напрягся, отрываясь от стола.

– Харпер. Или как обращаются ко всем пасторы? Богиня? Госпожа моего сердца?

Эверетт закатил глаза. Он понимал, что такие игры начинались и с ним. Харпер вела себя так же вызывающе, как и сейчас. Повтор ситуации? Назло ему. Эверетта раздражал этот факт.

– Мы вроде бы на лекцию пришли? Давайте начнем ее и побыстрее закончим! – выкрикнул он.

Медленный и уверенный тембр его голоса разнесся по аудитории. Будь это другой преподаватель, большинство студентов уткнуло бы свои носы в гаджеты, не обращая внимание на важность лекции, однако сейчас Телониус завладел вниманием каждого. Особенно после инцидента с Харпер.

– Заревновал? – едко улыбнулась девушка, косясь на Эверетта.

Эфи пропустила через себя ее взгляд и отогнулась на спинке стула, чтобы им было проще разговаривать через нее.

– Мне плевать, Харпер, – сухо ответил он.

Сердце Эфирии застучало сильнее.

– Не уж-то совсем плевать? А чего тогда встрял?

– Ты села рядом, не порть мою репутацию. Ты знаешь, я должен нормально окончить университет.

– Я порчу твою репутацию? – округлила глаза девушка.

– Безумно портишь своим поведением.

– Я тебя услышала! Хорошо, Эверетт! Ты ставишь крест на нашей дружбе!

– Ты сама решила продолжить дружбу после расставания!

– Это я решила? Не ты ли?..

Харпер не успела договорить, как Эв поднял руку, попросив разрешение выйти. Получив одобрение от пастора, парень вылетел из кабинета. Харпер резко подняла руку и помчала вслед за ним.

В коридоре пусто. Можно было бы закурить прямо тут, но под потолком развешены камеры. Единственный выход – это мужской туалет в конце коридора. Шумными шагами Эверетт держал направление в сторону той зоны, где он мог чертовски расслабиться и спрятаться на несколько минут от надоевшей бывшей.

Но стоило ему лишь закрыть за собой дверь и закурить, как в туалет ворвалась Харпер.

– Бегаешь от меня? – нервно крикнула она.

– Господи! Харпер! Ты преследуешь меня? Мы говорили с тобой вчера, говорили с тобой, когда расставались! Ты услышала меня! Оказалось, что нет?

– Почему мы с тобой расстались, Эверетт? Что произошло?

– Я не буду вновь поднимать эту тему, – парень затянулся.

– А я буду! И всегда буду, пока не получу честный ответ!

– Ты слишком настырная, Харпер. Я просто устал от постоянной тебя.

– Устал? – девушка подошла ближе, гневно глядя в лицо парня.

– Устал.

– А я не устала требовать твоего внимания? Уважения? Ты тратил на какие-то свои дела уйму времени, не зная, что происходит у меня! Ты совершенно не знал, что у меня в жизни, Эв, и в какое дерьмо я вляпалась!

– Единственное, что я могу, – это купить тебе лопату, чтобы ты из него попыталась выбраться, – плюнул Эв.

– Серьезно? Ты уже не такой, с кем я встречалась, Эверетт. Что произошло? Почему все так? – изменив интонацию начала Харпер.

– Ох ты, решила зайти с другого краю? – усмехнулся парень. – Вот в такую Харпер я и влюбился, пока не увидел тебя настоящую. Думал, что это маска. Ведь наедине со мной ты одна, а в компании совсем другая. Напомнить, как ты с нашей гоночной тусовки спаивала Мяута? А как лезла под куртку к Кельвину, чтобы я ревновал? А сейчас что? Закатила перепалку с новым пастором! Тебе нормально?

– Значит, тебе надо было больше уделять мне времени! Тогда бы я не страдала такой ерундой, Эв!

Он закатил глаза и громко выдохнул.

– Давай закроем эту тему. Если хочешь продолжать со мной общаться – больше не возвращаемся к этому разговору. Друзья. Не более. И очень прошу, не лезь в мою линую жизнь. Особенно не порть отношения с Эфи.

– Значит, ты все-таки с ней? – задергался глаз при упоминании о соседке.

– Я не с ней. Но она симпатизирует мне, Харпер. И так-как у нас с тобой в отношениях поставлена давняя точка, не фантазируй себе еще несколько за ней, – выбросив бычок в окно, парень закрыл его и пошел на выход.

– Ты на лекцию?

– Да, – бросил он через плечо.

Когда Эверетт зашел в аудиторию, сразу же поймал взгляд Эфи. Девушка жевала кончик ручки, и как только открылась дверь, она уставилась на него, прекратив свои действия.

Да, Эверетт был видным парнем, даже несмотря на отсутствие такого телосложения, как у Телониуса, многие сходили по нему с ума. Считалось, что в университете Эверетт и Кельвин самые обаятельные и сексуальные парни. И как же волновал вопрос всех девушек: почему он выбрал Харпер?

Под конец учебного года молва об их расставании разнеслась тут же. Телефон Эверетта обрывался звонками, сообщениями, приглашениями погулять и прочей дребеденью, на которую у него совершенно не было времени. Подняв гонки на нужный уровень, Эв обзавелся полезными знакомствами, хорошими людьми в лице байкеров, как он думал изначально. Однако эти связи не помогли ему решить все его финансовые проблемы, и не смогли даже стать крышей, отчего парню пришлось прикрывать все свои доходы этими самыми гонками, пуская пыль в глаза об их высоком заработке.

– Все хорошо? – спросила Эфи, как только парень сел рядом с ней.

– Все в порядке.

– Тебе опять эта мозг компостировала? – засмеялся Кельвин, представляя агрессию девушки на невозмутимое лицо своего друга.

– Есть немного. Вроде бы, мы договорились…

– Вроде бы! – сделал акцент на частичке. – Я сразу тебе говорил, не тот она человек.

– Кел! – рыкнул Эв.

– Прости, замолкаю! Не мое дело! – усмехнулся тот, вскинув руки.

Телониус продолжал вещать о вреде наркотиков в своей собственной манере, так не похожей на обычную лекцию у других преподавателей. Его подача была экстраординарной, и он сразу же завладевал вниманием каждого студента. В его речи не было заумных фраз, непонятных слов, да и слово «Бог» он не повторял в конце каждого предложения, скрещивая на груди руки.

– Я после лекции еду по делам. После я заеду за тобой, воздушная. Прокатимся, – ставя перед фактом Эфи, произнес Эверетт.

– А куда? – спросила девушка.

– Потом узнаешь. К шести будь готова.

В аудиторию вошла Харпер вновь с огромными очками на глазах. Молча пройдя в конец кабинета, она села за рядом стоящий стол.

– Что с ней? – спросила Эфи, глядя на огорченную соседку.

– Не обращай внимания. Скоро отойдет и все будет, как раньше, – пояснил Эверетт.

Но Эфирию все же задел этот момент. Девушка не желала быть яблоком раздора между своей соседкой и ее бывшим парнем, который, как она поняла после гонок, положил на нее глаз.

Достав телефон, Эфи открыла с Харпер диалог и написала сообщение: «Все хорошо?» Девушка подняла телефон, лежавший экраном вниз, и отправила ей большой палец вверх. Затем вновь положила его на стол и откинулась на стуле.

Почти двенадцать дня. Должен вот-вот прозвенеть звонок, сообщавший об окончании лекции у самого сексуального преподавателя.

– Подытожим сегодняшнюю лекцию, – Телониус посмотрел на часы. – Прошу, будьте бдительны. Не пейте из стаканов незнакомых вам людей и не отдыхайте в сомнительных компаниях. Лекция окончена.

Присев наконец-то за стол, Телониус остановил Харпер одним взглядом, когда та спускалась со ступенек аудитории. Из-под солнечных очков девушка могла сделать вид, что не увидела его глаз, затем соврать, что забыла о договоре остаться после лекции. Но, чуть замешкавшись, она выдала себя, и попрощавшись с Кельвином и Эфи, закрыла дверь со стороны кабинета.

– Я не припомню, чтобы мне в жизни дерзили так, как это сделала ты, Харпер, – Телониус выпрямил плечи до хруста.

– В этом учреждении принято общаться со студентами на Вы, мистер Навелли! – ответила девушка, и плюхнулась на широкий подоконник.

– Суккулент не оценит твоего соседства, – заметил парень, увидев, как студентка двигает своей задницей кашпо с цветком.

– Чего? – не поняла она, задирая юбку немного вверх, подтягивая на ногах чулки. – Можно ближе к делу?

Харпер явно заигрывала с ним, показывая всем видом, что ей интересен этот молодой преподаватель, но ее речь говорила об обратно. Но что слова, когда действия показывают всю суть?

– Тебе говорили, что надевать чулки на пары – вульгарно? – Телониус стиснул зубы, продолжая изучать длинные ноги девушки.

– А вам не говорили, что заглядывать под юбку не педагогично? – краем губ улыбнулась она, скинула платок с головы, распушив вьющиеся волосы.

– Не боишься, что кто-нибудь зайдет и увидит. А ты тут без платка сидишь?

– Нет. Скорее, это вам нужно бояться. Ведь я второкурсница, а вы преподаватель. Возможно, вы даже пристаете ко мне! Оставили после лекции одну, закрыли кабинет, – Харпер вздернула нос, наблюдая за реакцией парня.

Телониус с долю секунды постоял возле стола, затем резко встал и подошел к девушке вплотную настолько, что ее ноги оказались во владении его сильных рук, по кистям которых струились крупные вены.

– Как именно я должен приставать? М? – Телониус схватил ее руками за ляшки, оставляя на светлой коже отпечатки пальцев. – Так? Или как-то иначе?

Еще немного, и его руки доберутся до задницы. Пальцы скользили вверх по чулкам уже миновав резинку, касались холодной кожи, покрытой мурашками от одного его вида.

– А как иначе? – сглотнула Харпер, ожидая настолько возбуждающего продолжения.

Парень усмехнулся, обнажая белоснежные зубы, и дернув ее за ноги, сильнее прижал ее к пряжке ледяного ремня от брюк. Правой рукой ухватил девушку за талию, второй продолжал забираться ей под юбку, глядя в испуганные, но полные надежды, глаза Харпер.

– Может, как-то еще иначе? – он облизнул губы и вновь заулыбался. Мышка в клетке.

Харпер сидела неподвижно. Ее тело сковали страсть и страх одновременно. А если, кто-то зайдет в кабинет и увидит их? Интрига! Заводит. Хорошо, что она помылась. От нее уже не так тянет перегаром и не пахнет отелем.

Вскрикнув, Харпер почувствовала, как его пальцы отодвигают трусики. Дыхание стало прерывистым, сердце бешено забилось и девушка закрыла глаза.

– Так и сиди, – тон Телониуса сменился на властный.

Сглотнула. Харпер содрогнулась, когда почувствовала в себе два его пальца, медленно проникавшие в ее разгоряченную плоть. Внутри все сжалось.

– Расслабься, – но у Харпер не получилось этого сделать.

Она еле сдерживала себя, чтобы не застонать прямо ему в лицо. Закусила нижнюю губу когда услышала звук расстегивающегося ремня.

– Продолжать? Или ты боишься?

– Я… – Харпер проглотила язык. Она чувствовала, как набухли ее соски и торчат, пробиваясь через тонкую ткань белой блузки.

– Хочешь, вижу, – томно произнес Телониус, склоняясь над ее ухом. – Но позже. Мне пора по делам.

Вытащив из девушки два мокрых пальца, он подошел к раковине возле двери и включил воду. Тонкая струйка потекла, издавая едва заметный шум. Данный жест был сделан для того, чтобы услышать недовольство девушки, вновь почувствовать ее наглый тон и парень был прав, долго ждать не пришлось.

– Тебя боженькая накажет за такие мучения! – девушка одернула юбку и, спрыгнув с подоконника, направилась к выходу из аудитории.

– Будешь хамить, как сегодня, буду чаще тебя оставлять после пар, – блеснула глазами Телониус.

– Значит, я буду хамить еще сильнее!

Дверь захлопнулась.