Сакралит: Схождение чудовищ

Я поднялся и, сдерживая слёзы, принялся отряхиваться, но внезапно вспомнил о змее. Он до сих пор был в заложниках, такой важный, такой ценный! Я подбежал к задирам. Один из них ковырял раму змея. Я постарался выхватить… Змей порвался. Раздался смех.

– Как вы смеете! – прокричал я.

– Что – мы? Ты сам всё сломал.

Замах… Тщетный. Один ловко поймал меня за нос, а двое других воспользовались этим и скрутили руки. Как больно! Тот парень, которому прилетело по голове, наклонился передо мной и показал порванную игрушку.

– Давай в тебе такую дыру сделаю? – усмехнулся он.

Я жалок. Я беспомощен. Что я могу? Только лить слёзы и злиться. Не такой как они. Не такой как все. Мне часто говорили… Неадекватный. Неконтролируемый. Точно!

Я отвёл назад голову и со всего размаха долбанул врага лбом!

Раздался хруст. Жертва упала на спину. Голова парня превратилась в фарш.

Друзья погибшего отпустили меня и бросились к нему. Я навсегда запомнил выразительные глаза одного из них и то, как он схватил за плечи труп с кровавым лицом.

Что за чудовище сотворило такое? Неужели это был я? Внутри засел ужас. Только что этот человек жил, не очень хорошо, наверное, но хоть как-то, а теперь вместо его головы было кровавое месиво. Почему я не могу вести себя как нормальные люди? Всё, что происходило дальше, стало моим наказанием за то, что родился таким.

Я продолжал жить там же. Раз я был маленьким, меня пощадили, но отторгли. Люди, завидев меня, переходили на другую сторону дороги, и не было у меня друзей, родители замолкали, когда я входил в комнату. Иногда люди нападали со спины. Так было, пока меня не заказали наёмному убийце. И его я тоже убил.

После этого стало понятно, что я должен покинуть родной остров.

***

Утреннее свечение небес заставило меня раскрыть сонные глаза. Я лежал в холодной луже, а рядом плавали лопухи, сорванные для лежанки. Да уж. Быть вечно продрогшим – это образ жизни.

Я посмотрел наверх и увидел на фоне неба, как Лэрн сидел на мощной ветке гигантского дерева и безмятежно жевал листик. Расслабленная поза, счастливая улыбка… Если бы незнакомец посмотрел на него сейчас, то никогда бы не поверил, что этот человек может без угрызений совести зарезать кого-либо. Обычный мужчина, только волосы синие.

Каким-то чудом вокруг не собралась толпа стражников с алебардами. Жизнь на этом острове действительно не ценили. А где она ценится? Мир устроен не так, чтобы предотвратить преступление. Он лишь обрекает на муки того, кто его совершил.

Ни с того ни с сего Лэрн спросил:

– Ты знаешь, почему небо светится?

Этот философский вопрос застал меня врасплох. Все задавали его родителям в детстве, но сейчас, от взрослого человека, он звучал странно. Видимо, где-то в глубине души Лэрн был мечтателем. Мало кто задумывался о таких вещах. Всех волновало не небо, а то, чем они будут питаться.

– Да разве ж кто-то это знает? – удивился я.

Мой новый друг улыбнулся очень самоуверенно и даже насмешливо. На его лице часто возникало такое выражение.

– А я знаю. Я был там, на небе.

Это были странные слова, и я решил было, что он бредит. Но Лэрн сразу уточнил:

– Вернее, на верхних островах. Знаешь, там очень холодно, всё светится и обитают драконы. Прямо как в легендах.

Я всё ещё не верил ему. Разве может человек попасть так высоко? Все знают, что на верхних островах жизнь невозможна. И вдруг Лэрн говорит, что забрался туда, но как? Шар так высоко не полетит.

– И почему же всё светится? – спросил я.

В ответ Лэрн сказал одно слово:

– Сакралит.

Я никогда не слышал, что это. Слово звучало странно и непривычно, и во мне проснулся интерес.

– Что такое сакралит?

Взгляд Лэрна стал вдохновлённо-величественным.

– Он делает тебя выше других. Так можно стать сильнее и быстрее, создавать огонь из ничего, управлять водой, перемещать предметы… В небе много сакралита, он то сияет, то гаснет. Так наступает день и ночь. А звёзды – это маленькие сгустки, сияющие с другой скоростью.

Я рассмеялся.

– Ты сам это придумал? Ну и фантазия!

Лэрн мрачно посмотрел на меня.

– Я это чувствую. И вижу.

Я всё ещё сомневался.

– В мире много странных вещей, но с чего ты взял, что этот сакралит существует? Кто сказал тебе об этом?

– Кристаллы сакралита – подтверждение, – сказал Лэрн.

Какое-то время мы молчали. Я думал о сакралите и начинал в него верить. Во мне возникла неприязнь к этой неведомой субстанции, и лишь потом я понял, что это неприязнь к себе самому.

– Значит, я такой из-за сакралита? – спросил я.

Лэрн внимательно посмотрел на меня. Кажется, он услышал в моих словах что-то важное для себя.

– Ты этим не гордишься? Представь, что ты был бы другим. Возделывал землю, платил налоги…

Я не знал, что ответить. Лэрн с явным презрением описывал мою мечту. Я хотел жить как обычные люди! А Лэрн чувствовал себя особенным. Впрочем, он был первым, кто знал меня и не боялся… Я был ему благодарен.

– Что плохого в том, чтобы возделывать землю? Все занимаются этим, – ответил я.

Лэрн фыркнул.

– И не могут дать отпор болотному кувшинкохвосту? Умирают в восемьдесят лет? Как убого.

– А может, я хочу умереть в восемьдесят лет, но прожить эти годы мирно?

Лэрн вздохнул.

– Сакралит – часть тебя. Ты не сможешь стать по-настоящему сильным, пока отрицаешь это.

«С чего ты взял, что я хочу стать сильным?» – подумал я.

Сила – это проклятие. Но вслух я ничего не сказал. Лэрн бы меня не понял.

Спустя какое-то время мы снова двинулись в путь. Погода благоприятствовала прогулке. Пройдя несколько километров, мы остановились перед обрывом. Здесь заканчивался летающий остров. Далеко внизу огненным океаном плескалась лава, и она была настолько смертоносна, что могла убить даже меня. Пространство под нами заполнили оранжево-красные всполохи. Вверху местами висели шары терралита, земляно-коричневые, неровные, такие хрупкие и вместе с тем такие прочные.

– И что теперь? – спросил я Лэрна, который всё это время вёл меня.

– Мы пришли, – ответил он.

Я озадаченно оглянулся по сторонам.

– А где воздушный шар?

Лэрн усмехнулся.

– Зачем он нам?

От такого вопроса я впал в ступор.

– Лэрн! Мы же идём к воздушному шару, потому что нам надо перебраться на другой остров. Ты опять передумал? – возмутился я.

Настал его черёд удивляться.

– Я такого не говорил. Я сказал только, что знаю место, где можно перебраться на другой остров. Оно здесь. Давай за мной!

Лэрн легко подбежал к обрыву и… прыгнул вниз. Плащ развевался за его спиной, сам он походил на свободную птицу. Я бросился вперёд и увидел, как друг пролетел по широкой – метров пятьдесят – дуге, приземлился на висящий в воздухе шар терралита и оттолкнулся для очередного прыжка.

Но это же опасно! Один раз неправильно рассчитаешь дистанцию, и ты труп!

Следовать за Лэрном? Ни за что. И это не трусость, а здравый смысл. Я только проследил за удаляющейся фигурой и развернулся. Не хватало мне ещё свариться в лаве.

Я вернулся в город и начал искать воздушный шар. Конечно, меня могли узнать. Но не узнали.

Как мы теперь найдём друг друга? Шаром из терралита нельзя управлять, его занесёт на случайный остров. Как выяснить, куда отправился Лэрн? Мне стало горько. Только я нашёл друга, как уже потерял его. Ситуация казалась безвыходной: мне его не найти. Я так и буду одиноко скитаться.

Обнаружилась ещё одна проблема: у меня закончились собственные деньги. Последние я потратил на погнутый меч, который до сих пор носил с собой завёрнутым в рваную тряпку. Однако выход был. Лэрн принудил меня забрать несколько кошельков в благодарность за помощь с наёмниками, но эти деньги я не хотел использовать: они прямо-таки пахли кровью. Если бы Лэрн не угрожал, что выбросит их, я бы вообще не взял чужое имущество. Но если не расплачусь ими, меня схватят и отправят в тюрьму.

В итоге я наступил на горло совести. Опросив прохожих, я узнал, что на окраине города ждёт работы один пилот. Когда через пару часов я подошёл к нему, он лежал, прикрыв шляпой лицо.

– Говорят, что с острова попытаются выбраться двое убийц, один большой, другой синеволосый, – не поворачиваясь ко мне, сказал пилот.

Мы были на чьём-то заброшенном огороде, чьи хозяева, наверное, были убиты пару лет назад. Рядом лежала корзина, сам шар, летающий сгусток почвы, пилот пока не поймал – не хотел напрягаться, ведь непонятно, когда появится клиент. Я чуть внимательнее вгляделся в его лицо: длинные усы росли не над губой, а по сторонам лица, как у кошки. В груди появилось чувство беззащитности перед его жутковатым спокойствием, но я почти сразу нашёл, что сказать:

– Я не синеволосый.

– Но ты большой, – усмехнулся пилот.

Я сказал очень скромно:

– Это смотря с кем сравнивать…

На этом острове негусто клиентов, а он хотел заработать. Страх перед убийцей, порядочность или жажда наживы? Что победит?

Через полчаса мы отчалили.

***

Кто-то из нас сошёл с ума: или я, или воздушный шар. Возможно, оба. Он не должен крутиться, переворачиваясь то вверх, то вниз корзиной, а я не должен верить глазам. Восприятие подводило меня. Если нет, то ещё чуть-чуть, и мы упадём в лаву, ведь под нами сейчас нет островов. Что хуже: сойти с ума или разбиться об расплавленный камень? Страх охватил меня.

– Перестань вертеться, – застонал я, – пожалуйста…

Я обращался с просьбой к воздушному шару. Да. Мы с ним оба сошли с ума.

– Не бойся, не упадём, – перекрикивая шум ветра, расхохотался пилот.

Вряд ли он услышал мою отчаянную просьбу. Скорее, увидел, что единственный пассажир судорожно вцепился в ремни и позеленел.

В мире много чудес. И если в мои первые шесть полётов воздушные шары не вертелись, то это ещё не значит, что и на седьмой раз мне также повезёт. Я слышал, что чем выше ты путешествуешь, тем всё вокруг становится более странным. Может быть, в этом виноват таинственный сакралит, о котором упоминал Лэрн.

Теперь я понял, почему в воздушных шарах пассажиры пристёгиваются. Раньше это удивляло: ну висит себе корзина и висит, что может случиться? А теперь мы вертимся во все стороны.

Похоже, пилоту происходящее казалось обыденным.

– Тут зона воздуховоротов, – прокричал он, – ураганы и смерчи во всех направлениях! Да ты и сам видишь!

И он умудрился на ходу отпить из бутылки.

Наконец шар перестал сходить с ума. Он вертелся всё медленней и медленней, задумчиво качнулся в последний раз и остановился. Корзина безжизненно повисла под огромным шаром из терралита, как и надо. Я вздохнул с облегчением.

Пузырящийся терралит, из которого состоят все летающие острова, огнеплюи, плоскоовцы, воздуховороты… Сколько ещё чудес я увижу? Как много из них окажутся опасными? Ведь и я смертен. Но это даже интересно! Я снова пожалел людей, выгнавших меня из деревни. Ограниченные маленьким мирком, они ничего подобного в жизни не увидят.

Тем временем пилот решил меня подбодрить.

– Кого-то вообще тошнит, и рвота вращается вместе с шаром, – рассмеялся он.

– Значит, повезло, что мы летим без попутчиков, – сказал я.

Я привык к пейзажам, которые можно увидеть с высоты, но всё же повернулся и посмотрел на живописную картину. Вокруг летали маленькие шары терралита с кусками почвы и три огромных острова. Сверху они казались совсем небольшими. Внизу плескался океан лавы. Огненно-красная жидкость бурлила и текла в разных направлениях. Рваной серой скатертью на её поверхности камень застывал и сразу же снова плавился от жары, исходящей из недр Земли. Мы находились на высоте птичьего полёта над ближайшим островом, а он летал в десятки раз выше над лавой.

– Знаешь, у меня была дочка, – сказал пилот, – и вот какая ерунда ей в голову пришла. Она заметила, что воздух от камина дует как бы вверх, и решила, что если бы огонь можно было получить быстро, то мы могли бы нагреть воздух в тканевом шаре и полететь на нём, а не использовать шары из терралита! Вот бабы до чего выдумщицы, а?

Я согласился, что затея интересная, хоть и неправдоподобная. Хотел бы я тоже семью… Осознание пришло с опозданием.

– Ваша дочка… вы сказали, что она у вас «была»? – спросил я.

– Да, когда-то… – произнёс пилот, и его взгляд остекленел.

Мы молчали. Я боялся его потревожить.

– Ты слышал о Безголовом чудовище? – наконец сказал он.

Да, я очень хорошо слышал о нём.

Странные кошачьи усы пилота шевельнулись.

– Оно столкнуло между собой два острова, – сказал пилот, не дожидаясь моего ответа. – Бессмысленно хотело уничтожить. Я тогда подлетал и всё видел… Это была катастрофа… Они просто смялись. Везде осколки терралита, пыль долетела до шара. Мои дочь, жена и ещё сотня человек – в лепёшку. А оно выжило!

На лице пилота отражались смешанные чувства. Что было сильнее: скорбь по жене или злобу от того, что убийца выжил? Я ощущал его гнев.

– Возможно, оно сделало это случайно? – робко предположил я.

Может, получится убедить его… Или не время для этого?

Пилот посмотрел на меня внимательно и с напряжением.

– В плане… это же человек. Зачем ему убивать? – спросил я.

– Человек? – переспросил пилот.

Выражение его лица было странным.

– Пусть и говорят, что у него нет головы, но это просто метафора… – произнёс я.

Пилот оборвал меня.

– Откуда ты знаешь, что это человек?!

Повисло молчание.

– Так говорили выжившие…

Какая глупая ошибка.

– Там не было выживших! – вскричал пилот.

Он бросился вперёд. Его руки сомкнулись на моём горле. Мне не хватало воздуха, но я судорожно ковырял ремень, которым был пристёгнут. Ничего, мои шейные мышцы сильнее, чем у других людей… И я могу долго не дышать…

Я разорвал ремень и оттолкнул пилота. Он отлетел на противоположный конец корзины.

– Глупость! Если не было выживших, кто рассказал всем о Чудовище?! – воскликнул я.

– Я!!! – заорал пилот. – Я видел его с шара! Когда подлетал!

Все возражения застряли у меня в глотке.

– Я повторял, что это было чудовище. Оно выбралось! Упало на нижние острова! – кричал пилот. – И все прозвали его Безголовым! Но это был человек. Это был… ты!

Он схватил молоток и грохнул… по шару. Терралит пошёл трещинами.

Долбаный самоубийца.

Я перехватил его руку с молотком. Он ударил меня по морде. Я вырвал инструмент и швырнул его на дно корзины.

Шар стремительно падал. Воздух входил через трещину, заполнял шар, мы снижались под собственным весом. Рядом остров, но мы его пролетим! Надо пробить дыру в шаре, чтобы упасть не в лаву…

Пилот пришёл в себя и снова схватил молоток. Мы боролись. Надо было срочно что-то делать!