Драконий чих, или Отскребайте мага
Выбежав на поляну, я споткнулась. И с размаху поцеловала гнилой мох и чью-то какашку.
Думала, мне конец! Но кто-то пустил огненную стрелу между деревьями. И гоблины дружной толпой ломанулись туда. Я отряхнулась, как вдруг увидела плесневелую сумку. Из которой выкатилось огромное чешуйчатое яйцо. Оно было грязным и бурым. Но я сразу поняла, что это – яйцо дракона.
По закону дракон считается магическим существом первой степени опасности. Поэтому я должна была уничтожить яйцо сразу же. Или позвать кого-то.
Но только я направила заклинание на яйцо, как оно пошевелилось. Сначала я думала, что мне показалось. Но оно снова пошевелилось. Откуда-то появились языки пламени. Скорлупа треснула и… На меня смотрели янтарные глазки.
– Фуф! – выдал дракончик так, словно только что разнес три города. И утомился. Из его ноздрей потекла струйка черного дыма!
–Фуфты-фу! – чихнул малыш, выбирая из скорлупы. По размерам он был не больше вороны. Тонкие крылья, цепкие коготки и взгляд, от которого я опустила руку с заклинанием.
– Слышишь, фуфлыжник, – прошептала я, осматриваясь по сторонам. – Ползи отсюда! Ползи к маме!
– Фу!!! – отказался дракончик. Он чувствовал, что у меня пока нет детей. И вакантное место нервотрепа свободно. Поэтому целенаправленно полз ко мне.
– Не надо, – пятилась я, цепляясь за старую сумку. – Я не трону тебя. Только уползи! Я прошу тебя! По-хорошему!
Но дракончик не понимал. Ни по – хорошему, ни по – плохому. Зато я вспоминала, что бывает за дракона.
В голове промелькнул уголовный магический кодекс.
«За хранение, применение, использование в тех или иных целях дракона мера пресечения в виде пожизненного срока заключения в магической тюрьме строгого режима. Без возможности обжаловать приговор. Дракон подлежит изъятию и уничтожению. За противоправные действия, указанные в пункте девять точка восемь, повлекшие за собой причинение вреда имуществу или здоровью – смертная казнь».
– Примула вызывает мандрагору! – послышалось в кристалле.
– Да-да! – спешно и немного напуганно отозвалась я.
Кристалл скакал в трясущихся руках. А я все никак не могла его удержать.
– Возвращайтесь на базу! – послышался гнусавый голос.
Все, кто говорит через кристалл имеет гнусавый и противный голос. Это называют магическим искажением.
– Так точно! – ответила я, чувствуя себя будущим инквизитором. В инквизицию попасть сложно. Берут одного из целого выпуска. Так что за оценками нужно следить внима… Ай!
Меня обняли за ногу и сделали вид, что так оно и было. Когти впились в грязные штаны. Тонкие хрупкие крылья сложились и все. Дракончик дрожал и плакал.
– Так, ладно, – вздохнула я, осматриваясь по сторонам. – Лезь в сумку.
Я вытряхнула зелья ночного видения, бинты и какую-то мелочь прямо на землю.
– Ур, – выдал Фуфлыжник. И улегся поудобней. Чтобы царапать сквозь сумку мою ногу. И покусывать за попу.
Все прошло на редкость идеально. В холл Академии ввалились комья грязи. Из некоторых торчали ветки.
Пришлось поверить на слово, что тридцать две какашки – это инквизиторы. А идиоты, которые пинают друг другу – голову гоблина – это вся галерка.
В тот момент мне показалось, что всем плевать на дракона. Все были грязные, замерзшие, уставшие и голодные настолько что, перепутали Ральфа и лесного тролля.
При помощи заклинания подчинения Ральф привел тролля в Академию. Троллю поставили зачет. Потом сказали, чтобы он вышвырнул эту мерзость на улицу. И кивнули на Ральфа.
Ошибку поняли через пару минут. Но сил ругаться уже не было.
Вот так в библиотеке стало на шесть книг про драконов меньше.
А в моей жизни завелся пожиратель трусов.
Он рвет их с завидной ненавистью. И регулярностью. Вытаскивает из шкафа и глумится над кружевными телами жертв.
Это не просто маленькая «мстя». Нет. Это – кровная вендетта. Хлебом не корми, дай трусы разорвать! Словно они когда-то предали всю его семью, выгнали на мороз и заставили хороводиться вокруг горящего дома. И вообще стали виновниками всех бед.
Сегодня вместе с трусами пострадал невинный бюстгальтер. Он мирно висел на стуле. И не подозревал, что к нему крадется маньяк – убийца. Черное дело было сделано за считанные секунды. Бюстгальтер даже пискнуть не успел.
Только предательский стул с грохотом завалился: «Помогите! Спасите! Убийство среди бела дня!».
Только благодаря его бдительному «БУМ!», преступник был пойман на месте преступления. Прямо над траурным кружевом бездыханной жертвы.
Улики свидетельствовали против него. Но преступник попытался скрыться от правосудия под кроватью.
Теперь в коробке трепещут от ужаса носки. Но носки – не лебеди. Парами не умирают. Сейчас они обнимаются узелками и прощаются друг с другом. «Ну-ну!», пытается допрыгнуть до них маленький мучитель.
Но трусы кончаются. И кое-кто, возможно, отправится на новые кружевные пастбища. А вот этого не хотелось бы! Маленькое зло должно быть локализировано в комнате!
– Так, Фуфел, – потерла я руки, доставая книгу из-под матраса. – Сейчас определим. Мальчик ты или девочка. Фуфел или Фуфелька!
Древние страницы пестрили примерами. Я с подозрением поглядывала на Фуфлыжника.
– Фуф! – насупился малыш, пока я пыталась его взять на руки.
Страница с шелестом перелистнулась. Я уперлась взглядом в строчки: «Яйца дракона – это миф. На самом деле драконы – живородящие. Но если в первые дни жизни малышу угрожает опасность, его магия создает чешуйчатую броню, похожую на яйцо. Это – особая броня не пробивается большинством заклинаний, устойчива к механическим повреждениям. И даже выдерживает падение с огромной высоты! Пол дракона определяется заглядыванием под хвост. У самцов половые органы указаны на рисунка 45.2».
– Так вот оно что! – удивилась я, глядя на тонкие крылья. – Тебе угрожала опасность! Поэтому ты… эм… окуклился?
Почему-то мне казалось, что я не зря отказалась отдавать малыша большому дракону.
– А теперь иди сюда! – потянула я его к себе.
Положив малыша поверх книги, я попыталась заглянуть ему под хвостик. Но подлый хвост прикрыл все.
– Я кому сказала, – сердилась я, пытаясь отогнуть хвост. Я даже приготовила линейку, чтобы измерять расстояние между дырочками.
Меня типнули за палец и пыхнули в лицо едким дымом.
– Я просто посмотрю! Ничего отрезать не будем! – убеждала я. Но напрасно!
Меня хватали за похотливые пальцы, которые пытаются проникнуть в святая святых.
Сначала я чувствовала себя последним негодяем, совращающим юную чистую девственницу. А под конец – темным властелином, решившим сорвать первоцвет на мохнатой лужайке.
На полу валялась истерзанная котлета на половине носка. Бутерброды делал. Или делала! Тут пока не ясно. Ай! Вот кусака!
Меня снова укусили. И гневно пыхнули в мою сторону.
Уууу! Какой темпераментный!
Ладно, трусы порвал!
Но носок? Я пошевелила пальцем в дырке.
Чем ему помешал мой синий носок?
Ума не приложу!
Внезапно по всей Академии пронеслось сообщение.
– Уважаемые студенты и преподаватели! Через десять минут вас ждут в главном зале. Явка обязательна! – коротко произнес голос ректора.
Голос у ректора был странным. Каким-то непривычным. Это раньше он был уверенным и немного строгим. А сейчас он едва ли не дрожал.
Что же могло произойти?
Глава вторая. В которой явилась инквизиция, и уборщица попросила прибавку к зарплате
Мои скромные познания в области воспитания дракона ограничивались: «Вау! Дракон!». Зато я прекрасно знала тысячу и один теоретический способ его уничтожения.
Познания Фуфлыжника о мире ограничивались моей комнатой и сумкой. Мне бы очень не хотелось, чтобы однажды он высунулся в коридор. И с квадратными глазами восхищения: «Ух ты ж! Сколько тут всего не еденного, не грызеного и не сломанного!» пополз познавать мир.
Пока что он довольствовался тиранией носков и трусов. А еще его интриговали книги. Но допрыгнуть он пока не мог.
– Все, сиди тихо! – прошептала я, осторожно закрывая дверь. Потом я вспомнила, что нужно поставить заклинание поглощающее звук и защитный купол на учебники.
Закрывая двери второй раз, я почувствовала что-то странное. Какое-то невнятное, непонятное ощущение заставило меня нахмуриться.
– Всех ждем в главном зале! – повторил голос ректора.
Из комнат вытекали студенты. Я слилась с единым потоком синих форм с золотым гербом.
Академия почти восстановилась. Кое-где еще зарастали раны трещин, латались дыры, чинились портреты и статуи. И если бы не эти мелочи, то я бы никогда не подумала, что здесь был дракон.
– Башне кранты! – заметил кто-то из входящих вместе со мной. – Думаешь, уроки отменят?
– Сейчас все узнаем! – затерялся голос в шумном обсуждении драконьего визита.
Я встала рядом с Ионом. Он украдкой взял меня за руку, перебирая мои пальцы. От этой скрытой нежности, у меня чуть-чуть потеплело на душе. Я обожаю эти тайные знаки симпатии. И терпеть не могу показушной демонстративности.
– Кого ждем? – спросила я шепотом. Глазами я уже посчитала, что все в сборе. – Шишку из министерства?
О том, что мы очень рады кого-то видеть, свидетельствовали огромные золотые буквы: «Добро пожаловать!». Они переливались прямо напротив входа. Зал блестел, как яйца дракона. Поверьте, мне есть с чем сравнивать. Вокруг все было до тошноты официально и нарядно.
– Этой гирлянде уже почти тыщу лет, – прошептал на ухо Ион. – Короче, у нас на третьем курсе девчонка одна. Симпатичная. Она почему-то решила, что эта гирлянда…
Сверкающая гирлянда из фей огромной лианой опоясывала все стены.
– Ах, значит, мы на симпатичных третьекурсниц заглядываемся? – ревниво спросила я, так и не дослушав.
Уже не первый раз я ловлю себя на том, что не ревную его по- настоящему.
Как ревнуют чародейки, может рассказать Титус Сэммираль. Ранее – мачо, ловелас и тот, кто влетает в женскую раздевалку: «Кто хочет полетать на моей метле!». Ныне – тихий заика с вечно перепуганными глазами и беспросветной шторкой челки. Судя по сплетням, там написана точная длина. В сантиметрах. Одной цифрой. Подарок от бывшей. Прошло уже два года, но заклинание не выветрилось.
Так что ревновать магички умеют. И напоить тебя зельем, от которой тебя «размандрагорит» по ближайшим кустам, обычное дело.
– Ты меня ревнуешь? – удивился Ион. – Да ладно тебе! Я просто сказал, что она симпатичная. Вот и все.
Чувство тревоги не покидало меня. Оно наоборот, усиливалось с каждой секундой. Пока среди гула студенческих голосов я не уловила одно слово.
ИНКВИЗИЦИЯ.
В этот момент сердце рухнуло вниз. В теле появилась слабость.
– Что инквизиция забыла в Академии? – прошуршали испуганные голоса. – Академия как бы сама по себе! Инквизиция не имеет права находиться на территории Академии!
Каждое слово убивало меня, но я делала вид, что все в порядке. Ион что-то рассказывал. Но я слышала лишь свой собственный голос: «Спокойствие! Еще ничего страшного не случилось!».
Ректор вышел и прокашлялся. Он был в нарядной мантии. Хор студентов стоял наготове. Они готовы были накинуться на уши первому, кто войдет в зал. И хищно готовились к акустическому прыжку.
Меня тоже приглашали петь в хоре. На третьем курсе. Когда на меня из темного тренировочного подземелья выпрыгнул сумрачный прыгун, все решили, что у меня отличное сопрано. Громкое! Потом я узнала, что не просто орала. А твердо держала ля второй октавы! Эта информация должна была меня обрадовать.
Уговаривали меня долго. Брали измором. Но я искала дракона, чтобы отдавил мне ухо. Или хорошую лопату, чтобы зарыть талант в землю. Так мы познакомились с Ионом. Он тоже сбежал с репетиции.
Несмотря на постоянные репетиции, хор пел так, что орки дохнут, тролли глохнут. Даже ректор поворачивался к ним ухом, которое не слышит. Если бы дракон прилетел в разгар репетиции, то упал бы дохлым на подлете. От разрыва сердца. И мы бы растащили его на ингредиенты.
– Последний инцидент подверг опасности жизни и здоровье учеников и преподавателей, – начал старенький ректор, сложив руки в рукава. – Мы понимаем, что своими силами мы не можем. Поэтому обратились к Инквизиции. Для расследования мы пригласили…
Договорить ректор не успел. В тишине послышались шаги. Кто-то шел по коридору. Хор готовился.
Я глотала воздух, успокаивая себя тем, что в Инквизиции работают разные маги. И не факт, что нам прислали профессионала. Я мысленно представила мрачную рожу – кирпичом, черный рваный плащ, боевые шрамы по всей поверхности мага, гремящие доспехи. И суровый взгляд. Возможно даже одним уцелевшим глазом.
Именно такой инквизитор был нарисован на плакате в нашей аудитории. Оставшиеся три пальца творили грозное заклинание. Вид у него был такой, словно инквизитор прошел через весь пищеварительный цикл дракона, вылез сзади, чтобы нанести предательский удар в спину ничего не подозревающего противника.
Я стояла и слушала. Либо это мое сердце так стучит. Либо сюда действительно кто-то идет. Причем, неспешно. Словно прогуливаясь.
Двери открылись. И появился силуэт.
Походка была очень самоуверенной и грациозной. Словно говорила: «Так, что у нас произошло! У меня мало времени!».
– Добро пожаловать в Академию! – поздоровался ректор, хлопоча, как хозяйка при виде гостя.
Гость прошел мимо ректора. Словно он для него – пустое место. Ректор умолк. А гость скинул белый плащ и изящно повесил его на руку.
Я удивленно нахмурилась. Это был брюнет с идеальной осанкой. Белоснежный элегантный сюртук с серебряными пуговицами облегал худощавую фигуру. Он был расстегнут на все пуговицы. И обнажал, словно секрет дорогую черную рубашку с черный жилет.
Черные штаны были заправлены в дорогие сапоги с серебристой отделкой. В его руках были перчатки и жезл – трость с набалдашником в виде прозрачного камня. Такие выдают всем инквизиторам. Но без драгоценных камней.
Я удивленно подняла брови. Я представляла себе инквизиторов немного по-другому. На уроках нас учили запоминать детали, чтобы точно сказать, кто перед нами. Сам человек. Или нечисть, принявшая его облик.
Возраст гостя танцевал вокруг солидной цифры сорок. И махал хвостиком. Он был старше меня в два раза. И это пугало.
Четко очерченные скулы, разлет черных бровей и виски с легкой проседью – тысячи мелких деталей собирались в единый портрет. Если бы я встретила его на улице, не догадалась, что это – Инквизитор.
Слишком холеный, слишком элегантный, слишком… Короче, все слишком!
Инквизитор поднял на нас томный, непроницаемый взгляд. А потом бегло осмотрел Академию.
Я тоже подняла глаза, чтобы понять, что он там увидел. А потом опустила. На его губах скользнула тень ироничной задумчивой улыбки. На впалой щеке появилась и тут же спряталась черточка ямочки.
– Глава Инквизиции, Терренс Виарти, – послышался неуместный голос ректора. – Прибыл лично для расследования происшествия.
Все! Выносите меня! Лично! Глава Инвизиции!
Мои колени дрогнули.
– Если честно, то я не верю в то, что кто-то из студентов и преподавателей замешан в этом деле! – выдал ректор почти уверенным голосом. И посмотрел на всех нас. – Поэтому попрошу не нервничать. Сущий пустяк! Просто маленькая проверочка…
«Ссущий пустяк» – это сейчас про меня! Г-г-глава Инквизиции!
– Для которой прибыл глава Инквизиции. Лично, – тихо заметил Инквизитор. Он приятно улыбнулся.
– Ну что детки – конфетки. Поздравляю. Вы доигрались до инквизиции, – прозвучал в тишине голос с бархатными нотками.
Сердце почему-то екнуло в тот момент, когда снова появилась тонкая черта ямочки.
Оно испуганно колотилось. Подпрыгивало в груди. И пыталось куда-то убежать. «Тише, мы выпустим дракона в лес! Сейчас это закончится, и мы…», – утешала я сердечко.
– Перекрыть все выходы и входы, – заметил Инквизитор.
– Хорошо! Мы обязательно перекроем! – кивал ректор, стоя чуть позади гостя.
– Не хорошо, – спокойно заметил гость. И тут же страшным голосом добавил. – А немедленно!
Ректор кивнул преподавателям. Те бросились из зала.
– Магические ключи передать мне, – к ректору развернулась ладонь. – Живо!
Преподаватели по кивку ректора принесли магические печати.
Я незаметно попыталась сделать глубокий вдох. В этот момент мне в нос ударил запах сладкой горечи чужого парфюма. Капелька сладкого нектара и капелька горького яда.
Аромат предательски обволакивал. Обступал со всех сторон. Казалось, весь зал пропах им.
Я снова затаила дыхание. Блузка прилипла к телу. «Я разрушу твою жизнь…», – зловеще шептал яд в воздухе. «Но нежно!», – сладко вздыхала сладость.
Они смешивались в опасном соблазнительном шепоте. Который окружал меня.
«Ужасные духи!», – мысленно прошептала я, скрипнув зубами.
Но тут же, неожиданно для себя, сделала глубокий вдох. Опьяняющий аромат едва ли не заставил меня закрыть глаза. «Прекрати!», – шипела я на себя. И тут же взяла себя в руки. Либо я держу себя в руках. Либо меня в руках держит инквизиция!
– У нас так же готовят инквизиторов! – оправдывался нервный ректор. – Инквизиторы! Сюда, пожалуйста!
Рука Иона, которая держала мою предательски потную ладошку, разжалась. А моя разжиматься не хотела. «Держи меня! Не пускай!», – беззвучно умоляла я, но потом посмотрела на ректора и встала во втором ряду.
Сердце обрушилось гулкими ударами.
– Ангелиза, в первый ряд, пожалуйста! Как одна из лучших студенток! – ректор пригласил меня на центральное место.
На ватных ногах я сделала шаг вперед.
– Многоуважаемый Терренс, – начал ректор, расставляя нас по мере успеваемости. – Познакомьтесь! Это будущие инквизиторы! А это…
Ректор обернулся. Его рука застыла, указывая на меня. Инквизитора позади него не было. Зато белый плащ уже исчезал за дверью. Он оставил после себя шлейф. А я сделала еще один предательский вдох.
– Можете расходиться! Занятия никто не отменял! Расписание вывесим через два часа. Там же укажем новые аудитории! – слышался голос ректора среди обсуждения произошедшего.
Мы выходили из зала. Инквизитор стоял возле окна. Он облокотился на подоконник и что-то высматривал.
– Я же говорил, – усмехнулся Ион. – Драконы просто так не прилетают! Короче, у какого-то идиота огромные неприятности. Отец сказал, что Инквизитор подозревает, что кто-то призвал дракона при помощи артефакта. Что с тобой?
– Да так, – я посмотрела умоляющим взглядом на Иона. – Просто что-то голова закружилась…
– Ты уже минуты две смотришь на него, – заметил Ион.
Что? Я? Когда? Неужели все это время я смотрела на белую фигуру в оконном проеме?
– Я просто прикидывала, – уверенно врала я. – Как устроиться на работу в Инквизицию. Думала, может, подойти к нему и… попроситься? Когда все закончится? Сколько там осталось учиться? Три месяца? А работу искать надо… Попасть в Инквизицию – это круто!
– Я бы не хотел, чтобы ты туда шла, – мрачно бросил Ион. Он заслонил собой белый сюртук. – Я лучше поговорю с отцом. Может, вакансия преподавателя останется? И мы будем преподавать в Академии?
«Обыск», – послышался голос. Я четко вычленила это слово. – «Начнем с аудиторий. Закончим личными комнатами!».
– Ну все, пока, – я встала на цыпочки и поцеловала Иона в бледную щеку.
Стоило мне обернуться, как я чуть не осела. Инквизитор стоял рядом с ректором и смотрел на меня. Пристально с легкой улыбкой.
Глава третья. В которой я прятала дракона и откладывала кирпичи
Я шла по коридору. Нет! Я почти бежала! Мне все еще чудился взгляд, который провожал меня. Щеки пылали. Я ничего не видела перед собой, натыкаясь на студентов. И даже разок на преподавателя.
Старческий голос сообщил мне, что если я еще раз так наткнусь, то уйду в декрет!
– Извините! – икнула я, не глядя.
Я не из тех, кто откладывает дела на потом. Откладывать на потом я могу только кирпичи!
– Быстрее, – цедила я, вламываясь в свою комнату.
В комнате царил бардак. Как будто армия злобных орков пронеслась по моей скромной жилплощажи. Словно я сдавала комнату всадникам апокалипсиса для генеральной репетиции конца света.
Шкаф распахнул створки. Как руки для обнимашек. Из щели вывалилось все, что только можно. Включая зеленую кофту, которую я никогда не надевала.
Подушка валялась на полу. Ее немного жевали. И чуть-чуть грызли.
Хозяйственный Фуфлыжник пытался свить себе гнездо из простыней и одеяла. Но потом передумал. И теперь сдает гнездо на полу в аренду упавшим учебникам.
Стул, увидев весь беспорядок, просто упал в обморок. И лежал, ножками вверх.
– Уф-уф-уф! – терзал носок маленький чешуйчатый гад.
Воинственно раскинув крылья, он сражался ни на жизнь, а на смерть. А то распустились тут всякий носки! Нитки уже по всей комнате!
Носок был повержен. Фуфлыжник полез штурмовать гору вещей. Под аплодисменты моего дергающегося глаза. Чтобы лучше осмотреть масштабы разрушений. «Какой я прикольненький!», – пыхнул он, гордясь собой неимоверно.
Чешучатый веник успел поприсутствовать везде. Как элементарная частица или магическая энергия. Казалось, не было в комнате места, куда не ступали кривые когтистые лапки хозяйской походкой: «И что тут у нас?».
Запах стоял специфический. Я принюхалась. Где-то лежал душистый подарок. Заботливо спрятанный из чувства врожденной скромности. Возможно даже зарытый в вещах самым чистоплотный драконом на свете.
Единственным нетронутым местом был… лоток из коробки. Он смотрел на меня, как брошенная девушка. И оправдывался: «Я не виновата!».
Носок подозрительно намокал. Я поймала себя на мысли, что проще сдаться с повинной. Чем прибираться в комнате.
– Не-не-не! Это не мое! – как бы намекал Фуфлыжник всем видом, пока я сдирала мокрый носок. – Даже не показывайте! Фу! Уберите от меня это!
– Это не я! Точно-точно не я!», – убеждали глазки. Просто приходил злой дядя. Это он съел твои трусы. Прикинь? И не подавился! Дядя только трусами и питается! И носками закусывает! Это дядя пьет воду из туалета. Злой дядя вообще пьющий очень. Но по праздникам. Поэтому у злого дяди каждый день – праздник! У злого дяди есть хобби. Он разматывает туалетную бумагу. Жует ее и рвет на маленькие бумажки. Увеселения ради. И тиранит конспекты. А напоследок дядя обиделся и сделал кучу прямо в центре комнаты. Вот такой обидчивый дядя! Фу, таким быть!
Пока я пыталась кое-как затолкать груду вещей в шкаф, любитель острых предметов и ощущений стащил мое перо.
Я взяла тапочек с помпоном и стала красться в сторону будущего писателя. Фуфлыжник увлеченно проверял на прочность производное чье-то задницы. И тут же получил легонько тапкой под хвост.
Хлоп!
– Кто это сделал? – фальшиво удивилась я, глядя по сторонам. На меня с непониманием смотрели янтарные глазки.
Тапок прятался за спиной. И даже не думал выглядывать.
– Давай-ка мы поищем его! – фальшиво заметила я, приставив руку ко лбу козырьком. – О! Это злой и страшный тапок! Ужасная личность! Любит бить по попе дракончиков, которые плохо себя ведут! Тапок видит, кто лазит по столам и тут же делает «по попе!».
В глазах дракончика читался ужас. До этого самого момента он был уверен, что он – высшее звено цепи питания. Царь природы. Венец кровожадной эволюции. И охотиться на него могут только очень вкусные маги.
Но сейчас мир разделился на «до» и «по попе здрасте!».
– Ну да, сначала перо, потом носки, потом конспекты! А дальше замки, войско магов и ближайшие города? – вздохнула я, пытаясь отмыть заклинанием стены.
Я заталкивала вещи обратно в шкаф. Пока что я разгонялась и вбивала с ноги ком вещей поглубже. Один раз моя нога застряла. Я показала чудеса акробатики и вытащила ее.
Шкаф был закрыт заклинанием и трещал по швам. Сейчас он напоминал хомяка с набитыми щеками.
Я нервно наматывала круги по комнате. Нужно придумать, куда спрятать Фуфлыжника.
Устав, я легла на кровать. Сердце бешено стучало. Мысли вертелись каруселью. Я перебирала варианты, а маленькие когти перебирали мою одежду. Меня тихо накрывала душным липким одеялом паника.
Очнулась я, когда перед носом открылась пасть и цапнула меня за кончик носа.
– Фуф! – выдал народный целитель.
– Фу! – отвернулась я от раскрытой пасти. У меня глаза заслезились от запаха.
Я перевела взгляд на потолок и … тут же вскочила на ноги. Через минуту я, осторожно снимала доски заклинанием. На кровати качался стул. Моя голова высунулась в темноту чердака.
– Здесь есть кто? – спросила я, рассматривая темный чердачок.
Яркий светлячок пронесся в темноте, очерчивая горы голубиных какашек, упавшей черепицы и прогнивших досок.
– Полезай! – заталкивала я на чердак чешуйчатую попу.
– Фффф! – выдал недовольный Фуфлыжник.
Он пытался лапками снять тесемочку с морды.