Терма

– А вот я рада познакомиться с тобой, – воскликнула Христ, нацепив милую улыбку.

– Ладно, я пойду, – Краска развернулась на пятках и зашагала в сторону выхода, – мне ещё собираться надо, я скоро покидаю ИЛ.

– И куда ты собираешься отправиться? – ехидно спросил Нэк.

– Куда-нибудь… Ходят всякие легенды, что есть места, где вообще нет льда, где его больше нет и никогда не будет, а, возможно, никогда раньше и не было.

– Ну… – протянул он. – Слухи-слухами, а реальность чуть более суровая. Мы не так давно смогли восстановить связь со спутниками над нашей планеткой и увидели, что весь шарик покрыт бело-синим холодом.

– Значит, отправлюсь куда угодно. Разве есть разница, куда отправиться?

– Может, ты всё-таки угомонишь своё упрямство и пойдешь с нами до самого конца? – встрял я в их перепалку, замечая, что её плечо нервно дёрнулось.

– А что за странный звук? – воскликнула Христ.

Причём этот вопрос был совсем не в тему, но именно он разрядил обстановку и приковал все внимание к себе.

– Да ё… – Нэк вскочил с места, сопровождая свои действия громким матом.

Он смотрел на меню моего костюма со всеми показателями. То стало алым и медленно мигало. Поскольку я был не в самом лучшем состоянии, то не стал строить никаких догадок на тему своего самочувствия, доверившись всем собравшимся.

– У тебя есть возможность дёрнуть что-нибудь из медикаментов? Только быстро?! – проговорил Нэк, обращаясь к Христ.

– Не-а, нет, – она мотнула головой, – но ты же говорил про каких-то лаборантов, которые занимаются сыво…

– Краска, так, я сейчас наберу Джину, – Нэк резко перебил её.

– Это тот, который надсмотрщик?

– Да, точно! Берёшь его и быстро бежишь в медицинский. Там собираешь полный набор того, что сейчас напишет наш хилер, и пулей сюда.

– А почему не она?! – возмутилась Краска.

– Потому что она мне тут нужна, чтобы поддерживать состояние, – сказал Нэк. – Так, ему бы пожрать чего-то.

– Вот, возьми, – не раздумывая ни единой секунды, Краска достала из кармана батончик и передала его мне, – не смей подыхать. Ты понял?! – её губы подрагивали.

– Не дождешься, – подмигнул я. – Но спасибо тебе, – и с трудом взял батончик дрожащей рукой.

– …Да. быстро сюда! Встретишься с девушкой по имени Краска, сопроводишь её и медикам, и там от имени ИЛ и лабораторного корпуса возьмешь все то, что она назовет, – быстро тараторил Нэк.

Христ что-то быстро строчила в небольшом блокнотике, который достала из кармана белого халата.

– Расслабьтесь, чуваки. Всё нормально, не суетитесь, – проговорил я внезапно тихо. Буквально за минуту до этого я был полон сил, несмотря на жар, а сейчас словно выкачали всё, и я просто лежал, стараясь уследить за событиями, происходящими вокруг. Так же я внезапно понял, что не могу сосредоточиться на какой-то одной точке и мой взгляд сам по себе перескакивает и что-то ищет, но не может найти.

– Ребятки, – послышался голос Христ, – кажись, он готов отъехать… – спустя пару мгновений она воскликнула: – Готов, и неизвестно сколько ещё сможет продержаться.

– Я тебя понял, – проговорил Нэк и его рука быстро зашевелилась – Ага… да! Фарма?! Это Нэк… тот самый… Что с моим приказом?! Когда обе сыворотки будут готовы?! – его голос начал срываться на злость. – У вас есть полчаса. И первая, которая для костей, ровно через тридцать минут должна быть у меня!

– Что еще за сыворотка? Какая еще «первая»? – спросила Краска, лицо которой выражало непонимание и шок от событий, в которых она даже не хотела принимать участия. От которых она хотела избавиться и попробовать в скором времени наладить самый обычный быт.

– Ах да, – Нэк перевёл на неё взгляд, – я попросил разработать и дал некоторые научные догадки на тему фармакологии и проверки взаимодействия тех препаратов, которые сейчас, к сожалению, тестируют без меня какие-то студенты.

– Ты совсем с головой не дружишь?! – закричала Краска, которая явно не ожидала услышать такое.

– Погодь, всё равно, особо терять нечего. Тут либо попытка завершится успехом, либо нет. А наш дорогой друг, ты только представь, оказался провокатором, который, возможно, сдвинет уровень нашей медицины на несколько шагов вперед! Это же прогресс!

– Краска… – прохрипел я, теряя связь с реальностью. – Крас-ка… – повторил я, случайно разбив её имя на две части. Та повернулась, чтобы посмотреть на меня.

– Краска… не парься… я выживу, – у меня получилось сфокусироваться только сейчас и только на этих невероятных звездах, в которых сверкнули бриллианты слез.

– Падла, – прошипела она сквозь зубы, – Падла… – сказала она громче и топнула ногой один раз, после чего застыла на несколько секунд. В это время внутри неё копилась злость, которая выплеснулась долгой чередой непечатных слов и мерным, жестким, громким топаньем одной ногой. Христ и Нэк не осмелились подойти к моей напарнице, так как было видно, что это приступ истерики, и попытка контролировать данное состояние может закончиться плачевно для всех.

– Старикан, я тебя найду даже в аду, если ты сдохнешь здесь! – сказала она после того, как отдышалась. – Где Джин?! – она обратилась к Нэку, который разговаривал с кем-то.

– Скоро будет! Правда, я боюсь миксовать медикаменты, – лицо его выражало тревогу. – Конечно, нельзя миксовать, но нам в любом случае необходим запасной план.

– А ты чё стоишь как вкопанная?! – спросила Краска, обратившись к валькирии, прислонившейся к стене спиной. – Делай что-нибудь!

– Успокойся, буду делать тогда, когда в этом будет смысл. Сейчас смысла нет. Лишний раз дергать его – делать только хуже. Мне это никаким боком не впало, ясно? – если бы взглядом можно было бы заморозить, то комната бы покрылась толщей льда. – Так что меньше паники, никакой истерики и простое бездушное ожидание. Иначе можно сразу нести черный мешок.

– Что ты сказала?! – глаза Краски налились кровью. – Какой мешок?!

– Ладно, забыли, была не права. Но я серьезно, паника и истерика сейчас наши враги. Нам нужно сохранять спокойствие, – сам саб-зиро замерз бы, услышав тот тон, которым вещала валькирия, – только так мы вытащим этого товарища из того состояния, в котором он находится.

Джин подоспел спустя несколько минут. Он тяжело дышал и потихоньку матерился, его выражение лица выдавало крайнюю степень недовольства. Но страх и низкое положение в сравнении с Нэком не давало ему перейти грань недозволенного.

– Да? – спросил он грубо и в пределах своей головы пометил крестиком всех находящихся в комнате моих коллег по экспедиции и подыхающего меня.

– Бери Краску, – сказал Нэк, – и быстро веди её в медицинское. Там… Так, ты список подготовила? – последний вопрос уже относился к Христ.

– Угу, – она кивнула и протянула аккуратно вырванный из блокнота листик.

– Какая редкость, – проговорил он и внимательно осмотрел полученный кусочек бумаги, – блокнот… откуда? – он был явно удивлён увиденным, так как до этого не обращал внимания на валькирию. – Так, простите, отвлекся, – он кашлянул в кулак, – вот, возьми это и бегом за препаратами, иначе мы распрощаемся с одним телом, что сейчас тупо болит.

Краска резким движением выхватила клочок бумаги, поймав взгляд Джина, полный презрения. Они вылетели из комнаты отдыха, наполняя длинный пустой коридор стуком шагов. Всю дорогу до медицинского они молчали, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух и смахнуть пот с лиц.

– Интересно, насколько быстро они смогут сгонять туда-обратно? – промямлила Христ, однако Нэк это услышал.

– Учитывая тот факт, что нам особо негде бегать и в соответствии с этим нет необходимости в беговых тренировках… То дистанция, которую человек в наше время способен преодолеть бегом, не так уж велика. Значит, бежать они будут не быстро, с остановками на подышать и поматериться. Так что, моя родная, нам ничего не остается, кроме как следить и отлавливать нашего гаврика, чтобы он не успел сбежать до того момента, пока наши спринтеры не вернутся.

– Мне не улыбается такая перспектива.

– Ты хочешь сказать, что мне нравится? Я тоже не в восторге. Кстати, потом у меня для тебя есть… – прервавшись на пару мгновений, заметил Нэк. – Ладно, потом отдам. Сейчас нет ни времени, ни желания бежать в лабу.

– А что там?

– Всё потом, сейчас некогда об этом, – Нэк был холоден, хоть и пожирал хорошенькую Христ глазами. Мне оставалось лишь молча наблюдать за всем происходящим. Было то нестерпимо холодно, то невозможно жарко. Тело дергалось в треморе, и это было чем-то страшным и непонятным. В какой-то момент межреберные мышцы сдавились с обеих сторон, и меня окольцевала более сильная, удушающая боль. А душила она, сковывая и отнимая возможность сделать полноценный вздох. Эта судорога одной широкой мебельной иглой пронзила меня изнутри, вдоль линии реберных костей, будто пронзала самое хрупкое место, чтобы вонзиться в костный мозг и заполнить собой всё пространство внутри.

– Слышь, ему совсем плохо, – произнесла Христ, которая села рядом с моей койкой, – ему совсем плохо… Мы его скоро потеряем, – глаза валькирии стали большими и круглыми из-за резкого звука, который выдал мой костюм. Это спровоцировало Нэка выругаться, подлететь к моему телу и упасть на колени рядом с плечистой девушкой.

– Тепло упало до критического уровня, – он изучил меня быстрым взглядом и обнаружил тот батончик, который дала Краска, нераскрытым. – Ох-хо-х! Хера се, что у тебя есть! Я с детства такого не видел!.. – выдохнул он. – Так, родной! Не в мою смену! – не поворачиваясь к Христ, он быстро начал тараторить: – Милая, сядь-ка как-нибудь так, чтобы ты смогла положить его голову себе на ноги, – его взгляд обласкал каждый изгиб её фигуры, – надо сделать так, чтобы я смог его покормить, иначе он отъедет не от боли, а от недостатка тепла.

Христ, не теряя ни секунды сделала так, как ей сказал Нэк, а тот принялся меня кормить; получалось у него очень плохо из-за моего практически бессознательного состояния.

Костюм ревел настолько громко и противно, что бывший коллега был вынужден залезть в панель управления и сделать звук чуть тише. Планомерно, мне становилось всё хуже и хуже из-за необдуманных действий, когда я забил на своё состояние.

– Мы стабилизировали его состояние, – сказал Нэк.

– Ага, с внезапно умирающего до медленно умирающего, – усмехнулась Христ, после чего послышался еще один непонятный звуковой сигнал.

– Да? – проговорил Нэк. – Молодцы! И? Где вы с сывороткой?.. Где?! Самому прибежать? – в его голосе были нервозность и недовольство. – Чё, реально никакого бегунка нету? Реально самому к вам тащиться? – правый глаз начал подёргиваться после каждого слова. – Ладно, хорошо, я прибегу, – срываясь с места и не сказав Христ ни слова, он вылетел из комнаты.

Так мы остались наедине с валькирией, которая не имела ни малейшего представления о том, как быть, если стабильное состояние приближения к концу жизни вновь разгонится до максимума и приблизит меня к реке под названием Ахерон.

Я не знал, сколько времени прошло к тому моменту, когда вернулись Краска с Джином. В сумках у них были медикаменты, необходимые не только для того, чтобы попробовать спасти мою жизнь, но и для того, чтобы в экспедиции было чуть больше, чем бинты, антисептик и лёгкое обезболивающее.

Моя напарница, в сопровождении надсмотрщика, влетела в комнату, заставив дежурящую Христ подскочить с пола. Несколько секунд они молча переглядывались. Краска тяжело дышала, Джин тоже пытался восстановить свое дыхание, получалось у него намного хуже из-за постоянного мата, которым он крыл весь белый свет, состав членов нашей экспедиции и меня, то сгорающего изнутри из-за реки Стикс, несущейся по моему организму, то стучащего зубами из-за влияния озера Коцит.

– Что с ним, как он? – спросила Краска, проглотив достаточно кислорода.

– Плохо и становится только хуже, – сказала Христ, переведя взгляд на меня.

– А Нэк куда подевался?

– Он отправился за сывороткой, – коротко ответила валькирия, – её должны были принести, но, видимо, что-то пошло не так, и в итоге ему пришлось бежать самостоятельно.

– И давно он отчалил?

– Да, достаточно. Думаю, скоро вернется, – Христ говорила спокойно, медленно, стараясь не поддаваться панике, которая явно заползала всё глубже в сердце Краски.

– Так, ладно, – та протянула Христ сумку, – на, лечи. Ты ж тут доктор, не я.

– Нельзя, – спокойно сказала хилер, – пока что самый лучший вариант – это вообще не делать ничего. Судя по всему, мной услышанному, если мы начнем мешать препараты, то наш дорогой стариканчик откинется, даже не попробовав спуститься на этаж ниже.

– О каких этажах ты говоришь?! – презрение так и сквозило в голосе Краски.

– Я про ад, – парировала Христ, – так что единственное, что нам остается, ждать этого, дерганого.

Услышав, как хилер обозвала Нэка, Краска расхохоталась:

– А кстати, ты права! Нэк, он действительно дерганый! Будто бы его подключили к розетке, и после этого он до сих пор не может отойти! – Краска просмеялась, заставив Джина и Христ посмотреть на нее так, будто бы она окончательно лишилась рассудка. – Так, ладно, сейчас найдём, как он это вытворяет, – она начала шевелить рукой, быстро перемещаясь по меню в поисках нужной функции. – О! Нашла!

Она обрадовалась и тут же выбрала необходимый пункт меню, после чего перед ней возникло окно: «Гарнитура не подключена, использовать сигнализационные динамики и вспомогательный микрофон?»

– Ну, да?! Наверное… – после нехитрых манипуляций на мелькающем экране возник список возможных подключений, в котором были расписаны лишь длинные номера. Краска начала пролистывать длинный лист. Она громко ругалась, тем самым стараясь не сдерживать своё негодование, пока не заметила промежуток в длинных сочетаниях цифр и букв. Напарница вернулась к тому месту, которое уже успела промотать, и увидела там три строчки «прототип один», «прототип два», «прототип три».

– Как думаешь, какой тебе нужен? – спросила Христ, которая внимательно смотрела за каждым движением. Даже сквозь пелену надвигающейся вуали смерти я смог рассмотреть огоньки беззлобной зависти, которыми горели её глаза.

Краска молча нажала на «прототип один». Несколько секунд полной тишины пронзили мое тело внезапной болью, источником которой была вибрация материи моего термокостюма и его приглушенный визг, который быстро смешался с моим полу-хрипом, не совсем криком и не до конца стоном боли. В глазах резко потемнело; таким образом, мой контакт с реальность оборвался, окунув меня в плотную материю нескончаемого космоса и пустоты.

«Значит, мой костюм был сделан самым первым?» – мелькнула мысль в моей голове в тот момент, когда последняя фаланга среднего пальца ушла под темную воду того мира, откуда практически никогда не возвращаются.