ПинКод Пелагея

Пелагее всегда нравились утонченные рассуждения матери, она жила, следуя ее наставлением, и всегда получала от жизни бонусы. Сегодня вместо бонусов посыпались проблемы.

– Сейчас. Подожди! – Пелагея бросилась в свою комнату, и из ящика стола достала картинку с садом.

– Мама! – вскричала Пелагея, выскакивая в прихожую. – Откуда она?

Мать брезгливо глянула на картинку, такое выражение у нее всегда появлялась при виде дешевых вещей, слишком ничтожных для утонченного вкуса.

– Фу, откуда она у тебя?

Значит, это не мама! Не она говорила когда-то давно об Троле, не ее голос звучал в воспоминаниях. Жаль, что она помнила слова, но не голоса. Теперь было бы проще найти человека, готового ей помочь.

– Мама, кто подарил нам эту картинку? – снова спросила Пелагея. – Это очень-очень важно, пожалуйста, вспомни.

– Не знаю, но явно не мои знакомые. Ее купил человек совершенно не разбирающийся в искусстве, – ответила мать. – Может быть, кто-то из друзей отца?

– Может быть, – согласилась Пелагея.

– Пока-пока, с собой не приглашаю, иду с подругами. Целую, меня уже ждут. – Поцелуй был лишь на словах. Целовать дочь-подростка она перестала пару лет назад, в ее арсенале были лишь поцелуи для мужа и мимолетные поцелуйчики в щеку для подруг.

Мать вышла из квартиры.

Пелагея быстро подавила в себе порыв, броситься следом. Теперь она точно знала, что в любом месте, куда бы ты ни пошел, встреча с тролоками неминуема. А если кто-нибудь из подруг ее матери тоже окажется тролоком? Если они почуют ее? Не хотелось бы на собственном опыте узнавать, как тролоки расправляются с прозревшими. Дома безопасней!

Пелагея села на подоконник. Тролоки и люди спешили по своим делам, надо же, она уже почти привыкла к из звериным оскалам. Мимо то и дело проносились машины, каждый раз заставляя ее сердце на мгновение замирать, на какой машине сегодня приедет отец, она не знала, он слишком часто менял их. И вот серебристая машина остановилась перед их парадной. Из машины вылез тролок-директор.

О, нет, все, как и говорил Даниил! Он действительно прочитал мысли Чижикова, и решил проверить ее.

Пытаясь унять дрожь в руках, Пелагея слушала, как зазвонил домофон, звонок, второй, третий. Ну уж нет, открывать она не собирается. Тролок пришел проверить свои подозрения, он поймет, что дома никого нет, и уйдет.

Но тут возле парадной остановилась вторая машина, машина ее отца.

Звонки домофона прекратились. Легко можно представить, как отец радостно кивает и пожимает руку тролоку (радостно кивать и жать руки он умеет лучше всех на свете). Затем отец говорит, что безумно рад подговорить, очень благодарен за визит и приглашает подняться в квартиру.

Зашумел лифт!

Пелагея поняла, что не должна показываться, во всяком случае, пока тролок не уйдет. Она огляделась. У нее меньше минуты, чтобы спрятаться.

Двенадцать секунд ушло на то, чтобы спрятать в кладовку куртку, сапоги и сумку.

Примерно три секунды заняло отключение звука на телефоне.

Двадцать четыре секунды она пыталась придумать, куда можно спрятаться. Под кровать – глупо, на балкон – холодно, да и там она ничего не услышит, в ванну, ведь тролоки боятся воды.

На полпути в ванну Пелагея замерла. Ее не должны обнаружить, пока тролок не уйдет, а если вдруг отец зайдет помыть руки!

Лифт перестал шуметь. Послышался скрежет ключа в замке.

Две секунды ушли на то, чтобы влезть в кладовку.

Отец с тролоком-директором вошли в квартиру. Шарканье ботинок о коврик, стук барсетки об столик, восхищенные возгласы директора:

– Ну надо же, вы я погляжу неплохо тут постарались!

– Только в прошлом году очередной ремонт закончили, – подтвердил отец.

– О, вы как я погляжу, увлекаетесь живописью! Какой интересный сад!

Пелагея ужаснулась, но как она могла забыть картинку в прихожей. Спрятала все, кроме нее.

– Моя жена искусствовед! Закончила МГУ! – гордо заявил отец. – Впрочем, она специализировалась на живописи восемнадцатого века. А эта картинка совсем не в ее имидже. Наверное, Поля с Интернета распечатала.

Пелагея поняла, что и отец тоже ничего не знает про эту картинку. Не прикидывается перед директором, а в самом деле ничего не знает. Наверняка, на один из ее дней рождения, родители созвали своих друзей. Все дарили подарки, пытаясь перещеголять друг друга в великодушии, щедрости и утонченности. Родители просто забыли о том, кто подарил эту картинку. Очень дешевую картинку на фоне остальных подарков.

– Наверное-наверное, – поспешно согласился тролок-директор, и Пелагее почудилась угроза в его голосе. Как же, ведь он пришел развеять свои подозрения, и тут наткнулся на такое. – Где сейчас ваша дочь?

– Поля! – крикнул отец.

Пелагея съежилась. Казалось, что существует обратная связь: она слышит этот крик, а отец понимает, что она сидит здесь. А может тролок сейчас сканирует пространство и чувствует ее, скрючившуюся тут на расстоянии всего в пару метров. Наверняка он сейчас раздувает ноздри, вращает глазами. А отец ничего этого не замечает, он видит перед собой тщательно выбритое ухоженное лицо с чуть приплюснутым носом и добрыми глазами.

– Не знаю, может, пошла к подругам, или ходит по магазинам с женой. Ей можно позвонить, – сказал отец. – Так что вы мне хотели сказать?

– Звонить ей пока не стоит, – ответил тролок.

– Что-то произошло в школе? – догадался отец.

– Вначале я не был уверен, но теперь уже стало точно известно, что да, произошло!

Пелагея поняла эти слова иначе. Тролок теперь он не сомневался, что она прозревшая, она человек опасный для всех них. Теперь ее будут устранять. Для этого попытаются использовать ее родителей.

– Чашку кофе, – предложил отец, на деловых переговорах он всегда предлагал кофе, и к разговору с директором школы, он тоже отнесся как к деловым переговорам.

– Да, спасибо, – тролок поддерживал имидж «своего парня», который никогда бы не отказался от приглашения.

Они прошли в гостиную, приглашать гостей на кухню у них в семье было не принято. Впрочем, гостиная рядом, она отчетливо слышала, как расставляют чашки, наливают кофе, и самое главное, она слышала каждое слово. Пелагея даже приоткрыла дверцу кладовки, чтобы получить доступ свежего воздуха, все равно из гостиной этого не видно.

– Да-да, но новости приятные. Видите ли наша школа участвует во всероссийской олимпиаде по химии, мы даже спонсора нашли, – сказал тролок. – Мы провели проверочные работы, отобрали лучших учеников, готовых представлять нашу школу. А из них отобрали лучшего ученика, точнее будет сказать ученицу. И догадайтесь, на кого мы возлагаем надежды, кто будет представлять нашу школу?

Пелагея понимала, что каждое слово ложь. Не было никаких проверочных, и не существует такого конкурса. Тролок говорил все это, прекрасно понимая, как далек отец от школьной жизни дочери. Пелагея не видела его, но догадывалась, как сейчас разошлась в ухмылке его пасть, но отец видит не ухмылку, а добродушную улыбку.

– Не может быть! – вскричал отец, его голос переполнялся радостью и гордостью.

Пелагея печально вздохнула, тролок был у них в гостях впервые, но и этого достаточно, он увидел всю помпезность их квартиры, и теперь знал, на какие чувства можно давить.

– Может-может, Пелагея необычайно талантливая девочка, думаю, что сказывается хорошая генетика, – продолжил тролок. – Следующий этап должен проходить в Тобольске, городе, где родился Менделеев. Не удивляйтесь, это будет не обычная письменная работа, нужно будет провести ряд опытов. Спонсоры организовали для детей специальные лаборатории, и даже оплатили проезд, питание и гостиницу. Уже завтра Пелагея должна будет отстаивать честь школы в Тобольске.

– Так скоро! Но почему же она нам с женой ничего не сказала? – удивился отец.

«Правильно, папочка, не верь ему. Ты же бизнесмен, ты хорошо просчитываешь своих собеседников. Ну же, подумай хорошенько, у тролока ведь столько нестыковок в рассказе. Проверь все, что он сказал, ты же умеешь работать с информацией, ты сам меня этому учил» прошептала Пелагея.

– В том-то все и дело! В этом цель моего визита, – продолжил тролок. – Мы не сомневались, что вы в курсе. Но сегодня, когда уже нужно выезжать, Пелагея вдруг отказывается от участия в конкурсе. Она испугалась и начала выдумывать всякие небылицы, лишь бы не ехать.

– Моя дочь испугалась?! В бизнесе такие не выживают! – вскричал отец, но тут же успокоился. – Впрочем, она же девочка.

«Папочка, очнись, ты ничего не видишь, кроме своего бизнеса. Ты и в самом деле ничего не видишь, ты под властью гипнотических браслетов. Ошибался Даниил, не через генетику передаются наши способности», подумала Пелагея.

– Она отказалась говорить со мной и после уроков убежала из школы, – продолжил тролок. – А мы возлагали на нее такие надежды. На конкурсе будет телевидение, статьи в газетах. Это успех и слава на всю страну.

У Пелагеи внезапно появилось желание выскочить из кладовки и сказать отцу, что все это ложь. Сказать, что тролок опасен. И… и отец не поверит ей. Поверить в олимпиаду и гениальность собственной дочери намного проще, чем в выходцев из другого мира, которые носят гипнотические браслеты и собираются захватить планету. Отец поможет ей собрать вещи, даст денег на карманные расходы, пожелает удачи и вместе с тролоком выставит из дома.

– Да, конечно, она должна ехать и победить, – твердо сказал отец. – Чтобы она не придумывала, я заставлю ее поехать.

Пелагея тихонько выбралась из кладовки, надела сапожки, схватила сумочку с пальто, и бросилась прочь из квартиры. Застегивалась она уже в лифте. Она понимала, что домой возвращаться нельзя, пока нельзя. Тролоки думают, что загнали ее в ловушку, ладно, как бы им самим не оказаться там. Они нанесли удар, теперь последует ответный.

Через двенадцать минут, она пробежала по трапу и влетела в кафе Гордый Прыг-Скок.

Ее ждали. Парень с девушкой вновь переместились за дальний столик, а Даниил стоял возле входа. Они замерли, глядя друг на друга, и Пелагея невольно выпрямилась, стоя в падающих от иллюминаторов лучах заходящего осеннего солнца.

– С возвращением! – сказал Даниил, сгребая со стола мерцающие кристаллики. – Полтора часа ровно.

– Эк ты, а я уж и волноваться-то начал! – ворчливо заметил Афанасий, высовываясь из кухни. – Не стоило-то тебя одну отпускать к тварям-то этим.

Пелагея сняла пальто и присела за ближайший столик.

– Ладно, расскажите мне еще раз про принцессу, – попросила она. – И налейте уже чашку кофе.

– Кофе мы тебе, конечно, нальем, – Даниил резко опустил уголки рта, словно проглотил кислую ягоду. – Но вот одними рассказами тут не обойтись.

– Чем же мы обойдемся? – в тон ему ответила Пелагея.

– Многим, но начнем с Иллариона! Он уже ждет тебя.

Афанасий улыбнулся. Над его розовощекое лицо упала прядь рыжих волос, а само лицо изменилось. Как ни странно, но эта улыбка придала ему довольно глупый вид. Двоюродный брат Даниила и так не отличался высоким интеллектом, но сейчас, растягивая губы, он словно еще глупел.

И Пелагея подумала, что этот Илларион должно быть не особо-то приятный тип, впрочем, сегодня все было не особо-то приятным, так что знакомство с этим типом вполне будет укладываться в общую концепцию дня.

Глава 5 Чужие правила

– Тут это недалеко, – сказал Афанасий.– Нужно, значится, только до каюты дойти. А там уж тебя встретят и все объяснят. Вообще-то Данилка сам хотел тебе все растолковать, да только Илларион ему не позволил. Сурьезное это дело говорит, тут нужно действовать с умом. А ума у нашего Иллариона ого-го сколько будет!

– И мне будет проще с умным человеком поговорить, – заявила Пелагея, с радостью заметив недовольство на лице Даниила. – Хватит уже с одноклассниками болтать.

Афанасий откинул с пола ковер и открыл люк, за которым виднелась лестница.

– Вот тут в каюту и спустишься.

– Вот еще, – возмутилась Пелагея. – Я не полезу в грязный трюм.

– Да эт, не трюм вовсе, – в голосе Афанасия прозвучала обида.

– Ну если хочешь, то можешь возвращаться домой к папочке с мамочкой, – заметил Даниил. – Решать тебе.

– Размечтался!

Пелагея аккуратно стала спускаться. К ее огромному удивлению и облегчению, внизу оказался длинный коридор, в конце которого виднелась приоткрытая дверь. Из проема выбивался яркий свет.

– Ну же, Пелагея, заходи, – позвал приятный мужской голос.

В нем слышалась теплота, и после беспросветного цинизма Даниила, это приободрило. Может этот Илларион не так уж и страшен. Пелагея быстро преодолела несколько метров.

– Захожу! – зачем-то сказала она.

Внутри каюта большой, почти как и верхний зал кафе. Одну стену занимало огромное окно. Из верхней части окна открывался вид на реку и старинные дома, расположенные на другом берегу, они были красиво освещены последними лучами заходящего солнца. Нижняя часть окна была скрыта под мутной водой, увы, никаких рыбок и растений было не разглядеть.

Помимо прочей мебели в дальнем конце каюты, стоял огромный стол, и он приковывал к себе все внимание, казалось он был выпилен из цельного ствола дерева, некого столетнего дуба, а может даже и баобаба. Вокруг него с легкостью могли бы разместиться человек десять, а если потесниться, то и все пятнадцать. Моментально представилось, как тут проводят тайные собрания, посвященные борьбе с тролоками.

– Добрый день! Или лучше сказать, добрый вечер!

Пелагея вздрогнула, хотя ни в словах, ни в голосе не было ничего устрашающего, и, наконец, разглядела сидевшего в углу на черном кожаном диване молодого человека. Он был одет в серую рубашку и серые джинсы, темные волосы чуть вились, обрамляя красивое лицо. Лет двадцать с лишним, ну может тридцать. Пелагее показалось, что если бы у нее был старший брат, то выглядел бы он именно так. Он сразу внушал доверие.

– Илларион? – спросила Пелагея.

– Это мое имя, – он склонил голову на бок и внимательно разглядывал, как Пелагея села в одно из кресел. – Я главный из прозревших. Я командир Отряда Фатума.

– А-а, – понимающе потянула Пелагея, хотя ничего особого она в этот момент не поняла. Да, она разговаривает главным из всех, что было вполне ожидаемо. Да, он должен будет что-то там ей объяснить про тролоков. Да, ей придется все это выслушать и совершить какой-то героический и совершенно безумный поступок, к которому она совершенно не готова.

Впрочем, нет, кое-что она все-таки поняла в этот момент, Илларион ей нравился, от него веяло уверенностью и спокойствием.

– Ясно! – сказал Илларион, по видимому он без труда прочел все ее мысли. – Ты все узнала только сегодня, и пока просто шокирована. Так бывает со всеми. Знаешь, почему я стал главным?

– Нет, – удивилась Пелагея, вообще-то она ждала других вопросов, а еще больше ответов.

– Ведь и до меня были люди, которые видели тролоков, десятки людей! И все они сбегали, прятались, сходили с ума, не могли справиться со своими нервами, это, скажу тебе, то еще испытание для психики! – Илларион умолк, и внимательно посмотрел на Пелагею, она кивнула, соглашаясь с каждым его словом. И в его глазах засветился огонек. – Но когда я увидел первых тролоков, то понял, что не схожу с ума, нет, я признал, что происходящее вокруг намного забавней, чем казалось изначально. Я стал их изучать, так же как и они изучали нас. А потом, понял, что без помощи тут не обойтись и принялся разыскивать остальных. Девять лет назад я организовал Отряд Фатума, чтобы бороться с этими тварями. Смысл прост, побеждает тот, кто может справиться со своими эмоциями.

Пелагея уселась поудобней в ожидании продолжения. Даже если бы она не вникала в смысл слов, а она вникала, то все равно ей бы нравилось слушать Иллариона, его уверенный голос успокаивал и внушал оптимизм. Этот человек знал, что делать и делал.

– Наверняка тебе уже рассказали, почему ты здесь, разумеется, помимо того, что ты стала одной из нас, – Илларион улыбнулся, широко открыто, так, что захотелось улыбнуться в ответ. Что Пелагея и сделала.

– Я двойник их принцессы, – сказала она, и сама удивилась, насколько просто звучали эти слова. Они больше не казались ей вырезанными из какой-то детской сказки. Живет в каком-то из миров принцесса тролоков, принцесса монстров, которая и сама тоже монстр, и она является ее двойником. Все предельно просто.

– Верно, – похвалил Илларион, огонек в его глазах разгорался все сильней. – И тебе предстоит отправиться на Тролу.

– Из мира тролоков не возвращаются, – Пелагея вспомнила предостережение Афанасия. И вновь почувствовала страх, уже не такой сильный как раньше, но все равно страх. Вокруг происходило то, во что она не могла до конца поверить. Видела, чувствовала, но поверить не могла.

– Пленники нет, не возвращаются. Еще никто из тех, кого утащили тролоки не вернулся, – заявил Илларион. – Некоторые из моего Отряда Фатума пересекали границу миров, те, которые были осмотрительны, возвращались. Так что, у тебя есть все шансы на успех.

– Шансы, это уже хорошо, – поникла Пелагея. – Пожалуй, только они у меня и есть.

Илларион сочувственно улыбнулся, выглядел он немного разочарованным, словно ждал от нее большего оптимизма. И Пелагея поняла, что не хочет разочаровывать его, что должна как-то искупить собственный промах.

– Тебе уже сказали, что на их Троле царит беспросветная монархия? – спросил он.

Пелагея кивнула. Воображение тут же нарисовало ей мрачный замок, заполненный тролоками, а в самом темном зале на высоком черном троне сидит главный из них, на его голове сияет золотой обруч, пожалуй, единственный источник света в этом гибельном месте. Рядом с троном стоит тролика, жена правителя. Но вдруг представленный ею мрачный замок превратился в прекрасный дворец. Темный зал осветился тысячей факелов, стали видны узоры на стенах, роспись на троне, печаль на морде правителя. Вокруг топчутся другие тролоки, готовые выполнить малейшее желание своих правителей. Все они одеты в какие-то странные одеяния, кажется будто они замотаны то ли в сети, то ли в кружева. Даже пришлось встряхнуть головой, чтобы отогнать навязчивую картину.

– Их правители умерли, – теперь уже целое пламя полыхало в глазах Иллариона. – Но главное в том, что мы узнали про принцессу, и порядок наследования власти. Ты не представляешь, с каким трепетом мы ждали, когда, наконец, ты прозреешь. Как мы боялись, что это случится слишком поздно.

Пелагея нахмурилась, сразу несколько вопросов теснились в ее голове, и она не знала, что лучше спросить вначале.

– Сколько же времени нужно на подготовку? – задала она первый, но далеко не самый главный вопрос.

– Исходя из того, как стремительно развиваются события, я думаю управиться в несколько часов!

– Часов! – вскричала Пелагея, ей казалось, что нужно минимум год, чтобы успеть хоть что-то разузнать о жизни тролоков, разумеется, если она не хочет, чтобы ее сразу раскрыли. А она этого совсем не хотела.

– Да, именно часов, – Илларион резко выбросил руку вперед и раскрыл ладонь, на которой лежало несколько камней. – Кристаллы с Тролы, они дают энергию, что-то вроде магии. Они обладают самыми разными свойствами, в зависимости от цвета. Посмотри на них!

Пелагея взяла протянутые кристаллики, ей казалось, что стоит их коснуться, как магия тут же потечет по ее жилам, ей откроются неведомые ранее силы, она научится управлять законами мироздания. Но ничего не случилось! Абсолютно ничего, она ощущала на своей ладони лишь небольшой вес камешков.

– Должна появиться дрожь в руках, и осознание чего-то нового, неизведанного. Ты чувствуешь, как струится энергия кристаллов?! Тебе кажется, будто держишь в своих руках возможность изменить целый мир?! – с трепетом в голосе сказал Илларион.

Пелагея кивнула. Но она не чувствовала ровным счетом ничего.

– Теперь, когда ты поняла, почувствовала их, отдай мне кристаллы.

Пелагея протянула обратно сияющие камешки, так и не сказав, что она ничего не почувствовала. Ни дрожи, ни осознания, вообще ничего, словно в ее руках побывали разноцветные стеклышки.

– А еще они очень красивенькие, – попыталась пошутить Пелагея, но тут же вспомнила, что и вправду была бессильна сегодня при встрече с тролоками в школе, и дома. Ей можно сказать повезло, но в следующий раз рассчитывать на везение глупо.

– Да, – медленно произнес Илларион, не расслышав ее слов. – Так уж получилось, что ты двойник принцессы, и только ты сможешь занять ее место. Поверь, если бы было можно, я бы пошел за тебя. Я бы сделал все, чтобы спасти наш мир от ненавистных мне тролоков, но увы, мой двойник какой-то рядовой тролок, мнение которого никто из его собратьев и слушать не станет. Лишь принцесса сможет изменить все. Лишь ты можешь изменить все!

Пелагея снова получила заряд оптимизма и уверенности, от Иллариона исходила положительная энергия, и сидя рядом с ним нельзя было не поверить в успех.

– Чего мне можно ожидать в их мире? Чего они ждут от своей принцессы? – спросила Пелагея, этого ответа она несколько побаивалась. Казалось, что ей будут там задавать всякие вопросы, чтобы идентифицировать личность, придется отвечать что-то типа родословной королевского дома тролоков, или географию с биологией Тролы. Вот уж чего точно не выучишь за несколько часов. А что если ее начнут спрашивать об этикете, или потребуют, чтобы она проявила какие-нибудь телепатические способности, которые вроде бы должны быть у тролоков.

– До конца мы этого не выяснили, – пожал плечами Илларион. – Насколько удалось узнать, сложностей там быть не должно. Ведь тролоки ждут свою новую правительницу, им нужен кто-то, кто будет ими командовать.

– В том-то и дело, они поймут, что я это не она! – сказала Пелагея. Любой прокол с маскировкой тут же станет последним.

– Тут от тебя не потребуется почти никаких усилий. Надев браслеты, ты будешь выглядеть так же, как и она, ты будешь говорить ее голосом, двигаться ее походкой. Более того, я подозреваю, что двойники связаны каким-то странным образом, помимо всего прочего, они получают еще и часть знаний друг друга. Думаю, ты и сейчас знаешь намного больше, чем тебе кажется.

– Хорошо бы, – сказала Пелагея и попыталась усмехнуться, но усмешки не вышло. Она вдруг вспомнила картинку с садом Тролы, который был ей до боли знаком. Казалось, что она чувствует дуновение теплого ветерка, принесшего какой-то странный запах – аромат неведомых цветов. Она знала, что листья растений шершавые на ощупь, а круглые желтые плоды съедобны. Может, не картинка произвела на нее такое сильное впечатление, а чужие воспоминания, ожившие в ее голове, воспоминания принцессы тролоков.

Илларион внимательно смотрел на нее, будто читал мысли, будто видел все то, что видела и она.

– Все будет предельно просто, – пообещал он. – От тебя потребуется только выдержка. Тролоки примут тебя за свою принцессу и все сделают сами.

– Где настоящая принцесса тролоков? – спросила Пелагея.

– Она, – Илларион замялся, впервые за всю их беседу. – Мы не знаем, где она. По той информации, которую мы смогли получить, мы поняли, что принцессы нет. Сами тролоки тоже мало что знают о ней.

– Что? Как это принцессы нет?

– Ее нет во дворце и нет нигде, где бы она могла находиться. Принцесса должна объявиться, но она скрывается, вот и все, что нам доподлинно известно, – ответил Илларион. – Кто знает, какие у нее там мотивы! Тролоки с нетерпением ждут ее, но она не спешит появляться. Лично я надеюсь, что она до конца жизни не вылезет из своего убежища.

Решительность и уверенность заразительны, во всяком случае, Илларион великолепно умел ими заряжать. Опять все происходящее стало казаться ясным. Пелагея понимала, что действительно, если кто и мог объединить людей в единую организацию по борьбе с тролоками, так это Илларион.

– Когда же я попаду на Тролу? – спросила Пелагея.

– Завтра! Ты пройдешь во дворец тролоков. Не бойся заблудиться или запутаться, тролоки, завидев свою любимую принцессу, сами проводят тебя куда нужно и сами все подскажут. Любую твою неловкость они спишут на капризы принцессы, – сказал Илларион.

– Как все просто, – пробормотала Пелагея, вдруг ей вспомнились задачки с подвохам, которые тоже казались предельно простыми, пока не начинал их решать. – Но зачем так спешить? Я могу пойти во дворец и позже, скажем, через неделю, а лучше, через месяц. Когда как следует подготовлюсь.

– Можешь, – согласился Илларион. – А за это время может вдруг объявиться настоящая принцесса, и тогда заменить ее на тебя будет очень сложно. Я бы даже сказал невозможно.

Да уж, все звучало просто, но чувствовалось какое-то напряжение, будто Илларион не договаривал что-то.

– А что, если она объявится позже, в тот момент, когда я буду во дворце? – спросила Пелагея. – Что я тогда смогу сделать?

Илларион как будто не услышал заданного вопроса, он уставился в угол комнаты и достаточно длительное время смотрел туда.