Глава 5

Кирилл Аксаков с семьей жил почти на окраине Царицына, в большом и уютном доме. Я всегда считал, что по жилищу можно определить характер человека. Если у хозяина дом маленький и неказистый – то и человек здесь живет наверняка узких взглядов, далекий от амбициозных идей. Хотя я встречал дуралеев, которые разбогатели на шару и понастроили хоромы, но совершенно не учли расходы на содержание, хотя бы на отопление огромной площади зимой. Человек в собственном жилище должен чувствовать себя свободно и уютно. Почти по классике: «Счастлив тот, кто счастлив у себя дома…»

Время было уже позднее, около полуночи. Аксаков показал мне спальню на втором этаже, пообещав утром познакомить с домашними.

Я проспал крепко всю ночь. Наверняка сильно устал с дороги. Однако под утро мне снились яркие сны, будто сотканные из разноцветных кинопленок. Мне привиделись высокие стеллажи новеньких винтовок-трехлинеек,

большие дальнобойные пушки и боевые корабли в морской бухте…

Завтракали в просторной и светлой столовой, с настоящей цветочной оранжереей. Аксаков познакомил меня с супругой Алевтиной Алексеевной, симпатичной худощавой дамой и младшим сыном Ефимом. Старший сын был уже женат и жил отдельно.

– Как вам Царицын? – улыбнулась Алевтина Алексеевна. Супруг и супруга Аксаковы примерно ровесники, лет по сорок пять.

– Хороший городок. Тихий и уютный.

– Летом здесь невыносимо жарко, благо небольшая прохлада от Волги.

– Матушка,– улыбнулся Аксаков.– Вам никогда не угодить. Андрей Иванович, в прошлом году ездили с супругой на Кисловодские воды, она слегка мается желудком, так ей хватило всего недели, сразу потянуло домой…

Я задумался:

– Боли в желудке часто являются результатом психоэмоционального стресса или неправильного питания. Раньше я много читал по данной теме. Если хотели подлечиться в Кисловодске – нужно ехать на месяц, чтобы организм адаптировался…

– Вы занимались медицинской практикой? – удивился Аксаков.

– Нет. Просто анализировал и сопоставлял факты. Кто-то из мудрых сказал – после тридцати человек сам себе лекарь. Алевтина Алексеевна, займитесь для начала размеренными прогулками и техникой дыхания. Правильно питайтесь – и организм скажет вам большое спасибо…

– Вы удивительный человек, Андрей Иванович…– улыбнулась женщина.– Даете очень нужные советы…

– Пожалуй, я напишу вам список продуктов, полезных и вредных для желудка и кишечника.

Алевтина Алексеевна позвонила в колокольчик и через минуту в столовую заглянула молодая служанка:

– Глафира, немедленно принеси из кабинета письменные принадлежности! – строго приказала супруга Аксакова.

Я по памяти написал список полезных и вредных продуктов, с гликемическом индексом и процентной долей углеводов, белков и жиров, с уровнем кислотности, а сам задумался: какие могут быть вредные продукты в середине 19 века? Счастливые люди, совершенно пока не знают, что такое химия, пищевые добавки и пальмовое масло…

Через полчаса мы вышли из дома, сели в карету и поехали на аудиенцию.

Улицы Царицына выглядели уютно. Булыжные мостовые лежали аккуратно, будто в строчку. Дома преимущественно высотные и каменные, в отличие от Тимофеево.

Губернатор принимал посетителей не в управлении, а в Доме Стрельцов. Основание Царицына началось в конце 16 века, когда царь Федор Иоанович прислал на реку Царица, что у Волги, пятьдесят стрельцов и здесь заложили крепость, основав южный форпост для защиты от набегов кочевников и разбойничьих шаек. В 19 веке город был уездным и входил в состав Саратовской губернии. Сам губернатор Кожевников тоже жил в Саратове, изредка посещая Царицын.

Нас встретил молодой худощавый помощник губернатора, со списком в руках.

– Господа, вам на одиннадцать?

– Да,– кивнул Аксаков.

Я заметил в холле еще несколько дворян и крепкого жандарма в парадном мундире.

Помощник подвел нас к высокой двойной двери, приоткрыл и улыбнулся:

– Прошу!

Губернатор Кожевников оказался невысоким худощавым мужчиной с проседью в густой шевелюре и с казачьими усами. На его черном камзоле поперек была натянута красная бархатная лента, на груди Георгиевский крест и три ордена.

Кожевников кивнул Аксакову, как старому знакомому и улыбнулся:

– Кирилл Андреевич, вчера проезжал мимо Сарепты. Развернулись вы не на шутку. Наверняка уже пол Царицына на вас работает.

– Стараемся, Ваше Высокородие. Хочу вам представить помещика Андрея Ивановича Никитина из Новореченского. Талантливый и перспективный молодой человек. Недавно открыл кирпичный завод в поместье и имеет проект по водоснабжению степных земель.

Я кивнул и положил на стол небольшую папочку.

– Присаживайтесь,– кивнул губернатор.– Расскажите о проекте в двух словах.

Я кратко рассказал о ветряках для добычи воды из скважин и колодцев, о капельном орошении полей и дождевальных установках.

– Неплохо придумано,– кивнул губернатор.– Вы весьма незаурядный помещик, наверняка занимались науками и много читали. Скажите, вы уже считали, насколько эти новшества улучшат урожайность овощей?

– Без преувеличения скажу, раза в три, это по самым скромным подсчетам.

– Хорошо. Обязательно посоветуюсь и покажу ваш проект в министерстве.

– Матвей Львович, а как с железной дорогой между Царицыном и Калачом? – спросил Аксаков.

– В Петербурге пока отказали в финансировании. Как я понял, купцы тоже не хотят вкладываться?

– Не хотят…– вздохнул Аксаков.– Они даже не понимают, насколько это выгодно для нашего региона.

– Дело очень дорогостоящее. Император обещал в ближайшее время лично рассмотреть и вынести решение. Сами знаете, ситуация тревожная, надвигается буря… война с турками, похоже, неизбежна.

– Ваше Высокородие, – сказал я.– У меня имеются полезные соображения по модернизации вооружения русской армии.

– Это интересно. Похоже, господин Никитин, вы человек весьма многогранный. И какие же у вас соображения?

– Предлагаю увеличить производство нарезного оружия, винтовок. В отличии от гладкоствольных ружей – винтовки более точные и дальнобойные. Предлагаю винтовки сразу оснастить казенником и заряжать цельным патроном.

– Цельным патроном?

– Да. Солдат теряет много времени на заряжание ружей. Пока забьет шомполом порох, пулю… На это уходит много времени… Прогресс не стоит на месте. В Америке уже шестизарядные кольты, а у нас до сих пор пистолеты с капсюльными замками…

– Думаю насчет винтовок неплохое предложение…– задумался губернатор.– Нужно обязательно посоветоваться с тульскими оружейниками…

– Неплохо бы открыть в Царицыне оружейный заводик. С господином Аксаковым мы уже имели беседу на эту тему…

– Значит винтовки…– задумался губернатор.– Скоро буду в Петербурге, побеседуем по этому вопросу с военным министром Чернышевым. Предложение, конечно, дельное, только наверняка все будет упираться в финансы…

– Согласен, себестоимость винтовки дороже гладкоствольного ружья, но овчинка выделки стоит… в папке я положил пару листков с характеристиками нарезного и гладкоствольного оружия. Разница весьма значительная. Не зря же англичане и французы начали вооружать армию более современным нарезным оружием.

– Пожалуй, нужно обратить на вас внимание, помещик Никитин. Значит вы из Новореченского… через несколько дней пришлю к вам военного инженера Дягилева. Кстати, где вы раньше были? Почему только сейчас объявились с такими интересными предложениями?

– Проживал в Петербурге. Недавно принял поместье по наследству. А предложения и идеи… много читаю, размышляю и стараюсь воплотить кое-что в жизнь…

– Похвально. Как доходец на вашем заводе?

– Пока весьма скромно. Но мы окрылись всего три недели назад, перспективы имеются. Все зависит от строительства в близлежащих районах…

– А как общая ситуация? Мужики не бунтуют? Слышал, в вашем уезде две усадьбы сожгли…

– В Новореченском и соседних поместьях спокойно. Крепостные трудятся на заводе, осваивают новые специальности. Когда мужик при деле, он и пьет меньше, и посторонние мысли в голову не лезут…

– А вот это вы правильно заметили…– кивнул губернатор.– Праздность – мать всех пороков. Я и сам сплю по пять-шесть часов, и частенько даже в выходные работаю…

Губернатор посмотрел на часы, намекнув, что аудиенция закончилась.

– Ну что же, удачи вам, господа!

Когда мы вышли из кабинета, Аксаков улыбнулся:

– Кажется, вы произвели впечатление на Матвея Львовича. Он даже пометил ваше имя в особой тетради.

– Мне действительно важно, чтобы предложения по модернизации вооружения армии дошли до военного министра.

– Как только приедет инженер Дягилев, постарайтесь ему все подробно объяснить. От этого будет зависеть успех всего предприятия.

В здание вошли еще двое господ. Полненький важный господин в цилиндре сразу направился в кабинет губернатора, даже не обратив внимания на помощника, а второй господин, худощавый, с цепким взглядом и в идеально подогнанном черном сюртуке, подошел к нам и кивнул Аксакову:

– Здравствуйте, Кирилл Андреевич, не познакомите меня со своим спутником?

– Андрей Иванович Никитин. Помещик из Новореченского. А это граф

Бекмешев.

Граф пожал мне руку:

– Владислав Сергеевич Бекмешев. Постойте… вы тот самый Никитин, который недавно открыл кирпичный завод?

– Так и есть.

– Видно само провидение свело нас сегодня вместе…– улыбнулся граф.

Я заметил, Аксаков слегка брезгливо посматривает на Бекмешева.

– Господин Никитин, продолжил граф.– Дело в следующем. Затеял большое строительство в усадьбе. Уже договорился с рабочими, а кирпичный завод в Царицыне закрылся на реконструкцию, на целых две недели… Теперь на вас только одна надежда…

– И много вам нужно кирпича?

– Для начала тридцать тысяч.

– Хорошо. Приезжайте дней через пять, посмотрите. Если качество устроит – оформим сделку.

– А вы когда назад, в Новореченское?

– Завтра утром собираюсь.

– Тогда прошу, заезжайте в мое поместье, в Орешкино. Это почти по пути. Весьма буду признателен.

– Хорошо, обязательно заеду…

Когда мы с Аксаковым ехали на горчичный завод, я все же спросил:

– Мне показалось, вы слегка не ладите с графом Бекмешевым…

– Вам правильно показалось. Граф мне действительно неприятен, как человек несколько аморального образа жизни. Он скупает по губернии юных девушек, девочек, устроил в усадьбе настоящий гарем. Говорят, у графа почти двадцать наложниц моложе пятнадцати…

– Разве закон позволяет сожительствовать с малолетними?

Аксаков тяжело вздохнул:

– Андрей Иванович, в смутное время живем… бывает такое, крепостные сами дочерей к Бекмешеву приводят, а он еще и отбор устраивает… Не советую вести с графом дружбу… мутный и подозрительный тип… В его усадьбе крутятся странные личности, связанные с преступным миром…

– Я и не собирался с ним дружить. Только сугубо деловые отношения….

По дороге мы проезжали судоверфь. Я попросил Кирилла Андреевича остановиться и немного подождать.

Рабочие у пристани притягивали тросами буксир. Я спросил как найти начальника судоверфи Балицкого и мне показали тучного человека в черном кителе и картузе. Он стоял на причале и наблюдал.

Я быстро поднялся по ступенькам:

– Господин Балицкий?

– Да… с кем имею честь?

У начальника судоферфи белесые глаза на выкате и сизый нос с прожилками, как у алкоголика со стажем.

– Помещик Никитин. Мой крепостной погиб на вашей судоверфи около месяца назад.

– Да-да, что-то припоминаю… парень сорвался с буксира и его придавило бревнами…

– Почему вовремя не оказали медицинскую помощь? Доктор приехал только через два дня…

– Такое частенько бывает, господин Никитин… У бурлаков и такелажников на судоверфи это вообще частое явление. Ушиб или растяжение, иногда животом маются. День-два отлежались и снова на работу. Бесплатно у нас пока никого не кормят…

– Вы обязаны были проконтролировать, как начальник предприятия, чтобы вовремя вызвали доктора.

Балицкий побагровел:

– Может еще и в суд на меня подадите из-за крепостного? Страховку ведь мы выплатили…

– Да засунь ты в задницу эту страховку…

– Что?! – побагровел Балицкий.– Да я…

– Вы сволочь и подонок, Балицкий. Крепостного даже за человека не считаете. Они вам не рабы и не рабочая скотина! Парнишку уже не вернуть, но знайте – его смерть на вашей совести…

Балицкий хотел еще что-то сказать, но тут же передумал, развернулся и направился в конторку. Пусть только попробует написать на меня жалобу, я его тогда самого бурлачить загоню, урода толстожопого…

Я уже хотел возвращаться к карете, когда заметил в конце пристани, у рыбацких лодок, нескольких жандармов и мужиков. На берегу лежал утопленник, из воды доставали еще одного утопленника в клетчатом сюртуке, запутавшегося в мокрых сетях. Сердце екнуло. У спутника наследника Никитина тоже был клетчатый сюртук, кажется, его звали Григорий…

Я осторожно приблизился.

– Больше никого? – сухо спросил пожилой капитан-исправник у двоих мужиков.

– Никого, ваше благородие… и эти, похоже, дня три под водой были, вон рыбы как лица изъели…

Лица и вправду были распухшими и обезображенными, частично изъеденными рыбой. Но это точно был Григорий и кучер, они приезжали на

завод. Я сразу узнал их по одежде.

Интересно, а где же наследник Никитин?

Двое жандармов брезгливо обыскали утопленников и кивнули капитану:

– Совершенно ничего… ни документов, ни денег…

Капитан только сейчас обратил на меня внимание.

– Что вам угодно, господин?

– А кто эти покойники?

– Наверняка проезжие загуляли, денежкой засветили… у нас в Царицыне народец ушлый… наверняка ободрали как липку и концы в воду.

– Их только двое было?

– Больше никого не нашли…

Капитан подошел к покойному Грише, у которого слегка отвисла челюсть и наклонился над ним.

– Как еще коронки золотые не вытащили… надо же, неужто побрезговали…

Что за железные нервы у полицейских… никогда не завидовал их работе…

Капитан обернулся:

– А что, господин хороший, похожи на ваших знакомцев? Или пропадал кто?

– Нет-нет… совершенно не знаю этих утопленников…– пробормотал я и поплелся к карете Аксакова.

– Что там, на берегу? – поинтересовался Кирилл Андреевич.

– Двоих утопленников рыбаки вытащили.

– Да… такое иногда бывает. Даже если сбросят на середине реки, все равно утопленников всегда прибивает к причалу…

– У вас криминальный город?

– Я бы так не сказал… но случается всякое.

Аксаков внимательно посмотрел на меня:

– Кажется, у вас был неприятный разговор с Балицким.

– Моего крепостного на судоверфи придавило, а они вызвали доктора только через два дня… все закончилось трагически, парнишка умер. Думаю этот Балицкий – большая сволочь.

– Полностью с вами согласен, Андрей Иванович… он и вправду скотина редкостная… Балицкому совершенно плевать на рабочих, люди гибнут у него каждый год, а то и чаще…

Пока мы ехали, я думал, а не грохнул ли наследник Никитин своих спутников? Все же он чрезвычайно мутный тип…

Горчичный завод Аксакова занимал огромную площадь. Капитальные склады, навесы, несколько цехов и склады отгрузки. Во всем чувствовался строгий выверенный порядок. Никто из рабочих не шарахался, все занимались делом. Кабинет Аксакова находился на третьем этаже конторы. Он мог прямо из-за стола видеть большую часть предприятия.

– Кирилл Андреевич, мне показалось, губернатор Кожевников слегка прохладно отнесся к моим предложениям по модернизации вооружения.

– Напротив, Кожевников чрезвычайно удивился вашему предложению. Поймите правильно, ожидать каких-то новаторских идей от провинциального помещика – это нонсенс. Кожевников был даже слегка ошарашен. Просто он хорошо умеет скрывать свои чувства, уж я-то знаю Матвея Львовича не первый год…

Аксаков задумался:

– Андрей Иванович, давайте пока вернемся к нашему проекту по водоснабжению. Вы можете нарисовать, как и что будет работать…

– С удовольствием, Кирилл Андреевич…– я взял карандаш и листок.– Смотрите, из скважины или колодца выводится труба с поршнем и монтируется вертикально на ветряк. Привод поршня соединяется валом с лопастями. При вращении лопастей от ветра – ходит поршень и закачивает воду в резервуары. Далее делаем капельный полив к растениям тонкими трубочками. Вода будет стекать под давлением.

– А если дождливо и вода для полива пока не нужна?

– Рабочий просто откручивает болт на валу и ветряк крутится в холостую. Все очень просто.

– Гениально…– улыбнулся Аксаков.– Некоторые идеи вполне возможно внедрить и на нашем производстве.

– Вторую папку с чертежами и пояснительной запиской я оставил у вас дома. Ознакомитесь на досуге.

– Благодарю вас, Андрей Иванович.

– Кирилл Андреевич, слышал, ваше горчичное масло известно на всю Россию. Поделитесь опытом, как вы достигли таких результатов?

Аксаков улыбнулся.

– Когда имеешь дело с продуктами питания, необходимо соблюдать строгую технологию. Наше масло делается из специальной сарептской горчицы, семена выдерживают в амбарах три года, при постоянной температуре и уже после пускаются в производство. После фильтрации масло отстаивается еще два месяца и разливается в специальные бутыли для продажи. Горчичное масло, произведенное по строгим технологиям – долго хранится. В настоящее время очень много заказов и мы постоянно расширяем производство. Без преувеличения скажу, Сарептское масло действительно известно по всей России. И сделать такой продукт в домашних условиях или на малом производстве, без соблюдения технологий – просто невозможно.