Влюбленные
Прикрыться бы тем, что я банально боюсь получить в морду, но интуиция подсказывает, что Яна не станет рукоприкладствовать. Скорее совсем от меня закроется. А я… я уже не смогу без нее. У меня идея фикс – сделать эту женщину по-настоящему своей, без всяких если и липовых браков. Это, кажется, называют любовью с первого взгляда. Или психическим отклонением. Уже можно приплетать тяжелое детство без родительской любви, из-за которого я готов бросаться в любые отношения и влюбляться в каждую симпатичную девушку?
Как бы не так. Я здоров, с головой у меня все в порядке. А все, что происходит сейчас, – закономерное развитие событий. Таких, как Яна, надо хватать при первой встрече и крепко держать, обильно задабривая вниманием, заботой и хорошим сексом.
– Так что там с должностью в штате? – заводит разговор первой, когда мы поворачиваем в сторону дома. Идти от силы пять минут, и мы синхронно замедляемся, будто оба не хотим расставаться. Внутри я ликую, едва не лопаясь от радости.
– Ты крутой специалист, такими кадрами не разбрасываются. Мир завтра сам тебе все расскажет, я просто хочу, чтобы ты подумала и приняла взвешенное решение.
– Ты хочешь, чтобы я согласилась.
– Да, – не вижу смысла юлить. – Тебе не нужна работа?
– Нужна, но без протекции, – произносит слишком резко и отворачивается. Ее ладонь сползает с моего локтя, и становится так холодно, будто меня в прорубь окунули и оставили в одних трусах на морозе. – Я хочу добиваться всего своими силами, а не потому, что чья-то бывшая жена.
Знакомьтесь. Современная женщина. Сильная и независимая с коротким и убедительным девизом «Я сама», который сильно бьет по мужскому самолюбию. Нет бы расслабиться, сесть на шею – крепкие плечи идут в придачу – и свесить ноги. И вот что делать с этой эмансипированной леди? Да, я легко могу решить вопрос ее трудоустройства, но правда в том, что кроме рекомендации я не сделал ничего – Яна и без меня прекрасно справляется. Это скорее нам нужно напрячься, чтобы не потерять ценный кадр.
– Единственное кумовство, допустимое в нашей компании, – это Ксения, жена моего брата. И то она три года трудилась не поднимая головы.
– А ты свою должность честно получил?
– По конкурсу внутри компании, – киваю. Я вообще не очень хотел становиться замом. Мне было гораздо спокойнее в юридическом отделе. Я уже знал все, у меня были нужные связи, а для того, чтобы подать заявку на конкурс, пришлось проходить обучение по управлению компанией и работе в периоды кризиса. – Он, к слову, был анонимный.
– Все, я поняла, что ты крутой.
– Возможно, благодаря этому я нашел крутую тебя, – подмигиваю. – У меня не будет времени помогать тебе. К тому же у тебя будет прямой руководитель, перед которым ты будешь отвечать. А у меня с пиаром не очень хорошие отношения, поэтому как бы палки в колеса тебе ставить не начали за общение со мной. – Яна немного напрягается от моих слов, но это совершенно безосновательно. Да, я не в ладах с пиаром, потому что на корпоративе не оценил порыв заместителя начальника пиар-отдела заняться сексом в крохотной комнате отдыха. Взыграла банальная женская обида, а мне было настолько плевать, что я просто послал всех работать, а не трепать языками.
– Тогда я буду делать вид, что мы не знакомы.
– Тогда я буду слишком активно пытаться с тобой знакомиться. – Мы смеемся, заходя во внутренний двор.
Яна останавливается, собирается прощаться. Я становлюсь напротив, чтобы наглядеться на нее.
Мелкая снежная крошка кружит в воздухе, к утру от зимнего порыва холодного марта не останется и следа, а сейчас я наблюдаю за тем, как Яна морщится, когда холодные снежинки тают на ее лице. Крупная снежинка падает ей на нос, и я стираю ее костяшкой указательного пальца, сокращая между нами расстояние до неприлично мизерного.
Может, это сказывается приближение весны. Может, я схожу с ума, а может, я наконец-то осознал, что мне нужно в этой жизни. Точнее, кто.
– Спасибо тебе за все. Ты много для меня сделал, – улыбается Яна и отступает, но я не позволяю сбежать – обнимаю ее талию и прижимаю к своей куртке.
– Это взаимно, – мой взгляд фокусируется на ее губах.
Приподнимаю большим пальцем подбородок, чтобы было удобнее ее целовать. Мое лицо щекочет ее горячее дыхание с ароматом кофе и мятной жвачки. Тело дребезжит в предвкушении. Я уже чувствую запах вишневого блеска для губ.
– Ярик, не надо, – кладет ладонь на мою грудь, намереваясь оттолкнуть, но я не оставляю ей пространства для маневра.
– Надо, – произношу, следом касаясь ее губ.
В груди что-то взрывается. Внутренности ошпаривает, но я не чувствую боли – только наслаждение от того, как напряженные губы вдруг расслабляются, позволяя моему языку скользнуть в рот и отобрать жвачку.
Мир вокруг отключается, превращаясь в волшебное ничто. В голове ветер, я позволяю желаниям взять над собой верх. Мне нравится, что Яна сдается. Еще несколько секунд назад она была готова толкаться и отстаивать границы личного пространства, а теперь ее пальцы скользят выше, ногти проходятся по затылку, пока я сминаю ее губы.
Вишневый блеск сладкий и липкий, меня приклеивает к Яне невидимым суперклеем. Даже если сейчас она захочет отстраниться, я не позволю. Продолжу терзать ее губы, потому что это нравится нам обоим. Я знаю, что она сильная и упрямая, я не хочу ее ломать – всего лишь молю довериться мне.
Меня заводит то, как она сдается, но продолжает из приличия сопротивляться. Как робко касается своим языком моего, а пальцами впивается в шею, не отпуская меня.
В голове шумит, мозг плавится от того, как стремительно закипает тело. Яну тоже ведет, она сама подается вперед, пока я кайфую от нашей синхронизации. Губы в губы, и это только начало. Позволяю ладони соскользнуть с ее талии ниже, к упругим ягодицам, но это фатальная ошибка.
Яна молниеносно отталкивает меня, вознаграждая хлесткой пощечиной. Мы несколько секунд смотрим друг другу в глаза, но искры вспыхивают лишь сильнее. Я хочу рвануть навстречу и доказать еще раз, что все, произошедшее между нами, более чем серьезно. Яна же мечтает меня испепелить на месте.
Из наших ртов вырывается пар, но даже мутная картинка не гасит возникшее напряжение. Вот зачем так рано поцеловал ее, Евсеев? Понятно же, что поспешные решения в случае с Яной до добра не доведут.
Она действует в фирменной манере – подзывает пса так строго, что пронимает даже меня. Хочется где-то спрятаться, будто я нашкодивший кот, а она хозяйка, угрожающая кастрацией за любой проступок. Между нами разверзается пропасть, хотя в сущности стоим на расстоянии вытянутой руки. Я позволяю ей расшириться до вселенских размеров. Сегодня это необходимая мера, чтобы успокоить Яну.
– Доброй ночи, Ярослав, – столько холода в ее голосе, что у меня мороз по коже.
Круто развернувшись, Яна скрывается за дверью, пока я улыбаюсь ей вслед. Не мне одному все понравилось, да, птичка?
Глава 7
О вчерашнем
Утро и вся первая половина дня проходят в запаре. Я не успеваю на обсуждение презентации, которую прислала Яна, только слышу восторженный пересказ от Игоря. Моя девочка в очередной раз размазала всех, а я даже полюбоваться не смог. И да, Яна – моя. После вчерашнего поцелуя я понял, что хочу только одного – чтобы каждый ее поцелуй был моим. Утром, вечером, в обед, когда нам будет удаваться провести его вместе.
Наверное, я попал. Но мне впервые радостно, что я так глубоко встрял. Значит, обратного пути не будет – только вперед, к счастью. Я уже знаю, что легко не будет, даже не тянет упрощать и искать обходные дорожки. От одного вчерашнего поцелуя во мне столько энергии, что я готов сворачивать горы и лично выйти на большую пресс-конференцию, о которой сегодня не упомянул только ленивый.
На столе чашка остывшего кофе. Где носит мою помощницу? Я по привычке попросил ее сделать кофе, но получил, как всегда, мерзкую жижу, к которой даже притронуться не смог. Пришлось довольствоваться бутилированной водой.
– И что по итогу?
– Сегодня у нас появятся соцсети. Пиарщики хотели забрать Яну себе, но у них полный комплект, а у меня в отделе есть квота, поэтому маркетинг пополнился красивым во всех аспектах специалистом, – не без гордости произносит Гарик, широко улыбаясь. Я бы тоже лыбился во все тридцать два, если бы Яна работала со мной. Возможно, мы бы не раз нарушили устав и корпоративную культуру, но в целом плевать. Все двери закрываются на ключ, а те, кто любит греть уши, пусть несут ответственность за услышанное самостоятельно.
– Она у тебя будет? – удивляюсь, но так даже лучше. Нечего ей в пиаре делать, там Марина… еще нашепчет ей чего неприятного, в чем я не был замечен. У меня с репутацией и без коллег не очень, до сих пор от похождений бурной молодости не могу отмыться. Усугублять не стоит.
– Да. Мирослав уже одобрил. Ей осталось только подписаться.
– Значит, все-таки согласилась.
– Конечно, согласилась, Мирослав расщедрился, – хмыкает Самарин. – И пообещал после внутренней проверки службы безопасности взять в штат ее команду, даже таргетолога. Надо посмотреть еще, что там за спец.
– Я бы не сомневался в уровне его компетенций, – даже в таких крохотных ситуациях защищаю Яну. Ну не получится у нее без протекции, как бы сильно я ни пытался. И то, что к Игорю попала, тоже хорошо. Он руководитель справедливый и понимающий, где надо поможет.
В приемной звонит телефон, но ответа нет. На обед, что ли, моя помощница ушла? Почему не предупредила только? Перевожу звонок к себе, это ребята из юридического. И хоть я уже несколько лет не с ними, все равно прихожу на помощь в сложных ситуациях. Для меня эта помощь – успех целой компании, а для них – уверенность в надежном плече на самой верхушке.
Там очередные проблемы с договорами подрядчиков. Нужно разобраться. Можно, конечно, запросить электронные копии, но быстрее будет подняться к ним на этаж. А еще немного отвлечься за пустым разговором о жизни.
Игоря выпроваживаю и прошу Яну беречь и в обиду не давать. На вопросы, кто она для меня, не отвечаю. Я сам не до конца понял. Как определюсь, скажу. Пока точно знаю, что хочу ее и хочу, чтобы она моей была.
У юристов на этаже всегда тихо. Они работают рядом с архивом, и я искренне обожаю это место. У меня проходной двор, у пиара и маркетинга – вечный карнавал, туда даже просто смотреть страшно, не то что заходить к кому-то в кабинет. Бухгалтерия и кадры – это отдельная вселенная, туда вообще лучше без предупреждения не соваться, иначе обвинят во всех смертных грехах.
Выхожу из лифта, сразу поворачивая к дверям в отдел, но сталкиваюсь с чем-то мягким и вкусно пахнущим… Яной. Это ее духи, в которых ни намека на сладость – только свежесть и какие-то тяжелые ноты, которые я не могу разобрать. Смотрю на нее и удивляюсь, отмечая длинную юбку по фигуре и блузку персикового цвета с глубоким вырезом, в котором красиво лежит золотая цепочка.
Если моя бывшая жена решила свести всех с ума своей красотой, это точно получилось. Я первым пал к ногам, и теперь буду молить о благосклонности прекрасной королевы.
– Вау, Яна! – не могу удержаться от комплимента. Мы в коридоре одни, лифт уехал, и я, как могу, закрываю кнопку своей широкой спиной, чтобы еще немного побыть в обществе шикарной девушки. – Выглядишь изумительно.
– Спасибо, – все-таки улыбается мне, пусть и сдержанно. Она сама осматривается и с облегчением выдыхает, понимая, что никого вокруг нет.
– Слышал, ты согласилась у нас работать. Поздравляю!
– Да, как раз утрясала некоторые тонкости с юридическим отделом. Теперь пойду знакомиться с рабочим местом. У вас так много этажей.
Между нами явно висит напряжение, которое с каждой секундой становится все больше и тяжелее. Яна переминается с ноги на ногу, не решаясь потеснить меня у лифта. К юристам, к моей удаче, больше никто не едет, и мы так и стоим в коридоре. Я любуюсь, Яна наверняка думает, как избавиться от меня побыстрее.
Все-таки вчера поспешил, а эта капитуляция с ее стороны была спонтанной. Рано перешел к активным действиям, сначала стоило отправить пару букетов.
– Слушай, я хотел сказать насчет вчерашнего…
– Ты о чем?
– О вечере. В общем, я не сожалею о том, что сделал, мне все понравилось, и я бы повторил, – осекаюсь, потому что начинаю вспоминать, как все было. А сегодня на губах Яны обычная матовая помада, и ее я бы тоже попробовал, наверняка пахнет так же умопомрачительно, как вишневый блеск. – Но я, очевидно, поторопился, поэтому извини.
– Тебе не за что извиняться. Мы оба сделали, что хотели, – возвращается моя снежная королева, готовая отбивать любые выпады, летящие в ее сторону, с молниеносной скоростью и болезненной отдачей. – Тем более ничего такого не произошло.
Да она издевается! В смысле ничего такого? Сама же льнула ко мне. Это, по ее мнению, пустяк? Поцеловать ее еще раз здесь и доказать, что вообще-то искры между нами – это ни черта не ничего такого! Наступаю на нее. Всплывает дежавю. Вчера было то же самое, а потом я узнал, какие ее губы на вкус и как головокружительно она целуется.
– Ты забыла, что произошло? – подцепляю пальцем ее подбородок ровно так же, как и прошлым вечером. Ее глаза округляются в изумлении, я слышу, как сбивается дыхание. Помнит, но строить из себя ледышку выгоднее. Я почти понимаю тебя, птичка. Еще немного, и расшифрую эту загадку полностью. – Я тебя поцеловал.
Она хмыкает, отталкивает мою руку чересчур смелым жестом. Ее взгляд вспыхивает. Яна смотрит исподлобья, но делает это настолько мастерски, что создается впечатление, будто глядит свысока.
– Если ты про тот приятный слюнообмен, то забудь.
Что значит забудь? Он ведь приятный, такое помнят. Да он больше, чем приятный! Он крышу снес и так и оставил ее набекрень. Я зациклился на Яне. А она предлагает забыть.
– Че-го? – выхожу из себя. Бесит ее холодность. Хочется встряхнуть и потребовать того жара, который кипятит мою кровь. Мне он нужен, с ним жить веселее.
– Ну что, Ярик? – закатывает глаза, словно устала объяснять несмышленому ребенку азы взрослой жизни. – Кто в наше время вообще акцентирует на этом внимание?
– Адекватные люди? – закипаю, но совсем не от тех эмоций, от которых планировал. Я просто в бешенстве. То есть для нее все это просто так – слюнообмен? Было и было? Будто она каждый вечер так с кем-то целуется!
– Повезло «Монолиту», что я не такая.
– Да я как-то тоже не жалуюсь.
– Просто бесишься. Зря, Ярослав. Я тебе ничего не обещала.
– Зачем тогда целовала? – мне точно не понять женскую логику. Пути их неисповедимы, поступки странны, а слова и вовсе бессмысленны. Полный рассинхрон между словами и действиями. И чему верить? Тому, что она в голове себе придумала?
– Захотелось. Ты первый начал, я ответила, потом закончили. Давай не будем об этом вспоминать, ладно? Мы теперь работаем вместе, ни к чему лишние слухи. У вас, я так поняла, любят посплетничать. Становиться темой номер один я не хочу.
– Ты уже тема номер один, Ян, – усмехаюсь. – Ты нас всех спасла от скандала. Люди будут об этом говорить.
– Давай не будем подогревать их любопытство и сделаем вид, что мы не знакомы. – Она все-таки обходит меня и вызывает лифт. Смотрит на табло со стрелкой вниз, явно закончив разговор.
Я перестаю что-либо понимать. В присутствии Яны плавятся мозги, потому что либо я думаю только о ее губах, либо она мастерски пользуется паяльником, корректируя мои установки под свои жизненные ориентиры.
Только я на эти фишки не ведусь. У меня голова хоть и с перебоями, но работает. И я точно знаю, что целоваться со мной ей понравилось так же сильно, как и мне с ней. Просто девочкам нужно больше времени, чтобы понять очевидное.
Яна будет моей при любом раскладе. И прятки – последнее, чем я хочу заниматься в гонке за ее сердце.
– Не могу согласиться. Не привык врать, – стреляю в спину, но это вынужденная мера. Можешь сколько угодно обманывать себя, птичка, но правда всегда выплывет наружу.
В эмоциональном раздрае иду к юристам. Вспоминаю годы своей практики. Теряю хватку, раз не смог донести до Яны свою позицию и убедить в том, что она единственно верная. Надо почаще наведываться к коллегам и практиковаться в красноречии. Моя идея в спонтанных заседаниях на выдуманную тему до сих пор живет. Слышу, как ребята на своей мини-кухне всерьез обсуждают дело о съеденных пряниках. Не захожу к ним, немного подслушиваю и бреду в кабинет к новому начальнику отдела.
Надеюсь, там проблема с подрядчиком. Я сейчас настроен на переговоры как никогда. Точнее, я настроен разнести кого-нибудь в пух и прах, так что под руку опасно попадаться всем, кроме Яны, которая сама теперь на пушечный выстрел ко мне не подойдет.
Глава 8
За мерло
Третий день я прихожу на работу на сорок минут раньше, чтобы случайно не встретиться с Ярославом. Третье утро я получаю красивые букеты и милые открытки с пожеланием на день и короткой, но достаточно наглой подписью «Я.», не дающей усомниться в отправителе. Третье утро я выслушиваю шутки от коллег, они не считают, что я пытаюсь выслужиться, скорее сочувствуют и, смеясь, просят сварить им кофе к началу рабочего дня, раз я все равно прихожу раньше.
А я не могу оставаться дома. Меня уже два дня атакует звонками бывший, причем достал настолько, что я заблокировала его вчера вечером, так сегодня утром его машина стояла под моими окнами. Что-то мне подсказывает, что руководителю департамента маркетинга «Сезам Строй» стало известно о моем назначении в «Монолит». Это мог бы быть конфликт интересов, если бы я до сих пор встречалась с Артуром, сейчас же мы на разных берегах. Да, он помог мне получить скидку на покупку квартиры, но не стал продлевать трудовой договор после того, как я отказалась быть его вечной любовницей, потому что женится он для дела на другой, а не по любви на мне.
Я не обижалась. В мире больших денег редко находится место для светлых чувств. С командой мы месяц жили на разовых заказах. Создать презентацию, подготовить антикризисное решение, запустить небольшой рекламный пакет – мало, но лучше, чем ничего. А потом появился Ярик, и теперь я официально трудоустроена, что существенно упрощает жизнь. К сожалению, только в одном аспекте.
Чуть больше месяца назад, когда я освободилась от отношений, я связалась с Ярославом и предложила развестись. Нужно было шагать в новую жизнь с легким сердцем и безо всяких штампов в паспорте. Я получила гражданство, минимальный срок закончился, и оставаться замужней больше не было смысла. Ярик за четыре года не объявлялся, будто нас ничего не связывало.
Поначалу я мечтала, лежа на кровати в съемной квартире, как он приедет ко мне с цветами и вином, предложит попробовать по-настоящему. Он ведь меня спас тогда. Я рыдала на пляже, горюя по внезапно окончившимся отношениям. Это был четвертый курс, у меня истекала студенческая виза, мы с парнем собирались пожениться, чтобы я не вернулась в Казахстан, но залезть в трусы администратору гостиницы оказалось важнее. Ярослав в тот вечер снял мне номер в отеле, где жил сам, ни разу не намекнув на самый простой способ оплаты. Он выслушал, поддержал и сказал, что все будет хорошо. Мы стали общаться, я рассказала душещипательную историю жизни девочки, приехавшей покорять Россию, потому что мама много рассказывала, как было хорошо на ее родине.
Я узнала его лучше. Проблемы в семье, главное разочарование династии и еще куча нелестных эпитетов. Наши боли переплелись – брошенные самыми близкими людьми, мы отчаянно искали тепла в случайных прохожих.
Через два дня Ярослав предложил пожениться. Фиктивно, с брачным договором, разумеется, и я согласилась, решив, что либо так задержусь в стране, либо никак. После бракосочетания мы разошлись как в море корабли. Ярик дал мне визитку с личным номером телефона и сказал звонить, если потребуется помощь в решении проблем. Я ни разу не набрала номер. Не знала, что сказать и вообще стоит ли. В какой-то момент мне стало казаться, что лучше оставить Ярослава в покое, чтобы он не решил развестись со мной раньше, чем через три с половиной года, необходимых для получения вида на жительство.
Но теперь у меня есть собственность и гражданство, и брак перестал быть необходимым условием проживания в стране.
Ярик ответил сразу же, быстро согласился, не задав никаких вопросов. Это правильно, мы чужие друг другу люди, но теперь что-то предательски екает в груди при каждой нашей встрече.
Я вижу, что нравлюсь ему. Несложно догадаться после нашего поцелуя, что между нами промелькнуло именно то, чего я ждала четыре года назад. Не вовремя, конечно, у меня теперь другие заботы, надо его компанию из репутационной задницы доставать, а мое сердце решило, что оно перейдет из категории «за мерло» в ту, которое «замерло», стоило красивому мужчине уделить немного внимания.
Барабаню по столу пальцами, просматривая планы на день. Мой электронный календарь забит под завязку, в ежедневнике все строго по пунктам, чтобы не потеряться, если придется сдвигать задачи. Планирование – залог успеха. Хаос рождает еще больший хаос, тогда как дисциплина и порядок непременно приводят к желаемой цели.
Утром есть время набросать пару постов, дальше – съемки заявления, фотосессия, для которой мы займем переговорный зал, потому что ехать куда-то у Мирослава нет времени.
Мы работаем без сценария, отснять заявление не составит труда, но я пригласила знакомого оператора и светорежиссера, которые сделают все по высшему разряду. Визажист тоже будет. В общем, полный комплект для проведения успешных съемок.
До начала рабочего дня пять минут, коллеги уже заполняют опен-спейс, а я под их гомон и обсуждение планов на надвигающиеся выходные иду на кухню. Мне нужна доза спасительного кофе, чтобы взбодриться, а здесь такая потрясающая кофемашина, что сложно отказаться от флэт уайта на шоколадном соевом молоке.
Через несколько минут у меня в руках чашка ароматного кофе. Первый глоток, и я прикрываю глаза в блаженстве. За спиной слышу голос Игоря Самарина, которого почти все зовут Гарик, забыв о субординации и о том, что он наш прямой начальник.
– Яна, привет! – бодро рапортует мне в спину. Слышу, как со скрипом открываются дверцы шкафа, у нас там кружки.
Лопатки жжет от взгляда. Не припомню, чтобы Игорь когда-то меня так пристально рассматривал. Я вроде и выгляжу вполне обычно – брюки-палаццо, хлопковая рубашка и собранные в пучок волосы.
– Доброе утро, Игорь, – разворачиваюсь, натыкаясь не только на руководителя, но и на Евсеева. Все становится понятно в один момент. – И Ярослав Станиславович, – мне не приходится выдавливать из себя улыбку, она сама появляется на лице против воли. По телу пробегают иголки, они толкают меня навстречу, но я остаюсь на месте, неуместно понимая, что соскучилась. – По съемке все в силе?
– Да, конечно. Мирослав скоро приедет, – кивает Ярослав, глядя на часы. Мне хватает этой короткой передышки, за которой следует новое столкновение и второй раунд в борьбе взглядов. – Это капучино? – он подходит ближе, наклоняется к кружке и совсем бессовестно втягивает аромат.
Если можно сгореть от стыда, я бы хотела прямо сейчас.
– Флэт уайт, – отступаю, но после первого шага упираюсь бедрами в стол.
Ярик делает нечто невообразимое – в два ловких движения забирает у меня из рук кружку и отпивает немного с протяжным «М-м-м». Красивый гад! И как после такого можно к нему по-доброму относиться?
– Это нереально вкусно.
– Это мой кофе.
– Был.
– Я отпила из кружки.
– Я тоже, поэтому обратно не отдам.
Закрываю глаза и глубоко дышу. Воздух вылетает из носа с шумом, в горле собирается тихий рык, у хищников он обычно предупреждающий, но Ярик целиком и полностью поглощен кофе. Самарин тихо прихихикивает, стараясь не мешать нам. Черт. Такими темпами через пару дней все будут думать, что я получила должность через постель.
– Спасибо, Яночка, ты меня спасла, – обхватив мои пальцы, Ярик подносит ладонь ко рту и коротко целует в знак благодарности. Хлопаю ресницами, не сразу соображая, что произошло. Меня бросает в жар, к щекам приливает кровь, я смотрю на наши сцепленные руки. Это не должно мне нравиться, но почему тогда внутри все трепещет? Кусаю губы, борясь с недоумением, оно, кстати, побеждает. – Я теперь твой должник. Готов рассчитаться обедом.
Глава 9
Плохое лекарство от стресса
Без кофе я слишком агрессивная, даже оператор, с которым мы всегда ладим, заметил напряжение и недовольство. Конечно, дело не только в неполученной дозе кофеина, а в том, что я дико волнуюсь. Это серьезный клиент, серьезный проект – они надеются на меня, я не могу никого подвести, и от этого пульс шкалит, а ледяные руки постоянно дрожат. Даже всегда твердый голос подводит – дребезжит, и я никак не могу унять беспокойство.
У нас не возникает никаких сложностей, мы снимаем короткими предложениями, Мирослав говорит четко, избегая дополнительных смыслов во фразах, сразу видно – человек часто общается с прессой. Он не торопит нас, повторяет слова заново, если необходимо, соглашается поправить легкий грим и даже отснять еще один короткий ролик для соцсетей, когда я его уговариваю.