Второе рождение. Любовь. Мудрость. Истина

Учитель несет совершенно новую педагогику, акцентированную на солнце; вот почему он советует, чтобы дети с самого раннего возраста привыкали бывать на восходе солнца. Кстати, в Братстве дети бегут к Учителю, едва завидя его, как будто чувствуя, что рядом с ним они найдут все, о чем читали в сказках о существах мудрости, доброты и могущества, изменяющих мир вокруг себя, и они смутно чувствуют, что тоже могут, благодаря Учителю, развить все эти качества. Поэтому дети хотят по утрам, как их Учитель, идти созерцать солнце. Иногда они идут туда даже без родителей, которые остаются в постели… Какое необыкновенное зрелище наблюдать всех этих детей, рассевшихся на Скале Бонфена, где они послушно ожидают восход, порой рисуя разноцветные лучистые рисунки, на которые их вдохновляет солнце.

Учитель объясняет, что солнце представляет собой идеал совершенства, с которым ничто другое не может сравниться. Никакой человеческий разум не способен создать свет, сравнимый с тем светом, которое излучает солнце, освещая всё. Никакая человеческая любовь не достигает уровня любви солнца, которое равно освещает плохого и хорошего. Никакая человеческая сила не сравнится с силой жизни, которую солнце дает всей земле и ее обитателям. Ученые, политики, философы, люди искусства, с которых обыкновенно берут пример, никогда не могли дать пример такого совершенства, как солнце, которое освещает, обогревает и неустанно дает жизнь.

Учитель учит нас, что в Сурья-йоге, йоге солнца, собраны все другие йоги; он учит нас, как черпать силы из солнца и как медитацией связываться с Духом Христа, который живет в солнце, каждодневно причащаться к живой Божественной Троице… Солнце также может научить нас, как изменить общество…[2]

Учитель не претендует на то, чтобы нести новую философию или религию. Но то, что он несет нового, то, что его характеризует, это воля конкретизировать на материальном плане, выразить в делах весь опыт и реалии духовного мира, который своей исключительной возвышенностью и универсальностью умеет учитывать все индивидуальные различия. Он никогда не останавливается на абстрактных теоретических рассуждениях. И у него нет никакого уважения к людям, жаждущим только книжных знаний, которые находятся в постоянном противоречии с жизнью, не имеющей никакой связи с этими книжными знаниями, потому что они никогда не хотят их оживить своим собственным повседневным существованием.

Рассуждение Учителя совершенно противоположно тому, к чему мы привыкли, вот почему часто так трудно его понять. Он исходит не из прочитанного в книгах или испытанного в области внешнего, объективного. Его метод, прежде всего поиск, когда, исходя из внутренних психических процессов и через непосредственное восприятие символов, которые им соответствуют, вселеная постигается тотчас внутренне и внешне, повсюду являя одни и те же законы.

И то, что он открыл этим интуитивным способом, что заставляло его восхищаться единством творения, его порядком и красотой, прекрасно дополняет то, что открывают ученые в своих областях. В лекции «Любовь, сокрытая во рту» можно прочитать, как, связывая мудрость со вкусовым ощущением, Учитель обнаруживает латинское происхождение этого слова… В другой лекции[3], где он комментирует сцену распятия Иисуса между двух разбойников, встречается удивительное утверждение: «Первый разбойник убил своего отца, а второй свою жену из ревности». Но после первого момента удивления понимаешь, что интерпретируя разбойников, как символическое выражение структуры человека, на самом деле обнаруживаешь знаменитые психоаналитические анализы о возмущении против отца, которое завершается реальной или фиктивной смертью отца или о чувственном неудовлетворении, испытанном рядом с женщиной.

Но несомненно, что именно физика дает Учителю самое большое подтверждение всем его интуитивным открытиям, касающимся законов психической жизни. Для него паровой двигатель, батарея, фотоэлемент, трубка Крукса, феномен гальванопластики, радио, телефон, магнитофон, лазер являются ничем иным, как переносом в материальный план феноменов, которые существуют уже в духовном плане. Замечаешь, что он исходит не от физического феномена, на который он ссылается, но отдается вдохновению, интуиции, работе духа, который не знает ограничений в Творении и в своих собственных открытиях. Как будто он поневоле знает всё только потому, что живет самой интенсивной и самой возвышенной жизнью.

Истинной библиотекой, где Учитель черпает свои знания, является великая книга живой природы. Он умеет читать эту вечную книгу, которая перед нами, всегда открытая нашим глазам, где он может взять любую деталь, чтобы сделать удивительные откровения: кислород и водород; ртуть, серу, соль; четыре элемента: землю, воду, воздух, огонь; дерево, работу хлорофилла, инжир, розу, пчелу, морских угрей, которые для чего-то идут в Саргассово море; кровообращение, нервную систему; озера, горы, луну, звезды, планеты. Но мы можем показаться смешными, пытаясь составить исчерпывающий список.

Возьмем только один пример: улитку… Дети берут улиток и играют с ними, устраивая гонки, автомобилисты давят их в дождливый день, гурманы их едят, зоологи разрезают, чтобы исследовать… А Учитель

Омраам Микаэль Айванхов воспользовался улиткой, чтобы объяснить сотворение вселенной! Он показал, что Бог создавал миры в точности как улитка секретирует субстанцию, которая, затвердевая, становится ее раковиной. Этот настолько простой образ иллюстрирует то, что говорит Каббала по поводу эманаций Айн Соф Аур. Вначале, когда еще ничего не существовало вне Его, Бог создал мир своими эманациями. Эти эманации (это 10 сефирот и все создания, которые их населяют) конденсировались и материализовались до того, пока не стали видимой вселенной. Кто бы мог додуматься воспользоваться примером улитки, чтобы объяснить мистерии Каббалы?.. Но имеются и другие истины, которые подтверждаются образом улитки, формирующей свою раковину. В психической области, например, Учитель учит нас способности создавать наше будущее нашей волей и воображением, эманируя из нас самих флюидную субстанцию, которая однажды конкретизируется. Ибо все, что человек создает хорошего или плохого в тонком мире своими психическими свойствами и способностями, однажды становится видимой и ощутимой реальностью.

Учитель берет свои необыкновенные аналогии из химии, ботаники, зоологии, анатомии, физиологии человека, географии, астрономии… Но особенно он учит нас идти дальше стадии наблюдений и обычных научных объяснений, чтобы уловить смысл, который заставит нас обернуться в самих себя, спросить себя, кто мы есть и что мы делаем. На самом деле этот смысл всегда затрагивает самое основное в улучшении человеческого существования: рождение детей, жизнь супружеских пар, сублимация сексуальной силы, работа над собой – с волей и воображением, чтобы все более и более приближаться к своей божественной природе, связи, которые надо установить между низшим и высшим «я», единство, которое надо реализовать в коллективе, чтобы коллектив действительно стал Братством, где все растут, радуются и работают в радости, мире и гармонии.

Когда Учитель говорит, он никогда не цитирует ученых или писателей, хотя понимаешь, что он обладает огромным познанием культур запада и востока. Он цитирует порой Библию или некоторые священные книги: Веды, Упанишады, Тибетскую книгу мертвых, Тао-Те-Кинг, Зендавесшу, Каббалу, Зогар, Талмуд и т. д. Но он нам говорит, что цитаты нужны, чтобы хорошо сдать экзамены, получить дипломы, но что в духовной жизни надо уметь цитировать не других, а самого себя. Вот почему цитаты Учителя – это прежде всего его духовный опыт, живой, глубокий. Вместо того, чтобы искать вовне, он их берет в себе самом. Сама его жизнь является самой прекрасной цитатой. Впрочем, он говорит, что следующая раса не будет больше писать книг, но будет писать свою собственную книгу. Очень часто, читая произведение того или иного писателя, бываешь очарован, но если случится встретить самого автора, редко можно испытать то же очарование, настолько он не похож на свою книгу. Однажды это должно измениться: «Истинные Наставники человечества, – говорит Учитель, – которые создают сами себя, которые пишут сами себя, переворачивают всю землю только одним своим присутствием, потому что через них видны и слышны все цвета, формы, все поэмы и все мелодии мира. Человек, создающий самого себя, который сам пишет свою собственную книгу, делает гораздо больше для человечества, чем все библиотеки, все музеи и все шедевры искусства, потому что они мертвы, а он является живым!»

Как на заре всякой новой цивилизации всегда вырисовывается единство принципа, который связывает миры науки, религии и искусства, так мы видим, что Учитель несет это единство в себе, потому что он в контакте с самой интенсивной и самой чистой жизнью и он сам является примером того, чему нас учит: живой книгой.

Все те, кто его знает, вдохновлены новизной и возвышенностью идей, которые они открывают в его книгах. Признавая это или еще не осмеливаясь это признать, многие пытаются проводить эти идеи в искусстве, науке, литературе, в своей жизни. Никто не остается равнодушным; все бывают затронуты в области своих интересов.

Учитель Омраам Микаэль Айванхов, происходя из Македонии, хорошо знает все страны балканской Европы и западной Европы. Он неоднократно бывал в Америке, Африке, на Среднем Востоке, год жил в Индии – с марта 1959 по февраль I960[4], несколько месяцев был на Дальнем Востоке, в Японии и на Тайване, в Гонконге, Таиланде, на Шри-Ланке… Он никогда не путешествует как турист ради собственного удовольствия. Он предпринял эти большие путешествия, будучи в зрелом возрасте, с точной целью продолжить свою работу и расширить поле ее применения. Порой – очень редко – принимая приглашения участвовать в межрелигиозных конгрессах, он объезжал весь мир, чтобы медитировать в высоких местах духовной истории человечества, чтобы расшифровать, благодаря способу познания, которым является выход из тела, основные силовые линии прошлого человечества: Карнак, Стоунхендж, Дельфы, Патмос, Гизы, Баалбек, Аджанта, Шринагар, Киото…

Он встречался с выдающимися религиозными деятелями и даже участвовал в их работе: встреча с великими каббалистами в Сафеде, пребывание в монастыре дзен-буддистов около Токио. В Индии он посетил много ашрамов и повсюду был признан как Учитель, хотя сам он представлялся как простой посетитель. Он хранит самые лучшие воспоминания об ашраме Раманы Махариши в Тируванамалайе: ученики Раманы Махариши сразу полюбили его и предложили ему приют в комнате их любимого и почитаемого Учителя. Встретив Ма Ананда Мойи, наш Учитель возрадовался такой манифестации Божественной Матери. В то время, когда он жил в уединении около Альморы, Махарадж Нимкароли Бабаджи прислал к нему одного из своих учеников, чтобы сообщить ему о своем визите: они вместе провели несколько дней. Бабаджи своим ясновидением узнал о присутствии Учителя и сам решил встретиться с ним…

Примечания