Падая за тобой. Его единственный
– Тебе прекрасно известно, что мы с ним не на связи. Разве твои псы не отслеживают все мои маневры и контакты? А вот как ты будешь теперь выкручиваться, мне искренне интересно, Арсенчик… Знаешь, это будет даже забавно- изображать лучшего друга и верного союзника человеку, которого хотел убить и упек за решетку…– я ответила ему в той же змеиной манере… Со змеями жить- по змеиному шипеть, так сказать, переиначивая знаменитую пословицу…
Арсену правда не удалось отвертеться… Алмаз публично обратился к нему с просьбой, приперев тем самым к стенке… Так что буквально спустя неделю в нашем доме в горах, куда в последний раз мы приезжали аж несколько лет назад, задолго до появления Алмаза в моей жизни во второй раз и прочих связанных с этим драм, начались активные приготовления к большому празднику… Кстати, отставив все обстоятельства, объективно это место действительно было идеальным для проведения торжества- огромный, живописный двор с красивым садом, сказочный вид на обрыв и горы, да и сам дом был одновременно стилизован под традиционную архитектура и в то же время, не лишен современных удобств, в том чисел в плане грамотного решения пространств… Если бы не обстоятельства происходящего и не факт того, что это была свадьба Алмаза, я бы была даже приятно взбудоражена перспективой устроить там красивое торжество…
Я, конечно же, изначально наотрез отказалась участвовать в этом фарсе, вот только это вызвало еще больший гнев Арсена. Помню, как с силой схватил меня за шкирку, как котенка:
–Нет, Камила, ты как миленькая будешь принимать в этом самое активное участие… Сидеть будешь со мной по правую руку, изображать из себя счастливую жену… Или ты надеешься, что я позволю тебе пропустить такое радостное событие- свадьбу твоего обожаемого любовника?! Нет уж… Поварись с мое в этом котле из ревности и ненависти…
Отбросил в сторону, словно я мешок с картошкой, а не человек. Быстро ушел. А я так и лежала на полу, думая, какую еще злую шутку мне преподнесла судьба… Сколько еще она будет снова и снова погружать меня в полный горячего кипятка котел…
Алмаз
Спустя месяц после освобождения
Мадина очень красивая девушка. Добрая, искренняя, чистая… Я счастливчик… Шепчу себе, стоя у зеркала, застегивая эти проклятые запонки, душу я их монал. Не мое это все… Не для костюмов и этих белых рубашек с воротниками я создан… Захотелось с силой подубасить грушу, выпустить пар… Но ведь это не выход… Надо было как-то выдержать эту пытку в виде радостного торжества. Выдержать эти приторные поздравления, веселые лица, выдержать Его и Ее присутствие… Последнее было сделать сложнее всего… Зря я в это вообще ввязался. Зря снова приблизился к ней на такое близкое расстояние… Я еще толком-то не видел ее, а уже чувствовал, что ее жар палит… Презираю, ненавижу, а все равно сосет под ложечкой… Боялся, что все опять повторится… Как тогда… Стоило мне посмотреть в ее блядские глаза после стольких лет там, в этом гребанном самолете, все снова завертелось, зарябило перед глазами со скоростью света. А кто сказал, что сейчас будет иначе? Два с лишним года прошло… Я изменился, мир изменился, только эта моя поганая одержимость ею осталась прежней… И как так, Алмаз?-спрашивал себя, смотря в собственные глаза в отражении зеркала и не узнавая его… Почему опять головой не думаешь…
Началось это бессмысленное, гротескное торжество, не имеющее никакого смысла… По нашим традициям сначала процессия с женихом во главе должна была зайти в дом к невесте, откуда ее уводили уже на торжество жениха, что символизировало уход новоявленной жены в семью мужа. Под сопровождение зурны, во главе со мной и невестой с опущенной фатой и устремленным в пол взглядом, держащей меня под руку, наша вереница прошла уже к нашему дому. В наше время, в больших городах или селениях покрупнее этот ритуал выполнялся на автомобилях, но я настоял, чтобы все было именно так, как в старину-пешком, да и смысла в машинах не было. Зачем? Мы жили-то на расстоянии всего пяти минут ходьбы друг от друга… Мадина была младшей дочерью близкого друга отца, какого-то нашего очень дальнего родственника. Родители с детства многозначительно пробрасывали намеки о том, что мы должны пожениться. Ну что ж, должны так должны… Когда ее кандидатура снова начала фигурировать в контексте того, что мне нужно, наконец, создать семью и подарить родителям внуков, я сильно не сопротивлялся. Зачем? В чем смысл снова плыть против течения, может оно и лучше- делать так, как делали до нас, слушаться старших, следовать адатам… Не мы эту систему придумали, не нем менять… Сам себе усмехался от таких мыслей- скажи мне, что так заговорю еще пару-тройку лет назад, щелбан бы дал, а теперь… Да и родителей еще больше расстраивать не хотел. И так сколько волос побелело на их головах, пока я на нарах отлеживался…
В доме отца, который наскоро пришлось немного привести в порядок- понятное дело, там уже давно никто не жил, да и изначально эта сакля не производила великого впечатления, самый обычный скромный дом горца – уже был накрыт небольшой стол. Приехавшие из Штатов дней десять назад родители выглядели взволнованными и торжественными. Как же они все-таки постарели, особенно, отец. Поймал себя на этой мысли, когда в очередной раз бросил на них быстрый взгляд. Мы не виделись уже года три, не меньше… С дубайских времен минимум. Я запретил прилетать им на суд. Думал, так нервов будет меньше, слез маминых, отцовских приступов- у него то и дело теперь прихватывало сердце, но, конечно, расстояние не спасло их от бессонных ночей и переживаний из-за злоключений нерадивого сына…
Все мы, оперившиеся птенцы, ставшие орлами, улетаем из гнезда… И кажется, что это самое гнездо- далеко не то место, куда хочется вернуться.. Все там уже изучено, неинтересно, все приелось. Хочется устремиться вдаль, к приключениям, к новым горизонтам. Крылья расправить, насладиться молодостью, силой, энергией… А как это самое крыло кто-то подобьет, да просто как только сил больше не будет лететь, преодолевая силу ветра, так и тянет вернуться обратно, зарыться в теплые руки матери, укутаться молчаливой, скромной, но безоговорочной любовью отца… Вот так и я теперь смотрел на этот старенький, покосившийся дом, откуда бежал стремглав, даже не оглянувшись. Это мое гнездо… Да, к хорошему быстро привыкаешь- теперь у меня и дома, и квартиры такие, что сам иногда удивляюсь, не верю, что мое, мальчишки в резиновых шлепках с исцарапанными грязными ногами… Но сердце с любовью и радостной тоской сжимается только здесь… Только тут, где прошло детство и юность.
Мама встречала нас с невестой, держа в руках пиалу с медом. Это тоже наша древняя традиция- свекровь кормит невесту медом, чтобы жизнь семейная у них с ее сыном была такой же сладкой. А еще невесте надо было разбить каблуком тарелку из дома жениха. Это тоже на счастье… Но вот с этим как-то не повезло…. Мадина била уже в пятый раз, но не получалось. Украдкой посмотрел на ее лицо под фатой, жаль стало девочку, совсем еще крошка, всего девятнадцать лет, придает слишком большое значение всей этой лобуде. Не выдержал, разбил одним махом эту сраную тарелку за нее. А она, бедная, все трясется… Верит во все эти приметы… «Алмаз, прости, не смогла разбить… А вдруг несчастье это нам принесет…»-шепчет тихо срывающимся голоском. «Все хорошо, Мадина», -шепчу ей в ответ, крепко сжимая руку. А про себя усмехаюсь… Боюсь, девочка, несчастье в нашу семью принесет не тарелка, а твой муженёк… Не с тем ты связалась, малая… Мертвый я внутри, нет меня… Всё из меня выпила надменная продажная сука, о которой я все не могу перестать думать, особенно сейчас, когда увидел наше село… Когда понял, что здесь всё – каждый камень, каждая лавка, каждый колосок люцерны, каждый крик горлицы – напоминает мне ее… мою любовь… мою боль… мою ненависть… А впереди было самое сложное…
Мы теперь всей дружной толпой устремились к бывшему ручью у обрыва, где царственно возвышался Ее с ним дом… Центральное место нашего, мать его, торжества. Она наверняка построила его, чтобы утереть всем сельским нос, чтобы показать свое превосходство, чтобы ткнуть всех лицом в их нищету и безнадегу… Иначе зачем на фоне местных убогих жилищ этот монстр…А еще она тем самым в очередной раз показала, как ей глубоко плевать на нас с ней, на то, что было между нами… Потому что нет того ручья больше, нет нашей пещеры… Нет места, где я признавался ей в любви, где мечтал сделать своей и стать ее… Приехали ее бульдозеры, разбили неприступные скалы, поставив на их место этот бесчувственный, враждебный склеп… Склеп… Именно склеп… Хорошо, склеп так склеп.. Будет тебе склеп, Камила…
Мы шли туда по главной улице, а я не смог не посмотреть на ее старый дом. Совсем запущенный, с покосившимся забором, весь заросший сорняками, окна полувыбитые, краска на двери облезла… Ее мать уехала отсюда почти сразу, как только Камила вышла замуж. Побросала почти все вещи, которые у них были. Да и что там было, всякое старье… Что могли позволить себе две женщины, одна из которых-школьница, другая-техничка в школе… Знаю только, что Камила во время стройки своего монстра заезжала сюда и забирала какие-то вещи… Ну, так сплетничали, по крайней мере… Вернее, сплетничали о том, как шикарно она была одета, как расцвела на бабках богатого мужа, на какой машине дорогой приехала и как высокомерно ни на кого даже не посмотрела из сельских…
И вот, мы уже за столом, музыка орет, а «гостеприимных хозяев» нашего прекрасного торжества так и нет. Знал, что они здесь, в доме, приехали еще вчера. Сидел, как на иголках… Как щенок какой-то… Ругал себя, настраивал на мысли о будущей жене, а сам на нее и не глядел. Вздрагивал при каждом появлении нового гостя… Все надеялся, что это Она появится…Когда я в очередной раз поднял глаза и увидел Камилу в этом открытом белом платье, сердце ушло одновременно в пятки и в горло. Вот оно, чувствую его биение по всему телу, словно это меня засунули в молотилку и дубасят. А казалось, его уже и нет там, в груди… Высохло все, зачерствело…
Я смотрел на нее и ненавидел. Презирал эту гадину. Понимал, что она под стать своему муженьку-змею… А у самого аж глаза щипало от боли… Потому что вопреки всей этой ненависти и призрению Она… Она была сказочной… Она была мечтой… Моей долбанной мечтой… Затмевала всех, словно это она невеста… Словно это она жена… Но она не моя невеста, она не моя жена… Она моя влажная фантазия… Мое наваждение, под знаком которого проходила вся моя юность, пока эта бессердечная расчетливая сука не схватила своими красивыми ручками мою любовь и не разбила ее об острые скалы…
Я намеренно задержал тяжелый, буравящий взгляд на ней… Чтобы почувствовала, чтобы он тоже почувствовал. Они держались величественно и холодно. Иногда мне казалось, что Камила теряет на толику секунды эту свою спесь и снова становится испуганной, глубоко печальной девочкой, какой я ее помню, но потом вновь принимала облик надменной снежной королевы и я понимал, что скорее всего, это просто моя фантазия. Просто мне хочется думать, что где-то там, в глубине уши она все та же… Сам не знал, зачем это мне, но хотелось греть эту гребанную иллюзию…
Я понимал, что к концу вечера после того, что произойдет, от этого их надменного превосходства не останется и следа… И все никак не мог для себя решить, что чувствую по этому поводу… Спросили бы меня, чего я желал Капиеву и его жене тогда, два года назад, после того, как она отдавалась ему, глядя мне в глаза, я бы ответил не задумываясь-мести желаю, крови, унижения их… А потом… Потом остыл… Пока сидел в тюряге, много было времени поразмыслить… И невольно опять в голову стали лезть эта предательская ересь под названием «сомнение»… А вдруг он заставил, вдруг она врала мне, что не любит и что нужен был от меня только секс… Почему тогда предательски пропала? Почему не нашла вообще никакой возможности передать мне весточку… Я ведь так ждал… Надеялся… И ведь придумала бы возможность, если бы хотела… Видимо, не хотела… А потом узнал, что у них ребенок родился от пришедшего навестить Руслана, совсем херово стало… Больно что ли… Капиев по случаю рождения сына подарил всем членам файт-клуба золотые монеты, традиция такая горская есть, только обычно дарят не золотые, обычные… Но это же Капиев, олигарх, мать его… Так вот Руслан притащил монету и мне, как он сказал, Арсен лично просил передать с приветами большими и пожеланиями скорейшего освобождения… Видел в глазах друга смесь сочувствия и злости- он до сих пор винил меня в том, что я втюрился в Камилу и наворотил дел, вот только он не знал, что все намного хуже, намного серьезнее, что проблема-то не вчера возникла, как и моя одержимость ею… Представил ее с ребенком в руках… В глазах зарябило… Больше не искал ей оправданий, не питал надежды, что придет ко мне… Не придет. Все хорошо у них. Она ж сама сказала- наш с ней перепихон стал встряской для нее, женщиной себя снова почувствовала… Ну а че, правильно- хороший левак укрепляет брак… Вот, укрепил, сука… Теперь у него сын от нее, а у меня-дыра в сердце… Не хотел больше о ней думать, пусть живет себе долго и счастливо с этим утырком, воспитывает ребенка. Ребенок-то ни в чем не виноват… Отпускаю им все их грехи. Бог им судья… Не хотел больше ни мести, ни ее раскаяния, не строил ни иллюзий, ни коварных планов… Апатия наступила полная. Ее отпустил- и словно все вокруг вмиг стало черно-белым… С этими эмоциями, вернее, совсем без них, абсолютно, и из колонии и откинулся…
Глава 4
Алмаз
Несколькими неделями ранее,
сразу после освобождения из тюрьмы
Чувствовать себя на свободе, да еще и богатым, зверски приятно… наверное… Почему-то сейчас я никак не мог ощутить это удовольствие, вот прям никак… Всю жизнь думал, каково это, когда на твоих счетах столько денег, что можешь пойти и в любой момент купить любую машину, какую хочешь, любую квартиру или дом… И вот теперь такое время настало… Только почему-то все это не радовало…
Думал, причина в спермотоксикозе. И хотя на зоне я потрахивал одну хорошенькую медсестеру санчасти, этого, конечно, было мало. Вот такой вот секс урывками, по-быстрому, просто чтобы спустить пар, ни разу не радовал. С тем же успехом можно было просто передергивать. Ни вкуса, ни кайфа, одна механика… Решил с лихвой компенсировать это сейчас… Снял одну телку, вторую, третью- и ничего… Всё та же механика… Бесцветно, невзрачно, никак… За эти дни я перепробовал разных- блондинок и брюнеток, девственниц и проституток, а морального удовлетворения так и не получил… Этот вопрос стал уже просто делом чести, мать его… Вошел в азарт… Сам себе пытался доказать, что это телки не такие, а не со мной что-то не так… Да не особо получалось…
Когда Руслан сказал, что к дому приехал Аушеров и очень хочет увидеться, я как раз оседлал очередную цыпу. На этот раз, казалось, почувствую кайф- приклеил ее в ресторане, малышка была с виду не сильно потасканная и пока не очень опытная в вопросах «рыбалки», даже милая, наивная, какая-то там мисс какого-то там российского провинциального городка… Короче, типичная Барби на старте своей карьеры…
Руслан постучал в дверь. Мозгов хватило не зайти… Зашел бы-получил по морде… Бесили… Как же все бесили… На зоне легче было как-то… Там режим, график, нет времени вот на такую всякую хуйню…
–Бля, я занят, кажется, Рус,– огрызнулся, не теряя надежду кончить с кайфом, вколачиваясь в нее все сильнее.
–Он говорит, это очень срочно и это тебе понравится… Касается Капиева и…Камилы…
По задрожавшему голосу Руслана почувствовал, что он сомневался, говорить ли последнее имя или нет… Эта тема еще со времен суда была для нас табу… Все знали, что нельзя ее упоминать при мне… Иначе мог вмазать любому… Даже адвоката уволил, который хотел ее привлечь свидетельствовать против слов этой шлюшки Златы. Я запретил… Сказал, чтоб выкручивались сами, а если не способны, то идут на хер адвокатировать бомжей бесплатно…
Камила… Он сказал, а я вспомнил… Тело ее вспомнил, волосы шелковые, груди тугие налитые, задницу пухлую, ноги стройные, губы ее сочные, глаза… Эти блядские глаза, которые одновременно вдохновляют на что-то высокое, хорошее, праведное, и грязное, низкое, пошлое… Вспомнил и пронеслась по позвоночнику волна долгожданного кайфа, словно в вену захерачили наркоту, словно вдруг все эмоции и ощущения разом вернулись. Громко, сипло застонал. Наконец-то… Наконец-то отпустило… девочка подо мной довольно пискнула, тоже сотрясаясь в экстазе. Я улыбнулся ей, как только пришел в себя, похлопал по щеке.
–Молодец, Барби… Угодила…
Встал, пошел в ванную, сверкая голой задницей.
–Можно я еще останусь, Алмаз? Пожалуйста…– воркует позади.
Ничего не сказал, закрыл за собой дверь, ополоснулся.
Вышел- все так же лежит призывно на кровати голая. Послушная. Красивая. Молодая. А почему бы и нет, в сущности? Все равно нужна телка постоянная… Ладно, еще подумаю чуть-чуть. Пойду, узнаю, чего принесло этого черта из табакерки. Потом решу.
–Пока можешь лежать… Вот так же. Не одевайся. Вернусь-может захочу еще раз тебя трахнуть, Барби…
–Я не Барби, а Света…– обиженно надула губы.
–Будешь Барби, Света…-ответил, бросив на нее такой взгляд, что побледнела…
***
Аушеров немного сдал за эти годы… Вроде бы и не постарел, а как-то осунулся что ли… Сразу заметил, как вошел в гостиную, где он уже меня дожидался.
–Могу поздравить с новосельем?-спросил без здрасте-досвиданья, но протянул руку для пожатия. Это он про мой новый шикарный дом или про то, что сменил нары на нормальную постель, шутник?
Я молча кивнул, пожал в ответ, приглашая присесть. Прислуга в этот момент уже ставила чай на стол. Бля, все никак не мог привыкнуть, что теперь у меня прислуга, помощники, водители… Да хер знает что еще… Руслан обо всем позаботился…
–Хозяйку в хоромы еще завести не успел?-продолжал распевать Аушеров.
–Пока тренируюсь на гостьях,– ответил с чуть заметной усмешкой,– Чего пришел, Тимур? Соскучился?
–Да я все о том же, брат…
–Ты мне не брат, Тимур. Давай без этого…-перебил его, не выдержал…
Тот немного оторопел, но проглотил. Продолжил.
–Я по поводу Капиева. Ты в курсе, что вытворил ублюдок?
Я не был в курсе… Не хотел… Не интересовался… Да и слишком много своих дел накопилось, надо было их порешать, прежде чем лезть интересоваться делами этого паскудного урода и его женушки… Я за это дурацкое интервью-то себя потом ругал… На хера мне эта свадьба? На хера мне этот дом их? Что за петух меня клюнул… Наверное, просто хотел, чтобы Она знала, что я откинулся… Что теперь на свободе… Только зачем это все? Что это изменит… А еще понимал глубоко в душе, что больно хотел ей сделать… И может ей посрать на меня и мои свадьбы, пусть так… Зато я буду думать, что не посрать…
– Ублюдок? Вы же друзья и компаньоны, помнится?-вернулся из своих мрачных мыслей.
–Не были мы никогда друзьями, Алмаз… тебе ли не знать.. Был бы он моим другом, хрен бы я тебе тогда правду сказал…
–Ты меня своей правдой не попрекай, Тимур. Я и сам все знал заранее, до того, как ты за пятнадцать минут до боя мне настучал, понимая, что это уже ничего не изменит и от состязания я не окажусь.
Он снова хмыкнул. Понимал, что нет смысла опровергать мои слова… И так все понятно… Здесь благородных рыцарей нет…
– В любом случае, усилиями Капиева я больше не имею отношения к боям… Он выкинул меня из этого бизнеса… И из казино тоже попер… К стенке припер, сука, и вынудил на него все переписать…-злобно цедил через зубы Аушеров, смотря в одну точку. Зол был, мягко говоря…
–Как же так?– с деланным сочувствием спросил я.
–А как? Сначала грамотно подсовывал меня решать все его черные делишки. Как надо кого слить, где кого пресануть, где что спиздить, где какие доходы утаить, так сразу Тимур. Типа у меня и люди специально подготовленые, и свобода действий… Он же, сука, у нас весь такой чистенький-беленький. На государственных контрактах работает, дома пенсионерам строит и ледовые дворцы по области, медальки от губернаторов получает. А я так, как был бандюган, так и остался…
–Ну а что ты хотел? Какие-то, уж извини, претензии обиженного… Сам виноват… Ты же не первый день в бизнесе… Значит у кого какое имя, тот на то и работает…
–Пока это приносило мне достаточно бабок, да. Я и не имел амбиций становиться розовым и пушистым никогда. Но эта сука начала откровенно меня обворовывать, чистить мои карманы. Да еще так нагло, словно специально чтоб я внимание обратил… Какие-то штрафы моим людям придумывал, урезания зарплат, типа косячат много. И это у меня- у меня и муха будет летать так, как я скажу… Не то, что сотруднички… Я, так сказать, поговорил с ним… Мягко… И на следующий день после нашего откровенного разговора ко мне нагрянули зеленые человечки. Оказалось, эта тварь выставила так, что все темные дела делались у него за спиной мною, а он, добрый-хороший, ничего не знал… А как узнал-сразу меня решил сдать…
–Но ты же на свободе? Сидишь тут, передо мной.. И все у тебя вроде в шоколаде… Шмот, тачка крутая, видел в окно, как спускался вниз…
Аушеров презрительно хмыкнул.
–Я что тебе пацан, благополучие свое по тачке определять. Он увел у меня миллионы! Настоящего и потенциального дохода! Понятное дело, я тоже не лох. У меня и другие дела есть, свои. Но это же вопрос чести! Мало того, что эта гнида шантажировала меня тем, что у него на меня было… Заставил, чтобы он претензии свои отозвал, переписать на него все мои доли в совместных проектах, так еще и взятку с меня такую содрали суки-менты, представить себе не можешь…
–Очень тебе сочувствую, Тимур. Но не понимаю, зачем ты пришел ко мне со всем этим? Я не бизнесмен. И не бандит. Так в чем резон?
– Два вопроса, Алмаз. Решим- и я уйду. Начну с простого. Знаю, ты у него в доме в горах свадьбу свою гулять будешь… Так вот, хочу на эту свадьбу ему подарочек отправить… Так сказать, ответочку… У меня все уже готово, все сшито, все продумано, вот только повод ищем, да чтобы позрелищнее… А тут все идеально сходится… Он ведь тебя ненавидит, раз так убить хотел с позором… Представляю, каково ему будет получить мой подарок именно в этот день, у тебя на глазах… Вот только праздник тебе тоже портить не хочется, не по-пацански это… Так что мнение твое хочу спросить… Ты ведь сам на него зуб имеешь…
Я слушал с интересом и каким-то нескрываемым внутренним темным азартом, неизбежно возникшим.
–А ты в курсе, я смотрю, о моей личной жизни… А что тогда о хозяйке спрашиваешь, если знаешь, что только собираюсь жениться?
Аушеров лукаво улыбнулся…
–Ну, нам ли не знать, что хозяйка и не одна может быть… В этой связи, кстати, у меня к тебе второй вопрос, Алмаз… Я бабу его себе хочу. Давно хочу, честно тебе скажу. Как увидел ее еще лет пять назад, на свадьбе одного нашего приятеля-земляка, сразу башку сорвало… Она вышла танцевать лезгинку – и все. Улетел, как малолетка… Знаешь, как она танцует…
Я, сука, знал… И почему я не удивлен тому, что говорил Аушеров… По телу пробежала нездоровая ярость… Такая, черная, неконтролируемая… Хотел встать и со всей силы вмазать этому мудаку… Очередному мудаку… Очередному лоху, который повелся на нее… Кого она ужалить успела своим ядом…
–Я здесь при чем, Тимур?-сказал как можно спокойнее, а голос все равно предательски перешел на лающий хрип.
Он поднял на меня хитрый взгляд. Знающий…
– Решил заранее почву подготовить… Не хочу новой войны, Алмаз. Устал от разборок. Одно дело, когда без этого никак, когда вопрос бизнеса, вопрос своей чести. Но за бабу пока чужую уже не тот возраст лезть на рожон, петушиться… Вот своей сделаю-тогда может и убью за нее, а пока… Хотел прояснить… Я знаю, что между вами что-то было… Спалил вас на ужине перед боем. И думаю, ненависть Капиева к тебе с этим связана, да? Вы ж с Камилой односельчане? Это ведь долгая история, прав? Не знаю что именно за история, мне это не интересно. То, что было, то было. Я прошлое ее ворошить не собираюсь. Понимаю, что она не целка. Но и не блядь. И с члена на член скакать не будет добровольно. Поэтому пришел заранее тебе сказать, что я на нее претендую. Как только потоплю его, займусь ею. И соперников мне не нужно. И если ты на нее строишь планы, давай сядем- порешаем, что называется, на берегу… Договоримся…
Я невольно заржал. Гомерически заржал. Охуительно, Камила, как жизнь все на свои места расставляет. Продалась за бабло мужику, теперь получи-распишись… Тебя за твоей же спиной продают и покупают, как вещь… Еще один мужик с тебя не слез, а двое других готовы вон, торги по тебе вести…
–А с чего ты решил, что она с тобой пойдет?-сказал, а у самого руки вспотели от ярости. Крепко кулаки сжал под столом… А вдруг я чего не знаю… А вдруг она, пока я на нарах прохлаждался, нового себе нашла ебарька… Вдруг Аушерова теперь поймала на свой крючок… С нее станется, со лживой суки…
Он похотливо усмехнулся.
–Знаю я, как ее в мышеловку заманить… Есть у нее передо мной должок… Не отвертится… Так что скажешь? Будем договариваться? Ты знай, я не поскуплюсь. Хочешь, половину бизнеса Капиева отдам тебе? Я его хочу изрядно помять, оставить в одних трусах- так что там будет что делить…