– Ты что, ни разу флюорографию не делал?
– Какую еще флю-флю-графию? – вконец растерялся Петька.
– Не обращай внимания, – вставила Наташа. – Василий просто из-за своих экспериментов так очумел, что путает реальность с фантастикой.
Вот тут я разозлился.
– Ничего я не очумел, это вы как раз придуриваетесь! То липучки никогда не видели, то о рентгене не слышали. Всё, не до шуток. Мы немедленно доставим Наташу в медпункт. Понятно?
Петька совсем раскис:
– А как же инопланетяне?
– Никуда они от нас не денутся, мы теперь властелины времени, ногу проверим, а потом махнем в сегодняшнее утро!
Я и представить себе не мог, что друзья говорят правду.
Мир незаметно для меня изменился.
РентгенХ-лучи, способные проникать сквозь твердые предметы, были открыты больше ста лет назад. Открыл их профессор физики Вильгельм Рентген, в его честь с тех пор называют и аппарат, который испускает лучи, и даже сами лучи. Рентгеновское излучение возникает, когда электроны резко тормозятся или, например, переходят с внешних оболочек атома на внутренние. Тогда в окружающее пространство выплескивается электромагнитная волна. Энергия фотонов этой волны находится между ультрафиолетовым излучением и гамма-излучением. Это и есть рентгеновские лучи.
Вильгельм Рентген не просто узнал о странных х-лучах, благодаря ему мы их используем.
Теперь необязательно разрезать тело, чтобы узнать, а что же там происходит.
Нет ли трещин и переломов, как работают кровеносные сосуды; увидеть малейшие отклонения в легких и предотвратить туберкулез; разобраться, все ли в порядке с печенью и нет ли камней в почках или желчном пузыре. А если стали беспокоить зубы, то можно сделать полный снимок зубов и всей челюсти.
Рентген-аппараты используются во время хирургических операций – для этого создан специальный мобильный прибор, который помогает врачу постоянно следить за состоянием нужных органов.
С увеличением частоты электромагнитной волны и энергии ее фотонов мы переходим от рентгеновского к гамма-узлучению. Все это частные случаи ионизирующего излучения, или радиации.
Радиация существует вне зависимости от того, как ее назвать и знаем мы о ней или нет. Излучают ее гранитные набережные Невы и знаменитые черные ториевые пески, галечные пляжи Крыма и даже, о ужас, бананы. Человек тоже радиоактивен просто потому, что тоже, в конечном счете, состоит из атомов.
Благодаря радиации мы знаем историю нашей планеты. Метод радиоуглеродного анализа позволяет нам не гадать, а знать, что и когда произошло миллионы лет назад.
Радиация окружает нас, мы живем с ней и даже не фиксируем, как не обращаем внимания на воздух или силу тяжести.
Радиация – это и космические лучи, испускаемые далекими космическими объектами и Солнцем; и излучение радиоактивных пород, которые находятся в земной коре; и внутреннее излучение, получаемое с пищей, водой, наибольший вклад в которое вносит редкий газ радон, который человек вдыхает вместе с воздухом.
С радиацией связана целая мифология. Понятно почему. Ведь это что-то невидимое и неведомое. А люди всегда боятся неизвестного. По счастью, сегодня мы знаем про радиацию многое. Когда-то древний человек боялся молнии, но потом научился пользоваться электричеством; боялся огня, но сегодня мы самые настоящие хозяева пламени. Так происходит и с радиацией.
Кстати, чем выше в горы – тем сильнее солнечная радиация. Но именно в горах чаще всего живут долгожители.
По некоторым теориям, именно радиация – причина появления жизни и один из факторов эволюции.
Глава 2
Где Менделеев?
Мне казалось, что стоит разобраться с Наташиной ногой, как все наши проблемы кончатся. Но я ошибался. Настоящие проблемы были впереди.
Наташа все еще растирала ногу. На ее лбу выступили капельки пота – я никогда не видел, чтобы у нее было такое лицо. Казалось чудом, что Наташа не воет от боли. Зато вместо нее выл под столом кот.
– А может, нога сама пройдет? – спросил Петя с надеждой. – Вот я недавно ударился головой об полку в холодильнике, шишка была – во! Прямо здесь… – Петя ткнул себя в лоб. – И само прошло, без всяких там медпунктов.
Наташа фыркнула:
– Ну и зря. Может быть, если бы к врачу сходил, то тебе объяснили бы, что не надо залезать в холодильник с головой.
– Ну уж нет, здоровьем рисковать нельзя! А вдруг это тройной перелом? И пальцы не так срастутся, после чего Наташа не сможет ролики надеть? Как мы тогда летом кататься будем? – сказал я. – Идем в медпункт сейчас же.
– Вы что, издеваетесь? Я не дойду до института, – заныла Наташа.
– А тебе не придется идти, – сказал я, – мы доедем на снегоходе.
Петя хихикнул:
– Уж не хочешь ли ты сказать, что сейчас за пять минут смастеришь снегоход?
– А я ничего мастерить и не собираюсь, мы воспользуемся папиным.
Я размашистым шагом направился к дальней стене гаража, где, накрытый чехлом, стоял снегоход.
– Видали? – Ткань съехала на пол, показав великолепный новенький аппарат. – Папа его сам собрал из композитных материалов.
– Из чего? – удивился Петя. – А что ж ты раньше-то молчал?
– А что говорить-то? Папа мне его брать не разрешает. – Я быстро набросил куртку, шмыгнул в боты и кинул телефон в карман.
– То есть ты не умеешь им управлять?
Я схватился за руль и попытался перетащить снегоход к выходу.
– Если я справился с машиной времени, то уж с этой-то железякой как-нибудь разберусь.
– Вот это меня больше всего и пугает, – мрачно сказала Наташа. – А мы на нем втроем поместимся?
Материалы, которых нет в природе. И если бы не человек – никогда бы и не появились.
Принцип создания композитных материалов достаточно прост. Объединить материалы с разными свойствами так, чтобы они дополняли друг друга.
Керамика не поддается коррозии, но легко бьется. Металл прочен и пластичен, но разрушается под действием влажности, химических веществ. А что, если их объединить? Получится материал, который возьмет от своих «родителей» лучшие качества и будет лишен их недостатков.
Кажется, что это просто. На самом же деле, чтобы найти нужное сочетание и технологию сопряжения разных материалов с нужным результатом – нужно перебрать множество вариантов.
Композитные материалы еще так не назывались, а уже использовались человечеством. Железобетон открыли еще в XIX веке – материал, сочетающий в себе прочность металла и дешевизну бетона.
Папье-маше изобрели китайцы еще до нашей эры. И использовали они сочетание бумаги и лака для создания щитов и шлемов. Совсем непрочная бумага в сочетании с лаком становилась самым прочным и технологичным для своего времени доспехом.
Время чистых, зачастую очень дорогих материалов уходит. Композитные материалы. Легкие. Прочные. Очень жесткие или, напротив, очень мягкие. Почти не изнашивающиеся.
Мебель и самолеты, космические корабли, океанские яхты, тормоза в автомобиле и, конечно же, медицина. Протезы зубов и суставов – все это тоже композитные материалы.
Атомная промышленность не только использует, но и производит композитные материалы.
– Почему это втроем? – процедил я, сдвинув снегоход на полметра. – Вчетвером.
Петя даже не шелохнулся, чтобы мне помочь. У него так бывает. Не понимает самых элементарных вещей.
– Ты что, папу с нами позовешь? – спросил он.
– Мы кота твоего с собой позовем! Не хватало, чтобы он мне тут лужу сделал или чертежи сожрал. – Тут я решил дать голосовую команду воротам и четко произнес: «ОТКРЫТЬ ВОРОТА».
Обожаю показывать друзьям технические навороты гаража!
Но ворота почему-то не открылись.
– Открыть ворота! – повторил я членораздельно.
Петька вдруг надулся:
– Что это ты так со мной обращаешься? Я тебе не слуга. Хочешь, чтобы помог, обратись вежливо.
Вот иногда я вообще не понимаю, когда Петя шутит, а когда тупит.
– Ну видишь же, что ворота заклинило, так помоги! – воскликнул я.
Петя пожал плечами и поднял ворота вручную. Они в гараже по последней моде поднимаются вверх, как жалюзи.
Петя помог мне вытащить снегоход на улицу и предложил:
– Дай я поведу.
– Ну уж нет, – я замотал головой, – папа меня и так убьет, а если узнает, что я тебе снегоход дал…
– То убьет тебя два раза, – крикнула из гаража Наташа.
Усевшись за руль, я сконцентрировался на управлении. Пока Петька ловит кота, а Наташа пытается допрыгать до меня, нужно разобраться, как эта штука работает.
Но, к своему ужасу, я ровным счетом ничего не понял.
Передо мной был руль, а на нем какое-то круглое табло. Я по нему стукнул, и на табло загорелось несколько кнопок. Но они были просто пронумерованы! Никаких подсказок.
– Ну как, разобрался? – подскочила на одной ноге Наташа и плюхнулась позади меня.
– Ерунда, – сказал я излишне беспечно.
И сделал вид, будто что-то жму на дисплее.
Главное, не нажать что-нибудь взаправду и не уехать, пока Петя не поймал кота!
Тут я вспомнил про педаль газа и с облегчением нашел ее у себя под правой ногой.
Ура!
Я поглядел вперед, определяя дорогу.
Метель унялась, успев полностью занести улицу снегом. Как раз то что нужно для снегохода! Осталось выехать к набережной и свернуть налево, к институту.
– Мяяя! – раздалось в гараже. И грохот падающего стола.
Я даже зажмурился, представляя, что там могло сломаться.
– Поймал! – радостно заорал Петя.
Он гигантскими шагами вышел из гаража, одной рукой легко закрыл ворота, в другой удерживал обалдевшего Атома.
– А ворота надо на ключ закрыть? – спросил Петя.
– Они сами заблокируются! Садись!
Снегоход крякнул, когда Петя уселся позади всех.
И я нажал педаль.
Раздался рев. Снегоход задрожал и вдруг рванул наискосок через проезжую часть, перекосившись на один бок.
Я попытался повернуть руль, но вышло еще хуже! Снегоход завертелся на месте с дикой скоростью и помчался в противоположном направлении.
– А-о-а! Останови! – орала Наташа, вцепившись мне в живот так, что чуть не выдавила меня из самого себя.
Что-то похожее орал и кот.
Петя просто принялся вслух прощаться с жизнью.
– Все под контро-оО-ОО-Оолем! – орал я друзьям в ответ.
Я снова попытался повернуть руль, но снегоход, словно взбесившись, встал на дыбы. Еле удержавшись и чудом не потеряв пассажиров, я вернул его на землю. Но он уносил нас все дальше и дальше от берега.
– Куда ты едешь? – вопила Наташа.
– Я разогреваю снегоход! – крикнул я первое, что пришло в голову. – Сделаем небольшой крюк!
Пытаясь больше не крутить рулем, я сделал гигантский крюк и наконец-то выехал к берегу. Снег залеплял мне очки, и я еле видел дорогу. Кое-как по смутным очертаниям я понял, что несусь по набережной к институту. Так мне казалось. Через минуту я осознал, что на всей скорости лечу по заледеневшему заливу прямо на взламывавший лед ледокол.
Если и есть корабль, про который можно сказать «Самый-самый-самый!», то это атомный ледокол.
Какой корабль может дойти до Северного полюса?
Какой может преодолеть лед толщиной в три метра?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги