(Не)счастье на мою голову
Юра замахивается и бьет меня наотмашь так сильно, что моя голова дергается, и я падаю на пол. Лицо прошивает пекучая боль.
– Папа! – ахает за его спиной Агата, и сквозь пелену слез я вижу, как они с Пашкой бегут ко мне.
Тряхнув головой, прогоняю воспоминание и стираю влажные дорожки со своих щек. Столько времени прошло, но я до сих пор помню тот день так отчетливо, будто весь этот ужас произошел вчера.
Как-то в наш отель на летнюю подработку устроилась студентка факультета психологии. Милая девочка Вита, с которой мы на одной из ночных смен заболтались за чаем, и я, сама не понимая как, рассказала ей свою историю. Она ответила, что для душевного спокойствия мне надо найти в себе силы простить мужа и отпустить. Возможно, тогда он тоже сможет отпустить меня. Сегодня я поняла, что ни один из нас не отпустил и, похоже, не намерен. Да и как я могу простить его подлый поступок? Он еще и меня пытался обвинить в том, что я чрезмерно драматизирую. Но разве может вообще быть применимо слово “чрезмерно”, когда речь идет о здоровье ребенка? Там вообще меры нет.
Я едва помню, как доехала до дома. Поднимаюсь в квартиру и, войдя внутрь, устало прислоняюсь спиной к двери. Еще только утро, а у меня уже ощущение, что из меня высосали все соки. А мне ведь и на работу ехать. Не знаю, как найду в себе силы улыбаться клиентам и коллегам.
– Ма? – Пашка выглядывает из комнаты.
На моем лице появляется улыбка. Сейчас, когда мой сын пышет здоровьем, я могу наконец свободно дышать, зная, что у него есть шанс прожить долгую, счастливую жизнь.
– А где ты была?
– Ездила по делам.
Я не рассказываю детям о встречах с их отцом. В тот злополучный день и Паша, и Агата вычеркнули его из своих жизней, заявив, что отныне у них есть только мама.
– Ма, у меня кеды порвались.
– Паш, рано еще в кедах ходить, – разувшись, подхожу к сыну и целую любезно подставленную щеку. Как всякий подросток, он не любит эти “телячьи нежности”, как их называет мой сын. Но терпит, потому что в этом нуждаюсь я.
– Ма, ну все уже ходят, – тянет Пашка.
– Ладно, с зарплаты купим.
– Пасиб, – коротко отзывается он и скрывается в своей норке, а я иду в ванную.
Хочу смыть с себя напоминание о тюрьме. Выдраить свое тело мочалкой, чтобы оно покраснело. Плеснуть на него кипяток, облиться гелем для душа и шампунем, начистить кожу до блеска и скрипа. Могла бы снять слой кожи – сделала бы это, не задумываясь, настолько мне омерзительно то место и человек, которого я там посещаю.
Сбросив одежду, с отвращением смотрю на нее. С какой огромной радостью я бы сожгла ее! Но у меня не слишком разнообразный гардероб, чтобы разбрасываться вещами. И каждая копейка на счету. Пашке вон новые кеды нужны. Агата с Матвеем нам, конечно, помогают, но я чаще всего отказываюсь, аргументируя тем, что нам всего хватает. Принимаю только подарки. Взять для меня деньги – это уже слишком. Пашку балуют, папу моего, и на том спасибо.
Встав под горячие струи, нещадно драю свое тело мочалкой, буквально физически ощущая, как смываю с себя это ужасное утро. Пытаюсь переключить мысли на что-то позитивное, но старая обида захлестывает, и, как каждый раз по возвращении из тюрьмы, я разражаюсь рыданиями и, открыв рот, молча кричу. Выдыхаю в пространство душевой кабины свою агонию.
Когда истерика стихает, выхожу из душа и, запустив стирку своих вещей, собираюсь на работу. Двигаюсь вяло, так что после сборов обед я буквально заглатываю.
– Паш, я на работу! – выкрикиваю уже из коридора, быстро скользя глазами по тумбочке в прихожей, пока обуваюсь и набрасываю легкий плащик. Проверяю сумку, чтобы ничего не забыть.
– Ма, я завтра после школы на тренировку.
– Так завтра же среда.
– Нам перенесли с четверга, тренера не будет.
– Ладно. Сам доедешь с тренировки?
– Ма, я ж не маленький.
– Ладно, не маленький, – улыбаюсь я. – Спать не позже десяти. На кухне после себя оставляем порядок.
– Угу, – соглашается он.
– Все, до завтра.
– До завтра.
Небрежно махнув рукой, сын снова уходит в комнату, а я еду на работу. Только войдя в отель, выдыхаю, снова попав в знакомую обстановку, где ничто не напоминает мне ни о Юре, ни о проблемах, связанных с ним. Поздоровавшись с сотрудниками, выясняю, что у нас все в штатном режиме и без эксцессов. Спешу наверх проверить работу горничных перед заселением гостей, а, когда спускаюсь, мои брови съезжаются на переносице.
Еще не дойдя до стойки ресепшен, я уже слышу пьяные мужские голоса. Ускоряю шаг и, свернув от лифтов, наблюдаю картину, из-за которой хочется сразу же нажать кнопку вызова охраны. Несколько пьяных молодчиков примерно возраста моей Агаты стоят перед стойкой, пара из них тискает за задницы откровенно одетых девушек. А один парень буквально лег грудью на стойку и отпускает какие-то шуточки, над которыми смеются только он и его друзья. Зато наша новая ресепшионистка Юля густо краснеет и что-то там лепечет. Господи, ну почему не нажала кнопку?
Я уже лечу ей на помощь, но слышу до боли знакомый голос, от которого меня бросает в жар.
– Отойди, дурила, ты не умеешь разговаривать с девушками! Я сейчас все разрулю. Здрасьте, – тянет он в особенной манере, и по моему телу проходит волна дрожи. А потом он поворачивает голову и сталкивается со мной взглядом. – Вот это да, – выдыхает он негромко и выпрямляется, криво усмехаясь. – Привет, секси-мамочка.
Глава 4
Тина
Я подхожу ближе, пока не понимая, какое чувство во мне ярче: ярость или страх. Как там называли этого молодчика? Борзый? Черт, да это прозвище просто создано для него! Буквы, блин, кто-то складывал в это слово, зная, что рано или поздно появится на свет мальчик, которого во взрослом возрасте будут называть именно так.
Борзый отрывается от стойки и идет в мою сторону.
– Тихо всем! – рявкает он, и его компания немного стихает. Слегка прищурившись, он сверлит меня своими синими глазами, а я… тушуюсь, как девчонка. Боже, что за глупая реакция?! Мне сорок один! А он… мальчишка просто! – Ну привет, красавица.
– В прошлый раз, помнится, ты обращался ко мне на “вы”, – не удерживаюсь от шпильки.
– Обращался, – прикусив губу, он слегка склоняет голову набок, окидывая меня таким взглядом, от которого щеки вспыхивают. Та что ж такое-то? – Вам больше нравится так? – задает он провокационный вопрос. – Мне кажется, немного похоже на ролевые игры. Я мог бы быть вашим нерадивым студентом, а вы – моей секси-преподавательницей. Или маминой подругой. Или…
– Зачем вы здесь? – перебиваю его, тоже переходя на “вы”, не до конца понимая, спрашиваю только о нем или о его свите тоже.
– Хотели снять номер, чтобы немного… – он окидывает взглядом своих друзей. – Немного отдохнуть. Мы готовы заплатить за самый дорогой.
– Насколько я знаю, у нас нет свободных номеров.
– А я знаю, что вы всегда держите парочку про запас на случай овербукинга. Так это работает? Или вот я могу, например, набрать мою сестру, и у вас внезапно появится свободный номер, – он достает телефон и просто держит его в руке. – Моя сестра – Алиса Громова.
– Вы считаете этот поступок достойным мужчины? – зачем-то спрашиваю я.
– Ты права, – немного ослабив браваду, Борзый возвращает телефон в карман. – Прости, и правда прозвучало тупо. Но как будем договариваться, Валентина?
Я практически скрежещу зубами от злости. Мне так хочется, чтобы эта гоп-компания покинула отель, что я уже сама готова вытолкать их из здания, но тут в фойе заходит компания шведских бизнесменов, приезда которых мы ждали. Я на автомате выпрямляю спину и задираю подбородок.
– Угомоните, пожалуйста, своих друзей, чтобы они не мешали гостям заселяться, а мы с вами поговорим в моем кабинете.
– Да? – хитро улыбается он. – Минутку.
Борзый подходит к одному из парней, быстро что-то говорит ему. Тот бросает на меня похотливый взгляд, под которым я немного ежусь. Хлопнув его по плечу, Борзый разворачивается ко мне, а остальная компания… выходит из отеля. Вот так просто? Достаточно было попросить?
– Пойдем поговорим, – произносит он, становясь практически вплотную ко мне. Нагло вторгается в личное пространство, обдавая облаком дорогой, терпкой мужской туалетной воды.
– О чем? Ваши друзья, как я и хотела, покинули отель. Остались только вы.
Он прищуривается и качает головой. Я ловлю себя на мысли, что этот мальчишка очень опасный тип. Хищник. Не успеешь глазом моргнуть, как можешь оказаться голой с раздвинутыми ногами. Соблазнитель, которому – уверена – даже толком напрягаться не надо, чтобы снять девушку.
Господи, Тина, ну что за чушь у тебя в голове?
– Они могут вернуться в любую секунду, – произносит он, а потом понижает голос до сексуального вибрирующего тембра и добавляет: – Веди… те меня в свой кабинет, – опускает взгляд на мою грудь, где к лацкану форменного пиджака приколот бейджик и добавляет: – Валентина. Будем договариваться.
Мне хочется сказать ему “секса не будет”, но эта фраза кажется дурацкой, учитывая, что он-то, в сущности, и не предлагал. Это уже мои домыслы. Боже, не хватало еще фантазировать о зарвавшемся молодчике.
Молча развернувшись, я твердым шагом направляюсь в свой кабинет. Бросив улыбку заселяющимся гостям, прохожу в коридор, где расположены кабинеты. Подойдя к своему, открываю дверь ключ-картой и, распахнув ее, указываю Борзому, чтобы проходил внутрь.
– Прошу.
– Дамы вперед, – усмехается он и картинно кланяется. Клоун.
Не сдержавшись, совершенно непрофессионально фыркаю и первая захожу в кабинет. На столе горит настольная лампа, но в остальном в кабинете полумрак. Развернувшись, хочу включить свет, но Борзый стоит уже прямо передо мной. Я едва не касаюсь его груди своими выдающимися четверками. Испугавшись, отступаю на шаг. Он наступает, я отхожу назад. Так мы “танцуем” до самого стола, пока я не догадываюсь выставить вперед ладонь.
– Стоп!
Он резко останавливается и озадаченно хмурится.
– Вы, наверное, меня неправильно поняли, – стараюсь говорить максимально строгим и серьезным голосом.
– А как я вас понял? – склонив голову, Борзый сверлит меня заинтересованным взглядом, под которым я тушуюсь, как девчонка.
– Вы что-то там надумали себе, – не так уверенно отвечаю я.
Может, он и правда ничего такого не имел в виду? Тогда какого черта наступал на меня и оттеснял к столу? Стоило мне подумать об этом, картинки о том, что могло случиться, не останови я его, заполоняют голову. Ой, Тина, Тина. Какая же ты недо… в общем, секс тебе нужен. Срочно! Главное, не с Борзым. Этого еще не хватало.
– А что я надумал? – произносит он так, что я невольно заслушиваюсь. Медленно, тягуче, с какими-то бархатными низкими нотками, которые резонируют с моей внутренней дрожью.
– В общем, мест в отеле нет, – отрезаю я.
– Это я уже понял.
– Тогда зачем вы пришли сюда?
– А вот это уже правильный вопрос, – тише отвечает он и подцепляет пальцем мой бейджик. Отпускает, и тот легонько шлепает меня по груди. Едва ощутимо, но я чувствую, как учащается мое дыхание и пересыхает во рту. Соски предательски напрягаются под тяжелым, темным взглядом Борзого. Я делаю судорожный вдох и поправляю полы пиджака. – Готова услышать ответ? – еще тише спрашивает Борзый, подаваясь вперед.
Глава 5
Тина
Я раздраженно дергаю плечом, понимая, что ответ мне совсем не понравится.
– Я пришел сюда за тобой.
– В каком смысле? – не дышу в ожидании ответа на новый вопрос.
– Ну ты шла впереди, а я – за тобой, – потешается засранец. – Тебе… вам кто-нибудь говорил, что у вас, – он подчеркивает последнее слово, – зачетная попка? Сочная такая. Так и хочется ее…
– Стоп! – снова торможу его, но, кажется, Борзого это совсем не смущает.
Он подается вперед и носом шумно втягивает воздух у моих волос.
– М-м-м… сладкий, терпкий, – произносит он медленно. – Восточный. Пряный. Вы очень вкусно пахнете, Валентина.
– Вы не могли бы… эм-м-м… отодвинуться? – смущаюсь я. Да что ж такое-то?! Почему я не могу просто жестко дать ему отпор?!
– Зачем? – тихо спрашивает он. – Посмотри, как ты дрожишь рядом со мной. Ты же тоже хочешь.
– Чего хочу? – задаю наитупейший на свете вопрос.
– Меня хочешь. Секса. Трахнуться. Чтобы тебя вые…
– Прекрати! – рявкаю на него и делаю шаг в сторону, вырываясь из этой похотливой дымки, которой Борзый так умело окутал меня. – Чего ты хочешь?
– Ну я же сказал уже. Тебя, – он смотрит прямо мне в глаза, просверливая дыры в моей обороне. Нет, я, конечно, не сдамся на милость наглого, зарвавшегося молодца. Но мозги в его присутствии, кажется, подтекают, и мне стоит научиться давать ему отпор. Прямо сейчас, иначе потом может быть поздно.
– Никакого секса между нами не будет.
– Почему это? Зачем вообще даже думать? Ты хочешь, я хочу. Бам! Идеальное совпадение.
– Бам, – качаю головой и выдыхаю. – Слушайте, я не буду заниматься с вами сексом. Свободного номера в отеле нет.
– Меня и твой кабинет устроит. Могу усадить тебя на стол, задрать твою сексуальную юбку. Обещаю даже строгую прическу не портить. Она, кстати, тебе идет.
– Нет! – жестче произношу я. – Сказала же: никакого секса не будет! Номера в отеле нет! Звоните кому хотите, от этого номер не появится! Резервного тоже нет!
– Ну что ты так возбуждаешься? А хотя возбуждайся. Злой секс самый сладкий, – подмигивает Борзый, а мне хочется залепить ему пощечину. Кажется, этот парень никогда ни в чем не знал отказа.
– Нет, – повторяю. – Прошу покинуть отель.
– Раз нет, тогда сходи со мной на свидание.
– Что за глупости? – хмыкаю я. Дурачок какой-то. Зачем ему я? Они пришли в компании моделей, не меньше. – Вряд ли ты хочешь со мной на свидание.
– Хочу, – настаивает он и становится серьезным. Я сглатываю. Такой он еще опаснее.
– Найди себе ровесницу.
– Не хочу ровесницу, – он качает головой. – Хочу тебя. Я, может, однолюб.
– Когда же ты влюбиться успел?
– Когда ты со связанными руками сидела в гараже моего друга. Или когда похищал. Сам не знаю, но уж как случилось, так случилось.
– Господи, это какой-то сюр, – вздыхаю и приглаживаю на висках уложенные волосок к волоску пряди. – Слушай… как тебя зовут?
– Андрей, – снова улыбается он. – И мне нравится, когда ты обращаешься ко мне на “ты”.
Игнорирую его веселье и провокации.
– Андрей, из-за вашей компании у меня могут быть проблемы.
– Ну так давай мы с тобой… порешаем эту проблему, – он выделяет слово “порешаем” такой интонацией, что сомнений в его намерениях не остается. Хотя какие тут сомнения, если он раньше озвучил свои желания. Секс. Трахнуть. Вые… Ой, мамочки, так недолго и скатиться в вульгарную речь.
– Мы ничего решать, – выделяю слово воздушными кавычками, – не будем. Вы сейчас благополучно покинете отель, а я останусь работать.
– Почему ты отказываешься от свидания? Всего одно. Если я буду совсем плох, разрешаю меня бросить. Можешь даже произнести пафосную речь по поводу остаться друзьями. Как тебе?
– Андрей, у меня правда могут быть проблемы, – снова избегаю отвечать на его предложение. – В это время я должна быть у ресепшена, а меня там нет. Пожалуйста…
– Хорошо, – внезапно серьезно произносит он.
Выключает и свою агрессивную сексуальность, оставляя только природную, а еще клоунаду. И в эту же секунду он становится для меня странно привлекательным. Не хочу испытывать симпатию к этому мужчине, но как-то само-собой так выходит. Может, у меня какой-нибудь Стокгольмский синдром? Борзый меня похищал, а я прониклась к нему странным доверием. Ну нет, для такого совсем должна кукуха поехать, а моя вроде на месте. Неосознанно поднимаю руки и снова приглаживаю волосы, будто проверяю, на месте ли еще моя “крыша”.
– Я уведу друзей, – продолжает Андрей, – но вернусь.
Я едва успела чуток расслабиться, как он повергает меня в новый шок.
– Что? – спрашиваю, боясь, что расслышала неверно.
– Я уведу друзей, но вернусь, – повторяет он. – К тебе. Не сегодня, в другой раз. – Он снова подается вперед, сближая наши лица. Я хочу отшатнуться, но почему-то не делаю этого. Замираю, не в силах пошевелиться. Борзый проводит носом по моей щеке и касается ее своей щетиной. – Вернусь, чтобы уложить тебя в свою постель. Рано или поздно ты там окажешься, Валентина. Можешь сопротивляться, так игра по завоеванию тебя станет еще интереснее. Доброй ночи.
Бросив на меня пронзительный взгляд, он разворачивается и выходит из моего кабинета, а я наконец выдыхаю. Даже не заметила, что все это время не дышала. А, когда втягиваю новую порцию кислорода, вместе с ней в мой нос влетает выразительный мужской запах, отравляющий мою кровь.
Ловлю себя на том, что я дрожу. Но страха нет и в помине. Та мелкая дрожь, которая охватила мое тело, совсем другой природы. И, ох, как мне это не нравится!
Что он там сказал? Я обязательно окажусь в его постели? Фыркаю и поправляю полы пиджака. Пальцы натыкаются на бейджик и, зависнув взглядом в пространстве, я позволяю себе на секунду представить, каково было бы попасть на одни простыни с Борзым. Наглый, беспринципный, без тормозов и запретов… У меня никогда не было таких мужчин. Их и было-то всего четыре. Кроме мужа всего трое временных любовников. Как говорит моя подруга Карина, “для здоровья”. И все они уже не так молоды, и в них уже закончился тот задор, который есть в Андрее.
Да, с ним – уверена – было бы жарко и без тормозов. Но нет. Он – проблема, а их я наелась за свою жизнь с лихвой. Так что я сделаю все, но не допущу этой связи. Даже на одну ночь. Даже если буду на стены лезть от отсутствия секса.
Дав себе твердую установку, я выпрямляю спину и иду на выход из кабинета. Но перед тем, как открыть дверь, глубоко вдыхаю оставленный им запах и щелкаю выключателем, отключая проветривание и вентиляцию. Не потому что… а потому что просто нравится запах мужской туалетной воды. Да! И сексуальный наглец здесь совершенно ни при чем!
Глава 6
Тина
Горячий язык скользит между складочек. Раздвигает их и проникает к самому чувствительному месту. Тело разрывает от напряжения. Я хочу кончить. Чувствую, что так близко подобралась к краю, что даже задерживаю дыхание, чтобы не упустить момент взрыва и ощутить его каждой клеточкой тела. Меня трясет. Я мокрая от пота, а между ног потоп. Упругий язык кружит все быстрее. Мне кажется, я даже слышу мужские стоны. Низкие, рокочущие, которые возносят мое удовольствие на новый уровень. В лицо бьет волна жара, все тело на секунду напрягается, а потом происходит такой мощный взрыв, что мне приходится прикусить губу, чтобы не вскрикнуть. Меня накрывает настолько мощным удовольствием, что я даже не сразу прихожу в себя.
Через пару секунд медленно опускаю бедра на матрас и вынимаю руку из-под одеяла. Дышу порывисто и часто, жадно хватая воздух ртом. Медленно поднимаю веки и перевожу взгляд на электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Почти десять утра. Пора вставать.
Отбросив одеяло, поднимаюсь с кровати и прямо голышом топаю в ванную. Пашка уже давно в школе, так что дома я одна. Становлюсь под теплые струи душа и наслаждаюсь, смывая с себя пот и грязные фантазии, которые сегодня довели меня до пика за считанные минуты. Обычно мне требуется гораздо больше времени, чтобы достичь оргазма.
Я упорно гоню от себя мысли о том, о чьем языке я фантазировала, и стараюсь сосредоточиться на задачах на сегодняшний день. Нужно сделать уборку в квартире, приготовить еду, вечером хочется встретиться с подругой. А еще у меня есть глажка и недосмотренный криминальный сериал. Надо как-то все это уместить в рамки одного дня. Будет трудно, но я справлюсь.
Выйдя из душа, завариваю себе ароматный травяной чай и встаю у окна. Попивая напиток маленькими глотками, смотрю на двор начальной школы, по которому носятся дети в разноцветных тонких куртках. Солнце отражается от хромированных частей припаркованных у дома машин, заставляя щуриться.
Хочется улыбаться и радоваться весне, но мое настроение омрачено эпизодом в постели. Я ведь точно знаю, о чьем языке между ног фантазировала. И рык, который я себе представляла, в моих грезах срывался с конкретных губ. Мне казалось, что я даже слышала пошленькие словечки, которые произносил этот греховный рот. И это…
– Это провал, Тина, – бормочу, касаясь губами кромки чашки. – Ты дура.
Надо найти себе мужчину. Нормального, адекватного. Да, кроме тела, мне ему нечего предложить. Но вряд ли большинство мужчин стремится под венец. Как раз именно большинству только секс и нужен. Вот были у меня те любовники после мужа. Ни один из них не стремился окольцевать меня и подарить свою фамилию. Ни один не пытался продвинуться дальше в наших отношениях. Встретились, переспали и разошлись. Наверное, с тем, о ком я фантазировала, будет так же. Он моложе меня, так что вряд ли его интересуют серьезные отношения с женщиной за сорок.
Из мыслей меня вырывает звонок телефона, лежащего на подоконнике. Опускаю взгляд и улыбаюсь. Вот оно – мое спасение от хандры и самокопания. Беру гаджет в руку и, проведя пальцем по экрану, прикладываю к уху.
– Привет, – отвечаю с улыбкой.
– И тебе привет, пропажа, – щебечет моя подруга Карина.
С Кариной мы вместе работали в отеле Громовых. Когда меня перевели из горничных в ресепшионисты, она как раз пришла к нам на работу. Неунывающая хохотушка, умудрившаяся подцепить в отеле бизнесмена среднего звена Леонида Бровкова, за которого уже через два месяца вышла замуж. Он носит свою Каришу на руках и пылинки с нее сдувает, а она позволяет себя любить. Но самое лучшее в моей подруге то, что она не остервозилась и осталась такой же простой и открытой, какой была несколько лет назад.
– Это я-то пропажа? Ты когда из Испании вернулась?
– Вчера, – смеется Карина. – Я, кстати, привезла тебе вкуснейшее вино, хамон, а Пашке офигенные кеды.
– Если бы ты знала, как вовремя это сказала, – улыбаюсь я.
– Почему?
– Я собралась завтра отвести его в магазин за новой обувью.
– О, точно вовремя. Когда встречаемся? Я отдам все подарки.
– Я сегодня выходная.
– Отлично! – восклицает Карина. – Часиков в шесть буду у тебя.
– Жду с нетерпением.
– А как ты вообще? – спрашивает подруга. – Была у мудака?
– Была, – вздыхаю и делаю еще глоток чая.
– Ну и?
– Ну и как всегда, – отвечаю, снова поникнув.
– Вот мудила, а? Что ему, суке, не сидится спокойно? Все должны говно жрать вместе с ним. Конечно, он теперь хочет вернуться, когда все проблемы решены. Долги погашены, Пашка здоров, Агата удачно замужем. Козлина вонючая!
– Ой, не говори. Меня уже аж трясет от него.
– Надо срочно снять напряжение. Что у нас там хорошо снимает?
– Подруга с вином? – предполагаю я.
– Секс, Тина! Секс – это лучшее средство от напряжения! Ты нашла уже кого-нибудь?
– Блин, Кариш, не начинай.
– Когда я уезжала, ты обещала, что к моему возвращению покувыркаешься с кем-нибудь. Так что?
– Слушай, насколько аморально будет переспать с мужчиной младше себя? – вырывается из меня вопрос. Совершенно непроизвольно. Я не собиралась его задавать никому, даже себе.
– Ух ты, – протяжно говорит Карина. – И кто это там у нас такой?
– Не спрашивай, – отвечаю и зажмуриваюсь, будто играю в детскую игру. Пока я никого не вижу, для всех окружающих я тоже невидимка.
– Ой, да ладно тебе. Моралистка, блин. Насколько моложе?
– Лет на… – прижимаюсь лбом к стеклу и кривлюсь. – Пятнадцать… – слышу, как ужасно это звучит, и исправляюсь. – Может, на десять.
– О, молодой жеребец! Иго-го, мать! – вскрикивает она, и я взрываюсь смехом. – Седлай и погнала! Какого черта он еще не под тобой?
– Все сложно.
– Это у тебя в голове все сложно, а у мужиков намного проще, поверь мне. Так, не рассказывай ничего. Хочу видеть твое краснеющее лицо, когда ты будешь вещать о нем. У-у-у, я заинтригована! – восхищенно выкрикивает она. – Буду в шесть. Нет, в пять!
– У меня куча дел, – смеюсь я.
– “Подождет ваша куча” – цитирует она известный фильм. – Что ты там собралась делать? Пельмени лепить? Я привезу тебе пять килограммов. Что еще?
– Господи, остановись, – смеюсь. – Я собралась сделать уборку, погладить и приготовить еду.
– Убирай, гладь, а еда на мне. Все, чмок. В пять буду.
С этими словами она отключается, а я качаю головой. Люблю свою подругу. Не за пельмени, а за то, что с ее точки зрения стакан всегда наполовину полон. Она умеет зарядить своим оптимизмом так, что я и сама начинаю верить в то, что все будет хорошо.
Правда, с Борзым это не срабатывает. Кроме того, что он моложе – и скорее всего, все же, лет на пятнадцать, – я его еще и боюсь. Не смогу расслабиться рядом с ним. Тем более, мое тело уже не такое, как даже пятнадцать лет назад. Живот не такой плоский, на нем растяжки после двух беременностей, грудь не такая упругая.