Лижет в нос языком колючим…
Запах следа горячий, жгучий,
Шире делает волчий бег.
Может это счастливый случай,
Может, будет ночной обед?
Лось устал, глубоки снега.
Он всегда уходить старался,
Но, бывало, с волками дрался…,
Крепки были его рога…
А теперь он волков боялся,
Хмурый вечер его пугал.
Тенью лося вожак настиг.
Был удачен прыжок могучий…
Круп пронизало болью жгучей,
Зверь споткнулся, упала на миг…
Лес качнулся, поплыл беззвучно…
Горло резал голодный клык.
Понял, старость пришла давно,
Как пришла – не заметил просто.
И тоска охватила, остро,
Память вёсен, счастливых снов,
Даль тайги и цветущий остров,
И подруги блаженный зов.
Лес печально шумел в ночи,
Свой трофей свежевали волки.
Падал снег, но уже не колкий.
………………………………………
Лес, осенний, тихонько ворчит.
Грустно видеть от жизни осколки,
Но душа, почему-то, молчит.
Осень 77 г.
В долгу
Для всех я заурядный неудачник.
Смеются: «Распашонка – не душа,
Живёт беспечно, как заядлый дачник,
Живёт, и не имеет ни шиша».
Пусть будет так. Мне много и не надо.
По мне – я даже сказочно богат.
Люблю тайгу и мне за то награда —
Таежные глухие берега,
Безвестных речек карие затоны,
В глубинах камышей утиный кряк,
Морзянка дятла в алых всплесках кроны,
Бой глухарей – весенних забияк.
А лес зимой?..
У стога, на делянке,
Застенчиво распишется беляк,
А поутру, взрывая снег полянки,
Тетерева украсят березняк.
Зима в лесу! А солнце!..
Свежесть студит,
Рисуют мыши бусы на снегу…
Я очень жаден, – ошибались люди, —
Ловлю, хватаю радость на бегу.
И всё мне мало, что-то гонит, будит…
Но чудится мне, будто я в долгу…
Мы все в долгу, да только часто люди
Сокровищниц души не берегут.
Осень 72 г.
Глаза друга
«Тайга» пропала, – друг, – моя собака.
Украли год назад, но, до сих пор,
Я помню день, как горько, горько плакал.
Её глаза мне снятся, как укор.
И в этом кротком, долгом карем взоре,
Огонь, давно отпевших нам, костров,
Плывут туманы, и томятся зори,
И бег лосей, и взлёт тетеревов.
В них всё, что было, и о чём мечталось…
А нынче, верно, в тесной конуре,
За миску супа, ей, теперь, досталось —
Облаивать заборы во дворе.
Лето 78 г.
И еще о судьбе
Он не родиться, ну, просто не мог.
Мать немудрёной породы
Им разрешилась… Свидетели – Бог,
Бог и законы природы.
Вырос как тень. Одинок и уныл,
С роду уюта не зная,
Он лишь скулил или жалобно выл,
Но никогда не залаял.
