У нас (не) получится
– Переоденься! – она фыркает и двигается в сторону своей комнаты. Через пять минут выходит уже в платье.
– Умница! – давлю из себя улыбку, – впредь советую не пренебрегать моими желаниями. Поняла? – под руку мы выходим из дома.
– Поняла!
– Веди себя тихо. Я просто взял тебя за руку, не съем, – а хотелось бы, несмотря на скверный характер.– Прогуляемся! У вас очень хороший парк. – Откуда тебе знать, какой у нас парк? Отпусти, – она пытается высвободиться.
Красивая, милая, сногсшибательная, сводит с ума своими аппетитными формами.
Такая, как мне нравится. Словно выточена под меня, мой вкус. Моя женщина. Будет моя!
Только подо мной будет кричать и стонать, утопать в удовольствии!
– Расскажи о себе, – прошу заметить, спрашиваю, а не требую. Смягчаю тон, протягиваю ей мороженое.Вся ее красота только для меня. Она моя! – Я и так тихо себя веду! – не прекращает дерзить и выводить меня из себя эта упрямая красавица, пока мы идем, – Послушай, Артем, ну, зачем я тебе? Вокруг много других, красивых девушек, мечтающих оказаться рядом с тобой. Отпусти меня. Ты найдешь другую, я уверена. – Я уже нашел свою женщину, зачем мне другая? Перестань нести чушь! Не зли, – я разворачиваю ее к себе и смотрю прямо в глаза, – как в такой милой голове помещается столько пакостных мыслей? – Давай договоримся, – я прикрываю глаза, опять она за свое. – Ты мне понравилась, очень, с первого взгляда, как только увидел тебя, ты будешь моя и тебя лучше привыкнуть к этой мысли, поняла? – Отпусти, ты делаешь мне больно, – я ослабляю свою хватку и мы идем дальше. – Какое мороженое ты любишь? – интересуюсь, когда мы подходим к ларьку с мороженым и прохладительными напитками. – Никакое. – Понял, значит будешь есть шоколадное, – она заметно злится, а я улыбаюсь ее упрямству. – Нет, только не шоколадное. Мне банановое. – Хорошо, дерзкая девчонка! – Я не дерзкая! – фыркает и садится на первую попавшуюся лавочку.
А когда вижу ее облизывающий мороженое язык, давлюсь. Прокашливаюсь, она смотрит на меня наивным взглядом и стучит кулаком по спине. Такое ощущение, что убить хочет, а не спасать, улыбаюсь.
– Будешь себя хорошо вести – станешь. Мечты сбываются.Я представляю ее язык, облизывающий мой член, а она наивная, ничего не понимает. Желание обладать ее прямо сейчас не покидает мою дурную, изощренную голову. Блять. Просто пиздец, как сводит меня с ума ее язык, ласкающий мороженое. Отворачиваюсь, чтобы не напасть на нее прямо сейчас. Откусываю огромный кусок мороженого, чтобы остудить извращенный мозг. – Я уже рассказывала. Добавить нечего. – Ты мечтаешь стать парикмахером? – Да.
– И я не хочу семью – эту мою мечту тоже исполни, пожалуйста. Муж, дети – это не мое. Да я даже не думала об этом никогда!
– Еще раз скажешь подобное – первую мечту не исполню, – недоеденное мороженое летит в урну, я хватаю ее под руку, поднимаю с места, – Пошли дальше, прогуляемся.
Гуляем мы молча, ибо скажи она еще что-нибудь – задушу, это я образно говорю. Умеет она выводить меня из себя.
– Они не будут волноваться, ты со мной!Пока гуляем, я успокаиваю себя мысленно. – Тебе не холодно? – спрашиваю, когда чувствую легкий ветерочек. – Нет. Но я бы хотела вернуться домой. Родители волнуются, наверное.
Начинает темнеть, но желание вернуться не возникает, пока не поцелую. Потому, веду ее туда, где нет ни души.
Я знаю здесь одно местечко, где даже деревьев нет.
Мы поднимаемся на бугор, откуда видна вся ее деревня. Лунный свет ярко освещает ее красивое, напуганное лицо.
Тяну ее к себе за талию, обнимаю, прижимаю к себе крепко, чтобы всем телом чувствовала мое желание. Смотрим друг другу в глаза. Я нежно дотрагиваюсь ее лица, глажу и замечаю, как ее кожа покрывается мурашками, как учащается ее дыхание и как шумно работает ее сердце.
– Артем.. – пытается оттолкнуть, уперев ладони о мою грудь.
– Я хочу тебя поцеловать, – предупреждаю и облизываю ее губы, смотрю в испуганные глаза, – не бойся и не отталкивай меня, – с этими словами я впиваюсь в ее пухлые губы.
На минуту теряю связь с реальностью, когда чувствую вкус ее губ, когда она нехотя, потихоньку отвечает мне на поцелуй, продолжая отталкивать меня руками. Я же сильнее прижимаю ее к себе так, чтобы она почувствовала мой каменный стояк.
Проклятье, до чего она вкусная!
Языком проникаю в ее рот, нахожу дерзкий язык и втягиваю в себя. Сосу и облизываю ее рот, изучаю и ловлю удовольствие от ее поцелуя.
Это мой не первый поцелуй, но ранее я никогда подобного не чувствовал, просто от ее поцелуя я готов, сука, кончить.
Руки сами по себе мнут ее аппетитную задницу, гладят, прижимают.
Тихие стоны срываются с ее губ и сводят меня с ума.
Наши языки сплетаются в танце, даря неземное наслаждение поцелуем. Мелкая дрожь пробивает меня на сквозь. Сознание мутное, перед глазами темнеет от дикого желания. Член готов порвать джинсы и проткнуть ее, излится удовольствием. Но..
– Хватит, не нужно больше, – просит хриплым от возбуждения голосом, – пошли домой.Но она, воспользовавшись моей минутной слабостью, отталкивает меня. – Что ты делаешь? – спрашивает дрожащим голосом. В глаза не смотрит, лишь обнимает себя руками, словно укрываясь от меня. – Ничего страшного, поверь, иди ко мне, – шепчу не своим голосом и тяну ее к себе. Обнимаю, касаюсь кончиком носа ее. – Я не умею целоваться, – оповещает, будто я могу не догадаться, – Это мой первый поцелуй, – сердце так стучит, что я думаю, еще немного и выскочит наружу. – Знаю, – я ее опять целую. Нежно, ласково трепетно. Она обнимает меня за плечи, гладит и отвечает на поцелуй и опять отталкивает, как только чувствует мой член на своем бедре.
Мы сталкиваемся с ней учащенным дыханием, когда я опять притягиваю ее к себе. Горячее дыхание щекочет кожу, она смотрит невинными, напуганными глазами.
Как же эта ее невинность возбуждает. Мой член стоит колом, так сильно я ее хочу, что рвет крышу.
– Очень красиво! Яркие звезды и полная луна!Что она делает со мной? – Подними глаза, посмотри на небо, – хриплю, она тут же устремляет свой взгляд на небо.
– Уверена? – ухмыляюсь и снова целую, а ведь я уже хотел идти домой, чтобы она не мерзла, но, по всей видимости, придется задержаться. Будем учиться целоваться!– И твой первый поцелуй. Я хотел, чтобы ты запомнила этот день на всю жизнь, – обнимаю, – и ни с кем, никогда не целуйся, кроме меня, поняла? – Ты совсем? – опять отталкивает, только безуспешно. Не отпускаю, – я и с тобой никогда не буду целоваться!
Глава 3
Нина
Мы возвращаемся домой очень поздно.
Он не отпускает моей руки, то просто идет рядом, то притягивает и коротко целует в губы. В общем, делает со мной, все, что хочет, будто я его кукла. Мои желания ни в счет и это меня бесит!
Но как он целуется. Боже! Мечта!
Мой первый поцелуй.
Я, конечно, по-другому себе все представляла, но и его поцелуй мне нравится, очень. Я вся пропахла, пропиталась им, его обалденным запахом. До сих пор чувствую на своих губах его…
Он опять притягивает меня к себе, когда мы подходим к моим воротам, и крепко прижимает к себе, целует.
– Это на прощание, – шепчет, оторвавшись от моих губ, – я не могу тебя поцеловать при родителях, – опять целует,
Я хотела возмутиться, но мне не дали. Он положил свой палец мне на мои губы, тихонько надавил.
– Тихо, пошли в дом.
Его родителей уже не было, чему я была несказанно рада. Мои мама с папой сидели в гостиной, перед телевизором.
– Дети?! Проходите, – мама тут же подорвалась с места.
– Добрый вечер, – Артем прошел и сел на диван, похлопал рядом с собой ладонью, указывая мне на место рядом с собой. Я, конечно же, как послушная дочь, прошла мимо и села рядом с матерью.
– Артем, твои родители уехали к Зине. Не дождались вас. И мы назначали дату сватовства без вас. В эту субботу, – довольным голосом сообщает отец.
– Что? Это через два дня! – моему возмущению нет предела.
– Отлично! – смеется Артем.
– А меня кто-нибудь спрашивает? – я встаю с места.
– Дочка, все хорошо. Правда же? – говорит папа и смотрит своим убийственным взглядом.
– Это всего лишь маленькая формальность. Мы приедем сами, я и родители. Никаких лишних свидетелей, мне бы знать, что она моя, – уточняет Артем, – надену кольцо тебе на палец, и все, – улыбается, гад.
– Я спать, – не своим дрожащим голосом прощаюсь со всеми, – Всем спокойной ночи, – разворачиваюсь и ухожу.
Это какой-то кошмарный сон.
Еще неделю назад я мечтала совсем о другой жизни, а теперь я выхожу замуж. Ущипните меня кто-нибудь!
Я иду в душ, со слезами на глазах, надо немедленно смыть с себя его запах! Вернувшись, я вижу входящее сообщение от него:
“В следующий раз получишь по попе за такое поведение, и за то, что не проводила меня!”
“Да пошел ты!” Хочется напечатать и отправить, сдерживаюсь.
Ложусь на кровать, укрываясь с головой, чтобы провалиться в беспокойный сон.
– Дочка, так себя не ведут. Это невоспитанность, я тебя не такой воспитывала! – первое, что слышу от мамы утром, как только вхожу на кухню.
– Как вы с папой можете так поступать со мной? Это моя жизнь, я имею право сама выбирать, за кого и когда мне замуж выходить!
– Мы эту тему давно закрыли. Я сейчас тебе о другом. Не подобает так себя вести, со своим почти женихом!
– Мама…– дальше молчу, потому как понимаю, что бессмысленно что-то говорить.
– Что, Нинулик, говори.
– Уже ничего. Пусть все будет так, как вы хотите. Я выйду замуж за него, – хотя, это так и будет, меня никто не спрашивает, – зато потом, когда что-то пойдет не так, мне будет кого винить.
– Ты что такое говоришь? Что может пойти не так?
– Я на всякий сказала, а вы, мама, запомните это, и папе тоже скажите.
Хочется кричать во все горло!
Но я знаю, что меня никто не услышит.
У меня три месяца свободы. Хотя, о какой свободе я говорю, если он обещал все время быть рядом.
– Я рада, ты приняла верное решение, – улыбается мама и наливает мне кофе.
– У меня и не спрашивали. Где Мишка?
– Он гулять пошел. Когда в школу ходил, так рано не просыпался, как сейчас. В семь утра уже на ногах. Не то, что ты.
– Я встаю во столько, во сколько я хочу, – делаю глоток кофе.
– Я ничего не говорю, спи, пока есть такая возможность.
– А что, потом не будет?
– Потом будешь раньше мужа вставать, чтобы готовить ему завтрак.
– Ты знаешь, я не умею готовить. Только пиццу.
– Потихоньку научишься.
– Мама. Я. Не. Буду. Готовить. Ему.
– Господи! Когда и где я упустила момент в твоем воспитании???? Что я сделала не так?
– Я тебя люблю, – улыбаюсь и обнимаю ее.
– Собирайся, сейчас поедем в город. Купим тебе платье на завтра.
– Что?! Опять платье? Я не хочу никакого платья! У меня есть черное платье, я его надену.
– В черном платье замуж не выходят. Собирайся.
– Я буду первая, открою тренд, выходить в черном!
– Нина! Собирайся!
Спорить бесполезно, поэтому я собираюсь и выхожу искать Мишу. Его мы тоже берем с собой, по моему настоянию.
Мы заходим в торговый центр "Небоскреб". Название говорит само за себя. Самое высокое здание в нашем городе. Здесь можно найти все. От носков и трусов, до платьев, брюк, курток, продуктов и магазинов мебели, одним словом – все.
Мне всегда нравились наши походы в "Небоскреб". Я люблю новые красивые вещи и товары для дома. Каждый раз что-то новое придает особое чувство удовлетворения. Восхищение.
Мы уже обошли половину бутиков с платьями, но мне ни одно не понравилось. Потому что, то что нравилось мне, не нравилось маме, и наоборот. Слишком открытое, короткое, вызывающее, только и слышу от нее.
– Мама, вы идите с Мишей купите продукты, а я сама куплю себе платье. И нижнее белье. Я же не буду покупать его при Мише, – шепчу маме, чтобы Миша не слушал.
– Без меня?
– Я справлюсь! Честно!
– Ладно, – на удивление, быстро соглашается, наверное, устала ходить по кругу, – только смотри, выбери приличное. Если мне не понравится, мы его вернем.
– Конечно, мамуль, – она хоть и строга со мной, но я знаю, что она любит меня всем сердцем. И я знаю, что от нее мало что зависит, в нашей семье все всегда решает папа. Она никогда не смела спорить с папой.
Оставшись одна, я вернулась в бутик, в котором мы уже были. Там я уже присмотрела себе платье, которое я и беру! Выбрав пару комплектов нижнего белья, я присоединилась к маме и Мише. К моему удивлению, мама ничего против моего платья не сказала. Может, потому что не видела его на мне.
Мне казалось, мы купили минимум половину торгового центра. Мама берет даже то, что нам не нужно. Не знаю, зачем.
Мой телефон вибрирует уже в такси. Артем.
– Алло, – отвечаю спокойным тоном.
– Ты чем таким важным занята, что не читаешь мои сообщения? – я чуть не оглохла от его крика. Отодвигаю телефон от уха.
– Привет. Я весь день была занята.
– Нина, впредь, пожалуйста, – пожалуйста выдавливает из себя, – будь добра, отвечать на мои сообщения. Я с утра тебе пишу. Сейчас уже три часа дня!
– Артем, я же говорю – я была занята. С утра. И сейчас не могу говорить.
– Меня мало волнует, чем ты занята. Поняла? Где ты сейчас?
– Я не дома.
– Я знаю, что ты не дома! – кричит, как потерпевший, а мне смешно, я довольна собой, – я у твоих ворот.
– Ты зачем приехал без предупреждения?
– Ты где, я спрашиваю?
– Через полчаса буду дома.
– Жду!
– Я по твоему выражению лица понимаю, что что-то случилось, – говорит мама. Она сидит на переднем сидении, а мы с Мишкой на заднем.
Мишка довольный, как и я, только он довольный, потому что я выбрала ему крутую игру. Легко техник. А я потому, что довела Артема.
– Все в порядке. Артем нас ждет. У нас.
– Что? Почему ты не сказала, что он приедет?
– Я не знала.
– Тебе, по-моему, надо дать по попе, чтобы знала, – мама недовольно смотрит на меня.
Оставшуюся часть пути мы едем молча.
Артем встречает нас у ворот. Красный от злости, он помогает нам с пакетами.
Мишка оставляет нас в гостиной и убегает в свою комнату, собирать лего.
– Угостишь кофе? – просит Артем.
– Конечно, тебе с сахаром или без? – я отворачиваюсь от него, ставлю турку на плиту.
– А какой ты пьешь? – он сидит за столом и глаз с меня не отводит. Я прямо физически ощущаю его хищный взгляд своей спиной.
– Я – с сахаром.
– И я с сахаром, – смеется и смотрит так, будто прожигает меня насквозь. Я сегодня опять в шортах и в топике. Хорошо, что мама к нам присоединяется. Я расслабляюсь и начинаю дышать. А то от его пристального взгляда, кажется, я забыла, как это делается.
– Теть Ань, можно я у вас украду Нину, на полчасика, – спрашивает он, допивая свой кофе.
– Только если ненадолго, у нас дел много. Надо к завтрашнему дню подготовиться, сам понимаешь.
– Обещаю, верну быстро!
– У меня забыли спросить. Я устала и никуда не хочу идти, и не пойду!
– Мы отлучимся на полчаса, – приказным тоном добавляет Артем, насквозь прожигая меня свирепым взглядом.
Он протягивает мне руку, приглашая встать. Мы выходим и шагаем в сторону беседки, которую папа сам построил своими руками.
Как только мы оказываемся в беседке, он тут же притягивает меня к себе. Крепко прижимает, так сильно, что становится трудно дышать.
– Почему ты такая вредная? Почему не читаешь мои сообщения? – он впивается в мои губы, не дав даже возможности ответить на свои вопросы.
Боже! Я опять плыву под натиском его губ и умелых рук, кажется, сейчас упаду.
Запах табака и дорогого парфюма забивается в ноздри, сводит меня с ума. Я чувствую его руки везде на своем теле, куда только они дотягиваются. Я дрожу и учащенно дышу. Внизу живота волнами проходит желание, вызывая во мне ранее незнакомые чувства. Негромкий стон срывается с моих губ, когда он засасывает глубоко мой язык. Больно.
– Не делай так больше, – шепчет хриплым голосом, отрываясь от моих губ, смотрит пристально в глаза, заправляя за ухо непослушные волосы.
Мы громко и учащенно дышим. Он прикасается носом к моему и смотрит прямо в глаза.
– Ты всегда будешь читать мои сообщения и отвечать на мои звонки, поняла? – он опять не дает мне ответить, впивается в губы. Этот головокружительный поцелуй сводит с ума. А потом он просто обнимает меня.
– Я могу и не … – он пальцем давит мне на губы, не дает говорить.
– Тшшш, тихо. У тебя нет других занятий, кроме меня. Поняла? – киваю на автомате, сама себя не узнаю, податливая и послушная в его умелых руках, – мне ехать надо. Поцелуй меня.
– Это приказ или просьба? – он целует меня сам. Потом тянет за руку, и я молча иду за ним. Попрощавшись с мамой, он просит меня проводить. Неугомонный. Ему мало поцелуев в беседке?
– Больше не заставляй меня бросать все и лететь к тебе, услышала? – тихо говорит у машины.
– Я не заставля… – опять не дает мне договорить. Целует.
– Завтра ты станешь моей, – шепчет мне на ухо. От его дыхания у меня мурашки по коже. И он, конечно, это видит, улыбается, еле заметно.
– Я не стану твоей завтра и перестань целовать меня! – требую я.
– Когда-нибудь будет по-твоему. Может быть, в постели, – чмокает в щечку и садиться в машину, – до завтра.
Глава 4
АРТЕМ
Я не знал весь день, чем себя занять, чтобы время прошло незаметно и быстро. Но, казалось, этот день длится вечность! Я не дождусь вечера, чтобы увидеть ее снова. Почувствовать ее запах, чувствовать тепло ее тела, ее нежную кожу и, несомненно, самые вкусные губы на Земле. Она плавится в моих руках, в моих объятиях, под моими поцелуями, возбуждается, сама не понимая свои ощущения. Маленькая моя вредная капризулька.
Мой член становится колом, как только вспоминаю вкус ее губ.
Запах ее тела, ее шикарные волосы сводят меня с ума.
Я не знаю, как долго смогу сдерживаться и не трахнуть ее.
Хочу ее, пиздец как, помешался, как малолетка.
Никогда ни к кому не испытывал подобное!
Она светлая, невинная, искренняя, несмотря на ее вредный характер.
Ни от кого так не срывало крышу, как от нее.
Она еще глупышка, сопротивляется, отталкивает, не понимая, что заводит меня еще больше!
Опять в штанах стало тесно! Ну, вот, что за хуйня?!
Я так долго не выдержу. Надо спустить пар. Может, к Жанке поехать?
Нет. Я никого не хочу.
Только мою малышку.
Чем себя, сука, занять, чтобы не думать о ней?
Я уже машину два раза помыл. Сам. Чего раньше не делал никогда, чтобы меньше думать о ней! Чем себя еще занять?
Принимаю душ и заваливаюсь на кровать. Беру телефон, захожу в одноклассники. Моя Нина там есть!
Сука!
В инстаграме тоже!
В Вконтакте тоже!
Она есть во всех соцсетях! И это пиздец, как меня бесит!
Сука, от злости туман застилает глаза!
Зачем она зарегистрировалась во всех соцсетях?
Что там можно делать?
Я быстро одеваюсь и еду за родителями.
По дороге покупаю цветы, ей и ее маме.
Всю дорогу молчу. Стараюсь успокоиться и сдерживать себя.
Дверь открывает Нина.
Красивая и сексуальная.
Последнее, возможно, мне кажется.
На ней летний сарафан на лямках. Чуть выше колен.
Белый в мелкий черный горошек.
Я бы не разрешил ей такое надеть. Придется самому заняться ее гардеробом.
Но это уже в другой раз. Не стану портить вечер.
Она здоровается с нами и приглашает внутрь.
Я захожу последний.
– Ты выглядишь сногсшибательно. И пахнешь божественно, – вручаю цветы. Глаз не могу оторвать. Как бы мне ее ни съесть прямо здесь и сейчас.
– Спасибо, проходи.
– Не поцелуешь?
– Не наглей, – она хмурит брови и уходит, я следом.
Здороваюсь с ее родителями, вручаю второй букет ее маме и прохожу дальше, к Мишке.
Но он хмурит брови и отворачивается от меня.
Опускаюсь на корточки, чтобы посмотреть мальчику в глаза:
– Что такое? – стараюсь быть вежливым.
– Ничего. Я не люблю тебя. Ты украдешь у меня Нину.
– Кто сказал? – улыбаюсь такому заявлению.
– Я сам знаю, – он бежит к Нине, которая ставит цветы в воду. Два букета теперь красуются на столе.
– Кто тебя обидел? – спрашивает и косо смотрит в мою сторону.
– Никто. Я просто не отдам тебя ему. И все, – говорит Миша и крепко обнимает Нину за талию.
– Давай уточним. Нина – твоя сестра, и я ее не краду. Она просто моя будущая жена. По рукам? – я подошел к ним поближе.
– Правда? – говорит малой.
– Конечно. Теперь давай руку.
Мы пожимаем руки друг другу.
Наши родители оживленно беседует и шутят, чего не скажешь о нас с Ниной.
Хоть и не хотелось нарушать их идиллию, но пришлось присоединиться.
Я хотел пропустить Нину вперед себя, но она садится напротив меня, а Миша – рядом.
Вредина. Подмигивает и показывает мне свой язык. Укушу же.
Как только все оказываемся на своих местах, папа начинает торжественную речь. Коротко и ясно дает понять, зачем мы все сегодня собрались.
Мне дают разрешение надеть кольцо Нине на пальчик.
Я выхожу из-за стола и подхожу к Нине, которая тут же встает со стола и протягивает мне свою дрожащую руку. Надеваю обручальное кольцо, подношу к губам руку, невесомо целую.
А по щекам ее текут слезы.
– Теперь вы законные жених и невеста, – произносит мой отец.
Все нас поздравляют и желают счастья.
Мы еще недолго сидим за столом, есть совсем не хочется. То есть, хочется, но совсем не еду.
Нина сидит рядом и вяло ковыряется вилкой в салате. К еде так и не притрагивается. Я все это время держу ее за руку, правда под столом.
– А можно сегодня забрать Нину? – спрашиваю радостным голосом. Так как теперь имею на это полное право.
– Как забрать? – она удивленно смотрит на меня, – я никуда не поеду.
– К моим родителям поедем, а после свадьбы уже ко мне, – спокойно отвечаю, зная, что сейчас будет возмущаться.
– Если Нина хочет, она может поехать и погостить у нас, – говорит моя мама.
– Я не хочу, – тут же отвечает все еще дрожащая Нина.
– Теть Ань, – обращаюсь к ее маме, – можно Нина поедет к нам, на пару дней?
– Можно, – отвечает эта милая женщина, за что я начинаю ее любить.
– Я не могу, я.. я , не сегодня, – еле говорит Нина, – я маме должна помочь. С уборкой. Не могу так все оставить.
– Я справлюсь, дочка.
– Мама, можно … можно потом? – спрашивает Нина. Я успеваю ущипнуть ее за ногу. Под столом. Настырная.
– Тогда сделаем так. Мам, пап, вы поезжайте домой, а мы с Ниной позже приедем. Поможем тут с уборкой. Я подожду, – ухмыляюсь. Пусть поймет уже, будет всегда по-моему!
Она меня убивает взглядом.
Мы делаем так, как я говорю.
Пока Нина помогает маме с уборкой, мы с ее отцом успеваем покурить во дворе и обсудить много вопросов по поводу свадьбы. После я забираю её, и мы уезжаем.
И кто сказал, что я ее сразу отвезу к нам домой?
Нет. Мы прогуляемся немного.
Я останавливаю машину около соснового леса.
– Зачем мы здесь остановились?
Я выхожу из машины, обхожу, открываю ее дверь.
– Выходи, – подаю ей руку.
– Я боюсь темноты. Никуда я не выйду.
– Ты серьезно? Боишься темноты? – улыбаюсь, – со мной тебе нечего бояться, – помогаю выбраться из машины.
Достаю из багажника плед, стелю под сосной, беру Нину за руку, опускаюсь на плед и притягиваю ее к себе на колени. Вдыхаю ее запах и дурею. Вся кровь, что есть в моем организме, мигом спускается к паху, член тут же реагирует, встает колом, требуя разрядки.
– Не бойся, я ничего с тобой не сделаю тебе, – одной рукой я глажу ее спину, другой залезаю в волосы, притягиваю к себе очень близко, так, что она дышит мне в рот, – расслабься.
Я впиваюсь в ее губы. Целую нежно, ласково. Она не сразу, но отвечает на мой поцелуй. Открывает рот, впуская меня внутрь. Быстро нахожу ее язык, сплетаясь с ее в пленительном танце, наслаждаюсь, упиваюсь каждой минутой. Под натиском моих рук опускаю ее на плед, сам ложусь рядом, еле отрываясь от ее губ. Она упирается ладонями мне в грудь, пытается оттолкнуть.
– Что ты делаешь? – обжигает горячим дыханием мою кожу. Спрашивает хриплым от возбуждения голосом. Дрожит.
– Я же сказал, ничего плохого. Доверься мне, – я целую ее везде. Губы, щеки, шею, ключицы, плечи, пока она тихо стонет и гладит мои волосы. Потихоньку облизываю ее нежную кожу. Руки сами тянутся под сарафан, гладят бедра, поднимаясь все выше и выше. Пиздец, как я хочу ее, мне кажется, член сейчас выскочит из джинсов, проткнет ее, требуя извержения.
– Отпусти меня сейчас же, – кричит хриплым голосом, когда моя рука достигает ягодиц, жадно мнет и гладит.
– Прости меня, – смотрю в возбужденные глаза, – не сдержался, – поднимаюсь, нависаю над ней.