– Браво, госпожа де Суисс, вы приняты!
В дальнейшем было много разного, но надо отдать должное моей воспитательнице, она не пыталась переломить мой настойчивый характер. Она лишь направляла меня, умела заинтересовать или вызвать на соревнование так, что уже к двенадцати годам я при необходимости превращалась в приличную девицу самого благонравного облика.
Позже, когда меня вывезли в свет – как и положено, в семнадцать, – госпожа де Суисс стала моей компаньонкой. Матушка ей всемерно доверяла, а сама графиня Дерр страшно не любила посиделки за чаем, собрания благотворительных комитетов и прочие светские дамские радости. Поэтому она появлялась на этих мероприятиях один раз – со мной и госпожой де Суисс, а потом говорила что-то вроде:
– Прошу прощения, дамы, супруг просил сегодня непременно быть к чаю, – и удалялась, оставив нас разбираться с делами.
– Тебе помочь, Мира? – наедине наставница называла меня просто по имени.
– Я уже нашла книгу, – отозвалась я, – теперь ищу то, что поможет мне понять мотивы драконов.
– Думаю, в столице уже знают, зачем к ним пожаловали крылатые, – с легкой улыбкой сказала госпожа де Суисс.
– Я тоже хочу знать! – уперлась я. – Вы же понимаете, госпожа София, что я не желаю быть бесправной добычей!
– Хорошо, давай подумаем, – компаньонка присела рядом, взяла лист бумаги и карандаш, чтобы не испачкать руки чернилами. – Драконы зачем-то прилетели именно к человеческому королю, при том, что им всегда рады у эльфов и сильфов.
– Всегда рады? – насторожилась я.
– Кровь драконов усиливает в эльфах воинственность и силу, а сильфам дает, помимо воздушных, обычные крылья, похожие на драконьи. Это тоже преимущество, поэтому, я слышала, драконьи посольства и в Лесу, и в Небесном граде принимают с большим теплом, а… плоды любви служат владыкам Леса и Града и вовсе не считаются изгоями.
– Значит, летающим ящерам нужно что-то именно от людей, – сделала я вывод, – Интересно, что?
– Ваш отец сообщил, что во дворец собирают всех незамужних благородных девиц со всего королевства, – задумчиво сказала госпожа де Суисс. – Чтобы назначить драконам пару невест, их не нужно тащить во дворец, достаточно написать приказ, в крайнем случае пригласить на аудиенцию отца девицы.
Я поежилась, но понятливо кивнула – в этом не было ничего нового. Только состоятельный и влиятельный отец мог защитить свою дочь от брака по приказу короля, да и то не всегда. Может, поэтому влиятельные люди мира сего предпочитали обручать детей с колыбели.
У меня, кстати, тоже был когда-то жених – виконт Честер, милый малыш с золотыми кудрями. Нас познакомили, когда мне было пять, а ему семь. Через год он подхватил красную лихорадку и умер прежде, чем ее распознали. Меня примерно год одевали в черное, что меня удивляло, а потом отцу посыпались предложения о новой помолвке, но тут матушка родила первого брата, и разговоров на эту тему стало существенно меньше. После рождения третьего братишки они и вовсе прекратились. Отец же не спешил заключать новый договор, давая мне определенную свободу выбора.
– Зачем королю собирать девиц в замке? Списки родов и невест у него точно есть, – проговорила я. – Для знакомства такой бал не подходит – слишком много народу. Так для чего?
Госпожа де Суисс задумалась и вдруг сказала:
– Помните, Мирана, как ваш отец выбирает животных на племя?
Такие вопросы юной деве задавать было неприлично, но я вспомнила – овец или коров загоняют в большой загон, и отец с лучшими скотниками осматривает всех животных с высоты телеги или холма поблизости. Потом стадо перегоняют в другой загон, а в воротах ставят специальные мерки – для измерения роста, объема и прочего. А за воротами – калитки. Большая часть животных идет в обычный загон, чтобы стать мясом, а «племенные» – в специальный. Их будут беречь, кормить и разводить с особенным усердием. И даже в бескормицу найдут для них пропитание, чтобы сохранить породу.
– Бал, чтобы проверить всех на… породу?
– Я слышала, что королевский маг создал арку, которая показывает, невинна ли девушка, которая через нее проходит. Что ему мешает создать арку, которая покажет другие признаки?
Я схватилась за голову и быстро перевернула несколько страниц:
– Кажется, я нашла!
Госпожа де Суисс заглянула в книгу и закусила губу:
– Боюсь, ты права, Мирана!
На картинке была изображена очередь из прекрасных дев, проходящих под девятью арками, увитыми цветами. В легенде этот строй назывался «шествие невест», а в самом тексте смутно говорилось о том, что раз в двести-триста лет молодые драконы собираются вместе и «получают награду от Провидения». Начинается это мероприятие шествием невест, а заканчивается то балом, то казнью. Легенда была старинная и передана кусками. В качестве иллюстраций к ней полагались те самые девы с арками, костер, в котором кто-то корчился, и дракон, разрубленный на куски. Вдохновляюще!
Мы помолчали.
– Что будешь делать? – осторожно спросила меня госпожа де Суисс, когда я закрыла и убрала книгу.
– Думать, – ответила я с легкой улыбкой. – Если я правильно поняла, тот высокопарный слог, которым автор пытался передать легенду, это награда или смерть для драконов. Девы не пострадали.
– А я, пожалуй, напишу своим знакомым в столицу, чтобы узнать, что делают другие знатные фамилии… – решила София.
– Думаю, это важно… Попрошу маму и отца о том же самом!
Мы покинули библиотеку – госпожа де Суисс поспешила к себе, чтобы написать письма знакомым компаньонкам и гувернанткам, а я поспешила к родителям. Бал назначили на день осеннего равноденствия, до него оставалось более трех месяцев, и я надеялась успеть разузнать все, что только возможно.
Глава 3
Письма разлетелись по стране уже на следующий день. Отец, мама, госпожа де Суисс и я писали каждый день новые в надежде найти хоть что-то, что позволит мне не ехать на королевский бал. Увы. Король разослал официальные приглашения с приписками – девицам явиться хоть пешком и голыми и не сметь выходить замуж до того, как бал состоится. Нарушивших приказ ожидали страшные кары – вплоть до смертной казни!
Родители мои переглянулись, повздыхали и решили, что на бал ехать все же надо, слишком уж круто заваривалась столичная каша. Однако к любой напасти следовало подготовиться. Матушка вместе с госпожой де Суисс припомнили несколько подобных мероприятий, которые случились не так давно.
Знатных девиц собирали во дворце, когда старшая дочь короля вышла замуж в дальнюю страну. Высокие рода не желали отдавать дочерей во фрейлины, зная, что они, скорее всего, не вернутся и не принесут своим семьям ни связей, ни денег. Вот и устроил король череду праздников, на которые собрал девиц рангом пониже – дочерей нетитулованных дворян, рыцарей, обедневших баронов и виконтов. Тогда принцесса выбрала дюжину девиц, а остальных выдали замуж по приказу короля. Хитрый монарх существенно сэкономил, устроив сразу полсотни свадеб в один день, по своему разумению «освежив кровь» некоторых знатных фамилий.
Припомнив свершившиеся тогда браки, графиня и компаньонка пришли к выводу – сват из короля плохой. Практически все браки были чудовищно неравными, и ничего хорошего из них не получилось. Многие молодые жены умерли после рождения наследника, несколько удалились в обители, а одна выбросилась из окна после первой брачной ночи. Король, конечно, наказал слишком ретивого супруга денежным штрафом, но юную леди вернуть было уже нельзя.
Больше повезло фрейлинам. Брак принцессы сложился удачно, и со временем почти все они вышли замуж по собственному выбору или по воле принцессы. В любом случае никто из них не вышел в окно и даже не умер родами – в Ролландии магов-лекарей было больше, чем в Арундэле.
Еще раз девиц собирали на череду приемов, когда искали жену младшему принцу. Старший был женат на заморской принцессе, а младшему искали невесту на родной земле. Вообще, король хотел ограничиться «золотой дюжиной», но, к его величайшему изумлению, в самых родовитых семьях не нашлось невесты, подходящей младшему принцу. Либо малы – трех-пяти лет, либо просватаны. Король ярился – его младший отпрыск слыл гулякой, картежником и пьяницей, вот и не стремились «золотые рода» родниться с королевской семьей. Пришлось собирать девиц из семей попроще.
Ко всеобщему удивлению, герцог Мантуанский женился на дочери военного коменданта одной из приграничных крепостей, уехал с женой на пустошные земли, взялся разводить овец, завел сады и живет благополучно, ожидая то ли третьего, то ли четвертого сына. А девиц, привезенных на отбор, выдали замуж, позволив, правда, выбирать самостоятельно. Часть молодых семей уехала в Пустоши вместе с герцогом.
Матушка и госпожа де Суисс разобрали по косточкам и эти браки и решили, что они точно были более счастливыми. Хотя бы потому, что из всех молодых жен умерла только одна, и та от болотной лихорадки.
Я слушала их беседу и сделала свой вывод:
– Наш добрый король считает благом выдавать девиц замуж. Значит, всех приглашенных дев ждет та же участь?
– Думаю, да, – вздохнула мама. Ей очень не нравились браки по принуждению, и она точно не хотела устраивать такие браки для своих детей.
– Если избежать этого нельзя, может, подумаем, кто может на мне жениться, чтобы не вызвать гнева короля? – предложила я.
Мама чуть чаем не поперхнулась.
– Очень разумная мысль! – поощрительно улыбнулась мне госпожа де Суисс. – Возможно, получится договориться с кем-нибудь так, чтобы устроить свадьбу сразу после отбора? Не думаю, что его величество будет праздновать свадьбы в день приема, все же требуется некоторая подготовка.
Мама ухватилась за эту идею, и мы с интересом занялись составлением списка потенциальных женихов. Госпожа де Суисс подсказала нам, что удобнее использовать карточки – сразу будет видно и титул, и положение, а если еще карту взять, то и с земельными наделами можно подгадать.
В принципе, как старшая дочь графа, я неплохо котировалась на брачном рынке. Наличие пятерых младших братьев снижало накал – титул и земли было кому наследовать, зато у меня было приличное приданое, я неплохо выглядела и, с точки зрения нашего замкового лекаря, была здорова и способна родить здоровых детей. Не так уж мало плюсов.
Минусов, правда, тоже было немало. Их мне озвучила как-то двоюродная тетушка, заехавшая в гости на месяцок. Во-первых, я была дерзкой и неприлично самостоятельной для леди благородных кровей. Во-вторых, я увлекалась мужскими делами – фехтованием, скачками, расходными книгами, географией и историей нашего мира. В-третьих, я была слишком высокая, и рядом со мной мужчина не мог почувствовать себя защитником и силачом. Там были еще «в-четвертых», «в-пятых» и прочие, но я их уже не слушала.
