10000 желаний
– Куда мы едем? – спросила она.
– В убежище. Тебе, думаю, понравится. Артур считал, что понравится. Я там был пару раз, устанавливал программы, которые он мне давал…
– Подожди! – прервала его Карина. – Ты там был, но не ты сделал это убежище?
– Нет.
– Но кто тогда? Сам Артур до аварии?
– Тоже нет. Я был не единственным его союзником в противостоянии «Сириусу». Благодаря этому мы пока будем в безопасности, хотя тебя, понятное дело, ищут. Думаю, мы прибудем как раз к рассвету. Там мне будет проще ответить на твои вопросы… Да и Артур оставил для тебя послания. Я сам не знаю, что будет дальше – он объяснил мне все до этого этапа, сказал, что остальные инструкции я получу на месте.
– От кого? – удивилась Карина.
– Самому любопытно.
– Класс! Тебя вообще не смущает такое положение вещей?!
– Нет, – пожал плечами Иван. – Меня давно ничего не смущает, когда речь заходит о твоем брате. Чего дергаться сейчас? Для меня обратного пути уже нет.
Карина не стала говорить, что и для нее тоже, он и так знал. Просто замечательно. Двое обреченных и дорога в никуда.
Нельзя думать, что хуже уже не будет, никогда. Потому что после такого вызова «хуже» обычно не заставляет себя долго ждать.
* * *Редкие кадры с камер наблюдения, на которых остался мужчина, спасший Карину Мардис, были настолько размытыми, что даже лучшие программы распознавания лиц не давали стопроцентной гарантии. Однако это было и не нужно, Максиму хватило одной нечеткой картинки, чтобы все понять.
Да и не только ему. Из всех, кто сейчас собрался в комнате, никто уже не сомневался, что это Иван Дымов.
– Наш бывший сотрудник, значит, – задумчиво произнес Миронов. – И почему, кто мне скажет, за ним не следили?
– Он не был руководителем проекта, – на всякий случай уточнил Максим.
– У него был доступ к секретной информации, он работал над проектами, и это уже много. Он был мужем Веры Медведниковой, что еще важнее! Есть протокол, и он один для всех. За Дымовым должны были следить.
– Так за ним и следили, – заметил Федор.
Но по тому, как он отводил взгляд, несложно было понять правду.
Да, за Иваном Дымовым следили, но больше «для галочки». Никто не воспринимал его всерьез. Но все равно, если он приезжал к Артуру хоть раз за эти пять лет, его должны были заметить!
Миронов, похоже, подумал о том же, потому что он спросил:
– Кто ответственен за его передвижения? Как можно было упустить связь с Артуром? Это не просто халатность, это… я даже не знаю, как это назвать!
– Когда Артур стал лежачим, за Дымовым уже не следили, – буркнул Федор.
– И почему же?
– Потому что он умер.
Максим уже читал личное дело Ивана Дымова, поэтому был готов к такому объявлению. Миронов и остальные начальники – нет. Теперь они смотрели на Федора с нескрываемым подозрением.
– Как это – умер? Не похож он на призрака, слишком бойко себя ведет!
– Теперь-то уже ясно, что он нас провел, – признал Максим. – Но до этого момента, все эти годы… В общем, все хуже, чем мы ожидали.
На момент аварии, покалечившей Артура Мардиса, Дымов уже не работал в «Сириусе», и за ним следили не слишком внимательно. Кое-что Федор указал неверно: Дымов «умер» не сразу после несчастного случая. Согласно документам, он был на борту самолета, разбившегося пару лет спустя. В той жуткой авиакатастрофе не удалось найти все тела, и мертвецами посчитали всех, кто значился в списке пассажиров.
Теперь-то становилось ясно, что Дымов обманул их, причем до смешного примитивным трюком. Он просто взломал базу данных авиакомпании и добавил свое имя. Ему не нужно было знать об авиакатастрофе заранее, так что террористического коварства Максим ему не приписывал. Достаточно было вовремя подсуетиться, воспользоваться паникой до того, как стали проверять эти списки – в первые часы после случившегося.
Они не ожидали от него такого подвоха – потому что не думали, что Дымов достаточно важен для этого. За время своей работы в «Сириусе» он ничего особенного не добился, да и на хорошем счету не был. Ему не собирались предлагать работу в самой доходной части компании, он был слишком непредсказуем для этого. Когда он захотел уйти, его просто отпустили.
Конечно, сам по себе он не стал бы угрозой, тут их прокола нет. Все сводится к Артуру: он был достаточно умен, чтобы вернуть выброшенную пешку на шахматную доску. Но толку теперь от этого понимания? То, что Дымов вмешался, и уровень его подготовки показывают, что на карте памяти скрыты те данные, которые они ищут.
И карта по-прежнему у Карины Мардис. Они перерыли весь дом, разве что фундамент не взорвали, но так ничего и не нашли. При этом один человек погиб, еще трое оказались в больнице – из-за попытки устранить ничего не значащую, беспомощную девушку!
Артур победил их даже с того света. От этой мысли Максиму становилось не по себе, хотя он был далек от любой религии.
– Отследить их удалось? – обреченно поинтересовался Миронов.
– Частично, – уклончиво ответил Федор.
– То есть, на ту часть, от которой нам все равно нет толку?
– Как-то так…
– Это явно сценарий Артура, – вмешался Максим. – Дымов не мог все это уметь. Он запутал наших людей, удалил данные со всех камер. Мы, по большому счету, не знаем уже, какая у него сейчас машина. Мы вычислили, на какой машине он увез Карину Мардис, но…
– Но он эту машину где-то бросил? – осведомился Алексей Сомов, стоявший рядом с Мироновым. – Не знаю насчет сценария Артура, одно могу сказать: это действия профессионала. У нас проблема. Какие теперь варианты?
– Вычислить тех, кто должен был наблюдать за Артуром, и узнать у них, какого черта они за пять лет не разобрались, что этот безногий дурака валяет, – предложил Федор.
Максим нервно сглотнул – он не просто был в этой команде, он руководил ею! Понятно, что Феденьке хочется выслужиться после провала с преследованием Дымова. Но не ценой же чужой шкуры! Хотя чему удивляться? Это вполне в его духе.
К счастью, Миронов эту версию поддерживать не стал:
– Мы все облажались с Мардисом, не будем искать козла отпущения, сейчас не до того. Понятно, что эти двое затаятся где-то. Мы можем их выкурить?
– Будем пытаться, но на первый взгляд это маловероятно, – вздохнул Максим. – Карину Мардис мы сами изолировали от мира. У Ивана Дымова родни не осталось.
– Что ж… следовало ожидать, что своей марионеткой Артур сделает кого-то неуловимого. Тогда будем изучать те данные, что у нас есть, и надеяться, что они сами на чем-то проколются.
Для компании было не принципиально их убийство. Возможно, если бы они вели себя аккуратней с Кариной, они добились бы большего. Но говорить об этом Максим не рискнул, его положение все еще было зыбким.
По сути, сейчас все свелось к ничьей. Компания могла выжить без данных, оставшихся на карте памяти, но теряла при этом огромные деньги. А Дымов и Карина не могли использовать свой неожиданный трофей, так что они тоже ничего от него не получали. По крайней мере, так Максиму хотелось думать.
Но что, если Артур предусмотрел и это, что, если он научил их? Нет, невозможно. У средненького программиста уровня Дымова мозгов не хватит, чтобы разобраться, Карину и вовсе не нужно воспринимать всерьез. Даже Артур Мардис не был настолько гениален, он не смог бы обойти систему!
Или он все-таки смог?
* * *Она промчалась по коридору, неуловимая и явно расстроенная. Артур догадывался, почему, даже до его кабинета доносились отголоски скандала, гремевшего в кабинете Миронова. Теперь Вера ушла оттуда, хлопнув дверью, и ее каблучки гневно застучали по мраморному полу коридора. Миронов, естественно, не собирался ее преследовать, это было просто не в его стиле. Да и Артур не хотел лезть не в свое дело… пока с удивлением не обнаружил, что выходит из кабинета и идет за ней.
Он и сам толком не понимал, зачем ему это. Особого волнения за судьбу Веры он не чувствовал: баба все-таки! Как бы умна она ни была, гормоны все равно берут верх, перебесится. И все же он готов был выслушать ее, понять, почему она сорвалась, ведь такого раньше не было. Все новое привычно манило его.
Он нашел ее на открытом балконе, примыкающем к лестнице. Вера наблюдала за далекой линией горизонта, зябко кутаясь в шаль. Вопреки его ожиданиям, она не плакала.
– Сигареты есть? – коротко поинтересовалась она.
– Но ты же не куришь!
– Да.
– Потому что это вредно, – продолжил Артур.
– Да. Но к черту все.
– Солидно. И чем же тебя обидели, позволь спросить?
– Я ведь не первый год работаю на «Сириус», – задумчиво произнесла Вера. – Я могла бы с легкостью найти другую работу, уж поверь, переманить пытались не раз.
– Охотно верю. Но ты все равно остаешься здесь.
– Остаюсь, потому что верю, что здесь не только деньги и ресурсы, но и идея. Мы создаем продукт, который реально помогает людям. Когда открылся отдел биотехнологий, я была счастлива – я настаивала на этом! Нашей целью тогда и сейчас было изучение влияния техники на состояние человека.
– В смысле – влияния техники? – уточнил Артур. – Всех этих микроволновых облучений?
– О, нет, этим и без нас займутся! Я говорю о функциях техники. Звуки, которые она способна издавать. Свет. Цвет. Шумы. Ты не представляешь, насколько это бескрайняя тема! Она изучалась еще много веков назад, а до этого использовалась подсознательно – в некоторых формах шаманизма и оккультных ритуалах. То есть, еще до нас было доказано, что на состояние здоровья человека можно повлиять через психику. Нашей задачей стала связь такого влияния и инновационных технологий. И «Сириус» помог мне в этом! Мне дали лучшие лаборатории, позволили нанять классных специалистов из разных областей медицины… короче, полная свобода во всем!
– Ты ведь понимаешь, что смысл твоих слов и твой возмущенный тон сейчас противоречат друг другу? – отметил Артур.
– А это потому что сейчас мы начинаем расходиться в целях! С руководством, я имею в виду.
– Об этом ты говорила с Мироновым?
– Да, и я все меньше понимаю этого человека!
Миронов – это еще не все начальство. Это, скорее, центр связи с тем подразделением «Сириуса», о котором Вере знать не полагается. Так что говорить об этом Артур не стал, он продолжил сочувствующе кивать.
– Миронов хочет, чтобы мы изучали деструктивное влияние на психику! – бушевала Вера. – Когда все начиналось, я сразу сказала, что речь должна идти о реабилитации, о помощи, о возвращении инвалидов к нормальной жизни. Я двигаюсь в этом направлении, я знаю, что смогу! А он отвлекает меня!
Она всерьез думала, что кто-то может разделить ее благородные устремления и забыть о прибыли… Это было так наивно, что даже умиляло.
Объяснить Вере, что такое бизнес, было невозможно, при всем своем уме она все равно продолжала верить в какие-то сомнительные идеалы, порой не сочетающиеся с объективной логикой. Но она была им нужна – и Артуру предстояло успокоить ее, раз Миронов с этим не справился.
– Думаю, ты бьешь тревогу раньше срока, – сказал он.
– В смысле?
– Посуди сама… Чтобы защититься от оружия, нужно понять, как оно работает. Чтобы изобрести лекарства, нужно изучить процесс заражения. Понимаешь, о чем я? Миронов и остальные не собираются никому вредить. Они хотят, чтобы ты симулировала негативное воздействие, потому что стремятся защитить от него людей.
– Ты правда так думаешь?
Нет, конечно.
– Я не сомневаюсь в этом! – заявил Артур. – Я знаю Миронова не один год, он может показаться черствым, но в душе он – добрейший человек. К нему просто нужно привыкнуть. Он не будет использовать твои исследования так, как ты боишься.
– Я даже не рассматривала такой вариант, – смутилась Вера. – Как неловко… А я накричала на него… Но почему он сам не объяснил мне это?
– Не всегда находятся нужные слова, иногда побеждают эмоции. Я уверен, он все понимает. Хочешь, я поговорю с ним?
– Буду признательна. Хотя, если честно, мне все равно тревожно.
И не зря.
– От чего же? Причин нет.
– Я знаю, вижу, но… Мне кажется, что кто-то может воспользоваться этими данными, – призналась она. – Я ведь не только теоретические исследования веду, я создаю приложения, которые мы продаем пользователям. Что, если информация будет украдена? Речь идет о здоровье!
Речь всегда, в любом приложении, идет лишь о той информации, которую пользователи сами доверили интернету. Из-за лени, жадности, глупости – вариантов много. Артур никогда не забывал об этом, потому и не сомневался в своей правоте.
Работа с любой компьютерной программой чем-то похожа на русскую рулетку. Патрон всего один, и вероятность того, что он тебе выпадет, не так уж велика. Поэтому приложения работают как надо, ничего не происходит, и это расслабляет.
Но если тебе попадается тот самый единственный патрон – все, конец. Правила игры для всех одни, и это честно. Однако такие люди, как Вера, никогда этого не поймут.
– Все будет хорошо, – пообещал Артур. – Ты ведь знаешь, как работает «Сириус».
– Знаю, но… Я боюсь, что кто-то захочет воспользоваться моими наработками. Приложением занимается не только моя команда, по правилам потом его кто-то будет тестировать, и на этом этапе можно что-то добавить… Слушай, а давай это будешь ты! – оживилась Вера.
– Я буду добавлять что-то?
– Нет, ты будешь тестировать! Артур, я ни в ком в этой компании не уверена так, как в тебе! Если ты будешь меня подстраховывать, я хоть успокоюсь. Я буду знать, что программы работают как надо, без подвохов. Я не сомневаюсь, что Миронов – хороший человек, но тебе я доверяю больше.
Она даже не подозревала, насколько далека от истины. Смотрела на него горящими глазами, верила каждому своему слову… и этим упрощала работу всей теневой стороне компании. Артур был уверен, что сможет взломать созданные ею приложения и использовать их так, как нужно Миронову и остальным. Это будет непросто, но тем интересней!
Она же успокоится и продолжит исследования, столь важные для компании. Все выигрывают.
– Я думаю, Миронов не будет возражать, – улыбнулся Артур. – Появится у тебя персональный тестировщик!
– Спасибо! – Вера подалась вперед, обняла его и тут же отстранилась. – Извини, что-то сегодня эмоции зашкаливают. Я так рада, что мы смогли договориться! Мне не хотелось покидать компанию из-за какой-то ерунды, но и рисковать здоровьем людей я бы не стала! Зато теперь ты помогаешь мне, и все будет хорошо. Миронов и остальные настроены в первую очередь на прибыль. А ты понимаешь, что деньги – это не все и даже не главное. Главное для нас – это безопасность и комфорт тех, кто нам доверяет! По-моему, ты единственный такой в этой компании.
Артур соглашался с ней во всем, хотя сдерживать смех становилось все труднее.
Она даже не подозревала, насколько далека от истины, но это и не важно. Он, по большому счету, только что стал серым кардиналом отдела биотехнологий.
Глава 4. Забытая сказка
Иван был прав: серебристый красавец джип вряд ли выдержал бы такое испытание. Небо над ними еще даже не до конца посветлело, когда они свернули с дороги в лес. Теперь автомобиль, подпрыгивая, пробирался по ямам и холмам, где дороги отродясь не было. Карина с трудом сдерживала желание возмутиться. Какой от этого толк? Ехать мягче машина не могла, а выходить и двигаться пешком Карина не собиралась. Да и потом, покидая центральное шоссе и уходя под защиту деревьев, Иван снижал шансы того, что их найдут.
Сам он оставался неизменно спокоен, словно утренние сумерки и бездорожье были для него обычным делом. Он вел машину уверенно, не оглядывался по сторонам и не сверялся с картой. Чувствовалось, что он был здесь раньше. Это Карина не видела впереди никаких толковых ориентиров, Иван знал эти места гораздо лучше.
Она не представляла, как выглядит убежище, выбранное для них Артуром, но предполагала, что это будет нечто предсказуемое. Например, деревянный домик, старый, а оттого неприметный. Или хорошо защищенный каменный коттедж. Или какая-нибудь ферма, не вызывающая подозрений со стороны. Поэтому Карина оказалась не готова к резкой остановке машины прямо посреди леса.
– Что случилось? – удивилась она. – Все-таки увязли где-то?
– Нигде не увязли, – отозвался Иван. – Приехали.
– И… куда мы приехали?
Они по-прежнему находились в лесу, и рядом не было не то что жилья, даже признаков цивилизации. Машину со всех сторон окружали невысокие деревья и кусты, они неплохо скрывали ее, хотя Карина считала это лишним. От кого тут прятать внедорожник? Здесь же нет никого!
Они уехали из Москвы непонятно куда и оказались в лесной глуши. Это оптимизма не добавляло.
– Что, вернулись мысли об убийстве и изнасиловании? – фыркнул Иван.
– Да, только в другом порядке.
– И все еще зря. Ну серьезно, если бы мне нужно было всем этим развлечься, стал бы я тащиться в такую даль? Да любой другой лес подошел бы!
– Умеешь ты обнадежить!
– Привыкай, что в ближайшее время просто не будет никому из нас. Я, между прочим, вообще один здесь оказался, когда приехал первый раз, и двигался вперед только по навигатору. Та еще радость! Тебе брат хотя бы проводника обеспечил.
– Который периодически говорит об убийстве и изнасиловании, – проворчала Карина.
Однако пререкаться она не стала. Одна она и правда не справилась бы – с навигатором или без. Теперь же ее задача была проста: идти за Иваном. Чувство того, что ее бросили в другой мир, лишь усиливалось.
Деревья казались ей одинаковыми, она уставала – и от движения, и от неизвестности. Ей хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Первым знаком того, что они на финальном этапе пути, стала толстовка с капюшоном, которую ей протянул Иван. До этого Карина не знала, что он таскает в массивном рюкзаке за спиной, но теперь завеса над этой тайной приподнялась, потому что точно такую же толстовку он достал для себя.
– Мне не холодно, – сказала Карина.
– Мне все равно.
– Э-э… Тогда зачем это?
– Потому что на твоей куртке капюшона нет, – пояснил он, бросая ей тонкие хлопковые перчатки, какие обычно используют для работы в саду. – Вот, держи, капюшоном голову и лицо закрой и старайся не касаться этой хрени.
– Какой еще хрени?
Иван лишь загадочно улыбнулся и повел ее дальше. Скоро все стало на свои места даже без его пояснений. Деревья расступились, выпуская их к мерно волнующемуся морю зелени. Роскошные сочные листья на высоких стеблях напоминали настоящие джунгли, поднимающиеся выше двух метров над землей. Большинство людей, входя туда, скрылись бы с головой! Но особенно яро к солнцу тянулись цветы, большие белые зонтики с десятками соцветий.
– Это то, что я думаю? – спросила Карина.
– Борщевик Сосновского, – отозвался Иван. – Та еще дрянь!
– Согласна. Но… что за ним?
С невысокого холма, на котором они стояли, хорошо просматривался целый комплекс зданий, раскинувшийся впереди. Сами по себе постройки были непримечательными – обычные кирпичные коробки советского образца, безликие прямоугольники с выбитыми окнами, которые и вовсе не обратили бы на себя внимания… если бы не льнувшие к ним чудовища.
Одно из зданий обхватил огромный спрут, хищно поднявший в воздух щупальца. Казалось, еще чуть-чуть, и он проломит стену, надеясь добраться до тех, кто внутри – хотя их уже давно нет, они бежали, когда появилась эта тварь. Чуть дальше – плоская рыба, которая будто ползет по стене, чтобы нырнуть в землю, затаиться и напасть снизу, когда тут снова появятся люди. Дикая кошка. Морская звезда. Девочка, бегущая по волнам. В разгорающемся утреннем свете они казались пугающе реальными, Карина проходила по холму то в одну сторону, то в другую, чтобы рассмотреть, что ждет ее впереди.
Но чем ярче становился свет, тем быстрее мистические страхи сдавали позиции. Теперь она видела, что чудовищные титаны – всего лишь большие статуи, покрытые давно облезшей, шелушащейся краской. Частично сломанные, частично выдержавшие испытание временем, и от этого еще более жуткие. Здания, которые они то ли пожирали, то ли охраняли, были давно разрушены – не меньше двадцати лет назад, а то и больше. Раскрошившиеся кирпичи, битые стекла и ржавый металл лишь усиливали гнетущую атмосферу этого места. Среди зелени просматривались скульптуры, беседки и остатки площадок, выполненные в том же пугающе реалистичном стиле ночных кошмаров.
– Это что вообще? – наконец сумела произнести Карина.
Возможно, оказавшись здесь в другое время, при других обстоятельствах, она бы реагировала иначе. Но нападение и побег из ночной Москвы измотали ее, заставили почувствовать себя беспомощной и усомниться в том, что прежде казалось ей очевидным. Еще вчера она верила, что за ней не будут охотиться профессиональные убийцы, – и пожалуйста. Быть может, ее неверие в чудовищ – такое же заблуждение?
– Забытая сказка, – пояснил Иван. – Да, меня тоже первый раз накрыло.
– Что за сон разума, порожденный грибами?
– Красиво сказала, – оценил он. – Но все куда прозаичней. Еще в советские времена это был пионерский лагерь, который до постсоветских времен не дожил. Подозреваю, что при свежей краске и ухоженной территории это все смотрелось не так психоделично. Но разруха, безусловно, добавила этому месту колорита.
– Почему мы здесь?
– Потому что сюда мы и направлялись с самого начала.
– Вот это наше убежище? – Карина недоверчиво обвела взглядом разрушенные корпуса лагеря.
– Оно здесь, но не вся территория… оно просто на территории.
– Кто вообще выбрал такое место? Попроще вариантов не было?
– Думаю, что были, – кивнул Иван. – Если бы Артур попросил об этом меня, я бы тоже в сельский дом забился, наверно. Но человек, который выбирал, он… со странностями. Просто поверь мне на слово: для него это еще безобидный выбор.
– Да уж… не уверена, что хочу с ним встречаться.
Иван посерьезнел:
– А ты и не встретишься. Идем, пора на сафари. Помни: закрывай лицо, открытой кожей листьев не касайся, для ожога этого будет достаточно.
– Мы нормально войти не можем? Там же, вон, дорога есть, ворота!
– Дорога и ворота – не для нас, – объяснил Иван. – Здесь есть собственная охрана, с которой нам лучше не пересекаться.
Про борщевик Карина раньше только читала, видеть это растение так близко ей еще не доводилось, однако и проверять, насколько силен его яд, она не хотела. Поэтому, следуя за Иваном, она послушно натянула толстовку и перчатки, старалась не касаться непривычно красивых, казавшихся мягкими листьев.
В центре этих зарослей и правда создавалось ощущение, что ты в джунглях. Поля с кукурузой, которые так любят режиссеры американских фильмов ужасов, ни в какое сравнение не идут. Всюду эти листья, до которых нельзя дотрагиваться, а над головой – похожие на космические антенны цветы. Параллельная вселенная. Время следовать за белым кроликом – с одним лишь нюансом: сюда и белый кролик не ступит.
Заросли были рассечены посередине линией ржавого забора. Иван провел свою спутницу к той секции, где сетка-рабица уже была срезана. Вроде как доступная всем лазейка, но найти ее невозможно, если не знать, где она. Зато здесь их точно не увидит никакая охрана. Да, они порой задевали рукавами листья, и растения мерно качались рядом с ними, едва удерживая свои белоснежные короны. Но кто со стороны отличит это от работы ветра?
На территории лагеря ядовитых растений было меньше, деревьев – больше. Сохранились остатки дорог и площадок, сделанных из бетонных плит, между которыми легко прорастала трава. Вокруг было жарко, тихо и пусто. Вблизи бетонные чудовища были ничуть не лучше, чем издалека, даже хуже. Исчезала любая сказочность и романтичность этого места, появлялось чувство, что ты загнан в угол.
– Я бы такую дыру не выбрала, – заметила Карина, покосившись на бегущую по волнам девочку с отломанной ногой. – Не уверена, что мне нравятся друзья Артура…
– Творческие личности чаще всего неоднозначны, – рассудил Иван.
– Я думаю, в этом случае речь идет о психическом диагнозе.
– Ты преувеличиваешь, здесь же дети раньше жили! Ладно, нечего торчать на виду, пошли.
Он провел ее в один из корпусов, и там картина была ничуть не лучше. Оказалось, что гипсовые статуи заполняли здания и изнутри. Когда-то художник, оформлявший лагерь, явно вдохновлялся морской темой, но теперь его работы были больше похожи на декорации для комнаты страха. Кораллы, причудливо изогнувшиеся в воздухе, казались червями, замершими в предвкушении добычи. Ракушка, раскрашенная изнутри в безобидный розовый цвет, смотрелась распахнутой пастью, достаточно большой, чтобы заглотить человека целиком…
– А вот это вообще на внутренности похоже! – поморщилась Карина, указывая на щупальца гигантской медузы.
– Ну и кто нуждается в диагнозе, ты или друзья Артура?
– Я с вами тоже недолго адекватной буду!