Драконье серебро

Глава 9

А я осталась наедине с Крастом. И вздрогнула, когда ильх подошел – почти лениво, словно нехотя.

А потом схватил меня за подбородок.

– Твои глаза сухие и снова дерзкие, – протянул он. – Разве тебе не страшно?

– Страшно, – согласилась я. – Хотя больше противно. И холодно, здесь жуткие сквозняки. Зачем меня облили этой гадостью?

Он нахмурился, рассматривая мои глаза, а потом почему-то губы.

– Придержи язык, – протянул он, по-прежнему рассматривая мой рот. И ткнул пальцем в пятна на платье. – Кровь священной птицы, что слышит беду, горькие семена, снег и земля Дьярвеншила – вот то, что ты приняла сегодня. – Он скривился, явно не желая признавать мои заслуги, но все же добавил: – Приняла достойно. Такую сдержанность трудно предположить в столь… хрупком теле.

Я сдержала улыбку и порадовалась, что не завопила и не позвала на помощь. Хотя кого мне было звать-то? А жизнь с сестрами, которые в детстве были похожи на бесенят, многому меня научила. Например, не паниковать и не орать, когда на тебя выливается нечто непонятное и вонючее. Подобное развлечение очень любила моя сестричка Ханна, сколько юбок и блузок она мне извела! В свое время я мечтала прибить мелкую проказницу за такое вредительство, а сейчас была готова расцеловать. Можно сказать, сестра выработала у меня привычку на большинство неприятных сюрпризов реагировать спокойно.

Но говорить об этом ильху я, конечно, не стала.

– Почему из всех платьев, валяющихся в сундуках кладовой, ты выбрала именно это? Оскорбить меня хотела? Думала ударить сильнее? Тебе рассказали про Солвейг, ведь так?

– Что? – искренне опешила я. – Нет! Это… – Слова застряли в горле. Это не я? Глупо-то как звучит… и противно оправдываться.

– Что? – угрожающе мягко спросил Краст.

– Это… случайность. – Я осипла, но в глаза ему смотрела по-прежнему твердо. – Случайность. Я ничего не знала о Солвейг. И не знала, что надев это платье, оскорблю тебя. Или других. Оно просто… красивое. Если честно, это единственное красивое платье в твоей кладовой. Все остальное больше похоже на тряпки для мытья полов!

Риар молчал, а я нервно облизнула губы, вновь ощутив сладость и горечь на них. Только лучше не задумываться, что именно оказалось у меня во рту!

– Красивое? Так просто?

– Да. Я лишь хотела… выглядеть достойно. И только.

Он разжал пальцы, и я выдохнула. Поверил ли? Да кто его знает, этого варвара! Сейчас, в свете пламени и пляшущих по стенам теней, я вдруг особенно остро осознала инаковость этого мужчины. Высокий, широкоплечий, с гривой темных волос и пугающим обручем в треугольном вырезе кожаной безрукавки, он был совершенно чужд мне. И кажется, именно в этот момент я поняла, как сильно отличается жизнь фьордов от привычной. Больше нет цивилизации. Нет Конфедерации. Нет понятной и простой жизни. Есть фьорды. Мужчины с глазами убийц. Жуткие ритуалы. Драконы…

Я тяжело сглотнула. Кажется, Брида слишком сильно стянула мне ребра кожаным поясом… И похоже, я сейчас грохнусь в обморок!

Краст нахмурился, всматриваясь в меня. Потом медленно кивнул, принимая ответ, и убрал руку. Я же попятилась к лестнице, уже мечтая закрыть дверь и остаться хоть ненадолго одной, без липких чужих взглядов, без осуждения, без… Краста! Но что-то, наверное, гордость, заставило меня остановиться. И резко развернувшись на ступеньке, я бросила в мужскую спину:

– Раз я теперь твоя нареченная, то распорядись сшить мне новое платье! Чужое я больше не надену.

Краст поднял голову.

– Сама распорядись… нареченная. Венец я надел, а дальше дело твое.

Сама? Я удержалась от желания взвыть. И как это сделать? Да меня здесь ненавидят! Разве послушают? Да и привычки у меня такой нет – распоряжаться. Никогда я не умела командовать другими!

Вот только просить этого гада не буду и жаловаться – тоже! Придумаю что-нибудь!

– Как скажешь, – кивнула я со всем возможным достоинством. И подумав, добавила: – Благодарю тебя, мой… жених.

– Мой риар, – с насмешкой поправил Краст.

– Ну риар так риар, – буркнула я, устав от всего. – Хоть крокодил, мне все равно… Тем более, что вы, похоже, родственники… дальние!

И, подхватив ненавистные юбки, я потащилась наверх, а уже через минуту закрыла за собой дверь комнаты. Прислонилась к стене, все еще ощущая взгляд странных глаз, прожигающих спину.

А постояв минут пять и немного успокоившись, я осознала одну печальную истину – мне не во что переодеться! Собственной одежды у меня не было, платье, которое выдали при входе на фьорды, осталось в кладовой. И что же мне теперь делать? Нужно вернуться, спуститься, пройти мимо ухмыляющегося Краста, путаясь в юбке со шлейфом и ожидая гневного оклика, добраться до строения с сундуками и уже там найти свой наряд… Вот только что, если подлая Брида успела закрыть кладовую? Я ведь прекрасно помню железный замок и тяжелый засов!

В отчаянии осмотрела комнату. Что же делать? Честно говоря, от мысли, что я буду бегать вокруг башни в чужом свадебном наряде, заляпанном землей и кровью, становилось дурно. Ну уж нет, хватит с меня! Яростно скрипнув зубами, я развязала пояс, отбросила. Изогнувшись, дернула ленты на спине, одна треснула, не выдержав моего напора. Зато дышать сразу стало легче! От тяжелой мокрой ткани чесалась кожа, так что освобождалась я от нее, шипя и ругаясь. Вскоре у моих ног образовалась черно-красная лужица, влажно поблескивающая камушками. Туда же полетел венец с моей головы, почему-то даже смотреть на него не хотелось. Словно и он – часть чужого наряда и предназначен другой. Стоило лишь вспомнить, с каким лицом Краст надел его на мою голову… Но к демонам ильха! Скоро я освобожусь от него и от этого ужасного Дьярвеншила! Самое страшное уже позади. Расправила плечи и вздохнула с облегчением.

Вот только вопрос с моей одеждой все еще оставался открытым. Я обвела хмурым взглядом комнату. Может, соорудить наряд из занавески? А что, помнится, так сделала героиня в одной из моих любимых книг. Вот только героиня была красива и очаровательна в занавесочном платье, а я… Почесав нос и скривившись от того, что кожу стянуло коркой, я бросилась в купальню и здесь взвыла уже в голос. Воды не было. Нигде, ни капли. Железная труба лишь насмешливо фыркнула, бочка порадовала сухим дном.

И вот тут уже на самом деле захотелось расплакаться. Вот за что мне все это? Злые ильхи, ненавидящий меня риар, чужой свадебный наряд, гадость, измазавшая мое тело с ног до головы! И что мне делать теперь? Во всем Дьярвеншиле не найдется никого, кто помог бы и ободрил!

Не позволяя себе отчаиваться, я стукнула ладонью по стене, приходя в себя. Хватит ныть, Вероника! Нет платья – пойду в шкуре!

Пытаясь не думать, что я сошла с ума или что напиток, выпитый на моей так называемой помолвке, оказался слишком крепким и ударил в голову, я стянула с кровати шкуры. Их было несколько – серо-белые, с густым шелковым ворсом. Что за зверь раньше красовался такой шубой, я не знала, окрас оказался мне незнаком, да и знаний в этой области явно не хватало. Может, какой-нибудь снежный барс?

Выбрала самую маленькую, понюхала мех и хмыкнула – сойдет. Намотала шкуру вокруг тела и закрепила все тем же кожаным поясом со свисающими бусинами. Покрутившись на месте и убедившись, что чудовищный наряд не свалится при движении, я довольно усмехнулась. Вот теперь я точно похожа на дикарку! Зато теплый мех и согрел, и почему-то придал немного уверенности. Может, удастся проскочить незамеченной, найти Бриду, потребовать вернуть платье и снова запереться в комнате? А там уже придумать, что делать дальше? Ну должно же мне хоть немного повезти в качестве компенсации за все пережитое?!

Вздернув повыше нос, я спустилась в зал, Краста там уже не было, и я вздохнула свободнее, начиная верить в свою удачу. Пусть мой фиктивный жених отправится куда подальше и, напившись местного пойла, там же и уснет! Да будет так! А мне главное понять, где искать подлую Бриду. Если следовать логике, то неподалеку от зала должна быть кухня или что-то похожее. Вряд ли закуски и напитки, которые я видела на столах, носят издалека. Да и сама башня довольно большая, скорее всего, помимо общего зала и комнаты наверху, здесь есть и другие помещения. А внимательно осмотревшись, я обнаружила несколько дверей и даже лестницу вниз, предположительно, в подвал. Две двери оказались заперты, а третья легко распахнулась, впуская в меня в помещение, наполненное запахами подгоревший еды, едким дымом, от которого слезились глаза, и всевозможной кухонной утварью. Желудок тут же напомнил, что пора бы и подкрепиться, но прежде надо разобраться с прислужницей. Я сделала пару глубоких вдохов и даже порадовалась хмелю, слегка затуманившему разум!

Из-за огромной бочки выскочила фигура с подносом, развернулась ко мне… в тусклом освещении и дыму я увидела, как дрогнуло лицо неизвестной мне девушки, как округлились светло-карие глаза. И, завизжав, кухарка уронила свою ношу. На доски пола выплеснулась густая горячая жидкость, я инстинктивно отпрыгнула.

– Йотун-шагун! – вопила кухарка так, что у меня заложило уши. – Йотун-шагун!!!

Не переставая голосить, девица нырнула за бочки. Я же, ничего не понимая, двинулась за ней. Йотун-шагун? Это еще кто? Или что? Обернулась слегка испуганно, но за спиной никого не оказалось.

– Эй? – неуверенно позвала я. – Ау?

Крик перешел в скулящий вой. Судя по звуку, девица забилась в узкую щель между широкими, грубо сколоченными полками и стеной, там и голосила.

– Милости прошу, перворожденные… Огради от йотун-шагун… Пусть заберет она Ингрид и Боргу, а меня, Анни, стороной обойдет!

Я хмыкнула, поразившись «доброте» местной служанки. Значит, неведомых мне Ингрид и Боргу, вероятно, тоже местных девиц, не жалко, я себя вот очень даже!

Заглянула в тесное убежище и фыркнула. Девчонка оказалась совсем юной, не старше четырнадцати лет. Похоже, еще немного, и ее хватит удар, потому что круглое личико побелело, а на щеках расцвели багровые пятна. Увидев меня, склоняющуюся сверху, кухарка ойкнула, пискнула и вдруг бросилась мне в ноги.

– Не губи, великая йотун-шагун! – заорала она. – Семеро деток у меня, и все до лавки не долезают! От груди еще не оторвались! Не забирай меня! Возьми лучше Боргу, у нее и мяса побольше, и жира! А я худая, дохлая, болезненная…

– И деток семеро, – хмыкнула я.

Пигалица моргнула и часто-часто закивала!

– А может, и больше, йотун-шагун! Маленькие все, есть просят, не губи…

Я с досадой поскребла макушку и увидела, как затряслась девочка. А я вот не знала, плакать мне или смеяться. Понятно, что за неведомого йотуна приняли как раз меня. Нет, я, конечно, не красавица, но что-то подсказывает, приняли меня за местное страшилище.

Очень лестно.

– Брида где?

– Мудрая йотун-шагун, грозная и справедливая! – истово закивала головой девчонка, все еще ползая где-то в районе моих ступней и боясь поднять голову. – Правильно, Бриду забери! Она с жирком, потому что безбоязненно жрет еду риара, думает, раз Ингрид – кровинушка ее, греет хозяину постель, так все им и позволено! Можешь и Ингрид как раз прихватить, а то ведь командует, точно она риару – жена! Матушка йотун-шагун, забери обеих, перворожденными молю!

И решившись, кухарка осторожно посмотрела вверх. Круглые карие глаза горели такой простодушной верой в собственную правоту, что я даже восхитилась. И правда, зачем брать тощего подростка, у которого деток-то семеро? Или больше, я уже запуталась! Лучше Бриду с родственницей, которые изрядно эту милейшую деву достали… Но зато стала отчасти понятна старушечья ненависть. Похоже, это ее родню я видела в постели Краста в ночь прибытия! Что ж, с появлением нареченной ее жизнь в Дьярвеншиле могла сильно испортиться.

– Заберешь их? – с надеждой спросила Анни. – К себе, в дом из костей?

Я покосилась вниз и уже хотела ответить, как краем глаза заметила скользнувшую по стене тень. Отклонилась я на чистом инстинкте, не думая. Просто дернулась в сторону, и тяжелый топорик для рубки мяса рассек воздух совсем рядом с моей головой. Я грохнулась на пол, сбивая огромные кувшины и какую-то утварь, откатилась, вскочила… и развернулась к Бриде, которая снова замахнулась.

– Умри! – сипло выкрикнула прислужница, вот только темные глаза блестели вовсе не страхом, как у девочки-кухарки, а холодным, но яростным торжеством.

– Стоять! – рявкнула я так, что сама замерла. Брида удивленно моргнула, но застыла с занесенной рукой. – Решила убить нареченную своего риара, Брида? – яростно бросила я. – Так? Знаешь, что тебе за это будет?

Я вот не знала, а прислужница – да. Потому что только сейчас лицо ее исказилось от страха. И пользуясь этим, я сделала шаг назад, прячась за бочкой и стараясь не думать об угрожающе поблескивающем лезвии.

– Знаешь, знаешь! Риар при всех назвал меня нареченной, венец надел, а ты решила меня погубить? Ради дочки своей стараешься? Боишься, что риар ее из постели выгонит и закончится ваша сытая жизнь?

– Йотун-шагун стала нареченной риара… – со священным ужасом пробормотала девчонка-подросток. И добавила совершенно по-детски: – Ой, ма-а-амочки, что делается!

Брида сжала зубы до побелевших скул. Я стояла, расправив плечи, не мигая, хотя от дыма кухни уже слезились глаза. Но задери меня демоны, если позволю этой старухе победить! Не для того я тащилась на клятые фьорды, чтобы сдаться немытой прислужнице!

Неизвестно, чем бы закончилось наше противостояние, вот только в кухне вдруг стало как-то светло и тесно. А на руку Бриды легла мужская ладонь, выхватывая топорик.

– Что здесь происходит? – с убийственным холодом в голосе спросил Краст. За его спиной стоял беловолосый хёгг, рядом – мрачный бородатый здоровяк.

Брида охнула и вся разом как-то уменьшилась, ссутулилась, словно из нее выпустили воздух. В шоколадных глазах возник уже не страх – ужас. Какой-то дикий и первобытный, а потом плечи старухи опустились, и в лице разлилась обреченность.

– Я задал вопрос, – уже угрожающе повторил риар.

Вздернув подбородок, повернулась к нему.

– Я пыталась найти помощницу, которая сошьет мне платье, – спокойно произнесла я. Припомнила имя девочки-кухарки: – Анни, ты шить умеешь?

– Конечно, шагун… ой, ну то есть да!

– Вот и решили. Сейчас же пойдешь в кладовую, возьмешь там отрез ткани и приступишь к работе.

– Я? В кладовую? – Девчонка высунулась из своего укрытия, блестя испуганными глазенками. – Да кто ж меня туда пустит?

– Брида тебя пустит, – перевела я взгляд на дрожащую старуху. – И пустит, и поможет выбрать хорошую ткань. Без дыр и плесени. Ведь так, Брида? Поможешь?

Тяжело сглотнув, прислужница кивнула.

– Платье, значит? – протянул Краст, переводя взгляд с меня на старуху. Я пыталась стоять ровно, прислужница нервно вздрагивала. – Почему в твоей руке был топор, Брида? И почему ты занесла его над той, кого я назвал нареченной?

Все тело женщины скукожилось, словно она желала стать не просто незаметной, а раствориться, исчезнуть…

– Я… я прошу… я не поняла… я ошиблась… Простите! Не признала вашу нареченную, решила, что зверь забрался! Темно здесь!

Я хмыкнула, не скрываясь. Ну да, темно. Потому что окна мыть надо, хоть иногда! И надо же, как врет старуха! Не стесняясь!

– Зверь?

Краст перевел тяжелый взгляд на меня. И поднял брови, кажется, только сейчас заметив мой наряд. Снежный ухмыльнулся, бородач приоткрыл изумленно рот.

– Ну вылитая йотун-шагун, смилуйтесь перворожденные! – брякнул он.

Краст отчетливо скрипнул зубами. И бросил, разворачиваясь:

– Иди за мной, нареченная. А вы что встали? Не слышали, чем вам велено заняться?

Брида с Анни слаженно подпрыгнули и бросились куда-то вглубь помещения, я же глянула вслед старухе, но говорить ничего не стала. Вряд ли на фьордах слышали поговорку о мести, которая должна остыть, зато ее знаю я. Задумавшись, потащилась за мужчинами. В пустом зале Краст обернулся и рявкнул, ткнув пальцем в мое «платье»:

– Что это такое?

– Шкура, – буркнула я, отступая назад.

– Шкура? Какого йотуна навозного ты намотала на себя… шкуру!

– А что мне было делать? – разозлилась я. – Голой ходить? Так у вас тут окоченеть можно от холода! Нет у меня одежды, нет! Если ты не заметил, я приехала с одной сумкой! Ах да, не заметил, ты в тот момент очень занят был, мой риар! Единственное платье осталось в запертой кладовой, а красный наряд ты сам велел мне немедленно снять! Я и сняла, как видишь!

Краст моргнул и снова уставился на меня. И вот странно, казалось, что голубой глаз смотрит презрительно-холодно, а темный – яростно. И от этой двойственности создавалось жуткое и пугающее впечатление.

– Очень дерзкая дева, – протянул недовольно бородач. – Но говорит по делу. Лучше в шкуре, чем голышом. Дьярвеншил слушает ветер и бережет тепло.

Я взглянула на неожиданного заступника с удивлением.

– Кстати, мне казалось, что вышло неплохо, – осмотрела я свой наряд.

Беловолосый крякнул, здоровяк, имени которого мне так и не сказали, глянул изумленно. А Краст вдруг устало потер глаза и махнул рукой.

– Неплохо? Перворожденные меня прокляли… Рэм, покажи ей.

Снежный пожал плечами, взял со стола кувшин с водой и плеснул на стену. И не успела я изумиться столь странному действию, приложил ладони, и камни покрылись серебристым инеем, а после – льдом. Открыв от удивления рот и совершенно не понимая, как беловолосый это сделал, я шагнула ближе и ойкнула испуганно. Навстречу сделало шаг чудовище. Всклокоченные серо-красные волосы, окровавленное лицо, косматая шерсть и жуткие глаза, обведенные черной краской… И лишь попятившись, я осознала, что вижу свое отражение в заледеневшей воде.

– Жуть какая, – искренне сказала я, поворачиваясь, чтобы рассмотреть лучше. – У-у-у, страшилище.

– Ты видишь себя, нареченная, – теряя терпение, рявкнул Краст.

– Так я поняла. О себе и говорю! Надо же, как погано я сегодня выгляжу, верно, ваш климат дурно на меня влияет. А говорили: хорошо на фьордах, свежо, море опять же…

Мужчины переглянулись. Здоровяк даже слегка попятился назад.

– Краст, ты прости, но… нареченная твоя того, кажись… ушибленная, – сиплым шепотом протянул беловолосый.

Сами вы тут все ушибленные, хотела сказать я, но глянула на здоровых, мрачных мужиков и промолчала. Ушибленная так ушибленная, мне же лучше. Какой спрос с такой?

Риар глянул зло.

– Рэм, Торкел, я поговорю с этой… с нареченной наедине.

Мужчины кивнули, а я запомнила – Рэм и Торкел, значит… И на всякий случай отошла подальше от риара.

– Если ты собираешься орать, то…

– Я собираюсь узнать, что на самом деле произошло в кухне, – оборвал Краст. – Говори.

Я задумалась. С одной стороны – отличная возможность поквитаться со злобной старухой. В конце концов, она и правда поступила ужасно, не только подставила меня с платьем, но и вполне недвусмысленно угрожала. С другой…

– Если Брида покусилась на жизнь нареченной риара, она будет наказана, – холодно произнес Краст. – Говори правду.

– И какое наказание ее ждет? – осторожно уточнила я. – Ну, если вдруг…

– Ее кинут в море со скалы.

– Со скалы? – опешила я.

Мне, воспитанной на догмах гуманности и толерантности, сложно принять вот это спокойное – скинут со скалы.

– То есть… убьют?

Краст смерил меня хмурым взглядом.

– Да.

Я глотнула пересохшими губами холодный воздух. Смерть? И я буду виновата в ней? Даже если старуха и заслужила подобное, я не хочу отправлять ее на гибель! Я просто хочу переждать положенный месяц и убраться отсюда! И потому глянула твердо.

– Брида всего лишь обозналась. Ты и сам видишь, что я страшилище.