Свахи

Глава 3

Алевтина разлила чай по кружкам. То, что сейчас происходило, ей уже казалось полной катастрофой. Павлику такая девушка, как Даша, уж точно не нужна. По крайней мере, Алевтина не сможет терпеть такую невестку, которая, едва войдя в дом, уже начала ехидничать. Отсутствие достойного воспитания – определенно вина родителей. В данном случае вина Ксении. Но Алевтина не могла ее полностью винить, ведь ее собственный старший сын тоже был не подарок. Евгений вырос своенравным, настырным мужчиной, который практически никогда не прислушивался к советам родительницы. А ведь она, Алевтина, таким его не воспитывала. Так что неразумно было бы обвинять только родителей в неправильном воспитании. Характер тоже играет большую роль. Возможно, Даша именно такая же неудача в жизни Ксении, как и ее старший сын. Цинично, да. Но справедливо. В любом случае застолье нужно как можно быстрее заканчивать, пока оно не стало похоже на комедию, где в главной роли одни дилетанты. Может, послать какой-нибудь намек Ксении? Соседка вроде женщина неглупая. Должна понять. Не отзывать же ее в сторонку.

– Ну так что за повод, мам? – отвлек Алевтину от раздумий по поводу того, как выпроводить гостей, сын.

– Ой, да на самом деле ничего особенного, – Алевтина села напротив Ксении и при этом успела подмигнуть ей пару раз, решив, что та поймет намек.

Ксения, и так сидевшая с прямой спиной, выпрямилась еще сильнее. Женщина решила, что соседка подает ей какой-то сигнал, о котором они вроде не договаривались.

– Мы хотели сегодня вам сообщить, что начинаем с Алевтиной совместный бизнес.

Алевтина еле слышно вздохнула. И как показалось, это был разочарованный вздох.

– Что за бизнес? – заинтересовалась Даша.

Повисло небольшое молчание. Ксении было жаль, что они с соседкой не обсудили этот момент. Сейчас бы не пришлось ничего выдумывать, можно было бы просто рассказать отработанную версию.

– Сюрпризы.

– Носки.

Ответили женщины одновременно и покосились друг на друга.

– Как это понимать? – спросил Паша.

– Сюрприз в носках, – решила по возможности исправить положение Ксения, и соседке ничего не оставалось, как кивнуть, – все любят сюрпризы и носят носки.

Даша засмеялась, а на лице Паши появилась легкая улыбка, и теперь он не казался таким подавленным и мрачным.

– Все любят находить сюрпризы в неожиданных местах, но в носках… – Даша продолжала смеяться. – А если серьезно? Какой повод?

– А это и есть повод, – решила не оставаться в стороне Алевтина, – такой вот бизнес, но, как видно по вашей реакции, весьма неудачный, поэтому, наверное, мы с Ксенией эту мысль отбросим, – женщина еще раз подмигнула соседке, чтобы та поддержала ее. Неудачный бизнес-план как повод закончить поскорее застолье. Но Ксения вновь восприняла намек как призыв к действию и машинально выпрямилась.

– Почему же, Аля? – Ксения посмотрела на женщину. – Мы за этим и позвали наших детей, чтобы они нам помогли с советом и поддержали.

Алевтина стиснула зубы и постаралась улыбнуться.

– Ой, наверное, нам стоило еще раз все как следует обдумать, а уж потом советоваться.

– А у вас есть бизнес-план? – спросил Паша, заинтересовавшись.

– Да какой там план, – отмахнулась Алевтина, сделав глоток, – так… мечты пенсионерок.

– А мне было бы интересно послушать, – Павлик задумался, – вдруг идея действительно стоящая.

– Да-да, – Даша наконец успокоилась и поняла, что женщины не шутят, – мне тоже интересно.

– Ну, мы хотели взять носки и вкладывать туда небольшие сюрпризы, – ничего лучшего не придумала Ксения, – заключить сотрудничество с каким-нибудь популярным интернет-магазином и реализовывать товар. Смысл в том, что все продают носки, но никто не продает их с сюрпризом и подарком внутри. Некая лотерея, которая будет подталкивать пользователей заказывать товар.

– Своего рода «фиолетовая корова» среди обычных, – сказал Павлик задумчиво.

– Что? – не поняла Ксения.

– «Фиолетовая корова» – то, что выделит вас среди конкурентов и заинтересует покупателя. Сет Годин об этом писал, – попытался объяснить мужчина. – Увидев обычную корову, вы вряд ли удивитесь, а увидев фиолетовую? Сфотографируете и захотите показать друзьям. – Паша посмотрел на непонимающие лица. – проще говоря, чтобы вступить на рынок, нужно выделиться. Во-первых, носки продают все, а вот носки с сюрпризом – вряд ли. Хоть ваша идея звучит странновато, но для начала пойдет. Во-вторых, этот продукт пользуется спросом, в-третьих – доступен широкой аудитории.

– Пашенька, – пропела Алевтина, – мы так глубоко об этом не думали и вообще, возможно, откажемся от затеи. Ну какие могут быть носки?

– Так разве вы не затем нас позвали? – удивленно сказала Даша. – спросить совета? Мне кажется, что можно попробовать, если есть желание. Хотя я и согласна с Пашей – затея странная. Но ведь все с чего-то начинают.

За столом повисло молчание. Алевтине казалось, что все, что они прямо сейчас обсуждают, абсурдно. Действительно, какие еще носки? Какие сюрпризы? Ей бы даже на на трезвую голову таких мыслей не пришло. Именно этого она и боялась. Обсуждать за накрытым столом нательное белье! Услышал бы кто из знакомых – наверняка засмеял бы. И пусть ей нет дела до того, что подумают другие, но неприятный осадок остался бы.

– А какие именно сюрпризы вы хотите вкладывать в носки? – прервала Даша молчание.

– Ой, – сделала наигранно-удивленное лицо Алевтина, хватаясь за последнюю соломинку, чтобы закончить неудачный разговор, – о самом главном-то мы и не подумали, и это еще раз доказывает, что идея сырая, – женщина вновь подмигнула Ксении, и та сразу выпрямилась, уже зная, что от нее хочет соседка.

– Но, как бы стыдно нам ни было признаться, именно это – истинная причина, почему вас позвали, – выдала Ксения и перевела взгляд на дочь. – Хотелось бы, чтобы вы нам подсказали и подумали вместе с нами над этим вопросом.

Алевтина чуть не зарычала. Ну неужели она настолько сильно ошиблась в умственных способностях своей соседки? Когда подмигивают, надо поддержать, а не еще глубже закапывать в яму.

– Я думаю, мы могли бы помочь, – воодушевился Паша, который, сначала удивленный решением матери открыть свое дело, теперь, кажется, нашел прекрасный повод отвлечься после развода, – но почему ты не позвала Женю, он в этом деле гораздо лучше меня разбирается.

– Он вечно занят, – ответила Алевтина, – да и не хотелось бы тревожить человека, у которого постоянно какие-то встречи, – «и совсем нет времени на мать», – чуть не добавила женщина, но смолчала.

Ксения, почувствовав небольшое напряжение в воздухе, сказала:

– Очень вкусные пирожные. Особенно эти, с сырным кремом.

– И все же, – продолжил Паша, – я думаю, стоит попытаться. И Женя не откажется помочь, научит всему. Он с маркетплейсами работает давно. А что касается поиска идей, то, мне кажется, нужно не просто подумать, а поискать… Вам вместе хорошо бы пройтись по магазинам и обратить внимание на то, что у людей чаще всего пользуется спросом. Какие упаковки больше приковывают взгляд, на что люди в первую очередь смотрят? – И, предугадывая ответ, добавил:

– Не только цена играет роль. Иногда на нее вообще не обращают внимания, если продукт попадает в самое сердце.

– Соглашусь, – поддержала его Даша, – лично могу припомнить пару вещей, которые купила, несмотря на цену. Уж очень в душу запали.

– Мы, безусловно, тоже поможем, – Паша быстро взглянул на девушку, – изучим рынок.

– Не нужно, – женщина сделала глоток, – думаю, мы с Ксенией еще раз поговорим о нашей идее, чтобы принять окончательное решение. Думаю, у нее, как и у меня, есть сомнения. Правда, Ксюш? – Алевтина вновь подмигнула и, чтобы наверняка, сделала это целых три раза. Уж сейчас соседка определенно должна понять намек.

Ксения, естественно, все поняла, но только по-своему. И, почувствовав некоторую ответственность, что за ней сейчас будет последнее слово, выпрямилась и чуть придвинулась к столу.

– Думаю, решение мы уже приняли, – женщина лучезарно улыбнулась. – какие могут быть сомнения, когда дети нас поддерживают. Завтра же с утра пройдемся за поиском идей и вдохновением!

– Только и про здоровье забывать не стоит, – Дарья, наблюдающая за соседкой и матерью, не выдержала, – когда простреливает спину и начинается нервный тик, лучше посетить доктора.

– О, а я думал, мне одному показалось, – Паша посмотрел на женщин.

Алевтина, слегка покраснев, встала из-за стола. Поняв, что ее подмигивание приняли за нервный тик, она решила быстро перевести тему.

– Что же время так летит, а ведь мы еще не попробовали торт. Я очень старалась сделать его вкусным.

У Ксении чуть челюсть не упала. Разве соседка утром не говорила, что купит торт в магазине? Алевтина, заметив замешательство на лице женщины, смерила ее предупреждающим взглядом. И Ксения поняла, что ей лучше сейчас ничего не комментировать. Однако момент был непонятен. Но что делать, спросит позже.

Еще какое-то время они посидели за столом. По всеобщему мнению, торт оказался изумительным. Паша похвалил мать и сказал, что ничего вкуснее в жизни не ел. Даша была с ним полностью солидарна, попросив добавки. И у Ксении, увидевшей восхищение дочери по поводу кондитерских талантов соседки, неожиданно проснулось чувство справедливости. Ее так и подмывало сказать Даше, что Алевтина этот торт купила и лжет, что готовила сама. Но она все же сдержалась.

Даша, наевшись от души, почувствовала, что ее начинает клонить в сон. Все-таки дорога сюда ее вымотала. И, как бы она ни пыталась геройствовать, наконец сказала, что извиняется за скорый уход, но ей пора. Алевтина с большим удовольствием проводила гостей, решив отложить разговор с Ксенией по поводу того, что было за столом, на завтра. Паша остался с матерью, решив той помочь убрать со стола.

Уже лежа в кровати и засыпая, Даша сквозь сон сказала:

– Знаешь, мам, мне сначала показалось, что вы придумали про бизнес…

Ксения вздрогнула.

– Ведь ты всегда была против такого, называла глупостями, – продолжила Даша, – и про мою карьеру тоже говорила… Ничего не добьюсь, годы потеряю. Но вот сейчас… Я подумала, что, может, я тебя плохо знаю… Или плохо понимала, что ты имела в виду работу на дядю. В общем, неважно. Просто хочу сказать спасибо, что взяла меня с собой, и знай, что я тебя поддержу в твоем начинании. Я очень горжусь твоим решением. А может, мы и вместе…

– Что вместе? – спросила Ксения, затаив дыхание. – Даша?

Но девушка замолчала, крепко погружаясь в сон. А в это время у Ксюши появилось странное и непонятное чувство, которого она не испытывала ранее. Ее дочь ею по-настоящему гордилась, и это было так необычно слышать, что по телу побежали мурашки.

Паша помог матери убраться, хоть она была решительно против. Перед тем, как поехать к себе домой, он остановился уже на пороге и, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, сказал:

– По поводу бизнеса…

– Ай, глупости, – отмахнулась Алевтина, не собираясь опять тратить время на разговор о выдумке, – не забивай себе голову.

– Как раз-таки нет, – сказал Паша, – не знаю, почему ты сомневаешься, но вот что я тебе скажу… Мне кажется, это лучшее решение, которое ты могла бы принять. И если это действительно будет приносить тебе радость, то, думаю, стоит как следует этим заняться. В общем, знай – я на твоей стороне, – потупился сын.

Алевтина заметила в его глазах нечто такое, чего раньше никогда не видела по отношению к себе. Сын восхищался ею. И это было так приятно, что она не стала ничего отрицать, а лишь промолвила:

– Хорошо.

Когда дверь за сыном закрылась, Алевтина еще долго думала над его словами. И чем больше она размышляла, тем лучше понимала, что не может отказаться от выдуманного бизнеса лишь потому, что хочет еще раз увидеть восхищение в глазах сына. Возможно даже, таким образом она добьется в его глазах безусловного авторитета. И тогда никакая девица не проникнет в семью без ее одобрения. И к любому ее совету будут прислушиваться. Хочешь, чтобы дети тебя понимали и следовали твоим словам, тогда добейся в их глазах такого авторитета, что любое твое слово станет законом. Это материнский эгоизм? – спросила себя Алевтина и решила, что нет. Это не он.

– Запрещая своему сыну вступать в контакт с девушками, которые мне не нравятся, я таким образом забочусь о нем. С моей стороны это безусловная материнская любовь, – успокоила себя женщина и с этими мыслями крепко заснула.

Удивительно, но несмотря на то, что застолье прошло не так, как планировали, обе женщины заснули счастливыми, даже не подозревая, как изменится их жизнь на следующий день. У судьбы были совершенно другие планы.

Глава 4

Каждый представляет себе свою старость по-разному и готовится к ней по-своему. Алевтине почему-то представлялось, что возраст ее не коснется. Все эти жалобы на больные ноги, спину, сердце, голову, бессонницу представлялись ей мифами, придуманными бабушками, чтобы лениться. До того момента, пока ее саму это не коснулось.

Ночью Алевтине снился сон, как, будучи юной девчонкой, она смотрела на свою маму, жалующую-ся на больные колени и разболевшуюся голову. Мать попросила ее сбегать в палатку, а Аля не понимала, почему она не может сама сходить, а посылает ее. И если поначалу милая мама в свои полные тридцать лет казалась ей ого-го какой взрослой и даже старой, а от этого, вероятно, больной, то потом, поговорив с бабушкой и поразмыслив, она поменяла свое мнение. Ей отчетливо дали понять, что ее мама притворяется, чтобы не делать домашнюю работу. Доводы были слишком убийственные для ленивой девочки. В тот день она отказала матери в просьбе сбегать в палатку за молоком, сказав, что та притворяется, чтобы не идти самой, потому что лентяйка. За эти слова мать ее наказала – выпорола. Алевтина сделала вывод – бабушка права. Болели бы у матери колени и голова, вряд ли бы она смогла ее наказать. А раз сил хватило, чтобы ее выпороть, значит она лжет. Этот фрагмент отчетливо отпечатался в памяти. Потому что это был самый первый раз в ее жизни, когда она возразила взрослому человеку. Остаток дня она мучалась от обиды и несправедливости. А потом, настрадавшись, загордилась собой. Она смогла возра-зить матери, зная, что та ее за это накажет, и убедилась в том, что та врет и про больные колени, и про свою голову. Это был не последний момент в жизни Алевтины, когда мать просила ее о помощи, а она отказывала, ссылаясь на то, что ее пытаются эксплуатировать из-за лени. И с каждым наказанием от родного человека Аля все больше озлоблялась. Боль от ремня, стиснув зубы, можно было потерпеть – это было не самое страшное. По-настоящему ужасным было, когда мать начинала ее стыдить на людях.

– А мне вот дочка совсем не помогает, – говорила мать какой-нибудь соседке или подруге при абсолютно любой возможности, и та, в свою очередь, цокала языком и говорила о том, какой это стыд, когда такая взрослая девочка, как Аля, не делает вещи, которые делать должна. Что за хозяйка из нее вырастет, если она даже пыль с собственной полки вытереть не может? Люди были разные, а разговор всегда один. С возрастом не помогать матери стало делом принципа. Так было удобнее. Это стало своего рода местью за тот позор, что она заставляла ее испытывать. Даже когда мать действительно постарела, Аля не переставала верить в то, что та притворяется.

Однажды, в последний день лета, который выдался особо жарким, мать позвонила ей на домашний телефон. Аля к тому моменту еле уложила спать своего старшего сына, который уже долгое время мучился от колик. Ребенок тут же проснулся и вновь начал хныкать. А Аля с раздражением ответила на звонок. Наверное, именно в тот момент, кто бы ей ни позвонил, она отреагировала бы одинаково агрессивно. По крайней мере, потом она себя так успокаивала. Но звонила мать. Она очень плохо себя чувствовала и попросила прийти к ней. На что Аля, особо не вслушиваясь в просьбу и проблему, ответила, что та разбудила ее сына и теперь ей еще час придется с ним возиться. Она со злостью бросила трубку, решив, что мать справится и без нее со своими выдуманными проблемами со здоровьем. А к вечеру мамы не стало.

Аля проснулась с бьющимся сердцем. Она взяла стакан воды, который предусмотрительно ставила рядом на тумбочку каждый вечер, и сделала глоток. Кошмары редко ее мучали, но сегодняшний сон был гораздо ужаснее любой жути, которая могла ей присниться. Ведь все это происходило на самом деле.

Она потом часто задавала себе вопрос, что было бы, если бы в тот день она пришла к матери. Пожила ли бы она еще? Смогли бы ей помочь?

Аля отчетливо помнила, как тогда, после смерти матери, зашла к ней в комнату. Тогда она находилась в некотором оцепенении. Слез не было. До нее еще не дошло, что самого родного для нее человека не стало. Аля прошла по комнате и остановилась возле серванта. Посуда, которая там лежала, покрылась тонким слоем пыли, стеклянная дверца была приоткрыта, и кое-чего не хватало. Аля могла с закрытыми глазами сказать, что хранила мать на каждой полочке. И сейчас она не видела там своей детской фотографии, где она с мамой позирует на фоне елки с чуднЫм Дедом Морозом. Тот день был слишком волшебным и тоже впечатался в память. Они с мамой отлично провели день. Тогда казалось, что вся жизнь впереди и их ждет еще столько хороших мгновений.

Затем взгляд Али переместился на смазанные следы, которые остались на пыли от пальцев. Видимо, матери было тяжело доставать фотографию, и она схватилась о полку. Аля провела рукой, стирая эти следы. Как должно было быть тяжело ее маме в последние дни, что ей не хватало сил протереть полки. А ведь она всегда следила за чистотой. В каком-то дурмане Аля голыми руками начала стряхивать пыль. Все быстрее и быстрее, лишь бы не видеть этого. Руки начали чернеть от грязи, а глаза слезиться. Но женщина все смахивала и смахивала, создавая вокруг себя пыльное облако. Расчихавшись, она уже была не в силах остановиться. У Али началась истерика. Она все убирала и убирала, вытирала и вытирала, пока в таком состоянии ее не обнаружила соседка. В такой истерике ее и увели домой. Наверное, с того момента что-то в ней щелкнуло, а может, была и другая причина, все это было неважно. Ведь после этого Аля не помнила, чтобы хоть один день ее жизни проходил без хотя бы элементарной влажной уборки. Женщина начала убираться каждый день, какой бы уставшей ни была. Она ходила за продуктами каждый день. В ее холодильнике всегда было наисвежайшее молоко, а на столе лежал свеже-испеченный хлеб. Даже во время болезни, при высокой температуре она из последних сил заставляла себя шевелиться. Таким образом Алевтина наказывала себя и пыталась искупить вину.

Представляя свою старость, она волновалась не за деньги. Бумажки, за которые можно купить все, не оплатили бы ей заботу от близкого человека, которой лишена была ее родная мать. Ей было бы стыдно, если бы сыновья стали ухаживать за ней в старости. Есть вещи, которые может сделать только женщина для женщины. И оплати она услуги по уходу за собой, это делали бы без любви и заботы, как для родного человека. А там и неизвестно, как бы к ней относились и смогла бы она что-то предпринять. Сколько таких случаев уже было? А сколько еще будет… Нет, нужна женщина, которая стала бы ей родной. Покорная и послушная, трудолюбивая и самоотверженная. Которая ухаживала бы как следует за сыном, а потом смогла ухаживать и за ней, если это потребуется. Алевтина понемногу успокаивалась. Кошмарный сон постепенно стал казаться далеким, уже пережитым воспоминанием…

Ксения проснулась рано, но не спешила вставать с кровати. Она всегда после пробуждения еще лежала около десяти минут, строя планы на день. Если резко встать, то может закружиться голова и потемнеть в глазах, а оно надо? Тем более если позволяет время.

Свою старость Ксения хотела видеть обеспеченной. Если есть деньги, то есть все. Нет денег – считай, не живешь. Так, существуешь, довольствуясь малым. А где взять много денег, если здоровье не позволяет работать, а молодость осталась лишь воспоминанием, запечатленным на фотокарточках? Вся надежда только на дочерей, но и те не понимают пока своего счастья быть молодыми и красивыми. Уж будь она помладше, хотя бы лет на пятнадцать, то попыталась бы найти себе обеспеченного мужичка. И пусть бы изменял, пил, загуливал с друзьями, она бы закрыла на это глаза, ведь главное – это деньги.

Даша вошла в комнату с кружкой чая и поставила на стульчик рядом с кроватью матери.

– Бодрящий чай, – сказала она, – отличный способ начать день. Кофе, я помню, тебе нельзя.

– Нельзя, – подтвердила Ксения.

– Какие планы? Во сколько пойдете с Алевтиной по магазинам за поиском идей?

– Не знаю, – Ксения прикрыла глаза, вспомнив, что вчера они с соседкой здорово наврали своим детям, чтобы их свести. – Смотря как здоровье будет… Может и не пойдем никуда. Погода не очень, да и чувствую себя неважно.

– Ну, может сейчас немножко полежишь – и станет полегче, – вздохнула Даша. – Ты не обидишься, если я уйду? Хочу прогуляться по набережной и подруг навестить.

– Конечно, конечно, – приободрилась Ксения, – занимайся своими делами, на меня не смотри.

– Ну, если что, тогда звони мне или Лиде, – сказала Даша и улыбнулась.

– Все хорошо, – ответила Ксения.

Когда дочь ушла, закрыв дверь, женщина решила встать. Особых планов у нее не было. Возможно, было бы неплохо приготовить праздничный ужин в честь приезда дочери. Если бы Даша ее предупредила, то Ксения еще вчера накрыла бы на стол. Обычно так она встречала дочь, однако поскольку все пошло не по плану, то подстраиваться нужно под обстоятельства.

Но не успела женщина составить меню, как в дверь постучали. Кто это может быть, думать не пришлось. Ксения знала, что это соседка.

Алевтина стояла уже накрашенная и стильно одетая с сумкой в руках и осматривала лестничную площадку, заметив пару бутылок из-под какой-то гадости.

– Доброе утро, – повернула голову женщина, – опять какие-то свиньи в подъезде сидели и мусор разбросали.

Ксения выглянула из-за двери и пожала плечами, заметив бутылки.

– Уже нечему удивляться. Что-то случилось? – пропустила она в квартиру Алевтину.

– Ну, во-первых, вчерашний ужин, – Аля вздохнула. – Когда я подмигивала тебе, нужно было поддержать мои слова, а не говорить в противовес. Если я сказала, что бизнес-идея кажется нам сомнительной, значит надо сказать, что действительно вся идея глупая, а не просить детей помочь.

Ксения захлопала глазами, не ожидая, что соседка сразу начнет с претензий.

– Мне кажется, мы договорились свести детей и придумали интересную причину, чтобы все получилось. Довольно странно звать гостей за стол и говорить, что вот мы все собрались по случаю, что открываем бизнес, а потом сразу утверждать, что на самом деле не собираемся ничего делать, потому что нам кажется, что все неудачно, – ответила Ксения.

Алевтина задумалась:

– В любом случае вчера ты должна была взять с собой Лиду, а не Дашу.

– Это еще почему? – Ксения показательно прищурилась, хотя на самом деле знала ответ.

– Потому что… – Алевтина почувствовала раздражение. Не говорить же соседке прямо, что ее младшая дочь – неудачная партия для ее сына, – потому что Даша живет далеко. Она у тебя погостит, а потом уедет. А о каких отношениях может быть речь, если люди, как следует не узнав друг друга, окажутся далеко, – отбила удар от провокационного вопроса женщина.

– Возможно… – неохотно согласилась Ксения.

– Но заглянула я к тебе не поэтому, – сказала Алевтина и чуть замявшись добавила, – я хотела тебя попросить, чтобы ты какое-то время подыграла мне…

– По поводу?

– По поводу бизнеса, – неохотно сказала женщина, – пока так нужно.

– Но я не понимаю, – теперь задумалась Ксения, – то тебе не нравится, что я поддерживаю бизнес, то нравится.

– Пока так нужно, – повторила Алевтина, – я как раз собираюсь пройтись по магазинам и выбрать что-то. Рано или поздно сын попросит показать товар и удивится, если я этого не сделаю. Потом скажу, что не получается ничего, ну а пока так.

– Ладно, – сказала Ксения, – только я с тобой пойду. Будет странно, если окажется, что товаром занималась только ты.

– Я не против.

– Подожди десять минут, пока я соберусь.

– Хорошо, я буду на улице, – ответила Алевтина и вышла из квартиры. Спускаясь по лестнице, женщина подхватила пустые бутылки, чтобы выбросить. Грязь и непорядок уж очень сильно ее раздражали.

Лида собиралась позвонить утром матери, чтобы спросить, как вчера прошли посиделки с соседкой и узнать, какой для них был повод, но внезапно почувствовала приближающуюся тошноту. Девушку начало мутить. И через несколько минут она уже обнимала ведро. Первой мыслью было, что она отравилась. Вчера с Женей они ужинали в ресторане, в который не ходили раньше. Возможно, там их отравили. Нужно бы спросить, как он себя чувствует. Второй мыслью стала возможная беременность. В частности, из-за длительной задержки. Но такое бывало и раньше, о беременности думать совсем не хотелось. Она была пока не готова к этому. Однако сделать тест стоило. В первую очередь для своего же спокойствия.