Зов духов

От размышлений ее отвлек шум со стороны деревни. Это могло значить только одно: приезжие. К ним в деревню иногда заезжали торговцы, привозя товары из города: одежду, всякую утварь, приправы. У них в деревне не было ни кузнеца, ни портных, поэтому торговцы вызывали у местных жителей ажиотаж. Еще это был шанс продать свои товары, не покидая поселение. Ома всегда любила приезжих торговцев: смотреть на их товары, слушать истории о других поселениях и городах. Это точно помогло бы отвлечься.

Сложив собранные травы в мешочек, девушка поспешила к рынку. С приближением к площади гвалт нарастал. Казалось, все местные сейчас там, у повозок, выбирают, что приобрести. Ей было любопытно посмотреть на товары, но нежелание находиться в шумной толпе победило, и она направилась в сторону дома, приняв решение вернуться тогда, когда все разойдутся.

У их дома на крыльце присела женщина, а рядом стоял мужчина с мальчиком на руках. Женщина встала, когда Ома приблизилась к ним.

– Добрый день, – голос женщины был тихим и тревожным, – мы с мужем слышали о том, что у вас есть человек, который сможет помочь нашему мальчику.

Ома поприветствовала женщину, в недоумении осматривая всех троих. Обычно Ома помогала сама, но, когда ситуация была сложной, Вирхо договаривался с духами об исцелении. Она неуверенно кивнула, приглашая гостей зайти в дом. Мышелов, проснувшись, сел на кровати Вирхо. Несколько секунд пронзительно рассматривая гостей, он прошмыгнул в открытую дверь.

– Я Марта, это мой муж, Алан, – мужчина кивнул, когда жена его представила, – а это наш сын, Дилан. Ему нужна помощь.

Ома попросила Алана уложить сына на кровать Вирхо, чтобы осмотреть его. Мальчик был худой, губы сухие, потрескавшиеся, светлые волосы прилипли к мокрому лбу. В руках он сжимал соломенного человечка. Он приоткрыл глаза и взглянул на Ому. Глаза голубые, светлые, словно небо. Марта подошла к сыну, поднимая его рубашку. На коже мальчика были глубокие язвы, исходившие кровью и гноем. Девушка осмотрела остальные участки кожи: красные пятна и язвы расползлись по всему телу. Некоторые подсохли, взявшись кровавой корочкой, какие-то были свежими, кровоточили.

– Когда это началось?

– Неделю как. Местный лекарь ничего не смог сделать. Тогда один из торговцев сказал, что есть деревня, в которой могут помочь почти с любой хворью. Когда выехали, все выглядело не так плохо, но последние сутки он почти не просыпается, и жар сильный.

Женщина расплакалась, Ал обнял ее за плечи, прижав к себе. Ома не могла оторвать взгляда от мальчика, который снова погрузился в сон. Ей была незнакома эта болезнь.

– Когда все только началось, – Алан заговорил, продолжая рассказ жены, – появились красные пятна, и он постоянно чесался. До крови расчесывал, плакал все время. Лекарь давал что-то от зуда, но это помогало ненадолго. Особенно ночью сильно было, ни сна эта хворь не допускала, ни покоя хоть какого-то. А потом и жар начался. Лекарь давал порошки и отвары, но и они помогать перестали.

Ома задумалась, чем вообще могла бы помочь. И могла ли.

– Я могу помочь убрать симптомы. Дать отвар от жара, наложить припарки, чтобы язвы сходили и меньше чесались.

– Нам говорили, что есть мужчина, что может связь с духами наладить, попросить их помочь, – Марта говорила тихим голосом. Она уняла рыдания, но все еще слышались подступающие слезы.

– Он сейчас исполняет волю духов, – Ома говорила привычную уже фразу с тревогой в голосе, – но я сделаю, что могу.

Родители мальчика согласились, и девушка пошла готовить то, что может ему помочь. Разожгла огонь в очаге, поставила воду, принялась готовить травы. «Календула, березовые почки, ивовая кора… должно помочь убрать жар», – девушка перетирала ингредиенты в небольшой глиняной миске.

Закончив с травами для отвара, она принялась готовить смесь для примочек. Вспомнила о свежем зверобое, что собрала сегодня, мелко искрошила его листья, отжала сок. «Мята должна унять зуд и снять боль», – она влила в плошку настойку. В нос ударил свежий запах травы. Она решила также добавить сухих трав, предварительно их заварив. В миску отправились сухие листья календулы, ромашки и тысячелистника.

Пара все это время не отходила от сына, о чем-то тихо беседуя, присев рядом с ним на кровати. Мальчик иногда просыпался, пытался почесать тревожащие его раны, но Марта каждый раз брала его руки в свои, что-то тихо рассказывая, пока тот снова не проваливался в беспокойный сон.

Вскоре все было готово. Ома осторожно напоила мальчика отваром и принялась за наложение примочек. Марта помогла снять с него одежду. Сейчас Ома видела, что на теле ребенка почти не осталось чистых участков, всюду были уродливые кровоточащие язвы. Она пропитывала ткань приготовленной смесью, накладывала на тело мальчика. Он морщился каждый раз, когда девушка к нему прикасалась. Какое-то время спустя ребенок проснулся, смотря своими большими голубыми глазами. Марта коснулась его лба.

– Жар спал, – женщина улыбнулась, – как ты, малыш?

– Лучше, – голос мальчика был слабым, он улыбнулся, – почти не чешется.

– Вам стоит остаться здесь, – Ома понимала, что ребенку нужно дать время восстановиться, – поужинаем, и вы можете занять соседнюю комнату. Отдохните, а я побуду с Диланом.

Родители мальчика благодарно улыбнулись. Марта с Омой отправились готовить, пока Ал следил за ребенком. Ома с благодарностью вспомнила Берту, что занесла сегодня яйца, молоко и хлеб. Приготовив скромную трапезу, Марта отправилась накормить Дилана, пока Ома наспех ела свою порцию. Она думала о том, что это может быть за болезнь: ничего дельного в голову не приходило. Возможно, могла бы помочь Рут. Но ведь она могла бы и сама справиться?

– Он сегодня даже поел, – Марта вернулась, улыбаясь и демонстрируя пустую тарелку, – спасибо.

Да, она определенно могла бы справиться сама. Ома улыбнулась в ответ и пошла к ребенку, сев на край кровати. Когда с ужином было покончено, Марта и Ал удалились в соседнюю комнату.

– Расскажешь сказку? – Мальчик вопросительно смотрел на Ому.

– Я ни одной не знаю, – девушка виновато улыбнулась.

– Так придумай. Я вот все время истории придумываю. Это не сложно.

– Ну хорошо, – Ома улыбнулась, – какую сказку ты хочешь?

– Страшную! Обожаю страшные сказки, – мальчик нахмурился, задумавшись, – только чтобы конец был хороший, а то уснуть не смогу.

Ома вспомнила обо всем, что пугало ее. Уродливые руки с когтями, тянущиеся к ней, темнота, где в каждом предмете ей виделись они, лес, который не отпускал, заставлял бродить кругами среди деревьев. «Только какой у этой сказки был счастливый конец? И возможен ли он?» Она неуверенно начала рассказ.

– Давным-давно жила девушка. Сердце ее было добрым, – рассказывая это, она надеялась, что это было действительно так, – она помогала людям, лечила их от хворей, а еще всегда слушалась родителей. Больше всего на свете она любила гулять по лесу.

– Не похоже это на страшную сказку, – мальчик недоверчиво нахмурил брови и посмотрел на Ому.

– Погоди, это же только начало, – девушка улыбнулась и продолжила историю, – однажды, придя в лес, она как обычно собирала травы да ягоды, да так увлеклась, что заблудилась, хотя в лесу этом каждую дорожку знала. Долго плутала она по тропам, да все время в одно и то же место возвращалась. Десяток кругов она прошла, да все одно: к одной и той же развилке выходила.

– Так это потому, что она ходила кругами, – мальчик снова нахмурился.

– Тсс, – девушка шикнула на него, – то не она ходила кругами, а лес ее кругами водил. Так вот. Совсем ее отчаянье захлестнуло, так ей хотелось домой вернуться, к родителям, что она побежала. Бежала она, а ветки хлестали ее по лицу, царапали руки, цепляли одежду. И, пробежав, она снова оказалась на той же развилке. Она побежала снова и, зацепившись за что-то, упала. Пыталась подняться, да не смогла: что-то крепко держало ее за ногу. Посмотрела она и увидела уродливую руку, покрытую корой. Девушка испугалась, пыталась отбиться, а к ней склонялись ветви деревьев. Пригляделась она: а то не ветви были, а сотни рук, которые пытались ее ухватить. И тут она услышала: «Не отпустим тебя, не уйдешь, наша теперь, так здесь и останешься». Она закричала, и эхом разнесся ее крик. Но ответа не было. Поняла девушка: «Никто ее спасать не придет, так и сгинет в лесу».