– Вот и договорились. И ещё, Боб. Через пару дней заканчивается зарядка аккумуляторных батарей и…
– …И наконец-то мы начнём надирать кое-кому задницу!
Их смех долго метался гулким эхом под сводами грота. А Ральф Патрик в это время прошёл через расступившуюся толпу рабочих и чуть ли не ткнулся носом в чьи-то ноги, почему-то болтающиеся в воздухе. Он впервые за этот день поднял голову, чуть согнув колени. На входном портале верфи, словно в назидание другим, висел ещё тёплый труп бедняги Нильсона. Он был хорошим сварщиком, у него были две замечательные дочурки, фотографии которых он без устали показывал всем, даже матросам из команды «Пираньи». Он мечтал заработать много денег и вернуться назад сказочно богатым, как обещал ему Боб Рибли…
ГЛАВА 5.
Оливер Гарднер, сухопарый, с густой сединой на висках, высокого роста человек, угрюмо дожидался своего компаньона, соучредителя корпорации «Новая Европа», Джекоба Рино. Тот только сегодня прибыл с Земли, где утрясал, как он выразился, свои семейные дела. Свет в офисе Гарднер решил не включать. Его и так хватало от верхних отражающих панелей. Все жилые и служебные модули каждой из станций колонистов на Европе, которая была третьим спутником Юпитера, имели помимо прочего ещё и естественное, отражённое с помощью верхних зеркал, освещение. Сами же модули находились под поверхностью планетоида на той глубине, где не было таких резких перепадов температуры, как на поверхности.
Гарднер был не на шутку взбешён, когда узнал, что Джекоб, даже не посоветовавшись, не предупредив его, приказал своим мордоворотам уничтожить корабль Восточно-Славянского Альянса, на котором к Ганимеду летела всего лишь смена рабочих и охраны. Как же он хитро его обвёл вокруг пальца. Уговорил смотаться с проверкой на Ио, сам в это же время упорхнул в метрополию. Вроде никто из них не при делах, но в итоге подставил Рино именно его, Гарднера! Оливер считал себя потомственным английским аристократом, и подобные методы ведения бизнеса полагал нонсенсом. Но чего возьмёшь с янки? Оливер, как истовый англичанин, никогда не называл американцев, американцами. Много им чести. Ведь канадцы, мексиканцы, бразильцы и их соседи тоже живут в Америке, но называют себя скромнее, не присваивая себе название целого континента. А янки возомнили себя бог знает кем. Как совали свой нос во все дырки, так и суют. И если бы умом, а не силой брали, так нет же, чуть что, сразу – бах! бах! И только потом начинают разбираться, кого же они ухлопали сгоряча на этот раз. И часто выяснялось, что ухлопывали не того и не там! Нет, янки были, есть и будут авантюристами по своей природе. Их не научили уму-разуму даже Грязные взрывы, почти полвека назад, прогремевшие в десятках их штатов, превратив обширные территории в радиоактивные клоаки.
Когда Оливеру исполнилось шестнадцать лет, его отец рассказывал, что во всём мире тогда наступил долгий, изнурительный экономический коллапс. К этому добавились социальные взрывы, торжествующие марши геев и лесбиянок, превративших жизнь нормальных семей в новые Содом и Гоморру. Америго, которые в середине двадцать первого века заменили на просторах мира резаную бумагу, называемую долларами, тоже постигла незавидная участь. Их мешками ссыпали на улицах, и бездомные жгли их на кострах, чтобы согреться. Во всех бедах, свалившихся на американцев, президент и Госдепартамент, как обычно обвинил китайцев, русских и исламистов-радикалов. Китай – за то, что он стал практически единственным крупным покупателем нефти и газа и сильнейшей экономикой мира. Россию – за то, что она, так и не став на колени, поднялась на такие технологические высоты, что теперь самой Америке приходилось их покупать, чтобы совсем не отстать от мирового прогресса. Ну, а арабов с их нефтью, газом и джихадистами американцы возненавидели за то, что они лишили их главного – спокойного созерцания на своём, защищённом океанами, «острове» агонии народов, отданных им на заклание…
Послышалось характерное шипение воздуха, перетекающего в системах переходного тамбура, и в помещение в котором сидел приунывший англичанин, буквально ворвался его припоздавший компаньон. Это был довольно крупный мужчина, до странности узкоплечий, но с мощным задом и заметным брюшком. Блёклые, неопределённого цвета волосы на голове начинали расти, казалось, от самых бровей, не обнаруживая при этом лба. Бегающие выпуклые глаза лишь чудом не выскакивали из глазниц, выказывая этим неестественное возбуждение их хозяина. Узкие губы гостя раскрылись для неминуемых объяснений.
– Оливер, дорогой, извини, но то, что свершилось, уже свершилось. Ты сам прекрасно знаешь, что рудники Каллисто и Европы едва покрывают наши расходы. А на Ио, вообще, из-за сумасшедших геомагнитных возмущений Юпитера содержание всей системы жизнеобеспечения обходится нам дороже того, что мы там добываем. Поэтому – Ганимед и только он даст нам постоянно возрастающую прибыль.
– Это не наша колония, Джекоб, там русские…
– А я и не говорю о том, чтобы отобрать Ганимед у ВСА силой. Но пусть поделятся с нами, чёрт возьми!
Рино уселся напротив Гарднера и, закинув ноги на стол чуть ли не перед его носом, пригубил коньяку из небольшой серебряной фляжки, инкрустированной золотым изображением Юпитера в окружении платиновых колец.
– В конце концов, ганимедовцам практически нечего противопоставить нашим пяти боевым кораблям и целой дюжине «саламандр». В их распоряжении только один линейный крейсер Голубого Патруля да три устаревших драккера, при том, по моим данным, один из них давно не в строю.
Аристократический подбородок Гарднера дёрнулся вверх.
– Восточному альянсу наверняка стало известно о гибели их транспортного корабля, который должен был доставить свежее пополнение…
– Ну, это ещё нужно доказать, что в гибели их корабля виновны мы. Сам знаешь, космос – это не место для прогулок, всякое может случиться: неосторожный маневр, взрыв, прямое попадание метеорита…
– Десять к одному, что их альянс уже отправил на Ганимед другую партию людей и вооружения. Ты и их собираешься уничтожить?
Джекоб неопределённо пожал плечами.
– Всё будет зависеть от конкретной ситуации. До прилёта их корабля или кораблей у нас ещё есть достаточно времени. Предлагаю опередить их прибытие и начать немедленные переговоры с Сержем Пожетковым, руководителем колонистов Ганимеда. Он хоть и черногорец, но наверно не хуже нас понимает, что лучше поделиться, чем потерять всё.
– Даже если ты уломаешь Пожеткова, это ещё не конец дела. Начальник службы безопасности лишь номинально подчинён Пожеткову и, насколько я его знаю, он будет категорически против сближения с нами.
– Ты про Алмата Мамедова? Не беспокойся об этом. Наша агентура давно его пасёт. И если он попытается нам помешать, поляки из числа наблюдателей ликвидируют его по первому моему знаку.
– Ты так доверяешь этим полякам? Они ведь тоже славяне.
– Признаюсь, я не так образован, как ты, Оливер. И всё же кое-что из нашей истории помню. Когда-то восточные славяне, жившие на территории современной Польши, благодаря походам наших славных истинных рыцарей-христиан, были обращены в католиков и осеменены и в буквальном и в переносном смысле голубой кровью западной цивилизации и с тех пор люто ненавидят всех, кто живёт восточнее их, считая их как и мы, варварами. Да, сейчас половина Польши под Халифатом, но я убеждён, что вражда между поляками и, скажем, русскими нисколько не утихла, потому что она заложена на генетическом уровне. Отсюда вывод: католики-поляки это наше тайное оружие в борьбе с православным миром.
– И всё же мне кажется, ты до конца не продумал последствий затеянной авантюры. Ведь если вскроется, что в гибели их корабля виновными окажемся мы, это будет означать возобновление военных действий между альянсами, а это в свою очередь поможет расширению нашего общего врага – Халифата. И потом, – Гарднер стряхнул с рукава рабочего комбинезона несуществующую соринку, – нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что в конфликт между нами может вступить, и заметь, скорее всего, не на нашей стороне, четвёртая мировая сила – Китай. Приотстав в космической гонке ему пришлось довольствоваться освоением самой переферии Солнечной системы. Теперь он силён и просто ищет повода, чтобы урвать себе хотя бы один из галилеевских спутников Юпитера. И твоя авантюра может выйти нам боком.
– Чёрт возьми, Оливер, я действительно выпустил из виду этих узкоглазых…
Рино вскочил со своего места и, эксцентрично размахивая руками, заметался по кабинету. Гарднер иронично посмотрел на компаньона.
– Мне кажется, лучший выход из этой ситуации – не тушить пожар керосином.
– Ты можешь обойтись без своих дурацких аллегорий?
– Разъясняю специально для тебя. Мы, а точнее, – ты должен сделать всё для того, чтобы восточный альянс не смог заподозрить нас в нападении на их корабль. И если ты втянул меня в эту авантюру, выкручивайся сам. Единственное, что я могу тебе посоветовать, подкинь куда надо идею о причастности к этому печальному инциденту Поднебесной. И ещё. Ты должен отступиться от мысли овладеть Ганимедом. Иначе нас ждут, и я в этом абсолютно уверен, опасные последствия, а мне не хотелось бы на старости лет заиметь геморрой на свою задницу.
Рино снова плюхнулся в своё кресло и сделал несколько больших глотков из фляжки. Глаза его при этом сузились. Губы растянулись в еле заметную чёрточку.
– Вот ты как заговорил! Чистеньким и пушистеньким хочешь остаться, благородным и честным до мозга костей? А я вот смотрю и вижу на твоём рентгеновском снимке маленькое такое пятнышко…
– Джекоб, побойся Бога. Я недавно проходил полное медицинское обследование и никаких патологий не…
– Оливер, я не о том пятнышке толкую, – Рино скривил губы в презрительной усмешке, – помнишь, год назад ты был по делам на восточном побережье Штатов, в Портленде?
На лице анличанина не дрогнул ни один мускул, лишь правое веко предательски задёргалось в неудержимом тике.
– Ты на что намекаешь? – ледяным тоном процедил Гарднер, наваливаясь всем телом на стол.
– Намекаю я на то, что ты хоть и не молодой, но всё же мужчина, а не гей, как я, – утробный визгливый смех Рино не предвещал ничего хорошего, – и вот, в один из прекрасных вечеров ты познакомился с одной очень утончённой аристократкой. Она, если мне не изменяет память, представилась тебе под именем Эсабель Мирлей, богатой вдовушкой…
Лицо Гарднера, побледневшее до воскового состояния, стало покрываться липкой испариной.
– Так это ты подложил под меня эту… эту… – он не смог сразу подобрать определение статусу той самой смазливой девицы, на которую он действительно клюнул, как сопливый мальчишка, и которая наградила его одной из самых страшных болезней двадцать первого века – мезосифом, этой почти неизлечимой формой геноизменённого сифилиса. Оливеру тогда пришлось надолго задержаться на Земле, мучительно и дорого лечиться в закрытой частной клинике. Заболевание, приобретённое им от этой лжеаристократки, было одним из тех, из-за которого медицинские международные правила запрещали покидать метрополию. Для Гарднера это было бы равносильно смерти. Весь смысл его жизни был здесь, на Ио, Европе, Каллисто. Пришлось, отбросив щепетильность, задорого и на всю оставшуюся жизнь упрятать эту стерву в глухую частную психушку. И вот теперь этот янки намекает…
– Да, Оливер, ты правильно подумал. Это я устроил тебе любвеобильное рандеву с когда-то элитной проституткой. И честно говоря, я рассчитывал, что ты, будучи неизлечимо больным, но оставаясь моим номинальным партнёром по бизнесу, останешься на альма-матер и не будешь путаться у меня под ногами. Но ты, – Джекоб впился буравчиками глаз в переносицу собеседника, – в нарушение медицинских правил вернулся сюда и пытаешься спутать мне карты.
– Ты чудовище, Рино, ты самый ублюдочный янки из всех, кого я знал!
– Фу-у, как неприятно такое слышать из уст стопроцентного аристократа, в жилах которого течёт голубая кровь, – притворно возмутился Рино и тут же резко наклонился в сторону Оливера, – если ты хоть слово вякнешь наперекор мне, я на ближайшем же собрании акционеров нашей корпорации раздавлю тебя, как мокрицу. Не думаю, что нашим коллегам по бизнесу понравится иметь дело с нарушителем закона и к тому же потенциальным мезосифилитиком.
Гарднер почувствовал, что ему не хватает воздуха…
ГЛАВА 6.
Стахов, проводив девушек, на входе в космогородок неторопливо сунул карточку в идентификатор личности и, проходя мимо помещения дежурного офицера, мельком взглянул на экран визора. Показывали хронику событий в мире за прошедшие сутки.
– «…один из кораблей наблюдения Международных космических сил зафиксировал акт жестокого вандализма. Примерно в ста милях западнее острова Альдабра, находящегося у восточного побережья Африки, неизвестное подводное судно атаковало и потопило северо-германский пассажирский лайнер «Эльба», совершавший круиз вдоль восточного побережья этого материка. Предполагается, что это были неопираты Сомали, каким-то образом получившие в свои руки эту таинственную субмарину. До сих пор свои вылазки пираты совершали на надводных судах. Власти Мадагаскара направили в этот район два боевых корабля, но субмарина успела беспрепятственно скрыться в глубинах Индийского океана. Уфологи и другие околонаучные круги не исключают и такой версии этого жестокого инцидента: это был очередной всплеск агрессивных проявлений со стороны НЛО. Из более чем двух тысяч пассажиров и членов экипажа удалось спасти пока только двести пятьдесят шесть человек. Спасательная операция продолжается, но откровенно слабая местная служба спасения и наступившие сумерки снижают шансы спасти большую часть несчастных в водах, кишащих акулами…».
Михась Берест, дежуривший сегодня по городку, повернул голову в сторону вошедшего Павла, – слышь, Стахов, это что-то новенькое. Пираты совсем распоясались, уже и подлодками обзавелись!
– Михась, а может это подводный «летучий голландец» объявился? Насколько я знаю, пиратов давно уже придушили, и они не высовывались последние тридцать лет.
Впрочем, был же когда-то «Наутилус» и капитан Немо у Жюль Верна. И дрался этот легендарный капитан со всемирным злом в лице англичан. А у африканцев сегодня ничего, кроме злобы к разжиревшим на войне с Халифатом европейцам, не просматривается. Вот и скинулись с миру по нитке для постройки этого монстра. Бывает ведь, что человек просто по наитию, спонтанно, даже не вникая толком в суть дела, может попасть в самую точку, рассуждая, как сторонний наблюдатель о событиях, его, казалось бы, не касающихся. Если бы это было так…
Утром, в начале десятого, учёные и сменный персонал рудников начали грузиться в пассажирские челноки. Зурия и Лина, проходя мимо, приветливо помахали Стахову как старому знакомому и вошли в салон, дружески перебраниваясь и занимая свои места. Следом за ними четверо работников космодрома под присмотром круглолицего крепыша внесли в грузовую часть салона два ящика с оборудованием и надёжно их закрепили.
– Лейтенант Стахов! – негромко окликнул его человек, незаметно появившийся сзади.
