Космический Мусорщик: Беглецы

– Просто будь начеку. – качнул головой Ричард в сторону императора, безошибочно угадывая с направлением перемещавшегося по залу правителя.

– Твоя аудиенция назначена сразу после приёма, – словно успокаивающе проговорил Жарги. – Положенное приличию время ты уже отбыл. Если они нервируют тебя – можешь просто подождать в своих покоях. – он кивнул на дверь, через которую Ричард вошёл, одновременно давая понять, что следил за Шейлео. Келиолиец не обиделся, ведь это была работа Жарги – следить за всем.

– И кто же тогда настаивал на моём присутствии? – Ричард удивился тому, что старый друг не настаивал, чтобы он остался.

– Дань Дейдре. Она сказала, что, если не заставим тебя выйти из комнаты, ты даже ни с кем не поздороваешься. А так, ты хотя бы немного развеялся. Уверен, сколько бы ты ни фыркал, и моя компания, и встреча с господином Ваши благотворно на тебе отразились.

– Здесь по пальцам можно пересчитать тех, кто меня помнит, Жагри. – усмехнулся капитан.

– Вы не правы, ноа сет. Я насчитал порядка тридцати человек, чьи лица были отмечены тенью узнавания, при взгляде на вас. – решил подбодрить Ричарда стоящий за спиной словно его тень Джириал.

– Видишь, Шейло. – хлопнул по плечу бывшего начальника Жарги. – Ты можешь улететь на двадцать лет, а тут всё равно останутся те, кто будут тебя помнить.

– Раз уж ты дошёл до меня, как обстоят дела в Альянсе? – Ричард улыбнулся, направляя разговор на другую тему. Уж очень обсуждение его ухода было зыбким полем.

– Сложно, как и всегда. – фыркнул брюнет. – Калеб улетел на вольные хлеба. Гольмонд в немилости. Но, уверен, это ты и без меня знаешь. Ругаемся с Кувиром, сотрудничаем с Давуали, дружим против Белигнора. Всё ещё притираемся к третьему советнику. Принимаем делегации, обновляем клятвы, стараемся влиять на парламенты и советы секторов. Близнецы подрастают. Младшего уже один раз возвращали во Дворец. Пытаемся повлиять на молодёжь.

– И как успехи? – Шейлео отвернулся от зала, внимательно смотря на товарища. Воспитание наследников было важным вопросом, слабо освещённым даже для него. Информации про это было катастрофически мало, а та, что достигала Шейлео, не радовала.

– Их нет. После смерти Императрицы у них там сложности, – Жагри покачал головой. – Скарыслав взял на себя заботы о парнях.

– Столько лет прошло. Август так и не нашёл к ним подхода? – Шейлео удивился. Он не думал, что император спустит воспитание сыновей, доверив его кому-то. Насколько Ричард знал, самого императора воспитывали в традициях семьи отца, хоть он и не был наследником или кем-то близким в очереди к трону.

– Все думали, что ты вернёшься. – достаточно серьёзно, смотря на келиолийца с лёгким укором, проговорил Жарги.

– Ты думал, что я вернусь. – поправил его Ричард.

– Да, – не стал отнекиваться тот. – потому что её не стало. Но ты не прилетел даже на похороны. – В голосе Жагри прорезалось давняя обида, что за истечением срока переросла в усталое непонимание.

– Комета Велай была в опасной близости от спутников и обитаемых планет. Столкнулась с парой астероидов и изменила их траекторию. Смысл быть на похоронах? Ей бы я уже не помог, а там мы спасли семь колоний. – Шейлео отвёл взгляд. Он не смог бы сказать это, глядя в глаза друга. Ведь тогда пришлось бы рассказать, как он был рад, что эти события совпали и ему не нужно лететь во Дворец.

– Ты мог вернуться после. Помочь нам здесь. – начальник службы безопасности с невысказанным вопросом в глазах смотрел на Ричарда.

– Не мог, Жарги. – твёрдо сказал капитан, поднимая на старого ученика прямой взгляд. – Моё место больше не здесь. И тебе стоит прекратить мечтать об этом.

– Я и не мечтаю. Просто не понимаю, что произошло. Если всё из-за любви, то… – Ричарду хватило одного строгого взгляда, чтобы оборвать Жагри на полуслове. – Ладно, я не лезу.

– Вот и спасибо, – кивнул капитан. Неловкое молчание повисло тяжестью между ними.

– Гариолуну прибыли. – мужчина глянул на бесшумно просигнализировавший коммуникатор на руке. Когда Шейлео работал во Дворце – такие только-только разрабатывал технологический отдел. Жарги поднял взгляд на старого товарища и печально улыбнулся. – Оставлю тебя. Расшаркивание растянется часа на два. Иди и отдохни. Мои люди…

– Очень хорошо воспитаны, Жарги. Спасибо, я действительно воспользуюсь твоим предложением. – Ричард качнул головой, позволяя начальнику службы безопасности вернуться к своим прямым обязанностям, оставив его в компании Джираила.

Ричард перевёл внимательный взгляд с ушедшего товарища на зал. Расшитые костюмы, вычурные наряды, бессмысленные, но такие решающие жизни разговоры. Здесь можно было заключить контракт, обзавестись союзником, подобрать партию детям, опозорится или прославится. Приёмы во Дворце были ритуалом для тех, кто имел честь родиться в титулованной семье, и возможностью выбиться в высший свет для тех, кто построил себя сам. Сюда приглашали и особенно отличившихся представителей планет, и членов парламента, были здесь представители гильдий, совета старейшин, министерств. И вот теперь посольства.

Вак-Гариолуну.

Шейлео хорошо помнил, как старался добиться их членства в Альянсе. Слишком скрытая цивилизация. Слишком близкая к Увидж, с которыми и была Последняя Межгалактическая война, сплотившая открытые миры на образование Альянса. Однако соседи проигравшей стороны не спешили присоединяться к огромному конгломерату планет и государств.

А теперь прибыли с посольством.

Что-то очень беспокоило Ричарда, и он впервые за долгое время оцарапался о собственные сожаления про слабые способности. Был бы он «здоровым» келиолийцем, враз бы прочитал, что не так.

– Вы несдержанны, ноа сет. Могу я поинтересоваться причиной? – аккуратно задал вопрос Джираил, выдёргивая Ричарда из собственных мыслей. Шейлео отметил, как напряжённо он стоял, крепко сжимая левую ладонь. На внутренней стороне даже остались отметины от ногтей.

– Видимо, я окончательно сделался дикарём, Джи-Джи. Придумываю себе что-то, ищу подвох. – келиолиец задумчивым взглядом смотрел на гостей. Улыбающиеся, мягко спорящие, просто разговаривающие и что-то обсуждающие – ничто не давала повода судить о повышенной негативной обстановке.

– Нет, ноа сет. Я действительно фиксирую повышенную негативную эмоциональность в зале. Однако мои данные для сравнения устарели, и я не могу сделать релевантных выводов, является ли какая-то внешняя причина триггером для подобного, или же это нормальная тенденция. – голос Джираила звучал ровно и спокойно, что в значительной степени благотворно сказалось на капитане мусорщиков.

– Хорошо. – Ричард отставил бокал на поднос проходящего мимо слуги, поворачиваясь в сторону двери.

– Не хотите остаться и проследить за обстановкой? – слегка удивлённо спросил андроид.

– Как любит повторять мне Габ?

– Это не наше дело. Однако каждый раз вы замечали, что «если дело не наше, то тогда чьё?», – закончил за келиолийцем робот.

– Уверен, если я останусь, мне придётся разговаривать с ещё несколькими гостями, чего я делать не вижу смысла. Кто-нибудь ещё потопчется по моему отъезду, или попытается втянуть во внутренние игры. – Шейлео развернулся и отправился к двери персонала, намереваясь покинуть зал. Джираил чуть отстал, обернувшись на зал, чтобы считать обстановку. Внимательный взгляд императора не стал для андроида сюрпризом, однако тот впервые за вечер посмотрел в их сторону прямо и твёрдо. Андроид поклонился Его Величеству, ловя ответный кивок, и развернулся, уходя вслед за Ричардом. Оставлять келиолийца не было в правилах Джираила уже слишком давно.

***

– Деда, почему мы должны ждать эту делегацию? Они опаздывают уже на полтора часа. – Диларион старательно держал вежливое выражение лица, но выдержка начинала ему отказывать. То, что посол Вак-Гариолуну уже приземлился, им сообщили ещё половину часа назад. Но те всё ещё не явились в зал приёмов. И Диларион, и Патирион начинали догадываться, что это может значить. Однако на их памяти ещё не одна союзная или дружественная Альянсу раса, цивилизация или планета, не являвшаяся непосредственным членом содружества, не проявляла подобного неуважения. Опоздать на встречу с императором всё ещё являлось большим оскорблением.

– Ваш отец – мудрый правитель. – Скарыслав прятал в своих усах лёгкую улыбку. Старому иллирианину было забавно наблюдать за несдержанностью своих внуков. – Ещё в начале недели во всех официальных документах эта встреча изменила рабочее название на официальное.

– Так вот почему это стало «Благотворительным приёмом»? – Патирион удивлённо обернулся в сторону отца. Император находился неподалёку, беседуя с тремя представителями знати. Младший принц узнал в них глав семей промышленного сектора пищевой отрасли.

– Какая разница, как называется приём, если мы все ждём прибытия этих гариолунцев? – фыркнул наследный принц.

– Думаю, их скоро объявят. – Скарыслав кивнул за завозившуюся перед входной аркой прислугу.

Близнецы синхронно посмотрели на арку, а затем перевели взгляд на отца. Тот поймал их взгляды и кивнул, мягко заканчивая свой разговор и направляясь к трону.

– Нам тоже стоит занять свои места, – вполголоса отмечает Блигонир, мягко прокладывая себе путь через толпу, и близнецы отправляются следом.

Приём посольства Вак-Гариолуну растягивался. Когда распорядитель объявил делегацию на трёх языках, Диларион даже закатил глаза. Зачем использовать никому не известный язык гариолунцев, если, кроме межгалактического и родного языка императора, никто из гостей больше ничего не поймёт. Мысль о том, что так уважают на два часа опоздавших гостей, принца хоть и посетила, но носила негативный окрас. Своим опозданием гости показали, что не очень-то уважают принимающую сторону. Отец, однако, держал вежливую и радушную маску. Но вместо привычного восхищения стойкостью родителя Диларион испытал гнев. Почему император не проявляет силы и не показывает гостям, кто здесь действительно главный? В приветственном и ответном слове даже обтекаемо не упомянулось, что они опоздали и должны были бы извиниться.

– Напомните, почему они нам так важны? – вполголоса задал вопрос наследный принц, когда около него остаются только дедушка и брат.

– Диларион, Альянс не желает соперничать или усложнять жизнь всем, кто находится рядом с ним. Вак-Гариолуну со времён последней войны придерживаются нейтралитета. Улучшение взаимоотношений между содружеством и их цивилизацией пойдёт на пользу всем. – Скарыслав нравоучительно посмотрел на внука. – Кроме того, это новый рынок сбыта и торговли для многих колоний, разместившихся в их секторе космоса. Наши логистические маршруты в том районе неудобны и дороги, что сказывается на комфорте жителей. Возможность подписать новые соглашения и улучшить скорость и качество доставки в тот сектор товаров первой необходимости для колоний станет отличной возможности сотням тысяч жителей Альянса изменить качество их жизни.

– А ещё постоянно нападают на наши территории, считая их своими. И эту тему отец мусолил всё последние собрания. Они здесь, чтобы мы наконец вслух заставили их признать земли нашими?

Однако вопрос Дилариона остался без ответа.

– Просто успокойся, Дил. Дедушка, расскажи ему хорошую новость. – Патирион хитро посмотрел на брата.

Скарыслав покачал головой, переводя взгляд с одного близнеца на другого, но всё же снисходительно улыбнулся.

– Делегация привезла дары. И сейчас начнётся их вручение и приём. Тебе, Диларион, не стоит переживать. Посольство заранее запросило список ваших предпочтений, так что подарок тебе понравится.

– И где они их прячут, свои дары? – Диларион недовольно посмотрел на посольство. Все представители Вак-Гариолуну были в однотонных длинных балахонах, скрывающих их тела и лица. Их головы были слегка наклонены и смотрели они всегда в пол, не поднимая взгляда. Даже консул, чья хламида отличалась от остальных лишь на несколько оттенков, во время приветственного слова едва ли поднял взгляд на императора. Это можно было бы расценить, как неуважение, но с момента правления Августиара Валенсия Гериона I правила торжественных приёмов изменили. Теперь, согласно исправленному этикету, представителям разных рас и цивилизаций позволялось придерживаться собственного этикета приветствия императора. Это подняло популярность императора до невиданных к тому моменту показателей. А ещё практически все посольства после этого добровольно во вторую очередь приветствовали императора по старому варианту этикета, тем самым выражая своё уважение.

– Всему своё время, наследный принц. Потерпи ещё немного. Мы перейдём в золотой зал, твой отец произнесёт благодарственную речь, пока вы будете рассматривать подарки и улыбаться, а затем мероприятие медленно начнёт завершаться.

– Когда я стану императором, сокращу эти расшаркивания. – хмыкнул Диларион, теперь заинтриговано посматривая на переход в другой зал. Но отвлёк его от положительных мыслей о маячившем на горизонте подношении и отдыхе тон в речи посла. Диларион вслушался в слова и только силой воли сохранил лицо.

– … и вот теперь наша цивилизация вышла на контакт. Мы надеемся, что наше сотрудничество не будет окрашено тенью свершившегося в далёкие времена события. Мы прилетели с миром и хотим, чтобы наши связи с Альянсом стали такими же крепкими и прочными, как у родных братьев. – посол говорил громко и чётко, и все остальные хлопали и улыбались ему.

– А как же их нападения на наши колонии? – Диларион непонимающе посмотрел на дедушку. – Они не позволили эвакуироваться беженцам с Элджая, выдворили наши корабли из пустой системы Фижал, пригрозили расправой, если мы будем посылать больше кораблей к своим людям, живущим там ещё с военных времён. Со времён пра-пра-прадеда отца. Дедушка, почему отец…

– Диларион, тебе следует быть чуть-чуть сдержанней. Это первое посольство, и мы ждали их слишком давно. – Скарыслав мягко пихнул внука вбок. – Просто постой смирно и не переходи на личности.

– Дары, братец. Да-ры. – Патирион положил руку на плечо брата.

Дилариону стало казаться, будто он попал в какой-то сюрреалистический спектакль. Отец улыбался и жал протянутую руку послу. Они перешли во второй зал, где большой стол был наполнен искусными дарами. Наследников и императора развели в разные стороны, и Диларион словно в замедленной съёмке наблюдал, как всё происходит.

Вот перед ним выложили несколько красивых, искусных незнакомых клинков. Диларион, как и отец, приходил в восторг от холодного, не порохового, без энергетического оружия. Но внимание привлекли не они, а самый настоящий лук. Рекурсивный, сделанный из незнакомого принцу материала, он оказался лёгким и прочным. Дилариону не пришлось играть восторг, так как он действительно был удивлён и обрадован подобным подарком.

– Могу я? – принц в нерешительности замер у оружия.

– Конечно, – кивнул один из помощников посла, с которым принц уже несколько раз сталкивался. Диларион-то и узнал его только по голосу, так как внешне все гариолунцы были одинаковы.

Дедушка тоже кивнул, и принц взял лук в руки. Тёмно-коричневое дерево или что-то очень похожее не него было матовым, словно поглощающим свет. Верхнее и нижнее плечо до самого конца – рога, были инкрустированы неизвестными принцу, но явно драгоценными камнями, словно выросшими из поверхности дерева. По внутренней стороне плеч шла красивая узорчатая золотая роспись, загипнотизировавшая старшего близнеца. Лук казался самим совершенством – лёгкий, в меру крепкий, с красивым гнездом для стрел. Стрелы? Целый красиво расшитый колчан стоял рядом, до этого не замеченный принцем. Он потянулся, достав одну, нацелив лук в стол, Диларион вспомнил уроки из далёкого детства, когда ещё была жива мать, и отец лично обучал сыновей некоторым основам обращения с оружием. Стрельба из лука входила в их число, правда, с того момента старший принц, добившийся определённых успехов, больше лук в руки не брал.

– … нам показалось уместным подарить вам что-то в память о детстве и матери, когда мы выбирали… – словно сквозь шум воды доносился до старшего принца голос помощника посла. Диларион, погруженный в свои мысли, даже не обратил внимание, что слышит его голос словно через толщу воды. Настолько он был сосредоточен на обдумывании ситуации и увлечён изучением лука.

– … принимаем эти щедрые дары. – вдруг чётко услышал Диларион голос отца. – И в знак признательности принимаем здесь и посольство Вак-Гариолуну. С этого момента все размолвки между нами будут забыты. Сейчас, здесь в кругу одних из лучших людей Альянса, я хочу объявить, что Советом было одобрено моё решение о возвращении спорных земель народу Вак-Гариолуну, при условии безопасности жителей Альянса. Наше содружество организует переезд всех наших граждан в ближайшее время и выплатит им дотации. Мир – самое дорогое, что у нас есть.

– Нет! – Диларион не сразу понял, что сказал это слишком громко, для того чтобы император обернулся в его сторону. Все в зале обернулись в его сторону.

– Да, наследный принц Диларион. И этот вопрос не обсуждается. – голос императора прозвучал холодно и твёрдо.

Следующие несколько секунд, пока зал перешёптывался, император и консул Вак-Гариолуну ставили подписи, а советники провозглашали речи, стараясь замять ситуацию, Диларион кипел от гнева и стыда. Злость бурлила в его крови так сильно, а руки продолжали сжимать лук и стрелу.

– Дил, – осторожно потянул за край одежды наследного принца брат, стараясь привлечь внимание и видя, в каком состоянии пребывает близнец. Патирион был напуган состоянием брата, и тем, что произошло. Но дедушка отошёл поговорить с делегацией посольства, и всё ещё не вернулся, несмотря на выходку брата.

Слово снова взял император:

– Этот договор станет гарантией мира в системе Фижал и послужит прочной опорой для дальнейшего сотрудничества.

Система Фижал, считавшаяся спорной, только что была передана в руки неизвестной цивилизации, которая всё послевоенное время, а это больше двадцати пяти лет, третировала жителей альянса. И император просто сдаёт их?

Диларион не помнил, как поднимал лук. Не помнил, как спускал тетиву с красивой тёмной стрелы. Помнил лишь, как быстро отдалялось от него рыжее, под стать императорского цвета волос, оперение кончика стрелы. Кончика стрелы, которая ровно и быстро летела в голову его отца.

Наследный принц Диларион выстрелил в императора, и ни единой живой преграды не оказалось на его пути.

Замешкавшаяся Стража, высоко модифицированные роботы системы безопасности, не успевала.

Отрицательный крик брата тоже раздался словно сквозь пелену воды.

Последнее, что помнил наследный принц, прежде чем брат закрыл его своим телом от зарядов Стражи, это разочарованный взгляд отца и блеск меча, который император зачем-то взял с собой сегодня, и которым успел разрубить стрелу, летящую в него.

«Он знал?» – единственная мысль, что промелькнула в голове наследного принца, прежде чем он потерял сознание. Даже если Стража опоздала спасти императора, с обезвреживанием того, кто на его жизнь покусился, проблем не возникло.

***

В покои Ричарда ворвался активированный отряд Стражей, через десять минут после того, как сработал протокол тревоги. Шейлео как раз попросил Джираила подключиться к системе, чтобы узнать, что происходит, ведь все окна и двери заблокировали, а свет в его покоях приглушили до минимума, характерного для чрезвычайной обстановки.

Джираил попытался освободить своего капитана, но Ричард всего одной командой заставил робота не сопротивляться. Их скрутили, надели отслеживающие наручники и повели по коридору на другой уровень. На все попытки задать вопросы или получить объяснения Стражи, как и положено, не реагировали. Шейлео, чувствовавший как его терпению приходит конец, и старательно сдерживающий волны злости, замер посреди менее уютной и более аскетичной комнаты на втором подземном уровне, где его оставили вместе с андроидом. На его вопросы всё также никто не отвечал, а сдерживать злость становилось всё сложнее.

– Вы в порядке, ноа сет? – Джираил остановился перед капитаном, проводя визуальную оценку его состояния. К счастью, Стражи, являясь роботами с функцией охраны и защита, не были запрограммированы на жестокость. Они точно исполняли приказы и не могли наносить увечий, если того не требовала ситуация.

Ричард, тяжело дышавший в попытке, справится с собой и не потерять контроль над эмоциями, вдруг расхохотался.

– Ноа сет? – Джираил непонимающе смотрел на мужчину.

– Джи, это же очевидно. – Шейлео продолжал хохотать. – Что-то всё же произошло на приёме, и алгоритм посчитал меня угрозой. – новая волна хохота скрутила капитана так, что тот упал на колени.

– Не вижу эту ситуацию смешной, ноа сет, – голос робота прозвучал обеспокоенно. – Кажется, ваша нервная система перегрузилась. В целом, лучше уж ситуация, когда вы смеётесь, чем когда громите помещение, поэтому я не буду вызывать врача. Однако то, что нас переместили на нижние уровни, не говорит в пользу нашего положения.

– Интересно, кто отдал распоряжение? Джи, ты представляешь? Меня, героя войны, в чём-то обвинять? Преданного императору как никто другой? – новая волна смеха завладела Шейлео.

– Ладно. С вами разговаривать бесполезно. – хоть Джираилу и не нужно было дышать, за многие годы жизни бок о бок с командой и Ричардом, тот научился подражать некоторым особенно живым жестам. Вот и сейчас тело робота дёрнулось, будто тот тяжело вздохнул, динамики издали шипящий звук, а рука тронула лицевую панель, словно тот закрыл ладонью глаза. Протоколам робота, даже такого высокосовершенного как Джираил, требовалось время для перезагрузки и перестройки в связи с новыми обстоятельствами. Этому он тоже научился у разумных.

– Нет, Джи-Джи, ты только вдумайся! Я предупредил Жарги и Ваши о том, что что-то произойдёт. Что-то произошло и я в клетке. – Ричард снова разразился громогласным смехом.

Когда, через двенадцать часов, к ним в комнату постучали и вошли двое офицеров и один незнакомый Ричарду мужчина в форме советника, Шейлео уже успокоился. Капитан лежал на односпальной кровати и в разговоре с Джираилом обсуждал смету расходов Базы за последний год, словно и не находился в изолированной комнате, куда его насильно доставили половину суток назад.

– Капитан космических мусорщиков Ариадны Ричард Шейлео, я, советник по общим вопросам Его Величества, Калипи Ув Дан, здесь, для того чтобы разобраться в произошедшем. Вам выдвинуто обвинение автоматической системой безопасности дворца в участии в заговоре против императора!