Вернуться, чтобы вернуться…

I

Из радиоприемника негромко звучали звуки танго. Мягкий свет торшера освещал кресло и сидящего в нем с наполовину наполненной рюмкой коньяка в левой руке и закрытыми глазами крепкого мужчину средних лет. Его ноги были вытянуты к камину, в котором плясали языки пламени.

Сторонний наблюдатель мог бы решить, что мужчина спит. Но Томас не спал, он размышлял. Вопрос, который занимал его, был настолько важным, что он специально отложил все текущие дела и, запретив обслуге беспокоить его, уединился в своем кабинете. Если бы то, о чем размышлял Томас, каким-то образом узнала обслуга, для нее это было бы как гром среди ясного неба.

«Как поступить? – Томас уже несколько дней задавал и задавал себе этот вопрос и никак не мог найти однозначного ответа на него. – Согласиться или нет? Устал, за столько лет очень устал. Значит, соглашаться? А кто вместо меня? Не известно. Да, и когда прибудет, сколько ему понадобится времени? А есть ли время? Кажется, почти нет. Но очень хочется обратно. Хочется? Да, очень! И. ведь, предлагают. Предлагают, но не настаивают… Ни на чем не настаивают…»

Он понимал, почему ему дают права выбора, но понимал и то, что ошибиться в своем выборе он не может, не имеет права. Что есть право выбора? Право совершить поступок. А совершение поступка неотъемлемо от последствий, к которым приведет его совершение. И дело не ответственности за него. Боялся ли он ответственности? Личной нет. Вся его жизнь основана на осознании им его ответственности за то, что он делает, чему служит. Он опасался, что сделав неверный выбор, он подведет тех, кто доверяет ему, кто поручил ему сделать то, что никто кроме него пока сделать не мог. А если это так, то они, доверившись сделанному им выбору, подведут всех. Вот этого-то и нельзя допустить. Это как в механизме: сбой или выход из строя одной детали влечет остановку, а то и разрушение механизма.

«А хватит ли у меня сил? Хватит, физически и морально я крепок. Да, хватит и для того, чтобы остаться здесь, и для новой жизни, если решу вернуться обратно. Здесь все привычно, знакомо, хотя и опасно. Опасно еще и потому, что привычка, если ей подчиниться, притупляет восприятие происходящего вокруг. В новой жизни все будет незнакомо: столько лет прошло, я даже не знаю, как сейчас выглядят те, кто мне дорог и те, кто дали мне право выбора. Но новая жизнь – это новые впечатления, новые дела, а это интересно, еще как интересно… И потом, там можно будет, наконец, стать самим собой. А этого порой так хочется! Но нельзя. Я должен быть тем, кем должен в каждый конкретный момент: любым, но не самим собой. Малейшее послабление себе – и все, «пиши пропало», все созданное мною за эти годы рухнет. Начнется цепная реакция, а этого допустить нельзя. Нельзя, и точка!»

Томас поймал себя на мысли, что он уже близок к окончательному решению.

«А сколько я здесь еще выдержу? Если через «не могу», то долго… Но каким я после этого «не могу» буду? Физической развалиной с нарушенной психикой? Ну, это еще как сказать… Пока я веду здоровый образ жизни, моему физическому здоровью ничто, кроме чего-то экстраординарного, не угрожает. А вот постоянное нервное напряжение – это да, оно сказывается… Но я пока могу контролировать себя. Пока… Пока не включится это самое «не могу». Но оно еще не включается и когда включится неизвестно. Да и включится ли оно? Тоже не известно. Значит… значит пока еще есть запас физических и моральных сил? Есть, конечно, есть. Так что же тогда я раздумываю? Домой хочется – вот в чем дело. Почему? Устал и соскучился, ведь столько лет прошло… Но с другой стороны, если столько лет выдержал, могу, конечно, могу выдержать и еще сколько-то. Сколько? Это зависит не только от меня, но и от того, как будет складываться ситуация, когда будет дана команда возвращаться. А будет такая команда? Будет. Конечно, рано или поздно она будет. Только, честно, хотелось бы, чтобы поскорее.»

Томас открыл глаза, поднял левую руку и посмотрел через налитый в рюмку коньяк на языки пламени в камине.

«Итак, за принятое решение: я остаюсь! – он пригубил коньяк. – Остаюсь, надеясь, что не на долго».

II

Утром следующего дня Томас, отдав необходимые указания дворецкому, уехал. Предстояло сообщить о принятом им решении. Сообщить как можно быстрее: он понимал, что его ответ ждут и ждут с нетерпением.

– Доброе утро. Я хочу подать объявление, – сказал он, войдя в небольшое помещение, в котором размещался отдел рекламы городской газеты.

– Доброе утро, – отозвался сидевший за столом молодой мужчина. – Пожалуйста, присаживайтесь. О чем Ваше объявление?

– Я хочу приобрести …. – Томас сел и кратко изложил заранее составленный им текст. – Это можно разместить в Вашей газете?

– Конечно, – с явно выраженной заинтересованностью и подчеркнутым уважением ответил мужчина. – Когда Вы хотите, чтобы Ваше объявление было опубликовано?

– Сегодня. В вечернем выпуске.

– Но…, – замялся мужчина, – это срочно… Вы знаете наши расценки?

– Не знаю, – Томас посмотрел на него, – но думаю, мы договоримся… Да, и объявление надо повторить еще два дня в утренних и вечерних выпусках.

– Конечно, – обрадовано закивал головой мужчина, – конечно, конечно.

Через двадцать минут Томас вышел из здания редакции.

«Ну, все, – садясь в машину, подумал он. – Сегодня вечером, а может быть завтра-послезавтра, кто-то из тех, кто был с ним на связи, прочтет среди других объявлений его объявление и сообщит о принятом им решении.»

Кто и как это будет, Томас не знал. Правила конспирации, соблюдать которые он привык, не позволяли знать больше того, что было положено знать. Он знал только, что он не один в этом городе или его округе, что где-то здесь есть кто-то, неизвестный ему, кто выйдет на контакт с ним только тогда, когда это будет необходимо. Пока же за все время нахождения Томаса в этом городе, контакты с этим неизвестным были обезличены посредством закладок сообщений в тайники.

Томас проехал по центральной улице города к зданию мэрии и припарковал машину. Предстояла встреча с заместителем мэра, большим любителем выпить и поговорить о политике.

В приемной ждать не пришлось, незнакомая Томасу молоденькая секретарь приветливо поздоровалась и, встав из-за стола, распахнула дверь в кабинет: – Вас ждут.

– О, Томас! – увидев входящего Томаса, воскликнул, поднимаясь из-за большого стола и разводя руки для объятий, заместитель мэра. – Как я рад тебя видеть! Здравствуй, дорогой!

– Здравствуй, Карлос, – заключая заместителя мэра в свои объятия, ответил Томас. – Я рад тебя видеть не меньше…

Заместитель мэра был одного возраста с Томасом, имел довольно большие связи в руководстве правящей партии и, как давно понял Томас, считал себя недооцененным, полагая, что ему должны были после победы партии на выборах предложить если не пост министра, то хотя бы мэра.

– Виски, коньяк, ром? – поинтересовался Карлос и, не дождавшись ответа, удивленно спросил: – Неужели кофе?

– Кофе.

– Два кофе, – приказал продолжавшей стоять в дверном проеме секретарю. – Один с ромом, для меня.

Секретарь, кивнув, вышла и прикрыла дверь.

– Не узнаю тебя, Томас, – продолжая удивляться, сказал Карлос. – Что-то произошло?

– Нет, ничего особенного, – садясь в мягкое кресло у стола, ответил Томас. – Просто хочу иметь ясную голову.

– Не понял, – заместитель мэра уставился на него. – У тебя же всегда ясная голова. Поясни.

– Присаживайся, – Томас показал рукой на кресло с другой стороны стола. – Сейчас я тебе кое-что расскажу.

– Да? – садясь, заинтересованно произнес Карлос. – О чем?

– Ты, конечно, знаешь…

В дверь кабинета, предварительно постучав, вошла с подносом в руках секретарь. На подносе были две миниатюрные кофейные чашечки.

– Поставь, и уходи, – нетерпеливо бросил ей заместитель мэра. – И ни с кем, слышишь, ни с кем меня не соединяй. Меня нет ни для кого! Поняла?

– Поняла. А для мэра?

– Для него, – Томас заметил, как по лицу Карлоса пробежала мимолетная гримаса. – Скажи, что я на выезде, когда приеду, зайду. Иди.

Секретарь вышла.

– Что ты так с мэром? – спросил Томас.

– А, ну его, толстого борова, – небрежно бросил Карлоса, – ты же знаешь, как я к нему отношусь.

Томас действительно знал, что Карлос ненавидит мэра, тучного, с отдышкой, уже пожилого, но старающегося, правда неудачно, казаться молодым, человека. Знал Томас и то, что Карлос при любом удобном случае готов «подставить ножку» мэру, всегда в отсутствии мэра стремится «выпятить» себя, подчеркнуть свою исключительность и значимость. Вот на этой гипертрофированной амбициозности заместителя мэра и решил сыграть Томас.

– Ну, давай, рассказывай… – Карлос расставил на столе кофейные чашки. – Не тяни, я слушаю.

– Ты, конечно, знаешь… – Томас начал рассказывать.

Все время, пока он говорил, Карлос периодически прикладываясь к кофе с ромом, внимательно слушал. Томас видел, что его рассказ захватил Карлос, что тот хочет что-то сказать, но боится пропустить что-либо и только ждет момента, когда рассказ закончится.

– Ну, вот ты теперь все знаешь, – Томас закончил рассказывать, – и что ты об этом думаешь?

– Знаешь, – Карлос вскочил из-за стола и забегал по кабинету, – знаешь, это бомба! Это такая бомба! Все журналисты выстроятся в очередь. Да что выстроятся, они передерутся за право узнать это первыми! Ты гений!

Карлос обежал вокруг стола и, не дав Томасу подняться, обнял его за плечи: – Ты определенно гений!

III

– Ну, ты скажешь, – поскромничал Томас, – так рядовая идея…

– Рядовая?! – возмещено воскликнул Карлос. – Да ты что, не понимаешь, что ты предложил?

– Ничего особенного. Автомобильные гонки.

– Нет, только послушайте его! – вплеснул руками Карлос. – Ничего особенного. Да это же… Это …

– Что это?

– Это…, – Карлос задохнулся от восторга, – это…

– Ну. Что это?

– Это здорово! – наконец-то найдя слово, выдохнул Карлос. – Это великолепно!

– Ты, находишь?

– Да! Да! Да!

«А он действительно «клюнул», – подумал Томас, – мой расчет оказался верным: мне удалось сыграть на его неудовлетворенном желании быть первым. По истине, амбиции правят этим человеком, а не он управляет ими.»

– Значит, ты принимаешь мое предложение?

– Послушай, – Карлос вернулся на свое кресло напротив Томаса, – ты, что разыгрываешь меня, что ты не понял, что всецело на твоей стороне?

– Нет, не разыгрываю, – Томас понял, что надо переходить к практической части, – просто хочу, чтобы ты знал, что реализация задуманного потребует много времени, финансов и сил.

– Да? – несколько разочаровано и испугано ответил Карлос, – но ты же знаешь, что лишних денег у мэрии нет, да и у меня нет особо свободного времени… А идея такая хорошая!

«Понятно, решил «загрести жар чужими руками», – отметил про себя Томас, – ну, что же помогу тебе…»

– Я знаю, поэтому предлагаю следующее: ты возглавляешь оргкомитет и продвигаешь идею автогонки, а я, скажем, на правах твоего заместителя в оргкомитете, решаю все организационные и финансовые вопросы.

– Здорово! – обрадовался Карлос. – Так и сделаем. А я … а я сейчас же пойду к этому толстому борову и …

– Подожди, – оборвал его Томас, – дослушай меня.

– Да, да, конечно, говори.

– Не стоит прямо сейчас идти к мэру.

– Почему?

– А какие аргументы ты ему приведешь?

– Аргументы? Ну, что это интересно … необычно …

– И все?

Карлос молчал. Пауза затягивалась, и Томас пришел ему на помощь.

– Расскажи мэру, что это прославит город, что подготовка к гонке позволит открыть новые рабочие места, привлечет инвестиции в строительство отелей и дорог, посмотреть на гонку приедут туристы. В конце концов, если не с первого раза, то позднее гонка может стать международной…

– Нет, ты определенно гений! – Карлос вскочил с кресла. – Ты гений!

– Подожди, – Томас внимательно посмотрел на него, – прошу тебя: сядь и дослушай.

– Хорошо. Ты хочешь еще что-то сказать мне?

– Да, и это должно остаться строго между нами.

– Я весь во внимании, – Карлос сел и уставился на него. – Говори.

– Повторяю, что это сугубо конфиденциально.

– Да, я понял. Уверяю, что то, что ты скажешь, останется между нами.

– Ты понимаешь, что мэр недолго останется мэром: возраст… – Томас увидел как вспыхнул огонь в глазах Карлоса.

– Да.

– А теперь подумай: кто будет мэром? Кто первый претендент?

– Кто? – выдохнул Карлос.

– Тот, кто хорошо известен, кто пользуется уважением и славой. А кто это?

– Кто это? – как эхо повторил Карлос.

– Ты! Ты, и не просто как заместитель мэра, а как и председатель оргкомитета, организовавший и проведший автогонку, создавший рабочие места, преобразивший город!

– Да… – опять задохнулся Карлос.

– Но и это не все, – продолжал дожимать его Томас, – через три года парламентские выборы, а по их итогам, глядишь и министерский портфель в твоих руках…

– Да… – задыхаясь, повторил Карлос.

– А там еще через два года и президентские выборы…

– Ты гений! – Карлос вскочил и побежал вокруг стола к Томасу. – Ты гений из гениев – вот кто ты!

– Да, погоди, – Томас встал и попытался избежать объятий Карлоса. – Ты помнишь, что обещал, что все это останется между нами?

– Так и будет! – Карлос все-таки обнял его, а потом, отстранившись, взглянул ему в глаза.

– Ты что? – спросил Томас.

– А почему ты это сказал мне, а не мэру? Ты же знаком с ним и у вас хорошие отношения?

– Ну, положим, хорошие отношения у меня со всеми.

– Да, это правда. Так, почему?

– Понимаешь, – Томас посмотрел ему прямо в глаза, – я, как говорят американцы, бизнесмен, и должен просчитывать ситуацию…

– Ну, и?

– Я знаю, что за тобой будущее и инвестирую в будущее.

– Поясни.

– Ты же знаешь, что у меня      есть автомастерская.

– Знаю, и что?

– В связи с автогонкой ко мне будут, я уверен, поступать заказы на подготовку автомобилей к участию в ней, а во время гонки и на ремонт. Вот я и буду развивать свой бизнес.

– Понятно, – Карлос помедлил, о чем-то думая, и подытожил: – Я тебя понял, и буду тебе помогать, но и ты, уж, тогда мне…

– Да, как ты мог подумать, что я оставлю тебя! – возмутился Томас. – Я же сказал, что я с тобой!

– Спасибо! – растроганный Карлос крепко обнял его.

Они, обсудив возможный состав оргкомитета, расстались, условившись, что Карлос сообщит об итогах разговора с мэром. Томас поехал в автомастерские, а Карлос направился в приемную мэра,

IV

Карлос позвонил вечером. Мэр, по его словам, поначалу противился идеи проведения автогонки, но потом, когда Карлос рассказал ему об инвестициях, согласился.

– Этот толстый боров на все готов, если пахнет деньгами, – орал Карлос в телефонную трубку, – а здесь деньги, и большие деньги. Вот он и согласился.

– Мэр согласился со всем, о чем мы говорили? – уточнил Томас.

– Не только согласился, но и уже подписал распоряжение о полномочиях и составе оргкомитета. Так что теперь, дорогой Томас, ты официально мой заместитель. С чего начнем?

– С подготовки твоей пресс-конференции. Надо же дать старт началу подготовки проведения автогонки.

– А что я буду говорить?

– Знаешь, Карлос, давай завтра встретимся, и я тебе расскажу, да и представлю план.

– Давай сегодня. Сейчас.

– Извини, только завтра. Мне надо кое-что доделать.

– Ну, хорошо, завтра так завтра. Я буду ждать тебя.

– Да, я приеду часов в двенадцать. До завтра.

– До завтра, – как показалось Томасу, немного разочарованно выдохнул Карлос в телефонную трубку.

«Ишь, как его захватило, – подумал Томас, – готов на все. Ну, ничего, пусть подождет, азартнее и податливей будет.»

Когда на следующий день без пяти двенадцать Томас с кожаной толстой папкой в левой руке вошел в приемную, Карлос уже ждал его в ней. Через раскрытую дверь кабинета было видно, как секретарь заканчивала накрывать на стол.

– Заходи быстрее, – поздоровавшись, сказал Карлос. – Я заждался тебя.

– Добрый день, – ответил Томас, – я, как и обещал, приехал в назначенное время.

– Конечно, конечно, – поспешно отозвался Карлос, – ты как всегда точен.

Секретарь поздоровалась с Томасом и вышла, закрыв за собой дверь кабинета. Они сели в кресла у стола и Карлос, не спрашивая, налил Томасу коньяк, а себе рома.

«Запомнил, – подумал Томас, – запомнил, что я предпочитаю коньяк.»

Еще несколько лет назад, в самом начале их знакомства, когда они только присматривались друг к другу, Карлос в ресторане как бы, между прочим, поинтересовался у него, почему это он пьет исключительно коньяк. Томас тогда сказал, что поскольку он родился и жил в Латвии, то и привык пить коньяк, добавив, что ему уже поздно менять свои привычки. Тогда за столом было много людей, некоторые из которых, как заметил Томас, внимательно прислушивались и присматривались к нему. Его ссылка на Латвию помогла ему и в дальнейшем, мотивируя наличие легкого акцента при разговорах.

– За твою гениальную идею! – произнес Карлос.

– Нет, за ее успешное воплощение нами, – поправил его Томас.

– Хорошо, ты как всегда прав! – отозвался Карлос.

Они выпили.

«Он сегодня как никогда любезен, – отметил про себя Томас, – но это не только потому, что он заинтересован в пресс-конференции, здесь что-то еще… Сейчас проверим…»

– Так, вот что я думаю о пресс-конференции, – начал он.

– Подожди, – Карлос долил рюмки и, помедлив, спросил: – Ты покупаешь машину?

«Вот оно что, – понял Томас, – он прочитал мое вчерашнее объявление в газете и по-своему истолковал его. Ему надо …»

– Да, «хорьх».

– А почему «хорьх»?

– Ты же знаешь, что немецкие автомобили самые лучшие.

– Да, знаю… – протянул Карлос. – Это действительно так…

«– Ну, давай, давай, задавай вопрос, – мысленно подтолкнул его Томас, – давай!»

– А зачем тебе «хорьх»? – решившись, спросил Карлос.

– Для участия в гонке…

– Ты будешь участвовать в гонке? – опешил Карлос.

«Как у него изменилось выражение лица, с него пропала вся любезность, и появился оскал хищника, готового растерзать, – заметил Томас, – вот оно, его подлинное лицо – лицо завистника с нереализованными амбициями.»

– Не я, а ты.

– Я?! – воскликнул Карлос. – Я?

– Да, именно ты.

– Ты хочешь сказать, что ты…

– Да, я хочу приобрести машину для тебя.

– Но у меня нет таких денег, – покраснев и пряча глаза, произнес Карлос. – Пока нет…

«Ой, ли? – усмехнулся про себя Томас. – Чтобы у тебя и не было? А на какие средства ты построил себе две виллы и купил три машины?»

– Ничего, мы же друзья, договоримся. Не так ли?

– Так, конечно, так, – Карлос вскочил из-за стола и бросился к Томасу. – Дай я тебя обниму, дорогой друг!

Они обнялись.

– Послушай, – вернувшись в кресло, сказал Карлос, – а почему именно «хорьх»? Может быть другую машину?

«Аппетит приходит во время еды, – подумал Томас, – ему хочется все и сразу…»

– А ты представь себе картину: ты за рулем в открытом белом «хорьхе» возглавляешь колонну автомобилей, участвующих в гонке, женщины бросают тебе цветы, а мэр «кусает локти»…

– Великолепно! – Карлос даже зажмурился от удовольствия.

– Но это еще не все. На следующий день твои фотографии на первых полосах всех газет. У тебя берут интервью журналисты…

– Я понял, – перебил Томаса Карлос. – Какой же ты гений!

– Спасибо, – охладил его пыл Томас. – Давай перейдем к обсуждению будущей твоей пресс-конференции и обговорим последовательность действий по подготовке гонки.

Обсуждение заняло три часа и завершилось подписанием заместителем мэра – руководителем оргкомитета автомобильной гонки всех документов, проекты которых заранее были подготовлены Томасом.

– Ну, теперь все, – Томас разобрал на две части документы и положил одну из них в папку, – теперь можно приступать. Сейчас главное – твоя пресс-конференция. Это начало всему и от того, как она пройдет, будет зависеть очень многое. И помни: о твоем участии в автогонке никто до выхода участников на старт не должен знать!

– Я понимаю, – кивнул Карлос, – все будет хорошо.

– Не сомневаюсь, – ответил Томас, – но прошу: внимательно изучи все документы, я оставляю их тебе на столе.

– Хорошо, – опять кивнул Карлос, – изучу, но завтра, и позвоню тебе.

– Обязательно, – повторил Томас, – через неделю твоя пресс-конференция.

Они пожали друг другу руки, и Томас вышел из кабинета.

Если бы Томас мог видеть сквозь стену, отделявшую кабинет от приемной, то он увидел бы как Карлос, как только за Томасом закрылась дверь, одним махом смахнул документы на пол, налил полную рюмку рома и, залпом осушив ее, рухнул в кресло и заснул.

V

Томас немного задержался в приемной, чтобы объяснить секретарю заместителя мэра то, что ей надо было сделать.

– Вот эти письма, – сказал он, передавая ей пачку бумаг, – надо сегодня почтой мэрии отправить по адресам редакций, указанным на трех листах имеющихся здесь. Начнутся звонки из редакций, просьбы о встречах и интервью. Всем отказывайте, сообщайте им мой номер телефона, пусть все вопросы задают мне.

– А как же? – секретарь оглянулась на дверь, за которой спал Карлос.

– С заместителем мэра это согласовано, – строго сказал Томас. – Он уполномочил меня.

– Понятно, – пролепетала, опустив глаза секретарь. – Я все сделаю.

– Вот и хорошо. До свидания.

– До свидания.

      Карлос на следующий день не позвонил, позвонил он только через день вечером.

– Слушаю, – Томас, утомленный дневными хлопотами, снял телефонную трубку. – Здравствуйте.

– Здравствуй, дорогой Томас, – послышался голос Карлоса из трубки. – Послушай, я прочитал все и знаешь, что я решил?

– Нет, не знаю.

– Надо, чтобы ты на пресс-конференции был рядом со мной.

– Я буду рядом

– Ты не понял, ты будешь сидеть за одним столом со мной.

– Зачем? Это же твоя пресс-конференция.

– Ты мой заместитель в оргкомитете…

– Но пресс-конференция твоя и я не должен отвлекать внимание журналистов от тебя.

– Ну, как ты не понимаешь, – разгорячился Карлос, – мне будет спокойнее, когда ты будешь рядом…

«Трусит, – догадался Томас, – боится вопросов, боится, что не сможет ответить. Амбиций масса, а знаний и опыта ноль.»

– Ну, если ты настаиваешь…

– Да, настаиваю, – подтвердил Карлос, – мне с моим лучшим другом будет спокойнее…

– Хорошо, – согласился Томас, – договорились.

– А как наши дела? – поинтересовался Карлос.

– Сегодня прошли два первых звонка из редакций газет, – ответил Томас и кратко пересказал содержание состоявшихся бесед. – В общем, мы не ошиблись, заинтересованность и большая со стороны прессы ощущается.

– Отлично, – сказал Карлос, – а как… А как с «хорьхом»?

«И здесь на первом плане личный интерес, – подумал Томас, – хочет все и сразу.»

– Пока никак, никто не откликнулся.

–Да? – в голосе Карлоса послышались нотки разочарования. – Так что же делать? Может быть, еще раз подать объявление или заменить марку машины?

– Надо подождать.

– Долго? – вырвалось у Карлоса.

– Не знаю, но думаю не очень. Твоя пресс-конференция поможет.

– Ты думаешь? – с сомнением спросил Карлос.

– Непременно. Как только всем станет известно об автогонке, должны появиться предложения.

– Но тогда, же вырастет цена!

– Ничего. Для нужного дела денег не жалко.

– Ты настоящий друг! – восхищенно произнес Карлос. – Значит, мы обо всем договорились?

– Конечно.

– Тогда до встречи!

– Подожди. Ты еще почитаешь материалы для пресс-конференции? – Томас не мог прямо сказать этому амбициозному заместителю мэра о том, что надо быть полностью в теме пресс-конференции, поэтому и выбрал такую постановку вопроса. – Почитаешь?

– Почитаю, конечно, почитаю, – с легкостью ответил Карлос. – Как-нибудь вечером, перед сном. До свидания!

– До свидания.

Томас положил телефонную трубку. Зная Карлоса, он понимал, что свое обещание почитать Карлос забудет, и вспомнит о нем только накануне дня пресс-конференции, и гарантии того, что, вспомнив обещание, Карлос прочитает материалы хотя бы полностью, до конца, нет.

«Значит надо быть готовым к неожиданностям со стороны Карлоса в ходе пресс-конференции, – подумал Томас. – Отвечать, скорее всего, придется мне, и надо сделать так, чтобы не было ущемлено самолюбие Карлоса. Зависть, амбициозность и самомнение – это гремучая смесь, способная натворить такие дела, что мало никому не покажется. Сорвать пресс-конференцию – это погубить начатое, а погубить начатое – это сорвать выполнение задания. А если это произойдет, придется начинать все сначала и неизвестно, как и сколько на это потребуется времени…»